Береан, ухватив попавшегося человека, бил по лицу со всей своей силы. Ярость била в висках. Разумом он понимал, что его стоило бы оставить в живых, но злость и ненависть были настолько сильны, что он не мог позволить себе не убить этого ублюдка. Он прекратил удары, навалившись всем своим весом на поваленного человека, обливая своей теплой кровью, и как это он часто тренировал - очень сильно надавил одним локтем на солнечное сплетение, а другой, свободной рукой в которой он сжимал охотничий нож, методично распарывал живот жертве.
Как только он расправился с человеком, который, однако, пытался вырваться, Береан поволок тело за собой, шлепая разбитым кулаком по его окровавленной голове, удар за ударом. Береан и труп были неузнаваемы - в грязи, саже, облитые кровью... Он тащил его куда-то в сторону от Ратеза, ДЖереана и остальных. Он что-то кричал.
Ярость была последствием его неутолимой жажды тщеславия, гордыни и честолюбия. Он не мог простить никому больше оскорблений и унижений.
Уронив труп, шатаясь от усталости, Береан втаптывал сапогами голову трупа в рыхлую землю.
Лицо человека уже потеряло былой вид - смешавшись с кусками грязи, с ободранной кожей, свернутым носом, рассеченными скулами, вспухшими веками и разодранными губами, а также вытекшими глазами из глазниц. Твердая подошва сапога каждый раз тяжело, глухим ударом сокрушала разбитый череп, все больше и больше погружая его в рыхлую землю.
Убив человека, Береан остановился - впервые он увидел пламя, которое разрасталось и смыкалось кольцом. Вкусив крови своего врага, он немного утолил свой голод мести.
Оглянувшись по сторонам, он заметил оставшихся его спутников, которые уже убегали за калитку. Отойдя от дикой злости, он вспомнил, что кто-то дернул его за воротник. Они, видимо хотели, что бы он бежал с ними...
Ему хотелось сигануть в лес, ибо с одной стороны он любил быть благородным, любил все те почести и игры с властью, но с другой стороны благородство закрепощало его натуру, его стремление к силе, грубости и независимости. Он не хотел больше отвечать за жизни других - это не его удел.
Огромный, лохматый и раненый зверь стоял, тяжело дыша и смотрел, сжимая в кулаке нож, с которого капала алая кровь . В его глазах отражался заревом красный огонь и убегающие фигурки людей. Мелис... он увидел её. Он смотрел, как она уходит со всеми... Береан больше не задержался ни на секунду. Он развернулся в другую сторону и, петляя меж очагов огня, унесся прочь.

Шли пока быстро, следопыт попеременно оглядывался назад, чтобы группа не отставала - не хватало, чтобы они потерялись теперь, когда снова обрели свободу.
Косматые в темноте деревья угрожающе пытались хлестнуть по лицам своими ветвями, а их корни на пару со встречающимися зарослями кустов цеплялись и путались под ногами. Джареан вовсю глядел, и чтобы не упасть, и чтобы след не потерять.
Лес был тих. Где-то наверху всхлопнули крылья ночной неясыти - ухающая и щелкающая клювом в недовольстве от надоедливых людей она закружилась над ними черным пятном. Пару раз под ногами пробегала то ли бурозубка, то ли мышь - в темноте следопыт не успел разобрать. Зашуршала мелкая листва - кралась куница. Следопыт аж пожалел, что сейчас с ним лука со стрелами - за куничьи шкурки дают неплохие деньги.

Чьи-то большие рога с диким треском рванулись в сторону - лось рванулся с лёжка, почуял людей. Для следопыта рога, как красная тряпка для быка - он прямо захрипел от того, что не может завалить его. Такие рога, мясо, шкура!
Чуть поотстав, следовед тихим голосом позвал Мелис, чтобы другие не слышали.
- Мелис, сестрица...
Он замолчал на мгновение - не привык да и не знал он, как правильно чесать языком с женщинами.
- Енто, я что хотел сказать, - яростное взъерошивание волос на затылке, - спасибо тебе за помощь... Вот коли бы тебя не было, к нам бы... вот... смерть пришла. Ты молодец, сестрица! Как ты, вот, одна смогла деревеньку, полную разбойников, смогла поджечь... я прямо диво даюсь...

Он для смеха округлил глаза и дернул подбородком вперед, усмехнувшись.

Укрытием для Хамшир Альен выбрал какую-то нору, тесноватую для высокой госпожи, и, конечно же, мигом превратившую нарядные одежды в грязное тряпье, которое попробуй еще отстирай, но зато надежно укрытую кустом, который воин нарочно для этого дела выдрал из земли, доказав, что и дурную силу можно применить во благо.
- Видишь луну? Ежели, к тому времени, как она из виду скроется, я не вернусь, не жди, и на меня не полагайся, - Альен говорил как мог тихо, ровным, уверенным шепотом, - запомни, что дорога нынче у тебя за спиной осталась, а деревня - прямо, говорят, если ее обойти и не сворачивать, там и лесу конец. Сама решай, ждать тебе или бежать.
Он оставил Хамшир свой нож, не по женской руке, тяжелый, с рукоятью в виде волчьей головы, оставил огниво и пару сухарей, завернутых в тряпицу, коснулся, обнадеживая, протянутой руки огромной мохнатой лапой, и ушел в темноту. Он не вернулся в назначенное время, а еще немногим позже в воздухе издали потянуло гарью.
Не тем пряным хвойным дымом от лесного костра, на котором румянится кусок мяса или кипит котелок с кашей, и не тем горьким дымом, что вечерами стелится пологом над селениями или, напротив, кольями упирается в небо, обещая хорошую погоду, и не копотью от кузниц и мастерских в городах, а неосознанно страшным каждому человеку смрадом горящего жилья, верного спутника дурных перемен, поветрий, раздоров и войн.
Еще немного, и в лесу до срока посветлело, послышались шаги, и мимо укрытия Хамшир быстрым шагом прошла толпа деревенского люда. Одетые кто во что, наспех, они тащили в руках схваченные в спешке, самые ценные пожитки в узлах, вели плачущих или, напротив, слишком серьезных детей, или несли их за собой, детьми же были нагружены несколько лошадей; людей сопровождала целая стая собак, а кое-кто тащил на веревке овец и коз.
- Нельзя в болота, задохнемся! - визгливо увещевала кого-то женщина,
- Не реви, не реви, дура, наживем другого добра, - басовито, с неожиданной мягкостью успокаивал мужик невидимую плачущую спутницу.
Взлаивали собаки, хныкали дети, блеяли овцы. Люди уходили, скопом, чтобы не пропасть в лесах, без колебаний оставляли обжитое место, а за ними меж деревьев расползались клубы сизого дыма и стеной приближался жар, и стало ясно, что оставшись в своем укрытии Хамшир сперва задохнется, а после испечется в земле, что твоя утка или репа.

За спиной Бриана, на расстоянии, какое разумно соблюдать по отношению к воину, чтобы не получить от неожиданности по морде, послышался громкий кашель - это старик Нерен невзначай прочищал горло. Когда на его уставились две пары глаз, старшина отвернулся в сторону, сплюнул, и заговорил, прищурившись:
- Это вы тут, ребята, славно спорите, не хотел бы, а слушаю, да все без толку. С вышки видать, что пожар там не потушили, чем дальше, тем сильнее разгорается, стало быть, разошелся по лесу. Из Янтарной долины три выхода - к перевалу Брюха, сюда, и, через горы, к землям господина Тегвена из Лосиного камня. Ежели ваши друзья в силах идти, то выйдут к людям и скорее всего к нам, а ежели нет, то вам их не спасти, поскольку они задохнутся в дыму куда ранее, чем вы доберетесь до бывшей Горной. И даже пройти туда не сможете, поскольку огонь пойдет вам навстречу. Искать же кого-то в горящем лесу - дело вовсе безнадежное, сами пропадете, и девка ваша, и мой проводник. Хотите принести пользу своему господину? Топоры и лопаты для вас завсегда найдутся, а дева ваша, быть может, согласится покухарничать. Каждые руки на счету, свои, чужие, сильные, слабые. Ежели пожар не остановить здесь, он лесами через полстраны пройдет, все тут погорит, и города, и селища, и поместье господина Акклеменского среди прочего.

За молчанием великана может и скрывалось раздумье, да уже всё равно. Старый воин был мудр и Бриан обернулся к нему.
- Огонь верхом пошёл, что ли? - теперь Эйвинд знал наверняка, чем пронять можно - лицо южанина в самом деле побледнело. Что бы там не произошло, но дома не было ничего страшней верхового пожара, сжирающего целые провинции империи и не оставляющий шанса даже тварям лесным и птицам.
- Нейджэ может и согласится. Ты тут старший, Нерен, распоряжайся. Не знаю, как на смутьяна, а на меня можешь положиться.

- Кто ж его знает, милчеловек, - Нерен развел руками, - покамест низами, дыму больше, чем пламени, а там уж как перейдет... Идем, времени нету языком чесать, поговорим, как дело сделаем, а не сделаем - так и не о чем будет.

