Странник
Маг Сообщений: 367 профиль
Репутация: 177
|
1. Немного о ласке – неординарный мир, добротный слог, стильная и эффектная магия — и при этом игра с ненулевой суммой, что для фэнтези, имхо, высшая лига. 2. Больше, чем целое – великолепный повествовательный навык, богатая фантазия, интересная, динамичная, увлекательная фэнтези. Еще один плюс – занятная, сериальная команда героев-поисковиков. 3. Саван для певчих птиц – тоже совершенно чудовищный скилл рассказчика – но сеттинг, конечно же, работает в минус: «среди бесчисленных миров на кой ты выбрал мир наш пошлый, на краски бедный, скучный, тошный…» и далее по тексту. Серьезно. Низкая фэнтези? И добро бы городская в духе пановских Анклавов или еще того пуще, Дозоров. Так нет. Но в целом: я люблю Кинговское «Оно», люблю Маккаммоновскую «Жизнь мальчишки», люблю Брэдбериевское «Вино из одуванчиков», и сколько б ни твердили злые языки, что механистичное перенесение этих широко известных фабул на материал нашей действительности играет скорее против «Савана»… как по мне, еще одна история про милых нескладешных взрослеющих людей, особенно, сделанная хоть сколько-нибудь толково (а тут ТОЛКОВО), никак не помешает. 4. Среди корней и грязи – ноздря в ноздрю с третьим местом. Почти. Тут чуть больше бесподобно срежиссированной атмосферы нагнетаемой жути (не знаю даже, больше тут Кинга или всё же Страуба, например, но это неотвязные мурашки по рукам и спине…), но фатально недостаёт живых деталей быта и реальности, а потому получается несколько абстрагированно, отвлечённо. Цвет, марка велика, материал седла – великие штуки. Потому что дети ещё не умеют скользить мимо деталей ощущений, запахов, вкуса, оттенка, как делают задолбанные взрослые. Но даже так – запоминается рассказ надолго. Классная вещь. 5. Толстикова и тонограф – а тут очень маленькая миниатюрка, без сюжета практически – ни дать ни взять анекдот, то есть, занятный случай. Но вот деталями, работой с фактурой, - автор подкупает, в его героинь веришь; и хотя суть противостояния сварливых соседок по палате с милым доктором проходит мимо меня, но ощущение, что при мне бодались ведьмы и СМЕРТЬ по Пратчетту. 6. Гнездо гнилых богов – я долго прикидывал, напоминает ли мне это больше отдельные детали эстетики Миядзаки или все же тут чистый дель Торо. Чудо во всей его беззастенчивости, где-то мерзости, где-то диковинности, которые имели в виду укладываться в координаты моей узкой человеческой эстетики. Сюжет несколько переломлен пополам, но за сочные яркие образы, за надежное впечатывание в зрительную память… 7. Капеллан мертвецов – до последнего считал, что не стану брать его в топ. Перебор мрачности, депрессивности, гадких сторон человеческой природы… а потом я понял, что если беру миракулюс про Толстикову, то и настоящий грим-дарк тоже может быть, отчего нет? История про горький сыр, как бы ни было мне неприятно, судорожно жутко от того, что мир и история схлопываются вокруг героя, переводимого в разряд мифического существа вроде того бедолаги, что таскает Джуму по степи на собственном горбу вместо коня, - словом, горький сыр таки да, рулит. 8. Бумага для акварели – десятка была бы неполна без этого рассказа. Хороший слог, навязший на зубах фантдоп с оживающими картинками, несколько разочаровывающее развитие сюжета и непонятно с чего сделанный разворот к иконам – это богатый букет, который рекомендую прочесть хотя бы раз. 9. Шутка – это очень изнуренная болезнью, ослабевшая, путающаяся во временах, образах и фразах, но всё-таки Робин Хобб. Только за это. Куча недостатков, да, но… Но, во-первых, у тех, кого ставлю ниже, их больше, во-вторых, неподдельное очарование музыкой тут более впечатляющее, чем притворное восхищение живописью в «Бумаге», например. Обаяние увлечённого человека не слепить на коленке, не заменить, не имитировать. Хотя история могла бы быть и попонятнее, переходы и пассажи – поотчетливее и конкретнее. 10. Шу – по старой доброй традиции, место для рассказа, идущего в десятку, потому что нельзя брать свой. История, кошмарно несправедливая, обидная, горькая – и раз я до сих пор помню матерные комплименты автору, невесть зачем пожертвовашему пацаном ради химеры, полустертого образа на изнанке век… значит, в десятку.
|