Бойтесь, беспечные! Ибо однажды они вернутся. И вернут себе то, что по праву рождения принадлежало им. Бойтесь, беспечные! Ибо они проснутся. И в своей холодной безжалостной мести обрушатся на вас.
В буйстве вьюги я слышу их мерный шёпот. Они ждут, скованные льдом и засыпанные землёй. Но придёт день и час, когда тысячи молний ударят с небес. И ваш вечный хранитель падёт, рассыпавшись на осколки. Тогда настанет их время. Бойтесь, беспечные.Год 749. Месяц Мудреца. 3 дня с момента катаклизмаУжасные картины последних дней друг за другом мелькали перед её глазами.
Какой-то слуга, ещё совсем молодой парень идёт по коридору дворца. В руках у него серебряный поднос. Кажется, он нёс поздний завтрак для королевы. Вдруг парень резко остановился, его как будто парализовало сильной судорогой. В следующую секунду и сама Талья почувствовала, что на неё словно обрушилась огромная волна. Все чувства обострились до невозможных пределов, внутри девушки забурлила мощь, на которую не была способна даже её мать. В это мгновение Талья была способна буквально на всё, сотворить даже самые немыслимые вещи. Эйфория приторной сладостью затопила её сознание. О Зорн! Ей была по силам бросить вызов самим Богам! Она... Резкий пронзительный крик выбросил её сознания из пленительных грёз. Нахлынувшая сила попыталась воспользоваться замешательством девушки, но та ловко ухватила бушующий поток и укротила его.
Серебряный поднос валялся на полу, усыпанный осколками тонкого бледно-голубого фарфора. Парень, слуга, лежал у стены. На его лице застыла гримаса страшной боли. Талье раньше приходилось видеть подобное, когда она только начала обучаться пользоваться своим магическим даром. Девчонка, дочка эрла, слишком спешила с собственным прогрессом и не терпела никаких ограничений и рамок. С помощью зелий и аркума она многократно "разогнала" свою магическую силу, но не смогла справится с ней. Магия не терпит спешки, магия не терпит неаккуратное обращение. И магия никогда не прощает. Девчонка выжгла изнутри сначала свой дар, а затем оборвала и нить своей жизни.
Дворец затрясло. Талья ещё минуту стояла, пытаясь собрать в кучу мысли и как-то осознать происходящее. Но вновь её естество разбил вдребезги чей-то крик. Сотни криков. Словно кто-то отворил темницу заблудших душ и выпустил их в мир. Девушка побежала вперёд по коридору.
Всё прочее сохранилось в её памяти лишь обрывками. Оплавившиеся фрагменты стен, безжизненные ледяные статуи людей, обрывки мёртвых тел. А ещё чёрная, как ночь, гончая. От её шкуры поднимался тёмно-серый дым, а из открытый, полной острых клыков пасти, капала обжигающе горячая слюна. Упавшие капли шипели, падая на пол. Тварь зарычала и бросилась на Талью.
Царапина на левой рукой засаднила, как напоминание об ужасной встрече. Могло быть хуже. Намного хуже. Собственная нерасторопность, дурость, трусость приводили Талью в ярость. Половина рунаров Совета не обладают и половиной её силы! А она чуть было не погибла от лап какой-то гончей! Немыслимо! Просто позор!
Дрова в огромном камине мерно потрескивали. Язычки пламени нежно ласкали древесину, доводя ту до состояния алых раскалённых углей. А те мерцали словно заряженные фовиры. Сам камин был сделал из молочного мрамора, привезённого из Номасии, и инкрустирован костью, серебряной пылью и позолотой. Принцесса Талья сидели напротив огня в большом удобном кресле-качалке. Рядом стоял небольшой круглый столик, тёмно-красного цвета, лакированная поверхность которого отражала пламя камина. Здесь разыгрывалось целое мистическое представление. На таинственном карнавале появлялись и исчезали, вытягивались и сужались напоминающие людей и животных силуэты. Совершался некий обряд. Но Талье не было до него никакого дела. Её взгляд был направлен вперёд, но отрешённо смотрел в никуда. Или в какую-то точку в прошлом или будущем, известную лишь принцессе.