- Он задумался, Дюрр, - со вздохом постановила Риан, когда Одо не ответил ни сразу, ни чуть погодя, ни немного позже, и, по всей видимости, не собирался отвечать в обозримом будущем. Певец и так был занят по горло: его взгляд горел, но был устремлен вникуда, губы беззвучно шевелились, а пальцы левой руки отстукивали по выскобленной столешнице какую-то воинственную, бравурную мелодию. - Пока он творит, пойдемте, может быть, поищем то, что нужно для представления? Ткань, доски... Что еще может понадобиться, и что мы можем достать?

- Моя история не так богата... хм... на события... - девушка усмехнулась. Начало положено и следует постараться, чтобы рассказ не выглядел как жалоба на жизнь. Нэйдже тихо улыбнулась сама себе и продолжила, как если бы рассказывала просто сказку, которой никогда не было: - Так уж повелось, что в стране, где я родилась, девушка не вольна выбирать себе мужа. Это за нее сделают мудрые и любящие родители. Но иногда все получается не так, как того хочет сама девушка. И тогда она тихонько собирает немногие свои вещи и сбегает из дому куда глаза глядят. В общем, подальше... Около года погуляв по стране, я встретила Хосса, этакого доброго дядю-лекаря. Он просто путешествовал и взял меня в спутницы. И даже научил кое-чему... Потом мы расстались, уже здесь, недалеко от Аллены. А там, госпиталь госпожи Шаренны, дальнейшая учеба, переезд в поместье господина Инграна... и вот я здесь.... Ай... - Хирк неловко клюнул девушку за палец, когда очередной кусочек сухаря кончился. Нэйдже потрясла рукой, сгоняя неприятную боль, - Ну, все, хватит... - сказала она ворону. И только потом поняла, что и история ее закончилась.

- Даааа, в последнее время мне везет на, эээ, беглых женщин, - невесело хмыкнул Ратез. - Вы чем-то похожи с Хамшир, даже одежку предпочитаете мальчишескую, верно, считаете, что некто, проживший на свете достаточно, не отличит парня от девки в штанах? Или в этом есть что-то еще, мне недосягаемое? - он хитро прищурился. - И все же ты что-то умалчиваешь, Нэйдже, что-то не похоже, чтобы ты на полях росла, у тебя есть привычка хорошо держаться, странное даже для воспитанниц Мудрых по весям. Ладно, твое дело, твоя жизнь.

-Если мне чем и не доводилось заниматься, так это спектакли устраивать. Может краски? Надо же как то изображать замок, лес и все остальное, где будет дело происходить. А к тканям ножницы, нитки, иголки, пуговицы и прочие швейные принадлежности. Если их у Мелис нет. А если нам доски нужны, то и инструмент не помешает. А если вы с этим к Дагрешам едете, то и повозку, везти это добро.

- Ну... - девушка нервно провела рукой по торчащим в разные стороны волосам. Она знала - рано или поздно кто-нибудь цепкий обо всем догадается. Ну и что с того... - ну, ладно... - решилась Нэйдже, - да, я... знатного рода. Была... - девушка рассмеялась, словно это была остроумная шутка, но смех вышел горше слез, - После того, что я сделала, мне нет обратного пути. А значит, стоит просто обо всем забыть, хотя манеры никакими палками не выбьешь. Моя семья не станет меня искать - девица, сбежавшая из-под венца, позор для рода. Так что здесь я просто Нэйдже и никто больше. Ею и останусь. А что до одежек, я не прячусь - не от кого, просто это удобно и все... - девушка лучезарно улыбнулась. Через секунду улыбка пропала, будто ее и не было.
- Ратез, ты только не говори никому... Ладно? - очень серьезно попросила девушка, глядя прямо на него.

Наемник глянул на девушку и улыбнулся.
- Добро, не скажу, но только одного не пойму я, у тебя что много братьев и сестер? Если то так, то у вас богатый род, не достатком, нет, детьми...Глупо, Нэйдже, глупо, может, и ищут тебя, а ты себе придумала, что искать не будут и что позор это. По мне так глупость, хоть что за земля, то и обычаи, но родная кровь - везде родная кровь... Все одно не пойму...а не для моего ума задача точно, я-то в роду последний.

- Может и глупо, - строптиво дернула плечами Нэйдже, - Да только я туда не вернусь. Я обычаи своей страны хорошо знаю, так что по возвращении не ждать мне ласковых объятий, а быть битой плетьми за ослушание. Нам и здесь неплохо, правда Хирк? - при взгляде на птицу, голос девушки обрел нежность. Она протянула руку, призывая ворона. И когда тот взлетел на протянутое предплечье, девушка ласково погладила его по перьям.

