Вспомнишь ведьму - она и появится.
— Эрис! - бросилась Ночка к окровавленной принцессе, на ходу доставая целебное зелье, изготовленное той в Акма'аде. — Вот, давай, быстрее...
Суетливость вообще была свойственна Шаэре, но сейчас, в такой момент... Какие там враги? Вот он - ребенок, и этому ребенку нужна помощь!

Эрис упрямо помотала головой, отмахиваясь от настырной полурослицы.
— Сейчас все и так пройдет. Зелья - это для сражения! Надо просто... чуточку передохнуть.
Отбросив со лба свалявшуюся от пота, пропахшую дымом прядь, она улыбнолась с легкой грустинкой.
— Наверное, надо завести себе какого-нибудь специального врага, который все время будет... набегать и угрожать. По другому никак не получается, все время “не то говоришь, отвратительно себя ведешь, дрянь”.

Ночка расстроилась. Это было настолько очевидно, что даже не нужно было ничего додумывать. Просто выражение лица было одно - и тут же стало другое. Словно ночью пошла набрать воды из ведра, а в ней оказался, например, уксус. И, главное - непонятно, откуда!
— Извини, - тихо и словно бы подавленно сказала полурослица. С учетом того, что принцесса снова начала “показывать характер”, переживать за ее здоровье было не... не срочно.— Я не называла тебя дрянью, у меня и в мыслях такого не было.
Ведьма заоглядывалась в поисках тех, кому нужна была ее помощь.

Сэм выдернул из тонкого девичьего плеча щепку, застрявшую после обрушения крыши, отчего принцесса ойкнула и злобно поглядела из-под длинных ресниц.
– Не знаю, кто там кого как называл, – колдун слегка прокашлялся от дыма, – но с твоим характером врагов у тебя всегда будет предостаточно. Лучше спасибо скажи Шаэре. Давай-давай, скажи, хуже не будет.
Колдун с жалостью посмотрел на музицирующего скрипача. От такой музыки хотелось прямо тут повеситься. Странно, что ещё шестилапый пёс не начал подвывать в такт.
– А про засаду я ничего не знал, кстати, – вспомнил он, – я... Мимо проходил, услышал крики. Ваша провожатая звала на помощь и называла тебя по имени. Вот я и...
Он замялся и не закончил фразу. И так всё понятно.

— Не воспринимай все все на свой счет, Шаэра, тут кроме тебя хва... Ой! - процедура вытаскивания щепок понравилась Эрис ничуть не больше процесса их запихивания. Ну вот что делать, если тебя окружают такие... заботливые, волнующиеся, случайно проходящие мимо любители мимоходом спасти жизнь. Она тяжело вздохнула, смиряясь с судьбой-злодейкой.
— Ох. Спасибо, Ночка. И тебе, Сэм, тоже. Спасибо.
Бросив взгляд в сторону стоической монахини, Эрис благодарно кивнула. Здесь слов не требовалось.
— Похоже, всеми любимый господин Теликантус расстарался. Подосланные от “своих” не занимались бы ерундой с забрасыванием зажигательными склянками. А больше мы здесь никого пока и не знаем. Даже “с моим характером” вряд ли бы кто-то стал нанимать очень непростых убийц заранее. Что же дальше-то? Подозреваю, теперь они будут точить зубы не только на меня, но и всех вас. Можете сказать, что я ничего не понимаю, и подозреваю напрасно. Снова.

— Ну, ты-то, разумеется, здесь никого не знаешь, это факт, - рассудительно сказала Ночка, не обратив внимания на “благодарность” девчонки. — Но вот тебя здесь могут знать... Есть связной гитьянок... но это не обязательно Теликантус. Точнее, есть шанс, что это он, но это не бесспорное утверждение.
Шаэра несколько запуталась в словах, но мысль все же вернулась к ней, и она добавила, понизив голос так, чтобы ее слышала только Эрис:
— Те цветные стеклышки... Они же у тебя?

– Не, – недоверчиво протянул колдун, мотая головой, – таких совпадений не бывает. Ну, если и бывают, то не с нашим везением. Я тоже думаю, что это Теликантус. Чем вот только ему Эрис помешала?
Колдун внезапно скривился, как от зубной боли.
– Скрипач, я тебя умоляю, сыграй что-нибудь повеселее! Сил нет после всего этого слушать такую заунывную штуку!
Шахтёр всю жизнь считал скрипку весёлым инструментом – во всяком случае, так обращались с ней дварфы у него дома. Но эльф умудрялся заставить её стенать как под пыткой. Лучше б уж свистел.

Скрипач, полностью погруженный даже не в музыку, которую он играл, а в свои собственыне мысли, которые отличались от музыки только тем, что их было не слышно, не сразу обратил внимание на то, что к нему кто-то обратился. Он, будто бы, выплыл из небытия, похлопав синими глазами, но пиликать безумный мотивчик перестал.
— Значит, повеселее. Запросто, - отозвался таки музыкант, начав наигрывать, сначала тихо и неспешно, но с каждой секундой музыка становилась все громче, быстрее, веселее и радостнее. Каждая следующая нота, каждый аккорд, были похожи на безумный кабацкий вечер, вместивший в себя и фривольные танцы на столах, и поддатый но стройный хор, и веселую потасовку. Все, чем мог наполниться веселый вечер в компании слилось в быстрой и действительно веселой и жизнерадостной мелодии.
— Пойдет? - поинтересовался музыкант, не прекращая играть

Музыкант, конечно, не мог просто сыграть что-нибудь повеселее, а непременно решил шарахнуть самое жизнерадостное произведение во вселенной. Но даже эта карусель звуков была куда лучше той безумной пилы, которую он выводил раньше. Шахтёр изобразил кривоватую улыбку и показал Скрипачу поднятый большой палец, стараясь не думать о том, как эта пляска на горелых костях выглядит со стороны.

Тут бы и слепоглухонемой понял, что музыкант опять не угадал в выборе мелодии. Но поди ж ты сходу пойми, что надо, когда у тебя самого мысли в раздрае? Да, Скрипач сознавал, что “не хочешь - не слушай” не подходит для тех, кто слышит его игру. Беруши же каждому не выдашь. Но эльф не обольщался, он знал, что ценителей музыки вообще найти сложно, а уж скирпичной тем более. Так что, не нравится, ну, что поделаешь. Или привыкнут, или он найдет то, что понравится этой компании. По крайней мере он надеялся на один из этих вариантов, хотя других была масса. Об одном из которых он старался вообще не думать.

— Какая интересная... музыка. Я, почему-то, только сейчас задумалась, что среди гитзераев так много бойцов и так мало тех, кто творит музыку... Обозревать окружающий мир так интересно...
То, что Азифа говорила о чем угодно, только не о прошедшей битве и не о крови трех противников на ее руках, могло означать лишь то, что она заставила себя заблокировать негативные мысли в голове и отдаться чему-то иному. В этом случае - музыке. Скрипку не полюбишь с первого раза, но когда уши привыкают к задорной пляске смычка по струнам, начинаешь отдаваться ей так же, как этот музыкант, вкладывающий в скрипку настоящую магию. И на душе становится легче. Хоть и раны музыка не исцелит... Хотя, глядя на остальных, и особенно на Эрис, покажется, что эта магия скрипичной мелодии даже боль снимает и кровь останавливает. Азифа улыбнулась, вдыхая полной грудью. Но вот ее взгляд снова упал на трупы.

— Только обозревать мешают иногда эти проходимцы... Наверное, правильно мы сделали, что пошли все вместе. В моей расе достойных умерших отправляют в огонь - мы все пришли из Элементального Хаоса, и в него же возвращаемся, а душа в огне очищается, уходя быстрее туда, куда она должна идти. Помогите мне и этих нищих отдать пламени... как кстати они сами его развели в этом трухлявом сарае...
Никакой добычи и никаких денег на телах разбойников. Они шли на дело и знали, что с дела могут не вернуться. Стоило ли так рисковать головой ради денег, которые тебе не нужны в ином мире? Впрочем, они просто могли не знать другой жизни. Как не знает сейчас другой жизни Ночка, Скрипач, Эрис и Сэм... И Ферзь. Его привела тень Зеликхана, но он опоздал на смачную драку. Конечно же, разочарован. Но чем дальше, тем герои больше считали, что без противодействия Теликантусу в будущем не обойдется. Так что, Ферзь еще сорвет гран-при вместо того, чтобы распылять боевую магию на каких-то оборванцев с запахом пряностей.

— Очень хорошая музыка, Скрипач. Надеюсь, я еще услышу ее... но сейчас нам нужно дойти до Убежища гитзераев. Вас всех, кто вместе с Эрис, и кто не боится бросать вызов гитьянки, приглашает на разговор дэйва Амирия, последователь Бахамута. Здесь совсем недалеко. Приоткроем завесу над тайной?
Перевести дух, глядя на утихающий огонь на складе, который сожрал всю труху, которая была в этом заброшенном здании, обрушил крышу и медленно умирал, пусть даже его агония продлилась на минутку-другую благодаря нескольким брошенным в него трупам. Символично - этим головорезам потребовалось меньше минуты на то, чтобы бесславно умереть, как и склад сгорел почти полностью меньше, чем за десяток минут. На огонь, говорят, смотреть можно вечно - по крайней мере, счастье, что он не перекинулся на соседние здания (возможно, те были куда более отсыревшие). Но сейчас пора было двигаться дальше, пока не стемнело.


//Опыт: 32195 + 300 (Крыша Акма'ада) + 300 (Встреча с Ферзем) + 300 (Столкновение с Одосом) + 500 (Акма'ад: до отправления и после) + 805 (Нападение Брэнн'ота) + 500 (У ворот Сэйра) + 400 (Мирные часы в городе) + 1400 (Засада на Площади Видения) = 36400/39000 ХР, level 12.
//Раз в левел мастер будет выдавать персонажам карты драмы. Вы разбираете полученные карты (по одной в руки) и в подходящий момент можете использовать их для того, чтобы получить описанное в карте преимущество или повлиять на ход событий. Ферзю будет дополнительная карта драмы (серебряная), когда он вернется в игру.
[attachmentid=15167] [attachmentid=15168] [attachmentid=15169] [attachmentid=15170]

— Да, конечно. - не очень-то понимая, с чего вдруг Ночке вздумалось делать из этого тайну (Для кого, собственно? Скрипача? Не похоже, чтоб ему было какое-то дело до шпионских заморочек), ответила Эрис, потихоньку приходя в себя. Бок надрывно дергало, но это было нормально. Может, и правда, странная музыка помогает? Как бы безумно это ни звучало. А стекла... надо будет показать одно Амирии. Если удастся добраться до убежища живыми.
— Надо уходить. Если все задумал тот, о ком я думаю, то все интересное только начинается. И как бы не пополз слушок, что гитцераи устроили поджог склада и поубивали мирных прохожих. Что полбеды. Хуже, если сейчас прибежит отряд стражи и "поймает нас на горячем". Драться с ними нет ни сил, ни желания. Слышали, что говорит Азифа?
Дальнейшее предназначалось в основном Сэму, хотя Эрис смотрела на пожирающее тела пламя, а вовсе не в сторону чародея. Обещанная минута геройства прошла. И все вернулось к тому, что было - непонятно к чему. К тошнотворной ситуации, когда хочется обнять и плакать... и голову отрубить. Не ясно, чего больше.
— Выбирайте скорее. С кем вы. Еще не поздно решить, что вам не хочется втравливаться в странные истории. Ноэль показал, как это делается. Фьюить - и только следы на подоконнике. Спасибо... за помощь. За все. Ночка, я так понимаю, ты точно идешь?

//Раздача карт: Драма -> Скрипач. Самопожертвование -> Сэм. Отдых -> Ночка. Задавачество -> Эрис.

- Я иду, конечно, - Ночка пожала плечами. Ответ не был нужен, вообще-то, но произнесенный вслух, вопрос оставлял хотя бы иллюзию выбора. - А насчет Теликантуса ты, скорее всего, права, хотя... Если он и правда имеет какой-то вес в городе, мы ничего и никому не докажем, увы...
Ночка осмотрела компанию. Интересно, загадочная Амирия ждет их всех?
- Пойдемте, мальчики и девочки. Нам и правда не стоит здесь задерживаться.

В этом есть некоторая справедливость: сам поубивал всех этих людей, сам и хорони. Из костра понесло мерзким сладким запахом горелой человечены, так что Сэм предпочёл отойти подальше и дышать через рот. В очередной раз не было чувства победы. Это не была битва, а в уличной драке нельзя победить, только выжить.
Эрис задавал вопрос как всегда – с язвительным намёком, понятным только колдуну. Он усмехнулся в ответ. И правда, смешная девочка. Она предлагает ему несуществующий выбор так, будто делает одолжение. Хотя это за её, а не его головой гоняются разбойники того и этого мира. Ей бы не привиредничать и радостно принимать любую помощь. Но нет , мы же Длар... Длаг... Опять забыл.
– Глупый вопрос. Нет никакого выбора, потому что сторон никаких нет. Если не с тобой, то с кем? Э, что толку тебе объяснять. Пойдёмте уже, пока стража не появилась.
Отряхнув от пепла пыльные штаны и одёрнув остатки пальто, он пошёл прочь от горящего дома. Стараясь не думать о том, что в очередной раз оставляет за собой пожарище и гору трупов.

Скрипка была цела, а на одежду музыканту сейчас было глубоко наплевать. Да и на весь свой внешний вид в целом. А зрелище было удручающее. Яркие синие глаза горели шальным огнем на испачканном копотью и кровью лице, волосы взъерошены и слегка обгорели. От камзола и рубашки остались одни воспоминания и кровавые лохмотья. Сейчас это взъерошенный менестрель больше напоминал сумасшедшего маньяка, чем изысканного музыканта.
В какой-то момент он будто бы очнулся от сна, оглядел своих спутников, поднялся. Безумие произошедшего медленно, очень медленно отпускало Скрипача. Для него такое побоище было в новинку. Музыка вернула телесное здоровье, но что бы полностью прийти в себя, нужны были тишина, покой и много-много выпивки. Но медики советуют не пить после подобных душевных потрясений. Он сомнамбулой сделал несколько шагов, и только потом ответил Эрис.
- Кажется, я уже втравился по самые уши. - он наконец-то смог сосредоточить взгляд на девочке. - Идем.

Только музыка может помочь
Только выплеснуть все через ноты

Азифа кивнула, молча провожая в последних путь павших наемников, охотников за золотом... чья кровь была на ее руках. Не говоря лишних слов, она повела дальше пятерых героев к Убежищу, но ее мысли занимало совсем другое. Хоть не в первый раз она применяла свои не такие уж и выдающиеся боевые навыки в реальной схватке, каждый раз после этого хотелось проклясть весь мир, в котором такие прекрасные произведения богов, как гитзераи, как люди, как эльфы и дворфы, вынуждены применять силу, чтобы выживать, убивать друг друга, забирая навсегда этот невероятно чудесный дар под названием жизнь. Монахи лучше других знают, насколько прекрасно устроено тело, и когда понимаешь, что в схватке равных каждый из бойцов вложил колоссальное количество труда и усилий для того, чтобы превратить свое тело в совершенное оружие... совершенство не хочется уничтожать.
А Одос бы сказал, что позади остались просто недостойные "люди"... Одос. Сейчас придется вернуться из компании этих еще вчера незнакомых "людей" в компанию своих гитзераев. Шумного Галл'ота, старика Ченда и этих новеньких, с которыми она так и не успела познакомиться... Наверное, слишком рано. Но надо.

Под свет заходящего солнца, пробивающегося своими длинными лучами, словно руками, сквозь туманную дымку и шум падающей воды по узким улочкам города, они дошли до большого кирпичного склада, который служил убежищем для сотни гитзераев - и как в первую встречу, внутри убежища было людно, шумно и в самом разгаре было какое-то обсуждение - на этот раз между Одосом и Амирией. Следовало отдать должное дипломатическим умениям Амирии - обсуждение было далеко от спора на повышенных тонах и они с Одосом даже умудрялись находить общий язык.
— А если представить хотя бы на минуту, что он именно тот, за кого себя выдает? Что он действительно отличается от своих злобных собратьев, у которых в голове нет ничего, кроме жажды завоеваний? Нет, я не говорю, что я сама верю в такой исход событий. Скорее всего, правы именно вы. Но этот вариант нельзя сбрасывать со счетов, пока мы не получим доказательства. Спешка только навредит нам... Азифа! Вы вернулись! И с тобой... Ох, нет, с вами все в порядке?!

Убежище было таким же дружелюбным к этому множеству народа, как и пару часов назад - большой склад, разделенный на общий зал, на столовую и комнату отдыха, вполне способствовал аскетичным вкусам гитзераев, а большие окна пропускали достаточно света даже в этот закатный час. Впрочем, достаточный запас светожезлов поможет провести в свете еще четыре часа от захода солнца до сна, а завтра будет новый день - и загадывать наперед пока очень сложно. Гитзераи недавно закончили ужин, и сейчас многие из них из-за груды ящиков, закрытых гобеленами, смотрели на Амирию, которая оставила разговор с Одосом и бросилась к Азифе и пришедшим героям. Те, кто были посмелее, выходили в общий зал - в том числе, и вспыльчивый Галл'от, который скептически оглядывал Скрипача в лохмотьях, грубого шахтера Сэма, ростом с две трети человеческого Ночку и юную Эрис... Разве что Ферзь внушал уважение.
— Кому-то из вас нужна помощь? Ох, Эрис, да ты не одна! У тебя получилось! Это те самые герои, которые спасали Акма'ад? А это... Шаэра! Смотрите, вот она, та, кто не побоялась взять на себя ношу Трайна, лидера Ночных Стражей!
— Ха, а я слышал, что Трайн был в два метра ростом, с бородой до колен и от одного его слова бежало десяток троллей. А...
— А от ее проклятий у твоих троллей сперва уши в трубочку свернутся, а потом они сами в землю закопаются! Я сама видела, как она колдует! — к счастью, у Ночки уже была в поклонницах Азифа - только вот говорить сейчас не ей.

