Более того, то совершенно не мог быть Париж. Париж пах иначе – к запаху столицы она уже успела привыкнуть, и во всем городе было не найти той свежести, которая царила здесь.
Сад – на возвышении впереди, а внизу, видимо, некогда был ров, наполненный водой – но и тут теперь тоже были небольшие сады для прогулок, все такие же строгие и выдержанные.
В том саду, что увидела она в первый раз, над одним из небольших кустов трудился садовник. За садом виднелся лес. Пока больше никого она снаружи не видела.
Ее же комната, кажется, находилась на третьем этаже – если считать дно бывшего рва началом здания.

Ее увезли из Парижа? Сердце снова защемило. Он там. Вероятно ходит по мощеным узким улочкам, сбегает от погонь, ведет свою опасную жизнь, словно революционер... А она... Ее увезли из Парижа, увезли еще дальше от него! Лора проглотила подступивший к горлу комок.
Она ничего не помнит... не помнит, что было после процесса, не знает, что случилось там... Сколько времени прошло? Сколько дней или недель это чудовище держало ее в беспамятстве? Но что она могла сделать? Лорейн была абсолютно беспомощна против этого его дара. Неужели так теперь будет всегда? Девушка обняла себя за плечи, словно ей стало внезапно холодно.
Ее взор вернулся на браслет и она ушла в мир узоров, чтобы проверить, просто ли это украшение или же та вещь с помощью которой будет конролироваться каждое ее движение.

Тонкий пеньюар тонкой работы не мог защитить от того холода, что исходил из душевных переживаний.
Разве могла она понять, имеет ли этот браслет хоть какую-то особую силу, не видя его прежде? Новый узор... Такой же новый, как и у всего здесь. Тесные переплетения, по которым невозможно было сказать хоть что-либо. Единственное... Она почувствовала, что браслет мельчайшими глотками забирает ее силу, почти неощутимо - и остановить это совершенно невозможно.

Конечно... как может быть иначе? Вероятно эта вещица и прикончит ее, реши она сбежать...
Девушка отошла от окна. Была возможность выяснить все наверняка, для этого надо было выйти из комнаты и найти это чудовище, что нынче посадило ее из клетки холодной и ужасной в золотую.
Лорейн обула туфельки и осторожно попыталась открыть дверь.

Дверь далась ей без труда - она не была заперта. За дверью оказалась каменная круговая лестница, уходившая куда-то вниз - а стоило девушке сделать шаг за порог, как сеть перестала действовать, и Лорейн почувствовала обитателей этого места.
Слуги. Немало слуг. Все заняты своими делами...
Две светлые точки где-то внизу. Одна из них - Грантер.
И ещё одна тёмная точка. Где-то в стороне.

Лора запахнула пеньюар по-плотнее, укутывая тонкой тканью грудь и придерживая рукой кружево, чтобы хоть как-то прикрыть то, что она считала неприличным выставлять вот так вот напоказ. Придется идти в таком виде, иного платья ей не предоставили.
Лорейн сделала глубокий вдох, набираясь храбрости, и медленно выдохнула, после чего пошла туда, где ощущала старого лиса.

Более одетой она от этого не стала, но... Это было лучше, чем ничего. Ведь в таком виде ей наверняка придётся проходить среди слуг, и показаться как минимум одному мужчине - она не знала совершенно, кому могла принадлежать вторая светлая точка. Да и одного Грантера было вполне достаточно, ведь несмотря на их долгие разговоры, они оставались практически незнакомы... и друзьями назвать их тем более было нельзя.
Осмеливались же как-то все эти герцогини встречать гостей в подобной одежде...
Лестница вниз. Огромные коридоры, картины на высоких стенах, всевозможные барельефы и лепнины... Все же, это место было довольно старым. Двери, коридоры... Да, и строился этот дом точно не за один раз. Заблудиться - раз плюнуть, и она так и бродила в одном пеньюаре по огромным залам и коридорам, пытаясь найти проход туда, где находились сами точки.
Впрочем, точки и сами пришли в движение.
Не двигайся. Мы встретим тебя.
Великолепие картин и люстр вокруг неё. Замок. Не иначе, как замок.