- Эх, молодость-молодость, побьют-то один раз и то за дело, - Ратез насмешливо глянул на в сущности еще совсем девчонку, - а лад с родными сохранить все же лучше, чем неизвестно где искать то, что сам и потерял. Что-то я старею, ты у меня советов вроде не просила, а я их надавал не на одну человеческую жизнь, прости уж глупца.

Милоу удивленно посмотрел на Дюрра и Риан. Достать? - насмешливо спросил он - И где вы собираетесь "достать" эти предметы? - парень потер руки и ухмыльнулся про себя - Я вам потребуюсь? Или же вы все сами "купите" ? - улыбка не сходила с лица Милоу , она висела на нем словно месяц на безоблачном небе.

- Да брось ты, - рассмеялась Нэйдже, по-настоящему, открыто, искренне. - чем не хорошая мена: ты будешь советы давать, а я - латать на тебе дырки? Мудрая говорила, не стоит пренебрегать чужими советами, какими бы они ни были.

- Ха! - усмехнулся по-доброму наемник, отвечая на улыбкой на искренность, всем видом показывая, что улыбающаяся Нэйдже ему больше по нраву, чем мрачная травница с вороном на руке. - А Мудрая не говорила, что надо слушать советов только тех, кто в жизни уже всего добился, а не однорукого разбойника, который уже и сам запутался, кто ему друг, кто ему враг? - он хитро прищурился, ему явно льстило внимание молодой красивой женщины, пусть ее и толкал к нему возможный страх перед подчиненными Каррена. Дурак все же этот Бриан, оставить девчонку с головорезами, похоже, он ни о ком не способен думать, кроме своих забот. Ратез вспомнил о Риан и нахмурился. Он сам-то тоже хорош, нечего сказать, не уме судить о ком-то...

Дюрр помрачнел. Милоу попал в больное место- денег у парня не было вообще. Ни медяка. Если только Мелис и Одо не разбогатели стремительно по пути сюда, "доставать" все необходимое действительно было проблематично. С другой стороны от мысли где это все может "достать" Милоу, Дюрр был тоже не в восторге. И потом, доски то как он украдет?
-Слушай Милоу,- спросил Дюррен,- Есть у меня пару красивых, но заметных вещичек. Ты случайно не знаешь кого то тут, кто мог бы обменять их на монеты не задавая лишних вопросов?

- Думаю, будет лучше, если их пойдет менять сам Милоу, - заметила Риан хмуро, бросив на Хамшир многозначительный предостерегающий взгляд, - у него куда больше опыта и вид подходящий, а тебе, посмотрев на твое честное санойское лицо, заплатят десятую часть от стоимости и еще обманут на дорожку.

- Давайте прибережем это на тот случай, если мне не удастся раздобыть средства для выступления у местных господ. А я собираюсь к ним. - решительно сказал Одо, не довольный предложенными выходами. - Милоу, а где их найти и что еще за богатые люди есть в городе?

-Можно и так,- согласился Дюррен,- заодно проверим его честность. Если Милоу вернется с деньгами, то ему точно можно доверять.
А если нет, то по крайней мере мы от него избавились.
-Кого найти, Дагрешей? - Дюррен удивленно посмотрел на министреля,-В своем фамильном замке, конечно. А ты их что, в городе искать собрался?

- Почему сразу Дагрешей? Любые богачи и господа сойдут. Этим городом кто-то управляет, значит либо он, либо его семейство определенно будет не против поразвлечься. Я приду, выступлю сам, нас расхвалю, а вместо награды ну или вместе с ней попрошу помочь с реквизитом. - в глазах Одо всё было просто. Хотя всегда был шанс наткнуться на твердолобов или скряг.

Дюррен почесал в затылке. Ему никогда не приходилось участвовать в спектаклях и было как то странно даже думать, что любые господа так запросто дадут деньги неизвестно кому.
-И что, любые господа так сразу пускают к себе менестреля?- недоверчиво спросил он,- И могут дать деньги артистам, о которых даже никогда не слышали?

- Я вспомнила, пока мы с Дюрром вчера спрашивали дорогу, - смущенно заметила Риан, стреляя глазами то на Одо, то на Хамшир, - я слышала, что в город прибыл некто господин Теас Дагреш и вроде бы остановился у градоправителя. Он не подойдет для наших нужд? Кто это? Какой-нибудь старый угрюмый воин, который разучился улыбаться еще в колыбели?

-Теас Дагреш?- глаза Дюррена расширились,- Теас Дагреш в городе? Да нет, не старый воин. Это сын пропавшего Одрава, юноша лет шестнадцати, если не ошибаюсь. Он со своим отрядом встречал госпожу Хамшир на границе владений Дагрешей. Пожалуй, его определенно может заинтересовать эта идея. Если только Одо пустят к градоправителю.

