Odin gave his eye to acquire knowledge and you?, ветка Ревана

Дверь открылась, пропустив Альберта в небольшую комнатку, служившую помещением для ожидания. От рабочего кабинета директрисы ее отделяла вторая дверь, оставленная приоткрытой.
- Sellase, - услышал Альберт властный голос Кайлы. Внешняя дверь жалобно скрипнула, запечатанная заклинанием директрисы, внутренняя открылась нараспашку.
В кабинете царил зеленоватый полумрак, как если бы комната на самом деле находилась под водой. Массивный стол, три кресла, книжный шкафы, старинные светильники в форме сов, занавешенное изумрудными шторами окно. На столе - открытая бутылка вина и три бокала, в одном из кресел сидит Крошка Ши в фиолетовом, под цвет глаз, вечернем платье. Вырез-лодочка приоткрывает плечи, волосы заплетены в сложную косу, в ушах мерцают жемчужные серьги, и только балетки остались неизменными.
- Не стой на пороге, Кангёу. Всё равно не поверю, если ты скажешь, что прирос к полу от моего убийственного очарования, - Кайла улыбнулась и легко поднялась с кресла. Зашуршал шелк, по кабинету поплыл аромат вербены.

Что заставило непокорную и своенравную Кайлу принять такое решение и взять на себя управление Академией? Зачем все это той, что умела неслышно бежать по чуть заметному следу любой тайны, той, что умела плести сети заклинаний, в которые попадались даже туманные духи? Один из ответов лежал на поверхности - Кайла нашла таки загадку себе под стать и наслаждается ей вот уже две сотни лет. Второй был более романтичным - Крошка Ши превратилась в мадам Вольфрам чтобы кого-то или что-то защитить. Третий предполагал, что ей просто нравится протягивать нити между мирами и ощущать собственную значимость.
Как бы не так! Альберт слишком хорошо знал ее, чтобы удовлетвориться любым из этих вариантов. Впрочем, действительно ли хорошо? Двести лет - большой срок даже для магов. Если подумать, то ничего про ее жизнь после выпуска, кроме того факта, что Кайла является бессменной директрисой, Альберт не знал.

— Хиллингар, — спокойно поправил директрису серый призрак, проходя внутрь кабинета. — Остальные решили, что хотят посмотреть на учеников из тени, прежде чем показывать им собственные лица. Хотя Эллана требовала дать ей сверкнуть... — сухая усмешка отдёрнула в сторону уголок губ. Помолчав секунду, будто прислушиваясь к чему-то, чародей добавил: — Кангёу просит передать, что ты действительно выглядишь убийственно великолепно.

Миражи ступают бесшумно. Но если Альберт и Эллана скрывали свою природу за звоном многочисленных украшений, то Хиллингар сегодня не пытался стать чем-то большим, нежели тенью. Тишина его шагов вплеталась в шелковистый шорох платья Кайлы. Бесформенные одежды скрывали фигуру под тканью невыразительного тёмно-серого цвета — такого, что легко позволяет другим цветам окрашивать себя, не бравируя собственным оттенком. Дававшего глазам посторонних скользить по хламиде, не задерживая взгляда. Лицо его сейчас вряд ли привлекло бы внимание других — не изменив своих черт, оно странным образом потускнело, лишилось наполнявшего его внутреннего света. И под вуалью полутени от накинутого капюшона — превратилось в невыразительное бледное пятно. И даже пронзительную голубизну глаз — выбелило, превратив в два тусклых обрывка пасмурного неба...

Медленно пройдя к одному из кресел, Хиллингар устало положил руку на его спинку. Двести лет — это действительно большой срок, даже для магов. Особенно — для тех, кто дому предпочёл горечь свободы и бесконечную дорогу под ногами. Путь никого не оставляет неизменным. И порой даже миражи чувствуют тяжесть бессчётных миль, пройденных ими за три человеческих века...

...или лишь убеждают других, что способны на это.

— Ты ждёшь кого-то? — спросил колдун, указав взглядом на бокалы.

- Напиваюсь в компании собственного отражения и одного портрета на верхней полке. Можешь разбавить наше великолепное общество. Не думаю, что они обидятся. Если Эллана пьет вино, предложи и ей. Это - горское золотистое, его уже лет сто как не достать. Тогда была страшно холодная зима, виноградники Драйдена так и не оправились после нее, - ответила Кайла.
- Мираж, смотрящий из тени на учеников Сойл...Звучит как заголовок статьи в студенческом хоррор-журнале. Придумай что-нибудь более элегантное, - директриса улыбнулась, - как тебе новые коллеги? Предположу, что со всеми кроме Деметры и двух пропащих господ ты уже успел пообщаться, - Кайла ленивым движением разлила пахнущее летним разнотравьем вино по бокалам, чуть наклонила свой в сторону Альберта и сделала маленький глоток.
- Не так я хотела провести первый совет в году. Придется наверстывать упущенное вечером. Я совсем забыла сказать про курсовые, повышение окладов и дополнительные дни отпуска. Ах да, еще нужно будет успокоить всех относительно характеристик, - Вольфрамовая Ши снова поднесла бокал к губам и повела плечами так, что будь на месте Хиллингара кто-то более впечатлительный и менее опытный, упал бы, сраженный наповал.

— Миры редко дают нам то, что мы хотим. Чем рассчитывать на их милость, проще самим брать то, что что мы желаем... — Хиллингар пожал плечами, осторожно опустившись в кресло напротив Ши. Скупым движением руки приманив один из бокалов в ловушку обманчиво худых пальцев, колдун задумчиво покачал вино, ловя букет запахов. — Драйден... сто лет назад?.. — задумчиво пробормотал он, вглядываясь в гладкие изгибы стекла. Глубоко вздохнув, Хиллингар удручённо признал: — Да, это была по-настоящему страшная зима. Для всех нас...

Не спеша, чародей сделал первый глоток вина. Смакуя вкус, Хиллингар вёл отрешённым взглядом по верхним полкам, желая встретиться глазами с третьим гостем Кайлы — если живущий в кабинете портрет вообще можно было называть "гостем"...

— Ты собрала прекрасную коллекцию, Кайла, — произнёс Хиллингар, говоря то ли о книгах, то ли о чём-то ином. Впрочем, в следующую же секунду он сам рассёк неопределённость: — Один только мечник, выходивший пегаса чего стоит! Увы, если мы сначала допустим Эллану до вина, а потом — до праздничного стола, у меня не останется времени на то, чтобы полно оценить всю прелесть нынешнего педагогического состава. Поверь, в этот раз она не ограничится одним косметическим ремонтом астрономической башни...

Колдун говорил об этому так, словно совсем позабыл о том, что вот-вот произойдёт — о разгорающемся где-то закате, медленно угасающем свете дня... и покидающих его с каждым выдохом крупицах силы. А может быть просто не хотел признавать надвигающейся слабости, грядущего бессилия. Прихода времени, когда каждая вспышка чужой магии становится ударом, который остаётся только держать. И пускай он занимается этим уже три сотни лет подряд, пусть ментальные барьеры и экраны уже давно стали естественной частью его существования... где-то под плащом Хиллингара всё ещё жил маленький мальчик, который боялся заката. Разве что теперь он встречал ночь не в одиночестве.

