Dance to forget, попадалово для Кайрэ

- Запястье - прекрасный вариант, - к ее удивлению, совершенно не стал спорить Фламинго, - Я бы даже сказал, идеальный. Но сперва доешь завтрак.
Он снова вернулся к своему чаю.
- Тебя ведь никогда не кусал кто-либо моего ранга, верно?
- Нет, -ответила Яна.
- Значит, я буду у тебя первым… - задумчиво протянул Фламинго, возвращаясь к чаю, - Что ж… не худший вариант.
Его взгляд скользнул за пределы прозрачных стен, мысли витали где-то там, не очень близко.
- И нам все равно придётся вернуться в твой номер. Если уж и отключаться, то под защитой более надежных стен.
- Флам, давай по-подробнее, чем укус твой отличается от, Лана к примеру?
- К примеру...если в общих чертах, то полным расслаблением и отключением воли, - все так же полу-отсутствующе ответил Флам, - Возможно, ты увидишь мой истинный облик. С Лили так и вышло - но она, все-таки, высшая. Как будет с тобой - я не знаю.
- И что, твой истинный облик такой ужасный и покрытый тайной, что ты так распераживался?- скептически спросила Яна, возвращаясь к еде.
- Ммм...
Кажется, он наконец-то вернулся обратно. Посмотрел на девушку несколько растерянно.
- О чем это я... Ах, да. Настолько ужасный, что враги трепещут и в ужасе сбегают с поля боя.
По вернувшейся на лицо улыбке и наигранно-кровожадному выражению сложно было поверить в то, что он до сих пор серьёзен.
- Не бери в голову. Никто не знает, какие галлюцинации вдобавок к остальному может породить сознание смертного под действием укуса. Я просто не хочу тебя лишний раз пугать, - златоглазый болезненно поморщился, словно там действительно могло быть что-то ужасное, - Если ты будешь потом шарахаться от меня за километр-другой, работу это никак не упростит.
- Да переживу уж как-нибудь,- отмахнулась Яна.