Интересно почему дерево всегда теплее земли, а может просто так кажется. Тарек немного ерзал под деревом поудобнее устраиваясь в его выступающих над землей корнях. На удивление сильно хотелось домой, но там его вряд ли встретят с распростертыми объятиями. Это что же получается: благородный господин Ферон тоже в каком-то роде изгнанник, хоть и не гласный, и не обязательно изгнанник ведь титул просто так никуда не денется. Но на душе все равно было паршиво, то ли от того что несмотря на большое количество зацепок Одрав все еще недостижим, то ли от того что Тарек стал находить у себя что-то общее с Ратезом.
Хотя может это верный путь? Вечно вокруг этого разбойника девки крутятся... Может действительно они тянутся к сирым и убогим.
Тарек решительно хлопнул ладонью по корню и поднялся. Больше всего ему сейчас хотелось пролить кровь... или съесть запеченный олений бок, но поборов странные позывы дружинник зашагал в сторону Бриана и Каррена. Абсолютно не стесняясь того что влез в чужой разговор Тарек начал говорить ровно таким голосом, чтобы его хорошо слышали эти двое, ну а остальные вряд ли могли чего разобрать:
- Бриан, давай с нашим другом решай как было уговорено или у вас тут разлад какой? Но надо уже к твоему рабу... пленнику или подзащитному - хоть горшком назови только в печь не ставь - надо в общем с ним уже поговорить пока не издох совсем, - Тарек обернулся к Каррену и добавил, - Уж уважь соседскую аристократию, надо о важном разбойника расспросить.

- Да, поспрашивай. Только без рук, он мне нужен. - не глядя ответил мечник Тареку и продолжил к Каррену - Такого господина найти пока ещё можно, мальчишка-то жив. Стало быть, клеймо на тебе и есть и нет, твоя дальнейшая жизнь покажет, насколько ты прогнил, разбойник. Что до моего слова... Чтож, я бы поручился за человека, если бы видел, что он готов исправить то, что натворил, да и в дальнейшем - жить по совести, даже если это не всегда по закону. Вон как тот, кого ты висельником обзываешь, он сотни таких как ты стоит. Так что ответь лучше, сам-то ты потянешь начать всё заново, по-другому? Учти, Каррен, тут притворством не обойдёшься, выбор ты делаешь не передо мной, а перед собой и вот ними.
Южанин кивнул в сторону костра и почему-то пожал плечами и по обыкновению своему положил руки на пояс, да на змеиную голову, что украшала рукоять меча. Но в этом жесте не было угрозы, лишь расслабленная уверенность сквозила в каждом скупом движении.
- Ты наполовину сгнил, Каррен. Или наполовину уцелел. Подумай, что тебе ближе.

- Разучился - научим! - оптимистично заявил Одо. - А с чего бы это меня вдруг не пустили, если там только нету запарки с каким-то делом, когда и не до музыки? Решено - иду к Теасу. Скажите только дорогу.

Тарек махнул рукой на даже не обернувшегося Бриана и спокойным шагом отправился к костру, где как всегда приятно булькала каша в котелке. Прихватив по дороге пару мисок да ломоть хлеба, он привычным движением зачерпнул варево по очереди каждой миской. Это женщины аккуратно переливают через край или черпают большой ложкой как на кухне, а солдатская каша что через край зачерпнута еще во сто крат вкусней.
Слегка небрежно удерживая обе миски Тарек подошел к Нэйдже с Ратезом и сел рядом с ними, подвернув под себя ноги чтобы получить жалкое подобие столика. Дружинник протянул Ратезу одну миску:
- Держи, хоть пожрешь нормально, а то когда шкуру спускать будут весь инструмент об кости потупят, - сарказм таррегца казалось просто звучал не выражая никаких эмоций и не трогая никаких мускулов на лице. А в глазах не было ни злости, ни уже наверное примелькавшейся Ратезу искорки скорой расправы. Вторую миску воин поставил себе на колени и ждал когда наемник заберет протянутую ему.

Покуда Бриан говорил, Каррен справлялся с выражением лица, но глаза выдавали недоумение, которого только прибывало с каждой законченной мыслью. Отмолчавшись несколько ударов сердца, воин господина Краснокопытского вдруг встряхнул головой, фыркнул и хлопнул себя по бедру.
- Ну и мастак ты говорить, - заявил он с одобрением, - вот как-то, год тому назад, или два, гостил у нас жрец чужеземного бога, он такие же речи вел - заслушаешься. Только я так и не понял, как так может быть, чтобы человек сперва натворил всякого, а потом вдруг возьми да изменись. Я убийца, Бриан. Моим именем в Красном Копыте и окрестных землях пугают детей и девок. И неспроста, как ты, думаю, понимаешь. Любой, кто поручится за меня, навсегда очернит свое имя. Если ты приведешь меня к своему хозяину, то тут же окажешься на улице, а то и в петле, не спасешь меня и сгинешь сам. И потом, я не могу бросить людей, о которых ты так любезно помнишь. И они меня не отпустят, как ты понимаешь. Если это все, что ты можешь предложить, то я освобождаю тебя от твоего обещания и возвращаюсь в Красное Копыто.