— Да, прекрасная коллекция... — приглушённо повторил чародей, сделав ещё один глоток вина. Прикрыв глаза, Хиллингар вдруг тихо произнёс: — И привёл Бог всех зверей и всех птиц небесных к Адаму, дабы увидеть как он назовёт их. И нарёк Адам имена всем скотам, и всем птицам небесным, и всем зверям земным... Но не нашлось среди них помощника, подобного ему.

Портрет на верхней полке изображал юношу с синими глазами. Он соединял в себе черты всех, к кому Кайла когда-либо питала тёплые чувства. Нельзя было выделить кого-то одного - чем дольше смотришь, тем больше видишь от каждого. Хитрая игра света, лукавый замысел художника. Один портрет, миллион воспоминаний. Странный и в то же время закономерный результат.

Перехватив направление взгляда Альберта, директриса горько усмехнулась:
- Да, да, я знаю что ты подумал. Когда она наконец-то перестанет наступать на одни и те же грабли...
Некоторое время Кайла молча пила вино, глядя на занавешенное окно. Она не боялась заката, она любила обе зари, так было всегда. Тем не менее кабинет был окружён защитными чарами, все ярче проявлявшимся с наступлением темноты. Для кого или от кого?

Услышав последние тихие слова Хиллингара, Кайла возразила:
- У тебя мог бы быть помощник, - она ненадолго прикрыла глаза, а потом чуть устало спросила, - чего ты хочешь? Доступ в лаборатории, возможность продолжить свои эксперименты здесь, мои связи и мое доверие...Все это у тебя уже есть. Условие только одно - ты не сделаешь ничего, что могло бы навредить моим ученикам.

— Звучит так, будто ты считаешь, что я могу попытаться причинить им вред. Но скажи, Кайла, разве я когда-либо был угрозой для этой Академии? Разве желал ей или её ученикам зла?.. — в голосе призрака появились обиженные нотки. Очевидно наигранные, несерьёзные — потому что при всей своей внешней безобидности миражи всё-таки умели убивать. Точно так же, как и девятихвостые лисицы, чей мех окрасило серебро...

Но уметь что-то и получать от этого удовольствие — или даже просто желать сделать это — вещи совершенно разные. И пусть даже были времена, когда прозванный Хиллингаром выносил смертные приговоры и исполнял их — если считал такой поступок правильным. Они давно остались в прошлом. В этих мирах и без того было слишком много убийц — и слишком мало тех, кто искренне желал созидать.

Усталым вздохом Хиллингар прогнал прочь тяжёлые воспоминания. Для них не было ни места, ни времени в кабинете Крошки Ши. Медленно поднявшись на ноги, призрак поставил бокал с вином на стол и запустил руку в размытые складки своего плаща. Из-под тёмной ткани на свет появилась продолговатая прямоугольная шкатулка длинной в локоть. Всю поверхность деревянного хранилища покрывали защитные руны и вязь колдовских узоров, крышку плотно стягивала ярко-алая нить с закреплёнными на ней бумажными печатями. Одного взгляда на защиту достаточно было, чтобы понять: её готовили долго и кропотливо, комбинируя и дополняя друг другом техники разных колдовских школ. А ещё опытному волшебнику не составило бы труда распознать, что все эти многочисленные барьеры предназначались не для сдерживания того, что лежало внутри — а для защиты содержимого шкатулки от любых влияний извне. Даже простой попытки "прощупать" магическими чувствами сокровище Хиллингара.

— ...Тогда навёл Господь Бог на Адама глубокий сон, и тот уснул, — говорил чародей, осторожно распутывая узлы и освобождая шкатулку. — И пока спал, Он взял одно из рёбер Адама и заполнил плотию место его. И создал Господь Бог из ребра, взятого у Адама, жену...

С тихим щелчком шкатулка открылась. Внутри на подложке из бордового бархата лежал длинный изогнутый рог. Обсидианово-чёрный, ближе к кончику наливавшийся оранжевым светом — который, казалось, разгорался с каждой прошедшей секундой. Содержимое шкатулки отдалённо походило на рог ночных кошмаров или адских коней, что могли призывать к себе некоторые чародеи... но даже не видев хранилища, которое призрак создал для этого предмета, Кайла бы смогла сразу сказать: то, что показал ей Хиллингар, было во много раз ценнее тех редкостей.

Возможно... сокровищу миража и вовсе не нашлось бы цены ни в одном из двух миров.

— しかし... もう神も仏もない, — тихо произнёс Хиллингар, пододвигая шкатулку к Кайле. — Так что в этом представлении мне придётся играть две роли сразу... а то и все три — смотря, как считать, — с коротким смешком добавил призрак, поднимая взгляд на Кайлу. — Но я ведь никогда не стремился слепо копировать то, что уже было проделано однажды.

- Ты всегда отличался большой оригинальностью, но это превосходит даже самые смелые мои ожидания, - Кайла покачала головой.
- И все же позволь мне повторить свой вопрос. Чего ты хочешь? Песню сотворения уже не изменить. Ты знаешь об этом. Как и я знаю, что ты не остановишься и не свернёшь с пути, даже если для этого потребуется переписать мелодию с нуля. Но ответь мне, прежде чем мы двинемся дальше, чего хочешь ты? Стать творцом, понять устройство вселенной, открыть исток магических сил - оставь эти штампы для кого-нибудь другого. Удовлетворить своё извечное любопытство, побороть свой страх, избавиться от той особенной разновидности одиночества, что ты выбрал когда-то? Мне важно знать, что движет тобой сейчас, - пожалуй, такую Кайлу Альберт ещё не видел.
В его голове образ успешного и влиятельного директора накладывался на воспоминания о маленькой лисичке. То, что получилось, отличалось от настоящей Кайлы Ши так же, как слой льда в морозильной камере от отполированных ветром серебряно-синих глыб на вершинах гор. Ответь он сейчас правильно, получит союзника и поддержку, ошибись - и все останется только в рамках доступного обычному преподавателю.

— Переписать мелодию? Избавиться от одиночества?..

Казалось, что Хиллингар повторяет слова Кайлы, совершенно не понимая их смысла — точно сказанное лисицей сейчас было произнесено на языке, недоступном миражам. И для белого видения, накинувшего на себя серый плащ тени — слова эти представлялись каким-то странным набором отдельных звуков, не желавших складываться во что-то цельное, осмысленное.

Плавным движением волшебник сбросил с головы капюшон, приоткрыв ненадолго завесу иллюзии. Ответ, который должен был прозвучать, следовало произносить, глядя прямо в глаза — без всяких ширм и недомолвок.

— Мы не хотим ничего переписывать.