Лорейн дернулась от этого голоса внутри. Казалось бы она должна была к нему привыкнуть... но, нет. Теперь же оказывалось, что в таком виде ее увидят двое. Лора тщетно пыталась прикрыть тканью обнаженные участки тела, но эта вещица была словно специально пошита, чтобы выставлять напоказ, будоража фантазию теми прелестями, что оставались скрыты.
Но она должна быть сильной, ведь Мишель просил ее быть сильной. Лорейн сглотнула и прекратила терзать несчастный пеньюар. В конце концов это не ее вина. Ей не оставили платья, ведь не ожидали же от нее, что она будет сидеть в комнате в ожидании, когда о ней соизволят вспомнить.
Пока тянулось время, внимание девушки снова привлек сад, такой холодный в своей строгости и такой далекий от игривости парижских садов, такой чужой...

Отсюда вид открывался уже на иной сад – впрочем, он был так же строг и прост на первый взгляд, как и тот, что Лора увидела из окна комнаты, в которой проснулась. Аккуратно стриженый газон, небольшой пруд посередине...
Впрочем, и сама комната стоила внимания. Видимо, это была комната приема гостей – здесь было несколько столов разной формы, и множество различных сидений – стулья, кресла, пара диванов... Светлые стены, красные драпировки и занавеси. Еще одна огромная люстра. Картины, отвоевывающие у лепнины место на белых стенах, высокий светлый потолок...
Они приближались. Грантер – немного обеспокоенный, и кто-то второй – не излучающий никаких эмоций.
Меньше чем через минуту они вошли в комнату. Луи Грантер – в тяжелом длинном темном рединготе, из-под которого виднелась лишь часть его строгой, со вкусом подобранной одежды. Сапоги его были как следует вычищены, а не по моде последних лет слишком длинные волосы аккуратно зачесаны назад в весьма старомодую прическу. Она впервые видела его настолько близко – в прошлый раз, погруженная в собственные мысли, она особо и не рассмотрела его.
Теперь же он рассматривал ее. Рассматривал с не меньшим любопытством, чем прежде, только теперь во взгляде было еще больше беспокойства. Она увидела, как изогнулись кончики губ старого лиса в едва заметной улыбке, когда она появилась в поле его зрения – и то, как потянулась его рука куда-то к голове, словно хотел снять шляпу, которой там не было.
Второй светлой точкой оказался совсем молодой мальчик, еще подросток – на вид ему было не больше четырнадцати лет, но его одежда, походка, взгляд и осанка уже выдавали в нем маленького аристократа.
Или же не маленького.
- Вы очаровательны, сударыня, - первым произнес старый Лис, окинув взглядом все то, что скрывал и не скрывал пеньюар, - Этот наряд вам куда больше к лицу.
И когда только успел перейти на вы?
- ... Имею честь представить вам юного Эдгарда де ла Вьевиля. – он повернулся в сторону своего спутника, а мальчик, широко улыбнувшись Лоре, подошел к ней, и протянул руку, как равной. Впрочем, поклонов он не изображал.
- Рад знакомству, - с видом полной доброжелательности произнес юнец, не выказывая, однако, такого интереса к внешнему виду гостьи, - Надеюсь, вам хорошо спалось в вашей комнате?

Как только Лорейн словила на себе взгляд мужчины, ей снова стало неуютно в пеньюаре и она непроизвольно попыталась прикрыть хотя бы грудь, хотя бы кружевом. А после фразы о ее внешнем виде Лорейн и вовсе смущенно покраснела.
От такого представления и поведения юношы, девушка смутилась еще больше и сама не заметила как протянула мальчику руку, немного боязливо, хотя весь ее вид был несколько испуганным.
- Прошу прощения, но не соизволите ли вы объяснить, что происходит? - вместо положенного приветствия и представления потребовала Лорейн.

