Увиденное вызывало некоторое недоумение, первой мыслью была кажущаяся бессмысленность подобного занятия. Еще можно было понять, если бы это была магия или что-то еще приносящее практическую пользу. Правда считать так невежливо по отношению к ней. Заменим слово «бессмысленное» на «непонятное ему». Гякка с некоторой печалью осознал, что действительно не может даже представить себе как это, создавать что-то своими руками. Так уж получилось, что всю свою жизнь он только брал и отдавал... хорошо хоть не разрушал.

Дождавшись, когда Касанэ закончит очередной иероглиф, он хрустнул мелким камешком под ногой.

- Вода закипела - хотелось что-то добавить из вежливости про иероглифы, но нечего не приходило в голову.

- Иду.

Касанэ обмакнула кисть в воду и положила вместе с уже готовыми иероглифами на солнце. Встала, не глядя на Гякку, и пошла тихим шагом, с полузакрытыми глазами. Придя к костру, она аккуратно сняла с костра котелок, вытащила из рюкзака бритвенные принадлежности и вернулась к реке тем же размеренным шагом.

Если бы путешественник смог забрести во владения Кинкадзана и даже найти внутренний двор монастыря, то был бы удивлен той тихой гармонией, владевшей этим местом. Как монахи и послушники, пребывающие в молитвах, ходят, не замечая друг друга, останавливаются в определенных местах, порой обмениваются парой странных фраз и все это - почти не видя ничего вокруг, с взглядом устремленным в никуда. Когда ты чувствуешь течение Дао, даже лишний взгляд может помешать Увэй, но течение само направляет тебя.

В котелок была брошена щепоть странной травы, отчего вода побурела, а измельченные стебли набухли. Полученной смесью Касанэ намазала голову и начала тщательно скрести легкий черный пушок.

Пожав плечами, Гякка вернулся к костру, не желая мешать Касанэ. Сидеть на одном месте было скучно, но и шататься по округе сейчас особого смысла не имело. Поэтому надвинув капюшон на лицо, о расположился в стороне от костра, и задремал сидя на земле. Некогда не знаешь, когда пригодятся свежие силы.

Вскоре лагерь свернули и двинулись дальше в путь... Как бы то ни было, горы закончились, и начались степи диких земель. Ровные пространства, покрытые скупой растительностью. Кое-где встречались небольшие каменистые возвышения, широкие и низкие.

После сытного обеда шлось легко и ненапряжно. На душе было девственно чисто и спокойно...

И так, прошло уже несколько дней с момента их встречи, можно даже сказать, что они привыкли друг к другу... но он так и не знал куда они так целенаправленно двигаются. Нужно будет как-нибудь спросить.
Несмотря на то что у него уже был огромный рюкзак, Гякка настоял что бы ему позволили нести большую часть припасов и прочей экипировки. Не боевой, конечно же, хотя на самом деле, ему было немного жалко Эрика. Таскать на себе столько железа... Кроме того, будь Гякка нагружен хоть немного легче, его бы обуревало желание убегать вперед, как ранее делала Касанэ.

Вскоре перевал был позади, дорога шла под уклон, который становился все меньше и меньше, спускаясь к самому подножью... Тропинка, утоптанная по скудной горной растительности, теперь терялась среди густой травы.
- Вот и все, дальше дороги я не знаю, - сказала Касанэ, с замиранием сердца подумав, что сейчас она зашла впервые за кольцо гор, в котором провела большую часть своей жизни.

- Уходишь? - с грустью спросил Зарахар.
- Мы были бы рады, если бы ты продолжила путь с нами... - произнес Эрик.

- Вы идете в безлюдные земли, продолжая путь, полный опасностей, не зная, вернетесь вы или нет. Ваше дело мне кажется правильным, но у меня другая дорога в этом мире... Я должна постигать мудрость людей и нести ее в мир, а если я пойду с вами, это нисколько не приблизит меня к моему Дао. Я буду чувствовать себя, вставшей на чужую дорогу. Нет, - она грустно покачала головой, - сердце подсказывает мне, что дальше нам не по пути.