Два голоса, зеркально отражавших друг друга, говорили в унисон резонируя. Два глаза — два неба, дневное и ночное, пронзительно голубое и бездонное чёрно-фиолетовое — смотрели на Кайлу с сияющего светом лица альва.

— Мы учимся нотной грамоте, чтобы составить собственную мелодию — и сыграть её, когда придёт время, тем, кто захочет услышать. Это — единственное наше желание, Кайла. Это — то, что двигало нами... всегда. С самого начала.

- Что ж, добро пожаловать, - Кайла светло улыбнулась, сбросив груз нескольких бессонных ночей, и ответственности, лежавшей на ней как на директрисе.
- Извини, иногда меня заносит. С чего ты собираешься начать? - привычное глубокое контральто, спокойное, уверенное, с нотками любопытства и заинтересованности. Кайла поднялась с кресла, подошла к панели, скрывавшей директорский компьютер, провела над ней рукой. Зазвучала тихая музыка, сопровождаемая мягким вокалом.

Then I cross a bridge for
Over million reasons to hold on
Hide away with me
Walk away with me
Then we cross a bridge for
Over million troubles to meet
Nothing is easy
Nothing is easy

Glass bridge

— Спасибо, Кайла. Это многое значит для нас...

Капюшон вернулся на место, вновь скрыв лик трёхсотлетнего альва. Сплетённые по дороге к Кайле чары были слишком сложны, чтобы без особой необходимости проверять на прочность их многогранную структуру, без возможности восстановить возможный ущерб. Лишь только голос миража пока так и остался — знакомым, привычным, каким Альберт в былое время рассказывал о решении какой-нибудь понравившейся ему задачки или новом плане, грозившем очередным дисциплинарным выговором с занесением в личное дело...

— Прежде всего, мне понадобится оборудование, — Хиллингар поднял свой бокал и вернулся в кресло, оставив шкатулку на столе лисицы. — Лаборатории в Академии прекрасные, хотя лично мне всё-таки не хватает вида настоящих котлов для зельеварения. Но как я понял, курсовую работу по созданию гомункула из обязательной программы обучения вычеркнули. Наверно и к лучшему...

Чародей недовольно поморщился, вспомнив первый вариант технологического процесса, разработанный Парацельсом. Нет, учёный без сомнения был гением своего времени — но какое тогда было время, такие и методы царили в среде гениев.

— Тем более, что для моих целей не подойдёт простая стеклянная утроба, — добавил волшебник. — Мне нужен сосуд из химически закалённого кварцевого стекла, выплавленного из горного хрусталя. Внутренний диаметр — метр, высота — два с половиной, толщина стенок... — он на секунду задумался. — Да, полутора сантиметров должно хватить. По внешней поверхности должна быть выгравирована графическая матрица магнетизирующих чар Парацельса, дополненная узлами пассивного сбора света зорь — утренней и вечерней. Схему гравировки я надеюсь закончить в ближайшую неделю-две... — Хиллингар пригубил вино, отрешённо глядя на откинутую крышку своей шкатулки. Кивнув своим мыслям, чародей прибавил: — И было бы неплохо заполнить узор серебром для лучшего распределения энергии и стабилизации потоков. О золоте или платине я не прошу — хотя с ними потери при рассеивании были бы меньше...

- Сосуд можно заказать у цвергов. Не смотри на меня так. Да, они еще остались, по-прежнему искусны и все так же любят недоступное им тепло и драгоценности. Мудрецы, каких поискать, но и к ним есть подход. Особенно если ты руководила дипломной работой любимого внука текущего главы клана, - прокомментировала Кайла абсолютно обыденным тоном, словно ей каждый день поступали подобные запросы.
- Золото - слишком энергоемкий металл. На поглощении проиграешь больше, - пальцы директрисы летали над консолью, едва касаясь клавиш. Она вбивала озвученные Альбертом параметры в какую-то программу и довольно улыбалась краешком губ.
- С серебром придется учитывать тот факт, что к закатной магии оно гораздо более чувствительно. Равномерная схема усложнит узор, а это никогда не приводило ни к чему хорошему. Платина, хм...Ты планируешь использовать серную, соляную или азотную кислоты? Если нет, то узор можно заполнить палладием. Он одинаково инертен по отношению к любому свету - Вольфрамовая Ши вопросительно посмотрела на Хиллингара.

— Амплитуда магнетизации должна быть небольшой, а узлов для сбалансированной структуры всё равно придётся делать несколько — так что общая стабильность схемы меня волнует больше потерь на напитку, — Хиллингар машинально постукивал по стенке бокала, раздумывая над предложенным Кайлой вариантом. В конце концов, он неторопливо наклонил голову. — Если цена не имеет значения, то палладий стал бы самым оптимальным вариантом. Дополнительно обрабатывать внешнюю поверхность активными веществами не придётся.

Сделав ещё глоток вина, волшебник продолжил:

— Но стеклянная утроба — только основа. Помимо неё потребуется несколько игрушек из Сойла. Во-первых, система термоконтроля, которая сможет стабильно поддерживать внутри температуру в 37 градусов по Цельсию. Знаю, знаю, — чародей поднял руки останавливая возможные возражения Кайлы: — Это можно сделать с помощью чар. Но я хочу свести возможную интерференцию заклятий к минимуму... Второе — искусственная почка, модернизированная для работы с высокоактивными восстанавливающими зельями на основе растительных элементов с добавлением ингредиентов животного происхождения. Я собираюсь применять вытяжку из гланд болотной гидры для ускорения роста, — пояснил Хиллингар, раскручивая в голове длинную нить экспериментов, которыми он прокладывал путь к своей цели. — Это позволит сформировать здоровый пяти-шестилетний организм к следующему лету, если не возникнет затруднений. А добавки из перемолотого аликорна, крови единорога и серебряного дракона сведут токсичность вытяжки почти к нулю. Но чистота раствора в утробе должна оставаться на высочайшем уровне на всём протяжении роста оболочки, так что без автоматического фильтрующего оборудования не обойтись. Третий компонент, это аппарат искусственного кровообращения. К самому телу подключать его я не собираюсь, — при таких темпах роста это просто бессмысленно. Но устройство сгодится для циркуляции раствора и ввода дополнительных составляющих по мере необходимости.

Вернув опустевший бокал на стол, он сказал:

— Разумеется, ко всему этому неплохо было бы добавить автономный источник питания — на случай непредвиденных отключений электричества.

[ 07.01.20 19:59:20 ] - Revan583 бросил 4d6 с результатом - 15 (5+4+5+1). Комментарий: не указан. Проверка наблюдательности

- Тяжелее всего будет достать автономный источник питания с достаточной ёмкостью, - заключила Кайла, выслушав Альберта, - на все остальное понадобится около полутора месяцев. К осеннему балу - такой срок подойдёт? Придётся поначалу обходится общей электросетью с небольшим бесперебойником. Минуты три он тебе даст, плюс можно подкрепить заклинанием и вытянуть до пяти. Переход на контур аварийного питания занимает две - две с половиной минуты. Успеешь, если заранее подготовить все для подобного случая,- она нажала ещё пару клавиш и попросила Альберта проверить список и расчёты.
То ли он двигался слишком быстро и бесшумно, то ли выпитое вино сказывалось на скорости реакции Кайлы - женщина не успела свернуть вспомогательные окна. Краем глаза Альберт заметил «Кайла Беата Ши Айр’Дол, директор, уровень допуска - максимальный.»

