Всем привет, я автор текста «Самые счастливые стволы». Поговорим?
Год назад Джени дала мне прочесть рассказ Дилейни «Отшельник Хьюстона», где показывались отношения двух гомосексуалистов в постапокалиптическом сеттинге, и эмоции в этой истории были настолько искренними, что мне захотелось написать нечто такое же: взять крайне маргинального персонажа, соответствующего современной секс-повестке, но показать его как обычного человека с настоящими человеческим чувствами
вне этой секс-повестки.
Проблема изображения любого секс-меньшинства, или даже просто маргинала, в том, что произведение с таким персонажем обязательно интерпретируется читателем как социальное высказывание «за» или «против» данной социальной группы, и меня захватила мысль оставить читателя с носом: подсунуть вместо социального конструкта некое настоящее чувство и посмотреть на читательскую реакцию. Повторить прием Дилейни.
Данной идеей я горел ещё с весны этого года. А потом появилась вторая задумка, — идея эволюции суицида в музыкальной культуре — и мне подумалось, что две данные идеи вполне срастутся друг с другом.
Что за идея суицида в музыкальной культуреДавным-давно, в 2008-м, мы с соседом по общежитию создали закрытое сообщество в ВК, куда приглашали всех поклонников различной маргинальной по нашим понятиям рок-музыки: Летова, Черного Лукича, Непомнящего, Соломенных Енотов, Манагера и т.п. Эта музыка, кроме всего прочего, отличалась тем, что открыто говорила о темах смерти, рассказывая про удалившегося шарфом Селиванова, ангедонию Янки Дягилевой и прыжок из окна Башлачёва. Русская музыкальная культура 80-90-х, творила свой уникальный миф о смерти музыканта.
Где-то к концу университета мой плейлист переварил маргинальный рок и начал аккуратно подступаться к современной музыке — но в основном той, что можно сыграть под гитару. Следующие 10 лет прошли в гитарных посиделках, и в какой-то момент наша гитарная компания перешла на музыку 2010-х годов — Пошлую Молли, Кис-Кис, Папин Олимпос, Дайте Танк, Аффинаж, Монеточку, Мукку, Пирокинезис — и меня накрыло осознанием того, что музыка 2010-х говорит о суициде в унисон с музыкой 80-х, но делает это совершенно по-разному.
Тема смерти в русской музыке в каком-то смысле перевернулась с ног на голову.
Среди поклонников старого русского рока хорошо знакома песня Birds Of Paradise, которая стала культовой во многом из-за истории про Селиванова, который первым перепел эту песню в русской культуре, а также — удавился шарфом. Песня Birds Of Paradise была хитом британского рока и в 80-х занимала топ-1 чартов, но в мои студенческие годы ходил миф, что это народная английская песня про летящих на войну лётчиков Второй Мировой.
Песня покойника-Селиванова, поющего о лётчиках-покойниках будоражила наши умы. Birds Of Paradise существует где-то в порядка 12-15 русских перепевках. До сих пор помню, как сидел на общажной кровати и пел под гитару эту песню только что бросившей меня девушке.
История про Birds Of Paradise является показательным примером отношения музыки 80-х к смерти и самоубийству. Смерть в старом роке сквозит между строк, о ней часто не говорят прямо или уже уделяют лишь строчку, подно тому, как у группы Крематорий в песне «Таня» мы узнаем, что Таня умерла лишь к середине песни и всего в одной строчке. Это поворотный момент трека, ведь до этого мы слушали подробное перечисление о жизни Тани и уже вылепили себе образ живого человека.
А у Тани на "флэту" был старинный патефон,
Железная кровать и телефон,
И больше всех она любила "Rolling Stones",
Janis Joplin, "T. Rex" и "Doors".
И у Тани на стене нарисовал я облака,
И слона с ослом, летящих в никуда,
И она ложилась спать, схватив слона за крыла,
И просыпалась с хвостом осла...
Жаль, что она умерла, жаль, что она умерла.Но совершенно иное отношение к смерти и суициду сквозит к музыке 2010-х. Исполнители этих песен до боли легко говорят про собственную смерть или смерть своих близких, причем делают это даже на относительно нейтральной позиции трека, как, например, в приложенной к рассказу песне «Если я умру», в которой перманентное допущение о собственный смерти является своего рода стилем жизни.