Говоря эти слова, она чувствовала себя так, будто стоит на краю пропасти и видит, что внизу прекрасная долина, где растут лучшие персики, и свирепый кабан несется на группу мальчиков-сборщиков. Она может предпринять самоубийственную попытку, спрыгнув вниз, чтобы спасти их. Но должна оставаться на месте. И в этот момент Увэй кажется невыносимым, как когда-то казался легче неба, будто весь небесный свод рушится на тебя.

Гякка остановился, и в некотором смятении посмотрел на Касанэ, его губы шевельнулись, словно он хотел что-то сказать. Это было слишком неожиданно, все достигнутое рушилось, они расставались. С нарастающим смятением он оглядел всех своих спутников. Временных спутников... Ему придется выбирать... кого бросить, оставить... потерять. Опять... Гякка снова взглянул на Касанэ.

- Можно мне... пойти с тобой? В одиночку путешествовать опасно и...

Он замолчал, не зная, что сказать, как сказать. Слова, вертевшиеся на языке, были так глупы. Сердце замерло, Гякка не знал, что делать, если она откажется. Часть его пыталась понять, почему же это так важно для него, ответов и причин было несколько, и все они так нелепы. Он обманывал сам себя.

Касанэ посмотрела на Гякку и все снова стало на свое места. Нужно быть всегда собой, чужие тропы не подходят для твоих ног. Она посмотрела на Гякку снизу вверх, уже без страха. Каким-то чувством она понимала, что его демоническая часть чувствует страх, даже тщательно запрятанный под доброжелательностью. Нет, она не боялась. У них с ним разные дороги.
- Я думаю, что вряд ли тебе смогу тебе помочь на своем пути. Я могу лишь заботиться о самой себе и потому не буду защищать тебя от нападок людей.Эти добрые люди идут в край, где тебе вряд ли встретится то, от чего ты бежал в пустынные земли. Я же собираюсь идти в земли людей. Опасностей пути я не боюсь, в старину многие находили в дороге конец своей жизни, и если я исчерпала свою, то она все равно прервется - буду ли в одиночку встречать холодный ветер или рядом с кем-то.

Вот поэтому он не любил маски, не умел их использовать. Скорее всего, был слишком самоуверен и на самом деле совсем не понимал людей, или они просто были ему слишком чужды. Жаль, очень жаль. Ничтожное существо, именуемое Гяккой не достигло успеха. Еще немного и эта маска будет снята и выброшена, как наскучившая игрушка. Наверное, было глупо пытаться быть честным, если вся твоя сущность пропитана ложью.

С лица Гякки исчезла мольба, ей в замену пришла печаль и какая-то усталость, в голосе пропала надежда. Он небрежно снял с себя сумки с вещами своих спутников и положил на землю.

- А что если я скажу, что мне не требуется помощь и забота? И что я совсем не бежал от людей, а мне всего ли нужен был небольшой перерыв? И что я хотел о многом тебя расспросить, возможно, чему-то научиться?

Действительно, зачем обманывать себя, он эгоистичен в конце концов. Это как и многое другое пропитывает саму его сущность. Это и есть его сущность. Кого он обманывает? Ему наплевать, на всех наплевать. Разрешит Касанэ ему пойти с ней или нет. А все так хорошо начиналось, жаль, очень жаль. Тоска придет позже, сейчас лишь разочарование.

Касанэ посмотрела на него чуть ли не с жалостью. Увы, вера древних в чудеса исцеления судьбы была заблуждением - человеку, подобному ему, будет очень трудно найти свой путь в том клубке противоречий и чужих стремлений, что оплели его душу демоническими нитями.
- Решаешь только ты сам, потому что только ты знаешь свое Дао. Любой, кто будет указывать тебе путь, укажет его вслепую.