- Тогда я с чистой совестью могу утверждать, что предупреждал тебя, - не без удовлетворения ответил Флам, и больше к этой теме не возвращался. Зато он вкратце поведал девушке о том, что процесс обращения займёт немалое время - у кого-то на полную перестройку могло уходить аж по полгода; что в первые дни после обращения крови требуется особенно много, но как раз здесь может помочь донорская кровь, и что лучше не носиться по городу, покусывая всех, кто под руку попадётся…
- Мы обязаны залечивать следы от укусов, - объяснял ей Фламинго, уделяя этой теме особое внимание, - Небольшие укусы, буквально на один глоток, не запрещены, и таких небольших укусов раз-два в месяц вполне достаточно, чтобы утолять жажду старшему высшему, если тот, конечно, не тратит слишком много сил. Остальное… не запрещённое законом баловство. И для новичков проблема как раз в том, что у них нет опыта быстрого залечивания ран. Так же и со стиранием памяти - правильный захват, создание нужного состава слюны в зависимости от ситуации - тоже целая наука, и она постигается со временем. Поэтому чаще всего свежие орудуют в городе с наставником, чтобы случайно не наследить и не подкинуть нам ещё больше работы. Кстати, когда тоже станешь стражем, то научишься видеть, приблизительно, кто из людей и как часто подвергался укусам. Бывает так, что у кого-то встречается особо…ммм…сладкая кровь, - улыбка стала чуть мечтательной, - и чтобы этот счастливчик не превращался в перманентную пищу для остальных, у нас есть свои программы временной защиты. И кстати, в печати каждого высшего хранится информация о том, чью кровь он пил в последнее время. Конечно, это не сравнить с памятью компьютера, но… Наш медведь, опять же, может считать довольно много интересного по слепку памяти, если понадобится. И если получится его заставить, конечно.
Золотоглазый не торопил ее с завтраком. Он явно ждал, что она съест все, что было предложено, а сам довольствовался редкими глотками из своей резной стеклянной чашечки.
Дальше он рассказывал про обычную человеческую еду - которая была по-прежнему необходима им для выживания, хотя без еды среднестатистический высший мог обходиться раза в два дольше, чем обычный человек, без особо печальных последствий. Про сон - особые любители поспать могли максимум разнежиться на пятичасовой сон…и все. Три-четыре часа сна в день были вполне себе нормой. Да и бессонные ночи ими переживались намного проще, чем обычными людьми.
- Нам необходимо жестко контролировать популяцию, - вновь возвращался Флам к теме питания и разрешений, - Если нас станет слишком много, города просто утонут в человеческой крови и начнётся самый настоящий хаос, от которого не станет лучше никому. Поэтому обращения без лицензии - очень серьезное нарушение. И обративший обязан поставить печать на новообращенного - такая есть у каждого из нас, кроме младшего поколения.
Тут Фламинго извлёк из кармана что-то по виду больше похожее на губную помаду в металическом корпусе на серебряной цепочке. Златоглазый нажал на едва заметное тиснение на корпусе - и один конец «помады» раздвинулся, выпуская выстреливший наружу блок с подобием резной печати, на которой изображалась, как ни странно, птица фламинго в окружении надписей на незнакомом языке.
-Чик… - он приложил печать к своей груди, сделал имитацию надавливающего движения, - И новообращённый принимает правила своей новой семьи и получает от неё покровительство и защиту. Процедура болезненная, но важная - с помощью этих штучек мы можем отслеживать законопослушность любого, кого подозреваем в сомнительной с точки зрения кодекса деятельности. Кстати…
Он совсем загадочно улыбнулся.
- Благодаря твоему медведю, ты все эти годы с наступления восемнадцатилетия не была подвержена укусам. Не знаю, как он это провернул до появления в моих рядах… Но на твой счёт за ним числится целый вагон случаев злоупотребления полномочиями.
Фламинго подмигнул девушке.
- Но на такие мелочи я предпочитаю закрывать глаза. Они не идут вразрез с нашими принципами, и для меня этого достаточно.
Пока она расправлялась с остатками завтрака, Флам ввёл ее еще в какое-какие подробности их жизни - но там, в принципе, было уже многое из того, что Яна знала от того же Шера. Хотя повторить и вспомнить оказалось не лишним.
После завтрака он, продолжая так ненавязчиво забалтывать ее, спустился с ней по внутренней лестнице на этаж с ее номером - и открыл тот своим отпечатком пальца и кодом. Осознала это Яна только задним числом, когда они оба оказались внутри - без какого-либо приглашения для золотоглазого - и тот все так же ненавязчиво усадил ее на диван, на самый край у широкого подлокотника, подтягивая к девушке целый ворох подушек, который только удалось найти.
- Когда процесс запустится, мы отключимся оба, - объяснил он девушке, - Окна здесь крепкие, снаружи мои ребята, можешь не волноваться, что кто-то воспользуется этим…шансом. Ты мне нужна расслабленной. И мне нужно…чтобы ты доверилась мне.
В вот следующего момента Яна не слишком ожидала. Золотоглазый хитрец разлёгся на диване, устроив свою голову у Яны на неприкрытых короткой юбкой ногах. Теперь он смотрел на девушку снизу вверх, и…странно, но вот именно сейчас это воспринималось, почему-то, вполне себе нормально. Даже по-своему трогательно. Как минимум, прогонять его необъяснимо не хотелось.
Ее правую руку уже мягко держали за запястье его пальцы, и та пока что покоилась у брюнета на груди.
- Ты пройдёшь со мной по воспоминаниям этой недели. Конечно, будет то, что ты не захочешь мне показывать… в такие моменты просто вырази своё нежелание, и это останется недоступным мне для созерцания. Все остальное - позволь мне увидеть. Возможно, я найду зацепки там, где буду ждать их меньше всего.
Он легко погладил ее руку - успокаивающий жест перед чем-то непростым.
- И я сделаю все без боли, - на полном серьезе добавил он, - Ты не почувствуешь даже укусов. Готова, милый ангел? Или тебе нужно ещё немного времени?

Яна сделала глубокий вдох и выдох. Она доверяла Фламу. Странно, кончено, после столько краткого знакомства, но почему-то даже несмотря на эту его иногда проскакивающую опасность, она ему доверяла. Девушка постаралась максимально расслабиться.
- Готова,- сообщила она.

