За достаточно обильный завтрак она оставила в таверне шесть су - что казалось бы абсолютной мелочью прежде, до покупки лошади. После того, как мешочек изрядно полегчал, за расходами предстояло следить как следует, ведь никто не знал, будет ли у нее возможность эти сбережения пополнить.
Ей настойчиво предлагали все же снять комнату, объясняя это тем, что вряд ли портной за день успеет сшить ей платье - и эти мысли подтвердились, когда она у этого самого портного оказалась. Точнее, у портнихи.
- Нет у нас готовых платьев, госпожа. Нет, - покачала головой женщина в возрасте, принимаясь снимать с нее мерки, - уж белье с чулками, это пожалуйста. Но помилуйте, где же мне взять готовое платье? Да еще и Лолотта заболела, - тяжкий вздох последовал за этими словами, - Так что самое быстрое, и то завтрашний день, госпожа.

Комнату снимать Клэр не стала. Как и дожидаться платья.
- Жаль. Но я сейчас очень спешу, чтобы так долго ждать. Может быть вы подскажете, где здесь можно найти оружейника?
Задерживаться в этом городке она не планировала. Может быть потом, когда она будет ближе к цели.

Женщина объяснила в двух словах, как добраться до оружейника. Выглядела она явно расстроенной - упускать клиента из рук вот так просто было, конечно же, жаль, но здесь Клэр уж точно ничего не могла поделать.
Приобрести оружие было мыслью хорошей. Но помощник оружейника, заведовавший в тот момент лавкой, сообщил ей цену, и...
- Двадцать два ливра, госпожа. - произнес ей мальчишка, указывая на шпагу, которой она вполне в состоянии была бы управиться, - И шпага ваша.
Порядка сорока ливров она отдала за лошадь - и оставила у господина Лусто треть содержимого своего "кошелька". Здесь еще двадцать два... И тогда ситуация с деньгами станет совсем не веселой - можно было даже не пересчитывать деньги, чтобы понять это.

Остаться без защиты, но с деньгами или остаться без денег, но с защитой? Хороший вопрос.
- Подскажите, а до Ангулема далеко ехать? - спросила она, примеряясь к шпаге.

Мальчишка потер подбородок, как-то оценивающе глядя на Клэр.
- Ну... Если повозкой, то дня три. На лошади поскорее будет. Пару дней? Ну, если вы поедете рано утром, и если лошадь ваша крепкая. Нет... Если не торопиться совсем, то дня за четыре можно доехать. Точно! Так вы шпагу берете, или нет? Быть может, все же вашему муженьку лучше выбрать себе оружие самому? - добавил он, явно не веря тому, что оружие она покупает для себя.

Два дня. Если она не будет почти останавливаться, то она уже скоро будет в нужном месте. Но ей как минимум один раз нужно будет где-то переночевать. Дважды, учитывая, что сейчас прошло уже много времени с утра.
- Да... Наверное... - задумчиво пробормотала девушка. - А дорога до Ангулема спокойная? О разбойниках ничего не слышно?

Мальчишка неопределенно пожал плечами.
- Мастер временами наведывается в Ангулем. Пока ни в какие передряги не попадал. Да и вы же не одна поедете, верно? - добавил он, и снова кивнул на шпагу, - Так берете все же, или нет?

Ей вспомнилась её погоня неизвестно от кого. Во время пожара её тоже пытались убить не дав возможность защищаться. Так что если её и дальше будут преследовать, вряд ли шпага будет играть решающую роль. А против бандитов с вилами и топорами она и действительно бессмысленна.
- Пожалуй я лучше пришлю сюда мужа. Пусть он сам выберет, - улыбнулась Клэр. - А в какую сторону к Ангулему ехать?

- Западная дорога, - ответил ей мальчишка, отходя от шпаги и усаживаясь на довольно скрипучий, и единственный стул в этом помещении.
- А вы оттуда родом, да? - полюбопытствовал он, - У нас бывают здесь иногда проездом из Ангулема. Все как один. Как вы, вроде того. Да и мастер говорит, что богатый там городишко.

- Да, оттуда, - кивнула Клэр, решая не разубеждать парня в его заблуждениях. Это могло бы оказаться ей на руку. - Просто немного заблудились. Я обязательно пришлю мужа поглядеть на эту шпагу. Мне кажется, это как раз то, что ему нужно.
Попрощавшись, девушка вышла. Теперь нужно было найти эту самую западную дорогу и отправляться. Остановиться она планировала только вечером на каком-нибудь постоялом дворе.