Гякка взглянул на Касанэ с некоторым удивлением, потом вяло улыбнулся и пожал плечами. Потребовалось некоторое усилие, что бы взять себя в руки, что поделаешь, он уже сдался и собирался уйти, жалея себя и напоследок сделав что-нибудь гадкое. Он даже почувствовал некоторый стыд за собственную капризность и импульсивность. Зато у него есть универсальное оправдание.

- В таком случае... я составлю тебе компанию, хотя бы до первого города. Если ты не боишься опасностей, не значит что нужно лишний раз им подвергаться.

На этот раз Гякка превзошел сам себя, пока он говорил, выражение его лица и даже то, как он сам относился к своим словам, менялось с просто неприличной скоростью. Если он начинал насмешливо - скептически, то в середине был готов отдать жизнь что бы «спасти» ее. Но тут же осознав как глупо и бессмысленно, строить из себя нечто подобное. Что он себе вообразил? Ей не нужна помощь, и уж точно не от него. Так что последние слова прозвучали сухо и фальшиво. Гякка даже пожал плечами, словно извиняясь за ерунду которую нес.

- ... По крайней мере, было бы жаль выбрасывать возможность попытаться перенять хотя бы часть твоего спокойствия. Мне его очень не хватает.

- Смотри не на меня, а внутрь себя. Вместе с тишиной тела приходит мир духа. Будь самим собой и не будь другим. Увэй...

Касанэ смотрела на Гякку и все больше убеждалась в том, что эта попытка ухватиться за нее вряд ли приведет его к Дао. Но эти соображения она решила оставить при себе - Дао непостижим. А вот искусству видеть мир - этому можно попытаться научить.
- Гармония вокруг тебя, и весь мир течет своим путем...

- Чтож, - произнес Эрик, тогда счастливого вам пути. Будь осторожен, - обратился он к Гякке.
Гном и змеехвостый молча провожали Гякку и Касанэ, а потом направились дальше на север...

- Берегите себя, - Касанэ сделала жест дарения силы. Эти странные люди были славными в своих устремлениях. Может, они заблуждались в поисках своего Дао, но вслепую бродили недалеко от истинного предназначения.

Она посмотрела на далекий, скрывающийся за горизонтом Север, потом снова на горы, воспитавшие ее.
- Идем? - спросила она у Гякки, указывая на ответвление тропы чуть западне того пути, который они преодолели сами.

Быть самим собой... А кто он на самом деле? Гякка слегка поморщился, потому, что как ни странно знал ответ на этот вопрос, но от дальнейших размышлений его отвлекли его спутники. Махая им рукой, он задумался, кто они для него? Он так и не успел разобраться...

- Они поступали правильно, не стоит требовать от них большего... - пробормотал Гякка себе под нос. Еще раз махнув им рукой, он... облегченно вздохнул и повернулся к Касанэ, слегка улыбнувшись. - Ладно, пошли... Кстати, не объяснишь мне смысл слов, которые ты используешь? А то, «Дао», «Увэй» нечего не говорят мне. Просто интересно...

«... услышать про что-то абсолютно противоположное чему меня учили...» - мысленно добавил он.

//Можете говорить между собой сколько хотите, я только за.
Прошло уже несколько дней, а путникам не встретилось ни жилья, ни даже разумных существ. Хоть им удавалось избегать опасных существ, эта холодная степь все-же таила опасность, с которой было все труднее бороться: здесь было трудно добыть еду. Запасы медленно, но верно истощались, а пополнять их почти не было возможности.
Но вот, вечером очередного дня на горизонте показался крупный лагерь, более всего напоминавший отряд воинов, расположившийся на ночь. Однако смущала их одежда - довольно яркие синие накидки с изображениями оскалившихся тигров.

Касанэ притаилась в кустах и наблюдала за передвижениями дозорных.
- Кто эти люди? - спросила она у Гякки, справедливо полагая, что у него больше опыта в этом мире.