Милоу равнодушно пожал плечами. Если честно, ему было совсем неинтересен план Одо, так как вор был изначально уверен, что певец вернется ни с чем. Парень задумался о продаже одежды, и стал всматриваться в Дюрра... Его лицо выглядело благородно.. Но это пока оно чистое; с этими мыслями Милоу потер ладонью свою щеку и поморщился... Грязь, щетина - вот единственные минусы бродячей жизни.
- А если господам ты не понравишься Одо? - начал рассуждать парень - Если они решать узнать кто ты? Ну... Или как нибудь наказать за лишнюю болтовню.... Быть может кто то из нас пойдет следить за тобой? просто быть рядом и не показываться.. - Милоу научился довольно давно в любой план заносить пути запасного отступления. Что сказать, такова жизнь, что даже в беспроигрышном плане может быть незаметный прокол.

Ратез глянул на Тарека, прикидывая какая еще издевка стоит за злыми словами и какую злую шутку приберег этот шутник. В любое другое время упрямство взяло бы вверх над желанием набить брюхо, но уже бесконечный опыт выживания четко подсказывал, что сейчас не время для гордости: вот сегодня есть миска с кашей, а завтра и послезавтра, и послепослезавтра ее может не быть, а силы понадобятся и брать их неоткуда да и взгляд соскользнул быстро с лица недруга на миску с едой, внутреннее "я" посчитало Тарека сейчас неопасным. Пока неопасным.
- Спасибо, добрый господин, что не дашь мне сдохнуть голодным, - угрюмо ответил наемник подошедшему и протянул руку за миской. Сдерживать голод сейчас, когда еда была под рукой было невыносимо, но и опускаться до скотского состояния на радость Тареку не хотелось, несмотря на желудок, прилипший к спине, и поскуливающий, как собака. - И чем я заслужил такую честь: быть накормленным, - наверняка что-то за то попросят, а?

- Мне надоело с тобой собачится, да и проблем у меня без тебя хватает сполна, - Тарек принялся поглощать кашу. Внезапно вспомнив про ломоть хлеба, он машинально разломил его пополам и передал часть Ратезу. - Я уже не уверен что дома меня ждут и не уверен что ушел из засады случайно. Возможно мне придется искать новый дом по эту сторону гор, а значит надо научится заводить друзей а не врагов. Вот я и решил потренироваться на тебе, - довершил Тарек будничным тоном, будто это само собой разумеется.

Наемник совсем недоверчиво было уставился на Тарека, потом, подумав, ответил, пропустив мимо ушей оговорки:
- Плохой мир лучше доброй ссоры.
"Но лучше бы тебе сейчас не хитрить, добрый господин, - подумал Ратез, - доверие - это то, за предательство которого расплачиваются жизнью".
- И все же мне кажется, что ты не только это хотел сказать.

Тарек слегка усмехнулся:
- Ты действительно допускаешь, что мне не хочется узнать о старшем наемнике? Не верю. Мы оба прекрасно знаем, что это, возможно, самая важная информация, которую только удалось добыть, - дружинник не спеша черпал кашу и угрюмо поглядывал то на Ратеза, то на Карреновых подельничков. - Не знаю о чем Бриан договаривался с Карреном, но видать у них разлад серьезный, раз наш благородный лидер начал заливать ему про возможность исправиться и жить по совести. Итого у нас остается один путь: возвращаться в крепость и мучить бедолагу Даяра... или Данара, не помню как его. Вон, Нэйдже, наверное помнит, - Тарек ткнул ложкой в сторону целительницы в подкрепление своих слов.
- Как Бриан умудрится не взять тебя в крепость, я не знаю, ведь вся таверна наблюдала как Каррен во всеуслышание объявил список твоих "подвигов". Если ты захочешь развернуть поиски - ты знаешь как это сделать. А пока мы хоть брюхо набьем, - начинало казаться что все разговоры дружинника так или иначе связаны с едой, но сам он того не замечал или не предавал значения.