Незадолго до рассвета из леса к заставе, точнее, ко все расширяющейся просеке между ней и лесом стали выходить люди - семьями, с детьми и немногими спасенными пожитками - жители лесных хуторов и заимок, тоже узревшие огонь и хорошо знающие, что бывает от лесных пожаров. Их не хватали силой, да и не приходилось хватать: идти им, тем более с малыми, было некуда. Мужчин незамедлительно приставляли к работе, по силам, рубить, валить, таскать, копать и строить просеку на весь выход из долины, который казался узким ровно до тех пор, пока не возникла надобность расчистить его, раскопать и перекрыть в самое короткое время.
Здесь когда-то уже была просека, видать, Янтарный лес горел не в первый раз за века, но успела подзарасти подлеском - кустами, а то и деревами, березками да осинками в мужскую руку обхватом, славными пушистыми сосенками, темными молодыми елочками, тяжеленными лиственницами и кедрами, пока еще вовсе похожими на хвойные кусты. Если бы некий враг вздумал сейчас напасть на заставу, укрепление взяли бы без боя, поскольку почти весь ее гарнизон растянулся от гор до гор с топорами, веревками, лопатами, и когда четверо измученных долгим переходом путников вышли, по словам Джареана, к заставе, то первым делом увидели уходящую вправо и влево, пока еще узкую череду коротеньких пеньков, стащенные в кучи молодые деревца, срубленные под корень кусты и занятых делом солдат вперемешку с лесными мужиками; вторых от первых отличал крой штанов и нижних рубах да длина волос и бород, которые в лесу подстригали пореже, чем в войске. Завидев выходцев из леса, ближайший работяга с топором только присмотрелся повнимательнее, и махнул рукой, крикнув на ходу: "Идите к заставе, те, которые за вами приехали, возле ее заняты", и, закинув топор на плечо, удалился восвояси.

Более всего застава на Янтарной реке напоминала разворошенный муравейник. Тут и там сновали люди при каком-то деле, снаружи, прямо за ощерившейся кольями оградой, была разбита кухня, где женщины хлопотали вокруг котлов, то и дело подсыпая в них крупу или подливая воду, и к ним нескончаемой чередой шли за чашкой каши и горячим питьем; неподалеку под навесом была устроена лечебница, уже принявшая первых пострадавших: у одного была перевязана кисть руки, а у второго - голова. Посреди бесконечного движения утесом в море стоял немолодой, но крепкий еще мужик при множестве знаков отличия, и к нему то и дело подбегал по каким-то делам самый разнообразный люд, а из лесу наискось, правда, с разных сторон, именно к ним четверым целеустремленно спешили двое - Эйвинд, огромный, разгоряченный работой, с топором наперевес, незнакомец-южанин, тоже при оружии против древесного воинства, а из-под лекарского навеса вдали выбралась навстречу маленькая женщина, одетая поверх одежи в длинный и широкий серый передник и такой же платок, из-под которого виднелась полоска темных волос.

Пожар всех равняет, и теперь я действительно согласился пожать руку мудрого Бриана, если бы он меня не провозгласил прилюдно смутьяном. Отставалось только удоволетворяться тем, что коней не гоняли туда-сюда без толку, пусть так.
Увидив знакомые лица - Ратез и Мелис, я испустил радостный вопль и расплылся в улыбке, бросился поддерживать Ратеза и обнимать Мелис. Ратез выглядил очень помятым и едва не валящимся с ног, Мелис же... была просто уставшая, и как будто отчаявшаяся. Слишком многих тут не было, и как знать, может быть пропали они не в пожаре, а на её глазах, среди разбойников...
- Я не смог привести Риан, Ратез... но я правда пытался - только и смог сказать я, расспрашивать сейчас о пропавших было слишком жестоко, да и вряд ли эти знания сейчас кому-то нужны.

- Потом, Эйвинд, все оправдания потом, - недовольно буркнул Ратез, - не до того сейчас. А кто это с тобой? - он глянул вскользб на незнакомого воина, прикидывая в уме что-то свое. - Впрочем, это тоже потом, я должен вернуться и найти госпожу Хамшир, я обещал, - Ратез улыбнулся и глянул на Мелис. Каково вот ей сейчас? С одной стороны она им всем, идиотам, жизнь спасла, с другой навлекла довольно близкую беду на множество людей, которые своими силами пытались остановить лесной пожар до того, как он начнет жать уже не древесную, а кровавую жатву. - Я не могу просить, - глухо сказал он, глядя куда-то мимо мужчин, - там, вполне возможно верная смерть, но если кто захочет помочь... - он не договорил, надеясь, что все поймут все сами.

Что бы там Эйвинд не думал о столь нелюбимом ему Бриане, которого сам имел наглость перебивать и влезать в разговор с начальником заставы, но ле Торн ничуть не чурался простой работы, махая топором, обвязывая и оттаскивая волоком брёвна, да лохматя каменистую землю киркой, да лопатой. Работать с ним было легко и сподручно.
Подошедших людей южанин заприметил издалека и, поискав взглядом, нашёл мало кого из тех, за ккем его посылали. Измождённые, уставшие люди еле волочили ноги по мокрой от росы траве, но всё же шли вперёд и это достойно восхищения. Переломанный и избитый мужчина с осунувшимся лицом, должно быть и был тем Ратезом, о котором предупреждали Бриана. Правда, сейчас ниразу он не был похож на того демона, который, как говорят, голыми руками положил дюжину стражников. А вот Мелис Бриан узнал даже за грязью и копотью и, кивнув ей, ле Торн подхватил с пенька мех с водой, направился к шаркающей четвёрке. Развязав и вручив мех девушке, он оглянулся, чтобы встретиться взглядом с Нейдже и махнул ей рукой, мол, готовся.
Ничего говорить не хотелось, да и лишнее сейчас. Довести бы их до знахарки и пусть подлатает, что сможет...
Но на слова Ратеза, Бриан всё-таки откликнулся, заслышав имя Хамшир:
- Найдём её, найдём. Только вот это надо подлечить. Сломана? - Бриан кивнул на отёкшую руку, которую мужичок берёг как мог. И, если надо, подхватил Ратеза под мышки, не сильно сжимая, не принижая его мужского самолюбия отрывом от земли. Просто забрал часть веса тела на себя. Должно быть, сейчас даже эти жалкие кожа да кости, весили для Ратеза ужасающе много... Девушка была хоть и измождена, но не ранена и значит, ей помощь будет оказана чуть позже.
Двух других мужчин Бриан не знал, потому лишь приветственно кивнул, но промолчал, откладывая знакомство и прочее на потом. В мыслях же, ле Торн уже убрал свои вещи и вещи великана из комнаты, выделив её для раненных и наметил ещё пару дел, которые надо сделать немедля, сразу по прибытии к заставе.

Нэйдже безропотно выполняла все, что ей скажут. Сначала, когда ее приставили кухарить, девушка тщательно упрятала торчащий волос под платок и со всей возможной скоростью и старательностью исполняла указания местной поварихи. Двух хозяек на кухне водиться не должно, а посему Нэйдже взяла на себя роль поваренка. Мастер по части еды из травницы был мягко говоря никакой - ее познания ограничивались тем, чтобы более менее съедобно сварить кашу на воде, и хотя на костре вовсе ничего не пригорает, пару раз в жизни девушка умудрялась-таки спалить еду (как раз эти самые "пару раз" ей и доверяли готовить).
Потом из лесу потянулись беженцы. Грязные, оборваны, раненные и напуганные люди. Ну и кто скажет теперь, что они разбойники?.. Перед огнем теряется всякое различие, остается только боль и горе. И Нэйдже было глубоко все равно, что местные считают деревеньку разбойничьей - сейчас это просто люди и им нужна помощь. Девушка посчитала за счастье смыться от котла с едой в небольшой госпиталь, организованный тут же рядом. Здесь она была в своей стихии. Нэйдже поправила передник, потуже завязала косынку на волосах и, закатав рукава рубашки выше локтя, с особой тщательность вымыла руки. Лечение должно твориться в чистоте, всегда говорила Шаренна, и Нэйдже, как хорошая ученица, неукоснительно соблюдала это правило.
Выглянув из палатки, чтобы посмотреть на приближающуюся толпу беженцев, травница сразу же заметила ле Торна, видимо уже опознавшего "наших". Среди них была девушка, грязная и уставшая, и знакомый по описанию мужчина, видимо и являвшийся тем самым Ратезом. Даже отсюда, издали, Нэйдже видела, что одна рука его распухла и повисла бесполезным грузом. Скорее всего она была сломана.
Нэйдже была давно готова, поэтому согласно кивнула, поняв взгляд Бриана.
Хирк, до этого топтавшийся на земле, в поисках хоть чего-то съедобного, сипло каркнул и взлетел на крышу смотровой башни.
-Смотри не попадись кому-нибудь, - не повышая голоса предостерегла девушка ворона, провожая птицу взглядом.

- Думаю, я тебе помогу, а то как-то не сподобно возвращаться ни с чем, а так хоть дома буду козырять своим геройством, - смешливо выдал следопыт, глянув в сторону Ратеза. - Только, думаю, поесть бы чего, а потом двинуться в путь, а то желудок уже ревет как бешеный.