Что-то мелькнуло во взгляде мальчишки. Впрочем... Может, показалось?
За корм и воду для лошади она отдала еще один ливр. В мешочке, при внимательном пересчете, она насчитала оставшиеся пятьдесят восемь ливров - навскидку, на несколько дней жизни в приличном постоялом дворе с не менее приличным обедом должно было хватить. Дорогу она нашла так же без проблем... И без проблем доехала за день до Манлема, где, отдохнув вечер и оставив еще пару ливров, отправилась в путь дальше. Дорога то лесистой местностью, то полями в этот раз была не такой уж и долгой, и к началу вечера следующего дня она пересекла Марсак, откуда до Ангулема, по словам местных, оставалось не больше часов пяти быстрым шагом отдохнувшей лошади. Только вот... Лошадь, которую она вела довольно быстрым темпом, устала, и было совершенно очевидно, что и двух часов активной скачки она уже не выдержит.
Впрочем, не только она. Практически непрерывное сидение в седле довольно сильно натерло ноги, и к тому времени, как Клэр прибыла в Марсак, даже ходьба давалась ей с некоторым трудом.
Это был вечер третьего дня с тех пор, как она покинула поместье Жана.

Кажется, она погорячилась в своём желании добраться до места как можно быстрее. Сумасшедшая скачка не проветрила даже мозги. Периодически казалось, что она зря едет в Ангулем и нужно срочно возвращаться к Жану. Периодически вдоль дороги мерещелись разбойники, поджидающие именно её. Нужно было дать отдых и себе,и лошади, хотя и обидно было останавливаться всего в полудне от цели. Но иначе пришлось бы идти пешком.
В Марсаке Клэр решила остановиться на день, а за одно поискать себе платье, которое бы выглядело попроще, чем то, в котором она была. Интересно, если оставить портнихе старое платье, это сильно снизит стоимость?

Здесь ей повезло проще - буквально пару дней назад от заказа отказалась одна из работниц небольшой местной швейной фабрики, и она буквально в тот же вечер оказалась обладательницей вполне обычного, и весьма скромного по сравнению с тем, что у нее имелось, платья. Шерсть была довольно грубой, но в теплоте, благо, платье не проигрывало - да и плащ, который достался ей вместе с деньгами, по-прежнему был с ней, и неплохо защищал от холода. В "обновке" ее вряд ли приняли бы за зажиточную жену какого-нибудь аристократа - в этом плане точно можно было расслабиться. А вот до остального...
Еще пять ливров оставила она в Марсаке.
В Ангулем она попала только к обеду следующего дня - было около трех часов пополудни, когда она нашла указанный в письме постоялый двор. Город, в который она так спешила эти три дня, был не слишком большим - но мальчишка был прав, бедностью здесь и не пахло. Этот древний город, построенный на вершине скалы, просто дышал аристократией и напыщенностью, несмотря на свою провинциальность. Точнее, даже именно благодаря этой провинциальности, напыщенность чувствовалась еще сильнее.
Впрочем, особого отторжения она не вызывала.
Постоялый двор располагался в симпатичном, трехэтажном, недавно подремонтированном доме. Он располагался совсем рядом с рекой Шарантой - от которой и получил свое название, а вид из окон этого дома наверняка открывался великолепный. Оставалось лишь снять комнату, чтобы убедиться в этом... Или же сразу поехать по адресу, по которому проживал Леон. С одной стороны, ее неизвестный спаситель велел ей написать письмо господину Сенье, но... Она уже была в этом городе, она уже прибыла сюда.
Выбор оставался за ней.

Господина Сенье могло не быть дома. А прислуга вряд ли будет пускать неизвестную женщину в дом, подождать хозяина. Да и жена... Вряд ли госпожа Сенье обрадуется такой нежданной гостье. К тому же сама Клэр несколько робела при мысле о том, что нужно будет встретиться с Л'еном. В начале путешествия это казалось хорошей идеей, но теперь... Захочет ли Л'ен вообще её видеть? Тем более с вестями о брате.
Клэр решила всё-таки снять номер попроще, написать письмо и ждать. Оставалось надеяться, что ждать придётся не долго. Иначе, как только закончатся деньги на жильё, придётся ехать обратно в дом Жана. Но на этот раз без денег вообще.
Клэр долго думала, что написать. Хотелось бы, чтобы Л'ен приехал к ней, а не воспринял письмо как шутку. Но при этом не хотелось раскрывать карты раньше времени.

"Дорогой Леон!
Мне необходимо срочно вас увидеть!
Увы, я не могу раскрыться вам в письме. Но уверяю вас, что это вопрос жизни и смерти. Надеюсь, что покровительство вашего брата позволит мне рассчитывать хотя бы на короткую встречу.
К. М.
P.S. Вы найдёте меня на постоялом дворе Шаранта. Спросите Агнес."