Местами самоубийство становится в песнях 2010-х поводом для шуток. Как, например, в приложенной к рассказу песне «Фенибут» — истории про желающего покончить с собой подростка, который по ошибке съедает вместо трёх пачек фенибута три пачки средства от запора.
Смерть в 2010-х становится состоянием жизни. Шуткой. Чем-то, о чем можно говорить в открытую. За 30 лет смерть в русской музыкальной культуре из интимного гостя превращается в бытовую подробность. В каком-то смысле смерть вошла в моду, и теперь о суициде (как и о наркотиках, депрессии, дединсайдах) можно говорить, не выходя из зоны комфорта. Подобные темы выбрались из маргинальных подвалов в топ рекомендаций музыкальных сервисов.
И этот путь русской смерти на вершину «успеха» по-настоящему впечатлил меня.
А государство только подливало масло в огонь песен о смертиЗабавным образом увеличение темы суицида в русской музыке сопоставляется с попытками государства эту тему контролировать. Где-то между записанным в прямом эфире суицидом школьницы (прогремевшим на всю страну скандалом «ня, пока») и борьбой с «sиними китами», 2010-е года накрыла волна законодательной борьбы с суицидальными темами среди молодежи — что, естественно, еще больше профанировало данную тему в музыке.
В какой-то момент русские СМИ накрыл запрет даже на использование самого слова «суицид», и во всех новостях шутили, что теперь такие слова придётся заменять на слово [раскомнадзор] подобно тому, как в рассказе слова «суицид» заменяются на [заблокировано]. Впрочем, позже от властей поступили уточнения касательно правил употребления «суицидальных» слов в медиа. В этих правилах разъяснялось, что слова «суицид» и «самоубийство» употреблять всё-таки можно, но осторожно.
В отношении государства для меня кажется важным еще и тот момент, что где-то с 2010-х начинали куда громче прежнего звучать общественные возгласы о необходимости обновления демографического фонда России и борьбы со старением нации (ведь если дети не захотят заводить потомство, зато захотят петь про суицид, значит, наша нация окажется под угрозой и ой, ой ой).
Теория поколений и раньше была популярна, но в 2010-е дошло до того, что обсуждения про поколения X, Y, Z превратились в непрекращающийся поток шуток про думеров и зумеров.
Меня забавляет мысль о том, что в какой момент «модная» демографическая угроза старения наций станет настолько серьёзной, что государство перейдёт от кнута к прянику, давая новым поколениям определенные типы свобод, лишь бы те хоть как-то плодились. Чем не подтема для рассказа?
Так что значит выражение «самые счастливые стволы»?Миф о самоубийстве музыкальных исполнителей не является достоянием русской музыкальной культуры. Эта тема тянется из зарубежного рока. На Западе существует выражение «клуб 27», объединяющие всех музыкантов, не доживших до 27 лет. Многие из этих музыкантов не просто погибли, но покончили с собой. И самое известное самоубийство из данного списка — выстрел из ружья Курта Кобейна.
Выстрел из «ствола» в качестве ухода из жизни стал для западной музыкальной культуры примерно тем же, чем для русских музыкантов — Икарус, столкнувшийся с машиной Цоя, или, окно, из которого выпрыгнул Башлачёв. Самые счастливые стволы, это поколение стреляющих в себя музыкантов, которые творили с 90-х по 2010-е т.е. в период самой благополучной и «счастливой» эпохи в истории человечества с позиции потребительских благ.
Панк-культура в принципе удивительным образом является продуктом глобализационного и консьюмеристского рая прошлого столетия. Она рождается в период наибольшего достатка человечества. Отвечает на попытку общества быть идеальным своими «особыми зонами». Это тот случай, когда рассказ начался с одного голого названия, на которое потом нанизывались родственные мотивы.
Музыка Кобейна в каком-то смысле стала первой музыкой, выведшей тему сицида в мейнстрим. Русский слушатель куда меньше знает про покончивших с собой Яна Кёртиса или Джимми Хендрикса и еще меньше — про русских музыкальных самоубийц вроде Башлачёва или Дягилевой — но спроси любого человека, какой музыкант выстрелил себе в рот, и многие вспомнят Кобейна. Музыка Нирваны вышла за пределы просто гранжа, простого рока, и про Нирвану узнали даже те, кто до этого обходили рок-музыку стороной.