- Кому-то из наемников на Янтарной удалось выжить? - Ратез аж встрепенулся от возможностей, которое давало это знание, он задвинул сейчас на задворки свою судьбу, потому как не хуже Тарека понимал, что у Бриана после публичного обвинения его самого во всех тяжких нет ни единого шанса отвертеться от сдачи "опасного преступника" в Сосновую и где-то внутренне уже смирился с этим, но еще было и понимание, что если он будет полезен, то можно отложить собственную кончину на некоторое время, а уж потом думать, как удрать от петли. - Расскажи мне, что удалось у него узнать, а я расскажу, что знаю я.
Ратез мог бы сказать, что самое лучшее, что мог бы сделать их "благородный лидер" отпустить банду Каррена восвояси, пока не поздно, в конце концов на их стороне численный перевес и от резни их удерживает только то, что собственно Варрену Краснокопытскому не нужны неприятности с Инграном, особенно, после истории с Береаном свет Акклеменским, но если эту шайку припереть в угол, то даже это не поможет избежать кровопролития. Но наемник промолчал, во-первых, его никто не спрашивал, во-вторых, верить Тареку безоговорочно было большой глупостью.

- Да в том-то и дело, что Бриан его по привычке вытащил из казематов, а тот уже готов был подохнуть. А кому как ни тебе знать что человеку которому смерть видится уже избавлением ничего не надо, - Тарек ненадолго замолчал уставившись на Нэйдже, затем легким движением указал не травницу и продолжил. - Она спасла этого полудохлого. Несколько дней не отходила от него, пока мы тут за Карреном бегали. Разумеется в состоянии между жизнью и смертью он ничего не сказал, вот и получается что он сейчас наша основная цель если от Каррена ничего не добьемся.

Наемник нахмурился и угрюмо произнес:
- Мне известно, что смерть видится выходом только тогда, когда не видна надежда хоть на что-нибудь иное, кроме смерти. Но когда у тебя появляется выбор, - наемник криво усмехнулся, - многие и перед смертью сумеет выторговать себе то, что другие на их месте не посмели бы. Если бы ваш наемник подтвердил слова своего командира, то, боюсь, тебе не понравится мое знание, добрый господин Тарек. Не знаю, но отчего-то мне хочется ему верить, его прижали в угол, с чего бы ему врать, к тому же он из тех людей, которые, скажем так, боятся продать себя полностью, будучи наемниками. Ты не поймешь, но это неважно, прими на веру, есть нечто, что некоторые люди не могут делать за деньги. Ну так вот я верю тому южанину, - Ратез помолчал и, глянув в глаза Тареку, произнес, - а он утверждает, что отряд лучников нанял некто, похожий на Теаса Дагреша, и Дагреши же сделали так, чтобы этот отряд канул в небытие.

Глаза Тарека до неприличия округлились, и даже ложка с кашей застыла на подходе к раскрытому рту:
- Теас - мальчишка, а Одрав даже не второй сын господина Гараса, - дружинник в мгновение ока помрачнел пуще прежнего. Ну не видит он смысла Ратезу врать, а правда какая-то ну очень неприятная, обидная и злая. - А как нужно бывалого вояку прижать чтобы он наговорил на Дагрешей? Он не мог просто спасая свою шкуру оговорить сына Одрава? Я не припомню даже серьезной ссоры меж ними, не говоря уж о том что Теас с войны вернулся еще большей размазней чем уходил.
Наконец Тарек закинул в рот остывающую кашу, но снова задумался и ложка так и осталась торчать во рту. Внезапно о чем-то вспомнив, дружинник вынул ложку и уже обычным тоном добавил:
- Только про сопляка - между нами, а то меня дома за такие слова повесят, причем не обязательно за шею, - мина мрачного раздумья вернулась на лицо таррегца и он вопросительно посмотрел на Ратеза.

- Не знаю захотел бы я возвращаться в дом, где меня итак повесят и необязательно за шею, - хмыкнул Ратез, - но если это и случится, то точно не по моей вине, - наемник многозначительно глянул на Тарека, довольный его поведением после высказанных слов. - Доверяй, но проверяй, может, кто-то просто очень хотел, чтобы все думали, что это был Теас Дагреш. Надо узнать точно, прежде чем делать какие-то выводы. Эйсат хочет, чтобы тот, кто уложил его людей, ответил за это, значит, не будет огульно обвинять всех подряд.

- А есть ли возможность переговорить с этим Эйсатом еще раз? Только мирно и никого никуда не прижимая? Меня уже давно гложет мысль что тут все не просто, и несмотря на то что хочется разорвать в клочья виновного, его надо еще найти. И снова, ты - единственная связующая нить.

- Может и можно, если он уже не слинял куда подальше, потому как если слинял, придется ждать, пока он сам меня найдет. Он же не дурак, догадывается, что меня, как и его, могут где-то прижать и тут-то и всплывет, что не окочурился, как положено, а живехонек и ножик точит вострый-вострый. Не знаю, спросим сначала вашего наемника, потом я закину весть, что ищу Эйсата, других способов не вижу.