Глянул в сторону - крепкий запах солдатской каши упрямо лез в ноздри, вызывая в голове самые положительные картинки. Следопыт аж причмокнул, возле котла суетилась повариха, разливая дивную кашу свои длинным половником в подставленные миски.

Подмигнув, Джареан, как заправский солдат вышколенный дружины, повернулся на носочках к котлу, и зашагал, смешно размахивая руками.

Ратез сначала ошалел от поведения чужака, потом хотел резким, но получилось вялым, рывком освободился от его рук, закипая прямо на глазах.
- Эй, - возмутился он, - я тебя не знаю, так что держи свои руки подальше да и морду лучше тоже! Джареан, ты бы не только о себе подумал, следопытская твоя морда! А ты, безымянный, - он кивнул Бриану, - из ниоткуда, ежели действительно хочешь помочь, коней лучше раздобудь.
Наемник повел плечом, отгоняя боль и усталость, он прекрасно знал, что стоит только усесться, встать на ноги мочи не будет, потому отправляться надо сейчас, даже жрать на ходу да и время не ждет...

Когда они приблизились, Нэйдже наклонила голову в знак приветствия. Взгляд ее, профессионально скользнувший по отощавшему телу Ратеза, отметил, что рука сломана очевидно в локте и находится в очень плохом состоянии.
"Скверно..." - подумала девушка, что никак не отразилось на ее лице, - "весьма скверно..."
- Приветствую... - вместо этого тихо но отчетливо произнесла травница, - Меня зовут Нэйдже. Я буду тебя лечить, - она приподняла голову, чтобы наверняка встретить взгляд Ратеза, и каким бы он ни был, выдержать его спокойно. Слова были произнесены тоном мягким, но не терпящим возражений. Это был непреложный факт, от которого никуда не деться. Потом девушка посмотрела на Бриана и кивком головы велела всем проходить внутрь.

Следопытская морда зависла над плечом незнакомца, самолично отнесшего наемники к лекарю, что-то активно пережевывая, осмотрела окружающих, потом скрылась на некоторое время.

- На, вот, перекусишь, - Джареан аккуратно положил миску на ближайший стол, все еще что-то жуя - в другой руке у него красовалась уже наполовину опустошенная им его миска с с ароматной кашей. - Я пока лошадок поищу...

Он довольный собой уже было вылетел из палатки, но на входе притормозил, обернувшись.
- Вы с ним там поосторожнее, а то за ним должок остался - он по ходу должен руки мне поотрывать, что я его на горбу притащил сюда... Иначе я Вам... - он возмущенно погрозив пальцем.

- Короче, Ратез, отдыхай там... - он махнул рукой в сторону Ратеза, внимательно, оценивающе осмотрев кряжистого воина и травницу, так, на всякий случай, а то не ровен час, умыкнут куда-нить подальше. "Для полного обследования", вспомнилось Джареану.

- Пф, сколько спеси. Лошадки есть, чего их искать, а ежели слишком любопытно в конюшню заглянуть, так и вздёрнут в раз. Это застава, тут кони казённые и любопытство стража не поймёт. - Бриан лишь усмехнулся попыткам старого солдата вырваться из крепких рук. Сердится, значит жить будет, это закон. Куда хуже, когда раненый висит тряпкой и в пол смотрит. - Сами за подмогой присылали, а теперь морду воротите. Терпи уж, солдат. Меня господин Ингран в подмогу вам отправил, Брианом зовут.
- Нэйдже, тебе на сумку положил фляжку. Да, вон ту, деревянную. Внутри ******, пригодится. - за неимением другого названия, Бриан произнёс чужое, совсем непонятное слово. На проверку оказался крепкий, очень крепкий спирт, да ещё целый литр. - Теперь раненные твои.

- Спесь? Какая, к воронам, спесь, если только от отчаяния и безысходности, - устало махнул здоровой рукой наемник. - И ты, милая, - вскользь глянув на лекарку, обратился он к ней, - погоди, что мне проку от твоего лечения, если я здесь, а господин и госпожа все еще в лесу, от беды не уберег - значит выручать из беды надо, некогда о себе думать. Такие вот дела, Бриан, воин господина Инграна. Так что, ежели и вправду хотите помочь, помогите, если нет, отойдите с дороги и не мешайте. И не надо меня ничем стращать, пуганый.

- Кто тебя стращает-то? Человека поберёг бы своего, шуток стража не поймёт, особенно сейчас. А в дорогу тебя никто сейчас не пустит. Хочешь лошадей? Дам, только сначала залатать тебя позволь, такой договор. Ты сам сколько раз такие раны видел? Сам знаешь, что ждёт без лекаря - сгниёт рука через день и кого ты тогда найдёшь, кроме волков и лисиц. Лучше скажи, Береана Акклеменского видал? И где последний раз, если видел?
Видимо, края тут совсем дикие, раз народ чуть что, чуть ли не в драку кидается и в терпении Бриана начинало уже проглядывать донышко. Неужели настолько головы надуло, что простые истины не понимают - в таком состоянии не то, что госпожу не найдёт, себя потеряет? Один только вон, названый следопытом, да с повязкой на шее толково подошёл к привалу, тёртый калач. Такой в самом деле не пропадёт.
Так время шло, пока сноровистая знахарка делала своё дело...

- Найдем мы их, - спокойно, и даже ласково ответила Ратезу Нэйдже, - на то и явились, чтобы найти. Да только Бриан дело говорит - с такой рукой, да с головой дурной, ты не то что не воин, не ходок даже.
Девушка успела заметить еще на подходе, что наемника пошатывает, да и глаза у него не совсем ровно смотрят, может он и сам того не замечает. А это верный признак стрясенной головы, что обычно от тяжелого удара случается. Спутница его тоже хромала, но ею можно заняться позже. Нэйдже не слушала возражений а отправилась за стаканом, бросив благодарный взгляд на Бриана.

Наемник чуть подуспокоился и дал лекарке на себя взглянуть, но успокоился не оттого, что прислушался к словам Бриана, из всех его он услышал только те, что хотел услышать. Вертикальная складка на лбу, выдававшая крайнее упрямство характера Ратеза, стала еще глубже, подсказывая, что человек-то не смирился с положением вещей, просто отодвинул немного срок того, что необходимо сделать.
- Береана? - нетерпение Ратеза проскочило в неудачной попытке скрыть презрение в голосе по отношению к Акклеменскому, было видно, что и "господина" он опустил осознанно. - Да, я видел Береана. Последний раз в разбойничьей деревушке, он в безумии гнался за кем-то. Сбрендил совсем, бедняга, - Ратез только не сказал, что хотелось ему прекратить раз и навсегда страдания безумца, который не выдержал схватки со своей собственной памятью. Одно воспоминание о том оживляло Слово Обета и наемник поморщился невпопад, потому как прекрасно знал: равно действие и бездействие сделают с ним нечто, чего он боялся больше всего в этой жизни, а эти неизвестные ему люди встали преградой между ним и его целью, приближая неизбежную расплату. Проклятые Боги, ну за что? За что?
Наемник умолк, он устал разговаривать и убеждать, ему нужен был повод встать и уйти, уйти, пока не поздно, ничего не объясняя. Он потер о грязную штанину не менее грязную тыльную часть руки, оттого кожу жечь стало только сильнее, но он не сомневался, что увидит: сквозь кожу тонким рисунком проступал чудной рисунок клятвенного обета. Сам Береан, Ингран могли сомневаться, сколько угодно истинный собственно Береан Акклеменский или нет, Ратез же не сомневался, он обещал Инграну, что не причинит вреда ни ему, ни его роду, ни его домочадцам, ни его роду, вреда вольного или невольного. Сидение на месте, когда Береан был в опасности, явно относилось к вреду и то, что Обет гнал Ратеза вперед говорило лишь об одном - Береан и Ингран одной крови.

Следопыт опять вклинился в разговор, появившись так же, как и раньше - неожиданно. Самодовольный, потому, что хоть на какое-то время получил отдохновение, он яростно пожирал яблоко. Видимо, все-таки над разумом и духом торжествовало чрево - и он решил восполнить пробелы недоедания все эти дни.
- Да что вы прицепились к Ратезу?! - одну руку он заткнул за пояс, отчего его фигура с всклокоченной шевелюрой приобрела хамовато-пофигистический вид. Пожал плечом: - Чай, не маленький ребенок, сам разберется! Может человек слова дал и теперь оно ему спину горбит и жить не дает... откелева вы знаете...

Опомнившись, он стрельнул глазами куда-то в сторону вверх, вспоминая, потом снова вгрызся в мягкую плоть яблока:
- Береан часто ошибается. Из-за его ошибок мы чуть не погибли! - более серьезно молвил следопыт, сглотнув пережеванный кусок и примериваясь к какому боку теперь прицепиться зубами. - Думает только кулаками и своих людей ни во что не ставит. Спасибо Ратезу, а то давеча мне валяться там в деревне в яме, подгнивая до скончания веков...

Он одобрительно хмыкнул и ретировался. Надо было искать командира заставы, лошадей выпрашивать, а то время идет. Он стал высматривать человека, кто больше всех тут кричал и махал руками - обычно такие и выходили командирами. Давеча следопыт одного такого приметил, когда они уставшие подвалили к заставе.