Гякка сидел рядом, согнувшись в три погибели и прищурившись, изучая лагерь впереди.

- Не знаю... Но я бы не стал подходить ближе, большая группа, ощущающая себя одним целым, склонна к беспричинной жестокости по отношению к чужакам.

Гякка порылся в сумке и вынул два небольших пузырька с темными стенками. Один он засунул в поясной карман, что бы при случае быстро вытащить, а другой протянул Касанэ.

- Зелье невидимости, возьми на всякий случай.

Касанэ недоверчиво покосилась на Гякку, но предложенное взяла.
- Я думаю, что стоило бы подобраться поближе и подслушать разговоры часовых. Я могу двигаться легко и незаметно, но вряд ли могу правильно истолковать услышанное, - огорченно сказала Касанэ. - Но я думаю надо попробовать. Даже если меня заметят, то я всегда могу сказать то, что есть. А тебе грозит куда больше опасностей...

Гякка слегка пожал плечами. Он и в правду был слишком нагружен оружием что бы не вызывать подозрений. Пусть у него и было на уме прикрытие охотника на чудовищ, он опасался больших и сплоченных групп.

- Ладно, потом достаточно пересказать услышанное мне, хотя бы в общих словах... - он заглянул Касанэ прямо в глаза и тихо добавил. - Береги себя...

Касанэ тихо улыбнулась, сняла с себя все лишние вещи, даже летний халат и шляпу, аккуратно сложив все это у ног Гякки. На ней осталось лишь легкое монашеское одеяние да гэта.
- Дао монаха, поступь легче ветра, тень светлее листьев! - пропела она маленькую молитву, которая бытовала у послушников и исчезла в высокой траве.

//В личные темы

Касанэ, вероятно, была бы раздосадована, увидев со стороны, сколь неловок был ее выворот... впрочем, люди в накидках справились не лучше, только один успел ухватить ее за руку. Тот, что заметил ее, оказывается держал в руках стальную трубку длиной с метр-полтора, с арбалетной рукоятью, и в тот момент, как монашка выскользнула из-под нее, раздался громкий хлопок. Из трубки вырвался клуб дыма, и что-то маленькое взрыло землю там, где до этого находилась девушка. И в тот же миг хозяин странного оружия свалился на землю с размозженным в месиво черепом, хоть источник удара виден не был.

//Инициатива:
Гякка
Странные люди
Касанэ

Тот человек, что ухватил ее за руку, был очень медлителен и неловок, так что вместо того, чтобы уворачиваться и пытаться вырваться, Касанэ прыгнула к нему, пользуясь разницей в росте, проходя ему между ног. При правильном выполнении это маневр сбивал противника с ног и даже в худшем случае лишал равновесия.

В этот момент она заметила только то, что один из опасных противников перестал представлять угрозу. Сейчас сознание работало в боевом режиме - соперник, опасность, его слабость, действие, защита, контр атака, удар, следующий соперник.

Люди, похоже, не поняли, что произошло, и решили, что это из-за Касанэ их товарищ погиб. Все они кинулись на нее, но от одного она легко увернулась, а второй ухватил ее, но был отброшен инстинктивным ударом.
А ее маневр удался: державший ее свалился на землю, правда ее так и не отпустил.

Одна рука у Касанэ была свободной, и в ней как раз и была ременная праща. Воспользовавшись тем, что противник дезориентирован, она накинула ее на шею и резко дернула на себя.

Тот человек, которого отбросила девушка, был будто вдавлен в землю. Раздался хруст костей, и человек потерял сознание.
- На по... - только и успел выкрикнуть тот, что держал Касанэ за руку, когда кожаная петля передавила ему горло. Этого было достаточно, чтобы сделать его недееспособным. Последний человек со всех ног кинулся к лагерю.