— Тогда будем надеяться, что я не разорю Академию счетами за электричество, — кивнул Хиллингар.

Он не следил за последними разработками Сойла в сфере энергетики. Но зная о любви людей совмещать технологию и магию всё же надеялся на существование каких-нибудь прототипов автономных генераторов, способных удовлетворить его потребности. Но раз уж Ши говорит, что достать такое будет непросто... придётся смириться со временной зависимостью от Академии.

Подойдя к компьютеру, волшебник скользнул взглядом по списку и таблицам с расчётами. Он не хотел заострять внимание на крошечном проблеске тайны, которую Кайла хотела скрыть от миража — не сейчас. Секреты не любят спешки, а к тому же — подчас бывают крайне ревнивы. И альв не желал портить отношения со своими тайнами, посреди вечера отвлекаясь на флирт с чужими...

— Всё верно, — подтвердил чародей, отходя от экрана. — Полтора месяца... к осеннему балу... да, такие меня устроят. Тем более, что оборудование будет бесполезно без материалов, которые тоже нужно где-то достать. А с ними... — в тени капюшона колдун нахмурил брови. — ...скорее всего возникнут трудности.

Взяв второй бокал, приготовленный для Элланы, мираж осторожно присел на краешек стола и поднёс вино ко рту. Он медлил, потягивая роскошный напиток. Но в конце концов — устало вздохнул и всё-таки сказал:

— Эллана требует себе "отдушину" — и хочет помочь с украшением бального зала к Осеннему балу. Ей нужно порядка... — чародей поперхнулся и чуть не вылил вино из вмиг ослабевших пальцев. Кое-как совладав с собой, он хрипло произнёс: — ...порядка тысячи кубометров клубничного молока и два квадратных метра золотистой фольги.

- Кхм...Надеюсь, она не собирается делать клубнично-молочную бомбу? Поверь мне, гости не оценят, - рассмеялась Кайла, - знаешь, Альберт, она у тебя способная девочка, и мне очень не хочется ее обижать, но это уже немного слишком. Давай так: среди студентов второго курса из Сойл есть гениальная прочка, дети кондитера и молокозаводчика. Совершенно неуправляемые и такие же любители клубничного молока, как твой несравненный мираж. Эллана может попробовать их очаровать и организовать подпольное массовое производство на вверенной мне территории, но я тебе об этом не говорила, - Кайла еще раз пробежалась глазами по экрану и нажала на несколько кнопок, а потом закрыла консоль.
- Заказы отправлены. Буду держать тебя в курсе всех новостей, - устало улыбнулась директриса. К запаху вербеновых духов примешался легкий аромат осенней листвы и рассветного ветра. Женщина расстроенно всплеснула руками.
- Рассыпалось. А я так надеялась, что продержится хотя бы до середины торжественного вечера, чтобы можно было улизнуть спать уже после педсовета. Видимо, три дня - это перебор. Вам с Элланой надо куда-то бежать, или я могу воспользоваться дружескими связями и попросить вас об одной маленькой услуге? Сейчас около половины седьмого. Разбудите меня через...да, через час, часа должно хватить.

— А Крошка Ши — оценит?.. — в голосе Хиллингара появились лукавые нотки, которых Кайле не приходилось слышать уже больше двух с половиной веков. С той великолепной ночи, когда скучающий мираж решил, что серый не идёт "его астрономической башне". Ухмыльнувшись, волшебник театрально поклонился Кайле и смиренно произнёс: — Как пожелает мадам Вольфрам. Раз вы запрещаете Эллане сделать клубнично-молочную бомбу, я приложу все усилия, чтобы не дать ей сделать клубнично-молочную бомбу...

Проведя взглядом по полкам с книгами, чародей оставил шутливый тон и сказал:

— Медея говорила, что посвящённые некромантии книги теперь хранятся у тебя. Дашь почитать? Пока мы будем хранить твой сон...

- Третий шкаф справа от двери, - Кайла махнула рукой, дверца указанного шкафа с тоненьким звоном открылась. За ней виднелась лестница.
- Там темно. И хотя бы ты не называй меня "мадам Вольфрам", я младше! - директриса свернулась калачиком в кресле и почти моментально отключилась. Альберт помнил эту особенность Крошки Ши - она могла бы уснуть даже стоя на шпиле башни, буде ей дали бы на то разрешение. Просто потому, что по ее словам "во сне происходит все самое интересное".

Часы на башне показывают глубоко за полночь, окно в комнату маленькой лисицы приоткрыто. Двое сидят на подоконнике и слушают ночной ветер. Не так высоко, как на их любимом месте встречи, но лучше, чем на скамейке в саду.
- Во сне всегда происходит все самое интересное, - у маленькой Кайлы слипаются глаза, она подкладывает под щеку ладошки и прислоняет голову к шершавой оконной раме.
- Самое-самое, - добавляет она, прежде чем окончательно заснуть. С ее словами сложно поспорить, особенно когда ей удается поделиться тем, что она видит, вот как сейчас.
...Белый олень с золотыми рогами несется по меловым холмам мира Хейз. Белый олень - прародитель королевского клана. Он останавливается у обрыва, топает копытом, в оставленной ямке переливаются мягким светом "слезы солнца". Легендарный минерал, хранящий энергию обоих светил и жизненную силу обоих миров...

Броски на поиск нужных книг. Проверка "удача + знание". Должно быть минимум два успеха. Если выпадает один успех, считаем, что чего-то не хватает. Например, половины страниц в каком-нибудь старинном фолианте. Если ноль успехов - попросту не нашли книгу.
К третьему броску добавляем +1 кубик на знания, должен же в процессе поиска немного подрасти скилл.

• По крестражам-филактериям. Revan583 бросил 5d6 с результатом - 21 (4+5+5+6+1). Комментарий: не указан.
• По Альхазреду. Revan583 бросил 5d6 с результатом - 20 (2+5+6+6+1). Комментарий: не указан.
• Ритуал. Revan583 бросил 6d6 с результатом - 23 (2+3+6+4+2+6).

— おやすみ, 死ーちゃん... — отозвался призрак, отставив на секунду бокал с вином.

Встав над креслом с уснувшей волшебницей, Хиллингар сделал широкий жест рукой, вплетая в движение пальцев волю и мелеющие ручейки утренней силы. Из-под серой накидки невесомым белым облаком выпорхнула призрачная ткань... или скорее — мысль о ней, пушистая и тёплая, напитанная лёгкой нежностью и беззаботными фантазиями. Дарящая не обременённые заботами сны.