"Те самые герои". Вот так, стоит лишь один раз попасть в какую-нибудь историю и все, очень скоро наслушаешься о себе всякого. Теперь, получается, это они герои. Которых только что едва не перерезал, как свиней, десяток жалких наемников. А ведь - да, так и есть, Амирия настойчиво гнет эту линию. Зачем? Пыается поднять боевой дух гитцераев? Мол смотрите, на нашей стороне сражаются... ну, пусть не Стражи... но все равно. Сколько времени должно пройти, что должно случиться, чтоб однажды услышать вот так же про себя, как сейчас про Трайна? Что пес был размером больше дома и у него было три головы, что от музыки Скрипача дохли и дождем сыпались с неба вороны, что Ночка была ростом два метра с бородой по колено. Что Сэм... не иначе как мог выпить десять бочек вина и слопать сорок человек. Слухи - они такие. А может...
Может, со Стражами было так же? Какие их свершения настоящие, а что - раздутая молвой сказка для наивных и доверчивых слушателей и читателей? Которые сломя голову бросаются искать своих героев, в надежде что уж они-то помогут. На барельефе в Оверлуке Трайн вовсе не выглядел великаном. Всего несколкьо сотен миль в сторону и пожалуйста. Впрочем, какая теперь разница? Они ушли, и вряд ли вернутся. Все, кто может тебе помочь, здесь.

А видок у этих всех - краше в гроб кладут. Чумазые, ободранные, измазанные кровью, воняющие дымом. Хороши герои.
— Амирия, можно тебя на минутку? — мимоходом окинув взглядом шумную толпу, Эрис устремилась прямиком к дэйве. Понизив голос так, что он совсем утонул в гуле и ухватив дэйву за рукав, она оттащила ее чуть поодаль.
— Мне кажется, — торопливо, шмыгая носом и поминутно оглядываясь, начала девочка. — Что нужно усилить выставленные возле убежища посты. На нас только что напали, пока мы шли сюда. Люди какого-то там Короля Стоков. Насилу отбились. И они могут попробовать повторить попытку, так или иначе. Да. Думаю, они устроили засаду неспроста. Кто-то заплатил им за это, а из того что я заметила - они хорошие бойцы, и наверняка дороги. Но кто? Пока что в голову приходит лишь некто Теликантус. Очень уж подозрительный тип. Он встретил нас еще у входа и всячески лебезил, но стоило заикнуться о некоторых странностях в происходящем, как чудесным образом милость сменилась на удивление сильной злобой. Пожалуй, он может стоять за нападением. Кстати, чуть не забыла!
Лихорадочно порывшись в сумке, Эрис украдкой вытащила из нее и показала Амирии цветное стекло, полученное от Одоса.
— Где-то в городе должен быть связной гитьянки. Они обмениваются сообщениями с помощью вот таких стекол. Я не знаю, как с этим связан Теликантус. Думаю, он либо сам связной... либо знает. Не может быть, чтоб такая большая шишка не была вовлечена. Слишком много у него влияния на город. И, раз уж вспомнили про гитьянки... Одос, случайно, не рассказывал о шпионе? Который был в Акма'аде, подчинив себе разум одной из монахинь. Здесь, в убежище, может быть еще один. Ты знаешь какой-нибудь способ вычислять их? Иначе, получается, нельзя доверять ни одному гиту. Любой может оказаться предателем.

— Вычислять - по необычному поведению, гитьянский шпион всегда выделяется из большинства, помещенный в чужое тело, он всегда ведет себя... сложно объяснить, это просто нужно заметить один раз, и дальше будешь их видеть, словно насквозь, — говорила Амирия, но лицо ее не было обращено к Эрис, слова словно машинально вылетали из ее губ, пока она осматривала убежище изнутри, обеспокоенно и несколько настороженно.
Нужно сказать, хоть убежище и не было организовано для защиты, некоторые меры предосторожности все же были приняты. Под крышей в узких окошках стояли патрульные гитзераи, над окнами побольше были подвешены скрученные гобелены, чтобы прикрыть их с наступлением темноты - чтобы склад не выделялся среди остальных таких же светящимися окнами. Разговоры множества зертов хорошо заглушал водопад, а такая близость к нему хоть и причиняла дискомфорт из-за влажности воздуха, делала невозможным поджог, как это произошло с трухлявым складом ближе к центру города.

А вот скрыться от любопытных глаз здесь было сложно. Слишком немного места, слишком мало этих самых глаз. Возможно, Одос заревновал, но уже вот сейчас, в конце слов Эрис, он находился слишком близко к ней и Амирии, чтобы слышать каждое слово, даже произнесенное шепотом. Но Амирия не собиралась отваживать его, Галл'ота, Азифу и тех, кого привела с собой Эрис. К которым у дэйвы, кстати, могло быть куда больше подозрений, чем к гитзераям, с которыми провела - с большинством с глазу на глаз - достаточно времени, чтобы убедиться в их "подлинности", если будет так угодно сказать. Большинство из них очень немного общаются друг с другом, замкнутые и нелюдимые - ведь как просто обнаружить подделку! Так что, поддерживать опасения Эрис она не собиралась - и дела сейчас есть более важные.

— Спасибо, что поделилась. Это очень важно. Спрячь пока, — шепотом ответила она Эрис, своей ладошкой накрывая такую Эрис вместе со стеклышком, а затем подняла голову: — Галл'от, на вас лежит защита убежища, — сказала она громко, обращая голос в сторону спального сектора склада, — Недалеко от него на Эрис и ее друзей только что произошло нападение. Пожалуйста, проверьте посты смотрителей еще раз и усильте их.
— Сейчас, сейчас, — коротко ответил юноша, который к своей импульсивности прикладывал еще и немалую ловкость - поглядите только, как ловко он чуть ли не взлетает по этим ящикам и баррикадам к крыше, на высоту третьего этажа!
— Ченд, вы можете провести ритуал завесы тишины? Нам нужно обсудить важные вопросы, не откладывая.
— Как пожелаете, дэйва, — и вот в углу общего зала, куда отвела Эрис в опаленной одежде устало выглядевшую Амирию, гитзерайский старец начинает проводить ритуал, который защитит голоса от подслушивания. Это займет некоторое время, но это время можно потратить героям, чтобы хотя бы очиститься от копоти.

— Не доверять их лидерам я не могу. Азифа не выглядела шпионом, сражаясь за вас? — она снова понизила голос, обращаясь к Эрис, — Вот и славно, будет у нас разговор пусть и между десятком персон, зато никто извне подслушать не сможет. А пока мы можем обсудить что-то, что не будет военной тайной. Например, давайте представимся друг другу! Меня зовут Амирия, когда-то меня возродили Ночные Стражи из вот этого вот клинка, — она на треть лезвия вытащила висящий на поясе полуторник и вернула его обратно в ножны, — и с того момента я стараюсь служить волей Бахамута, Платинового Дракона. И да, и если кому-то из вас нужна лечебная помощь, я могу возложить на вас руки - станет легче, обязательно. Или, может, хотите умыться или перекусить?

Ухо Ночки зацепилось за волшебное слово "перекусить", но после всех слов, услышанных ею в убежище гитзераев, полурослица никак не отреагировала на него. В самом деле, какое уж тут "перекусить", когда все гиты в округе знают, что она несет груз героической судьбы легендарного Трайна, а она сама так и не узнала бы об этом, если бы не болтливый музыкант! Ну, и комплимент Азифы тоже не остался без внимания, особенно часть про скрученные в трубочку уши троллей. Так что смущенная Ночка выступила вперед и, опустив пылающее лицо, поклонилась дэйве.
- Госпожа Амирия, некоторым из нас и правда нужно лечение, и определенно всем нам нужно умыться. А единственный, кто подозрителен в качестве шпиона - это я, поскольку, похоже, я единственная не получила в этой, с позволения сказать, битве, ни единой царапины. А вот Эрис ранена достаточно сильно... - Шаэра понизила голос, чтобы ее слышало как можно меньше народу, - хотя она вряд ли признается в том, что ей нужна помощь. А после, если будет свободная минутка, мне бы очень хотелось узнать побольше о том эпизоде моей жизни, о котором Вы, похоже, знаете больше меня. Разумеется, если меня все же не сочтут шпионом.
Еще раз поклонившись, Ночка отступила на пару шагов, вновь опустив глаза и стрельнув ими пару раз по сторонам: а вдруг все же удастся незаметно "перекусить"?

— Да-да. Умыться. И переодеться.
"Ух ты, важные вопросы! Как любопытно... Неужто и в самом деле - военный совет? Надо было перечитать свои записи, чтоб в нужный момент привести цитату из какого-нибудь полководца древности. И да - это как раз то, что я могу и умею! Военно-советовать!"
...
Блеклое, тусклое пламя масляного светильника под сводом наспех поставленного шатра. Разложенный походный стол, заваленный картами и донесениями разведчиков. Склонившиеся над картой фигуры, отбрасывающие громадные колеблющиеся тени. Ворчливыми хриплыми басами препирающиеся о диспозиции на завтрашнее сражение. Голос отца. Пометки, стрелочки, подсчеты покрывают замызганный пергамент. Пустые бутылки и надкусанные сухари, изображающие отряды - в походе не до дворцовых выкрутасов с расписными миниатюрами латников, лучников и магов. Настоящий военный совет.
...
— И вовсе даже и не сильно я ранена, видишь - почти зажило уже! И нечего дуться, я и не говорила, что ты - шпионка. Вселяться они могут только в других гитов, понимаешь? А у полуросликов голова совсем по другому устроена, поэтому там нету места для соглядатая. Давайте тогда быстренько приведем себя в порядок, и послушаем о прошлом Шаэры? Мне тоже интересно.

Ну, не только в других гитов, а практически в любых гуманоидов... разве что потусторонние и бессмертные существа, такие, как дэйвы, им не по зубам. Создание такой "марионетки" - достаточно трудоемкий процесс, начиная от убийства жертвы и до дорогостоящего ритуала - и все это провести одновременно и вдали от любопытных глаз. Впрочем, не это тема разговора, и Амирия не стала на этом заострять внимание.
— Как я понимаю, вопрос о прошлом Шаэры ко мне? Я сама знаю не так много... Три месяца назад я рассталась с Ночными Стражами, тогда еще я была едва рожденной девочкой, я просто была глазами Бахамута в окружении долины Эльсир, уходя в соседние города, в соседние точки света. Они мне дали свиток ритуала послания, через который я могла бы связаться с ними, если понадобится их помощь. Но помощь сейчас требовалась всему миру... А свиток не сработал. Ночные Стражи ушли куда-то на другой план, и обнаружила я их след только два дня назад, благодаря Квеленне, эладрину из Дорнейта... она провела меня через перекресток фей на Фейвальд, и ритуал сработал... Но достучалась я лишь до Реймей но Сейшин. Это была рыжеволосая гнома-волшебница... сейчас она - могущественный дух в Сумеречном Дворе. В двадцать пять слов немногое можно вместить, но она сказала тогда, что Трайн у нее, что она его не отпустит... А чтобы он не сбежал сам, его ноша перейдет колдунье с Прайма.

Три достаточно простых самодельных умывальника стояло на входе в "трапезную зону" склада - если, конечно, умывальниками можно назвать конструкцию из перевернутой бутыли с водой и чаши под ней. Ну, хоть мыло было, а пользоваться умывальником было достаточно удобно - просто чуть открыть крышку бутыли, и вода потечет прямо в руки. Для тех, кто хотел переодеться, можно было зайти за занавеси в углу убежища, вот только, конечно, у самих гитзераев переодеться было не во что - в длинных и свободных кимоно Эрис могла просто утонуть. Хорошо, что в сумке хранения можно держать очень много вещей и не только, и ее вовсе не обязательно оставлять ее в гостинице.
— Феи всегда говорят загадками. Трайн и Мэй любили друг друга... Но, похоже, что "ноша героя" была столь велика, что услышав мой клич, он снова собирался бросить ее и вернуться помогать Прайму... А она ему не позволила. У нее голос был такой... как у виноватого ребенка. Чуть ли не в истерике. Хорошо, хоть у некоторых фей есть совесть и ответственность. Надеюсь, они счастливы вместе... — отсутствующий взор Амирии был обращен в небеса, виднеющиеся в окне напротив - небеса все еще были светлы и отдавали голубизной, — Вряд ли кто-то теперь увидит Трайна на Прайме вновь, но выступившая из Оверлука колдунья в тот самый день, когда я достучалась до Мэй... Тем более, что Шаэра уже помогла спасти Акма'ад, и пришла точно в Сэйр в самый короткий срок... это не может быть простым совпадением. Даже если у нее нет бороды.
История имеет свойство повторяться. Особенно - сказочные истории, связанные с феями, лисами-оборотнями и иными мирами... Один раз уже Мэй точно так же вместо себя отправила Хоро на помощь Стражам. А теперь вместо Трайна отправила Ночку... а вместо себя - Скрипача? Как бы там ни было, чувство ответственности у этой кицунэ действительно было, да посерьезнее, чем у некоторых людей.

"Мэй", - снова уши Ночки выцепили нечто тревожное в речи собеседницы. Кажется именно это имя упоминал Скрипач еще у ворот.
- Королева Мэй? Это имя упоминал Скрипач... Но я, к сожалению не знаю никаких имен. Вот разве что рыжеволосая фея... Не знаю. Сомневаюсь, что во всем Фейвальде такая одна. Впрочем, разве так уж важно, кто дал мне силу? Намного важнее, что теперь с этой силой делать. Хотя, если кому-то важно установление личности или... хм... сущности этого... хм... существа, давшего мне силу... Могу только сказать, что рыжая фея, давшая мне силу умела превращаться в лисицу. Хотя, разумеется, это могут почти все друиды...
Шаэра снова задумалась. В принципе, сейчас свою историю снова можно было... отложить. Вряд ли кому-то из присутствующих будут интересны ее мотивы. Тем более, что друзья и так знают: она заключила свою сделку ради детей.
- И если кто-то опасается, что я хочу сложить с себя эту ношу - то зря. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы стать такой, какой я должна быть.
Последние слова были обращены к Амирии, но думала Ночка уже о другом. Если все это правда, и ношу Трайна взвалила на нее его жена, значит... Что, собственно это значит? Скорее всего то, что феи не такие уж нелогичные. Она просто защищала то, что ей дорого. Того, кто ей дорог. А уж какими методами... Что ж, кто знает, что сделала бы сама Ночка, будь у нее такая возможность?

Пытаясь осмыслить услышанное, Эрис с растерянным видом таращилась на Ночку, будто у той уже и в самом деле пробивалась борода. Все эти слова про "ношу" до этого воспринимались как забавная метафора, вроде "бремени цивилизованного человека" и тому подобной ерунды. Шутливым прикрытием для настоящего смысла договора, заключенного Шаэрой с феей-лисой. Но сейчас... герои истории обретали имена, мотивы и как-то... оживали. Становились правдоподобными. Настоящими. Страшненькими, если честно.
— А какой ты должна быть, Ночка?
Не такой уж праздный вопрос между прочим, вы не подумайте. А вдруг... нет. Быть такого не может. Но все равно, как странно получается.
— Ведь это только ноша, да? И все? Вообще если фея хотела поменять вас судьбами - ведь куда-то же нить судьбы Шаэры должна была деться - то, выходит, она знала, да? Что у тебя впереди долгая жизнь, любовь и семейное счастье? Не могла же она просто первую попавшуюся полурослицу вот так - а вдруг тебе на роду написано подавиться морковкой завтра? Или... а вдруг твоя собственная ноша стала б еще тяжелее? Вдруг она сделала это не для того, чтоб заполучить себе Трайна, а потому что ты должна была совершить что-то очень-очень важное... такое, что не смогла бы вынести, и понадобился тот, кто мог бы подменить? И интересно, а можно ли еще как-нибудь найти эту фею. Раз она может такое. Может, она сможет поменять Сэма, а то он очень страдает от своей демонской половинки и... что-то я, кажется, заболталась. Простите.

Худая гитцерайка в возрасте, подошедшая разговаривающим с каким-то свертком в руках, спасла всех от неловкой паузы. Наклонившись, для чего ей пришлось сложитья на манер колодезного журавля, она протянула сверток девочке.
— Дочке шила. Теперь не нужно. - рубленые фразы, так непохожие на словесные излияния Азифы, и ни тени эмоций на лице, лишь печаль в глазах. — Возьми ты.
Опасливо покосившись на дэйву, Эрис потянула бечевку, раскрывая сверток. Внутри... все то, что внешне холодные и нерадушные потомки гитов не могли выразить словами и мимикой, они вкладывали в работу. Становящуюся искусством. В тончайшую, прохладную материю. В точно подобранные краски. В вышивку. С отвисшей челюстью Эрис смотрела на подарок, достойный... например быть продемонстрированным при встрече с лордами Сэйра. На праздничную юкату - которую вряд ли одобрил бы суровый старейшина Одос в стенах монастыря.
— Ух ты... - только и получилось выговорить. Лучшая похвала мастерице - немое восхищение. Когда словами не передать чувств.