Юный аристократ окончательно вогнал ее в краску, совершенно по-взрослому закрепив приветствие поцелуем.
- Я оставлю вас наедине. Думаю, вам будет о чем поговорить, - непринужденно произнес он, внимательно устремив на Лорейн свои темные, и глубокие, как дно колодца, глаза.
- Не волнуйтесь, сударыня. В этом доме никто не позволит себе по отношению к вам ничего лишнего, а потому за свою девичью честь вы можете не беспокоиться.
Произнеся эту странную речь, мальчик неспешно удалился - оставив наедине Лорейн и старого Лиса.
- Быть может, присядем? - вопросительно посмотрел на нее светлый, указав рукой в сторону ближайших кресел. Затем, заметив все же смущение девушки, снял с себя тяжелый редингот и протянул ей.

Лора поспешно вернула свою руку себе. Она переводила беспокойный взгляд с Грантера на мальчишку и обратно. Словам же юного аристократа она нисколечко не верила. Они уже позволили себе ее выкрасть, привезти непонятно куда и заставить одеть это.
- Благодарю.
Девушка поспешно завернулась в редингот. Сразу стало ощутимее легче.
- Что все это значит, господин Грантер? Вы обещали, что я буду свободна после процесса, а вместо свободы - это?- она приполняла руку, демонстрируя браслет.- Где я? Я ничего не помню... Зачем вы держите меня здесь?

Вместе с рединготом её окутал запах этого человека - словно он был сейчас куда ближе к ней, нежели на самом деле.
- Свободны, - согласно кивнул Грантер, устраиваясь в мягком кресле напротив девушки, - От тюрьмы, преследований и обвинений. Вас, и юного де Жевра признали невиновными - разве не вселяет это в вас радость?
Он ни на миг не отводил от неё своего изучающего взгляда, но Лорейн знала, чувствовала, что сейчас он никаким образом не воздействует на неё извне... И словно бы не собирается.
- Ради вашей же безопасности, и безопасности многих граждан нашего прекрасного государства, я должен был вывезти вас из Парижа. Увы, но ваш дар слишком опасен. Попади такая юная, невинная и весьма наивная девушка, обладающая подобным даром, в неправильные руки... Страшно подумать, сколько может пролиться крови, милая Лорейн. Вы, часом, не голодны?

Растерянность. На ее юном лице была полная растерянность, сменившаяся облегчением, а затем возмущением...
- Вывезли из Парижа? Куда?
... и ставшее совсем беспомощным.
- О, я знала, что зря доверилась вам. О, какой же я была глупой!

- На некоторое расстояние, - неопределенно ответил Грантер, - У вас есть шанс остаться в стороне от того, что не должно касаться юных девушек, подобных вам. Кажется, я уже говорил прежде, что не имею намерений вредить таким, как вы?

- На некоторое расстояние? Куда вы меня увезли? - настаивала Лорейн.

- Я не могу вам этого сказать, - непринуждённо ответил ей старый лис, пожав плечами, - И до определённого времени не скажет никто и помимо меня. Соображения безопасности.
Он улыбнулся - но совсем не насмешливо, а лишь подтверждал своим видом, что уж с этим он ничего поделать не может.

От этой улыбки стало не по себе. Девушка поежилась несмотря на теплый редингот на ее хрупких плечиках.
- До какого еще времени? Что вы намерены со мной сделать?

- Заточить в башне на целую вечность и превратить вашу жизнь в ад, - ответил лис, возведя глаза к потолку, - Вы ведь примерно так и думаете, не так ли?

Ничего подобного Лорейн не думала, но то, как это сказал этот ужасный человек заставило вздрогнуть.
- Я не сделала ничего дурного. Отпустите меня!

- Боюсь, что если я отпущу вас, дурное само вас найдёт. Нет, Лорейн. Сейчас вы слишком слабы, и слишком мало понимаете, что происходит. Вы поживёте здесь какое-то время, я научу вас тому, что посчитаю нужным. Вы обдумаете все, что происходит, и... Если у вас хватит ума разложить все по местам, вы сможете начать новую жизнь. Вы должны понять одно - никто не захочет принять у себя служанку, замешанную в деле об убийстве. А столичные газеты расходятся быстро не только по столице.