Клэр назвалась хозяйке именем Агнес, когда вселялась в комнаты. Так что при желании её можно было просто найти.
Она запечатала письмо печатью Жана. Затем она нашла дом Леона, поймала первого попавшегося мальчишку и попросила отнести туда письмо, заплатив мелкой монетой. Ей хотелось убедиться, что письмо окажется там, где нужно. А дальше оставалось только ждать.

Комнаты в постоялом дворе особо не различались - и та, в которой девушка остановилась, стоила ей чуть меньше ливра в сутки. Надбавить сюда расходы на завтрак и обед - и расходы в день составляли несколько больше одного ливра. Плюс почти пол-ливра в день на уход за лошадью - и она вполне могла остаться здесь даже на месяц, если вдруг какие-то обстоятельства помешают ей встретиться с ее старым знакомым.
Наверное, со старым знакомым.
К счастью, обстоятельства складывались в ее пользу. По крайней мере, пока. К вечеру первого же дня, во время которого ей удалось неплохо отдохнуть с дороги, служанка, которую, кажется, звали Лаурой, принесла девушке письмо, в котором аккуратным до безобразия почерком было выведено несколько строчек.
Ее, "Агнес", просили приготовиться к трем часам следующего дня - в письме было сказано, что за ней будет подан экипаж, который отвезет ее на место встречи. Больше ничего в письме сказано не было - и сложно было найти даже намек на то, что ответил ей непосредственно Леон.

Клэр не очень верила в скорый ответ. Она уже начала было прикидывать, когда стоит попытаться достучаться до Л'ёна. Хотелось ведь побыстрее решить это дело и вернуться к Жану.
Такой скорый ответ удивил и насторожил девушку. А что если письмо отправил не господин Сенье, а тот. кто вот уже который раз пытался её убить? Но выбора у неё особенно не было. Приходилось рискнуть и отправиться в экипаже туда, куда её отвезут.
Весь оставшийся вечер она переживала так, что не смогла спокойно уснуть. А утром и днём ждала, когда приедет указанный экипаж, перебирая в уме, что она сможет противопоставить, если вдруг увидит совсем не друзей или придумывая, какими словами будет объясняться с Леоном.

Времени на мысли, на подготовку, на сборы у нее было предостаточно. И она бы вполне могла выспаться, если бы так не волновалась – но что поделаешь, когда на душе, терзаемой мыслями самого разного рода, все время так неспокойно.
Человек в письме просил ее сменить платье. Зачем? Для дороги? Или для встречи с Леоном? О чем с ним стоило говорить... если это, конечно, был он? О чем не стоило? Как себя вести? Что брать с собой, к чему подготовиться? Ворох вопросов жаждал решения – а до назначенного времени оставалась лишь пара часов.

С собой брать ей всё равно было особо нечего. Мешочек с деньгами и печатью Жана - вот и всё её богатство. Лошадь видимо придётся оставить тут. А запасного платья у неё всё равно не было. Так что придётся ехать в том, что есть. Интересно, придётся ли возвращаться за лошадью? И придётся ли ей в принципе возвращаться? Клэр не знала.
К назначанному времени она привязала мешочек на пояс, накинула сверху плащ и принялась ждать, когда за ней приедут.

Встреча не заставила себя ждать слишком долго – в назначенное время недалеко от дверей постоялого двора остановился закрытый черный экипаж, выглядевший богато даже несмотря на выбор одного из самых простых и непритязательных цветов. Когда кучер остановил лошадей, открылась небольшая дверца, из которой, неторопливо, и явно с каким-то достоинством вышел молодой мужчина, одетый явно по последней моде – но вместе с тем совсем не вычурно. Подобная ошибка в вычурности была свойственнее всех провинциалам, оказавшимся вдруг в больших городах, и старающихся уподобиться местным денди – но этот человек этой ошибки благополучно избежал. Все было гармонично в его облике – идеально подобранный костюм выгодно подчеркивал весьма недурную природную внешность, о которой этот человек, наверняка, прекрасно знал.
Подъехавший остановился на мостовой, огляделся. Скользнул мимолетным, но внимательным взглядом по Клэр, посмотрел на постоялый двор – и уверенным шагом направился в сторону девушки, словно и не сомневался в том, что это именно она является той самой Агнес, что написала то самое письмо.

Зато Клэр сомневалась, что этот мужчина был тем, с кем она собиралась встретиться. Поэтому она осталась стоять на месте и ждать разъяснений.

Молодой франт дошел до нее, снова окинул внимательным взглядом темно-карих глаз, и склонился в приветственном поклоне.
- Прошу прощения, мадемуазель, - распрямившись, произнес он весьма приятным и вполне располагающим голосом, - Не назначена ли у вас встреча с его светлостью графом ныне к обеду?