- Можно попробовать в крепость отправить одного Бриана, чтобы он своего спасеныша забрал, а потом и поговорим с ним подальше от чужих глаз, да и может ты с ним общий язык найдешь. Да вообще туда потише надо соваться, а то господин Ингран позовет для отчета, а мы только харчи Акклеменские схавали.

Ратез пожал плечами:
- Дождемся льера и обсудим все, что толку говорить сейчас, ежели добрый господин Бриан возьмет да и отправится к демонам на рога сторожить глыбы льда, - Ратез почесал в затылке и уныло отложил пустую миску.

Классическое оправдание "у меня не получится" в перемешку с "так не бывает" властна над всеми. В том числе и над волком, который не вольный оказался, а как все, в плену собственных "не могу". Южанин склонил голову набок, осматривая разбойника.

- Ты даже не пытался - улыбнулся Бриан. - Тоже твоё решение. Чтож, тогда пусть всё останется как было. Здесь мы с вами простимся и... Каррен, когда-нибудь ты вспомнишь о нашем разговоре. Далеко отсюда, за Зелёным морем, на юго-востоке есть город Ханир. Тамошний правитель мудр и терпим, его прошлое не интересует, а его люди не задают лишних вопросов. Многие уставшие от крови туда уходили и оставались жить, начиная заново. Может быть, это тебе поможет. А теперь всё. До свидания.

Получив ответ, южанин вернулся к своему маленькому, но сплошь гордому отряду,уплетающему кашу за шесть щёк. Добро, что аппетит есть, когда жуёшь не до ссор. Да и Тарек порадовал, вручив миску с едой Ратезу. Южанин примостился на уголке раскатанного по траве одеяла, взял свою миску, положил из котелка еды и, скрестив по своему дикому обычаю ноги в непотребных для взрослого алленца положениях, взялся за ложку
- Примирились, как я вижу? Добро, давно пора. - каша оказалась горяча и мечник поцокал языком, отдувая пар. - С Карренскими мы закончили, дальше сами по себе.

Наемник какое-то время смотрел прямо перед собой, потом посмотрел на Бриана и спросил прямо:
- А что будет со мной, господин? Ты наговорил очень много громких и сильных слов на людях, боюсь, как бы твои недоброжелатели не засунули тебя в петлю, поймав на слове. В конце концов, если Каррену приспичит оповестить начальника в Сосновой, что здесь где-то ошивается разбойник Ратез, боюсь, даже то, что ты служишь господину Инграну, не остановит солдат.

Никто из спутников Одо не знал город достаточно хорошо, чтобы подсказать дорогу к дому градоправителя, но с этим охотно и легко справился трактирщик Сендар:
- На север, по первой после реки площади, потом повернешь направо, а глядеть будешь налево, и не пройдешь мимо высокого забора, на котором вырезаны гарцующие кони. За ним еще каменный дом виднеется, и знамя на крыше, тоже с лошадью.
Видно было, что трактирщика терзает любопытство - зачем бы кому-то из постояльцев "Гуся", кои традиционнно бывают не в ладу с законом, искать дом градоправителя, но спросить он не мог, поскольку "Гусь" был местом, где не задают лишних вопросов, а скрывать не видел смысла - всякий в городе знает, где живет хозяин земли.
И действительно, ни с чем нельзя было перепутать каменную ограду усадьбы градоправителя в резной деревянной окантовке - лошади на ней гарцевали в хитросплетении прихотливо извивающихся лоз, которые, в свою очередь, опутывали мечи и копья, и на такой забор простой человек, в жизни не видевший ничего красивее полета птицы, мог часами глазеть, позабыв закрыть рот. Тянулась эта ограда на четыре дома, и ровно посередине ее красовались высокие ворота, а перед ними скучали, вытянувшись в стойке, двое обряженных в парадное стражей - крепких, рослых, и, что среди служивого люда большая редкость, не слишком страшных на лица. Оба они были из местных, но все равно поток прохожих, как косяк маленьких рыбок в южном море, огибал их на расстоянии, чуть более досягаемости меча.
- Чего тебе надо в доме господина Кеима Идсина... странник? - хмуро осведомился левый страж, оценив одежку Одо, и оценив, по-видимому, довольно высоко, иначе с ним и вовсе не стали бы разговаривать.

