Всеволод осторожно, стараясь не сильно вертеть головой, бросил взгляд на сумки - не отцепилиь ли, не отпали? Нет, все на месте. - Эх, Елка, Елка, ехала б ты пошибче, уже до Аннушки и добрались бы, - несмотря на недовольное ворчание Всеволод понимал, что если лошадка ускорит аллюр, то всадник просто упадет. Боль в голове нарастала, и что бы отвлечься Всеволод продолжил разговор с лошадью. - Вот доедем до места, насыплют тебе овса и ничего тебе для счастья и не надо-то. А мне вот думай и решай куда дальше отправится. Может в Киев поехать? Тамошний князь, говорят платит за тварей чернобоговых зело щедро. Али в Новгородскую республику двинемся? Там людишки поскареднее, да зато и живут не так кучно, лиха там поболе развелось, работы побольше найдем.
Всеволод продолжал говорить в полный голос. Насколько он знал татей тут не водилось, потому как деревеньки не шибко близко друг с другом стояли, печенеги с половцами так далеко в леса не хаживали на его памяти, а варяги токмо рядышком с реками да городами разбой чинили. Волкудлака он сразил, теперь уши его как доказатльство старосте вез, а когти тащил Аннушке на зелья. От разной мелкой лесной нечисти, что скорее озоровала, чем вред чинила, должен был оберечь простенький наговор. Нечисть покрупнее, волкудлак разогнал. Или съел. В голове Всеволода возникла идея нарвать Анне цветков али ягод каких, но Елка очредной раз вскинула крупом, потревожив руку и охотник за нечистью отказался от этой идеи. А жаль. Аннушка была одним из немногих людей, которые относились к Всеволоду не со страхом или презрением, и тот платил ей искренней привязанностью. Всеволод и сам не знал, почему большинство из тех с кем он на дорогах встречался, за татя его принимали. То ли за нос перебитый и шрам небольшой над бровью да зуб выбитый, то ли за одежку разномастную:рубаху домотканную, штаны шерстяные, кольчужку крепкую, да чеботы старые разбитые уже, то ли за волосы русые немытые, в грязи лесной измаруханные, то ли еще за что. Обувки, к слову, прикупить надо будет. Еще раз вздохнув: негоже без подарка, да делать нечего, Всеволод принялся готовится к испуганнуму писку детворы и детским дразнилкам с оскорблениями.
|