- Значит, он ее нашел, - пространно заметил, уже успевший умыться, Скрипач. - Это хорошо. Но... не честно. Шаэра, ты просто должна спасти мир и, скорее всего, погибнуть. А какова еще может быть судьба героя? Тем более, если бы Мэй знала, что Трайн вернется к ней, после того, как спасет мир, она бы не стала городить огород. А так, она получает Трайна, мир получает героя, а что получаешь ты, никому не важно. Обычно это хуже, чем ничего.
Эльф посмотрел на Амирию.
- От Шаэры за милю фонит Трайном, это действительно она несет его судьбу. Упреждая ваши вопросы, у меня тоже некий... договор с феями, который обязывает меня следовать за Шаэрой. Это довольно сложно объяснить, я сам до конца ничего не понимаю, а то, что мне феи сказали, когда открывали мне путь обратно на Прайм, для меня полный бред. Но там явно вложено четкое руководство к действию. - Скрипач огляделся в поисках какого-нибудь табурета. Нашел, но тот стоял слишком далеко, и эльф более не заморачивался.
- Талита, правда, предположила, что все это провернула не сама Мэй, но договор с Шаэрой заключала явно она. Хотя... Кстати, я видел Трайна, когда он искал свою жену. Я так понял, что Стражи уже вряд ли соберутся вместе. Так что о них можно забыть. Тем более теперь, когда Шаэра заняла место Трайна. А раз заняла его место, то получила и весь груз ответственности.

- Она боролась за свое счастье, - глухо сказала Ночка, глядя в пол. - А я - за свое. И еще мне очень хочется верить, что она со своим любимым и правда будет жить долго и счастливо. А я... Если бы не эта фея, у меня бы не было никакого будущего - вообще. Ни у меня, ни у моих детей, ни у моего любимого. Мы бы все погибли в ту ночь, когда наша деревня встала на пути у Багровой Длани. А так, я знаю, что подарила им жизнь - второй раз, как бы глупо это ни звучало. Прости, Скрипач, если твой квест - идти со мной, то идти тебе придется долго, пока я не выполню свой... Или не умру. Но я этого делать не собираюсь, - тут же торопливо добавила Шаэра, все-таки не выдержав патетический тон.

Эльф, казалось, задумался. Он взвешивал то, что только что услышал с тем, что сам считал правильным. Получается, что феи может быть и не такие злые бессердечные, как ему казалось. Но это не отменяло ничего.
- Это хорошо, что ты не собираешься умирать. Иначе, наши с тобой цели и желания разошлись бы. - улыбнулся Скрипач. - Только получается странно. Ночка должна была умереть вместе со своей семьей в одночасье, а заключив договор, выжила... Получается, прежде чем поменять судьбы местами, Мэй, или не Мэй, не суть важно, состряпала для Шаэры новую судьбу... Ладно, все это уже полемика, изменить сейчас мы все равно ничего не можем. Уже...
Но в глубине души Скрипач уже знал, что если не сможет, то хотя бы попытается освободить колдунью от фейского договора. То, что она может не захотеть освобождаться, он даже не рассматривал, как вариант.
- Ну что, наместник Трайна на Прайме, что делать-то теперь будешь?

- Хороший вопрос, - улыбнулась ведьмочка, сравнение ее позабавило. - Пока что я иду туда, куда ведет меня судьба. Чужая. Кстати, Амирия... Если уж Вы связаны со Стражами и феями... Ну, пусть - были связаны... В общем, Когда я покидала Оверлук, у меня в голове... Ну, в мыслях... В общем возникли имена: Инзира, кажется и... мм... Кэхлейн. Вроде бы они как-то связаны с... происходящим. Вам эти имена не знакомы случайно?

После рассказа Амирии все остались на своих местах – но показалось на миг, что Шаэра стоит выше других, отдельно от трепещущей толпы ничего не значащих смертных. Трайн, говорят, сворачивал горы и обращал в бегство армии. И теперь, волей одной ревнивой феи, не пожелавшей отдать миру своё сокровище, всё это предстоит делать маленькой полурослице. Сэм смотрел на неё, поражённый развернувшейся перед внутренним взором картиной невыносимой ответственности, и казалось ему, что впервые он смотрит на Шаэру не сверху вниз, а невыносимо задирает голову. Маленькая рыжая кукла, оказывается, несла на плечах всех, кто жил и дышал в долине Эльсир. Немыслимо!
Из восхищённой оторопи шахтёра выхватил только звук собственного имени. С некоторым удивлением он услышал, что Эрис всё же не забыла о его просьбе и своём обещании. Быть может, и впрямь эта Мэй сможет помочь ему. Только вот зачем ей помогать непойми кому? Шаэре досталось лишь потому, что фея не желала расставаться с мужем. А обыкновенный шахтёр что может предложить могущественной колдунье? Без своего проклятья он самый заурядный человек на свете. А заурядному человеку опасно связываться с Фейвельдом, это всякому известно.

— Лично я считаю, что мы сами творцы своих судеб, и тому доказательство те десятки путей, которые прошла я за свои жизни. На наши пути могут влиять извне, но право выбора есть всегда. Когда я только обрела свое плотское тело, меня попросили судить от имени Бахамута одного охотника за головами, Гилгаторна... И это было его кредо: "выбор есть всегда". Тогда мы сделали выбор не убивать его, а отпустить с миром. Он открещивался от судьбы, от правосудия, от Королевы Воронов... — Амирия покачала головой, вспоминая те события, и незаметно для самой себя причмокнула губами, облизывая их... на лице на мгновенье появилась улыбка, а потом оно снова стало серьезным, — В итоге через несколько месяцев уже пошли слухи от служителей Королевы Воронов, что он спас три десятка их паломников от смерти, помог упокоить нежить, которой буквально был наполнен край Уестдипа и уничтожил Спящего Гробницы Снов... Скорее всего, вы даже не знаете, кто это был такой... воспоминание больше сотни лет давностью... Впрочем, довольно. Я веду к тому, что у нас был выбор, а не судьба. И выбор этот мы сделали правильный. И Шаэра сделала тоже правильный выбор. А мы поможем друг другу.

Ритуал покрова тишины был закончен - и теперь в углу, где встали Одос, Галл'от, Азифа и Ченд, находился едва заметный магический занавес, который скрывал любые разговоры изнутри от тех, кто снаружи. Ченд вышел наружу, приглашая Амирию и остальных. Скрипач и Шаэра обсуждали то, что узнали только что о себе, Сэм размышлял, Эрис же облачилась в превосходный гитзерайский наряд - нарядную юкату из лучших тканей. Скрипач подбирал свою одежду почти час, и сейчас она представляла собой не самое приглядное зрелище, а вот Эрис помог простой случай.
Амирия кивнула Ченду, но перед этим ответила Ночке на ее вопрос об именах... пусть и не сразу, сперва ей пришлось покопаться в памяти.
— Когда я еще была в мече, Кэхлейна упоминали Стражи... Его имя ввергало в трепет, и он был связан с фоморами - ужаснейшими существами Фейвайльда. Похожи на гигантов, но искаженные фейским планом. Про Инзиру слышу впервые, но имя эладринское.

Вот и эдакий небольшой совет гитзераев и героев готов состояться. Под покровом магической тишины, на достаточно удобных, хоть и простых, стульях - цвет здешней гитзерайской нации, дэйва Амирия, Эрис, Шаэра, Сэм, Скрипач и Ферзь. Последний молчал и своим видом показывал нетерпение - его брат остался за дверью, и похоже, он куда больше интересовался Зеликханом, чем будущим разговором. Особо в разговоре интереса не проявлял и Одос - он уже утвердил планы в своей голове, но любопытство проскальзывало у всех. Света из-за окон приходило все меньше, и убежище погружалось в полумрак, который вполне способствовал к разговорам, пусть даже без чашечки чая.
— Итак, меня попросили рассказать подробнее о завтрашнем совете, и прошу прощения за то, что заставила вас всех так долго ждать. Просто рассказ будет не только о нем, и два раза я повторять не стану - лишь отвечу на вопросы, если такие возникнут. Ну, теперь, наконец, ближе к делу.
То, что я была пробуждена Платиновым Драконом, свидетельствует лишь о его опасениях для цивилизаций Прайма, и в данный момент самой большой угрозой для нее являются гитьянки. Когда вы летели от Оверлука сюда, вы не могли не видеть, во что превращается мир. Гитьянки организовывают полномасштабное вторжение на Прайм, и среди тех точек света, до которых гитьянки успели дотянуться, выжила лишь долина Эльсир - благодаря Ночным Стражам. Но и здесь - гитьянки обязательно попробуют еще раз. Их нападения происходят в самый худший момент для каждого региона - когда и так дела плохи, а защиты ослаблены. Их координация впечатляет даже меня, чья душа хранит много обрывистых воспоминаний об успешных битвах... — она сжала рукоятку клинка на поясе, и отпустила ее. Одос слушал беспристрастно, Азифа смотрела на Амирию, не опуская глаз, Галл'от воспользовался моментом, чтобы крикнуть: — Мы просто оторвем им всем головы! Начнем с Теликантуса!
— Я уже говорила, что это не решит проблему. Он связан политическими узами с каждым - каждым, кто способен помочь здесь расе гитзераев и не только. Убьете его - и вас выпустят из города только после петли на шее! Хотите быть казненными, как убийцы и шпионы? — на резкий возглас и Амирия ответила резко, и это произвело нужный эффект - Галл'от замялся, складывая руки на груди, но продолжать не стал. — С Теликантусом - если ваши подозрения верны, их надо подтвердить и, как говорят политики, дискредитировать его. Это единственный способ помочь гитзераям.
— И ты будешь говорить о том, что важнее для гитзераев, когда ты сама никогда не была в нашей шкуре? Сколько ты живешь в этом теле, три месяца? — взял слово Одос, и его слова были пронизаны недоверием и неприязнью. Азифа молчала, Ченд же поддержал "высокочтимого": — Мы только что обсуждали это вместе, и я не мог не согласиться с его словами. Даже более того - я не вижу ни одной причины, почему гитзераи не должны просто покинуть мир смертных.
— Мне уже достаточно смертей среди моих братьев. Любое наше участие в вашей войне принесет только еще больше гибели среди моего народа. Зато мы сможем, отступив сейчас, атаковать гитьянки позже, когда они потеряют силы и напор в бессмысленных попытках завоевать Прайм. Я тоже не вижу ни одного довода, который может заставить меня передумать. Но пожалуйста, я жду ваших аргументов против казни Теликантуса и нашего ухода.
Взгляд Амирии, который был обращен на героев - и особенно Эрис - явственно просил о помощи. Похоже, в отличие от Эрис, прошедшей с Одосом и осаду Акма'ада, и встречу с этим самым Теликантусом, Амирии он доверял куда меньше, если вообще ее слушал. Просто гнул свою линию. А ведь она говорила об этом еще когда Эрис посетила убежище в прошлый раз...

Выходят рыцари на бой...
Играют мальчики в войну...

- Конечно, гитьянки потеряют силу и напор в бессмысленных попытках завоевать Прайм, потому что за Прайм будут сражаться. - не выдержал Скрипач. Одос в чем-то был прав, конечно. Он хотел сохранить свой народ, но ценой целого мира, и это выводил эльфа из себя. Вспомнился Сильвар, заплесневелый в своих магических увертках. Что ж, этот Одос тоже заплесневел. Нужно было попробовать продраться через этот слой плесени и достучаться до этого самодура. Скрипач мельком глянул на Эрис, пусть собирается с мыслями и подыскивает слова, она умница. А он как всегда выпалит то, что думает. - Мне даже не интересно слушать, что вы можете сказать в свое оправдание, я и так знаю, каковы будут ваши аргументы. Да и переубедить вас у меня вряд ли получится, но не высказать вам все, что думаю по этому поводу не могу.
Длинные пальцы нервно постукивали по корпусу скрипки. Музыканту был не безразличен мир, и его бесило то, с какой легкостью этот гитзерай собирался все бросить и уйти только потому, что ему-де тут плохо. Старый хрыч.
- Давайте, вы просто покинете мир смертных и все уляжется само собой. Или мы их, или они нас. А вы придете потом на все готовенькое. Глянете, кто победил, и подумаете, а связываться ли нам вообще? Нет, наверное не надо, хай себе завоевали и пусть живут. Или же победят смертные, которые грудью буду кидаться на амбразуры, спасая не свои жизни, но жизни своих детей, жен, матерей и любимых. Может быть даже начнут оптом продавать души, только бы остановить лавину, которая неизбежно скатиться на них. Но если смертные не смогут выстоять против гитьянки, и те завоюют и долину Эльсир, то тогда несдобровать и вам. Вы ведь непримиримые враги, так что же, они пощадят вас? Зачем, если вас так же можно завоевать, поработить, да просто истребить... - Скрипач развел руками, показывая, что любой вариант возможен. - Но нет. Вас же слишком мало, вы не хотите вступать в войну сейчас, защищая совершенно незнакомых вам людей и нелюдей. Вас же так мало...
Яда в словах музыканта хватило бы на десяток кобр или эф.
- Что, уважаемый Одос, думаете, покиньте вы этот мир и война пройдет стороной, и поле сражения выбирать будете вы? Нет. Вы никогда не будете наступать, вы можете только защищаться и обвинять во всех своих неудачах других. Ваша гордыня застит вам взгляд. Вы хотели тащить раненых и уставших через реку, только бы не вступать в черту города, в котором вас отказывались принять, чем поубивали бы еще половину шедших за вами. А теперь вы говорите, что вас погибло слишком много и надо уйти, что бы не погибли все? Уходите, вас никто не станет держать.
Музыкант замолчал, но ненадолго. Вздохнув, он продолжил.
- Подумайте, что изменится, если вы уйдете? Да, вы спасете себя, но и только. - теперь ни яда, ни сарказма в голосе не слышалось. Скрипач, не особо надеясь, что это поможет, все же пытался найти аргументы за то, что бы эти странные монахи с недоумком Одосом во главе остались. - Да, это не ваша война, и ваш народ гибнет почем зря, но почему вы не хотите помочь нам сразиться с вашими исконными, непримиримыми врагами? Сейчас, выяснив кто же на самом деле такой Теликанстус, и каковы его мотивы, вы сможете или обрести союзника или разоблачить хитрого и коварного врага, став при этом героями, а не преступниками, что будут болтаться на площади в день гнева. Что вы хотите для своего народа: процветания в гармонии с самими собой, или позорного бегства перед лицом опасности, когда мы нуждаемся в вашей помощи, в ваших знаниях, в людях, в конечном итоге. Ведь не все знают, на что способны гитьянки, а вы знаете это как никто другой. Помогите нам победить в этой войне. - Не зная, что еще сказать, Скрипач впился взглядом в Одоса, ожидая хоть какой-нибудь реакции.


///
дипломатия (1d20+16=35) вдруг я его, да уговорю на что-нибудь.

— В ваших словах столь много яда и напора, — начал парировать Скрипачу Одос, — по крайней мере, вы говорите искренно. Но что-нибудь, кроме яда, за вашими словами есть? Может, хотя бы тысячная армия? Имя благородного дома, который может армию нанять? Может, вы сами - великий маг, способный жестом руки обрушить вражеское войско? Легко говорить про ввязывание в войну, когда вы не видели ужасов этой войны, когда всю жизнь прожили в тепле и уюте. Легко рассуждать о победе или поражении, когда у тебя нет за спиной тысяч мирных жителей, гибель которых будет означать исчезновение целой расы!, — слова Одоса были резкие и прямые, и в них он опирался примерно на то же, что и отвечал Амирии - на веру в собственную правоту. Упрямец, совершенный упрямец, и все аргументы - как горох об стену... или нет? Резкость его слов говорила о том, что Скрипач все же задел его, вывел из спокойствия и равновесия. Еще немного поднажать...

— Но Амирия говорит, что исчезнуть могут все расы Прайма. Одос, вы ведь жили в изоляции последние тридцать лет, и до этого в Хаосе вряд ли встречали кого-то еще, кроме своих гитзераев. Но мир больше этого. Он шире, чем Акма'ад, в нем есть, что сохранить... И представьте, он сейчас нуждается в вашей помощи! Именно в вашей! В ваших руках - сделать гитзераев не единственными выжившими, а самой превозносимой расой Прайма! — Азифа, очевидно, попробовала другой подход: она надавила на то, что сам Одос оспаривать не мог - на его изоляцию от всего мира. Он не видел дальше собственного впалого носа именно из-за того, что последние десятки лет у него не было необходимости думать о чем-то еще - а теперь приходилось спешно переучиваться. И в итоге, надавить на эго... Если уж гордость нельзя сломить, ей можно воспользоваться.

— Давайте отставим разговоры о превозносимости, — голос Одоса стал мягче, и хоть он отверг предложение, слова на него подействовали, — Сейчас вопрос стоит о жизнях и смертях. И все же, столько слов... Вы хотите меня убедить, но опять же, чем? Упоминанием Долины Эльсир, в которой я никогда не был и куда даже не собираюсь? Там были свои герои - эти Ночные Стражи, и они спасли ваш Оверлук, но помогали ли они в это время остальному миру? Старались ли охватить необъятное? Нет. Они помогли своему народу, своей точке света. Я точно так же хочу помочь своему. Спасти хотя бы то, что можно спасти!
— Но они помогли битвой, а не бегством! Уничтожили врага, а не поджали хвост!
— Метод не столь важен, — открестился от вторящей Скрипачу Азифы Одос. — Важна жизнь. И какой еще довод? Возможное союзничество с Теликантусом? Да даже если бы он предложил мне новые глаза, я бы с ним расправился, не раздумывая. Геройство... гармония... ха!

Как-то все странно получалось. Ладно, Акма’ад. Там было, что называется, “нас немного и врагов немного”. Сотня-другая гитьянки, примерно столько же обитателей монастыря - песчинка, капля в море по сравнению с размахом сражений на Бааторе, где в каждой смертельной схватке сходились сотни тысяч, а иногда и миллионы бойцов. Но Амирия утверждала, что нападение на Оверлук несколькомесячной давности, атака на Акма’ад - все это части одного большого плана завоевания. Войны не за торговые привилегии, не за дань и не с целью захватить побольше рабов, как это бывало обычно между людскими королевствами. А полное уничтожения, стирание с лица земли. Войны, какой здесь не было с незапамятных времен. И что же? Не нашлось никого, кто мог повести за собой, объединить всех? Что могут здесь они? И как странно слышать слова убеждения, “мы” и призыв к битве от него. Менестреля без семьи, рода, имени. Что ему это все? Всегда же можно вернуться к феям, да и не место менестрелю в бою.

