Зеленоглазая с некоторым разочарованием порывисто выдохнула.
- Ты ведь тоже хочешь, я же вижу, чего же ты ждешь?- она просто изнывала, таяла и готова была на все, лишь бы не ждать ни секунды дольше.
Наглая эльфийская рученка скользнула туда, куда приличные эльфийки не лазают, принимаясь поглаживать и еще больше будоражить воображение своего тролля, потому как вслед за прикосновением последовал стон, словно это вовсе не она распустила руки.

- О... Я научился держать себя в руках, - прорычал он, царапнув длинным клыком её щеку, - А ты, волчонок?
Красные глаза замерли напротив её глаз.
И стали подниматься вверх - он распрямился, и схватил её обеими руками за талию. Крепко схватил, болезненно. И резко, резко и быстро дёрнул на себя, входя в неё сразу, целиком и полностью. Так, что даже несмотря на то, что тело её уже давно научилось принимать его таким, какой он есть, в глазах на миг все равно потемнело от смеси наслаждения и боли... где последней было намного больше. Не дав ей придти в себя, руки потащили её по подстилке обратно вверх...и снова дернули на себя, после чего он подхватил её за спину и поднялся на ноги, пока сила притяжения продолжала делать его дело.
- Хочешь погорячее? - поинтересовался он, подхватывая её так, как во сне, когда он завязывал ей глаза. А это значило только одно... что будет действительно горячо. И очень больно.

Эш вскрикнула. Ей и раньше было больно, но еще никогда Эрджин не делал этого специально. К страсти, желанию и похоти добавился страх, и промелькнула мысль о том, что хорошо, что он еще не знает о Джатале, иначе бы он ее просто убил бы. Если раньше боль не перекрывала наслаждение, то теперь было наоборот. На каком-то из криков из глаз брызнули слезы. Но она не просила его остановиться, не умоляла прекратить это истязание, принимая его как наказание за то, о чем он пока и не догадывается.

Это действительно было почти один-в-один тот самый день. Только вот повязки тогда на глазах не было, и под ногами не могло оказаться пропасти... но в остальном это был в точности её сон. Единственное, что хоть как-то притупляло боль - был его взгляд, который не горел яростью, а лишь отображал его желание. Его собственное желание - делать с ней то, что хотел только он, совершенно не оглядываясь на её ощущения. И хоть они поднимали эту тему не раз - раньше он все равно сдерживал себя в тот или иной момент, а теперь от этой выдержки не осталось и следа.
Она заметила, как его взгляд скользнул по её красным после огненной бури коленям.
Кажется, в какой-то момент вмешалась Зарба, пытаясь отвлечь его и уговорить не делать зеленоглазой так больно, но тролль не обратил на неё никакого внимания, словно она была пустым местом.
Он показал своей эльфийке, за кем здесь последнее слово. Показал ей, как оно - любить до онемения и потери пульса. Показал ей, что такое марафон... и все равно сдался в самом конце, погружая её истерзанное, истощенное тело в спасительную ласку, на которую уже не было и надежды. Что бы он ни чувствовал, о чем бы он ни думал - он не мог оставить её вот так, изнывающей от боли и страха, и это говорило о его чувствах к ней сильнее всего остального. А когда все закончилось, он, совершенно обессиленный, тяжело дыша накрыл её своим телом, не в состоянии даже встать.
Впрочем, встать не могла теперь и она. А если бы и могла... то вряд ли могла сделать бы хоть шаг.

И все же его несдержанность вышла боком не только в онемении. Когда он вышел, ноги нежного создания оказались помимо всего прочего в крови, а Эш не могла даже пошевелиться, чтобы не испытывать боли. Она так и застыла в одной позе, всего лишь слабо дернувшись.
- Ты просишь меня?- донеслось еле слышное из пересохших губ.