- Чего-то я не понимаю, Бриан, - проговорил Каррен, справившись с теперь уже явным изумлением от таких речей воина и благородного господина, пока еще скорее растерянно, но голос воина быстро окрашивался злыми, холодными, насмешливыми нотками, - чего-то, видно, не знаю о жизни, хоть вроде не моложе тебя и видал всего достаточно. Ежели со мной и моими ребятами и вправду все так плохо, что только удавиться или бежать на юг, где у баб, по слухам, коричневая кожа, сросшиеся брови и под носом растут усы, то как нас до сих пор носит земля? Как так вышло, что я при службе и командую людьми, получаю жалованье и меня до сих пор не отравили, не удавили и не пырнули в брюхо из-за угла? А-а, не отвечай, благородный, я уже знаю, ты опять начнешь вещать о том, что я должен превратиться в Мудрую бабку, словно бы этому миру недостает бабок. Довольно. Каждому свое.
Прощаться Каррен не стал, мотнул головой, словно ему очень хотелось сплюнуть, развернулся на пятках и пошел отдавать приказы. В рядах его людей мгновенно наступила тишина и смирение, и, покуда люди были заняты, убирая котелок, кружки и миски в поклажу, отвязывая коней и собираясь в дорогу, Каррен подошел к одеялу Бриана с того угла, на котором сидела Нэйдже, и опустился на колено, чтобы не смотреть на нее свысока.
- Прекрасная госпожа Нэйдже, - проговорил он, чуть улыбаясь, искренне и мягко, - не зная твоего происхождения, я все же буду звать тебя госпожой, ведь женщина, владеющая искусством спасать жизни, для всякого воина - немного Богиня. Уговор с Брианом обязывает меня покинуть вас в этом неподходящем и негостеприимном месте, но если судьба еще когда-нибудь приведет тебя во владения моего господина, знай, что я почту за честь назвать тебя своей гостьей и оказать тебе помощь и защиту.
С тем он поклонился кивком, встал, окинул Ратеза долгим сожалеющим взглядом, и ушел к своим людям, даже не покосившись на Бриана и Тарека. Через несколько мгновений мимо них пошла вереница людей и коней, и пребывании у костра Каррена и девятки головорезов теперь напоминала только примятая трава на поляне да лошадиная поступь, удаляющаяся в сторону дороги.

Бриан покачал головой. Отпускать детоубийцу сейчас было нельзя и тот сделал южанину настоящий подарок, разговаривая насмешливо, а затем вот так показывая спину, не попращавшись, хотя ему сказали "досвидания". Ах, какая благодать. Южанин глянул на ночное небо, откуда за ним пристально следили сияющие глаза предков. Убийца должен быть убит и сейчас то самое время. Отставив кашу в сторону и подарив Ратезу улыбку вместо ответа, льер встал на ноги. Пусть его не поймут даже собственные бойцы, но эта мразь себя подставила и надо воспользоваться случаем, пока он ещё кого-нибудь не зарубил и не изнасиловал. Взгляд скользнул по лицу Нэйдже. Чтож, пусть она тоже считает его задирой и глупцом. Дело должно быть сделано.
- Каррен, уходить не попрощавшись, отворачиваться, когда на твой вопрос ещё не ответили не вежливо. Давно тебя учили вежливости, а? Выбирай оружие, наглец и иди-ка за мной, поговорим как мужчина с мужчиной. Нэйдже, за старшую. Тарек, идём со мной, свидетелем будешь.
Мечник подхватил приставленный к снятым сёдельным сумкам треугольный щит и свободной рукой вежливо пригласил Каррена на прогалину между тремя соснами. Как раз в стороне от стоянки, женщина не увидит чего не надобно, а свидетелей поместится достаточно.

- Эээ, не много ли с него чести-то, его бы плеткой отходить, чтобы место свое помнил... - угрюмо вслух произнес наемник, - добрый ты, льер, по мне, чересчур добрый, - Ратез сплюнул, явно не одобряя происходящее. Зачем возвышать до себя человека, которого ты хочешь унизить? Странные у них там на юге порядки.

- Что-то больно сложная затея, и к тому же вас в ней двое, - фыркнул Каррен и, конечно же, никуда не пошел, зато его люди оставили коней и начали выстраиваться за спиной вожака угрюмой толпой. - Разбойник прав, не по чести мне, рожденному в жатву на меже, скрещивать оружие с благородным господином, даже если вотчина этого господина расположена где-то в далеких и неведомых странах. Мы с тобой оба воины, Бриан. Разберемся, как это принято в Аленне - на кулаках, без доспеха и верхней одежи. Проиграл тот, кто боле не может ответить ударом на удар, и никакой удар, нанесенный рукой в таком бою, не может быть поводом для обиды. Лин, - обратился он, не глядя, к одному из своих людей, - не жди нас, отправляйся, куда велено. Остальные не вмешиваются.
С этими словами он скинул плащ, стянул с себя перевязь с оружием, одним сложным и красивым движением прошелся по телу от сапог до пояса и вытащил из тайников четыре разных ножа, бросил все это на плащ, накрыл верхней рубахой, и стал ждать, вольно выпрямившись, пока Бриан сделает то же самое.