Слушая разгорающийся спор, Эрис молчала. Думала. Не рискуя вставить слово - кто послушает ее, девчонку? Только вот ничего другого не оставалось. Они ведь так и будут, спорить, сыпать бесполезными словами и ничего не решат. Все аргументы давно исчерпаны, новых доводов нет.
— Послушайте. Вы же не думаете, что никто больше не догадался воспользоваться этим вторжением в своих целях? - не выдержав, Эрис все же влезла в разговор. Нужно успеть сказать, прежде чем от нее отмахнутся.
— Дождаться, пока гитьянки сперва разгромят здесь всех и ослабнут? Отличная идея! Только этого и ждут. Везде. И как только это случится... Лишь особое, центральное положение мира смертных удерживает архидемонов и лордов баатезу от того, чтоб перенести свою свою войну сюда. Положение - и тот факт, что от смертных зависит слишком много в мировом балансе. Уберите эту плашку с весов, и они перевернутся. Мир просто утонет в крови. Не будет спасения нигде - ни в Фейвальде, ни в Хаосе, ни даже в Бездне.
Никто не остановил, не прервал. Она вскочила, взволнованно жестикулируя, и сбивчиво продолжила.
— Посмотрите на меня! Я видела, своими глазами. Как маршируют легионы Геррарда Железнорукого, сенешаля Железного Круга, разящей десницы лорда Бэла. Они готовы. И наверняка не только они! Стоит лишь рухнуть завесе, отгораживающей этот ваш “Прайм” от внешних миров... завесе, что находится где? Да, да! В головах смертных. Которых истребят гитьянки. Единственный шанс избежать всего этого - отразить вторжение, и для этого понадобятся объединенные усилия всех, кого только удастся поставить под свои знамена! Всех.
“И все равно этого может оказаться недостаточно. А я не знаю, как быть...”
— И чем раньше, тем лучше. Пока настоящее, полномасштабное вторжение еще не началось. Пока гитьянки лишь делают первые ходы, пробуют орешек на прочность. Пока они, получив резкий отпор, еще могут отступить, сделать вид что это были всего лишь выходки отдельных, излишне рьяных, вояк. Пока что-то решают не легионы, а личности. Будь то герои, или же мудрецы. Где же ваша мудрость, старейшина?!

— Эрис, ты не перестаешь меня удивлять... — удивленно взглянул невидящими глазами на юную воительницу Одос, и глаза остальных тоже были обращены на нее. Как в случае с симпатичной полови-Ночкой, здесь срывались если не маски, то как минимум внешнее впечатление о присутствующих. Кто казался чумазым шахтером, был могучим чародеем, кто выглядел оборванцем без рода, мог исцелять своей музыкой, а кто выглядел совсем еще зеленой девочкой в гитзерайском юкату, повелевал армиями кругов Ада. Только поверить в это было сложнее, чем во все остальное. Не было никаких доказательств, подтверждения, что это не пустой блеф... хотя, для блефа это было слишком закручено и слишком похоже на ужасающую, но правду.
— Но за мудростью должны стоять опыт и годы, а не простой... сон, видение, или что это у тебя было? — слова его были мягкие, словно обращались к ребенку, а вот взгляды остальных гитзерай несли на себе обеспокоенность и тревогу. Вот только не видение это было... И Одос, даже не видя мимики на лице Эрис, это понял - пусть даже и не сразу. — Или... ты это видела на самом деле? Но для того, чтобы быть рядом с лордами баатезу, ты должна была находиться в...
— Ну да, ее же защищает полудемон и огненный пес!
— Или быть оттуда родом. Эрис, кто ты такая? Я должен был раньше спросить, что это за дом Длардрагет... И как он связан с девятью кругами ада. Расскажи все, тогда твои слова будут иметь вес.
Амирия молчала. Она сама была обеспокоена тем, что рассказала эта миловидная девочка. Но больше она была обеспокоена ей самой. Не ошиблась ли дэйва, когда делала на нее ставку? Не играет ли в противостоянии Прайма и гитьянок третья сторона, представленная здесь самой наименее подозрительной особой? Ее рука сама собой легла на меч.

Как... по дурацки получилось. Ну вот что стоило немного помолчать, никто ведь за язык не тянул! Несколько слов - и общество тех, кто только что дружелюбно улыбался и превозносил "спасителей Акма'ада" застыло в напряжении, готовое превратиться в клубок ядовитых змей. Будто яблоко раздора, брошенное на середину стола, имя Дома моментально настроило всех против. Глазом не успеешь моргнуть. И что-то в этот раз никто не спешит встать на ее защиту.
"Что ты будешь делать, когда останешься одна?" - вновь послышались недавние слова Шаэры. Только теперь смотрели волками и тянулись к рукоятям мечей как раз те, к кому она рассчитывала примкнуть. Ясно давая понять, что следующие слова могут стать последними. И лишь теплый, мокрый язык, лизнувший руку, без всяких слов говорил, что он-то здесь. Рядом. И никогда не оставит в одиночестве. Даже если больше никто не придет.
— Дом Длардрагет - один из правящих домов Адретии. Это далеко отсюда, на юге. Там верят, что конец мира - не за горами, и готовятся к нему заранее. Обеспечивая... возможные пути отхода. Геррард Длардрагет, мой отец, покоритель земель и народов, один из тех, кто верит. Сам лорд Бэл, впечатленный его деяниями, счел возможным даровать ему место среди полководцев Баатора, минуя тысячелетнюю службу простым демоном. Они выжидают подходящий момент для собственного вторжения. Если гитьянки действительно смогут вторгнуться и устроят геноцид... люди начнут обращаться за помощью. К богам - но те редко отвечают на мольбы. И тогда они будут искать помощь у тех, кто с радостью ее предоставит. Не бесплатно, конечно. И в это же время в Ад обрушится настоящий водопад душ. Тех, кто падет в сражении, проклиная богов. Тех, кто будет мародерствовать и убивать своих. Война... думаю, вы и сами хорошо понимаете, что это такое. Настанет день, и завеса рухнет, сметенная руками гитьянки и служителей культов, которых станет куда больше, чем сейчас. И тогда сюда ринутся все, чтоб урвать себе кусочек пирога. Все, кого только можно представить - и, возможно, пробудятся силы, которые мы давно забыли или не знали. И тогда он действительно наступит - конец света.
"Ну вот, они получили то самое все, которое хотели. Что же дальше? Сверкнет ли выхваченный меч?"
— Я... я... не могу сказать, что я в особенном восторге от людей. Но, все-таки... не хочу, чтоб все кончилось. Так.

Нет, меч остался в ножнах. Пусть обеспокоенность Амирии убыла лишь немного, по крайней мере, Эрис говорила правдиво - хоть и не так много о себе, а больше обосновывая свои мысли. Она все же не была замаскированным дьяволом, не была шпионом, может, с семьей не повезло - но это смотря с какой стороны посмотреть. У той же Амирии семьи не было вообще, а Эрис, возможно, и не видела другой жизни, кроме как в постоянных сражениях рядом с отцом на чужом плане. В аду... многие туда бояться попасть, а у нее и выбора-то не было. Отец ее - из Прайма, из Адретии, действительно далеко отсюда, гитьянки туда доберутся нескоро, а когда доберутся, остановятся надолго - и вполне возможно, все описанное ей произойдет... А вот кто ее мать? Она специально не упомянула о ней ни слова... Пожалуй, не стоит в эту сторону ее прошлого и заглядывать. Судить следует по тому, кто она сейчас.

А Одос просто хмыкнул. И ответил коротко:
— Ха, как будто кто-то из нас здесь может сказать, что он в восторге от людей! Раса двуличных, лживых... — Азифа поёжилась, поскольку не поддерживала высказанную Одосом характеристику, но высказывать ничего против его слов не стала - не хватает только нагнетать обстановку. — По крайней мере, в этом мы с тобой солидарны. Значит, в этой войне действительно есть и третья сторона... А может, и другие... Но одно дело - чесать языками, а другое - действовать. Ты говоришь про объединенные усилия всех, кого только удастся поставить под свои знамена... Кого ты имеешь в виду? Сама-то можешь выставить хотя бы отряд?
— Я надеюсь, ты не имеешь в виду отряд ее... папаши. Это, конечно, не демоны хаоса, но мне и представить страшно, что будет, если с гитьянки начнут воевать дьяволы. Это как гасить пламя драконьим дыханием! — Ченд же пока не становился ни на какую из сторон, но по крайней мере, он перестал столь же яростно поддерживать Одоса, как это было буквально несколько минут назад. А вот самого Одоса, похоже, до конца переубедить не удалось, но аргумент Эрис на него подействовал очень сильно. Нужно быть слепцом, чтобы не увидеть в ее рассказе картины нападающих на Прайм легионов Баатора и ее последствия... ну, Одос слепцом и был, конечно, но стоит надеяться - не в этом смысле.

— Объединенные усилия начала собирать я, — взяла слово Амирия, и похоже, ей была по душе смена темы с обсуждения Эрис и далеких пока дьяволов (Бахамут такого исхода не допустит... никогда!) на насущные проблемы, а именно на завтрашний совет. — И я считаю, что она права, когда сказала, что сейчас все еще решают не легионы, а личности. Завтра будет первая встреча...
— Коалиция? Это ты туда хочешь пригласить меня, как представителя лидера гитзераев? — Одос перебил Амирию, который словно ждал начала обсуждения о будущем совете. Учитывая, что он собирался завтра драпать вон из этого города, это сильно меняло его планы.
— Да. Мы говорили про то, что у гитьянок есть единство и координация. Я в этом убедилась собственными глазами, но все, чем могла помочь до сегодняшнего дня я - это организовать эвакуацию, уменьшить потери... Но вечным бегством не добьешься ничего! Я повторю слова Эрис: мы сами должны объединиться против наших противников. Лидер Сэйра, лорд Торренс, и лидеры двух соседних городов тоже обеспокоены проблемой гитьянки. Это может стать костяком будущего альянса между всеми поселениями, городами и регионами, которым угрожает нападение. Долину Эльсир представит капитан стражи Оверлука, Калад. Больше, чем двадцать пять племен окружающих Сэйр лесов представит Калиандра. Дорнейт, торговый город между Оверлуком и Сэйром, представит Квеленна - я уже упоминала ее. Посланником из Шеррбира, божественного узла, выступил Иного Дравич. Кроме этого, будет присутствовать и Фарлекс Чешуемолот, медный дракон. Высокочтимый Одос, теперь прямой вопрос к вам: согласитесь ли вы представлять гитзераев Прайма и иных планов? Вы, пожалуй, станете самым важным союзником Коалиции, поскольку ваши знания тактик и личностей гитьянки незаменимы, и никто не сталкивался с ними больше, чем вы. Я не могу не пригласить и Эрис с ее союзниками - настоящие герои, которые уже дали отпор гитьянки у Акма'ада! Разумеется, я буду присутствовать тоже, хоть я и могу представлять только себя и Бахамута.

Одос хмыкнул, размышляя. Ему предлагали вместо бегства - сражение. Вместо скитаний по Хаосу - голос на военном совете, и с гибелью Касс'ика и Веллика он действительно мог представлять всех гитзераев Прайма (отставим мысль о том, что лучше бы этот старый слепец сдох со своим упрямством, чем остался единственным диктатором целой расы).
— Я подумаю, леди Амирия. Прямо отвечу вам: лучше не надейтесь на мое присутствие завтра. И никаких обсуждений этого, хорошо?! Вот и славно. Давайте лучше послушаем, что ответят "герои".

А исход войны решает человеческий ресурс

Надо сказать, что эльф ничего не понимал. Вернее, понимал, но не все. Собиралась большая война и люди собирались выступить объеденным фронтом против захватчиков. И чем больше союзников они найдут, тем больше вероятность победы. Хотя, как понял Скрипач, ни о какой малой крови речи не идет. Музыкант обвел взглядом собравшихся. Маленькая девочка во главе горстки еще не героев, но уже вставших на этот путь, против спесивого слепца, которого не переубедить.
— Эрис, - тихо обратился к девочке эльф, - А так ли нужен этот Одос с его гитзераями? Нет, я все понимаю, тут чем больше, чем лучше, но... Он же рогом уперся, его не сдвинешь. Так может лучше уйдет сейчас, чем отступит в нужную минуту?

Это было непросто - одновременно постараться не упустить ни одного слова из препирательств Одоса с Амирией, и при этом ухитриться выслушать Скрипача. Который, похоже, упустил из виду один весьма важный момент. Одос был слеп. Это значило, в частности, что он чертовски хорошо слышал все, что говорили вокруг. Включая то, что совсем не предназначалось для его ушей. Как, например, сомнения в его необходимости. И, надо сказать, в чем-то Скрипач был прав. Именно что упертый, единственный оставшийся в живых лидер гитцераев больше мешал, чем помогал. Возможно, дл всех было бы лучше, если б убийца все-таки добрался до него. Возможно, его место занял бы кто-нибудь настроенный менее скептически, менее зашоренный. Увы.
— Ты предлагаешь судить по одному всех? - ответила вопросом на вопрос Эрис, демонстративно поправляя фибулу, удерживающую паллу. С шестилапым огнедышащим псом. Дальнейшее не нуждалось в пояснениях.
— Да, нужен. Если мы хотим... получить хотя б один шанс... то нам понадобятся все, кого удастся поставить под свои знамена. Даже ты.

Да, безусловно, слух у слепца был отменный, даже лучше, чем у Скрипача, но эльф решил, что, может быть Одосу стоит узнать что-то вот так, когда ему не говорят об этом в лоб? Хотя, вряд ли бы это помогло. Но делать что-то было все равно надо. Они тут могли распинаться еще несколько дней кряду, и не приблизились бы ни на шаг к достижению своей цели.
— Нет, я не предлагаю грести всех одной гребенкой. - какие же они разные, эльф и девочка, но музыканту казалось, что она в разы старше и мудрее его. Что видел в жизни он и что она? Скрипач сознавал, что пока он терял себя в Фейвальде, эта маленькая девочка родилась, росла, получая бесценный опыт, который ему взять было вообще негде. — Но как его уговорить? Его не пронять ни посулами богатства и власти, ибо одного ему не надо, а вторым он обладает в полной мере. Месть ему тоже не нужна. По крайней мере, сейчас. Может быть, предложить ему кинуть клич? Пусть останутся те, кто захочет остаться и спасать этот мир?
… Даже ты...
Рука чуть дернулась, задевая струну и выдавая волнение музыканта. Его неуверенность в себе, в своих силах и в том, что он делает. Секундное замешательсто в глазах... И вот снова эльф полностью владеет собой, только пальцы продолжают отбивать еле слышный ритм по скрипке.
— Простите, - поспешно добавил Скрипач, понимая, что дребезжание струн совершенно несвоевременно.

Этот диалог, похоже, начал заходить далековато. Амирия высказалась и замолчала, то же самое сделал и Одос. Теперь-то он совершенно точно мог слышать каждое слово. И вполне мог оскорбиться, выслушивая о себе в третьем лице.
— Вот и предложи.
— Я собирался, но вдруг у тебя есть более дельные мысли.
— Я считаю, что без хорошего, авторитетного предводителя ничего не получится. Может быть, старейшина излишне осторожничает. Даже хуже. Но - оставшись без главы, никто не сможет противостоять хорошо организованному врагу. Это будет просто бойня. Поэтому гитьянки и организовали это покушение. Они отлично понимают.
“И Одос, наверняка, тоже понимает. Как и то, что ему не дадут возглавить альянс. И придется подчиняться столь ненавистным, двуличным и лживым людям. Не в этом ли корень бед? Не это ли причина столь нелепого перед лицом беды упрямства?”
— Но я не знаю, как доказать, что нежелание сотрудничать, пусть это даже и приведет к потерям, лучше разобщенности. Не веники же демонстративно ломать, это глупо.

— Нет, не веники... - как-то апатично ответил Скрипач. Похоже, он глубоко задумался, но слова Эрис услышал. - Я попробую что-нибудь сделать, если ты позволишь.
Странный вопрос. Или даже не вопрос. Музыкант хотел помочь в войне, в которой ничего не понимал, и, скорее всего, понять был не способен. Что для него война? Что он мог видеть, если даже пара трупов в уличной драке повергла его в шок и раздрай? Но, похоже, эльф уже что-то для себя решил и отступать был не намерен.

— А почему ты спрашиваешь моего позволения? Разве я твой сюзерен, чтоб запрещать? — ответила вопросом Эрис, немало удивляясь неожиданной робости того, кто совсем недавно бросался заявлениями вроде “никто никуда не пойдет, пока я не доиграю”. Почему же Скрипач решил спрашивать разрешения?

“Потому что тебе это важно...” Подумал эльф. Во взгляде, обращенном к Эрис мелькнуло сочувствие смешанное с пониманием. Он, может быть не понимал ничего в войне, но он был не слеп и не глух к чужим переживаниям и эмоциям. Правда, понимание того, что может быть необходимо этому ребенку, который готов повести в бой легионы пришло не сразу, далеко не сразу.