Тарек внимательно смотрел на встречающих их людей. Похоже Ратез знал только великана, а остальные были с ним или скорее он был с ними. Дружиннику очень понравилась идея перекусить. Наконец-то можно поесть нормальной солдатской каши, а не какого-то подножного корма, от которого не знаешь проснешься ли завтра. Тарек кивнул подошедшей девушке в знак приветствия и двинул в сторону кухни в след за Джареаном.
Оглянувшись он заметил как Ратез огрызнулся на незнакомца, который вроде хотел просто помочь, и невольно рассмеялся. Действительно, пусть теперь на других рычит, похоже это был стандартный ритуал знакомства и очень хорошо, что дружинник его уже прошел.

Вернувшись с пустеющей на глазах тарелкой, Тарек начал внимательно изучать новых знакомых. Девушка что-то ловко творила с рукой Ратеза, что несомненно наводило на мысли о лекарстве. Незнакомец увещевал самыми грамотными словами, но он не знал что Ратезу не до того.
- Ратез, может ты останешься пока тебя залатают? Ты ведь все равно не знаешь где эта ваша госпожа, да? А мы с Джареаном возьмем малую и съездим. Можем твоего здоровенного друга взять чтобы тебе спокойнее было.

Искомый Джареаном человек нашелся на прежнем месте, правда, вопреки ожиданиям, он не кричал и ничем не размахивал, а, пользуясь краткой передышкой, молчал и глядел на небо.
- Дать вам... - тут он умолк и стал загибать пальцы, навряд ли оттого, что не мог счесть в уме, а с тем, чтобы Джареан понял, о чем говорит, - самое меньшее, семь, а лучше девять добрых коней, когда на счету каждая тварь, которая может хоть что-то тащить или тянуть? Объясни мне, хотя бы, как вы намерены искать этих своих господ.

- Пей, - спокойным, но не терпящим возражения тоном велела Нэйдже, сунув в здоровую руку Ратеза глиняную кружку. Туда она налила немного содержимого фляжки - взрослому человеку на три глотка, - быстро и до дна. Это заглушит боль.
Если голова действительно стрясена, Нэйдже знала, его сейчас мучает дикая головная боль. Тупая, не проходящая, мешающая думать, искажающая звуки, запахи, превращающая полумрак в яркий ослепительный свет. Горькая жгучая жидкость из фляжки должна успокоить и снять эти дурманящие ощущение, а в голове разлиться успокаивающая тишина.
Тем временем девушка занялась осмотром. Рука была не действительно не более, чем грузом. Нэйдже потребовала пошевелить пальцами, глядя, как они реагируют. Локоть едва ли можно собрать воедино - сустав, кажется, сломали, потом вправили, а потом выломали снова.
- Давно рука распухла? - спокойно поинтересовалась Нэйдже "Плохо дело..." На руках виднелись следы веревок и многочисленные синяки, но это ничего, поправимо. Разве, что голова... На затылке действительно обнаружилась приличных размеров ссадина, словно его ударили чем-то тяжелым сзади. В таком состоянии лежать бы ему да спать недельку- другую. Но ведь не даст он себя в постель уложить, завтра же, если не сегодня снова в лес сорвется господина искать. Нэйдже осыпала Ратеза вопросами, не тошнит ли, не кружится ли голова. Наблюдала, как он отвечает (если отвечает вообще).
- Можешь рубаху снять? - спокойно попросила девушка, - ребра бы посмотреть, вдруг сломаны...
Тут откуда ни возьмись объявился следопыт-охотник со своими ядовитыми замечаниями. Найдже обернулась, выпрямилась, став еще более похожей на свою мать, и молча бросила на него свирепый взгляд, мол "помолчи и не мешайся". Потом девушка снова обернулась к Ратезу.
- Отлежаться бы тебе надо неделю, а то и две, иначе головой помутиться можешь. - тихо, но четко произнесла травница. Гневный взгляд, доставшийся следопыту, давно пропал, уступив место холодному уверенному спокойствию знатока своего дела. - Так знаю ведь, что не станешь. Руку в лубок закатаем, так надежней, а то и впрямь одноруким сделаешься. Поспи, хотя бы несколько часов, это необходимо сейчас. И поешь, если сможешь.
Девушка отошла в другой конец палатки, где на огне кипел котел с водой, чтобы набрать оттуда немного. Будь ее на то воля, она бы заперла под замок этого вояку, да не пускала его никуда месяц- другой. Но Нэйдже дала слово Инграну, найти Береана. А Ратез один из тех, кто знает, где он, да еще и рвется туда. И ничем его не удержишь...

- Убежал, стало быть, может двигаться. - Бриан удовлетворённо кивнул. Живой и то славно, стало быть сыщется, да и южанин лес перероет, но Акклеменского найдёт, как и приказано, хотя и не его жизнь была та самая, на спасение которой его отправили.
А вот старый солдат порадовал. Чтобы там не произошло в его взлохмаченной голове, но сейчас он сидит ровно, а славная Нэйдже уже поспевает, дело своё знает. Вот только под грязью и сажей, рисунки виднеются непонятные. Уж не клеймо ли? Бриан присмотрелся внимательней. Нет, больше на татуировки похоже, ну и на том спасибо.
- Нэйдже, чего надо, говори, раздобуду. А вообще, как чуть отойдёт, запрягаем лошадей да двигаем. - и воин быстрым шагом вышел из-под навеса. Сейчас предстояло одеть доспехи, полностью, кроме одного наруча, который он занёс для Нэйдже - как только она выправит кости, надо будет их надежно удержать, а крепкий стальной наруч, с ремнями для крепления, идеально для этого подойдёт. Вмешиваться в лечение не нужно, хотя, если бы сам Бриан каждый раз ждал, пока появится знахарь или травница, то уже давно окочурился где-то за много дневных переходов отсюда. Всё-таки оказать помощь себе, да другому в его стране было не зазорно даже мужчинам...
Если какой следопыт или поспевающий за ним силач, таки попросятся помочь с лошадьми то он с удовольствием согласится. Оказавшись в конюшне, он первым делом провёл рукой по спине своей кобылки, убирая мелкий сор, который под седлом может привести к наминкам и закинул седло, а затем и сёдельные сумки. Кстати о сумках... Бриан задумался. Взятого с собой провианта хватит примерно на трое суток нормального питания, стало быть, надо взять больше - неизвестно сколько они будут бродить по лесам... Погладив по морде лошадь, южанин одел на неё оголовник, дал закусить удила, да накинул, наконец, седло и вывел из конюшни на утренний свет. Хот кони отдохнули и то хлеб. Осталось вернуться в конюшню, насыпать полные сумки овса на дорогу, да восполнить меха с водой и можно двигаться. Поискав глазами скучающего и почти заснувшего дневального, Бриан у него засыпал сумки на кобылке Нэйджэ крупами, да повесил сухарку, забитой до отказа угловатыми кусками твёрдых и душистых ломтей хлеба. Где-то впереди виднелось настоящее дело, по которому Бриан уже было затосковал... Повсему получалось, что на лошадей сажать сейчас раненного, да девок, хотя по-хорошему, сослать бы Мелис в поместье, да с кем и это минус две лошади. Значит, с нами поедет. Расплатившись за провиант, ле Торн повёл лошадей к воротам. К тому времени следопыт куда-то запропал и Бриан окликнул дружиннику, что пришёл с Ратезом:
- МОлодец, а где вы оружие своё растеряли? И чем владеть умеешь? А то негоже нам соваться в леса эти с голыми руками. У меня нож есть хороший, лук с тремя дюжинами стрел, да это копьё - Бриан показал двухметровое метательное копьё из тех, которые воткнувшись в щит, делают последний бесполезным, не удержать его. Про меч на бедре загорелый воин умолчал, видимо, делиться им он не собирался. - Если ничего из этого не годится, говори что нужно, может с начальником заставы сговоримся.

Вернувшись к знахарке во второй раз, Бриан молча и вопросительно глянул на неё и в этом взгляде был и вопрос и поддержка одновременно...

- Я не могу остаться, Тарек. Ты бы послал кого-нибудь вызволять своего господина Одрава, если бы знал, где он находится? То-то же, - горько, оттого что его не понимают, ответил дружиннику Ратез. Наемник устал от внимания к себе, как никогда в жизни. Он выпил то, что ему дала лекарка с какой-то покорностью обреченного и уверенностью, что иначе от него не отстанут. К удивлению через какое-то время стала отступать ставшая уже привычной спутницей боль. Но это не вернуло живости ума, голова, как казалась набитой кучей маленьких деревянных шариков и шуршащих осенних листьев, если первое просто встряхивалось и стучалось круглыми боками при каждом движении головы, то второе заменяло собою речь других людей и свою собственную.
- Я берег руку, как мог, - угрюмо отвечал Ратез уже Нэйдже, - но, видимо, этого было мало...
Он сделал вид, что не слышал просьбу о том, чтобы снять рубаху и понадеялся, что девушка о ней как-то позабудет да и ,что говорить, Джареан как раз вовремя заглянул, шутник, чтоб его.
- Нет, милая, отлежаться я завсегда успею, а раз уж я и в более крутые времена головою не тронулся, то будет с нею все в порядке, если под топор ее не подставлять. Видала, что топор с репой делает? Я не хочу быть репой, как-то так. Поесть я завсегда за, но на сон времени нет, огонь спать не будет.