Касанэ двигалась быстрее, чем мыслила. Ее ноги будто сами взлетели и начали двигаться по одним им известной траектории - здесь прыжок, чтобы не задеть выступивший корень, здесь чуть медленнее - чтобы не запутаться в густой траве. Казалось, они сами знали, что их окружают. Абсолютно чисто сознание не затрудняло им работу.

Из неоткуда появилась знакомая двухметровая фигура, нависшая над потерявшим сознание человеком. С цепа, на траву и ботинки, стекала свежая кровь и белесая мозговая масса. Резко развернувшись, Гякка перехватил кистень за цепь и побежал вслед за Касанэ.

//2 Doll Надо делать пост более информативным. Я так и не понял, что ты хочешь делать, если догонишь его.

//ну что-то - ножницы* в ноги сбить с ног, а потом - зависит от последующей позы
*ножницы - это когда подсечка делается двумя ногами сразу

Монашка, подскочив, легко подсекла убегавшего, и тот с разгону плюхнулся лицом в землю. Однако от лагеря отделился десяток человек, некоторые из которых тут же вскинули свое оружие. Раздались хлопки, и вдруг Гякка почувствовал острую боль в плече. Его дернуло назад так сильно, как не бьет ни один арбалетный болт! Из раны немедленно брызнула кровь.

«Кто глупее, глупец или тот, кто за ним следует?» - отрешенно подумал, Гякка падая на колени, и судорожно снимая с пояса еще одну бутылку невидимости. Удалось ненадолго перебороть боль, и вместо того что бы рычать что-то нечленораздельное, Гякка четко и громко крикнул Касанэ.

- Пей зелье и бежим!!

Пузырек достиг губ и Гякка исчез... оставив на земле несколько крупных капель чернильно-черной жидкости.

Касанэ вздрогнула от голоса Гякки. До сих пор она не отметила, что с ней рядом кто-то есть. Противника не стало - отлично. В причинах его исчезновения будем разбираться потом. Тут она остановилась, нагнулась под упавшим человеком и резко и быстро ударила ребрами ладони по шее. После этого увидела приближающуюся погоню. Тратить зелье на такую ерунду ей не хотелось - страха она не испытывала, только досаду от провалившейся миссии. Поэтому она опустилась на четыре конечности и побежала по звериному, справедливо рассудив, что в траве ее не будет заметно.

Совсем рядом с Касанэ послышалось тяжелое, прерывистое дыхание, и раздался наполненный злобой и раздражением голос, больше походящий на звериное рычание, чем человеческую речь.

- Тебя уже заметили... пей зелье и беги... нормально... поблизости находится враг... гораздо опаснее людей.

Когда Гякка исчез, от погони послышались радостные крики: они подумали, что одного прикончили. Но Касанэ не смогла спрятаться в короткой траве. Еще раскаты выстрелов - и боль пронзила бок монашки. Что-то горячее вошло в тело сбоку и вышло через живот.

Касанэ перекатилась через голову от неожиданности, прижимая ладони к животу. Все случилось одновременно и накатило какой-то единой волной боли и страха. Текла кровь, много крови... Прятаться от них не было смысла - они как звери найдут ее по запаху крови и по ее следам. Жаль, что все вещи она оставила на подходе к лагерю.

Что делает монах, когда ранен? Он презирает свою боль, но заботится о теле. Она перевернулась на спину, размотала грудь и волевым решением оторвала длинные концы пояса. Даже такое движение уже вызывало неприятные толчки где-то внутри. Когда она стала обматывать плотным слоем живот, то ощущения были такие, будто ей внутрь засунули ядовитых каменных дикобразов, которых она пытается переварить.

Нужно терпеть, нужно будет драться. Один на сотню человек - истинный боец победит. Бежать уже поздно. Они уже почуяли ее кровь...

Касанэ почти закончилаостановку крови, что, впрочем, у нее получилось не очень хорошо, как вдруг почувствовала тупой удар по затылку, и перед ее глазами поплыло, а потом сознание покинуло ее тело... Впрочем, это явно было временно.

//Все вопросы к Arcanalothу.