Знаешь, я почти готова обидеться на твоего кохая. Но когда она вот так сворачивается калачиком...

"И после этих слов ты действительно продолжаешь считать, что это меня надо оберегать от её излишнего влияния... お姉さん?.." — насмешливо поинтересовался Альберт, возвращаясь к раскрытой шкатулке. Оранжевый свет разливался по комнате, смешиваясь с зелёным полумраком. И от того казалось, что в стены подводного грота-кабинета сквозь ленивые волны вливается тёплое пламя закатной зари.

Разумеется. Я ведь помню, кому ты отдал своё сердце, леталлин.

"И я бы не задумываясь сделал это снова, леталлан. Ведь..."

Шкатулка захлопнулась.

"...жить без сердца гораздо легче".

Руны на крышке налились светом и потухли, подтверждая восстановление защиты. Вернулась на место алая нить с охранными печатями, плотно опутав деревянный ковчег и надёжно скрыв её содержимое от посторонних. Сокровище миражей вновь исчезло в тени плаща — будто и не было никогда шкатулки с чёрно-оранжевым рогом, разливавшим свет заката. Белый маг бросил короткий взгляд на мирно спящую под волшебным покровом Кайлу — и почувствовал что-то вроде лёгкого укола досады, даже обиды. Той самой, о которой говорила Эллана...

Двести пятьдесят с лишним лет... почти три века они скитался по двум мирам, вбирая эхо забытых мифов и копя древние тайны. Шли по следам секретов, само существование которых было спрятанной ото всех загадкой. И вот теперь, вернувшись к сереброшёрстой лисице с воплощённым мифом в полупрозрачных призрачных руках — не услышали ничего, кроме... чего?..

Очередного напоминания о том, что миры забыли, как танцевать — меняться, подобно свободному ветру в небесной вышине? Сверкать яркой искрой и таять от живого дыхания, чтобы вновь превратиться в снежинку? Но кому как не Хиллингару, постоянному в своей изменчивости, знать, что Сойл и Хейз — два отражения, разделённые зеркальной гладью воды — уже давно поразил этот недуг? Хотя болезнь проявляла себя иначе с каждой стороны Грани, её симптомы везде были налицо. Миры костенели, становились неподъёмными — точно ненавистный миражам океан, в своей непомерной гордыне возжелавший уподобиться земной тверди. Тяжёлой, монолитной, тёмной...

Обвинений в банальности, пошлости, заурядности? Стать Творцом, понять устройство Вселенной, открыть Исток магических сил — все эти "штампы", как назвала их Кайла, были необходимы тому, кто пожелал написать собственную Мелодию Сотворения. И разве намерение овладеть составными частями обесценивало мечту, лежащую в конце пути Кангёу? Разве могло заставить потускнеть его свет?..

И под конец — обвинения в слабости. Несдержанном любопытстве, страхе, попытке сбежать от одиночества... Последнее особенно задевала гордость человека, который больше многих других имел прав говорить, что нашёл свою вторую половину. Что Эллана, что Альберт, уже давно привыкли к подобным речам из уст людей, пытавшихся заполнить саднящую пустоту в своём разуме размытыми образами окружающих. Но почему-то миражам казалось невыносимо неправильным слышать те же слова, произнесённые Кайлой. Ведь они уже никогда не будут одни. И каждый свой страх встретят — вместе.

Но всё же... сердиться из-за этого на Крошку Ши? Которая тихо сопит, свернувшись в клубочек в собственном кресле после нескольких суток без сна? Даже если бы сердце белого призрака до сих пор было с ним, вряд ли Эллана или Альберт смогли бы всерьёз поддаться этому чувству. Что, впрочем, не отменяло досады... Лежащую прямо на её столе тайну, в которую никто не верил на протяжении тысячелетий, мадам Вольфрам оставила без внимания из-за трёх суток без сна. Так обыденно, так...

По-человечески.

Совершенно иначе Альберт видел этот момент в своих мыслях. По-другом представлял разговор о проекте, который должен был ещё на шаг приблизить его к заветной цели — который заставил вольную зимнюю зарю вновь заглянуть в окна Академии... Волшебнику грёзились искры в глазах Крошки Ши, восторг и восхищение, как будто им обоим ещё нет и двадцать и 先輩 тайком пронёс в общежитие умыкнутую с лабораторных для старшекурсников диковинку. Он ждал вопросов, обсуждения, может даже жаркого спора — будто два юных стихийных бедствия вновь задумывали проделку, ставившую их на тонкую грань между выговором и исключением. Но...

...люди меняются. И до чего же подло устроен мир, что именно для миражей этот простой факт то и дело становится неприятным открытием.

Вместо Крошки Ши — мадам Вольфрам, а вместо Альберта — Хиллингар. Искры в глазах и нетерпеливые расспросы уступили место отстранёно-деловому обсуждению оборудования, и даже почти несерьёзный запрос Элланы едва ли помог вернуть былую лёгкость их бесед. Только яснее очертил лик директрисы Ши, которой надо было поддерживать относительный порядок в её Академии и хранить дорогие сюртуки приглашённых на Осенний бал снобов чистыми...

Хватит нести чушь! Сюртуки уже больше века как вышли из моды.

...И всё в итоге сводилось к одной-простой истине: профессор Стауф учил студентов Академии, а в обмен на это директриса выделяла ему лабораторию и оказывала поддержку его экспериментам — при условии, что всё будет чинно и прилично.

У тебя мог бы быть помощник...

"У меня уже есть помощник, Кайла, — удручённо произнёс в мыслях Альберт. — Здесь я надеялся найти друга..."

Жуть! И ты ещё будешь говорить, что это мне нельзя пить?.. Да одной своей аурой абсолютной мрачноты ты сейчас пробудишь к жизни каждый задрипанный анатомический справочник в этой библиотеке! Соберись!

Лёгкая мысленная оплеуха, выданная тульпой, вернула Альберта к реальности. За размышлениями он не заметил, как подхватил со стола бокал с недопитым вином и проскользнул внутрь спецхранилища директрисы. Над пахнущим летом напитком по воздуху плыл яркий белый огонёк, дававший свет — на такое простенькое заклинание убывающих сил рассветного мага ещё вполне хватало. В волшебном сиянии тускло блестели старинные переплёты книг, хранящих секреты некромантии...

"Ир абелас, ма венан", — попросил прощения волшебник, сосредотачивая свои мысли на задаче под рукой.

Окинув взглядом хранилище, он убедился в мысли о том, что сюда переехали все "опасные" талмуды и фолианты, посвящённые одной из самых спорных ветвей магии. И в очередной раз подивился тому, как много значит для людей — даже волшебников и чародеев — условный внешний образ вещей и явлений. Трактаты по магии душ всё ещё хранились в академической библиотеке — пусть даже и в спецсекции. И это при том, что анимантия давала своим последователям гораздо больше средств и механизмов для манипуляции самим сокровенным естеством живых существ и пагубного воздействия на их души — намеренного или нет. А всё касавшееся некромантии упрятали под замок — хотя это учение почти выходило за границы извлечения из душ энергии, их привязки к материальным "якорям" и общения с мёртвыми. И с отвращением поминая крестражи, ради создания которых требовалось в прямом смысле разорвать душу на части, люди как-то упускают из внимания, что саму эту технику придумал анимант, желавший таким варварским методом лечить душевнобольных — отрезая у них всё лишнее...