Вместе с Брианом под навес к знахаркам явилась Мелис, умытая, посвежевшая, насколько это возможно для того, кто вторые сутки в пути через лес, молча, вроде бы за тем, чтобы пополнить запасы трав и заготовленных мазей.

Бриан вернулся, как раз вовремя, когда Нэйдже почти покончила с осмотром.
- Как ты вовремя-то, - тихо улыбнулась девушка в ответ на его полный вопроса взгляд, - мне помощь нужна. Сиди смирно, - отчетливо сказала она слегка окосевшему Ратезу, - сейчас руку на место ставить буду.
Травница, хорошо знакомая с такими делами, велела Бриану держать сломанную руку на ладонь выше локтя, а сама взялась за предплечье и осторожно потянула сначала на себя, чуть поворачивая из стороны в сторону и чувствуя под пальцами, как что-то ощутимо щелкает внутри. Потом девушка осторожно согнула руку, и полностью разогнула ее. Рука разогнулась, как ей и полагается, что уже само по себе было хорошим знаком - значит сустав встал-таки на место.
- Все, можешь отпускать, - выдохнула Нэйдже, осторожно снова согнула руку в в локте, не полностью, а чтобы до груди доставала, и стала надевать наруч, заботливо одолженный Брианом. Благо доспех спокойно налез на распухшую руку. Девушка закрепила его, потом скрепила части бинтом, так что бы руку нельзя было разогнуть, и повесила руку на перевязь.
- Вот так и держи. - велела она Ратезу. Ссадину на голове Нэйдже аккуратно промыла, как и то, что не было скрыто рубашкой. Потом девушка взяла свою сумку и принялась колдовать над травами. На дне сумки лежал тот самый увесистый сверток с одеждой, переданный Зарром.
- Да, кстати, это тебе просили передать, - все так же тихо проговорила Нэйдже, аккуратно складывая сверток Ратезу на колени.

Сумка изрядно полегчала, избавившись от свертка. Нэйдже, примостившись рядом с Ратезом, разбирала свои мешочки набитые травами, решая, что сейчас заварить. Наконец она нашла нужные. Те, что и в голове прояснят, и боль уймут немного, не так как горькая конечно, но все же лучше, чем ничего, и успокоят...
Девушка сложила собранное в небольшой котелок, который здесь же в сумке таскала всегда с собой, и прихватив чашку с водой отправилась к общему котлу. Там Нэйдже набрала воды в свой котелок и, аккуратно помешивая своей же деревянной ложкой с длинной ручкой, вернулась на место. По дороге травница успела добыть еще одну кружку. Дав настою поостыть минут десять, девушка аккуратно разлила его на две кружки. Одну снова отдала Ратезу.
- Держи. - спокойно, но требовательно сказала девушка, аккуратно придерживая его руку и желая увериться, что он не уронит горячее питье себе на колени, - Выпей все пожалуйста.
Вторая кружка досталась пробегавшей мимо Мелис. От Нэйдже не укрылось, что девушка тоже собирает травы в сумку, а значит и она с лекарским искусством, возможно, знакома.
- Не убегай далеко, - радушно произнесла Нэйдже, подавая девушке кружку с ароматным настоем,- нога сильно беспокоит? Ты все равно выпей, полегче будет.
Для верности травница перечислила все то немногое, что она в настой намешала. Травы были в принципе распространенные и достаточно безобидные. Успокаивали, да снимали усталость.
Бриан был уже готов к дороге, а значит и ей следует собираться. Надолго здесь они не останутся. Нейдже, краем глаза приглядывая за Ратезом, стала как и Мелис заниматься своей собственной сумкой, аккуратно уложила вымытый котелок на место, разобрала мешочки с травами и добыла новых, да еще выспросила у местной знахарки заживляющей мази и бинтов - для ран.

Там, где одного мужчину не удержит в неистовстве и сотня других мужчин, иного на месте удержит всего одна женщина. Еще вернее, гордость и женщина. Если еще всевозможные ощупывания, столь необходимые лекарям все времен, еще можно было терпеть, притворяясь, что тебя это не касается, но когда девица начала тянуть...
Свет померк на удар сердца перед глазами, но гордость велела страдать молча. Ему уже, бывало, вправляли перелом и тело четко помнило, как это должно быть, но все равно ко всему готовым быть нельзя, даже отстраниться на этот раз не помогло, хотя видел как эти двое колдовали над рукой(его рукой!) но словно и не его одновременно. Да, Нэйдже старалась, она дала ему каких-то трав на браге, но от такой боли даже пьяный угар не спасет. Он наверное какое-то время был оглушен болью или, может, перестал соображать на удары сердца, очнулся, когда лекарка протягивала ему сверток. Он смотрел долго, непонимающе, на всякий случай глупо переспросил, а точно ли ему это предназначено. Потом понял, чей этот дар. И это был последний удар, который смог бы сбить любого, кто действовал на грани сил. Бессилье и тоска навалились разом и разогнуться под ними было выше человеческих сил.
Он услышал:"Держи", - и наверное только поэтому взял что-то горячее в левую, предательски подрагивающую руку. Оцепенение, вызванное лечением, еще не прошло да и голова соображала туго. Он подчинился и велению выпить все, но вкуса настоя не почувствовал, судя по тому, как скривилось на мгновение лицо лекарки, он догадался, что оно или горькое или сильно вяжет язык. И только потом бездумно поблагодарив на родном языке, встал, нахмурился, глянул на Бриана и поправился:
- Я сказал: спасибо за заботу, Нэйдже, - обернулся к Бриану: - Я сдержал свое слово. А ты?

- Вижу, что сдержал. Сдержу и я - Бриан кивнул куда-то за спину Ратезу - Вон уже три лошадки стоят осёдланные, вас ждут. Провианта на всех на девять суток, воды поменьше. Поедут девочки вдвоём на одной, ты на другой, да силач ваш, как его... Эйвинд, на третей. Остальные пёхом.
Расчет был прост - самые медленные и уставшие должны были двигаться на лошадях, в то время как быстроногие пехотинцы могут по лесу волчьим шагом скорость держать. Но нужны ещё лошади и у иноземца появилась идея как их получить.
- Осталось остальным лошадей добыть. - и отправился к Нерену, о чем-то уже разговаривающему с "следопытской мордой". Остановившись в стороне, чтобы не мешать чужому разговору, он поймал своим взглядом взгляд Джареана и указал на себя и на Нерена, мол, если хочешь, я вступлю в разговор. Врождённая... да что говорить, вбитая в своё время отцом вежливость не позволяли ему влезать поперёк чужого толку.

- Я понимаю тебя, Ратез, но не Береан же тебе господин. Да это и не мое дело. Поедем вместе, а то не ровен час на разбойников этих наткнемся. Тут уж боюсь не сдержусь и я, - Тарек злобно оскалился, затем успокоившись обернулся к Бриану:
- Я, южанин, владею всем что может убивать. В лагере забрал немного брошенного барахла, - дружинник показал рукой на рогатины и топор. - Я думаю вот той рогатины, что по крепче мне достанет. За меня не волнуйся. Я наконец поел, а отоспимся мы все после смерти.
Прихватив рогатину, Тарек подошел к Джареану:
- Слушай, следопыт, а там на лошадях-то проехать можно? Лес вроде такой, что чуть сами ноги не переломали. Лошади там падут и нам за них от гарнизонного влетит, нет?

- Ну да, конечно, Береан-то мне не господин, - огрызнулся Ратез вслед Тареку, - а своему я скажу, прости, господин, я бросил твоего родича, потому что я ему клятвы не давал. Хорошая такая отговорка, - наемник сплюнул и отправился поглазеть, как Бриан с Джареаном будут брать неприступную твердыню в лице местного военачальства.

- Нет, вам влетит от ваших господ после того, как они возместят гарнизону стоимость потерянных коней, - спокойно вмешался в беседу дружинника и следопыта сам старшина гарнизона, и кивнул Бриану и подошедшему Ратезу, идите, мол, сюда, дело есть. Погода стояла ясная, и старик, отдевшийся потеплее еще ночью, теперь уже раскраснелся и снял шапку, отчего сделалось видно, что волос на голове у него сохранилось ровно столько, чтобы из-под нее выглядывать; поджидая, пока все просители подойдут поближе, он все так же вглядывался в небо на север, откуда здесь, на открытом месте, задувало ветерком, и встрепенулся, углядев старческими глазами темную полосу на горизонте. - Я тут вижу людей троих господ сразу, так кто в вашем отряде, проклятье, главный? И кто объяснит мне, с чего я должен отдать вам коней, когда рабочей силы и так в обрез?