Эльф поднялся. Нет, резко вскочил с колченогого стула. Одос не мог видеть лица музыканта, но оно выражало решимость идти до конца и победить. Или проиграть, но поставить точку в этом бесполезном споре.
- Слепец! Ты не можешь видеть происходящего, но ты слышишь и читаешь в душах и умах. Читай меня! Вот оно, то в чем ты сомневаешься, что гложит тебя, что ты пока не в силах переступить. Слушай! И смотри...
Смычок метнулся, заводя тревожную мелодию, а Скрипач пиркрыл глаза, отрешаясь от мира, что бы Одосу было проще глядеть в его мысли, в его душу.
Тревога мелодии смешивалась с восторгом, и снова скатывалась в тревогу, одночество принятия решений, груз ответственности, тяжесть сделанного выбора, недоверие ко всему миру, желание спасти своих людей, не дать им погибнуть зря и торжественнй триумф небытия, так и не рассеивший сомнений старого гитзерая.
Смычок метался над струнами, послушный рукам музыканта, то выводя мелодию, то разрывая ее. Казалось, вот он, конец, Скрипач сказал все, что хотел, но нет, гениальный музыкант не закончил.
- Да. Ты примешь решение, и вы уйдете. Это прекрасно, слушай...
И новая мелодия полилась из под смычка, чуть тревожная, наполненная грустью, но уверенно идущая за своим предводителем. Гитзераи могли бы уйти под такую музыку. Это было чуть тревожное спокойствие Одоса, котороый поведет своих сподвижников прочь от страшной войный. Прочь, прочь, прочь... Да, тут им ничто не будет угрожать.. Но... Почему-то в музыке присутствовала тоска, надрывная, гнетущая...
- А людям, ты хочешь оставить вот это...
Скрипка не смолкала ни на секунду, и вот уже помещение захлестнула битва, что с уходом Одоса оставалась для смертных. Обреченных смерных, которы будут бороться до последнего вздоха в этой кровопролитной войне, даже без надежды на победу, все равно будут.
Со лба Скрипача скатилась капелька пота, за ней другая. Музыкант не открывал глаз, давая единственному предводителю вымирающей расы возможность увидеть все его глазами, услышать так, как слышит он. Хотя бы попытаься уговорить. Эльф выкладывался на полную катушку, выжимал себя без остатка, выворачивая душу на изнанку.
- И это ждет их, если ты уйдешь...оставив их не без защиты, но без надежды...
Мелодия снова сменилась, стала тихой, спокойной, но... обреченной. Это было поражение. Нет, не поражение, крах. Крах надежд и ожиданий, крах, ибо никто из них не справился с возложенной на них миссией. Но никто не винил ушедших гитзераев, ведь они выбрали свой путь, путь без войны... Всепрощение, смешанное с непониманием. Это был конец человечества и восходение новой, жестокой и беспощадной власти гитьянки. Если не хуже...

Последняя нота прозвучала в гробовой тишине. Звук медленно затихал, а Скрипач стоял, чуть покачиваясь, но не открывая глаз. Он ждал, что скажет слепой предводитель гитзераев. Вдруг ему музыкой удалось сделать то, что не сделали был слова. Вдруг... Надежда умирает последней. И Скрипач надеялся, что у него получилось сдвинуть тот камушек, который обрушит лавину. Или хотя бы пошатнуть его, что бы другие смогли сдвинуть. Это было все, на что он был способен сейчас, здесь. Все, чем он мог помочь. Резко открыв глаза, он вперил взгляд в слепые глазницы Одоса. Он ждал, стоя на подкашивающихся ногах, ибо подобная музыка требовала полной отдачи. И было понятно, что как только он получит ответ, он рухнет. Но он взялся тягаться с Одосом. И готов был идти до конца.
- Я рассказал тебе историю. Тебе решать, каков будет ее конец.

//порядок мелодий тот, как Скрипач их играет.
[attachmentid=15198]
[attachmentid=15199]
[attachmentid=15200]
[attachmentid=15201]
Если надо, дипломатия +21

Упрямый Одос, с которым сложно было даже его собственному народу. Что могло сломить его сейчас? Музыка? Когда встал Скрипач, гитзерайский старец принял вызов, под недоумение Ченда и Галл'ота, Амирия продолжала смотреть в небо, полностью отдавая бразды разговора в ловкие руки Скрипача. Одос закрыл глаза, обратившись в слух, его голова опустилась на выставленный кулак - извне казалось, что он настолько крепко задумался, что практически спит. Ни тени не проявится на его лице - слишком глубоко он ушел в себя, а возможно, и в Скрипача.
Музыка накладывалась на окружение, на осеннюю погоду, которая превращалась в зимнюю стужу, заметающую снегом следы уходящих гитзераев, и погружающую мир в холод - его собственного решения, которое он только что считал настолько железным, что даже обоюдные усилия троих собеседников не могли его переубедить. От этого поступка веяло стужей настолько сильно, словно таким обледенелым было и его сердце - лишь толика тепла для тех пятидесяти из Акма'ада пробивалась сквозь корку, когда он уже был в Элементальном Хаосе, скрываясь от остальных рас, менее достойных и важных, и пусть его поддерживали остальные - правильным ли было это решение? Тепло превращалось в жар, который разгорался, разгорался в истинный ад, когда вонзаются в беззащитных детей и женщин пылающие стрелы, когда сгорают трупы, когда из огненных адов приходят на землю могущественные существа, напитавшиеся душами смертных... А потом все начало утихать. За окном снова была поздняя осень, только такая, когда деревья уже отдали листья и просто стоят мертвыми скелетами, когда порывистый ветер пробирает до костей, когда в мире не хочется искать уже ничего...

Галл'от стоял, хватая ртом воздух, он метался, стоя на месте, пытаясь подобрать слова и выплеснуть свои чувства - но не мог, не умели этого гитзераи, даже такие пламенные, как он. У Азифы в глазах были слезы, губы ее дрожали, словно чуть приоткрыто повторяя слово "нет", руки прижаты к сердцу. Амирия тоже встала в какой-то момент повествования, губы крепко сжаты, лицо и поступь выражает решимость, ее голубоватого цвета кожа отливала настоящим светом... хотя, может, это просто так падал на нее свет сквозь окно. Ченд печально кивал, он лучше всех остальных контролировал себя, но даже тут ладони сами тихо захлопали - и эти аплодисменты - не овации, а благодарность - подхватил остальной народ в убежище. Они не слышали ни слова из разговора, но слышали музыку. И прочувствовали ее настолько, что без немой похвалы Скрипачу не могли сдвинуться с места. Пусть даже эта похвала смолкла через несколько секунд.

Одос не хлопал. Его мысли, настроенные музыкой и вложенной в нее магией, текли еще дальше, чем того хотел Скрипач. В исконные устои гитзераев, в их путь по миру, который заповедал для них Зертимон. Путь просветления, помощи друг другу, путь к порядку, который выходит из хаоса...
— Довольно, — попросил гитзерай, но это слово обращено было больше к себе, чем к Скрипачу. Его рука потянулась за пазуху, где из складок своей одежды он достал небольшую непрозрачную бутылочку. Он отхлебнул... и на несколько мгновений на этом суровом лице гитзераев появилась мимика - сначала гримаса, а затем - улыбка. Нет, улыбающийся Одос - это мираж. Скорее всего, вам показалось. Он протянул руку с бутылочкой и мотнул головой: желает кто еще? Бутылочку взял Ченд, хлебнул тоже... и выдал нечленораздельный звук с покашливанием сразу после глотка:
— Ох! Одос! Сколько лет этому твоему фекку?
— Старше меня. Храню только для крайних случаев, — несколько виновато ответил слепец и, убрав флягу с фекком в складки одежды, хлопнул ладонями по коленам: — Да. Это было нагляднее любых видений. Тогда будем действовать. Сообща. Каждый станет сильнее в объединении, общая сила намного больше, чем просто сумма отдельных людей, или городов, или королевств. Амирия, если можно, есть какие-то немедленные планы, к которым мы можем приступить уже сейчас, не дожидаясь завтрашнего дня?

Амирия сияла в буквальном смысле слова. Словно крылья за ее спиной, которые все это время давили на ее плечи неподъемным грузом, теперь тянули вверх и были легкие, воздушные... Несмотря на то, что сделаны из металла. Несмотря на ответственность и ношу. У каждого ноша своя... Слова ее следующие звучали твердо и с воодушевлением - она направляла путь, словно указывая его своим обоюдоострым мечом.
— Эрис, покажи свое цветное стекло еще раз. Я догадывалась, что у гитьянки имеется какой-то способ передачи сообщений, который превосходит любую магию, о которой мне известно. Как я уже говорила, они реагируют на угрозы молниеносно, а нападают тогда, когда противники наиболее уязвимы. И ключ лежит здесь, — она взяла стеклышко из рук Эрис, показывая его остальным и разглядывая его под светом окна. — Я пыталась сама докопаться до истины, в частности, связаться с островной нацией Нефелуса. Для тех, кто не в курсе, это величайший магократический город, войти в который - привилегия и честь, но к сожалению, между островом и материком возникла блокада в виде непреодолимого для кораблей кольца льда. На средства Фарлекса я уже заказала оснащение ледокола, но это дело нескольких недель - пока что мы ограничены тем, что может предоставить Университет Сэйра и наши собственные ритуалисты. Ченд, прошу вас, осмотрите, можете ли вы сказать что-то про него? С твоего позволения, Эрис...
Витражное стеклышко перешло из рук Амирии в руки Ченда, который вглядывался в него магическим зрением. Одос присоединился, хоть и не был наделен даром магии. Чуть больше ладони размером, но удобно ложится в руку, искусная работа, никаких острых краев, глубокий темно-синий цвет чуть пропускает свет, чуть отражает смотрящего в него... Внутри него что-то находится, под слоями стекла, да не достать это никак, не увидеть простым взглядом...
— Да, это действительно может быть переговорным устройством. Но его невозможно ни активировать, ни проследить, куда оно идет. Но оно связано с чем-то, чья магическая мощь просто... обжигает. Чувствуешь эту силу даже через осколок.
— Это не должно быть "невозможно". Уверена, силами магов Университета мы сможем распутать клубок. Если гитьянки лишатся своей сети коммуникаций, это даст время нам и ослабит врагов настолько, насколько это возможно. Только следует учесть - скорее всего, сеть работает уже не первый месяц, и скорее всего, они легко распознают нашу охоту на ее центр. Тем не менее, я считаю, что это сейчас - наша главная задача, раскрыть природу такой сверхмагической координации гитьянки. Я спрашивала ответа у богов. И видела... стояла...

Лишенные зрачков глаза Амирии словно устремились куда-то вдаль, в бесконечность, голос становился мягким и пространным. Пусть она не использовала слова "пророческое" или "видение", но это определенно было важным.
— Стояла в центре бушующих стихий. Волны обрушивались вокруг меня, горел огонь, и я смотрела вниз через тучи, в ночное небо глубокого темно-синего цвета... Через небо простиралась огромная паутина, протянутая даже через планы... Серебряная, сверкающая, словно звезды, но на конце каждой нити - гитьянки. Когда каждый говорил, паутина сверкала, и большой паук в центре слушал все, что говорил каждый. Паук... был яркий, даже красивый, но красота была обманчива - это было зло, точно так же, как и каждый, говорящий через него. Он чинил порванные нити, бросал новые к новым говорящим... и среди них была одна гитзерай...
— Галлия, — тихо сказал Одос. — Мы уже устранили ее.
— Через планы! Нам нельзя было бы спрятаться в Хаосе! — воскликнула Азифа, но Амирия продолжала, все таким же мягким голосом, погруженным в бесконечность:
— И вокруг паука был город... И я смотрела в него, и видела в нем Сэйр. Потому-то я пришла сюда. Кто-то в Сэйре помогает гитьянки, но сложно сказать наверняка, кто это.
— А по-моему, все достаточно просто, — выпалил Галл'от, разумеется, имея в виду Теликантуса.
— Да, может, и просто, да ответ "что с ним делать" может быть не настолько прост, — голос Амирии "вернулся в этот мир", принимая вполне земные тона. — Впрочем, я уже отправила в Университет еще одного своего союзника, которого до этого момента не упоминала. Его зовут Катсухиро, я надеялась, что он успеет к нашему разговору и представится сам. Он должен принести свиток с ритуалом Вопроса Владыке Знаний*. Думаю, ритуал прольет еще немного света на загадку или хотя бы подскажет путь.

* Consult Mystic Sages

Скрипач медленно осел на протестующе скрипнувший стул, закрыв глаза, подернутые пеленой смертельной усталости. Даже добровольно открыв свое сознание и свою душу для чужого вторжения, ему было очень тяжело. Эльф подумал, что переоценил себя, схватившись с недостижимым противником. Он уже почти не слышал, что его музыка возымела эффект. Разговоры тонули в шуме биения собственного сердца, которое норовило выпрыгнуть из груди. Язык не слушался, безумно хотелось пить, но сил попросить воды не было.
Из доносившихся до него обрывков разговора Скрипач догадался, что у него получилось, но сейчас музыканту было все равно. Когда через музыку обнажаешь душу, пытаясь показать что-то другим, силы расходуется вдесятеро больше, чем на обычную игру. И как он вообще доиграл до конца? Не важно. Важен результат.
Обведя мутным взглядом герове, гитзераев и дэйву, Скрипач слабо улыбнулся, довольный собой, и провалился в глубокий сон без сновидений. Будущие военные планы с ним обсуждать было бесполезно. А если кто-то захочет сказать спасибо, потом скажет.

Говорят, человек чувствует себя пугающе малым перед лицом безграничного моря. Сэм никогда не видел моря. Но сейчас огромные, исполинские волны захлёстывали его, наглядно демонстрируя ничтожность его собственных переживаний по сравнению с тяготами огромного мира. Все разговоры о войне и военном совете до этого момента казались неважными в сравнении с его личными заботами. Но оказалось, что война – не шутка, и разговор идёт о том, что простому шахтёру и не снилось. Он посмотрел на Эрис. Вот зачем судьба свела их вместе, значит? Вот зачем оторвала маленькую девочку от холодного дома и привела в чужие края? Дочь великого военачальника не просто так попала на летучий корабль. А ты, деревенщина, не просто так ввязался в эту историю. Она должна была придти сюда, но не сделала бы этого без твоей помощи. Кто знает – быть может и дьявол встретился на твоём пути лишь ради этого момента. Как гномий самоцветный витраж, из крохотных цветных кусочков в голове колдуна складывалась колоссальная картина. Все связаны между собой, и ничто не происходит просто так. От этой мысли, слишком большой для тесного шахтёрского черепа, у него заболела голова.
Лишённый сил Скрипач свалился на стул рядом, да так, что Сэм испугался за его жизнь. Но тот, оказалось, всего лишь заснул. Очевидно, и он сделал то, зачем бы призван сюда. Никто другой не справился бы. Для себя же колдун не мог придумать лучшего занятия, чем молчать и слушать. Сейчас его шахтёрская смекалка да отцовская мудрость были совершенно не к месту.

Шаэра молчала, глядя в пол. Она прекрасно сознавала, что от нее ждут каких-то идей, мыслей, слов... Но она не могла издать ни звука. Как просто быть героем на поле битвы! И как сложно... нет, как невозможно понять, осознать и принять то, что герой - это еще и военные советы, стратегические планы, интриги... Да, об этом ведьмочку никто не предупреждал. И сейчас, стоя среди тех, для кого эти советы - родная стихия, Ночка прятала взгляд и пылающие уже от стыда щеки. Она никогда не чувствовала себя такой ненужной и никчемной. Даже будучи просто Шаэрой Половиночкой, женой Гаррета, она всегда была нужна и важна. Даже до того, как стала героиней битвы с Кровавой Дланью. А сейчас?
Сейчас от нее ждали... Или уже не ждали? Или не от нее? Эрис и Амирия - вот кто чувствовал себя здесь словно рыба в воде. А сама же полурослица могла бы только сказать Одосу, что он закоснел в своих взглядах, и что старики с трудом приспосабливаются к изменяющемуся миру, и, возможно, гитзераям стоит подумать о новом лидере. И вообще - не спросить ли их самих, чего они хотят? Но Шаэра понимала, что это вряд ли будет тонким тактическим ходом.
А вот Скрипач, который тоже явно чувствовал себя не на месте, вот он смог донести до упрямца то, что безуспешно пытались донести другие. Одновременно с капнувшей на пол слезинкой Ночку обожгла мысль: а не за этим ли Срипач был послан феями? Ведь сама она... увы, не справилась, это очевидно.
"Позор на мои рыжины..."

Скрипач играл. Музыка лилась бесконечным потоком, нота за нотой - и голоса утихали один за другим, не в силах противиться волшебству. Одос, Амирия, Ченд... и скоро все присутствующие оказались в паутине звуков. Даже Сэм, и тот застыл на месте - Скрипач не пощадил никого. Зачарованные, они могли лишь слушать. Эрис открыла была рот - закричать, прервать это безумие. И не смогла выдавить из себя ни словечка. Ей оставалось лишь одно. Ждать. Пока кошмар закончится, когда можно будет пошевелить хотя бы пальцами. Бесконечно длились минуты, тягучие как часы. Сколько их прошло? Десять? Пятнадцать? Казалось, минула половина вечности, прежде чем струны издали последний стон.

И комната вновь ожила, будто в нее вернулась жизнь. Заслышался смех, веселые голоса. Одос - этот вечно надутый, мрачный сыч, улыбался до ушей и угощал всех выпивкой. Амирия буквально порхала на своих жестяных крыльях. И никто, никто не сказал ни слова о том, что только что произошло! Дискуссия продолжилась, на этот раз в куда более конструктивном ключе - ведь теперь все были заодно и пеклись об общем деле. Том самом общем деле, в наличие которого половина из них только что не верила. Что же случилось? Неужели вот это, а не заковыристые проклятия и цветные сполохи Ночки - настоящая магия фей? И вроде ведь все правильно, все ведь к лучшему. Правда? Тогда почему же ты чувствуешь себя точно так же как тогда, после чарующего поцелуя? И тогда, и сейчас это было необходимо. И тогда и сейчас.

Эрис осторожно соскользнула со стула, пользуясь тем, что увлеченные планами советники перестали обращать на нее внимание. Пробравшись к осевшему кулем менестрелю, девочка пристально взглянула, убеждаясь, что он не просто решил изобразить усталость, а на самом деле спит. Лоб был вроде бы не горячий, а какие должны быть последствия отката после подобных заклинаний, не было ни слова в прочтенных книгах. Как же разбудить его? Может быть... решившись, Эрис потянула скрипку за гриф, вынимая ее из ослабших пальцев Скрипача.