- Я это знаю,- Лора отвернулась и теперь печально смотрела куда-то в угол комнаты.- Я думала наняться на фабрику, чтобы достойно дожить отведенное мне время, - так же печально ответила она. - Сколько мне оставалось? Месяц? Потом бы меня не стало. И этого жуткого дара тоже! Да я даже не знаю, что за дар такой, из-за которого... из-за которого все это...
Лора поднесла ладошку к носу, пытаясь не расплакаться.
Конечно, она была прекрасно осведомлена о своем даре и слезы наворачивались скорее из-за обиды, из-за того, что она ничего не может поменять в данной ситуации, чем из-за того, о чем говорили ее уста.

- Вы - хранительница, милая Лорейн. Теперь вы в достаточной безопасности, чтобы знать это. Хранительница сил, что вам, темным, так сложно достаются. Не считая всего остального, чем вы можете научиться.
Старый лис отвернулся, устремив задумчивый взгляд куда-то в другой конец комнаты.
- Я долго размышлял... Над многим. Вероятно, Бог создал нас такими разными вовсе не для борьбы друг с другом. Но история сложилась иначе.

- Хранительница? И что же в этом ужасного?
Стоило отдать должное, Лора действительно не понимала, чего такого ценного в ее даре. Она не могла им никого исцелить, заставить потерять свою волю, быть марионеткой в своих руках или творить еще что. Всего лишь хранить силы? Довольно странный дар, казалось ей.

- Что вас в свои руки пожелает заполучить каждый. Неважно, из ваших, или...из наших.
Старый лис снова усмехнулся.
- Нам, чтобы восстановить силы, нужно много людей, их эмоции. И время. А живя у всех на виду, нельзя позволять себе меняться слишком сильно. Вы же... О, высосав из кого-нибудь все силы и убив человека, вы сможете получить лет пятнадцать. Но как изменится тёмный? И когда он сможет найти себе очередную жертву?
Он внимательно посмотрел на Лорейн.
- А вы, сударыня, если будете развивать ваш талант, то хранимые вами годы смогут перевалить за сотню, не изменяя вашего тела. Годы, которые можно взять у вас в любой момент. Это настоящее сокровище - и для вас, и для нас.

От его внимательного взгляда снова становилось не по себе.
- Вы меня никогда не отпустите, да? - тихо спросила она, ютясь в рединготе, который был ей слишком велик.

- Держать вас около себя всю жизнь?
Старый лис рассмеялся, словно она только что рассказала очень весёлую шутку.
- Нет, извольте. Я не муж вам, и не надзиратель на галерах. Представьте, что вы поступили сюда на обучение, срок которого зависит от вас же. Не стану скрывать - я надеюсь на возможность добровольного сотрудничества, но я полагаю, что вы уже поняли это.

Теперь девушка смотрела куда-то в пол обреченным взглядом. Конечно, из нее захотят сделать куклу. Послушную и бесприкословно выполняющую волю хозяина. Такую, которая сама захочет остаться по истечении срока этого "обучения". И конечно же ей будут раскрывать все положение дел только со стороны выгодной светлым, всячески очерняя темных и в особенности тех темных, за которыми они охотятся. Но как и прежде у нее не оставалось выбора.
- Если я попытаюсь сбежать, что эта штука сделает со мной?- тихо поинтересовалась девушка чуть высунув из своего убежища руку с браслетом.

- Остановит, если вы будете идти сами. И заставит вас вернуться любым способом, если вас увезут. Ну и не позволит вам навредить себе, если в вашу очаровательную головку придёт вдруг ужасая мысль свести счёты с жизнью. Я понимаю, юные барышни порой бывают чрезмерно впечатлительными, а в ситуации подобной этой это вполне понятно... Не желаете прогуляться? - вдруг сменил тему старый лис, поднимаясь со своего кресла, и поправляя свой весьма ладно скроенный жилет, - Сады здесь прекрасны. Английский стиль.

- Я... не могу... гулять в этом, - выдавила из себя Лора. - Мне вернут мое платье?
Она выглядела подавленой, но словно принявший свою участь, как неизбежное.