- Тогда можешь закрывать свои прекрасные глазки. Я начинаю.
Он поднёс ее запястье к своим губам. Яна ощутила его горячий язык на коже, такими до безобразия чувственными, легкими касаниями прошедший по запястью, что все тело накрыла волна мурашек. Затем - сильнее, уже ощутимо давя на кожу, которая тут же начала ощутимо неметь, вызывая уже легкое беспокойство. Это онемение начало расходиться в стороны, захватывая все большие территории - и Яна скорее увидела, чем почувствовала, как иначе двинулась под ее рукой его челюсть, легко, быстро, и как изменился угол соприкосновения ее руки и его губ.
Высший тихо, едва слышно неровно выдохнул и закрыл глаза. Девушка ощутила, как лёгкая судорога прошла по его телу, отчего лежавшая на ее коленях голова чуть дернулась - а затем какая-то странная, отдаленно знакомая нега накрыла ее, заставляя растечься по дивану, по подушкам, заставляя не думать ни о чем, кроме ставшего вдруг снова ощутимым но уже таким невыносимо приятным прикосновении губ к ее руке. Просто обескураживающе волшебного прикосновения, которого было чертовски мало. Нестерпимо хотелось, чтобы оно пошло дальше, от запястья выше, к плечу, к шее, куда угодно, хотелось подставить под эти губы все тело - но оно стало вдруг таким тяжелым и непослушным, что даже для малейшего движения пришлось бы собрать все имеющиеся силы. А они…утекли куда-то прочь. Девушка ощутила краем уплывающего сознания, что она оказалась совершенно беспомощной, беззащитной перед лицом существа, способного подавить и ее тело, и ее волю, не оставив ни шанса на сопротивление, способного сделать с ней все, что угодно - а затем наступила темнота. Темнота, уносящая ее на волнах памяти в тот вечер, в вагон метро, с которого все начиналось.
Это больше походило на просмотр фильма на большом экране. Фильма про свою собственную жизнь.
Фильма, который она пересматривала сама - и в то же время ощущала рядом чье-то незримое присутствие. Физические ощущения почти полностью исчезли - она ощутила себя в этот момент невесомым облаком, чистой душой, лишившихся оков бренного тела, и перед душой этой на увеличенной скорости проносились картинки прошлого.
- Когда захочешь закрыть что-то от меня - просто не пускай меня в ту часть воспоминаний, - услышала она отдаленно знакомый голос нигде и везде одновременно. Несмотря на то, как странно звучал этот совет, она каким-то внутренним чутьем поняла, как именно может это сделать.
- …но постарайся свести это к минимуму, милый ангел.

Яна не злоупотребляла этой своей небольшой свободой. Она исключала в основном постельные сцены, поскольку присутствие Флама в ее постели казалось чем-то совершенно неуместным. Единственное, что она не скрыла ничего из произошедшего в баре и утром после бурной ночи с Ланом.

Картинки проносились одна за одной. Лица, действия, разговоры, слова, прикосновения, переживания… Облако ее души понимало, что незримый соглядатай не только видит картинку. Он слышал, ощущал, чувствовал, переживал то, что переживала когда-то она. Но ее переживания словно постепенно исчезали - созерцание было отстранённым, действительно больше похожим на кино про кого-то другого.
Это было даже в какой-то степени увлекательно - снова пересматривать свою собственную жизнь, не испытывая боли там, где было когда-то по-настоящему больно, и казалось бы, должно было болеть сейчас. Но нет… словно все это действительно ушло незримому соглядатаю, заставляя его радоваться там, где когда-то радовалась она и страдать там, где когда-то разрывалась на части ее собственное сердце.
Здесь не существовало чувства времени. Оно текло долго и исчезало мгновенно, оно просто не ощущалось, сливаясь в единый переплетённый момент времён. Вчера, сегодня, завтра…
Сменявшие друг друга картинки добежали до последнего утра, до завтрака в оранжерее, до возвращения в комнату…
Картинки исчезли. Ощущение присутствия тоже.
Затем картинка появилась вновь. Уже иная.
Она, совершенно обнаженная, напротив огромного зеркала. Все тело покрыто затягивающимися на глазах ранами, исчезающими, возвращающими телу…такому непривычно сильному, рельефному телу былую красоту. И чёрная тьма в глядящих на неё из зеркала глазах. Тьма глаз стража. Существа вне рангов, с потенциалом, ограниченным лишь временем.
Лишь временем…
Снова все исчезло.
Чтобы появиться снова.
Такая давно забытая картинка древнего, ещё такого живого мира, не изуродованного человеком настолько, что начинала болеть за него душа.
Древние города. Такие родные в их чертах и такие забытые сквозь тысячелетия. Такие канувшие в небытие и недоступные более - как и эта родная, когтистая рука, сжимающая ее ладонь. Лицо, в невесомой печали обращённое к городским стенам, а затем - к ней. Прекрасное в своей идеальной андрогинности лицо, обрамлённое темными жесткими наростами от челюсти к шее, ушам, переходящими в два мощных, демонических рога и чуть менее массивные роговые наросты, короной венчавшие высокий лоб ее возлюбленного.
- Время придёт и все повторится, - услышала она сквозь тысячелетия его глубокий, сильный голос, - Однажды нам вновь будет позволено сражаться рука об руку, моя звезда.
- Но ты будешь являться ко мне в своих потомках, князь.
- Как и ты ко мне.
Водоворот. Темнота.
Номер гостиницы.
Все тот же диван. Яркий солнечный свет, заливающий комнату.
Память переплеталась в причудливых узорах, позволяя древним воспоминаниям внутри неё ненадолго ожить вновь.
Две пары огромных крыльев ее возлюбленного, ниспадающие на пол. Пара кожистых, чёрных, как ночь, и между ними - белоснежное ангельское оперение. Жесткие темные пластины на его щеке под ее рукой - и корона, увенчанная такими привычными, но такими забытыми изогнутыми рогами.
Как же стремительно менялся мир. Каждое их возвращение облик старого мира в их памяти сменялся непривычной картиной - но не менялись люди. Все множащиеся потомки - их, и других таких же как они, высших созданий, впервые населивших этот мир, с каждым новым поколением все больше забывавших о текущей в их жилах крови великих - они все так же жили былыми распрями, жадностью и всеми пороками, что они так легко переняли у своих праотцов, словно забыв о лучших качествах. Они могли даже не покидать пределов этого странного помещения, чтобы убедиться в этом. Этот дух наполнял все пространство вокруг... И изменить что-либо было не в их силах. Время новой битвы ещё не наступило, а значит они вскоре расстанутся снова - до следующей встречи спустя много много лет...
Дрогнула тень ресниц на белоснежной коже по-женски прекрасного лица. Глаза открылись - и сияющий серебром взгляд устремился на неё в своей привычной, такой забытой нежности.
Её Князь снова был рядом с ней. Ненадолго, как и всегда, при каждой их встрече через поколения.
Но он был рядом.
А ей так не хватало его все эти годы. Десятилетия. Столетия? Сколько лет прошло с их последней встречи… она уже не знала.
Когтистая рука коснулась ее лица. Его ласка, что дороже всех древнейших сокровищ мира.
- Здравствуй, Звезда.