- Ну смотри, отец, - Тарек сделал шаг вперед и решил для начали привести свои доводы. Ведь все здесь собравшиеся имели если не разные цели, то точно разные причины им следовать. И выходило, что каждый захочет изложить свои мысли, а Тарек решил не откладывать в долгий ящик и воспользовался недолгой тишиной. - Нас тут толпа здоровых мужиков и в лес мы пойдем с лошадьми или без. Там люди за которых кто-то отвечает головой, кто-то словом, кто-то совестью и мы их не бросим, - Тарек смотрел старому вояке прямо в глаза пытаясь уловить его думы. - Если ты дашь нам недостающих лошадей - мы обернемся в разы быстрее и сможем помочь твоим орлам в защите заставы. Что скажешь?

Следопыт сделал мягкий жест рукой, мол, еще хочу кое-что сказать.

- Главного нашего нет, его безумие одолело по дороге сюда - в лесах и остался... Вот как раз за ним тоже собираемся идти. Осталась лишь его правая рука - наемник Ратез, но только он ранен в руку... - следопыт не обратил внимания на каламбур, - ... да и голову чуток задело.

- Там он! - Джареан махнул рукой в сторону палатки травницы. - Лечится, однако! А спасать надо Береана Акклеменского с госпожей Хамшир. Береан-то самолично вызвался спасти родственника Дагрешей, что в этих лесах затерялся. А меня приставил Тегвен для проведения их по здешним лесам, ибо следопыт я, Джареаном звать... В последний раз помню только, как Береан рядом с сожженой деревенькой разбойника завалил. А потом уже времени не было, на горбу тащил Ратеза, ему тогда совсем плохо было. ...Эх, там длинная история была... Нас разбойники повязали. Потом в яму засунули. Вот тогда Береан и обезумел, а Ратез потерял сознание. Пока слово да дело, пожар начался. Вот я с Ратезом на спине, Тарек и Мелис рванули оттедова сломя голову. Береан первым из ямы выпрыгнул, благо кто-то лестницу сбросил, и побежал драть вусмерть первого попавшегося разбойника. Пожар такой был, что уже невмочь. Мы только дернули его, мол, беги с нами, и были таковы. А уж дальше Ратез пришел в себя, возвращаться мы к пожару не стали - слишком опасно, себя бы только подпалили. А госпожа Хамшир осталась на нашем старом привале, с Альеном - крепкий он, но супротив пожару нужны еще ноги. Вот теперь кручинимся о них, как никак я слово дал подмочь...

Знатный мужик, пролетела мысль, пока следопыт в ходе разговора приценивался к старшине гарнизона. Такому палец в рот не клади и, сам видать, не из робкого десятка. Таких воевод солдаты любят, ибо смотрит за ними в оба - когда кнутом, когда пряником.

Ратез подошел к Джаренану сзади и отвесил затрещину:
- Это чтоб языком не мел бестолку, - беззлобно пояснил он, - и с толком тоже. Тебя о чем спросили, следопытская морда, какой прок в том, чтобы тебе коня дать, а ты не свинтил на нем к бабе под бок, а дело сделал и лошаденку вернул! А ты чего тут мелешь? Мое почтение, командир, - склонил голову наемник. - Вот что, пусть Бриан за нас говорит, сможет убедить - поедем, нет - пехом почешем и резво. А теперь, цыц, хорош хорошему человеку огород городить, хех.

- Хамы бьют честной народ... - возопил следопыт и скользнул за спину Тарека, пригрозив Ратезу кулаком, но успев предварительно в отместку сильно дернуть последнего за ухо.

- Дитя дитем, даром, что из леса, - съязвил Ратез, потирая, впрочем ухо.

- Не верится, что вы вообще вернетесь, - заметил старик Тареку, молча выслушав речь следопыта и с явным удовлетворением понаблюдав, как болтун получил подзатыльник за то, что говорил много и все не о том, про что спрошено, - из вас всех я не впервые вижу Бриана и вот этого болтуна, что прячется за твоей спиной, - тут он недвусмысленно кивнул на Джареана и обратился уже к Бриану, видно, сочтя тех двоих и вовсе бестолковыми. - И что же вы, и девок с собой в огонь потащите?

- Вот тут я тоже соглашусь со старшим: Мелис надо будет взять, ведь она знает где искать госпожу, а Найдже пусть здесь остается да помогает работяг латать, - многозначительно подняв палец, заявил Тарек.

Иноземец смотрел поверх голов собравшихся, вглядываясь в тяжелые, влажные клубы дыма, идущие от горелого леса. И этот низкий дым был душегубом, пострашней иного палача. Но он же давал надежду, что задуманная уловка получится, которая на далёкой родине была, пожалуй, самым распространённым способом передачи приказов и тревог. А потому, уткнул щит острым концом в зевлю, да сел свехру, сдлеав себе походный табурет, получается. Не в первой ему, видать, без мебели обходиться, да и пенёк не всегда найдёшь.

- Да, Нерен, вернёмся. И коли мне поручено госпожу Хамшир и господина Береана живыми найти, стало быть и мне ответ держать, что за приказ, что за коней, которые во исполнение прошу. Но и ты в накладе не останешься, старшина. Ведь окапываешься ты тут только потому, что за дымом не видно, разгорается пожар или тухнет. Вон лес, мокрый от скорой весны, так пар и валит больше дыму и не понять, к чему готовиться. А тех, кто туда съездить посмотреть, да тебе сообщить, ещё не было. Теперь есть. Пути туда часа четыре, вот значит часа через четыре с половиной твой остроглазый мальчишка смотрит в ту сторону - Бриан указал в сторону уже сгоревшей деревушки - А мы даём тебе сигнал, оговоренный. Мой лук запускает боевую стрелу на семь десятков саженей вверх, если постараться, над деревьями увидите. Наконечник в два слоя тряпицы со смолой, что бы крыши заливаете. Дым у такой стрелы едкий, черный, да сам знаешь. На белом фоне лесного дыма не заметить их будет сложно. Вот увидите одну стрелу - значит пожар стихает. Увидите две стрелы, одну за другой, в пять ударов сердца, значит огонь низом идёт, копать надо. А три черных дыма друг за другом, значит верхом идёт и копай не копай... Вот так. Хотя если у тебя голубь почтовый имеется для разведчиков, то всё проще. В общем, мы можем не просто с коняшками сгинуть, а предупредить вас, если там, в лесу, всё плохо. Хоть парней своих спасёшь, ежели что... А чтобы сигнал не прохлопали, через пятьдесят ударов сердца повторим. Чтобы ошибки не было.
Бриан умолк с пересохшим горлом. Кто бы знал, как ему уже остолешило говорить, когда нужно скакать вперёд, нагоняя упущенное время...

Бриана, в отличие от предыдущих двоих, Нерен выслушал внимательно и вроде бы даже с уважением: дело говорит, отчего не послушать, и хлопнул себя по бедру.
- Добро! Бери коней, какие в конюшне отдыхают, не более четырех, и птаху. Повяжешь ей на ногу красную ленточку, ежели огонь верхом идет, желтую, ежели низом, и белую, если сам гаснет, - тут старик покачал головой, в такие чудеса ему никак не верилось. - Оно, конечно, ежели пожар верхом пойдет, никто тут не спасется, наши головы первыми полетят, но знать надо, а послать некого. Девок ваших можете оставить безбоязненно, если что, баб все одно первыми вывозить.

Вязочки и птицу, грустного пестрого голубя в клетке, Бриану принес посланный старшиной мальчишка, а вот за конями пришлось идти самим.
В просторной и чистой конюшне заставы нынче было почти пусто, видать, всех, кого можно отправили с посланиями и за помощью, либо же на работы, и оставшиеся шесть верховых лошадок стояли про запас, вдруг да случится чему-то резко перемениться и понадобится спешно отправить гонцов вдогонку. Чуя в воздухе дым, кони беспокоились, и одинокому дневальному, на которого нынче свалились все обязанности по конюшне, приходилось разрываться между ними, утешая животных, но на Бриана и его спутников, явившихся за лошадьми, он, молодой лопоухий паренек, все одно глядел волком и следил за ними с великим волнением, пока наконец не осмелился заговорить.
- Люди добрые, вы бы это... Меринов берите. Сгинут в лесу, все не так жалко будет, а то вон Ромашка вовсе жеребеночка ждет.
По молодой рыжей кобыле, которую парень назвал Ромашкой, ничего такого было пока не заметно, но он, похоже, был вполне уверен в том, что говорит, да и Ромашка, услышав свое имя, переступила невидимыми в деннике ногами, видать, подтверждая слова человека.

- Благодарю. - только и ответил Бриан, но, собравшись было уходить, добавил - а дымами мы сигнал повторим. Мало ли кто на птичку в полёте позарится.
Теперь пора и делами заняться. От этой мысли, как будто сил стало больше и сердце звонко било в ушах горячей кровью. Для начала, передав птицу в клетке Мелис, он отправился к уже запряженным кобылкам и снял несколько сумок с провиантом, сколько смог за раз унести и потащил к конюшне. Надо будет раскидать вес по всем лошадкам.

- Ратез, кто из наших лучший стрелок? На вон той лошади в яблоках слева от седла висит лук роговой, а справа колчан с тридцатью стрелами. Пусть берёт. Заодно полдюжины дымных стрел сделает. Тебе же... держи - иноземец дал покалеченному ратнику ножны с ножом, как Эйвинд мог бы узнать, брата-близнеца тому, что был подарен давеча старшине. Какое-никакое, а оружие, однорукий справится.

