- Будьте внимательны, и запоминайте дорогу, если вам вдруг придёт в голову прогуляться в одиночестве, дорогая кузина, - ответил ей Франсуа, шедший впереди своей все ещё несколько странной походкой. После пары минут уверенным шагом в неизвестном Лоре направлении, он вскоре остановился у лавочки с неприметной вывеской, явно лавочки старьёвщика, и обернулся, взглянув на свою "кузину".
- Не обождете ли вы меня снаружи каких-нибудь пару минут? Есть дело, что я должен разрешить в одиночестве.
Закралось сомнение, не использовал ли он при этом свои странные штучки - так легко она согласилась подождать в одиночестве на незнакомых улицах, и как и было сказано, Франсуа вернулся через пару минут, и вложил ей в руку небольшой мягкий кошелёк, в котором мелодично звякнули монеты.
- Вы должны будете платить сами за себя, - негромко произнёс он, склонившись над Лорейн, и пресекая какие-либо попытки вернуть кошелёк обратно, - И небо не свалится нам на головы, если вы захотите купить что-то, что вам понравится. Избегающая столичных лавок провинциальная девушка - вот что было бы чересчур странно. Провинциалы способны за день потратить здесь целое состояние.
Кошелёк, оказавшийся у неё в руке, был почти новым, из приятной мягкой ткани, наверняка не слишком долговечной, и был украшен симпатичной вышивкой, что делало его ещё более подходящим под её наряд.

Девушка и запоминала. Не то чтобы она желала гулять здесь в гордом одиночестве, но знать, куда возвращаться она сочла полезным.
Возле лавки же Лорейн топталась на улице, рассматривая дома и эту самую улицу с неподдельным интересом. Ей даже не надо было притворяться, ведь тут она еще ни разу не бывала. Кошелек она приняла машинально, а когда заметила, что ей сунули в руки (причем это не самое страшное, что могут уснуть в руке юной девушке), было уже поздно.
- Благодарю,- смущенно поблагодарила девушка и едва ни изобразила книксен горничной, но вовремя удержалась.
Такого она не ожидала и было очень неловко, но стоило признать, Франсуа был прав.

Она заметила краем взгляда, что теперь ткань фрака на груди молодого человека была несколько оттопырена благо не штаны, словно там что-то лежало черт-черт-черт!
- Осторожней, - предостерёг её Франсуа, заметив первые порывы намечающегося проявления услужения, и одобрительно улыбнувшись девушке, снова пошёл впереди.
- Чувствуете ли вы мое присутствие? - негромко поинтересовался он, в этот раз уходя вперёд не так далеко, - Я имею в виду, не видеть глазами, но ощущать.

- Там в доме, да, но тут ... Тут так много эмоций вокруг, что сложно сказать, - призналась девушка.

- Сейчас ваши ощущения наверняка несколько приглушены, - кивнув, негромко продолжил Франсуа, все так же направляясь вперёд, уже шагом более прогулочным, - Чем сильнее скрывает вас сеть, тем сильнее, обычно, ограничивается ваше собственное...- он замешкался, подбирая проходящее слово, - внутреннее зрение. С одной стороны, так вы не сможете почувствовать чужаков, если они будут слишком далеко, а с другой - не почувствуют и вас. Сейчас я хоть и нахожусь рядом, но чувствую вас очень слабо, хотя посторонние эмоции мне не мешают. В этом заключаются достоинства сети... И увы, её недостатки. Ослепнуть самому, чтобы не быть замеченным другими.

-Как вы их различаете? Я имею ввиду как отличить нас от светлых?- задала интересующий ее вопрос девушка.

- Вы просто...почувствуете. Да, пожалуй, именно так. Почувствуете. Если вы видели меня, Мишеля, Фину прежде - то тем более не ошибётесь. Но я надеюсь, что этого не случится в ближайшее время.
Она тут-же почувствовала чьё-то далёкое присутствие. Нет, не чьё-то... В неподвижной точке где-то позади неё она почувствовала Мишеля. Точнее, исходившее от него беспокойство, за дебрями которого чувствовался и сам этот ужасный человек - она шедшего впереди Франсуа и то не ощущала так ярко, как эта вспыхнувшая в её голове мрачная точка.

Лорейн тут же обернулась и поглядела назад. Хорошо, что точка была неподвижной, значит он не следует за ними. От осознания этого уже было легче.
- Почему одних мы ощущаем лучше, чем других? - тут же последовал вопрос.

