Ру , Обсуждение. 2018 Осень

Международный литературный конкурс «XXI Осенний Пролёт Фантазии 2018»

«Ру »

Текст рассказа: «Ру »

---

Общее голосование предварительного этапа (открыто до 23 октября 2018 23:59)

(В случае ошибочного голосования - вы сможете отменить свой голос в любой момент до завершения срока голосования.)

Не понравился   

голосование

    - 1 

Завершено 2045 дней назад (23-10-2018 23:59)

  

Установлен лимит сообщений 10 для участия в голосовании

 
Понравился   

голосование

    - 5 

Завершено 2045 дней назад (23-10-2018 23:59)

  

Установлен лимит сообщений 10 для участия в голосовании

 

Учитываются голоса от пользователей, имеющих 100 и более сообщений на форуме или оставивших не менее 10 содержательных комментариев к конкурсным рассказам текущего раунда.

---

Приветствуются комментарии читателей.
В опросе укажите, пожалуйста, к какой тематике, по вашему мнению, относится этот рассказ?

Жюри просьба воздержаться от обсуждения. Ваше мнение мы узнаем при голосовании и после него.
К автору - до завершения конкурса не раскрывать себя, не давать пояснений по сюжету, и тем более, не делать дополнений.

Вся интрига выстроена на том, что души не помнят свои предыдущие воплощения. А сюжет-то где?

Да ещё и идея раскрыта проходящими новыми персонажами, вот и весь финал.

А шифр в том, что описанный мир с дующими ветрами это место пребывания душ, перед тем как воплотиться. Или я мимо?

По идее должно было получиться что-то мечтательное, поэтично и эстетически красивое, и таким бы и получилось, если бы не чрезмерная витиеватость текста и отсутствие внятного сюжета.

Что-то вообще не зашло.
Текст вязкий и унылый, читать его трудно. Да плюс ко всему еще и чернушный, со всякими сиротами с младенчества и одноногими стариками.
Кактусы я жрать перестал, так что пойду-ка отсюда.

К языку претензий нет. Но вот сюжет, сама история...
Повествование скачет. Я так и не поняла, когда кончился флешбек про слепую и снова началось про гг.
Откуда слепая знает, что у гг василькового цвета глаза? Она же слепая.
Слишком резко гг начала рисовать. Вот ничего не предвещало, а потом бац без единого намека - гг и дождь рисует, и младенцев и зрение возвращает на короткое время.
Последняя часть - все слишком быстро,сумбурно и непонятно. Надо как-то по-другому выстроить структуру, что ли. И действа добавить, интриги нет особо.
А идея с ветрами мне нравится. Только в начале думать начинаешь, если ветры людей забирают, то почему они тут живут, не переселились никуда? Как вообще кто-то в деревне ещё остался с такими ветрами? Тут нужен обоснуй.
Спасибо

Пессимистам бы наверное зашло. Мне нет.

Помнится, много было историй о поселениях, куда приходили духи или неведомые существа и забирали жизни людей. И в этом плане автору нужно было постараться, чтобы удивить читателей, преподнести что-то новое. Вроде бы финал обыгрывает эту историю по новому, но финала слишком мало для этого. Возможно, нужно какие-то намеки по рассказу набросать?
Понравился финт в виде мельницы, зловеще крутящей лопасти.
А вот сцена с "внезапным исчезновением ребенка" в утробе матери оттолкнула. Как сама женщина то это не заметала? Куда исчез то?
И да. Меня весь рассказ мучил вопрос:

Свернутый текст

где отец ребенка? А если есть, то где он? Почему ни слово о нем? А был ли ребенок?

Не скажу, что рассказ понравился, но он и не оттолкнул.

Ну что такое, язык гожий, а смысла не завезли... Или он настолько глубоко скрыт, что мне не видно. Да ещё и скачет повествование какими-то мелкими сценками. Непонятно. Зачем трава? Что за цветные сны? И такое впечатление, что вот шёл-шёл рассказ, а потом сюжет застопорился, и Иири "вспомнила", что умеет рисовать. Роялище.

Почувствовав чей-то пристальный взгляд, девушка обернулась. Вельма стояла позади, не решаясь приблизиться к разъярённой Иири.

— Я покажу им, вот увидишь, — сказала девушка, прижавшись.

Не смог пройти мимо. Ведь Вельма слепая. А тут взгляд. И "вот увидишь" как издёвка для незрячей.

Автор, писать вы умеете. Попробуйте в следующий раз написать более осмысленную вещь.
Потому что сейчас по мере чтения возникает множество вопросов, а ответов вы не даёте. Совсем. В результате текст вроде бы написан красиво, а о чём рассказ - хрен его знает.

Из домов выходили затаившиеся во время вьюги тела людей.