- Смотря о каком графе вы говорите и кем ему приходитесь, - ответила Клэр. Не то чтобы она хотела грубить. Но очень не хотелось попасть на удочку к какому-нибудь недоброжелателю.

Вьюноша улыбнулся ещё ослепительнее, и весь приосанился, словно графство того человека, от которого он сюда явился, было его личной заслугой. Впрочем...
- О, думаю я вовсе не ошибся! Пожалуйте, мадемуазель...Агнес? - произнёс он с едва заметным вопросом в голосе, и развернулся вполоборота к экипажу, продолжая тем временем смотреть на девушку одним из своих самых обезоруживающих взглядов. Чего уж там, внешне он вполне мог соперничать даже с Мартином, да и в возрасте у последнего он явно выигрывал. Разве что самодовольства в нем было куда больше - но оно это лицо даже красило.
- Имя мое - Франсуа, и я покорный слуга его светлости, - добавил он, вытянувшись как по струнке, - Его светлость граф Леон-Камиль де Сенье ожидают вашего прибытия. Не заставите же вы ждать графа дольше положенного?

А если он врёт? А как она проверит? Он вполне мог перехватить её письмо и написать ответ от лица Леона. Но на раздумья у неё не было времени.
Клэр досадливо поджала губы и отправилась в сторону кареты. А что ей ещё оставалось делать? Не устраивать де допрос с пристрастием этому красавчику. Тем более, что он скорее всего просто развернётся и уедет.

Красавчик, назвавшийся Франсуа, проворно помог ей забраться в экипаж, и влез следом, устраиваясь на сиденьи напротив. Шторку на двери он завешивать не стал, оставив тем самым источник света, позволявший разглядеть транспорт, в котором она оказалась. Судя по внутреннему убранству, тратиться здесь умели на все - вряд ли хозяин этого экипажа считал последние денье. Да и ливры.
Был ли этот человек посланником от ее старого знакомого или же нет, выглядел он совершенно благодушно, и чувствовалось, что он делает произвести на гостью лучшее впечатление.
- Вы проделали сюда долгий путь? - поинтересовался он, кивнув на не в меру запачканный подол ее платья, выбившийся из не менее запачканного плаща.
Экипаж тронулся с места.

Оставленное открытым окно Клэр весьма порадовало. Теперь она может следить за дорогой и запоминать её на случай, если везут её вовсе не к дому Леона.
А вот напоминание о грязном платье и плаще смутили девушку. Ведь у неё было время почистить вещи, принять ванну. А вместо этого она переживала о том, увидит ли она того, кого нужно. Сейчас же предстоит предстать перед Леоном такой вот грязнулей. Француа ведь не согласиться заехать за ней завтра?
- Да, - коротко ответила Клэр, глядя в окно. Развивать эту тему она не собиралась. Да и вообще болтать с красавчиком не хотелось.

Экипаж, определенно, поднимался в гору - чувствовался наклон и постоянные повороты в разные стороны. Ещё на подъезде в Ангулем она видела высокие стены крепости, явно являвшейся действующим оборонным пунктом - и вполне могло статься и так, что эти башни, это подобие замка она сможет увидеть изнутри.
Как оно и случилось в итоге. Когда они покинули экипаж, и Франсуа передал гостью в руки двум лакеям, немало времени ушло на то, чтобы добраться до гостиной в этом обилии дворов, построек, башен... В мирное время жили здесь, определенно, на широкую ногу. По роскошности, по красоте убранства с этим замком не могло сравниться ни одно из тех поместий, где ей доводилось бывать. От невероятно высоких потолков и обилия украшений буквально слепило глаза, среди огромного количества слуг, шнырявших по замку, легко можно было заблудиться...
И среди всего этого великолепия картин, барельефов, портьер и ковров, на отделанном темным бархатом диване ей пришлось выжидать в одиночестве - приведя ее сюда, лакеи торопливо покинули комнату, и время снова потянулось, подобно киселю.

Среди всей этой роскоши и великолепия Клэр в своём грязном платье чувствовала себя неуютно. Как никогда прислугой, которая пришла просить милостыню. Очень хотелось отряхнуть платье, но она боялась, что в этом случае испачкает ковёр.
Обстановка так давила, что в конце концов бояться ей просто надоело. К чёрту грязное платье! К чёрту всё это великолепие! Она пришла не на работу наниматься и не сделку торговую заключать. Так что если кому-то что-то не нравится, он может не смотреть.
Клэр встала, прошлась по комнате, гордо выпрямив спину, подошла к одной картине, к другой. Нужно же было чем-то занять время ожидания.