Позади никого, похожего на этого страшного человека, не было. А вот тот по ощущениям явно что-то искал - и видимо, не находил, судя по нарастающему расстройству.
- Вы обо мне? - переспросил её Франсуа, также обернувшись, но взглянув именно на Лорейн, а не куда-либо ещё, - Я под сетью, пусть и не такой хорошей, как ваша. Пока мы слишком слабы, и не с состоянии дать отпор кому-либо... Лучше быть настороже. А, вот ещё - чем сильнее...кто-то из нас, тем сильнее вы будете его чувствовать.

- Я чувствую сзади Мишеля, он что-то ищет и не находит, - поежилась девушка. - Разве вы не чувствуете этого?

Франсуа остановился - она чуть не врезалась ему в спину.
- Так далеко? - в удивлённом восхищении произнёс он, и осмотрелся по сторонам. Вокруг было полно народа, а пара направлявшихся куда-то молодых людей весьма в открытую рассматривали Лору, перешептываясь о чем-то со странной улыбкой на лице. Франсуа же, заметив, что на них все же обращают внимание, оглядываться не стал, и вздохнув, пошёл дальше.
- Сеть, позволяющая чувствовать так далеко... Это же настоящее произведение искусства, - произнёс он, - Хотел бы я научиться такому. Мастер, мастер... - задумчиво добавил он, пока Мишель, где-то там позади, пришёл в движение - но направился в противоположную от них сторону.

Чуть ли ни налетев на молодого человека, Лора ойкнула и отступила на приличное расстояние.
- Это сеть господина Ренара? - осторожно уточнила она и проследовала дальше за Франсуа. - Та, о которой вы говорили?

- Его, должно быть, - ответил молодой человек, - Я не знаком с ним лично, но полагаю, что больше плести это было некому. Но...это все же не та сеть, о которой грезит Мишель, - добавил он, - По его словам... За той-самой-сетью он чувствуется совершенно обычным человеком, а сам не ограничивается почти ни в чем.

- И все же, что-то не так. Ведь вас я почти не чувствую, не смотря на то, что вы так близко, а его чувствую очень хорошо. Он сильно беспокоиться. Может что-то случилось с Финой?

- Сеть, - повторил Франсуа, - Вы и не можете чувствовать меня хорошо. На Мишеле сети нет.
Голос его звучал несколько задумчиво.
- Только беспокойство, больше ничего? Злости, ярости, ненависти, страха? Впрочем, нет, страх там вряд ли может быть.

- Он сильно расстроен, да, наверное так, и расстраивается еще больше, - прислушавшись на пару мгновений ответила девушка.

Усмешку Франсуа она почувствовала даже несмотря на обращённый к ней затылок.
- Не переживайте. Если бы что-то случилось, вряд ли он стал бы тратить силы на подобные расстройства. Но если вы желаете его утешить, мы можем развернуться.

- Н...нет, не надо разворачиваться! - поспешно ответила девушка и больше к разговору о Мишеле не возвращалась.

Франсуа кивнул – и ничего не ответил, явно не желая быть услышанным посторонними ушами, которых вокруг становилось все больше. Они свернули с узкой улочки на улицу более просторную – здесь вполне могли разъехаться одновременно два фиакра, несмотря даже на всех уличных торговцев, что обижили здесь теплые местечки. Длина ее тоже впечатляла - конца и края этой улице видно не было, да и жизни здесь было несколько больше, чем там, откуда они с Франсуа пришли сюда.
Шаг молодого человека замедлился – он явно выискивал что-то глазами, и теперь их выход из дома действительно стал похож на прогулку, размеренную, и неторопливую. Они шли мимо разносчиков еды, миновали торговок фруктами, сапожников, предлагавших свои услуги прямо на улице – в то время как эмоциональная каша в голове Лорейн утихла окончательно. Теперь она не слышала, не чувствовала как-то особенно всех этих людей, ее «внутреннему взору» представал лишь Франсуа, ощущавшийся лишь чуть сильнее, чем прежде. Молодой человек был задумчив, и несколько растерян – по крайней мере, так ей казалось.
В очередной раз он остановился – прямо напротив прилавка, в котором были разложены шляпки всех форм и размеров – местами настолько причудливые, что вряд ли нашлась бы хоть одна дама в Париже, осмеливашаяся бы надеть такое.
- Думаю, здесь мы найдем для вас шаль, - задумчиво произнес Франсуа, - И все остальное, если пожелаете. Ваш кошелек в полном вашем распоряжении. И не спорьте, прошу вас.
Он обернулся, и посмотрел на Лорейн. Было что-то грустное в его улыбке в тот миг, когда он обернулся – но затем оно исчезло, и она вдруг перестала чувствовать от него какие-либо эмоции.