Тела?
Занятный рассказ с загадкой. Прочитался легко, так что в полуфинал пущай пойдёт. Вопросы, конечно, остались… Мне почему-то подумалось, что рассказ о душе в загробном мире. Тело, люди, город, за которые Иири держится – это лишь иллюзия, последний сон, который должен закончиться, чтобы Иири обрела настоящее тело, пусть это и будет только птица. Если я правильно понял рассказ, то плюс здесь не зря.

Пахнуло чем-то забытым из детства. Почему-то вспомнились "И были они смуглые и золотоглазые..."
Автору спасибо...

Здравствуйте, автор. Присоединюсь к тем, кто ничего не поняли... Жаль. Мне понравился ваши слог и эмоциональность, котята (питаю слабость к оживающим рисункам) и исчезнувший из утробы ребёнок. Очень хотелось бы понять всё остальное, вопросы тут уже озвучили. После деанона объявитесь, пожалуйста, да растолкуйте нам.

Очень понравился рассказ, захотелось, чтобы вы прошли дальше) Удачи!
Спасибо за рассказ.

По сюжету:
Здесь как-то странно получается. Речь о слепой женщине, но она как бы "видит":

Васильковые глаза маленькой девочки смотрели с любопытством.

А глаза васильковые, как у тебя, Иири.

Насколько я понимаю, Вельма сперва ослепла, а потом уже ей попалась Иири, которую она и стала воспитывать:

Смерть обошла стороной, но нежданная беда оказалась непосильной ношей. Блуждая среди пустых улиц, не зная сна и отдыха, она просила невидимых вернуть зрение или забрать её вовсе. День за днём, неделя за неделей силы покидали потерявшую надежду. Если бы не Иири, вдохнувшая жизнь в обессиленное тело, подарившая смысл бесцельному блужданию, Вельма затерялась бы среди бесцветной тьмы.

То есть она её уже не могла видеть на тот момент.

Котята... Детёнки...

Свернутый текст

Из-за ребёнка с котёнком странный город вдруг наполняется милотой. Мальчик здесь для этого?

Свернутый текст

И она в итоге стала птичкой?

По тексту:

проведя рукой по круглому животу, отметив в очередной раз, как сильно растянуло кожу, что, казалось, еще чуть-чуть и лопнет.

корявенько смотрится.

где-то была пропущена запятая, но я сразу не выделил, а сейчас искать лень.

Мне не зашло.
Скучно. Ничем не зацепило.
Ошибок не заметила, просто тянуло в сон во время чтения.
Так что, наверное, есть смысл так писать. Никто не обругает.

Мне было сложно следить за сменой настроений и сцена. Вот девушка бежит куда-то, вот вот пожилая женщина думает о чем-то, и снова девушка, вся эмоциональная и драматичная. И все страдают, и какие-то проблемы возникают, и сюжет движется, но у меня ощущение калейдоскопа картинок перед глазами. Видимо, не мое совсем.

Я заранее извиняюсь перед автором, если рассказ вдруг – психотерапевтическая метафора, написанная для смягчения собственной душевной боли.
В ЭТОМ СЛУЧАЕ НЕ ЧИТАЙТЕ МОЙ КОММЕНТАРИЙ. ЗАБЕЙТЕ НА НЕГО.

Не то, чтобы я сильно ругалась – просто не хотела бы испортить вам эффект креативной само-психотерапии. Мои сугубо рациональные придирки того абсолютно не стоят.
_____________________________________________________
Если ко мне приходят такие на консультацию, я задаю лишь один вопрос: "Будь ты трижды индиго, что ты можешь дать другим, кроме слов?" (с)

Рассказ написан красивым и приятным языком. Метафорично, ярко.

В нем есть нормальные завязка, развитие, кульминация и развязка.
Есть идея. Насколько я её поняла:

Свернутый текст

Всё к лучшему, и потери тоже

Есть персонажи. Есть динамика.

И пока действует гипноз красивых образов и фраз – все замечательно.
То, что автор «Дави на все чувства» только хотел реализовать – воплощено в жизнь. Забота, смерть, ужас, ожидание материнства – все собраны и работают.
Но стоит вчитаться, вдуматься, перестать бездумно «есть у автора с рук» – впечатление летит в тартарары.

ДАЛЬШЕ МНОГО СПОЙЛЕРОВ.

Я нормально читала, пока не задумалась.
Сначала задумалась, как выжил малыш, которого забрали из утробы матери. Его прямо в больницу перебросили, недоношенного?

Подумала, что круче было бы описать процесс рождения, чтобы Иири успела и пострадать, и побояться, увидеть, погладить, приложить к груди малыша – и тут он исчезает. Это было бы жесточе к читателю, но сильнее.
Потом нам сказали, что в нарисованном героиней городе, где ходят невидимые, живут не люди, а так — тела.