Дневального Бриан приветил улыбкой, мол не волнуйся, Ромашку не потянем в лес и, похлопав толкового пацана по плечу, принялся седлать коней. Сам или с кем-то ещё, не важно. Дело должно быть сделано, а пока мысли у него были заняты другим: кого оставлять в заставе. Мелис знает, где госпожу потеряла, значит будет показывать, надо брать. Нейджэ тоже нужна, что самим воинам, что Бериану Акклеменскому или госпоже Хамшир, если что с ними приключилось... Да не могло ничего не приключиться за столько времени в разбойничьем лесу. Тоже брать надо. Ратез? Этот упрямец точно поедет. Следопыт понадобится, собственно, следы пытать, без него точно ни Хамшир, ни Береана не сыскать. Итого остаётся Эйвинд, который так к Ратезу и мелис рвался, что его теперь волоком от них не оттянешь, Тарек-крепкий воин, да сам Бриан. Южанин вздохнул. Придётся, что говорится, всем табором ехать. А воинов-то трое здоровых на трёх охраняемых, да следопыта. Ну что же, надо, так надо.

Убедившись, что все в сёдлах и - ненавязчиво в том, что Ратез в седле удержится, подхватил уже остывшую кашу, что следопыт нёс старику, заменил ложку куском сухаря, да вручил раненому:
- В дороге тебе не привыкать жевать. Всё, в путь! - поводья мерина солдата были переданы Эйвинду, от него не отбрыкается строптивый ветеран.

Теперь уже и сам вскочив в седло, Бриан древком снова тронул кобылку и повёл её одними коленями, даже не прикоснувшись к "варварским" поводьям, просто смотав их на лудке седла. Равно как и шпорами даже не подумал воспользоваться. Странные люди, эти южане, всё задом наперёд делают.

- Стрелок? Да кто их разберет, - проворчал наемник, с одобрением глядя на то, как Бриан устраивал дела, - Эйвинд бил себя пяткой в грудь, что стрелок отменный, сам я то, конечно, не видал, Джареан - лесничий, эти ребята с детства с луком на ты, Тарек, я вообще не знаю, на что он способен, знаю, что родом из тех мест, где уже не одно поколение видит войну, к тому же он сам признался, что из благородных, я не знаю, чему учат благородных, главное, что учат, а не как...с орясиной и сразу в бой, - наемник сплюнул и замолчал, словно вспомнил о чем-то далеком.
Ратез с трудом взобрался на коня, он и так-то не то, чтобы ездить хорошо умел, а тут и вовсе с одной рукой, ну совсем, хех, несподручно, и от грустных мыслей был отвлечен неожиданным подарком и кашей.
- За нож, спасибо, Бриан, а то все равно, что голым посередь проселочка себя чувствуешь совсем без чего-либо под рукой. За кашу тоже, жрать охота так, что от коня даже копыт бы не осталось при случае.
Ратез занялся кашей, благо все разговоры-уговоры остались совсем позади, впереди была дорога.

- Южанин, отдай свой лук лучше следопыту. Он ловко с ним управляется, давеча кольца кольчужные разгибал стрелой, - проговорил Тарек, помогая Бриану седлать лошадей. Все же благородные корни давали о себе знать и с верховым животным дружинник управлялся ловко, хотя и без бриановой доброты.
Легко впрыгнув в седло Тарек поудобнее перехватил рогатину, и с сияющим от сытости выражением лица направился в след за спутниками. Шпорами он не воспользовался, просто потому что их не было на видавших виды сапогах, но по бокам лошадку несильно попинал.
- Слушай, Джареан, ты ведь тут все знаешь. Куда по твоему разбойники пойдут из деревни той? Должны мы их встретить по пути?

Джареан аж подпрыгнул, когда после слова Бриана Ратез молвил, что никто не разберет, кто тут стрелок.
- Как никто разберет, Ратез? - следопыт искренне удивился, идя к нему с расставленными от изумления руками. - А я чем зверей бью? Извожу их до смерти смехом или ловлю на пошлые шутки в период их гона?

Он забегал среди коней, пытаясь найти свободного коня. Последний свободный конь стоял, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, видать, ощущал неблизкий путь или крепкого запаха дыма. Повел резко мордой, повернулся задом, махнув презрительно хвостом.
- Вот, гад, а... - следопыт упер руки в бока. - Упрямый попался, с перчинкой. Вот я тебе!

Следопыт, как хороший акробат, с разбега взлетел на коня, мгновенно сильно сжав ногами последнего за бока и натянув поводья, чтобы показать, кто здесь хозяин. Животное моментально пустилось в пляс, последом ушедши в скачку вокруг заставы.
- Своооолочь!!!! - заорал, что есть сил, следовед.
Но после затяжной борьбы, оба взмыленные они подъехали к своей группе. Джареан с победным видом стал успокаивать коня, опустив голову к уху и говоря что-то приятное, изредка мягко похлопывая животное по шее.

Надо было опробовать лук. Выхватил стрелу из притороченного к седлу колчана - с железным наконечником, это хорошо, пролетела мысль, будет насмерть бить. Широко расставил ноги, вложил стрелу, натянул звенящую тетиву, сощурил глаз, попридержал дыхание и между двумя биениями сердцами отпустил разящую смерть. Стрела пролетела ровно - следопыт постарался - и вонзилась на расстоянии 20 шагов в стоящее дерево.

- Отлично, Бриан. - следопыт взмахнул рукой, широко улыбаясь. - Спасибо.

Второй раз конь лишь недовольно дернул ухом, когда Джареан с полувздоха взлетел в седло - дорога обещала быть длинной.

- Слушай, Джареан, ты ведь тут все знаешь. Куда по твоему разбойники пойдут из деревни той? Должны мы их встретить по пути?

Бросил взгляд в Тарека:
- Уж точно по направлению к заставе не пойдут, это только безумцы и глупцы сделают... Видать, пойдут другим путем, и рассеяно - негоже им сейчас толпой ходить, сами знают, что опасно! Там посмотрим!

Он напряженно вгляделся в лес, в предчувствии не самой лучшей поры путешествия.

Кони, даром что казенные, на заставе оказались самые подходящие: пусть не самые резвые, но зато спокойные, послушные, (кроме того сивки, что все норовил укусить за сапог своего седока Джареана или кого-нибудь еще, или забраться носом в ратезову кашу) привычные доверять людям, даже если те, против всякого здравого смысла, желают идти навстречу огню, да и места, хоть и задымленные, были им, в отличие от людей, хорошо знакомы.
Заслышав неторопливый перестук копыт по утоптанной земле, огнеборцы, чьими стараниями просека все росла и, прямая, как стрела, уже достигла ширины человеческого роста, на несколько вдохов оторвались от работы, провожая чужаков взглядами, кто - недобрыми, сожалея о том, как уезжает рабочая сила, которая могла бы облегчить труд оставшихся, кто - завистливыми, ехать на коне всяко приятней, чем с самой полуночи махать топором, но все больше - пустыми и равнодушными от беспросветной монотонности труда.

Возвращаться до границы огня пришлось неблизко - почти три четверти пути от деревни до заставы, но свежие кони несли куда быстрее, чем собственные усталые ноги. Огонь здесь был привередлив, как домашний кот - ленился карабкаться по стволам, облизывая их не более чем на рост ребенка, обходил стороной болотистые пятна, лакомился сухой иглицей, кусочками коры и веточками, но дыма от него было столько, что видимость терялась чуть более чем через полдюжины шагов. Горький смолистый дым ел глаза и забивал легкие, отчего почти не спасали даже смоченные водой тряпки, кони противились желанию людей идти вдоль огненной стены - по их конскому разумению, к огню следовало располагаться задом и бежать прочь со всех ног; на полянах, подняв голову, можно было видеть, что из золотой подвески на лазурном платье красавицы солнце превратилось в медную бляху на серой солдатской одеже, сделалось пугающе тусклым и четким, словно бы вместо него на небо неурочно вышла сестрица-луна.
Полагались на одного только Джареана и его знание лесных троп, отряду Бриана пришлось объехать огненное кольцо едва ли не вокруг, прежде, чем их путь пересекся со множеством следов людских ног - это, похоже, жители Горной деревни прошли здесь толпой, стремясь к южному выходу из долины; поверх чужих следов в мягкой земле легко угадывались знакомые - длинные узкие ступни Хамшир в дорогих башмачках и глубоко утопленные в землю отпечатки кованых сапог Береана.
По ровной утоптанной тропе кони ходят куда быстрее людей, и путь, на который разбойники потратили ночь и половину дня, верховые по их следу проделали еще до того, как начало темнеть. К югу, в чащу леса, огонь шел неохотно и вскоре остался далеко позади, хотя дымная пелена от него так и не истончилась до конца. Здесь, в зыбкой безопасности редколесья и устроили привал погорельцы, и, похоже, не с одной деревни, а еще и со всех окрестных хуторов. Издали было видно, что тут и там на проплешинах средь деревьев спят вповалку люди, более сотни темных фигур, и только некоторые тщатся бодрствовать, стоя столбами, но и у них то и дело опускаются головы. Туда, в это огромное лежбище уходили следы Береана и Хамшир.