Опять эта грусть... конечно, учитывая обстоятельства... но ведь она была там и до. Спрашивать Лорейн не решилась, это было бы крайне неуместно. Вместо этого, она обратила свое внимание на прилавок. К платью больше бы подошли перчатки и шляпка, вот она и стала искать подходящие и явно не экстравагантные. Девушка тоже заметила, что на них обращают внимание, поэтому надо было это внимание как-то поумерить, а не наоборот.

Франсуа вошёл следом за ней - и они оказались в не очень большой лавочке, полной специфического запаха тканей, лент, шерсти, всяческих заколок и брошей... Были здесь и шали, а значит можно было разрешить сразу же несколько проблем.
Пока же девушка была предоставлена самой себе, посвящая это время выбору, её спутник исчез где-то в глубине помещения, предоставив Лорейн саму себе.
А через несколько минут этого выбора, девушка почувствовала где-то вдалеке две быстро движущиеся точки. Незнакомые точки - но явно выдававшие в себе таких же, как и она сама.

Это взволновало девушку. Франсуа утверждал, что она почувствует разницу между светлыми и ими, а если нет? Лорейн занервничала. Она забросила свое прежнее занятие и принялась искать молодого человека, пока еще было достаточно времени, чтобы уйти.

Молодой человек в это время показался перед ней сам - судя по его виду, он ничего подобного Лорейн не почувствовал.
- Как ваши дела? - поинтересовался он, выглядя сейчас чуть спокойнее, чем прежде, - Решили, что придётся вам по вкусу?
Точки не приближались непосредственно к ним - они двигались в отдалении, куда-то на север - немного в сторону от того места, откуда вышли они с Франсуа.
Двигались быстро - но эмоций она не ощущала.

- Я чувствую еще двоих, - девушка явно была взволнована. - Вероятно едут в фиакре, уж слишком быстро.

Франсуа взглянул искоса на заведовавшую всем модистку, и аккуратно взяв Лорейн под локоть, отвёл чуть в сторону.
- Кто? наши? Куда едут? Далеко отсюда?

- Кажется на север в некотором отдалении. Двое. Мне они незнакомы. Я не уверена, кто они. Вроде бы... вродебы наши, но я не уверена.
Лоренц взяла в руки какую-то шляпку и усердно делала вид буд-то рассказывает "брату"нечто про Ее крой, вероятно посвящая того в секреты новых веяний моды

- И все? Больше никого? - тихо спросил Франсуа, и в этот миг у девушки потемнело в глазах от боли, пронзившей ее голову. Огонь, яркий сияющий огонь разгорался в ее голове - и он с такой же скоростью, как и те две темные точки, двигался в отдалении куда-то на север. Яркий, ослепительный, словно полуденное солнце - и такой же горячий.
"Не уйдешь" - мелькнуло у нее в голове чужим, мужским голосом, и от голоса этого ноги тут же стали ватными.

Лора вскрикнула и стала сползать по прилавку. Боль была внезапна на столько,что ноги просто подкосились.

Вслед за ногами уплыло прочь и сознание, засасывая ее куда-то в мир тысячи солнц - пылающих, окружающих ее со всех сторон, и повторяющих одно и то же, раз за разом.
Не уйдешь.
Не уйдешь.
Я знаю, где ты.
Я знаю, кто ты.
Не уйдешь.
Я знаю.
Знаю все.
Не уйдешь...
Темнота была спасительной - хоть и не сразу было понятно, реально то место, где она была, или же это был сон. Или сон, или уже наступившая ночь. Одно из двух. Не повязка же на глазах - нет, ее больше не было.
Негромкое размеренное дыхание совсем рядом с ее ухом.
Запах мужских духов - здесь же.
И никакой больше боли в голове.

Лорейн пошевелилась. Что это было? Где она? Кто-то рядом? Кто? Девушка попыталась рассмотреть хоть что-то, а если не удасться то хотя бы ощупать, где она лежит и кто рядом.