Он ничего не ответил - из груди тролля вырвался тяжёлый вздох, похожий одновременно на хрип обессилевшего животного - и она только и увидела, как лежавшая рядом с её лицом рука изо всех сил сжала в кулак одну из рассыпавшихся на полу прядей её волос. А затем белобрысый и вовсе как-то жалобно заскулил - и закусил зубами кожу на её плече, будто едва удержавшись от того, чтобы не вонзить в неё острые зубы, и завершить состоявшееся наказание еще большим количеством крови. Только не мог.
Но голос он все-таки подал, накрывая рукой её протертое колено.
- Кто? - голос был совершенно опустившимся.

- Это я виновата... Все пошло не как во сне и когда он провел мне по уху и стал такое говорить, я не знаю что на меня нашло... а когда опомнилась, было уже поздно,- стала оправдываться Эш. - Прошу... Прости меня...- последние слова доносились из истерзаного создания уже сквозь слезы.

Она слышала, как он шумно сглотнул - и рука бессильно опустилась на пол рядом с коленом.
- Он сделал тебе больно? - хрипло спросил белобрысый, словно этот вопрос был единственным, что занимал его теперь, перед фактом её измены - такой совершенно неожиданной.

- Нет... Но он сказал... Сказал, что если бы ты хотел, чтобы я была только твоей, а ты моим, ты бы провел обряд... - Словно это было единственное, от чего ей было больно сейчас произнесла Эш.- Это правда...Эрджин?

- Чтобы когда я...умру, ты по-прежнему была со мной связана? - не взяв ни мгновения на раздумья ответил Эрджин, и тяжесть его веса ушла с её измождённого, израненного тела. Послышался шорох одежды - он принялся одеваться. Зазвенела пряжка ремня. Скользнул в ножны его клинок.
Тролль подошёл к ней, перенёс вместе с подстилкой в её спальный угол.
Накрыл покрывалом. Замер на несколько мгновений совсем рядом с ней, глядя в сторону, и прильнул грубыми губами ко лбу зеленоглазой. Судя по его виду, он собрался куда-то уйти.

- Разве в том, что я хочу быть с тобой всегда, есть что-то плохое?- вопросом на вопрос ответила Эш. - Эрджин, не уходи...- слабая рученка легла на лапу тролля.- Делай со мной, что хочешь, только не уходи....

Он вернул её руку обратно под покрывало.
- Я должен как следует обо всем подумать. - произнёс он, поднимаясь. Его заметно шатало, но он быстро поймал равновесие и направился к выходу.
- Останови кровь и сними боль внутри. Остальное исцелять даже не думай, - произнёс он, стоя к ней уже спиной, - Вечером я отправлюсь в лазарет с тобой, и пусть каждый знает, глядя на тебя, чья ты, Эшана.
Не исцелять остальное... Её тело покрывали синяки, оставленные его пальцами, следы многочисленных укусов, часть которых все ещё кровоточила, царапины от зубов и клыков... и явиться в таком виде наружу было практически равноценно занятию любовью у всех на виду. И он это знал.

Ответом ему было только сдавленное рыдание, не смотря на все усилия, вырвавшееся наружу.
Она сделала как велел Эрджин и осталась лежать там, где он ее бросил, в своей крови, потому как сил подняться не было и ноги не слушались.

Стоило ему уйти, как совсем скоро к ней подобралась несколько виновато выглядевшая хозяйка дома, и легла рядом, осторожно обнимая рыдающее создание, и успокаивающе гладя по голове. В ней не осталось ничего от той, что совсем недавно устраивала ей на полу целое шоу.
- Прости, малыш. Я не знала, что он может тебя, так. Бедная, бедная девочка.

Эш только лишь спрятала лицо в подстилку и ничего не ответила. Даже когда рыдания прекратились она так и осталась лежать, сохраняя свое раненое молчание.