"Прежде всего, займёмся самым простым, — деловито произнёс в мыслях Альберт, изучая многочисленные корешки. — Готов поставить свою трубку, что здесь найдётся несколько десятков книг, посвящённых крестражам и филактериям. Но нам нужно что-нибудь наиболее полное, подробное, точное и без всякой религиозно-философской ерунды..."

"Якори душ" Джина Вульфа?

"Да! Видишь их где-нибудь?"

Подними огонёк повыше — кажется, на верхней полке был знакомый переплёт...

Первая книга нашлась на удивление быстро. Объёмный том выглядел солидно и почтенно, под стать трёхсотлетнему возрасту. Когда Альберт учился в Академии, "Якори душ" только начали распространяться по двум мирам — и они с Элланой неплохо помнили только что переписанный фолиант, доставленный в библиотеку ещё при них. Скорее всего, тот самый, что белый маг достал сейчас с полки и положил на маленький столик, где оставил бокал с недопитым вином.

"Дальше... "Аль-Азиф" Абдула Альхазреда. Классика никогда не стареет, верно?"

Это случайно не та самая классика, на которую ты пролил свой зелёный чай?

"Во-первых, то была "Арк Магика". Во-вторых, не мой чай — а твоё клубничное молоко! Звёзды и небо, никогда не понимал, как ты можешь пить эту розовую гадость..."

Никогда не понимала, как ты можешь пить вино. Брось занудствовать, Альберт! Мы оба знаем, что через меня ты получаешь оправдание для удовлетворения самых сокровенных и постыдных своих желаний...

"Если заплыв в бассейне, полном клубничного молока — действительно моё самое сокровенное и постыдное желание, то самое время повесить себя на ближайшем суку, — не остался в долгу чародей, наслаждаясь шутливой перебранкой с тульпой. — Во благо всех смертных народов... Нашёл!"

Вторая книга легла на столик поверх трудов мэтра Вульфа — но вот дальше задача усложнялась. Ведь помимо относительно распространённых книг, Альберту с Элланой требовались трактаты, посвящённые вершине некромантического искусства. Колдовству, столь сложному, тайному и находящемуся близко к грани запретного, что знания о нём передавались, в основном, от наставника к ученику — и за одно упоминание этой магии в былые времена грозили большие неприятности с некоторыми особо правильными кланами Хейза и официальными структурами Сойла.

Миражи искали описания Ритуала Вечной Ночи — чар, с помощью которых достаточно сильный маг-некромант мог пройти через сложнейшую процедуру трансформации и стать истинным личем.

Найти подробный трактат о такой сложной магии даже в личном хранилище Академии было сродни получению персонального подарка от госпожи Судьбы прямо в руки. И Альберту поначалу казалось, что запас своей удачи на день он уже израсходовал, но...

Мать. Моя. Ведьма. Альберт... это?.. Это то, о чём я думаю?..

"Путь Смерти", написанный самим Красным Бароном, Акхельмом Альгероном, — даже в своих мыслях чародей не поднимал голоса выше шёпота, шокированный находкой. Оправившись от первого удивления, он чуть встряхнул головой, крепко сжимая в руке древний фолиант, и добавил: — Разумеется, не им самим — не собственноручно. Не может же здесь храниться оригинал, верно?.. Скорее всего — просто список, копия, но..."

Даже если это не оригинал, то книга не намного его младше. И ты только посмотри, в каком она отличном состоянии! Как будто все эти сотни лет она просто стояла тут дожидаясь нас с тобой!..

"Скажешь ещё — дожидалась... Просто повезло. Кайла всегда любила старые книги и умела с ними обращаться, — но несмотря на эти слова, "Путь Смерти" Альберт положил на ранее найденные книги с каким-то особым почтением. Библиофил в его душе медленно растекался по заботливо подставленному Элланой креслу, лишившийся чувств и едва ли не заработавший разрыв сердца при виде древней книги. — Вернёмся в кабинет, леталлан. Если мы сегодня потребуем большего от этого хранилища — совершенно справедливо заработаем обрушение стеллажа на наши неблагодарные головы..."

Залпом добив вино, волшебник взял увесистую стопку книг и направился обратно в обитель директрисы Ши. Колдовской огонёк всё ещё горел, освещая путь в темноте, и Альберт боролся с соблазном прямо сейчас телепортировать находки к себе в комнату — хотя бы один только "Путь Смерти". Лишь неимоверным усилием воли — которому нисколько не помогали завывания Элланы — он смог удержаться от этого и заставить себя прежде получить разрешение Кайлы.

Не всем дано скользить по тонкой грани между видимым и невидимым. Возможно, если бы вместо Хиллингара на пороге директорского кабинета появился хотя бы отблеск холодного зимнего рассвета, на встречу с которым рассчитывала Кайла, судя по ее приветствию, разговор сложился бы по-другому. Некоторые одежды, которые призваны прикрывать нас и служить защитой, увы, оказываются непроницаемыми с обеих сторон.
Восторженной и любопытной лисичке пришлось промолчать, потому что власть для получения всего необходимого Альберту была только у Кайлы Беаты Ши Айр'Дол, с должностью директора и максимальным уровнем допуска.
Время для обсуждений, споров, вопросов "а как, а где, а откуда, а что еще ты там видел? 先輩を教えてください" еще придет. Так же как и время для комментариев в стиле "Кангёу, ты, конечно, гений, но вот здесь матрица заклинания должна быть симметричной. ちょっと まって, я поправлю. Самую чуточку. Ну пожалуйста-пожалуйста!"
Да, Академия работала как часы, продолжая даже в сложные времена оставаться надежным приютом для тех, кто ищет настоящее знание. Здесь сохранялись традиции и истории обоих миров, здесь невероятным образом соединялись технологии Сойл с древней магией Хейз, здесь, в конце концов, можно было отдохнуть, подзаработать и попросить укрытия. Академия никогда и никому не отдавала "своих людей", даже если того требовали кланы или аристократия Сойл. Только приводила весь этот механизм в движение маленькая, хрупкая, бесконечно уставшая женщина, впервые за долгое время позволившая себе показать слабую сторону.
Доверие, оставшееся на уровне практически слепого абсолюта, не смотря на прошедшие двести с хвостиком лет. Это ли не признак того, что в первую очередь Альберт был близким другом, а уж потом профессором, исследователем, гением или безумцем. А человеческие формулировки и отстраненно-деловой тон...Может быть, в такой форме Крошка Ши выражала свою легкую обиду и досаду, пронесенную через два с небольшим века?