Она потерлась щекой о оэту руку с таким наслаждением, как делала всегда. Тихое, печальное и все же несколько облегченное "здравствуй". И взгляд в эти глаза, такие родные, что образ их был вырезан на самой душе, но все равно, каждую их встречу это непреодолимое желание смотреть в них, запоминая малейшие детали, которые необычным образом находились новые спустя все это время...

Они встречались в самых разных воплощениях за эти годы. Иные разы уходило немало времени, чтобы позаимствованные тела адаптировались, принимая свой истинный вид, но в этот раз перемены были минимальны. Она смотрела, как ее почти не изменившееся тело лишь становится крепче, сильнее, покрывается ровным бронзовым загаром, делая кожу сияющей в дневном свете, а ее милый сердцу князь...
Она с удивлением заметила, как вдруг побагровело и напряглось его лицо, словно что-то мешало ему дышать. Рука переместилась в стремительном движении от щеки возлюбленной, и резанула острейшим когтем по чему-то черному на его шее - в то время пока он сам поднимался со своего уютного ложа бронзовых колен, и вскоре уже стоял перед диваном, с колыхающимися за спиной двумя парами крыльев и странной черной удавкой в руке.
- Мой сын решил задушить меня, - на полном серьёзе напряжённо произнес он, глядя на обычный человеческий галстук, пока вокруг его правой руки оборачивалась, устраиваясь поудобнее, огромная змея.
У него, в отличие от его возлюбленной, всегда были нелады с человеческой одеждой. По крайней мере с тех времён, когда даже летом мужчины стали закрывать тела больше, чем лишь несколькими кусками ткани.
И та часть в ней, в которой не растворилась память о жизни в новом воплощении, так и стремилась рассмеяться. Он вообще выглядел достаточно непривычно и забавно - в этом странном, таком тесном одеянии, которое было безвозвратно разодрано крупными рогоподобными отростками на плечах, локтях, ногах ...
Его потомка явно будет ждать сюрприз. В прочем, сам виноват. Мог бы и предчувствовать визит отца, с его-то талантами.
- Значит, вот так сейчас одеваются мужчины... - проворчал он с явным недовольством, становясь ещё более забавным. Он, тот, кого невежественные потомки называли падшим ангелом, тот, кому было доступно и прошлое и будущее, никак не мог запомнить то, как странно менялась со столетиями человеческая привычка одеваться.
Наверное, прошло действительно немало времени.
А ещё она понимала, что они встретились не просто так. Скорее всего, их потомкам снова требовалась их помощь - а значит, каждый из них, уходя, мог оставить им один из своих бесчестных даров, что возможно, помогли бы им в той сложности, в которой те, видимо, оказались.
Князь одним взглядом испепелил черную удавку - и та, буквально, пеплом осела на ковер под его ногами.
Затем его взгляд устремился куда-то за ее спину.
- Мир снова...изменился, - изрёк он, подходя к своей возлюбленной и протягивая ей руку, - Сильно изменился. Взгляни.