Работу по приведению раненого зверя в порядок Зарба взяла на себя. Смыла кровь, промыла те ранки, которые в этом нуждались, параллельно говоря ей что-то успокаивающее, сама одела её - и отправилась готовить обед, заверив, что никого разумного в этом обеде не будет.
А ближе к обеду её постепенно начало отпускать. Физическая боль не уходила - а вот мысли перестали кусаться так больно.
- Какой-то он у тебя слишком ревнивый для тролля, - вещала синекожая, организовывая эльфийке чашку наваристого, ароматного бульона, - Но ты не думай. Пробесится, выпустит пар... и успокоится.

Ноги все еще не слушались и навряд ли она сможет снова ими управлять как минимум до завтрашнего обеда. Она и сама видимо не ожидала такого от своего ненаглядного тролля. Как он мог так поступить с ней? Неужели он действительно сделает то, о чем сказал напоследок. Внутри было пусто и какая-то часть Эш отказывалась верить в то, что это ее Эрджин. Есть не хотелось, вообще ничего не хотелось. И она продолжала молчать, уставившись в одну точку.

Есть пришлось - пусть обед буквально запихивала в неё охотница. Бульон, немного мяса, немного же овощей... и синяя ещё долго сидела рядом, уговаривая её уснуть, чтобы хотя бы во сне отдохнуть от всех этих мыслей. И сработали ли её уговоры, или же просто её убаюкивающий голос - но уснуть через какое-то время все же получилось. Провалиться в сон без снов - и получить несколько первых спокойных минут после пробуждения, когда разум ещё не вспомнил, что ей пришлось пережить.
Остаток дня она так и передвигалась с помощью Зарбы, хотя и все передвижения были сведены к минимуму.
А под вечер он вернулся. И выглядел при этом так, словно в одиночку отбивался от толпы разъярённых кабанов. Его, очевидно, что-то хорошо и от души отделало - были видны недолеченные свежие раны, одежда была разодрана так, что её можно было смело выкидывать, а у левого клыка не хватало сантиметров так пяти длины, да и самого тролля шатало куда сильнее, чем когда он уходил. Выпустил ли он пар, или действительно где-то нашёл кабанов - но взгляд его был уже не таким убитым. Более того - долговязая зелёная громадина выглядела...виноватой.
Он грузно опустился на пол рядом, отодвинув сидевшую там же Зарбу, окинул напряжённым взглядом эльфийку, и осторожно прижал её к себе, старательно избегая оставленных им же ран.
- Волчонок...
Рука скользнула вниз, явно проверяя небоевые раны, и тролль шумно вздохнул, а внутри стало разливаться приятное тепло, растворявшее в себе всю боль, и залечивая раны, на которые у неё самой совсем не было сил.
- Ты не залечила... - глухо произнёс он, прижимая её к себе ещё сильнее, - Тебе было больно. Прости.

От прикосновения Эш вздрогнула, хоть ран Эрджин не коснулся. Кажется она с облегчением вздохнула, когда боль стала уходить из измученного тела. Маленькие ладошки медленно и неуверенно поползли по зеленой груди зандалара. Зеленоглазая обняла тролля и уткнулась в него носом, пару раз всхлипнув. Она попыталась было обнять его чуть сильнее, но ничего не вышло, только незалеченные раны заныли.

Тепло вскоре разошлось по всему телу, снимая боль отовсюду, где она только была. Пришло осознание того, что с привычкой белобрысого сначала делать, и только потом думать, все закончилось ещё далеко не так плохо. И хоть он и не признается в этом никогда в полной мере, его колбасило не хуже зеленоглазой. Разве что физически больно не было. По крайней мере, до того, как он ушёл из пещеры.
Переставали болеть следы от глубоких укусов.
- Не реви, - тихо проворчал он, - Уже не должно болеть.

- Не могу,- раздались первые тихие слова за последние несколько часов и теперь Ее маленькое тельце стало вздрагивать ещё интенсивнее, словно она вовсе перестала сдерживаться.