Поднявшись с драгоценным грузом в кабинет директрисы, Альберт с Элланой на мгновение замерли. Почти все пространство комнаты занимал оживший сон. Субстанцию сна ни с чем не спутать, а умение оживлять сны или просто показывать их другим было наследием, доставшимся Кайле от матери. Хитрости клана лисиц-оборотней, родовые способности, не описанные законами академической магии.
Во сне Кайла кружилась-кружилась-кружилась в бесконечном танце с меняющимися серебристо-белыми призраками, но все никак не могла найти нужный.
[ 10.01.20 13:22:16 ] - Сэр Дрейк бросил 4d6 с результатом - 12 (2+4+1+5). Комментарий: не указан.

Доверие на уровне практически слепого абсолюта... か?..

Люди Сойла верили, что сны — это воплощение переживаний, во власти которых находится бодрствующий. И что все те образы, видимые человеку с закрытыми глазами — это его собственные мысли и чувства, впечатления и эмоции, лишь принявшие иное обличье...

Поднимаясь по лестнице к кабинету, Альберт с Элланой чувствовали их — полуреальные эманации сна, эхо чувств кицунэ, забывшейся в своём кресле. Ложась на серебряные зеркала миражей, они рождали отражения, принимавшие форму мыслей призраков. И всё же тем, кто жил в мире иллюзий, дано было различить собственные мысли и отголоски чувств из мира чужих снов.

Но несмотря на этот абсолют, она проверяла нас — и собиралась отступить в сторону, не удовлетвори её наш ответ. Ты и сам знаешь это, мой дорогой мираж — ты чувствовал напряжение момента, развилку в нашей истории...

— В Сойле говорят, что друг это не тот, кто поддержит тебя в любом, самом глупом и опасном начинании. Друг — это тот, кто готов остановить тебя, если попробуешь шагнуть слишком далеко, — тихо возразил Альберт, неотрывно следя за танцем лисы и призраков. — Разве можно упрекать её за осторожность при общении с трёхсотлетним миражом, сменившим покров утреннего света на серую тень?..

Невелика цена той дружбы, что в первую очередь смотрит на одежды! Хиллингар или Кангёу, Альберт или Эллана — есть ли разница, какую маску мы носим? Меняется ли этого наше истинное лицо?

— Но кто его видит, мой дорогой мираж? Кому под силу смотреть сквозь маску и видеть то, что скрыто под ней?.. — спросил белый призрак, поведя скрытыми плащом плечами.

Ей... когда-то ты думал, что ей это по силам. Но теперь...

— ...Теперь мы будем надеяться, что она не потеряла этого дара. И всё так же способна найти наше отражение среди белых миражей, — спокойно произнёс он, бесшумно ступая между клубами тумана и снежными вьюгами. — И что желание сделать это осталось с ней — несмотря на века разлуки.

---

[ 11.01.20 18:12:11 ] - Revan583 бросил 4d6 с результатом - 14 (5+3+1+5). Комментарий: не указан. — на всякий случай прокинул наблюдательность.

Оживший сон Кайлы дышал смесью надежды и страха. Именно такое выражение была на лице существа с чертами Крошки Ши, сотканного из субстанции сна. Миражи менялись, надежда постепенно уступала место отчаянию, а сон лисицы переместил ее из бальной залы в зимний лес.
Сон приглушал звуки, и не было слышно ни шороха голых ветвей деревьев, ни скрипа снега. Мороз, впрочем, ощущался почти как настоящий. Черно-серебристая тень с девятью хвостами мчалась вперед, оставляя едва заметные следы. Она остановилась у обрыва, подняла морду к луне и, не мигая, продолжала смотреть на бездонное фиолетово-черное небо такими же фиолетово-черными, человеческими глазами. Звезды гасли и появлялись снова, зеленоватые, оранжево-красные, белые как эмаль. Лисица словно превратилась в каменное изваяние, подобно неудачливым карликам из легенд, встречавшим солнце на поверхности земли.
Время шло, и уже начинал заниматься рассвет, когда у самого горизонта наконец появились две звезды пронзительного лазурного цвета. Девятихвостая статуя шевельнулась, разминая мышцы, вздохнула и заплакала, как человеческий младенец, глядя на предутреннее небо.

Помогите ей.

Руки дрогнули, едва не выронив бесценные фолианты и не обрушив массивную башню тайных знаний на стол директрисы. Глаза, видящие два мира, удивлённо моргнули, захваченные третьим видением — болезненно-сладким, заставившим сердца пропустить четыре удара...

Альберт протяжно вздохнул, осторожно оставив тяжёлую ношу на почтенной дубовой столешнице. Снял с верхушки сосуд для истины, над которым всё ещё горела путеводная искорка — и налил в него вина. Безмолвно и почти бесшумно, словно страшась спугнуть — опасаясь разбить хрупкую фигурку хрустального миража, он вернулся в облюбованное ранее кресло. Лишь сделав маленький глоток и закрыв глаза, трёхсотлетний волшебник тихо произнёс:

畏まりました, 若さま。

И тогда плечи плачущей лисицы окутал плащ — белый, точно молодой снег. Вместе с ним пришло тепло рук, почти забытых за два с половиной века разлуки. И знакомый тихий вопрос:

— どうしたの, 死ーちゃん?..

---

[ 11.01.20 22:26:33 ] - Revan583 бросил 4d6 с результатом - 12 (1+4+4+3). Комментарий: не указан. — Проверка воли успешно провалена, миражи бегут спасать Крошку Ши.

-彼がどこへ行ってしまったのか誰も知らない。今、私には何も残ってない。 私は、彼がいなくてこの上なく寂しい。- прозвучал такой же тихий ответ.
Лисица продолжала смотреть на звёзды до тех пор, пока меняющее свой цвет небо не скрыло их свет. Вздохнув, она махнула своими хвостами, и мир сна начал потихоньку таять, поглощая вложенную Альбертом магию. Когда истаяла последняя крупица, на щеке спящей в кресле Кайлы появился солёный след, безнадёжно испортивший макияж. Но отчего-то казалось, что часть ее тревог исчезла вместе с ожившим сном.
“彼はもう帰ってきました” - беззвучно шевельнулись губы Крошки Ши. От часа, про который она говорила, осталось не более пятнадцати минут. Время неспешно утекало, забирая с собой остатки магии рассвета. Как песок на морском берегу поглощает воду, так и наступающий вечер впитывал те искорки магической энергии, что ещё оставались в воздухе. Если бы только можно было запасать магическую энергию так же легко, как энергию электричества, угля или пара.
На одной из полок шевельнулась стеклянная колба, заполненная фосфоресцирующим розоватым веществом. Она упала бы на пол, не успей Эллана весьма удачно подхватить ее. Брови миража тут же поползли вверх.
«Не отдам»,- пронеслась быстрая мысль. Это, конечно, не клубнично-молочная бомба, а склянка с заточенной внутри субстанцией сна, но все же Эллана странным образом была уверена - ценная штучка предназначалась для них с Альбертом.