И она рассмеялась. Тихо и ласково.
- Это было слишком жалко для попытки, Князь.
Она смотрела все с тем же необьяснимым облегчением, словно груз лет их разлуки таял на плечах и его заменяла легкость. Рука с тонкими изящными пальцами легла в его когтистую лапу так привычно, словно была создана для этой необычной подставки. Она встала и развернулась, направив свой взор в указанную сторону.

Испепелитель галстуков заключил ее в свои объятия, и змея на его руке привычно прильнула к его спутнице.
Они смотрели на город, раскинувшийся перед ними. Переплетение жилых кварталов, высоток, пустырей, заводов, пронзающая все это великолепие река - мир действительно сильно изменился, раз низший человек подчинил себе настолько всю эту материю.
И это зрелище завораживало. Огромный город купался в солнечных лучах под голубым небом, в котором проплывали лишь одинокие облака и не было видно дыма пожаров, вечных спутников войн.
- Ты впервые со мной при свете дня, моя госпожа. Я уже и забыл, как светится на солнце твоя прекрасная кожа.
Он был прав. Все их предыдущие встречи случались под покровом ночи, словно их потомки считали ночь лучшим временем для обращения к своим предкам.

- Мммм... - ее ладошка скользнула к его щеке и устроилась там по-хозяйски поглаживая грубую кожу.- Ты можешь создать свежую память, мой Князь. Так же как я, улавливая эти почти забытыве ощущения под своими пальцами...
Вид завораживал своим контрастом с тем, что было открытоьих взору последний раз.
- Какие неожиданные перемены. Волнующе маленькая жемчужина, что осталась в ладони, когда песок просочился прочь...- прокомментировала она виды.

И она знала, что для него ее прикосновение было слаще любых сражений, звуки которых так любила и она сама.
- Подари мне свою любовь в сиянии этого жемчуга, и я сохраню этот вид в памяти навсегда.
Грубая ладонь легла ей на живот, и змея совершила короткое путешествие вокруг талии возлюбленной ее хозяина.
- Что бы ни было им нужно, они подождут. Как ждали всегда.

- Как я могу отказать тебе, Князь?- ласково выдохнула она, разворачиваясь в его объятьях.
Ладошка пропутешествовала к рогу с неимоверной нежностью, которую его грубая кожа, казалось, не могла почувствовать.

Кто, кроме нее, знал, как дарить любовь? Той, кому поклонялись в ожидании обильного урожая и здоровых детей. Той, что покровительствовала семьям так же, как ее возлюбленный поощрал стремление потомков своих к знаниям...
Сколько бы лет ни проходило с их последних встреч, они никогда не забывали искусство любви, в котором ей не было равных, которое жаждал он, словно воздух, все годы вынужденной разлуки.
Солнце освещало два силуэта, сливавшихся воедино в первородном желании. Грелось на сияющих под его светом жёстких пластинах, покрывавших крепкое тело одного из тех, кто когда-то первым населил этот мир. Отливало золотым сиянием на коже той, что познавала искусство любви со многими, но осталась с князем, закрыв себя для других. Пряталось в изгибах мощных крыльев.
Было свидетелем их любви.
Тёплыми касаниями ласкало их тела, когда воинственная дева отдыхала в грубых объятиях своего падшего ангела.
- Я подарю ему слово истины, - произнес он, вдыхая запах ее волос, - Воспользуйся этим, пока будет жива твоя память о случившемся, моя госпожа. На любой вопрос та, что позволила воплотить тебя, получит ответ. Теперь слово за твоим даром.

- Мой дар будет достоин хрупкой женщины среди сильных мужчин,- почти промурчала она. - Столь необходимая ей возможность уйти, избежать нежеланного, от чего так стынет ее кровь…

- Да будет так, - прозвучал голос Князя, и он развернул возлюбленную к себе, позволяя скрепить их слова поцелуем.
- Да будет так...
Это было последнее, что ещё жило в памяти Яны, когда она медленно открыла глаза. Она не видела, не помнила ничего, что происходило дальше...и с ней, и не с ней одновременно. Это был такой странный, необычный, чудной сон...
Сон...
Она опустила взгляд себе на колени.
Фламинго спал, все ещё удерживая ее запястье, что покоилось теперь на его груди. Из приоткрытых, запачканных кровью губ вырывалось чуть учащенное дыхание. Яна видела, как беспокойно ходят под шторами век его глаза, словно в фазе быстрого сна. Рубашка...
На его плечах костюм был нещадно изодран. Рубашка застегнута неровно, последняя пара пуговиц - отсутствовала.
Галстука не было.
Лоб был покрыт мелкой испариной, чуть подрагивавшими мелкими каплями.
Он спал...очень неспокойно.