Ожидание продлилось недолго - увлеченная просмотром картин, оказавшихся не такими уж и скучными, она не услышала звука приближавшихся шагов, и только звук затворившихся дверей напомнил ей о том, что у нее здесь, все же, назначена встреча.
- Прошу прощения, что заставил вас ждать, - послышался из-за ее спины приближающийся голос. Голос низкий, глубокий, и до того приятный, что мурашки невольно бежали по всему телу, - Я первым должен был оказаться в этой комнате, госпожа...

Клэр чуть помедлила прежде чем обернуться. Забылись и грязный подол, и окружающее великолепие. Интересно, она узнает своего бывшего будущего жениха или за это время он так изменился, что стал совсем другим человеком? Оставалось только обернуться и посмотреть на него.

Было что-то совершенно трепетное в этом моменте. Столько лет прошло с тех пор, как она видела его в последний раз... Впрочем, как и он - ее. И если у нее еще был шанс узнать, сравнить сегодняшнего Леона с тем, каким когда-то был этот не в меру живой мальчишка, то он этой возможности был лишен. Право, мало какие дети, не достигнув хотя бы лет семи-восьми обладают теми неизменными, узнаваемыми чертами, способными сохраниться в юных, невинных лицах через многие годы - а потому, даже зная, кто находится перед ним в этом испачканном платье и чужом плаще, он вряд ли с легкостью бы признал забытое за долгие годы сходство.
Она обернулась - и на несколько мгновений чрезмерно богатое убранство комнаты померкло. Нет, тот Леон, которого она видела теперь, спустя годы, вовсе не был красавцем, каковым можно было назвать, к примеру, Мартина, а военная служба во имя его величество короля состарило это лицо несколько раньше, чем могло бы случиться в иных обстоятельствах - волосы все еще довольно молодого мужчины, облаченного в военный мундир, тронула безжалостная седина, а несколько морщин глубоко залегали на его лбу, украшенном шрамом, уходившим к левому уху. Впрочем, этот шрам не уродовал это лицо - изменившееся невероятно, и в то же время все же сохранившее некоторые, еще отдаленно знакомые черты. Смотревший на нее, повзрослевший Ль‘ен сохранил ту живость взгляда, а непринужденная улыбка все еще виднелась через образ внимательной серьезности. У него было мало общего с Жаном - только вот глаза, их форма и цвет словно существовали одни на двоих, выдавая в них неоспоримое родство. И потому казалось, словно эти глаза смотрят на нее знакомым взглядом. Словно они узнали ее, несмотря ни на что.

Клэр испытала радостное возбуждение от встречи с этим знакомым незнакомцем. Сквозь это незнакомое лицо проступали знакомые черты и это больше всего остального доказывало, что перед ней именно тот друг детства. Девушка была рада, что всё-таки прибыла сюда, увидела Леона. Одно только это того стоило.
- Ль‘ен... ты так сильно изменился... - пробормотала Клэр завороженно разглядывая мужчину с глупой улыбкой на лице.
Правда, в голову пришло, что ведёт она себя совсем недопобающе. Даже не представилась совсем!
- Ой! Простите! Я... Я должна вам всё рассказать сначала... И... - она беспомощно огляделась в поисках стула или кресла, потому что ноги внезапно отказались её держать.

К несчастью, даже сундука рядом не оказалось - зато оказалась спинка длинного деревянного дивана, обитого дорогим бархатом. На нее-то и удалось опереться Клэр, когда множества чувств от этой долгожданной - и в то же время внезапной - встречи нахлынули на нее, накрыв с головой. Мужчина, по лицу которого скользнула тень беспокойства, поспешил навстречу девушке, и взял ее под руку, помогая обойти диван, и устроиться на мягком его сидении. Сам же он садиться не торопился, озабоченно разглядывая свою гостью.
- Вам нехорошо, госпожа... Агнес? - негромко спросил он, и один этот вопрос говорил о том, что он и не мог ее узнать, даже при всем желании.

- Я... Всё в порядке... - девушка постаралась взять себя в руки хотя бы внешне. Как он сможет поверить ей, если она будет нести такую чушь? - Я должна вам кое-что рассказать. Хотя это и может звучать несколько фантастично. Моё имя на самом деле Кристина де‘Маре, - Клэр внимательно поглядела за реакцией Леона. Может быть он даже не помнит этого имени?