— ただいま、死ーちゃん... — так же беззвучно отозвался Альберт, открывая глаза. Слегка подрагивающая рука с раскрытыми пальцами была вытянута в сторону упавшей колбы, которую волшебник помогал удерживать на ладони миража. Чувствуя утекающую магию, Эллана торопливо скользнула к креслу и передала подарок чародею.

Покров, укрывший Кайлу, растворялся. Альберт тихо снял со стопки "Путь Смерти" и раскрыл его на первой странице. Пятнадцать минут сна или дрёмы — ему ли не знать, как сильно порой меняет такая капля грядущие сутки?.. Да и перед вечерним ужином хотелось немного проникнуться настроением старого мудреца, чтобы хорошо отыграть приготовленную роль.

Разумеется, это был не оригинал, но одна из самых первых копий, о чем свидетельствовала надпись на титульном листе. Если верить написанной дате, фолианту был почти вдвое старше Альберта и изначально принадлежал медику королевского клана. Потемневшие, но не утратившие гибкости листы, четкие линии текста, схемы и чернильные иллюстрации. Хиллингар неторопливо перелистывал страницы, вглядываясь в витиеватый почерк и представляя, как давно сгинувший в потоке времени писец переносил строки на бумагу.
Пройдя где-то с треть книги, Альберт наткнулся на исписанный с двух сторон голубой лист бумаги. Не вложенный, а именно вшитый в общий переплёт. Почерк был тем же, слова принадлежали чуть более современному языку.

«Утверждение о том, что нельзя совместить вечернюю и утреннюю зори есть по сути своей ошибка, неверный вывод из великого числа предпосылок. Обосновывать предрасположенность к той или иной энергии особенностями душевного устройства конкретной особи бессмысленно. Души выходцев из разных миров отличны друг от друга, но и там, и там есть как адепты учения утра, так и сторонники учения ночи.
Возможность пользоваться каким-то одним видом энергии обусловлена особенностями физиологическими, весьма материальными по своей природе.
Увы, подтверждения этой теории утеряны, и до нас дошли лишь легенды о так называемых «нейтральных» магах. Тем не менее во всех этих легендах можно выделить одну общую часть - нейтральные маги модифицировали собственные тела. Эксперименты над живыми людьми запрещены законами обоих миров не так давно, как могло бы показаться.
Таким образом, если создать искусственную оболочку, одинаково восприимчивую как к рассвету, так и к закату, можно добиться желаемого эффекта.
Остаётся вопрос про дух. Все сходятся на мнении, что пустая оболочка, даже наделённая разумом, не сможет управлять магией. Я не смог продвинуться в создании искусственной субстанции. Возможно, это за гранью способностей магической науки моего времени, или же людям просто не дано быть настоящими творцами в плане отличном от естественного процесса размножения.
Есть два пути - воспользоваться практикой разделения душ или же попытаться добыть его...»

Текст обрывался, дальше шли расчёты, формулы и энергетические диаграммы.

— Духи познания благоволят нам, Эллана — блудным детям, что вернулись домой за советом... — прошептал Альберт, медленно закрывая книгу. Из-под блёклой белизны глаз Хиллингара сверкнула торжествующая лазурь Кангёу. Три сотни лет поисков — осознанных и нет — приближались... нет, ещё не к завершению — но к очередной ступени, предварявшей конечную цель. Кусочки головоломки вставали на места, соединяясь с тихими щелчками...

Поднявшись на ноги, волшебник плавно обошёл стол, оставил фолиант рядом с другими книгами и подошёл к свернувшейся в кресле Ши. Час истёк, и как бы ни было больно будить дремавшую лисичку — время пришло.

— 死ーちゃん... — тихо позвал Альберт, кладя руку на плечо Кайлы.

- もう少し, - сонно ответила Кайла. Она никогда не умела просыпаться, что не раз бывало причиной опозданий и выговоров.Кайла сделала жест, как если бы пыталась натянуть на голову одеяло. Видимо, кое-что в людях все таки не меняется.
Прошло ещё минут пять, прежде чем директриса осознала, что действительно пора просыпаться. Она нехотя потянулась и потёрла кулаками глаза, окончательно убив макияж. Удивленно посмотрев настенные разводы, оставшиеся на коже, Кайла сначала нахмурилась, а потом звонко и заразительно рассмеялась.
- Лучшее пробуждение, которого можно было пожелать. Я наверняка похожа на панду. Может ну его и прямо в таком виде и пойти? Картина под названием «директор тоже человек».
- Я буду пить кофе. Никакого торжественного ужина, пока я не получу свою чашку эспрессо. Вам с Элланой как обычно? Ой! - Кайла прервала поток слов, увидев на столе стопку книг.
- Охота оказалась удачной? - с нетерпением спросила она, а в фиолетовых глазах зажглись те самые любопытные искорки, про которые вспоминал Альберт.

— Эллана — за, — с улыбкой отозвался Альберт, услышав предложение об экстравагантном выходе на торжественный ужин. — Она предлагает добавить к образу пушистые тапочки и одеяло в качестве шали, тогда ты и вовсе будешь неотразима... Нет, нам тоже не помешает кофе, — волшебник слегка покачал головой под капюшоном. В старых колдовских книгах легко было потеряться, забыться, отдать слишком много сил за хранимые в них знания. Неспроста доступ к ним студентов ограничивали — ведь даже Хиллингар не брезговал чашечкой кофе после небольшой прогулки по древним страницам.

— Более чем, — кивнул чародей, тоже посмотрев на собранные им фолианты. — Здесь всё, что я искал. Осталось только удостовериться, что среди этих страниц есть то, что мне нужно...

- Я не хотела убирать книги по некромантии из особой секции, но пару лет назад произошёл неприятный инцидент. Кто-то попытался стащить «Путь Смерти». На камерах ничего, охранные заклинания промолчали. Мы с Медеей тогда посовещались и решили, что здесь будет надёжнее. Тем более что среди студентов редко кто выбирает эту область в качестве специализации, - рассказывала Кайла, отточенными движениями собирая на подоконнике конструкцию, чем-то похожую на бредовый сон алхимика. Цилиндрический стакан с двойными стеклянными стенками, поверх него площадка с сеточкой и фильтрами, венчает все это устройство штука, больше всего похожая на широкий шприц.
Женщина залила в шприц кипяток, нажала на поршень, по комнате поплыл кофейный запах.
- Пять минут, 先輩, кофе слегка остынет, а я сейчас вернусь, - Кайла скрылась в одном из шкафов. Что-то громыхнуло, директриса чертыхнулась, рассмеялась, и снова появилась в кабинете. Во вполне обычных джинсах, футболке с принтом в виде иероглифов её имени, кроссовках, обвязанном вокруг талии уютном домашнем свитере и без капли косметики на лице.
- 飲みましょか - спросила она, поставив перед Альбертом чашку с черным ароматным напитком и уселась на ручку свободного кресла.
- Не хочу никуда идти. Как думаешь, может быть Медея и Алисса справятся с проведением торжества без меня?