- Флам?- Она положила свободную ладошку ему на лоб.
Убрала слипшиеся волосы. Странный, очень странный сон. И этот изодранный вид высшего. Возможно, он видит сейчас тоже какой-то из этих необычных снов. Возможно, менее приятный, чем ее.
- Отдыхай Флам…- Она не знала, можно ли будить его в таком состоянии, поэтому не стала, а лишь легонько успокаивающе поглаживала по волосам, ожидая, когда он проснётся.

На руке осталась прохладная вода, а дыхание высшего, кажется, немного успокоилось.
Жёсткие от лака пряди напомнили ей ощущение от прикосновений к твердым пластинам. И сейчас, в чертах спавшего Фламинго, она улавливала очень явное сходство с тем, кого видела в своем сне. Кого так...на пределе человеческих возможностей, любила та, чья кровь текла в ее жилах. Кровь сильной высшей.
С каждым движением ее руки по жёстким волосам беспокойство златоглазого уходило, делая его сон все легче, невесомее.
В какой-то миг его рука дернулась, словно пытаясь нащупать выпущенное запястье - и глаза его резко распахнулись.
На Яну уставилась пара светящихся серебром глаз.
- Яна... - скорее прошелестел его слабый голос.
Слово истины, - прошелестело в сознании, - не упусти свой шанс.

Ожила концовка ее странного сна. Так ярко. Так правдоподобно. У Яны не было настолько важных вопросов в ее... прежней жизни. Здесь же и сейчас ее волновал тот вопрос, над которым работал Ден, люди Флама и даже Алистер. Тот, что был связан со страданиями ее сестры и ее семьи. "Кто стоит за действиями Двуединого, за всем тем, что он сделал с моей Лили и что пытался сделать со мной?"

- Ян Фридман, - прозвучал вдруг набравший силу голос Кзяня. Имя ...ни о чем ей не говорившее. Серебряный свет вспыхнул и начал постепенно исчезать, растворяясь в золоте глаз Фламинго. Его глаза снова закрылись, а рука нащупала руку девушку, гладившую его по волосам. Холодная, немного влажная рука.
- Хоть где-то вместо демонов живут ангелы..., - тихий вздох, - И хоть что-то приятное в этом безумии...
Уголки губ чуть изогнулись вверх.
- Ты как?
- Я… Не знаю,- неуверенно ответила девушка.
Вопреки опасениям Флама, его она не боялась, скорее была сбита с толку всем произошедшем.
- Флам… А кто такой Ян Фридман?- спросила она.

Сперва открылся один глаз. Потом второй. Взгляд скользнул по Яне и уплыл к потолку.
- Не таааак я себе это представлял..- задумчиво протянул Флам, - Ян глава одной не очень большой семьи. Только... Ты почему спрашиваешь?
Снова вернувшийся к ней взгляд. Немного беспокойный.
- Я...мм..нес всякую пургу? Напуганной ты не выглядишь, но у меня стойкое ощущение...что что-то...не так...
Пока он говорил, другая рука машинально потянулась поправить галстук...и обнаружила его отсутствие.

-Я не знаю, кто это был. Больше похож на демона из книжек. Князь. Он сказал что я могу задать любой вопрос и узнать истину. Ну… Ну я и задала, кто стоит за действиями Двуликого и за всем тем, что он сотворил с моей сестрой. А ответом было это имя,- пожала плечами девушка. - Он сжёг твой галстук, сказал что ты видимо хочешь его задушить,- хихикнула девушка, которой этот момент тоже показался забавным.