- Вся ваша одежда в гардеробе вашей спальни, - ответил ей Грантер, и добавил, несколько поспешно, - Мое упущение, я должен был позаботиться о том, чтобы при вашем пробуждении присутствовал кто-то из прислуги. Вы не голодны?

Про упущение Лорейн ни разу не поверила. Уж очень кидался в глаза взгляд этого старого плута, которым он оценивал ее при встрече.
- Благодарю... Я перекусила... булочкой...- еще тише ответила девушка. - Позвольте, я вернусь... В свою спальню...

- Конечно, - кивнул ей старый лис, протягивая ей руку, - Вы пожелаете остаться в вашей комнате, или у меня все же будет возможность показать вам это место?

Лорейн робко вложила свою ладошку в его.
- Я бы хотела переодеться...
Девушка встала, придерживая свободной рукой редингот. Осознавать тот факт, что она могла бы явиться перед мужчинами в совершенно ином виде было вдвойне стыдным, даже не смотря на то, что ей на диване оставили пеньюар несомненно умышленно.

Интересное было ощущение - при прикосновении больше не было никаких разрядов, она просто ощутила силу этого человека, куда более мощную, нежели её собственная. Словно небольшая река впадала в океан... Несмотря на то, что океанов Лорейн никогда не видела, почему-то ощущение казалось именно таким. Хотя она и не почувствовала ничего подобного в мальчишке, что был представлен ей прежде.
- Я провожу вас. Здесь легко заблудиться на первых порах, но вы привыкнете.

Это было странным, настолько странным, что девушка не удержалась и спросила:
- Отчего я чувствую вас иначе?- ее взор устремился снизу вверх и теперь она смотрела мужчине прямо в глаза несколько удивленным взглядом с примесью сомнений.

- Насколько "иначе"? - переспросил Грантер, посмотрев на девушку так, как скорее мастера смотрят на своих учеников. Как только Лорейн поднялась с кресла, он отпустил её руку - и пошёл вперёд, указывая дорогу.

Лорейн с сомнением поглядела на свою руку, а затем снова на Грантера. Прикасаться к нему второй раз было бы неприличным.
- Совершенно иначе...
Взгляд девушки снова вернулся на ее ладошку и она даже повертела ею из стороны в сторону, словно проверяя, не изменилась ли та с тех пор, как Лора ее последний раз видела.

Рука, конечно же, измениться не могла - по крайней мере, слишком сильно.
- Кажется, я догадываюсь, о чем вы, - кивнул Грантер, наблюдая за ее манипуляциями, - Мы сняли с вас сеть. Кстати, весьма тонкой работы. Здесь она только будет забирать у вас силы, а смысла в ней почти нет. Кто оплёл вас ею?

- Позвольте это останется моей тайной... - пробормотала девушка и сделала шаг в сторону Светлого, давая тем самым понять, что готова идти.

- Как пожелаете, - кивнул старый лис, - У всех у нас есть те или иные тайны, - сейчас же, следуйте за мной и запоминайте дорогу.
Он повёл её по все тем же просторным залам и огромным коридорам. Это место явно было в разы больше поместья де Гранлье - что было неудивительно, если они действительно находились далеко от столицы.
С помощью Луи она добралась до своей спальни куда быстрее, чем когда искала его. Старый лис подвёл ее к стене, где почти незаметно за картиной замаскировалась дверь в светлую просторную гардеробную, и оставил девушку там.
Отсюда тоже было видно сад.
Одежды здесь было совсем немного - отчего сама комнатка казалась довольно большой. Но те платья, что удавалось увидеть, те шали и обувь - все это явно было дороже её привычной одежды, хоть и не доходило в своей роскоши до нарядов дам высшего общества.
Гардероб дочери состоявшегося буржуа, пожалуй. Да, наверное так он бы и выглядел.