Тела женщин беременеют и рожают маленькие тела детей…
А души — они как бэ не в счет, они за скобками.
ЩИТО?!

Агрессия героини на город выглядит глупо.
Раздражает диссонанс между заявленной «плохостью» мира и показанной в рассказе жизнью героев.

У них нет проблем ни с едой (одинокая слепая Вельма прекрасно выживает, и малышку выхаживает), ни с трудом (кроме как траву рвать и по городу гулять они ничего не делают).
У них нет хищников и бандитов (глубоко беременная Иири спокойно гуляет и спит под открытым небом, ничего не боясь).
Иерархические отношения, статус в обществе – вообще не упомянуты. Не проблема.

Есть проблемы с безопасностью: они боятся невидимых. Это да.
Но в остальном – рай! (Серьезно, я в какой-то момент подумала, что это мир бестелесных душ).
Люди жили и приумножались и в куда более худших условиях.

Героиня со своим «ААА! Вы забрали моего нерожденного ребенка!!!» — выглядит истеричкой.
Не потому, что ждать малыша нельзя и нельзя горевать от такой потери. Можно.
Но читатель должен сочувствовать героине. А для этого недостаточно показать,что она беременна.
Надо радоваться её радостью, предвкушать её предвкушением. Понимать, зачем героине ребенок.

Нереализованный инстинкт, желание заботится? У нее есть Вельма.
Она чувствует душевную пустоту, которую нужно заполнить?
У всех есть дети, а у нее нет?
Она боится остаться одна, если заберут Вельму?
У нее только один шанс, на вторую беременность рассчитывать не приходится?
Она понимает, что когда-то исчезнет, и хочет оставить след после себя?
Это же все разные мотивы и разные героини. А Иири – мы не знаем, какая она. Получается — никакая.

«Я хочу к маме и папе!» — упорно повторяла она.

— конфликт с Вельмой – он странный какой-то, на пустом месте.
Почему Иири поссорилась с единственным родным человеком из-за каких-то птиц? Почему рвется к маме и папе, которых не помнит? Возможно, за этим что-то стоит – но что? Героиня выглядит избалованной скандалисткой.

Метафизическое объяснение происходящего меня вообще расстроило:

— Иногда души, заблудившись, остаются в пространстве тел, заполняя пустые оболочки несуществующим содержанием, создавая образы, — раздался тихий, бесцветный голос Вельмы, но говорила она не с ней. – Каждое тело ожидает своего часа – это время конца и миг начала.

— души – несуществующее содержание пустых оболочек?
— душам нечего делать в пространстве тел? Тела должны быть бездушными?
— души заполняют оболочки несуществующим содержанием (каким?)
— что вообще имелось в виду?!

Отсюда непонятен финал.

Иири покинула пространство тел (...)
Солнце играло бликами на песочном ковре, нагревало пологие, черепичные, деревянные, металлические крыши домов, сараев, пристроек.

— возвышенная Иири покинула пространство тел и оказалась в мире чудовищного количества прилагательных сараев, домов и пристроек. Это точно разные миры?! Второй мир точно лучше первого?

Замечания по ходу:

Свернутый текст

Название рассказа навевает ассоциации с кенгуренком Крошкой Ру из «Винни-Пуха». Мы только в конце узнаем, что означает «Ру» — и не очень понятно, что с этой информацией делать.
Автор, оно вам точно надо – такое название?

Полуденное солнце обжигало кончики распухших пальцев

— почему только кончики?

Невидимые забрали родителей, оставив младенца, разрывавшегося в крике, оповещавшего неспящую округу о том, что опасность миновала, обрушившись на её дом.

— очень много шипящих на одно предложение

Оставалось совсем немного до появления ребёнка, поэтому отёки и одышка не беспокоили.

— в смысле прошли или в смысле стали привычными?

с момента последнего визита невидимых, принёсшего смерть

— так люди умирают или исчезают? Тело остаётся? Судя по пропавшему животу – нет. Почему «смерть»?

Горячий воздух сушил кожу и волосы, отчего последние теряли блеск и мягкость.

— реклама, здравствуй!
Откуда у нее представления о блеске и мягкости волос? Она живет в этой духовке, сколько себя помнит!

Вставать не хотелось, поэтому она вытянула ноги, подставив ступни безжалостному солнцу, и погрузилась во тьму.

— она лежит в тени чего-то? А в тени чего? И что ей дома не полежать, если солнце безжалостное? Картинка не складывается.

Ей всегда снились цветные сны. (…)Черно-белый город преображался

— он правда черно-белый? С жарой ассоциируется рыжий или желтый.

Позади молчала мельница, задумчивая и равнодушная. Не для помола муки, а в качестве оповестительного сигнала.

— не хватает глагола. «Стояла не для помола муки…» — как-то так. А то получается, что «молчала в качестве сигнала».