Выражение на лице "господина графа" сменилось сперва на непонимающее, затем - на удивленное, а после снова стало обеспокоенным. Он так и остался стоять, глядя на девушку в глубокой задумчивости. Внимательные глаза Жана изучали ее с живостью Леона, он словно пытался воззвать к своей памяти, выудить из оной хоть что-то, что стало бы подтверждением ее словам...
- Кристина? - через целую вечность тишины повторил он, и морщины, раньше времени избороздившие его отмеченный шрамом лоб стали еще глубже, - Младшая дочь тех самых де Маре, у которых...
Он не договорил, словно слова мешали ему вспоминать - она снова ощутила на себе его взгляд, внимательный настолько, что от него становилось несколько не по себе. Когда-то так на нее смотрел Мартин, а если бы такой взгляд достался ей от Жана... Как знать, быть может не последовали бы за этим холодные ночи, лишенные сна.

Однако от Леона вряд ли последует предложение руки и сердца. Или хотя бы тёплой постели. Он вот даже почти не помнит её. Хотя можно ли его за это винить? Ведь прошло столько лет. И судя по седине в его волосах, весьма насыщенных лет.
- Да, та самая Кристина, которая пропала. Жан нашёл меня что-то около месяца назад. Хотя я должна предупредить, что не всё помню. Но из того, что я успела вспомнить... Мы тогда играли с кем-то из детей. Меня ударили по голове и я ушла в лес. И то ли из-за этого удара, то ли из-за того, что в лесу было ужасно страшно, я совсем забыла даже своё имя. На долгие годы. Меня нашли старики, привели в дом, где я стала служанкой. Хозяйские дети правда вели себя со мной почти как с ровней. А когда дочь хозяев, Кэтрин, выходила замуж, я отправилась вместе с ней. А когда она умерла, её муж, Мартин... Мы сблизились с ним... И кажется он даже хотел взять меня в жёны, - девушка нервно фыркнула. - Но когда я узнала о его нелюбви к Жану, я предложила ему помочь вывести вашего брата на чистую воду. Правда, по пути на меня кто-то напал и... Жан нашёл меня в лесу с пробитой головой и вернул к жизни. Правда, память вернулась ко мне не сразу. Сначала я вспомнила своё детство. Потом уже как оказалась на кухне... А потом приехал Мартин и всё испортил. Он принялся утверждать, что это Жан меня околдовал и... В общем, я решила уехать с Мартиным, чтобы он ничего плохого Жану не сделал. Но когда мы остановились на ночь на постоялом дворе, его подожгли. И... Я почти уверена, что меня снова пытались убить. Меня кто-то спас, оставил печать Жана и письмо в котором рекомендовал ехать к вам. И вот я тут... - девушка боязливо поглядела на Леона. Вдруг он сейчас рассмеётся и выставит её вон?

Клэр... Кристина, рассказывая ему свою сумбурную историю, в некотором роде по праву способную назваться ужасной, не заметила, как эмоции начали захлестывать ее все больше, поднимаясь к груди, к горлу, выплескиваясь вместе со словами... Переживая заново все то, о чем она говорила, она к концу своей речи почувствовала ощутимую дрожь. Нет, ее начало ощутимо трясти, словно от холода, от страха, в то время как комната внезапно стала очень душной, а платье - непередаваемо тесным. Она рассказывала Леону о Мартине, о Жане... И в то же время какое-то необъяснимое беспокойство охватывало ее с каждым словом.
Ночь в гостинице. Пьяный Мартин. Пожар. Служанка, упрашивающая ее принять вино. Украденные вещи. Странные вести. Человек, вытащивший из огня ее - и фамильная печать Жана. Утомительный путь до Ангулема без особой надежды на что-либо хорошее...
В какой-то миг вдруг показалось, что Жан находится в опасности. Большей, чем она могла себе представить прежде.
Комната покачнулась, даже несмотря на то, что она полусидела-полулежала на диване.
Леон слушал ее с видом человека, повидавшем на своем веку достаточно удивительных и невероятных вещей. Неверия она в его взгляде не видела - только какую-то обреченность.
- Несчастное создание, - тихо произнес он, склонившись над Клэр, и в утешающе-покровительственном жесте положил тяжелую руку на ее плечо, укрытое от него тройной защитой - тканью нижней рубашки, платьем, и плащом, - Не могли бы вы повернуться ко мне спиной, о бедное дитя?
Возможно, она ожидала услышать из его уст что-то другое в ответ на ее долгое признание... Но этот вопрос он произнес с таким тоном, словно это дело было важнее всего остального.