- Не реви, - прозвучало как-то совершенно умоляюще. Он терпеть не мог её слез - они были способны то привести его в бешенство, то сделать совершенно неспособным на хоть что-то здравое. Кажется, в этот раз сработало второе. Он ещё пытался исследовать ладонью её тело, выявляя незалеченные места, но вскоре и та в бессилии замерла на месте - тролль сгрёб её в охапку, и теперь просто ждал, когда она успокоится.
- Я принёс тебе ящера. Большого. Мясистого. Надолго хватит, - только и нашел, что сказать, "добытчик", словно был в курсе её внезапных проблем с приемами пищи.

- Это хорошо, - размазывая слезы по лицу, сообщила остроухая. - А то меня тут дворфом накормили, потом еще минут двадцать на изнанку выворачивало...

- Я знаю, знаю, - не без усмешки ответил белобрысый, гладя её по зажившей спине, - Не реви. А то оставлю тебя здесь, будешь дворфов есть на завтрак, обед и ужин.

- Откуда ты знаешь?- удивилась зеленоглазая, стирая слезы уже с груди тролля.

- Не имеет значения, - проворчал в ответ белобрысый, снова сжимая руки, в кольце которых держал свою испорченную эльфийку.
Кажется, залечил он все-таки не до конца... оставались небольшие следы, но уже не такие очевидные и жуткие.

Эш привычно прильнула щекой к островку мха на груди Эрджина и затихла, только изредка шморгая носом. Значит они все же встретились с Джаталой...
- Ты простишь меня?- который раз спросила она.

Тролль в ответ довольно забавно засопел - словно ребёнок, которому уже не так уж и больно, да и продолжать игру со сверстниками хочется.
- Моему волчонку мало меня одного, - вместо ответа тихо проворчал он, утыкаясь носом ей в волосы.

- У меня все эти годы только ты один и был, - так же буркнула в ответ Эш. - Даже сравнить не с кем, - она вдруг поняла, что это вовсе не то, о чем сейчас стоит говорить и боязливо сжалась. - Никого мне не надо, кроме тебя, - совсем тихо добавила остроухая.

- Прости, волчонок, - пробормотал в ответ тролль, - Я... ты.. я... я был готов, что ты когда-нибудь захочешь что-то ещё... я не знаю... эльфа там... человека... я бы понял... я ведь изначально не самый подходящий тебе вариант, но... тролль...
Он неровно вздохнул, ослабляя хватку, и заглядывая своей длинноухой в глаза.
- Когда я увидел твои колени... Не знаю, что на меня нашло.

- Давай забудем об этом? - маленькая ладошка легла на щеку.- Я больше никогда и ни с кем кроме тебя не буду и не нужны мне для этого никакие обряды. Никто не нужен... Только ты...- тревожно всматриваясь в красные точки заявила зеленоглазая.

Зелёная виноватая морда выглядела размякшей настолько, что из него хоть верёвки вей сейчас - он и на то согласен будет. Красные глазища долго изучали её, прежде чем он заговорил.
- Я... не против...твоих маленьких развлечений, - явно переступая через себя выдавил он, укладывая свою большую лапу ей на левую грудь, - Ты выбрала жизнь со мной... и было бы нечестно лишать тебя... плюсов жизни нашего народа, когда ты уже лишена того, что есть...у каждого эльфа. Только не заходи слишком далеко, волчонок. Я не хочу, чтобы в этом маленьком сердце появился кто-то ещё.

- И ты даже не будешь против, если я пойду к нему? - с сомнением смотря на белобрысого спросила Эш.

Она видела, как раздулись ноздри, и поползла вверх губа, обнажая острые зубы. Тролль отвёл взгляд, явно из соображений безопасности - этими красными точками можно было плавить металл.
- Я сказал... маленькие, - проворчал он, судя по различимым в отведённом взгляде огонькам, готовый пойти и прямо сейчас надрать "ему" задницу, - Вроде неё.
Толстый палец ткнул в направлении стены, и было вполне понятно, кого он имел в виду. А затем белобрысый проворчал - настолько тихо, что пришлось напрягать слух, чтобы разобрать, что он там бормочет. Или, если быть точнее, скрипит.
- К кому угодно, но не к нему.