болезненно желтый оттенок

— болезненно-желтый

травянистая гладь с мелкими белыми цветами, не имевшими запах.

— запахА

Пытливый ум искал ответы на тысячу вопросов, которые не могли не возникнуть, если родился в этом городе, но на которые никто никогда не спешил ответить.

— а почему Вельма не спешила ответить на вопросы Иири?

Вельма замолкла на некоторое время, словно вглядываясь в невидимое изображение перед ней. – А глаза васильковые, как у тебя, Иири.

Почувствовав чей-то пристальный взгляд, девушка обернулась. Вельма стояла позади, не решаясь приблизиться к разъярённой Иири.

— так она видит или нет?!
Вроде бы, не видит, но если приглядится – видит глаза?!
Не видит, но взгляд её чувствуется?

— Но я не видела никаких птиц, — произнесла любознательная слушательница.

— уже знаем, что Иири любознательная, можно не повторять. В данной реплике она любознательность не проявляет.

Но невидимые забирали мальчишку с соседней улицы, нерожденного малыша с конца города, старую женщину, которая любила запах роз, никак не желавших раскрыть бутоны в её саду, моложавого мужчину в нелепой шляпе – всех, кроме неё.

— длинное вставное предложение

Иири ворвалась в дом, впустив пыльную вьюгу, что со свистом пронеслась по небольшой комнате, а затем растворилась.

— вьюга – растворилась? В чем?! Может, стихла? Или пыль осела?

Девушка вздохнула с облегчением, увидев Вельму, сидевшую на полу, шевеля губами — глаза блестели лихорадочным безумием.

— девушка вздохнула с облегчением, шевеля губами? Это точно то, что имелось в виду?

— Твой живот… – произнесла Вельма, подняв руку, указывая тонким костлявым пальцем. – Его нет.
Иири судорожно ощупывала тело в поисках круглого и плотного убежища своего малыша, но оно исчезло.

— А почему Иири не заметила, что у нее пропало примерно восемь килограммов веса?
Она должна была ощутить глобальное облегчение раньше, чем Вельма – нащупать.

— Верните, верните мне моего малыша-а-а! – Иири разрывалась криком, как младенец, появившийся на свет. – Отдайте мне его обратно-о! Не-е-ет, этого не может бы-ы-ыть! – Теперь она выла, глотая слёзы.

— почему «не может быть»? Она же боялась этого. Она внутренне признавала возможность такой потери.

Из домов выходили затаившиеся во время вьюги тела людей.

— а души оставались дома?

где-то внутри женщина громко плачет, вспоминая мгновения, погрузившись в невидимую пелену дождя.

хлёсткий дождь, не бывавший в здешних краях, проливался, задерживаясь в теплых, широко раскрытых ладошках Иири.

— а откуда Иири знает про дождь настолько хорошо, что рисует его? Настолько, что слышит дождь в душе Вельмы?

Громкий крик младенца взбудоражил тишину комнаты, как только девушка закончила рисунок.
— Мой малыш, — прошептала Иири, сжав карандаш, прислушиваясь к ощущениям, что впервые испытала.
Она рисовала вновь и вновь, впитывая мгновения материнства, упиваясь то пронзительным криком малыша, то молчаливой улыбкой, вдыхая запах новорожденного, пока, обессиленная, не прислонилась к стене, закрыв глаза.

— Так показать его надо, малыша! Какое у него милое личико с васильковыми глазами, пальчики крошечные, носик маленький. Нежная кожица, пахнет домашним уютом. Хныкает, ищет глазами маму… И как застывает карандашными штрихами, что хочется об стол лицом биться …

Распахнув ни разу не издавшие скрип створки, вышла на крыльцо.

— и мы услышали скрип, которого не было

Каждый раз он просил разных: то пушистого с чёрной, как уголь, шерстью, то голубого с розовой полоской, то совсем без шерсти, но обязательного желтого, то белоснежного – каждый раз разного.

— повтор

Раньше она обязательно нарисовала бы для Тео котёнка.

— этот момент надо было дать в начале. Как она рисовала, и как котенок оживал ненадолго.

Дни сменяли друг друга невыносимо медленно — не так, как раньше — тянулись словно смола, но Иири ждала – она была готова ждать вечность. (…)
— Отдохни, Иири, — мягкая ладонь Вельмы опустилась на хрупкое плечо. – Ты должна поспать.
— Нельзя, Вельма, — повторяла девушка, закрывая глаза. — Они придут.

— она что – несколько дней не спала? И листок с карандашом все это время лежал на крыльце?

— Атиро ма гамо эс меди… – Иири внезапно поняла значение каждого слова. — Отдай мне тело и обрети… – произнесла она еле слышно.

— а почему у нее вдруг включился переводчик?

расправив маленькие, но широкие крылья.

— ложное противопоставление. Короткие, но широкие, или что-то такое.