Инструмент легко выскользнул из безвольной руки, музыкант, казалось, этого даже не заметил. Секунды ничего не происходило. Но вот пальцы дернулись, безмтяженое выражение лица сменилось странной гримасой, похожей на детское удивление, плавно переходящее в немой вопрос, и эльф открыл глаза, тут же фокусируя взгляд на руке, в которой была зажата скрипка. Ничего не понимающий спросня, Скрипач никак не мог определить, сон это или явь. Сознание его затопили голоса, которые он слышал, но не слушал. Усталый, чуть подернутый пеленой сна взгляд поднялся на стоящую рядом Эрис, держащую в руках его скрипку.
- Спасибо, но она бы не упала, - сообщил музыкант. Было видно, что тех минут, которые он провел в приятном небытие не хватило, что бы восстановить его силы, но сознание Скрипача было ясным. - Все получилось, как ты хотела?

— Мне просто показалось, это самый простой и быстрый способ разбудить тебя - разлучить ненадолго с инструментом. - Эрис явно нервничала, и казалось колебалась. Не раздолбать ли злосчастную скрипку об пол прямо сейчас. Справившись с собой, она подняла голову, встречаясь взглядами со Скрипачом. Хм, это кровь на губах или ему чудится?
— Нам надо поговорить. Наедине. - девочка мотнула головой в сторону одного из пустынных коридоров, и челка немедленно упала на глаза, отчего ее лицо приобрело чуточку пугающий вид. Как у безумца, который собирается сделать что-то очень нехорошее в этом самом наедине.

- О, Боги, сейчас? - во взгляде эльфа была мольба не трогать его еще, по хорошему, пару часов. - Ладно. Пойдем поговорим.
Эрис видела, что Скрипач настолько уставший, что даже если его сейчас будут терзать, вряд ли отреагирует на это должным образом. Но на такую просьбу он не отреагировать не мог. Тем более, что девочка была явно чем-то то ли сильно взволнована, то ли злилась на что-то. И это исходило от него. Наверное. Иначе с чего бы ей надо было его тормошить и тащить на приватный разговор с таким выражением лица, будто бы она хочет порвать его на клочки, а из них сшить себе одеяло?
Странно, но музыкант даже не сделал попытки вернуть себе скрипку. Инструмен, пропитанный магией, был ему дорог, но ни выдирать его из рук Эрис, ни просто требовать вернуть себе свою собственность он не пытался. Скрипач поднялся, но усталость вытравила из движений все изящество и красоту. Сейчас перед Эрис был не талантливый и красивый музыкант, а просто уставший эльф, который хотел покоя, не понимая, чего еще от него надо. Музыкант уловил из разговора, что действия его возымели эффект, но никак не мог понять, что же заставило принцессу злиться на него, а что она злилась, и гнев свой сдерживала с трудом, было заметно. Может быть, только ему, но все же.

Вытащив не сопротивляющегося эльфа в коридор и убедившись, что их не подслушивает никакой гитцерай, Эрис буквально напрыгнула на Скрипача. Нет, не в этом смысле. Она атаковала вопросами, выпаливая их со скоростью самозарядного арбалета - только успевай воздух набирать в легкие.
— Ты чего же это раньше-то молчал, что умеешь порабощать музыкой? Сказал бы сразу, может быть и с засадой все бы куда проще получилось бы! А сколько ты так можешь подчинить за раз? Сотню потянешь? А две? Тысячу? Это ж такое сильное волшебство. Никто даже и не понял, что случилось, кажется. Даже Одос! Но вообще знаешь, это очень опасно - использовать такую магию не на врагов. Они могут стать врагами, если узнают. И Ночка. Она... думаю, она будет очень сильно злиться. Когда я зачаровала всего одного, она очень обиделась.

Казалось, эльфийские глаза не могут стать еще больше, чем есть. Ан-нет. Могут. Скрипач воззрился на Эрис с недоумением, граничащим с полным непониманием. Но потом слова девочки стали доходить до эльфа, он все меньше удивлялася, а губы расплылилсь в улыбке.
- Эрис, это не совсем магия. Понимаешь, я не подчиняю себе людей, я такого просто не умею делать. - поняв, что хочет от него принцесса, он чуть не зашелся смехом, но сдержался, сознавая, что ее это просто обидит.
— А что это только что было тогда?! Ты играл добрые четверть часа, и никто даже не моргал, я специально смотрела! А потом, Одос - он бурчал и упирался, а потом раз - и стал всех вином угощать! Вином! То есть даже забыл, что ему нужно поддерживать образ сурового аскета. И все от музыки! Это феи, да? Фейская магия?
- Нет, Эрис. Пойми, это не магия, в твоем ее понимании. - объяснения Скрипача походили на объяснения старшего младешему. Хотя, ведь так оно и было на самом деле. - И нет, это не фейская магия, но их дар мне. Я затрудняюсь тебе объяснить все тонкости того, что сейчас произошло...
Эльф задумался, потом протянул руку за скрипкой.
- Отдашь? - музыкант не пытался на чем-то настаивать, или требовать. Он просто поинтересовался, будто бы приручал строптивую девчонку к себе. А может, сам привыкал к ней.
— Обязательно отдам. - ответила Эрис и спрятала скрипку за спину. Ведь для того, чтоб творить свое волшебство, Скрипачу нужен был инструмент, правильно? Значит ни в коем случае нельзя отдавать его, пока разговор не закончен - вдруг он решит что-нибудь начаровать?
— Только ответь сначала. Они ведь и правда зачарованы. Сами не свои. Дар фей, или магия - какая разница?

Поняв, что слезы удержать не удастся, Шаэра решила отойти куда-нибудь в уголок. Что ж за день то-такой - сплошной слезоразлив! Однако, когда она огляделась в поисках уголка, то слезы внезапно высохли: в ближайшем углу Эрис приперла к стенке эльфийского музыканта и даже каким-то образом умудрилась отобрать у него скрипку! Вообще немыслимо: насколько Ночка успела понять, со своим инструментом эльф не расставался даже в сортире.
Бесшумно и внезапно возникнув за спиной принцессы, ведьма вынула скрипку у той из руки - от неожиданности Эрис даже ойкнуть не успела.
- Ай-яй-яй, Эрис... Тебе разве неизвестно, что брать чужие ценности - дурной тон? И вообще, что тут у вас происходит?

Скрипач и сам не ожидал появления Ночки, но даже бровью не повел. Так и не получив свою скрипку обратно, он таки продолжил отвечать на вопросы неуемной девчонки, которая не понимала, о чем говорит.
- Все в порядке, Шаэра. Эрис просто интересуется, как я умудрился уговорить Одоса, просто сыграв ему. Да, девочка, - и принцесса вдруг поняла, насколько же он старше, хоть и выглядит пацан-пацаном. - Дар игры на скрипке - это не магия. Но музыка обладает магией: лечения или разрушения, это как мне захочется. Но то, что я сейчас делал - это не внушение, не гипноз и не принуждение. Поверь, это просто музыка и немного души. Я не знаю, увидел ли Одос что-то моими глазами, или же ему было проще читать в душе, но получилось так, как получилось. Я не смогу выиграть для тебя войну, просто сыграв тем легионам, что встанут перед нами. Я не всесилен. - слова падалин, наполненные усталостью и грустью. Скрипач был бы рад выиграть войну таким образом, но он не мог. Он мог только вступить в противостояние, всеми силами помочь в нем, но не решить исход сражения и, тем паче, войны, простой игрой на скрипке.
- Прости, если не оправдал твоих ожиданий.

Почувствовав, как за спиной внезапно скачком повысилась концентрация добродетелей, Эрис пискнула и шарахнулась в сторону, как черт от ладана. Какие уж там скрипки, голову бы унести в целости. Но это оказалась всего лишь (ничего себе, всего лишь!) Ночка со своей укоризненно нахмуренной физиономией и кучей неудобных вопросов.
— Откуда мне было знать, что он тебе так ценен?! - скороговоркой протараторила девочка, метаясь взглядом от Ночки к Скрипачу и обратно. — И потом, видишь, ничего не было! Мы просто говорили, про музыку, вот! Я как раз сказала, чтоб он не делал моих ошибок и не зачаровывал никого кроме врагов, потому что ты злиться будешь!
- Да не зачаровывал я никого! - не в силах убедить Эрис ответствовал Скрипач.
— Ну да, да! - нетерпеливо перебила Эрис. — Игра это музыка, музыка это магия, магия это зачарование - но игра это не зачарование, совсем ни капельки!
- Нет. - спокойно ответил Скрипач, но с каким трудом далось ему это спокойствие. На мгновение взгляд эльфа стал бездонно-отрешенным, таким, какой бывает у стариков, вспоминающих прошлое, стало видно, что он старше их обеих, что потерь в его жизни было никак не меньше, а может быть и больше, чем у них. - Это была просто музыка, которая обнажает душу. Но ты можешь считать, как хочешь. Похоже, переубедить тебя не удастся.

- Эрис, обманывать друзей - плохо, - голос Ночки был нарочито-нравоучительным и настолько ей не шел, что удержаться от улыбки было невозможно. - Врагов, кстати, тоже лучше не обманывать... Ну, исключая военные хитрости. Ты сама сказала, что музыка - это магия, значит, отдавала себе отчет в том, что музыкальный инструмент - это магический предмет, который просто не может не иметь огромной ценности.
Ночка передала скрипку эльфу.
— А, ты так ты про скрипку... - недоуменно протянула девочка. — А я подумала, ну, что про него.
- Про кого?
— Ну, Скрипача, кого же еще. Что это он - ценность. Твоя.
- Эрис, ты начинаешь повторяться и приписывать мне собственнические чувства по отношению ко всем встречным мужчинам, - Шаэра бросила быстрый косой взгляд на Скрипача и слегка зарумянилась. Эти слова следовало бы попридержать, но чего уж теперь. - Не знаю, как в твоих краях, а у нас принято, что ценность замужней женщины - ее супруг. Да, Скрипач ценен - для всех нас, а не предметно для меня. Можешь похищать, если он согласится.
Шаэра вновь почувствовала себя деревенской дурочкой, смешалась и замолчала.

- Милые дамы, - эльф все еще подпирал стенку, но теперь он улыбался, хоть и выглядел изможденным, - я готов быть полезным вам обеим, только не надо меня делить, особенно с помощью тягловых лошадей. Спасибо, Шаэра, - поблагодарил музыкант, принимая скрипку. Как ни странно, он даже не подумал проверять ее целостность и не сбился ли строй. Просто взял из рук полурослицы. Сейчас девушки его несколько забавляли, ведь вели в его присутствии речь о нем же, но сие действо явно смущало их обеих.
- Может быть я пойду, если у тебя, Эрис, больше нет ко мне вопросов о том, что я сделал? Я правда очень устал. А тебя ждут, что бы решить, что делать дальше. Если вдруг понадобится моя помощь, обращайся. - Скрипач не очень умело попытался сгладить возникшую неловкость, решив просто покинуть дам, обсуждающих его персону, но отлепляться от стены не спешил, то ли боясь упасть, то ли ожидая, что будет дальше.

— Сам ты лошадь! - вспыхнула Эрис. — Тягловая.
Запустив обе руки в волосы, она взъерошила их на мгновение, становясь похожей на вздыбившую шерсть кошку, шипящую и отмахивающуюся лапой, чтоб отпугнуть наседающих врагов. Действительно, чертовски неловко. И Шаэра опять обиделась, похоже.

Скрипач рассмеялся усталым, но звонким смехом и сполз по стене на пол, усевшись в позе лотоса.
- Хорошо. Пусть. Эрис, ну, хочешь я тебе сыграю так же, как Одосу, и ты поймешь, что на тебя это не действует?
— Мне?! Эээ... давай, это, как-нибудь в другой раз. Ночке сыграй.
Ночка внезапно усмехнулась и фальшиво насвистела кусочек детской песенки, которую, впрочем, Эрис могла и не знать. А вот Скрипач узнал наверняка:
“... Трусишка зайка серенький под деревцем скакал...”
Эльф моментально подхватил несложный мотивчик, выводя его в полноценную веселую мелодию, предлагая половиночке поддержать его, слегка подмигнув.
- А также фея и дракон
За феей пролетал, - вслух закончила Ночка, нахально улыбаясь так и не понявшей намека принцессе.
— Ну хоть не дварф пробегал. - отрезала Эрис, которой внезапно показалось, что над ней дружно издеваются.
- А чем тебе дварфы не угодили? - невинно осведомилась ведьмочка. - Дварфы, кстати, в песенке тоже есть, но она вообще-то длинная, так что в другой раз как-нибудь, хорошо? Скрипач с ног валится, похоже, да и нам надо бы собраться всем вместе...
— Ничем, моя прелесссть. - девочка ответила столь же невинным видом, демонстрируя, что в угадайку можно играть в обе стороны. — Ладно. Пора возвращаться на совет, пока нас не потеряли. Идем. Кстати, Шаэра, ты как-то странно выглядишь, будто рыдала только что. На вот, съешь хоть рогалик шоколадный, только с правильного конца начинай.
- Спасибо, - тепло ответила Ночка и, после паузы спросила, - а какой конец у него правильный?
— Голова, конечно. - загадочно ответила Эрис, уходя.

Судя по всему, смысл сегодняшнего сборища был как раз в том, чтобы убедить Одоса прибыть на завтрашний совет. Потому что сразу после его согласия разговаривающие разбились на группки и разбежались. И как только Эрис утащила куда-то измученного собственным выступлением эльфа, Сэм испытал сильнейшее беспокойство. В конце концов, единственное, в чём он видел свою миссию на этом собрании – это проследить, чтобы с девочкой ничего не случилось. Конечно, если бы он был нужен за тем разговором, Эрис непременно бы его позвала. Так что оставалось только сидеть за столом и тянуть шею в сторону того угла, за которым скрылась парочка. Но когда вслед за ними отправилась и Ночка, Сэм окончательно почувствовал себя ребёнком, оставленным за столом во время раздачи подарков. Там что-то происходило, и всем можно было знать, кроме него? Разве так справедливо? Поёрзав на стуле пару минут, колдун таки пошёл следом за товарищами, не удосужившись даже извиниться перед оставшимися за столом гитзераями. Вряд ли они обратили на него внимание. В предвкушении застать всех троих загадочно шушукающимися шахтёр приближался к углу длинными беззвучными шагами – как вдруг Эрис сама вышла ему навстречу из-за поворота.
– Ээм... А что это вы... В смысле, у вас там всё в порядке? – глаза колдуна бегали, хотя сам он никак не мог понять, в чём чувствует себя виноватым.
– Эльфу стало плохо? – наконец нашёлся он.

— Почему плохо? Вовсе нет. Хорошо ему стало. - неожиданная заботливость Сэма о порядочности... или как там это на Всеобщем... Скрипача порядком удивляла. Особенно после сеанса музицирования пополам с фейской немагией. Как, кстати, она подействала на чародея? Достаточно ли в нем оказалось демона, чтоб понимать, что происходит - или же он, как и все прочие, подпал под эффект щенячьей радости и дружбы? Как-то странно он себя ведет, отводит глаза и ей же ей, будь у него хвостик - вилял бы!
— Что с тобой такое?
Монотонный речитатив, обрывки которого долетали каким-то неведомым образом даже сквозь завесу уединения, заставляющий вибрировать стены и пол, отвлек Эрис от чародея. Ого! Вот это волшебство. Что такое там затеяла Амирия? Неужели наконец вернулся посланный в Университет гонец? Нет, не гонец. Союзник. Кто же ты, загадочный незнакомец со странным именем? Покажись!

И ожидания Эрис подтвердились: вскоре со стороны главного зала послышались шаги. Уверенная поступь была совсем непохожа на мягкую, едва различимую походку гитзераев. Да и показавшийся из-за угла незнакомец, хотя и был облачён в гитзерайские одежды, сам являлся почти обычным человеком. Впрочем, черты его лица явно наталкивали на мысль о том, что пришёл он откуда-то издалека: узкий разрез глаз, широкие скулы, высокий лоб. Длинные чёрные волосы были забраны назад и терялись где-то под откинутым капюшоном. Брони человек, видимо, не носил, потому что, если не считать пары лёгких кожаных наплечников, носящих скорее декоративный характер, он был облачён в лёгкую тканевую одежду. Если бы не необычная для этих мест нагината, которую незнакомец держал в руке, да наконечник короткого копья, торчащего из-за спины, он выглядел бы совсем как обычный путник из пыльных степей к востоку от Сэйра. Но какая-то уверенность во взгляде заставляла задуматься, что перед вами не просто гонец, но действительно тот, кто способен стать союзником.

Человек сделал несколько шагов вперёд, и остановился, выдерживая вежливое расстояние приветствия. Как только на него обратили внимание, он слегка поклонился и улыбнулся. Улыбка вышла скупая, но достаточно искренняя.
— Здравствуйте, — обратился он ко всем собравшимся. Голос чужестранца был низким и приятным, а лёгкий акцент звучал достаточно естественно и не портил впечатления.
— Меня зовут Амано Катсухиро, и я помогаю Леди Амирии в её борьбе за судьбу мира — продолжил он представление, — Леди Амирия упоминала, что в городе появились новые герои, способные спасти Сэйр. Я не мог пройти мимо без того, чтобы познакомиться.
Взгляд Катсухиро обвёл всех собравшихся, остановившись на Ночке, которую, скорее всего Амирия представляла как главную.