Лора взяла платье. Честно говоря, она взяла первое попавшееся. У нее не было намерения выглядеть хорошо для своих похитителей, но все же приличия надо было соблюдать и ходить весь день в этом весьма развратном пеньюаре, девушке не позволяло воспитание. Лора подобрала подходящие к платью туфельки и шаль, и стала переодеваться, пребывая в своих невеселых мыслях. Когда же с облачением было покончено, девушка присела разбираться с волосами, создавая скромную прическу. По привычке, свойственной горничной, руки укладывали волосы соответственно статусу платья.
Она отнюдь не собиралась верить ни единому слову этого человека. Он уже обманул ее однажды и ничто не может помешать ему сделать это снова. Но Лоре придется делать вид, что все совсем иначе, чтобы выиграть время и дождаться, пока за ней ни прийдет ее ненаглядный волк. А за это время, она должна изучить браслет. План был прост до безобразия и Лорейн даже не знала сработает ли он. Девушка реешила сравнить узор браслета с узором обычного серебра, которое наверняка можно найти в этом особняке, и постараться выяснить узор плетения, наложенного на эту вещицу, чтобы передать его, когда с ней свяжутся, иначе все будет напрасно. Но сначала она хотела исследовать узоры разных вещей сделанных из одних и тех же материалов, чтобы быть уверенной, что такой метод сработает. А еще она решила преуменьшать свои умения на предстоящих занятиях и тренироваться втихаря, чтобы Грантер не знал ее реальной силы. Пока же это были все ее скудные планы на первое время.
Завершив с волосами, девушка вернулась в спальню.

Покинув гардеробную, она обнаружила старого лиса перебравшимся к окну – он стоял, покрытый тенью в сияющем дневном свете, сложив руки на груди, и глядя куда-то перед собой. Лицо старого лиса в этот момент озаряла мягкая улыбка, касавшаяся не только его тонких губ - но и зорких глаз, словно он вспоминал что-то очень хорошее – и почему-то, как казалось, совершенно невозвратное. Взгляд этот, направленный в пустоту, остановился на Лорейн - и без того непривычная улыбка стала на какой-то миг еще более непривычно теплой, а затем взгляд его сфокусировался на девушке – и прежний Грантер вернулся обратно.
- Вам, безусловно, к лицу этот наряд, - кивнул он, с тем одобрением, с которым смотрят портнихи на созданное ими платье – надетое, наконец, на заказчика и соответствующее всем его требованиям, - Вам нравится? Право же, я надеюсь вы не посчитаете подобные мелочи за попытку купить ваше расположение.

Лорейн очередной раз за этот день смутилась и поспешно отвела взгляд куда-то в пушистый ковер.
- Я... Простите...
Лора не знала, что сказать. Она была непривычна к такому. Ранее на маленькую горничную никто не обращал внимания, никто не интересовался, нравятся ли ей платья, да и никто особо не говорил, что они ей вовсе идут вот так вот улыбаясь. Тем более такого она не ожидала от Грантера.
Что она могла ему сказать? Что взяла первое попавшееся, не глядя? Что ей все-равно, во что ее оденут, она продолжит считать его опасным, хищным типом, который удерживает ее против ее же воли?
- Я не размышляла над этим,- все же выдавила из себя девушка.

Та улыбка, возникшая на пару мгновений, больше не возвращалась – но на ее место пришла другая, в немалой мере снисходительная.
- Значит, у вас есть время подумать об этом. Я не стану задаривать вас сундуками платьев, превращая в подобие содержанки – но если вам понадобится что-то важное, вы можете запросто сообщить мне об этом. Или же передать Эдгарду – он свяжется со мной.
Старый лис отошел от окна, пересек комнату, и остановился в паре шагов от девушки.
- Вам же безличными разговорами я докучать впредь не стану – вы успеете вдоволь насладиться моим непосредственным присутствием, - добавил он в весьма шутливом тоне, и указал левой рукой в сторону двери.
- Итак... Первая прогулка в вашем новом доме?