Эш положила вторую ладошку на вторую щеку и повернула лицо обратно.
- Даже если я хочу, чтобы ты пошел со мной? - продолжило испытывать судьбу ненасытное создание. - Он мне не нужен, но я хочу, чтобы ты... делал со мной то же. Так же... но только ты...

Он чем-то определённо в этот момент напоминал быка. Наверное, степенью раздутости и без того немаленьких ноздрей, и шумом, с которым входил и выходил из них воздух.
Понадобилась минута, не меньше, чтобы он взял себя в руки.
- Ты грязное, испорченное, похотливое создание, - выдал он ей в лицо, хотя, наверное, только он мог вложить в эти слова столько чувства, что они звучали больше похвалой. На вопрос он так и не ответил.

Она легонько ткнула его кулаком в плечо.
- Это ты меня такой сделал, - совершенно резонно заметило похотливое создание и продолжило испытывающе смотреть в глаза троллебыку.

- У тебя есть ещё одно отверстие, которым ты можешь воспользоваться по назначению, не прыгая по посторонним х.рам, - довольно резко заявил он, - Оно называется "рот", и с его помощью можно говорить о том, чего ты хочешь. Или ты думаешь, я буду смотреть, как тебя дерут на моих глазах, в так сказать, учебных целях?
Он вернул ей её взгляд.

- Какой же ты бываешь грубый,- вздохнула длинноухая и снова притаилась у зеленого на груди.- Никуда я не пойду. Я и ходить-то не могу. И мне ещё долго ничего такого не захочется,- раздалось оттуда.
Похоже, она закончила исследовать границы его "щедрости". И оставалось только не совсем ясно, было это все только этой цели ради или все же за этим стояло что-то ещё.

- Помнится, кому-то когда-то этой грубости крайне не хватало, - проворчала глыба, явно поминая ей "братца", - Жаль, что не захочется. Завтра - праздник на площади.

- Действительно жаль, но я хорошо если к обеду на ноги подняться смогу.
Да уж, увидеть праздник вживую очень бы хотелось. Наверняка он будет чем-то отличаться от того, что был во сне, только, видимо, не судьба.

Тролль собирался, было, что-то пробурчать в ответ - но его прервали, и она почувствовала, как напряглись все ощутимые мышцы на его теле.
- В этом плане у меня определённо больше преимуществ. Я не буду мучать свою женщину так, что она не в состоянии будет подняться на ноги. Особенно за то, в чем ее вины особо и нет, - заявил говорящий в нос голос, услышать который сейчас ожидалось меньше всего.
А в комнату вошёл второй виновник их только-только устаканившейся ссоры - и выглядел этот виновник куда плачевнее белобрысого, который ввиду некоторых профессиональных особенностей успел свои боевые раны зализать. Выглядел он куда более подранным, чем во сне, когда два этих чудика сцепились, но, как и любой тролль, не обращал на такие мелочи внимания.
- Ты нарываешься, ...
Эрджин произнёс какое-то совершенно незнакомое ей слово. Но что-то подсказывало, что слово ругательное. Очень ругательное.
- Заткнись, ...
Ещё одно ругательное. Надо будет потом пополнить словарный запас...
- ...и пришёл я не к тебе, а к девчонке, с которой ты жёсток даже для амани, коим не являешься.
Тяжёлые шаги направились в их сторону - а белобрысый обхватил эльфийку обеими лапами ещё сильнее, и ещё больше повернулся к вошедшему спиной. Кажется, только её присутствие удерживало его от второго раунда выяснения отношений.

Эш вздрогнула, а затем подняла какой-то затравленый взгляд на Джаталу и перевела уже тревожный на Эрджина.
- Ко мне? - переспросила она, явно не ожидая такого.