Фламинго мрачнел по ходу её объяснения так же по нарастающей, как увеличивались его глаза, вылупившиеся на Яну под конец ее слов так, что, кажется, вот-вот из орбит вылезут.
- Он тебя не...
Голос сорвался, став вмиг нездорово-сиплым.
Золотоглазый снова прикрыл глаза, медленно выдохнул, посчитал едва слышно до пяти. Немного расслабился.
- Так, мысля логически, если я ещё жив, и ты даже не попыталась выбросить меня из окна тридцать второго этажа, значит все в... относительном порядке, да? - тихо спросил он, осторожно открывая один глаз. Его руки не слишком уверенными движениями ощупывали последствия прихода гостя, а когда скользнули на бедра, где красовались продырявленные по бокам брюки с не застегнутым ремнем, лицо его изрядно побледнело. Он поднялся быстрым рывком, сел, обхватывая лицо руками и запуская пальцы себе в налаченную шевелюру.
Флам смотрел куда-то перед собой...И поймав направление его взгляда, Яна увидела темное пятно на светлом ковре.
- Охренеть, папочка- наконец, выдал он наиболее культурное из возможного. Затем его обескураженное, чертовски бледное лицо все же повернулось к девушке.
- Ты...нормально? - сложно...или несложно было представить, что он там себе надумал, но выглядел он в этот момент совсем как нашкодивший мальчишка. Очень сильно нашкодивший.
Чертовски виновато. Очень обеспокоенно.
И абсолютно охреневше.

Проследив за направлением взгляда Флама, Яна резко поглядела на себя и тот вид, в котором была она сама. На лице была полная растерянность, неуверенность и некоторая боязливость. Затем девушка снова взглянула на высшего.
- Погоди… Ты… С крыльями… Галстук…
Она стала потихонечку связывать произошедшее.
- Это что, был не сон?- в своей милой неуверенности спросила она, жалобно смотря на вампира.

На ее счастье, платье было на месте. И даже совершенно целое. А она совершенно точно...пока еще...помнила, как она сама его сняла, чтобы когти князя не превратили и так отдельные полоски в ещё более...отдельные.
Или нет, не она. Это не могла быть она. Она, с демоном - да никогда!
А вот златоглазый...
Разодранные на спине к чертям пиджак с рубашкой, висящие черно-розовыми ошметками, мило намекали, что сон был не совсем сном.
Она впервые видела золотого настолько охреневшим.
- Чисто... технически...не совсем я, - пытаясь придать голосу хоть какое-то подобие твердости, произнес он, и замолчал. Затем развернулся к Яне - как-то резко, неожиданно. Что-то изменилось в его лице.
- Так, - он все же взял себя в руки, и теперь эти самые руки выставил в тормозящем жесте перед собой, - Все нормально. Это был сон. Просто сон. Просто очень реальный сон. Хорошо?
Фламинго не отрывал от нее сосредоточенного взгляда, а ей все мерещились те когти из сна и змея вокруг правой руки.
- Просто скажи мне. Ты в порядке?

Яна закрыла лицо руками. Несколько дёрганным жестом потёрла то, тяжело вздохнув.
- Тоесть, они одолжили наши тела, чтобы… чтобы… Нет, учитывая как долго они не виделись, я могу понять. Но блиииин! Что-то скажу Дену?- резко убрав руки и вылупившись в полном охренении на Флама выдала девушка.

- Так, стоп. Стоп-стоп-стоп, - снова остановил девушку Фламинго. Он явно судорожно соображал. С него даже как-то слетела совершенно вся былая жеманность, словно ее и не было никогда.
- Слушай. Ты не можешь отвечать за действия древних засранцев, у которых там что-то где-то чешется. Верно? Чисто технически… - он продолжал на ходу подбирать варианты, - Это вообще была не ты, так? Это ведь была не ты? Да?
В этом «да» было просто целое море надежды, как и во взгляде. Словно и сам златоглазый при всей своей испорченности и мысли не мог допустить о том, что Яна могла что-то там с кем-то вроде его…отца.
- Нет. Не совсем я. Тоесть, не я во мне. Его… его возлюбленная. Черт! Это что выходит раз он твой предок, она моя? И они,- Яна сделала пару неопределённых движений с определённым смыслом руками. - Флам… Как мне это Дену обьяснить? - словно тот был ходячей экцекдлпедией, спросила девушка.- Вы же… по запаху… Он же подумает… что я… и ты… А вся эта история такой бред…
Он так внезапно оказался рядом, что она даже не успела ничего понять.
Шумный вдох слева от ее лица.
Ещё один такой же - справа.
Ещё один - где-то в районе груди.
Ещё один - он чуть ли не вжался носом ей в живот, после чего чуть ли не сполз по ее ногам на пол, продолжая пробовать воздух на вкус, да так там и остался, обняв ее ноги и уткнувшись в них лицом.
И все это произошло так невероятно быстро.
Его плечи тряслись.
- Н..нннеет… - выдавил он из себя, и Яна поняла, что он смеётся. То ли от облегчения…то ли нервишки не выдержали.
- Запаха нет! Понимаешь!
Дрожь от смеха стала сильнее, а он продолжал бормотать, обнимая ее ноги.
- Запаха нет, ангел… Это просто сон… Это чертов… очень реалистичный сон… на грани реальности… такое бывает… - прорывались слова сквозь приступы смеха, и отлипнувшее наконец от ее ног лицо с улыбкой от уха до уха посмотрело на неё снизу вверх с невероятным облегчением…и просто сияя от восторга.
- Ты и правда ее потомок, ангел! Дочь дочерей, носительница чистой крови…невероятно! Неудивительно, что твоя кровь такая…такая…такая…
От переизбытка чувств он даже не смог подобрать нужного слова, и совершенно по-кошачьи потерся лицом о ее колени в просто невыразимом восторге.
- Понимаешь…- мурчал он оттуда же, - чисто технически Дэнни - мой племянник. Братец мой был, конечно, редкостным уродом, но это не отменяет той силы, что он унаследовал от братца ещё будучи человеком…и черт возьми, он такой же потомок моего отца, как и я. Почти.
Златоглазый выглядел таким счастливым, словно нашёл давно потерянную дальнюю родственницу, которую так же давно искал.
- Яяяяна… - только и было слышно восторженное откуда-то из ее ног.