- Могу, конечно, но зачем? - не поняла его вопроса девушка. Может он хочет убедиться, что у неё на затылке действительно есть шрам? Или хочет сломать ей шею... В последнее впрочем верилось с трудом.
- Я не прошу вас верить моим словам. Просто... Просто отправьте кого-нибудь к Жану. Мне кажется, он находится в опасности. Он и тогда был... Зачем! Зачем я отправилась к вам! Нужно было ехать к нему и... И помочь чем-нибудь...
Тем не менее Клэр встала и повернулась спиной к Леону. Чтобы он не задумал, пусть делает это быстрее. Иначе она боялась, что просто рухнет от нахлынувших чувств. Так сложно было держать себя хоть в каком-то подобии спокойствия.

Она почувствовала, как тяжелая копна ее волос поднялась вверх - и как мужская рука слегка коснулась ее шеи. При всей случайности, ненарочности этого прикосновения, оно было настолько же интимным, настолько же пугающим, как и прикосновения рук Жана каждый раз, когда тот менял повязки на ее ранах.
Закончилось это быстро - неясно было, что хотел увидеть Леон, но в следующий миг он настойчиво усадил ее обратно на диван, позволив себе сесть рядом и накрыть своими грубыми ладонями ее вспотевшие руки.
- Кристина, - мягко произнес он голосом, в котором слышались едва ощутимые нотки волнения, - Сложно передать словами, как я рад, что вы нашлись, пусть и спустя столькие годы... И еще тяжелее описать, в какую бурю чувств переплетаются мысли от вашего возвращения, и беспокойство о тех новостях, что вы принесли мне о брате... Сам Господь свидетель тому, что творится сейчас у меня в душе.
Он заглянул ей в глаза взглядом настолько выразительным, что Мартин с его галантностью и горячностью казался просто ребенком.
- Мой брат в опасности? Почему вы так думаете, Кристина?

Прикосновение к шее заставили девушку вздрогнуть. К счастью, долго это не продлилось. А оказавшись снова на диване девушка быстро забормотала:
- Мартин, он... Мне кажется, он безумен своей идеей изобличить Жана. И если раньше он как-то держался, то когда потерял меня, он совсем сдал. Я пыталась с ним поговорить, но... Кажется только больше убедила его в том, что я уже не та служанка Клэр, которую он знал и любил. И в этом, как и в пожаре он скорее всего винит так же Жана. И я знаю, что Мартин поехал к вашему брату, не найдя меня после пожара. Мне... мне надо было ехать следом... Остановить его...
По её щекам катились слёзы, она не знала, как ещё объяснить и что сказать, но была благодарна, что Леон поверил ей и слушает. Так благодарна, что хотелось обнять его и разрыдаться у мужчины на груди. Сдерживала Кристину только мысль о Жане и грозящей ему опасности.

Леон нахмурился, и только молча кивал в такт двум потокам, изливавшимся на него в эти мгновения - потоку слов и потоку слез. Видимо, он все же имел некоторое представление об отношениях брата и Мартина, иначе сложно было бы объяснить то мрачное понимание, что заняло все его лицо, весь его взгляд.
Он несильно сжал ее ладони, словно веля девушке собраться с мыслями.
- Ваше положение, как и ваше состояние слишком непросты сейчас, чтобы разрешить их в одночасье. А потому, mi casa es su casa, Кристина, - произнес он медленно и отчетливо, словно опасался быть неуслышанным, - Моя супруга и слуги позаботятся о вас так долго, как вам потребуется. Я же должен выезжать, и выезжать немедленно, как бы ни хотелось мне продлить момент нашей встречи.
С этими словами он поднялся.

Кристина подскочила следом, размазывая слёзы по щекам.
- Позвольте мне поехать с вами! Я не прощу себе, если из-за меня с Жаном что-то случиться.

- А я не прощу себе, если что-то случится с младшей дочерью де Маре, едва объявившейся после стольких лет неведения, - покачал головой Леон, снова взяв ее за руки, словно она по-прежнему была его нареченной невестой, - А в том деле, что предстоит мне, лучшими спутниками будут холодный ум и жесткая рука.
Тут его голос несколько смягчился, и он даже позволил себе подобие улыбки.
- Не переживайте. Я сделаю для брата все, что будет в моих силах. Обещаю вам, Кристина.
За те несколько минут, что длилась их встреча, он столько раз назвал ее по ее родному, забытому имени, что невероятное доверие, зародившись едва-едва, уже разгоралось вовсю, не давая и повода сомневаться в этом человеке. Таким же был и его взгляд - глядя в эти глаза, можно было даже не сомневаться в том, что с собой ее не возьмут - как и в том, что Леон действительно готов поставить на карту все, что у него есть, чтобы помочь брату.