Рука нащупала в темноте мягкие волнистые волосы, отчего душа на миг ушла в пятки, а затем в почти полной темноте комнаты она с трудом, но все же увидела Фину, клубочком свернувшуюся рядом с ней, и держащую её за руку. Кажется, вчерашняя комната. Ничего не изменилось, только вот засыпала она, вроде бы, не здесь. И они, вроде как, уходили куда-то вместе с Франсуа...
В горле было жутко сухо.

- Фина... - позвала Лорейн.
Вышло ужасно хрипло и вообще скорее похоже на хрип, чем имя

Девушка лишь заворочалась - и кажется, сменила позу, выпустив ладонь Лорейн из своей руки.
И что-то пролепетала, совершенно неразборчивое, но определенно игриво-нежное. Что она там видела во сне...
Зато пара рук осторожно приподняла Лору, усаживая чуть выше на подушки, а следом ей к губам поднесли стакан с водой.
- Пей. Не нужно было тебя выпускать так сразу. Моя ошибка.
Мишель. И исходившие от него облегчение и...радость?

Девушка перевела взгляд на молодого человека. Она словно еще не совсем проснулась, словно не совсем понимала что с ней и кто рядом. Лорейн сделала пару глотков.
- Что это было?- все еще слабым голосом спросила она.

- Я хотел бы узнать это у тебя. Чуть позже. Как ты себя чувствуешь? Тебе нужно что-нибудь?
Видневшиеся в темноте глаза внимательно смотрели на неё. Позади Мишеля прямо в кресле спал Франсуа, уронив голову на грудь. В квартире было тихо.

Вместо ответа на вопрос, девушка медленно заговорила, словно ей это давалось с большим трудом.
- Те двое, они убегали... убегали от него,- пришло осознание произошедшего. - Они не просто спешили, они убегали! А потом вспышка света, прямо в голове, здесь, - Лорейн слабым жестом указала на виски. - И его голос... "не уйдешь... я знаю кто ты... не уйдешь..." - в темноте блеснула слеза, что медленно ползла по щеке. - Так будет всегда?

- Светлый? - спросил Мишель, и по виду Лорейн понял все без её ответа - она это почувствовала. Как почувствовала и отголоски злости, начавшие исходить от этого человека после её слов.
- Нет. Не всегда. - произнёс он, и отвернулся. Слабый ночной свет обрисовал во мраке комнаты профиль бледного хищного лица, вероятно пережившего не так уж и мало - а рука, лежавшая на кровати, принялась разглаживать только что сжатую ею же простынь.
- Однажды все будет иначе, - произнёс он негромко, но уверенно; не без присущей ему жесткости, но и не выпуская наружу злость - Никаких больше резерваций, никаких костров. Никаких пресмыканий из страха быть наказанным, никаких гонений. Никаких подставных обвинений и страха быть замеченным...
Он едва слышно выдохнул - словно стараясь так избавиться от лишних эмоций.
- Я бы не хотел, чтобы ты уходила слишком далеко от этого дома, Лорейн. Здесь ты в безопасности.
Он снова повернулся к ней, устремив на неё свой не знающий сытости взгляд.
- В большей безопасности, чем ты думаешь.

- Но я... - хотела было возразить девушка, да только вот столкнувшись со взглядом молодого волка замерла.
На юном лице отобразилось замешательство с какой-то трогательной беспомощностью.

"Но ты - моя. Просто пока ты этого не понимаешь" - прочла она в обращённом к ней взгляде, и этот жуткий человек улыбнулся.
Получился почти что оскал.
"А кто попытается навредить моей женщине - умрет".
Губы человека не шевелились - но Лорейн была почти уверена в том, что услышала голос Мишеля собственными ушами.
Но вслух он сказал совершенно другое.
- Да, ты не могла знать, с чем вы столкнётесь. И я не обвиняю ни тебя, ни де Жевра.

В горле моментально пересохло. Лора вздрогнула и поспешно отвела взгляд, уставившись куда-то в кровать. Слишком поспешно.
Еще неделю назад она была вполне себе счастлива, весела и полна жизни. Как так сталось, что сейчас любой проблеск надежды давился на корню. Она стала страшным созданием, фактически противным самой себе, стала гонимой, жутким вредителем, а теперь еще и узницей этого человека.
Это был момент отчаяния, когда Лора поняла, что ничего не зависит от ее воли. Ее мнения не спрашивают, более того, она ничего не может с этим поделать. Даже реши она бежать, ей некуда, да и далеко убежать не удастся, как показала их краткая вылазка днем.