- Флааам, мне вот ничего сейчас не легче. Ладно? От реалистичных снов одежда не рвётся, а галстуки не сжигаются, - буркнула девушка.- И… и я до сих пор чувствую змею на своей руке,- Яна потрясла рукой, словно пыталась стряхнуть ползучее.- Что в этом всем такого смешного и… и хорошего? - жалобно спросила она.

- Прости, - все так же улыбаясь произнёс он, смахнув выступившую слезу, - Это сложно объяснить… Просто поверь моему носу, хорошо? Я знаю, это все звучит безумно, но… представь себя неделю назад. Разве тогда одно наше существование не было таким же безумием для тебя?
Он так и сидел на полу перед диваном, у самых ее ног, эти самые ноги обнимая, снова и снова прижимаясь к ним лицом. Но ощущался он теперь почему-то иначе. Хоть картинки в памяти были живы, и Яна до сих пор помнила, кто приходил сюда в его теле, но вот сейчас эта его странная близость не воспринималась ни интимно, ни как-то крамольно - обнимавший ее высший рождал в ней чувства, чем-то похожие на те, что она испытывала к Лили. Что-то своё, тёплое. Уют. Спокойное единение. И ни грамма пошлости. Словно..давно потерянный брат, бывший настолько частью ее самой, что эта странная ласка, от которой в другой раз было бы не по себе, казалась просто по-человечески приятной и совершенно уместной.
- Ты в какой-то степени моя сестра, - мурчал дальше довольный голос, и золотые глаза с тёплом смотрели на неё, - просто я прямой их потомок, а она дала когда-то жизнь твоему роду, пусть и не с моим отцом. И сейчас…приняв твою кровь, я это чувствую.
Его голос вдруг как-то упал, а восторг начал развеиваться.
- Идиот…
Хватка ослабла. Он встал с пола и вернулся на диван, садясь рядом, близко, почти вплотную…и снова не ощущаясь чужаком.
- Извини, я совсем забыл, что ты все ещё не одна из нас, - скорее уже немного печально произнёс он, - Тебе было бы проще понять. И почувствовать.
Он тихо вздохнул. В глядящих на неё так близко едва сияющих глазах была печаль.
- Это все пугает тебя… Ты простишь меня, ангел? Я больше всего боялся тебя напугать. Но не представлял, что это будет…вот так.

Яна закатила глаза.
- Да что вы все заладили " пугает-пугает". Я сижу в оплоте вампиров рядом с одним, наверное, из самых сильных, который тискает мои ноги как мягкую игрушку-антистресс. Мой... любовь всей моей жизни периодически натурально пьет мою кровь, а я его. Меня пыталась похитить тварь с раздвоением личности и мазохистскими замашками. Да если бы я была трусихой, я бы уже в психушке смирительную рубашечку примеряла бы!- раздраженно выдала девушка.
- Я тоже чувствую тебя теперь больше как... как Лил, чтоли,- буркнула она.- И меня это не пугает!- предупредила она очередную волну чрезмерной заботы.- Просто... Просто странно все это. Никак в голове не укладывается. Без поллитра не разберешься,- Яна сжала переносицу.- Выходит, то, что твой отец сказал про этого Яна - правда? Он - корень всех проблем?