- Приветствую Вас, Амано Кацухиро, - имя было достаточно сложным для произношения, однако по сравнению с некоторыми заклинаниями магов... Ну, неважно. Ночка который уже раз за сегодня поклонилась, отметив про себя, что с каждым разом поклон получается все более "правдоподобным". Глядишь, завтра на великосветском рауте удастся не опозориться. Шаэра скорчила серьезную мину, несмотря на озорство, кипевшее внутри и требующее выхода наружу. - Не знаю, насколько мы способны спасти Сэйр, но мы будем очень стараться, уверяю Вас. Меня зовут Шаэра Половиночка, мой сопровождающий - Скрипач. Также позволю себе представить Вам принцессу Эрис и ее сопровождающего - Сэма. Также с нами путешествует недавно присоединившийся к нашей компании Ферзь, - Ночка сделала церемонный жест рукой в сторону стоявшего поодаль гитзерая, подавив искушение попросту ткнуть в него пальцем.
У Ночки был расчет - достаточно простой. Поскольку завтра предстоит некий "прием", а она сама снова убедилась в своей неприспособленности к такого рода мероприятиям, то полурослица решила... потренироваться. Да манеры ее сильно хромают... Но Ночка была абсолютно уверена, что если ее поведение неприемлемо в "свете" ("Да простит меня Авандра"), то принцесса не преминет высказать ей это вслух. Не сейчас, так вечером. А если девчонка промолчит, значит - можно не бояться открывать рот в "приличном обществе". В самом деле, надо привыкать, наверное. Главное - чтобы Эрис не встряла с критикой прямо сейчас, и еще - чтобы Скрипач не оскорбился званием "сопровождающего". Впрочем, музыканту сейчас, кажется, все было до балалайки...
Закончив таким образом презентацию, Шаэра сдержанно улыбнулась таинственному уже не совсем незнакомцу и ловко отступила чуть в сторону и назад, выгородив Эрис на передний план. Пусть скажет что-нибудь умное, она это умеет.

– Со мной? Абсолютно ничего, – шахтёр замотал головой так, будто хотел от неё невек избавиться. Но тут комната пополнилась новым гостем и все обернулись к нему. Новоприбывший Сэму сразу понравился – тем единственным фактом, что его появление спасло колдуна от необходимости отвечать Эрис на её излишне прямой вопрос. Новоявленный союзник Амирии был достаточно интересен, чтобы отвлеч принцессу от разговора. Да и колебания магического ритуала почувствовала не только она. Говорил незнакомец со странным акцентом, какого Сэм прежде никогда не слышал, да и внешность имел весьма экзотическую. Подумав, Сэм решил, что это какой-нибудь из жителей Фейвельда или ещё какого потустороннего мира.
После представления Шаэры шахтёр ждал, что Кацухиро в любую секунду рассмеётся. Ладно ещё крохотную Ночку сопровождал совершенно пьяный на вид эльф, так ещё и с одетой с чужого плеча принцессой путешествовал белобрысый оборванец с трёхдневной щетиной. Вот уж герои, вот уж спасители Сэйра, ничего не скажешь. На месте друга Амирии любой бы решил, что город обречён. Сэм в очередной раз подумал, что у него в кармане лежит несколько сотен золотых, в этих местах – целое состояние, которое он никак не сподобится потратить на приличную одежду. Ох, деревенщина... Сейчас же шахтёр не мог даже шляпу приподнять в знак приветствия за неимением оной. Оставалось только нелепо махнуть рукой.

Взгляд Катсухиро проследовал вслед за указаниями Ночки. Каждому из присутствующих достался короткий кивок, а в конце представления чужестранец снова обратил своё внимание на Шаэру. Необычные герои: ни сверкающих доспехов, ни потрескивающих молниями волшебных посохов или чёрных плащей. Только несколько уставших людей, изрядно потрёпанных жизнью. Но, вопреки опасениям Сэма, взгляд Катсухиро оставался серьёзным и заинтересованным.
— Я рад нашей встрече, — улыбнулся он, — когда слышишь о группе героев, не ожидаешь встретить двух благородных дам с сопровождающими кавалерами.
Действительно ли Ночке удалось создать необходимое впечатление, или новый союзник просто решил поддержать игру — понять было сложно. Прищуренные глаза создавали ощущение, будто он шутит, но остальное лицо сохраняло спокойное выражение.
— Я воин, а не поэт, и не найду достаточно слов, чтобы описать вашу красоту, — Катсухиро кивнул Шаэре и Эрис, — но я слышал, ваши подвиги достойны не меньших похвал. Леди Амирия рассказывала, что ваш отряд без посторонней помощи отбил Акма'ад. Только что вы смогли переубедить Одоса, а завтра Леди хочет дать вам слово на военном совете. Что ж, если в вас верит Амирия, то верю и я. Амано Катсухиро к вашим услугам. Если вам понадобится ещё один меч.

Ну вот, так и есть - слухи. Теперь, оказывается, мы Акма'ад отбили без посторонней помощи. И добро бы это сболтнул кто-то посторонний, но Амирия-то слышала рассказ о штурме лично, из первых уст! И все равно сочла необходимым приукрасить. Какую же игру ведет дэйва? И на руку ли им эта игра? Это может придать веса их словам на завтрашней встрече - бесспорно, лорды скорее будут склонны прислушаться к победителям битвы при Акма'аде, чем к просто заезжим искателям приключений. Да только как бы медаль не повернулась обратной стороной - что от них начнут ожидать свершений и разгромов вражеских армий. А незнакомец, надо заметить, незаурядный. Ни гербов, ни инсигний - простой бродяга? Не очень-то вяжется с манерой речи. Может быть, он как и Ноэль, "живой мертвец"?
— Амирия несколько преувеличивает наши заслуги при Акма'аде. - проехавшись по незакомцу взглядом с ног до головы, Эрис уставилась куда-то в район пояса.
— И нам действительно не помешал бы еще один меч. Которого я не вижу при вас, Амано. Впрочем, нагината тоже подойдет. Не особенно распространенное в этих местах оружие. И, насколько можно судить по имени, вы сами издалека. Что же привело вас в Сэйр?
Шаэра очень вовремя подсуетилась с представлением - и даже не вставила ни одного из своих излюбленных словечек и междометий. Как удачно. Оторвавшись от созерцания вояки с дальних берегов, Эрис обернулась, посмотреть на выражение лица Сэма, походя записанного Ночкой в сопровождающие. Тот выглядел человеком, пытающимся изо всех сил прикинуться ветошью. В прямом и переносном смыслах. Местами, самыми ободранными, успешно. Кошмар. Нет уж, если он и дальше намерен ошиваться поблизости, придется взять дело в свои руки. Вассал или нет, невозможно терпеть это чучело огородное и слышать, как его представляют "сопровождающим".

Слова Эрис погрузили собеседника в молчание, закончившееся ещё одним поклоном, на этот раз более глубоким и уважительным. Принцесса действительно подтвердила свой титул образованием и знанием этикета.
— Я действительно издалека, из Ничиботсу Ококу, Закатного княжества. И правильнее было бы спросить, что меня здесь остановило, потому что когда я покидал дом, путь мой не имел конечной цели. Я покинул свой храм в поисках благословения дракона, которого вы называете Бахамутом, и остановился в Сэйре, когда встретил здесь Леди Амирию.
Катсухиро развёл руками, одновременно показывая своё разочарование и давая получше рассмотреть его простой, ничем не украшенный пояс.
— Там я действительно не заслужил право ношения меча, а местные мне не подходят: слишком грубые. Но как сохэй я учился обращению с многими видами оружия. И сейчас, пока Амирия не нашла для меня поручения, мои навыки к вашим услугам.

Сэм с интересом переводил глаза с незнакомца на Эрис и обратно. Это был образцово-показательный урок хороших манер, которых у него, простого шахтёра, не было и не будет. Все эти поклоны, кивки, плавные жесты были похожи на сложный танец, а танцевать он умел ещё хуже, чем говорить.
– А где это Закатное Княжество? – спросил он, не сдержав любопытства. К тому же, его внезапно разобрало желание встрясть в этот придворный танец со своим дворовым коленцем.
– На закате? В смысле, на западе? Но я думал, что там за горами только орки да гоблины живут.

— Я не уходил далеко на запад, и не знаю, что там находится. Но сам я пришёл с востока, — улыбнувшись, покачал головой Катсухиро, — Княжество называется Закатным, потому что оно самое западное из всех владений поднебесного Бога-Императора. Мне пришлось пройти через степи, пока я добрался до Сэйра, и кочевники говорили, что очень немногие решаются их пересечь. Неудивительно, что вы ничего не слышали о нас.
Отвечая, чужеземец почти не менял позы — только переводил взгляд с одного из собеседников на другого. Странная манера поведения, заставлявшая задуматься, что будь гость действительно из Фейвальда, возможно, у него было бы больше общего с остальными присутствующими.

Интересно, интересно... Впрочем, не стоило загадывать и строить далекоидущих планов до поры до времени. Недолгое путешествие уже успело показать, что на этом пути спутники появляются как по волшебству, из ниоткуда, и исчезают столь же таинственным образом.
“Наступает полночь, и они превращаются в тыквы, кабачки и эти, как их... топинамбуры!”
И, что забавно и грустно, каждый считал своим наипервейшим долгом обозначить конечное условие своего присутствия каким-нибудь образом. “Пока наши дороги не разойдутся... пока Амирия не найдет поручение...”. Вот и думай, в какой миг эти дороги изволят разойтись.
— Неблизкий путь. - заметила Эрис, стремясь побыстрее отвлечь внимание сохэя (ого, это вам не шахтер-пропойца!) от бестолочи Сэма, пока тот не ляпнул еще что-нибудь столь же несуразное. Впрочем, вряд ли манеры западных варваров так уж удивят прошедшего пешком не одну сотню лиг.
— Но почему именно сюда? Небеса столь же близки в Срединной Империи, как здесь. Что вело вас, Амано? Или, может быть, кто? А за предложение - благодарю. Нам бы очень пригодился умелый воин. Сами видите...
Дальше можно было не продолжать. Ни Скрипач, ни Сэм на роль умелых воинов не годились, это было видно с первого взгляда. Конечно, был еще Ферзь, но его мотивы и умения пока были туманны. И уж подавно в умелые воины было сложно записать Ночку, которую появление Катсухиро оторвало от неравной битвы с шоколадным рогаликом в самый неподходящий момент.
— Ночка, можешь выдохнуть. Наш новый знакомый - не только воитель, но и монах.
Эрис озорно улыбнулась и указала на истекающий внутренностями обгрызенный, но не сдающийся до последнего рогалик. Норовящий вот-вот истечь прямо на полурослицыны ботинки.

Ночка вспыхнула мгновенно и так ярко, что исчезли многочисленные конопушки на курносом носу. Да уж, глупо было изображать светскую львицу, пряча за спиной рогалик. А вот вредная девчонка могла бы и промолчать по этому поводу.
— Монах, да? Это... обет безбрачия и... ой! - в лучших традициях принцессы Ночка запнулась и, чтобы сгладить неловкость быстро затараторила. — А, так сох... сохей - это монах, значит, да? А я почему-то решила, что Вы друид... Нет, вообще Вы на друида не похожи ни капельки, но все-таки вы издалека... Ну, я тоже издалека, да. Ну, просто “сохей”, ну... Очень похоже на “сохатый”, ну вот я про лосей и подумала, может, Вы в них превращаться умеете или что...
Окончательно смутившись, ведьмочка выдавила “Извините” и немедля совершила воистину героический поступок: выбросила(!) недоеденный рогалик в неподалеку стоящую урну, для чего ей пришлось телепортироваться до означенной и обратно. После этого она грозно посмотрела на Эрис, а потом виновато - на “сохея” и еще раз сказала:
— Извините.

Реакция Катсухиро получилась весьма неоднозначной. С одной стороны, он не засмеялся в открытую, стараясь выдерживать на лице всё то же дежурно-церемониальное выражение. Но при этом получалось у него это не самым лучшим образом. Уголки губ подёргивались, стремясь разбежаться в улыбке, а глаза судорожно искали поддержки у остальных собравшихся.

Похоже, импровизированную проверку на наличие чувства юмора “сохатый” господин проходил вполне успешно. Даже жаль, что монах... нет, не потому что обет. Просто они как правило преданы своему божеству и поэтому их невозможно взять себе на службу.
— Привыкайте, Амано. - подытожила Эрис, прислушиваясь к ритуалу, который явно подходил к концу. — И, мне кажется, нас сейчас уже позовут.

— Да, — улыбнулся уже несколько менее серьёзный монах, поворачиваясь к Ночке — вы действительно смогли меня удивить. Никогда не вредно напомнить, что иногда в нашей жизни бывает слишком много ритуала. Спасибо.
Следующий взгляд Катсухиро был обращён к Эрис, но вместо формально-вежливого выражения, на лице всё ещё играла вызванная выходом полурослицы улыбка:
— И вам спасибо, Эрис. Вы в этом городе второй после Амирии человек, который обратился ко мне в соответствии с традицией. Но вы можете называть меня как и все — по имени. У меня нет титулов, которые имеют здесь значение, а такое обращение может смутить окружающих. Пойдём к остальным.
Сохэй сделал приглашающий жест и двинулся к главному залу, перебирая нагинатой как посохом. По пути он оглянулся и невзначай добавил:
— Кстати, я не умею превращаться. И не давал обета безбрачия.

Ритуал - штука небыстрая, особенно это касается ритуалов ясновидения. Ответ на вопрос от одного из древних мудрецов приходил только в глубоком трансе, но Ченд был опытным в таких вещах - хоть и все равно пришлось сжечь немало благовоний, чтобы не только достичь нужного эффекта старцу-гитзераю, но и открыть канал связи с таинственными инопланарными сущностями. Что же, по крайней мере, запах был вполне приятен и для отдыхающих на складе, которые особо не понимали, что происходит в убежище. Надвигался вечер.
Серебряная пыль на полу - в виде трех кругов и символа в центре. Зажженные палочки, инкантации - которые проникали через завесу тишины, поскольку стучались через измерения. Последний этап ритуала, с высвобождением запертой в свиток магией, проходил очень быстро - обычно этот ритуал проводится не меньше получаса, здесь же Ченд, Амирия и Азифа управились минут за пятнадцать. Одос, неспособный видеть, только слушал, погрузившись в размышления.

А Шаэра, Эрис и остальные присутствующие пока общались в отдалении, и они вполне заслужили как передышку, так и возможность познакомиться поближе с совсем недавним незнакомцем Амано Катсухиро. Сейчас все они - включая присоединившегося к ним Амано - оказались вовлечены в большую игру... кто-то - добровольно, кто-то - не совсем. Но ставки были очень высоки, и пешка обычно делает первый ход... сразу на две клетки.
Азифа замахала руками из-под зоны тишины, побуждая всех вернуться под купол. Даже несмотря на то, что рядом было большое окно, куда уходил основной аромат, запах благовоний здесь под ним слишком концентрированным, чтобы получать от него удовольствие. Ченд стоял, словно статуя, погруженный в медитацию, с высоко поднятой головой. Амирия дочитывала последние строчки из уже рассыпающегося свитка. Одос поднялся со стула, хмыкая... напряжение нарастало - еще немного, и они получат ответ на вопрос... на какой?
— Со стороны Амирии было очень мудро предусмотреть еще один способ получения информации - причем, совершенно любой, которая нам может пригодиться. В данный момент, конечно же, всех гитзераев, и меня в том числе, волнует Теликантус...
И вот Ченд распахнул глаза, делая глубокий вдох, выдох, усаживаясь обратно и вытирая со лба пот. Дыхание его все так же было тяжелым, похоже, ему нужно было немного времени, чтобы придти в себя. Свиток в руках Амирии превратился в пыль, Азифа, присев на колени, начала быстро собирать потускневшую серебряную пыль - вряд ли ее получится использовать еще раз. Ритуал завершен.
— И я попросил Ченда узнать, как Теликантус связан с "паутиной", которую видела Амирия в своем сне. Ответ и решит то, как мы будем действовать... Ченд?
— В моей голове остались целых четыре фразы. Духи отвечают только на один вопрос - значит, все эти фразы связаны с вопросом. И увы, ни одна из них не отвечает прямо.

... Прочтите письмена на стенах взаперти, за стражем ...
... Вы рядом с местом, там знание обращено в жадность ...
... Осквернение таится за хранилищем редких специй ...
... Не забудьте оставить знание самим в обмен на ответы ...

Шевеля губами, Эрис повторяла за гитцераем обрывистые строчки, запечатлевая их в памяти. Расшифровке ответов, получаемых от заклинаний и ритуалов дивинации, было посвящено множество книг. Но все равно над некоторыми пророчествами лучшие маги бились, случалось, столетиями. Кстати, в Университете, вполне возможно, есть специалисты по дивинациям. Если не получится самим, можно будет попробовать обратиться за помощью...
Мысль зацепилась за "хранилище специй" и клубок загадки начал понемногу разматываться.
— Сегодня, по дороге сюда, на нас напали какие-то люди, которые упоминали имя некоего Короля Стоков. Никто, случайно, не слышал его? От них пахло чем-то таким... как на корабле, перевозящем пряности. Что подтверждает связь Теликантуса с этим "королем". А вот дальше уже потруднее. Осквернение. Чтоб осквернить что-то, оно должно быть священным для кого-то. Священное место. Храм?
Задумчиво накручивая локон на палец и пялясь в потолок поверх голов собравшихся - так удобнее растекаться мыслью по древу - она смотрела, как древесные прожилки на досках, закручиваясь, сливаются в темные кружки сучков. "Все дороги ведут... куда? В темные дыры. Точки тьмы. Точки света. О!"
— Храм кого может быть в городе, славном Университетом? Знаниями. Айоун, правильно. А жадность, получается - Тиамат. Красная Рука, помните? Итого, получается... бывший храм Айоун, а ныне капище Тиамат, возле хранилища пряностей. Нам понадобится карта города, которой больше десяти лет. Но что за страж упомянут в первой строке? Кем бы он ни был, вряд ли обойдется миром.