- То не для Каррена жест, а для его господина. - ответил Ратезу воин в вполоборота повернувшись к наёмнику.
- Хорошо, это будет справедливо - кивок был ответом уже Каррену и, постелив плащ на траву, сверху положил щит, в него сложив перевязь, держащую ножны меча с ножом и топорами, выложил из голенища ещё один нож и принялся стягивать с себя доспехи. Дело это нехитрое, но требует времени и южанин сноровисто теребил шнуры и ремни, снимая сначала наручи и поножи, затем кольчугу, а затем и рубаху, оставив себя голым по пояс. Загорелый и жилистый торс был усеян множеством шрамов, старых и относительно свежих, в которых без струда угадывались и четырёхугольные следы от наконечников стрел и полукруглые рубцы от мечевых ударов и круглые, старые шрамы от чего-то тупого, тем не мене, когда-то разбившего кожу до мяса. Закончив раздеваться, южанин сделал пару круговых движений плечами, разгоняя кровь и, просто опустив руки, встал полубоком к Каррену на расстоянии в полтора метра, уверенно и легко стоя на ногах. Массу распределил равномерно на обе ноги, пока что выбирая баланс и скорость любой другой стойке.

- Стало быть - настоящим боем ты Каррена возвышаешь до себя, а кулаками махать - нормально... - как бы размышляя вслух протянул Тарек. - Ну да ладно, не знаю к чему это но рядом постою.
Дружинник поднялся с места и подошел к импровизированному ристалищу. Он занял место у вещей Бриана и замер в ожидании.

- Здравствуйте,.. страж. - отвечал менестрель с достоинством и благожелательной улыбкой, за которыми, впрочем, скрывалась некоторая ирония ("странник", хмм, ну пусть будет так...),
- Меня зовут Одо Лектур Ломаннский. Я хотел бы встретиться с господином Теасом Дагрешем, который остановился в доме почтенного Идсина. У меня к нему дело, которое, в то же время, немало его развлечет. Так и передайте.

Кто-то из карреновых поджег от костра четыре сухие ветки, и на поляне стало куда светлее - соперников теперь можно было разглядеть в подробностях.
Когда Каррен, вслед за Брианом, избавился и от нижней рубашки, стало видно, что рисунок шрамов на светлой, не видевшей солнца коже напоминает скорее тот, что все не так давно видели у Ратеза - спина у бывшего разбойника была густо изукрашена полосками, иногда пересекающими разбойничье клеймо на загривке, а на боках, груди и животе можно было насчитать отметины самого разнообразного оружия, но все больше не благородных мечей, а стрел, топоров и ножей. Старые шрамы сильно отличались от свежих: те, которые он получил, должно быть, еще в молодости, до сих пор сохранили следы грубого, неумелого лечения, которое, при определенной удаче, может спасти жизнь, но никак не заботится о красе, а новые были зашиты заботливо и умело. О том, что Каррен не был подолгу ни солдатом, ни крестьянином, ни даже рабочим на лесоповале или каменоломне, говорило его сложение, крепкое, но слишком правильное для человека, который провел бы полжизни в бесконечной и однообразной тяжелой работе.
Все еще ухмыляясь, Каррен скользящим движением сократил расстояние и с правой, как всегда велит традиция, попытался двинуть благородного господина в челюсть, а левую оставил согнутой, напряженной, для того, чтобы закрываться от встречного удара.

[ 18.03.11 13:08:36 ] - Риан бросил 1d100 с результатом - 30. Комментарий: 1 удар бриану в челюсть.

А благородный господин оказался правее и значительно ближе, чем предполагалось. Как и в бое с Береаном, южанин поймал противника на сближении и, зашагнув за правое плечо разбойника, перехватил уже своей правой, атакующий кулак, а левой втемяшил мощный и короткий удар в изгиб локтя Каррена. Но руку задержать не удалось, хоть и не слишком расторопный, Каррен был силён, слишком силён для коренастого южанина. Богата здешняя земля на медведей в человечьей шкуре...
Льер так и остался за правым плечом Каррена, заставляя того или разворачиваться и тратить время или отступать, показывая спину. Уже знакомая Тареку манера вести бой, закручивая поединок, никуда не девалась и теперь Каррену предстояло попробовать найти к ней противоядие.

[ 18.03.11 14:11:49 ] - Darion бросил 1d100 с результатом - 52. Комментарий: удержание руки Каррена..
[ 18.03.11 13:12:56 ] - Darion бросил 1d100 с результатом - 78. Комментарий: Контратака Бриана..