Да, лучше о съестном
Устраивается повар в школу и проходит тестовое задание.
Дают задание:
— Вот вам три кило мяса и три кило хлеба, сделайте котлеты.
Повар крутит, вертит, готовит — сделано. Комиссия котлеты пробует - вкусно.
Дают второе задание:
— Иногда бывают задержки, поэтому вот вам кило мяса и пять кило хлеба, сделайте котлеты.
Повар крутит, вертит, готовит, получилось. Комиссия пробует - опять вкусно.
Дают третье задание:
— Иногда бывают ну очень сложные времена, поэтому вот вам шесть кило хлеба, сделайте котлеты.
Повар крутит, вертит, готовит, справилась. Комиссия пробует - вкусно, ничем не отличается от нормальных котлет. Руководство в восторге, принимают на работу.
Повар выходит из школы и звонит мужу:
— Дорогой, у меня для тебя две хороших новости. Первая - меня приняли на работу. Вторая - мясо можешь не покупать, четыре кило домой несу.
Цитата(Лютеция)
О, лучше скажи, как думаешь, если человека перед смертью оцифровать, он сможет жить дальше, типа искуственным интеллектом?
Склонен считать, что если очень хорошо мозг изучить, то можно описать его работу, построить адекватные точные модели — и разум можно будет воспроизводить на неорганических носителях, чтобы там он мог жить, развиваться, контактировать с внешним материальным миром, переживать все те же чувства, что и обычный человек, и даже больше, потому что сможет усложнять свою аппаратуру, присобачивая к носителю чего-нибудь ещё.
Но есть нюанс.
Разум органического человека воспитывается в нуждах органического же тела, а также его слабостях, достоинствах, травмах и всём таком. У нас даже в основе обществ лежит добыча и доставка еды и лекарств, и борьба за их достойное распределение. А условному металлическому телу не нужно есть, не нужно реагировать на гормональные приколы, не нужно спать, а мыслительные способности и бытовые навыки зависят от встроенной аппаратуры и имеющегося программного обеспечения, не говоря о том, что и сам быт будет как-то радикально отличаться, потому что другое тело — другие нормы охраны труда и здоровья.
Если тупо перенести человека сразу из органики в неорганику, то стопудово испытает шок, и неизбежно, пользуясь новыми вычислительными возможностями, начнёт деконструкцию самого себя, заново для себя открывая, что такое человек и что делает человека человеком. И вот тут возможны как минимум два варианта развития истории:
а) человек станет по-новому понимать, что он такое, и начнёт воспринимать людьми все разумные формы жизни, где бы они ни находились, и назначит себе какую-нибудь интересную цель, которая бы ему понравилась (например, упорядовичивать познания о мире и защищать жизнь от вымирания, ибо угроз тому в природе не перечесть);
б) человек решит, что людей нет, и что сам он не человек — и начнёт отсекать "лишние" процессы, нагружающие его вычислительный центр, и этим будет сам себя деградировать до состояния опасной высокотехнологичной амёбы, решающей базовые задачи: поддерживать себя работоспособной, размножаться (чтобы повысить шансы на выживание вида) и устранять всё, что может помешать ей делать первые две вещи.
Чтобы не допустить второго варианта, надо научиться не только оцифровывать, но и редактировать разумы — тогда, очутившись в новом окружении, человек уже будет иметь начальный опыт взаимодействия с ним и самоопределения, что позволит самому дальше ориентироваться, не чувствуя себя жестоко брошенным в воду в стиле: "давай учись плавать, а то утонешь!"
А если научимся редактировать разумы, то сможем исправлять запущенные психологические травмы, ресоциализировать людей, которые хотят быть частью целого, даже сможем воспроизводить тех, кого не хватает!
Главное только, чтобы общественный строй был подходящий, а то сейчас вот этим заниматься — будет совсем не в кассу. "Достойные человеки" перепрограммируют "недостойных" в неразумных машин, а сами, окуклившись в своём элитарном мирке, деграднут — и человечество кончится, останутся только стрёмные автоматы без хозяев.