Прежний, местечковый Сэм воспринял бы бессвязную болтовню ритуалиста как всякое предсказание – ярморочный фокус для дурачков, эка невидаль. Но сейчас в самую душу волей судьбы ему был встроен чувствительный прибор, который не позволял усомниться в происходящем. Он чувствовал силу ритуала и слышал неразборчивое эхо голосов, говорящих с гитзераем. Всё это было жутко и... восхитительно! Такого не увидишь в шахтёрском посёлке, такие вещи он надеялся встретить, покидая родной дом. Чудеса большого мира. Надо же видеть и что-то хорошее в необходимости бросить единственный дом, всех друзей и родных из-за смертельно опасного проклятья, от которого даже смерть не сможет избавить тебя наверняка. Должны быть и плюсы.
Загадки ритуала, меж тем, казались колдуну абсолютно неразрешимыми. Каша из слов, которая никуда не может привести. Поэтому на Эрис, неторопливо раскладывающую послание по полочкам, он смотрел, делая над собой специальное усилие, дабы держать нижнюю челюсть поближе к верхней. Как ей это удаётся?! И в то же время, после её объяснений выводы казались очевидными даже младенцу. Любой бы догадался! Ну, видимо, любой, у кого в голове мозги, а не песок. Сэм попытался таким же образом разгадать две оставшиеся строчки, но бестолку. При этом загадочный страж пугал его куда меньше, чем необходимость "оставить знания в обмен на ответы". У юноши и так было не слишком много толковых знаний и расставаться с ними совсем не хотелось. Кто знает – может придётся расстаться со знанием о том, как есть ложкой или какая еда вкусная, а какая нет. Или, что ещё интереснее, как ходить и дышать. Оставалось надеяться, что это предсказание не нужно понимать буквально.

— Твои рассуждения вполне логичны. Я могу сказать только про "оставить знание самим"... Знания находятся в книгах, свитках, рукописях... Похоже, что жертвоприношений в нашем ритуале было недостаточно и придется пожертвовать еще, и что-то более важное для нашего духа, чем благовония и серебряная пыль...
— Айоун - это богиня знаний у людей? — Когда Одос замолк в своих рассуждениях, взяла слово Азифа - и тут-то было ясно, что самим гитзераям было бы очень сложно разгадать загадку, если они слишком немногое знали о богах, которым поклоняются на Прайме. — Как странно, что в Сэйре только один ее храм... А место вокруг нас не всегда было Стоками - иначе не было бы площадей и статуй с волшебниками... Все сходится!
— Значит, нужно найти или хранилище пряностей, или место, где был храм Айоун. Одолеть стража, получить ответ... Могут быть, правда, и другие загадки на пути, а страж может оказаться достаточно сильным...
— Я не рискну выходить на улицу, у гитзераев в городе слишком плохая репутация. Если стражники увидят, разбираться не будут, после захода солнца-то...
— Значит, это дело для вас, Амирия. — Одос перевел стрелки, хмыкнул и уселся обратно на стул, возле которого расхаживал все это время, рассуждая вместе с Чендом. Как и следовало ожидать, сидящие здесь быстро ухватились за протянутую Эрис нить, распутывая клубок, который оказался вовсе не таким уж и запутанным.

А вот Амирия покачала головой.
— Боюсь, чтобы совет завтра состоялся, мне нужно совершить еще несколько дел. Амано, вы сейчас свободны? А вы, Эрис? Сэм? Шаэра? — похоже, уже всем было ясно, к чему Амирия клонит, — Если вы сможете разобраться в этом, у нас уже будет козырь против Теликантуса - или за него. Вы ведь команда! Кто бы ни был этот страж или король стоков, он не сможет остановить пятерых героев, как не остановили вас гитьянки. Амано, если в вашем желании обратить оружие на благое дело, сможете помочь Эрис и ее соратникам? Тогда вас будет шестеро, и будь там целая армия приверженцев Тиамат, — впервые Амирия промолвила слово злостного противника Бахамута, богини жадности и зависти, и из ее уст это слово звучало, словно скользкая и мерзкая лягушка, — Платиновый Дракон будет на вашей стороне, и он даст победу.

- А не может быть страж - просто статуей или, на худой конец, големом? - вклинился, молчавший до этого Скрипач. Он все еще был не в себе, поэтому знакомство с гостем прошло быстро и безмолвно. Эльф просто кивнул мужчине, когда Ночка его представила. - Или даже не страж, как таковой, а какое-нибудь защитное заклятие. "На стенах, взаперти, за стражем". Это запросто может быть потайная комната, запертая защитным заклятием, как я уже говорил. Это может быть комната в храме, где-нибудь под землей, или за алтарем...
Музыкант пустился в довольно пространные рассуждения, так как конструктивных мыслей у него не было ни одной. Да и откуда им взяться в голове, где сплошные ноты?
- Ну и, "оставить знание самим, в обмен на ответы", тоже может относиться к открытию этой самой двери, или победе над пресловутым "стражем". Или я что-то упустил? Если нет, то, выходит, мы вполне знаем, где искать, а что... - Скрипач взъерошил волосы у себя на затылке, - тут же или угадайка, или на месте разберемся. Только вы что, сейчас решили идти?
И хотя музыкант прекрасно понимал, что идти надо именно сейчас, желания это ему не прибавляло.

Катсухиро со всё большим удивлением смотрел на героев. Похоже, только Эрис действительно старалась держать марку, и для привыкшего к простому обращению сохея это было некоторым облегчением. Что ж, действительно весьма неординарные герои. Интересно посмотреть, как они покажут себя в деле. А значит, двух вариантов быть не могло:
— Леди Амирия, — поклонился Катсухиро, — я с радостью присоединюсь к отряду в их поисках. И да не оставит нас Платиновый Дракон.
Вмешиваться в обсуждение потенциальной личности стража сохэй не стал, а остальные вопросы были достаточно очевидными. Разве что книга... Не потребует ли страж какой-то конкретной книги? Амано обратил свой взгляд на гитзераев и спросил:
— Вы упоминали нечто большее. Есть ли здесь какая-то книга, которую может желать страж Айоун? И если есть, то можем ли мы предложить её в обмен на знания о нашем враге?

— Но разве не Тиамат должна была поставить этого стража? Это же... пятиголовый дракон, да? Страж должен быть на него похож, и вряд ли ему нужны книги в жертву...
— Ты хорошо разбираешься в наших божествах, Азифа. Так и есть, вряд ли отродью жадности и алчности нужны книги или знания, а если это страж Айоун, он не будет просить приносить книги в жертву. Наоборот, он будет их сберегать и распространять.
— Библиотека, — одним словом Одос подытожил сказанное только что Амирией.
— Да, похоже. Значит, если ответ в какой-то книге, чтобы ее взять оттуда, нужно будет оставить какую-то взамен. Ту, которой в библиотеке нет - если знания об этом храме потеряны многие годы, должна подойти какая книга, которая была написана недавно.
— Я могу поделиться одним из наших трудов, но наш хранитель знаний мертв, а я не читал ни одной книги последние тридцать лет, — это показалось, или в словах Одоса проскользнула искорка юмора?
— Ну, могу предложить мои мемуары, — наверное, не показалось, если ее подхватил старик Ченд, усмехаясь, но следом вздыхая от усталости после разговора с духами, — Только наши все труды написаны на Глубинной Речи, на которой здесь никто не говорит. Я думаю, вам будет лучше подыскать что-то на Всеобщем в городе.

Похоже, разговоры под магическим покровом подошли к концу. Одоса вот уже требовали гитзераи снаружи, а Ченд многое отдал за отдых на кровати, а не на неудобном стуле. Галл'от даже не стал дожидаться конца ритуала, считая, что он узнал все, что хотел, обескураженный тем, что ему не удастся применить против Теликантуса силу в ближайшее время - но дисциплина гитзераев и у него была в крови, и он подчинялся мнению большинства. И вот под куполом остались, кроме героев, только обеспокоенная Амирия и улыбающаяся Азифа, которая была довольна как разговором, так и его результатами. Пожалуй, она вполне в будущем может сама стать авантюристом - с ее жаждой исследований и знаний, с ее любовью к приключениям и напряженным моментам... и конечно, с ее боевыми навыками. И пока у нее нет никакого груза на плечах - в отличие от Амирии.
— Спасибо вам, Амано, — теперь, когда Одос вышел, Амирия запоздало вернула поклон сохэю. Не самое тривиальное действие в латном доспехе с крыльями за спиной, но у нее это получилось вполне изящно. — За то, что откликнулись на приглашение и за то, что мы можем направить оружие на нашего противника вместе. Спасибо вам всем, без вашей помощи нам бы не удалось убедить Одоса не уводить гитзераев из города и быть на завтрашнем совете. И я очень рада буду видеть вас там, как моих гостей. — губы ее немного дрожали, может, тоже из-за усталости или просто из-за переживаний. Завтрашняя встреча едва собранной Коалиции - дело ее трудов за последние несколько месяцев, и на карту было поставлено слишком многое... и так мало возможности влиять на исход событий! Она, как организатор и инициатор, не имела за своими плечами никакой поддержки, кроме крыльев Бахамута и "спасителей Акма'ада", и далеко не каждый может видеть, что именно это - та сила, от которой зависит все. — Сразу должна предупредить, что хоть мы сможем принимать участие в обсуждении и, надеюсь, сможем влиять на события встречи, лорд Торренс и Калиандра настояли, чтобы все вопросы решались большинством голосов ее членов, то есть, без заинтересованных внешних лиц. У нас с нами не будет права голоса, как такового, но вспоминая вас, Эрис... и вас, Скрипач... на сегодняшнем обсуждении... я не сомневаюсь в том, что у нас все удастся. Вы - настоящее благословение для всего Прайма! Для меня счастье быть с вами на одной стороне.

Этот вечер, который постепенно накрывал Сэйр, обещал продолжаться еще долго и возможно, он будет нести еще немало трудностей - как будто не хватало здешних! Это правда, что беседа о будущем совете превратилась сперва в настоящие дебаты, где в ход шли и убеждения, и музыка, и предсказания, и видения... а затем - в головоломку, которую еще придется распутать - причем, придется это делать именно героям. И наверное, это была самая необычная команда искателей приключений, без сверкающих доспехов и могущественных магов... впрочем, есть ли разница, чьими руками пользуется судьба?

О да! Мало что могло бы сподвигнуть Эрис после утомительного похода и стычки с убийцами тащиться искать (и совать туда голову!) логово убийц. Но Амирия нашла верное слово. Теликантус. Ради того, чтоб утереть нос мерзкому, склизкому гаду, стоило еще раз напрячь усталые ноги. Если бы встречу можно было отложить, можно было б заняться поисками завтра - но увы. Придется действовать безотлагательно. Благо теперь они будут стороной нападающей и смогут подготовиться, плюс с ними Амано. Так необычно. В кои-то веки не бежать, сломя голову, прятаться, бояться. Уже почти забытое чувство.
— Нам нужно будет найти карту. Возможно, там же попадется и что-нибудь подходящее. - с сомнением в голосе протянула девочка. Что может заинтересовать этого загадочного стража? Редкая древняя книга? Или наоборот, что-нибудь написанное в последние годы?
— Наверное, при Университете должна быть лавка, и идти совсем недалеко, если я правильно помню дорогу. Только надо спешить, пока совсем не стемнело. У меня есть ритуал, который позволит нам видеть в темноте, но вряд ли получится купить книгу ночью. Пожалуй, я проведу его заранее. Прямо сейчас. Потом может не быть времени.
В животе требовательно заурчало и Эрис вспыхнула, сконфуженно замолкнув. За всей беготней и переживаниями не нашлось ни одной минутки поесть... да, с самого утра, между прочим! А может... может быть это Ночкины происки? Мелкая месть за происшествие с рогаликом? Ух, если это и правда так!

Уходящим - покой, а идущим - удачу!

Значит, идти придется сейчас. Вечер был еще в самом разгаре, ночь не спешила вступать в свои права, но пока ритуал, пока то да се, выдвинутся они точно на ночь глядя. Пока найдут карту. По всему выходило, что до нужного места, если они его обнаружат, герои доберутся никак не раньше полуночи. Ну, может чуть пораньше. Да еще добавить время на поиски этого стража с дверью. И это если там их никто не ждет. А если ждет? Эльф прикинул, что он сможет сделать в предстоящей драке. Выходило не так уж и утешительно, но не фатально.
И тут то на него и накатило. За всей этой суматохой с нападением, потом чудесным спасением, разговорами, уговорами и прочей мутотенью, эльф совершенно забыл о том, что еще никогда никого не убивал. Озерный страж не в счет. Или... Порыскав по глубинам своей души, Скрипач не смог там обнаружить ни трепета перед содеянным, ни угрызений совести... Ничего. Они напали, он защищался. И все. Нет, не все, музыкант честно не хотел с ними драться. Вот и все, что осталось в душе эльфа. Что же его так изменило, и когда? Он силился припомнить, уверенный, что забыл о себе нечто более важное, чем просто имя, но не мог. И решил оставить подобные изыскания до лучших времен. Сейчас были другие дела. И как бы ему ни не хотелось, а надо было вставать и идти за Эрис. Вот неумная девчонка.

- Почему вы считаете, что это должна быть книга? И вообще, почему вы все воспринимаете так буквально. Найти оскверненный храм рядом с складом со специями, это ладно. Еще укладывается в бредовость . Но почему именно книга должна послужить ключом к ... Сам даже не знаю к чему. И как вы это видите? Придем, сунем книгу, получим ответы и уйдем? А, ну да. Возможны вариации вроде: мы нарвемся на засаду, или не засаду, но нарвемся. Или нам захочет дать по голове страж. Или книга будет не та. Нет, со мной никто не согласен? Или хотя бы обсудим возможные варианты до того, как полезем в пасть ко льву? - пауза, синие глаза смотрят на каждого по очереди внимательно и требовательно. - Да, я жить хочу.
Легкая усмешка в интонации будто вопрос, а вы сами не хотите?
С другой стороны, Скрипач прекрасно понимал, что подписавшись под словом Герой, невозможно идти по прямому, как клинок пути. Всегда найдется загадка, которую надо будет разгадать немедленно, иначе никакой Злодей, даже самый маленький и плюгавенький не будет разоблачен. Вот и приходится, как в древних (и не очень) балладах идти по хлебным крошкам, вместо дороги из желтого кирпича.

Шаэра с любопытством посмотрела на разбушевавшегося Скрипача, вздохнула и сказала:
- Друг мой, я понимаю, что ты очень устал; ты действительно сегодня много сделал для нас и выложился по полной. Но мы все равно пойдем туда, что бы нас там ни ожидало. Страж - значит, Страж. Засада - значит, засада. Но это единственная зацепка. Единственный путь и единственный ключ. Мы должны.
Ночка обвела взглядом друзей и внезапно обнаружила, что они (и не только они) внимательно смотрят на нее и не менее внимательно слушают. Тем более, что звонкий голос полурослицы, поставленный чтением заклинаний, проклятий и нецензурных междометий, очень хорошо разносился по помещению, несмотря на его размеры.
Ночка сразу смешалась и запнулась. Однако воодушевление шоколадным рогаликом не прошло бесследно.
- В общем, давайте уже выдвигаться, - деловито предложила ведьмочка.

Сэм чувствовал себя так, будто гоняется за песчаной ящерицей по барханам: пока силишься вытащить одну ногу из песка, добыча уже улепётывает за горизонт. Пока он обдумывал значение последней строчки предсказания, остальные успели составить и обсудить план, приготовиться к походу и поспорить о его целесообразности. Ну, хотя бы Скрипача он прекрасно понимал. Отправляться на ночь глядя в бандитское логово, которое, к тому же, посвящено самой Тиамат, звучало как ужасный план. Но что-то подсказывало шахтёру, что другого нет и быть не может. Что только так решаются большие проблемы в этом мире – безумством немногих храбрых. Так бы поступили Ночные Стражи.
– А может Скрипач прав? Я имею в виду, его сегодня чуть не убили уже, а завтра на этом совете он будет полезнее живой. Может ему остаться здесь и просто дождаться нас?
Умение, которым Сэм мечтал бы овладеть – способность понимать, в какой момент он начинает думать вслух к всеобщему удивлению. Пока не удавалось: он вновь оказался окружённым удивленными взглядами и без всякого представления о том, что именно стало достоянием гласности.

Удивление? Нет, лицо эльфа отражало массу разных чувств и эмоций, но вот удивления там точно не было. Наверное, где-то в глубине рассудка Скрипач даже согласился с Сэмом, но детская обида прозвучавшая в вопросе отметала любую возможность того, что он останется тут их дожидаться.
- И я все пропущу? - хотя, конечно, у музыканта было много других аргументов "за" свое присутствие при столь немыслимой афере, да и "против" тоже хватало. Но не высказывать же их полным списком. Тем более, что он и говорил то, немного не о том, что бы остаться самому.
- Но вообще-то, я не о том, что бы кому-то тут оставаться, или нет. Вы все меня слышите вообще? Почему книга? Ну почему? Это может быть заклинание, тайная молитва в предрассветный час, которую знал только настоятель, да хоть заковыристое ругательство. Или что, нормальные герои всегда идут в расход? Ночные Стражи нормальными явно не были, судя по рассказам Трайна. И теперь следующие, принявшие эстафету ушедших должны вообще перестать думать?
Скрипач не собирался никого отговаривать куда-либо идти, хоть сейчас, хоть завтра. Он пытался понять, почему все рогом уперлись в то, что это должна быть книга, и теперь решали какая. Ведь реши ты неправильно, ничего не получится. Сразу. А если поломать голову хотя бы полчаса, ну, можно даже в процессе добывания карты с местом, где будут отмечены храмы. Как же сложно то...
- В общем, я не идти против. Я против прямого подхода в лоб.