Дым, дым, дым... снова дым. Везде одно и то же. Глаза безбожно слезились, будто дикого лука натолкали и Бриан морщился, пряча лицо за мокрой тряпицей и размазывая по лицу невольные слёзы. Если так дальше пойдёт, сознание потерять можно за раз. Поэтому ле Торн подъехал к Мелис, взял у неё голубя, привязав к его лапке желтую ленту и ближайшим угольком нарисовал на ней "С". Старшина поймёт, что пожар на север движется, понизу. К заставе, стало быть. Захлопав черно-голубыми крыльями, голубь скрылся в клубящемся дыму, верно набирая скорость домой. Вот и славно...
- Чтож, лучший наш лучник. Подавай сигнал дымными стрелами. Два раза по две стрелы. Смотри, чтобы в воду падали. А то ещё пожар устроим... - Бриан устало усмехнулся. Он хоть и привык к тяжелым переходам, но дорога медленно и верно съедала силы.

Спустя пару часов попались и следы первые, важные. Раз шли поверх остальных, стало быть, Хамшир и Береан тоже заметили вытоптанный тракт и пошли вслед за людьми, надеясь на помощь... Но чем могут погорельцы помочь, без провианта и лошадей, становящиеся просто голодной толпой, готовой растерзать кого угодно за горсть пшена. Кстати о растерзать. Заприметив первых погорельцев, южанин тормознул лошадь, знаком показав всем стоять и обернулся, приложив палец к губам и скомандовал разворот назад. Ехать за спасаемыми сейчас надо, но не напрямую, через полянку. Завидев лошадей с тугими сёдельными сумками, набитыми едой, сотня мужиков станет разъяренной толпой, жаждущей просто спасти свои жизни, хладнокровно губя хоть сколько чужих. В груди Бриана не шевельнулось ничего, что можно было бы назвать состраданием - сейчас важно было уберечь своих, провиант и снаряжение, ведь без них поиски будут безнадёжно долгими. Пожар не даёт столько времени..
Отведя на пару сотен шагов назад всю колонну, Бриан подозвал к себе следопыта и наклонил к нему голову, говоря так, чтобы тот услышал, а бедствующие погорельцы и не догадались об их присутствии.
- Джареан, тебе задача обойти кругом стоянку, искать следы Хамшир и Береана. Может быть они вышли из лагеря или же вообще обошли по краю. Ежели нет, будем перетряхивать всех, кто тут остался. В сопровождение тебе мне дать некого, так что сам. Ждать будем у ручья, где воду набирали крайний раз, там низинка неприметная, там и привал сделаем. Если какая опасность, скачи обратно. Встретим, успокоим.

- Джареан на коне смотрится равно одинаково весело, что и Джареан за конем, а вот Джареан за следом за бабой - это ж смех на всю деревню, ась?- прищурился Ратез, огрев следопытского сивку деревянной миской из-под каши по голове, чтобы зверюка отстала и занялась ногой хозяина. - Это моя каша, глупое животное, - назидательно заметил он.
Впрочем, шутки скоро закончились, дым лез отовсюду и норовил украсть дыхание, а вместе с ним и жизнь. Спасало только то, что сидели верхом, оттого и дым, хоть едкий, хоть и жгучий, но убивал все живое понизу. Кони фыркали и косились на далекий огонь, доверие же лошади к человеку не безгранично за что наемник собственно и ненавидел лошадей, легче положиться на свою трезвую голову, чем на четыре ноги, улепетывающие при первой возможности убежать.
Бриан, похоже, прикинул что к чему много быстрее, чем Ратез хотел бы в это поверить. Судя по тому, как он управился на заставе, как пытался вести за собой (вести однако, а не делать вид, что ведет!) полузнакомых даже друг другу людей, он явно успел уже где-то повоеводствовать всласть. Кто же ты такой, Бриан, воин Инграна? Все в тебе есть: достоинство, спокойствие, расчетливость, - интересно. Ну и где можно все это получить, не опуститься, не уйти в банду или шайку...и при этом пойти служить влиятельному человеку, хм, не так уж прост наш Бриан. Ох, как непрост.
- Ты посылаешь Джареана на верную смерть, - не согласился с решением Бриана наемник, хоть и понимая его подоплеку, - один и на лошади - он будет вкусной добычей. Я бы предложил укрыть девушек с конями, а самим пойти пешком - толку больше и внимания меньше, что скажешь?

Следопыт плакал, горько плакал и длинно ругался. Дым жег и разъедал горло. Следовед пытался держаться, но терпеть уже было невмочь - баклага проливала в его истерзанное горло долгожданную влагу. Платков у него не было, пришлось отодрать пару кусков от подола. Вот и теперь придерживая кусок ткани, он пытался различить в непроглядном дыму хоть какой-нибудь кружок воды на земле, чтобы коню было чем горло промочить - очень редко попадались, да и те, в таком месте, что сам вездесущий леший из детских сказок ногу сломит.

Вначале их группа растянувшись петляла. Следопыт постоянно вылавливал взглядом проходные пути в стороне от огня. Коня постоянно нервно дергало да еще несносный Ратез успел приложиться миской ко лбу животного - та всхрапнула и попыталась пуститься вскачь, но следопыт вовремя резко потянул поводья на себя и погрозил Ратезу в спину кулаком.
- Ууууу, наемник паршивый!!! - закашлялся от вторгшегося в легкие дыма.

Потом полегчало. Зарябили проплеши, нетронутые поляны, проселины, опушки - чаща поредела. Следопыт был само внимание, самое главное, сейчас не потерять след. Зверей тут много прошло, одних волчьих следов сколько. Дым продолжал стоять столбом, хоть топоры вешай. Теперь следопыту часто приходилось соскакивать на землю, чтобы осматриваться и следы не затерять. На паре деревьев он заметил метки - то ли местные охотники, то ли еще кто.

Через некоторое время Бриан степенно подъехав к нему, дал указание о запуске дымовых стрел. Воду пришлось искать недолго, посредь одной поляны разлился пруд - Джареан соразмерив свои силы, прикинув на взгляд, как стрелять, пустил одну стрелу за другой. Те высоко взвившись дымовыми столбиками - следопыт причмокнул от удовольствия - пали в пруд, пристыженно шипя.

Людские следы стали попадаться чаще - следопыт приметил их сразу, но пока никак не отреагировал. Неизвестно еще чьи, подумал он. Потом следы ступней зачастили, их стало больше, пока в конце концов, они превратились в утоптанную недавно тропу. Следопыт знаком показал Бриану на гущу человеческих следов, мол, смотреть в оба надо бы. Огонь уже остался далеко позади, но ночь уже надвигала на землю свое темное покрывало - следопыт и не заметил, как стало смеркаться. Всматриваться в округу стало труднее, дым все еще не спадал. Наконец, они вышли на практически безлесное пространство. К дыму стали примешиваться другие запахи, следопыт с трудом вычленил запах поджареного мясо и еще что-то, с чем он еще не сталкивался. Он с трудом разглядел в дыму пятна людей, которые двигались, кто лежал, кто сидел.
Брина тормознул группу, показав знаком, что, мол, тихо. Они возвернулись вспять.
Указание, отданное Брианом, была ясно - Джареан понятливо кивнул головой, когда тот зашептал ему в ухо о нахождении следов Береана и Хамшир. Хоть Бриан и не являлся, грубо говоря, главой группы, тем не менее, в его фигуре сквозило что-то властное, и особого недовольства, тем паче неприязни Бриан у следоведа не вызывал.
Следопыт было собирался обернуться, как в разговор встрял Ратез, выступивший против решения Бриана. Джареан лишь пожал плечами - ему не впервой бывало находиться среди опасных людей.
- Насчет лошади верно говоришь, надо оставить в стороне... Может тогда языка сразу словим, чем искать следы? - он скосил глаза на Бриана.

- Дело говоришь, Ратез. Смотри, о чем думаю. До заката нужно найти выходящие следы со стоянки погорельцев. Если они есть, значит зазря не будем рисковать, входя внутрь, ни девушками, ни конями. А если следов нету, то стало быть, прочесать пяточек осталось, да вывести госпожу оттуда, на стоянку встать. Огонь костра в таком дыму никто не обнаружит... На коне, думаю, сподручней - саженях в ста от стоянки проехать, ведь если что, то от уставших людей следопыт и уехать может, никто не погонится. Если же пехом пойдёт, то до темноты не успеет. Сколько он с вами на ногах? Двое суток, трое? Не успеет если, то и искать не имеет смысла до утра... Джарен, что сам скажешь, пехом успеешь обойти стоянку? Можно и рискнуть, броню снять, оружие отложить, да по следам пойти, как ты и предлагаешь... Лубок из наруча лохмотьями прикрыть, мой меч под рубаху со спины спрятать... Может получится, хотя и риска больше. Слово твоё, Джареан, ты свои силы лучше моего знаешь. - Бриан впервые за долгое время с удовольствием слушал возражения. Толковые, с видимым опытом бывалого человека. Да, Ратез, многому можешь научить. Ну да путь ещё не близкий, всё успеется.