- Не стоит, - словно угадав её мысли, добавил Мишель, и его грубая, тяжёлая рука в слишком неправильно-нежном жесте неторопливо прошлась по её волосам, - Не своди на нет работу аристократа. Он иссохнется в столетнего старика, только чтобы ты улыбалась.
Рука исчезла - Мишель поднялся, и отошёл прочь. Он остановился у кресла, в котором спал Франсуа, и похлопав того по лицу, пробудил ото сна.
- Ты все проспал. - произнёс он, и пока юноша приходил в себя, вышел из комнаты.

Еще одна слеза тяжело упала на кровать. За всю свою жизнь Лора еще ни разу не чувствовала себя такой мелкой и беспомощной. Ей надо бежать, прочь от этого человека! Бежать без оглядки! Но как? Она ничего не понимала в этом ставшем вдруг совсем чужом мире. И более того, ничего не могла и не умела. А еще она чувствовала себя обязанной ради ЕЕ светлой памяти сделать все, что в силах простой горничной, чтобы ее возлюбленный вернулся домой невредимым. А потом... Что будет потом было уже неважно. Этой ночью Лора уяснила для себя одно: ее жизнь действительно закончилась там у злосчастной беседки. Для нее нету, не было и никогда не будет другой жизни. Лягушке никогда не стать журавлем.

Франсуа встрепенулся в своём кресле, и когда страшный человек исчез в темноте проёма, скрипнув затем ещё одной дверью, торопливым шагом подошёл к кровати, и Лорейн почувствовала его холодную, почти ледяную ладонь у себя на лбу.
- Что случилось? О, прости меня, Лорейн, я не должен был засыпать.

Лора вытерла щеку.
- Да нет, что вы. На кресле, наверное, жутко неудобно. Вы бы шли отдыхать,- девушка старалась, чтобы ее голос звучал как можно ровнее.
Оставалось только надеяться, что спросони он не почувствует все те эмоции, которые подавляли ее в этот момент. И надо бы попросить Жозефину научить ее их скрывать.

- Снова он? - спросил Франсуа едва слышно, видимо, все же, успев увидеть все, что хотел, - Я прав?

Лорейн молчала. Что тут скажешь. Они оба были сейчас в доме этого человека и, видимо, его Светлость нуждались в помощи Мишеля, раз оно было так. Лора не хотела встревать, но и соври она, де Жевр явно почувствует.
- Ступайте отдыхать, ваша Светлость. Вам завтра понадобятся силы,- раздался ее тихий голосок.

Молчал и Франсуа. Его эмоций она не чувствовала совершенно, словно он был ожившей марионеткой больше, чем человеком.
- Я что-нибудь придумаю, - произнёс он наконец, в этот раз ещё тише, - В конце концов, это я затащил тебя сюда. Потерпи немного. А пока, постарайся отдохнуть. Я принесу еще воды.

- Вам нужна помощь этого человека. Не стоит портить с ним отношения, - вдруг произнесла девушка.- Тем более из-за меня. Что он мне сделает? Убьет? Пусть убивает...- похоже ей было действительно безразлично.

Уже не в первый раз её обращение к Франсуа осталось без ответа. Тот молча вышел, и вернулся, с полным графином воды, который молодой человек поставил на трюмо.
- Своим нежеланием жить ты ставишь меня в безвыходное положение, - произнёс он перед тем, как уйти, - Я уже лишил жизни одного доверявшего мне человека. Совершать подобное снова я не намерен. Подумай обо всем хорошенько, Лорейн.
Он вышел из комнаты, затворив за собой дверь, не дав ей возможности хоть что-то ему ответить.

Лора налила себе воды. Некоторое врмя она просто бездумно сидела, потягивая прохладную жидкость из стакана. Она вдруг осознала, в ее силах закончить все быстро. Ведь если она пойдет к жандармам сама и заявит, что это она убила девушку, все подозрения будут сняты с его Светлости. Он сможет вернуться домой и ему более не надо будет скрываться и возиться с этим ужасным человеком. Ее отправят на гильотину, но так она никому не причинит вреда и никогда ни у кого не украдет его жизненные силы. Да, так будет лучше для всех. А если она назовет своей соучастницей ту женщину? Возможно ее и не схватят, но по крайней мере ее будут искать. Небольшое неудобство, но скрываясь она может совершить ошибку, которая может стать для нее роковой. Наверняка Лорейн этого уже не застанет, но по крайней мере она будет умирать, зная, что возлюбленный Анриетты в безопасности.