- Не к Зарбе же, зеленоглазая.
Глаза из-под нависших бровей, одна из которых была основательно разбита, смотрели на неё довольно серьёзно, и не без обеспокоенности. В руках у красного был какой-то свёрток - и на вид довольно увесистый.
Белобрысый же утробно зарычал, заныкал эльфийку ещё глубже в угол, и встал на ноги, неприятно хрустнув кулаками. Поза его не предвещала ничего хорошего - только красный агрессии не излучал, посмотрев на "собрата" довольно спокойно. Относительно спокойно. Что-то подсказывало, что тишина в этой комнате продлится не больше минуты.

- Эрджин... Хватит... Пусть скажет, зачем пришёл и ... уходит...
Нежная рученка уцепилась за ошмёток одежды на тролле, а зеленые глаза смотрели на белобрысого с какой-то напряженной надеждой.

- Это он так тебя запугал, или ты совсем не рада меня видеть? - поинтересовался красный, пока в белобрысом шла затяжная борьба, сопровождающаяся скрипящими зубами. Он явно метался меж двух берегов - и в итоге опустился на пол рядом с ней, не спуская взгляда с красного ни на секунду.
Тот же обнаглел до такой степени, что сел к ней чуть ли не ближе, чем Эрджин - только спиной уже к другой стене.
- Тронешь её - и сон станет реальностью, - прорычал белобрысый.
- Продолжишь вести себя как дикий собственник, и я найду причину отправить тебя куда-нибудь подальше и на подольше. Без неё.
Зеленые с несколько мгновений молча прожигали друг друга взглядами - а затем Джатала повернулся к эльфийке, и вложил свёрток ей в руки.
- Ты в порядке, девчонка? Хочешь, я заберу тебя от этого дикого, пока он не успокоится?

Эш сидела словно между двух огней растерянно смотря то на одного, то на другого. Она положила свою ручку на лапу белобрысого и успокаивающе того поглаживала. Только вот не совсем ясно было кого она успокаивала, его или себя, или обоих.
- Уже в порядке... - тихо ответила девчонка, которая действительно выглядела уже не такой потрепаной.
Все же Эрджин большинство ран и синяков исцелил, кое что осталось, но по сравнению с тем, что было - мелочи. Разыгравшуюся ранее бурю выдавали только заплаканые, опухшие, зеленые глаза и следы от ручейков слез на щеках.
- Что это? - спросила длинноухая и приоткрыла сверток.

- Немного сладкого для пострадавшей от дикого собственника девчонки. Хорошо восстанавливает силы, особенно после таких, как этот.
Он убрал с заплаканного лица прядь волос, несколько хмуро посмотрев на покрасневшую кожу вокруг глаз - чем вызвал очередной приступ агрессивного ворчания от белобрысого. В свертке же обнаружилось что-то твёрдое, зеленое, в форме крупных плотных больших пластин - и немного липкое наощупь.
- Я решил, что принеси я тебе что-нибудь другое, и этот выкинет, не задумываясь.
Его пальцы не то случайно, не то специально задели её ухо, снова возвращая её во вчерашний день.
- Закончил? - сухо поинтересовался Эрджин, сжимая её руку, а красный в ответ лишь усмехнулся - и взял эльфийку за другую руку, явно не торопясь уходить.

От мимолетного касания Эш вздрогнула, а когда красный взял ее ладошку она свосем растерялась. Она сидела между двумя троллями, каждый из которых держал ее за руку, развернутый подарок лежал на коленях, а она совершенно беспомощно и немного боязливо смотрела на красного, совершенно не зная, что ей делать и что сказать.

И пока она сидела в нерешительности, красный оказался совсем близко к её уху.
- Будь смелее, девчонка. Он привыкнет, и...
Он не договорил - белобрысый совсем охренел от такого действа, и явно стал подниматься, а красный, понимая, что времени уже нет, успел за эти несколько мгновений сорвать с её губ горячий и чувственный поцелуй - после чего на него налетел белобрысый ураган, и два тролля, молотя друг друга почем зря, вывалились наружу из комнаты, оставляя зеленоглазую одну.