- Или новой тюрьме... - возразила девушка и прошла к двери.
Вероятно, у Грантера были все причины веселиться, ведь в итоге он добился своего и она теперь в его лапах, чего не скажешь о Лорейн. Да, условия ее нынешнего заключения были в разы лучше прежнего. Да и что уж говорить, нынешнее не шло ни в какое сравнение с Консьержери. Вероятно, любая другая на ее месте радовалась бы. Потратила бы пол часа на любование собою в зеркале, примечая как дивно смотрится в новом платье ее исхудавшая за недели заключения талия и элегантно подчеркивается изгиб плеча оборками. Но это была бы не Лора. Ее могло бы обрадовать появление лишь одного человека, о котором она строго на строго запретила себе думать рядом со старым листом. Девушка даже стала называть его "своим волком", чтобы любое упоминание его настоящего имени не меняло ее эмоций. Но увы... Лорейн понимала, что он не явиться так скоро.

- Справедливо, - кивнул Грантер, - но надеюсь, что однажды вы измените свое мнение. И также я надеюсь, что в будущем мы если и не станем друзьями, то хотя бы перестанем быть врагами. Это будет большой прогресс. Да, никто не мешает мне пользоваться вами, вашим даром без вашего разрешения, против вашей воли – и на моем месте многие так и поступили бы, но опять же, я... Набиваю себе цену, пожалуй. Притворяюсь положительным героем, и делаю вид, что я вовсе не так уж и плох.
Непонятно было, продолжал ли он шутить, или же говорил всерьез.
Они вновь отправились по винтовой лестнице вниз – и после недолгих переходов оказались на улице. Два больших, строгих сада – и лес. Деревья, нескончаемые деревья вокруг – и не увидишь даже, что за ними дальше находится, за этими деревьями.

Лорейн продолжала идти. Не смотря на то, что именно так она и думала, девушка в ни коим образом не выразила это. Еще бы ему не было выгодно, чтобы она предоставляла свой дар в его пользование по собственной воле, ведь это сделало бы его в разы сильнее. Как он там говорил: он может находиться лишь в одном сопротивляющемся разуме единовременно? Не сложно представить себе, какое преимущество ему дало бы ее согласие.
- Значит Вы все же придержали мой дар для себя...- безэмоционально вставила Лора.
К чему были эти слова про пользу для страны и прочее и прочее, мог бы так и сказать, что преследует личные интересы.
Очутившись на улице, Лорейн не смогла сдержаться и с наслаждением сделала глубокий вдох этого необычайно свежего воздуха. О, это было непередоваемо! Никаких зловоний, никакой затхлости и смрада. От этой свежести даже закружилась голова.

- Не совсем. Я надеюсь на возможное сотрудничество, - ответил Грантер, - В этом есть что-то ужасное? Впрочем, будь я целителем, пользы от этого было бы куда больше.
Он по прежнему шёл на некотором расстоянии в стороне от неё, соблюдая все возможные приличия. Они отошли от массивных дверей, из которых вышли - и Лора смогла разглядеть часть здания, в котором ей теперь придётся провести долгое, мучительно долгое время - по крайней мере, пока Мишель не сможет её вызволить. Огромные круглые башни на углах, между ними - достроенные прямые стены с не слишком широкими, но достаточно высокими окнами, арки там, где была середина всего этого сборного великолепия...
Нет, поместье действительно не шло ни в какое сравнение с этим замком.
Они шли в тишине. Прекрасная свежесть окружала их, запах леса ощущался сильнее при каждом лёгком порыве ветра, что пробирался сюда - о, поставить здесь беседку, и каким же удовольствием было бы вышивать там, или же просто читать на природе что-нибудь... Да хоть что-нибудь. Прежде у Лоры не было особо времени, чтобы с головой погружаться в какое-либо чтение.

- Ничего, чего невозможно было бы ожидать, - ответила девушка.
Да, здесь все было прекрасно. Вот если бы добавить саду немного французской игривости и это было бы самым прекрасным местом, которое Лорейн доводилось повидать, не будь она в нем заключена естественно.
Какими бы тяжким мыслями не была забита ее очаровательная головка, но этот великолепный воздух и аромат леса делали свое дело. Вскоре на юных щеках появился легкий румянец, а девушка заметно расслабилась и даже улыбнулась одинокой маргаритке, что выбилась посреди строгого, стройного газона словно не желающий смириться с укладом вещей революционер. На долю минуты Лора даже забыла, кто идет рядом с ней.