А ещё Кристина поняла, что наверное больше никогда не вернётся в тот тихий, уютный и безопасный дом Жана. Раз уж Леон ей поверил, поверят и родители. И вряд ли разрешат поселиться в доме постороннего мужчины. Даже если с Жаном всё будет в порядке.
- Только обещайте мне как можно скорее прислать весть о том, что там с Жаном, - попросила девушка, понимая, что это наверное большее, на что она может рассчитывать в данной ситуации. - И ещё... Меня уже несколько раз пытались убить... Я не знаю кто и почему. Но я не хочу подвергать опасности вашу семью.

На ее глазах с Леоном происходили разительные перемены. Мягкость и участие сменялись в его лице более жёсткими чертами. Впрочем, не столько жёсткими, сколько не терпящими возражений - было видно, что человек этот привык командовать больше, чем идти на уступки.
- Нет такого безумца в этих местах, что осмелился бы пробраться в стены этого дома, - произнёс Леон тоном повелительным и успокаивающим одновременно, - И поскольку мой брат направил вас ко мне, ныне вы под моей ответственностью и покровительством. Ни о чем не бойтесь. Франсуа! - позвал он прежде, чем Клэр смогла бы что-то возразить. Оказавшийся внезапно вездесущим, молодой франт молниеносно появился на пороге комнаты, и на него посыпалось целое море указаний - каких готовить лошадей, кого снаряжать в дорогу, когда выезжать, кого приставить к внезапно объявившийся гостье... Договорив, Леон ещё раз посмотрел на девушку, коротко ей кивнул, и быстрым шагом направился прочь из комнаты - в то время как навстречу девушке уже спешили две молоденькие служанки.

- Хорошей вам дороги! - Пожелала Кристина вслед так и не ставшему ей женихом мужчине.
А что ещё ей оставалось делать? Силой вырываться и бежать следом. Это выглядело бы глупо. Да и она действительно будет только путаться под ногами. Разве она сможет остановить взбесившегося Мартина? Раньше, до их разговора, наверняка могла бы. Но сейчас, когда он убедился в том, что она стала другим человеком.... И всё умения фехтовать и притворяться ей с этим не помогу. Или всё-таки помогут? Девушка лихорадочно соображала, что ещё она упустила, что поможет ей отправиться к Жану? И ничего не находила.

Ничто порой не отвлекает от мыслей так, как посторонние звуки, а в особенности - чья-либо болтовня.
- Прошу госпожу проследовать за нами.
- Мое имя - Луиз.
- А я - Улали.
- Его светлость граф велели позаботиться о вас. Где вы остановились? Не следует ли послать за вашими вещами?
- Вашу комнату нынче готовят, это не должно занять много времени.
- Голодны ли вы?
Девушки выстреливали вопросы с такой скоростью, что думать о чем-то своем было просто невозможно. Обе они выглядели весьма похожи, и в обеих явно имелась еврейская кровь, придававшая их внешности особую красоту, очевидную даже без пышных нарядов, в которыми они обе наверняка и вовсе смотрелись бы королевами. Пожалуй, удобнее всего было различать их по росту и комплекции - назвавшаяся Луиз была выше и чуть тоньше, в то время как вторая служанка обладала телом куда более плотным - и наверняка, довольно сильным.

Некоторое время Кристина смотрела на девушек, непонимающе хлопая глазами. Как можно говорить о такой ерунде, когда на весах жизнь Жана? Но знали ли об этом девушки?
- Да, - обрадовано кивнула Кристина, сообразив, наконец, что и от служанок может быть польза. - Я остановилась на постоялом дворе Шаранта. Там осталось моя лошадь. И платье. Я хотела бы вернуть хотя бы лошадь. Я к ней успела привязаться.

- Передашь об этом Пьеру! - тут же выпалила высокая, обращаясь к более низкой товарке, которая не замедлила упереть руки в бока и при всём своём низком росте уставиться свысока на высокую Луиз.
- Ещё чего. Сама передашь, - возразила Улали, тотчас вцепившись в локоть Клэр, и ведя не куда-то за собой.
- Не переживайте, госпожа. Все будет сделано в лучшем виде, - с улыбкой победительницы добавила она, в то время как высокая служака, хмыкнув, поспешила в противоположную сторону. По их виду не было похоже, чтобы хоть одна знала об опасности, в которой находился Жан... Да и если знали бы, вряд ли это их тронуло. Господа господами, но у слуг, как ни крути, все же своя жизнь, в которой достаточно их собственных перипетий.

Клэр чувствовала себя неловко, когда служанки принялись её делить. Да и в целом роль госпожи была для неё неловкой, учитывая, что большую часть жизни она была служанкой. Но вида она постаралась не подавать, а просто пошла за служанкой-победительницей.
- Мне бы ещё платье где-нибудь почистить, - заметила девушка, вспомнив о своём неподобающем виде в таких дорогих комнатах. Даже служанки выглядели чище и опрятнее её.