Те, кто впоследствии пытались повторить успех самого известного музыканта-самоубийцы, но не достигли его уровня известности, я назвал семипопом. Или попросту — «полу-популярной» музыкой.
Рок-треки 2010-х выделяют мелодичные, ритмичные коллективы с гитарой и ударными, женским вокалом и высокими мальчишескими голосами. Техника их исполнения ясно говорит о стремлении стать популярной музыкой, и они открыто поют о том, что сейчас столь по-протестному популярно — смерти, наркотиках, депрессии, тусовках, вписках, митингах, школьниках, аниме. С такими темами их вполне можно было бы принять за маргинальных рок-музыкантов 80-х, но по факту все эти исполнители стали преемниками именно популярной части русской рок-культуры вроде Наутилуса, Кино, Алисы. и т.п.
Впрочем, музыканты 2010-х не просто «популярны», для определенных слоев населения это — главная музыка современной России. Музыкальные коллективы вроде Пошлой Молли, Кис-Кис, Папин Олимпос, Дайте Танк, Аффинаж, Монеточки, Мукки, Пирокинезиса, Алёны Швец, Шарлота, Доры, Космонавтов нет, Гречки, и т.п. стали безумно популярными исполнителями в одной среде, и абсолютно неизвестными коллективами в другой. И в этом и заключается сама суть их половинчатой популярности.
Или, проще говоря, нишевости.
Кто-то скажет, что такая нишевость проверяется поколениями, но я уверен, что далеко не все исполнители 2010-х пройдут проверку временем и станут массово известной музыкой через десять лет. Многие исполнители так и остануться полу-популярной музыкой — очень известной в одной среде, и незнакомой в другой. Семипопом.
Концепция мираВ процессе размышления об эволюции суицида в русской музыкальной культуре я решил написать рассказ, в котором современное отношение к суициду будет выведено в конформную зону окончательно и этим доведено до абсурда: определённая часть общества будет повёрнута на моде самоубийства, а государство станет нянчиться с этой модой смерти в стремлении сохранить демографию и подстроится под маргинальное комьюнити.
Так и появилась концепция Особой Зоны — места, в котором изолируют всех потенциально вредящих себе людей, от людей «нормальных», не страдающих «пагубными» наклонностями, и последние берут первых на попечение, выплачивая суицидникам пособия и позволяя творить в их закрытом обществе все, что те захотят.
По сути главный герой Андрей извратил представления о культуре смерти 2010-х. Более того — у него искаженные представления о нашем с вами периоде истории. К примеру, он размышляет о наушниках как об украшении и смотрит на постеры с героями Марвел, подписавшими декларацию об Особой Зоне, как на некое реально имевшее место быть событие, не понимает значения слов, злоупотребляет неологизмами 2010-х.
Современный музыкальный период принято считать скорее рецессией, но для Андрея это — «самый счастливый» период в истории. Он живет в кривом зеркале. И это кривое зеркало в свою очередь отражается в следующем поколении: дочь главного героя еще больше не понимает слова и её связь с музыкальной культурой 2010-х разорвана еще сильнее.
Андрей ругается с бывшей женой, потому что давно мечтает убить себя, а та не согласна, ведь
«она-то мир моими глазами увидеть не может, поэтому для неё такое… ну, это как убийство». Впрочем, в итоге жена идет на попятную. Им приходится решать бюрократические процедуры с опекой, чтобы протагонист мог нормально с собой покончить и на несколько поколений их семьи не наложили бы штрафы (
«простые семьи не штрафовали до второго колена за попытки [заблокировано]»). И этом смысле история стремится граничить с абсурдом: жена решает вопросы опеки, чтобы бывший муж мог себя убить.
Казалось бы, при чем тут постмодернизм?Такой разрыв смыслов между прошлыми и будущими поколениями в постструктурализме называют симулякром. К примеру, год за годом мы празднуем День Победы, но с 45-го года этот праздник настолько трансформировался, что уже совершенно не похож на самый первый День Победы (название одинаковое, а события тогда и сейчас совершенно разные).
Также и в рассказе — музыкальная культура на словах одна, но люди тогда и сейчас воспринимают ее совершенно по-разному. В кривом зеркале. В рамках рассказа это своего рода механизм фетишизации прошлого. Способ перевернуть 2010-е вверх ногами, как сами 2010-е перевернули вверх ногами тему смерти в старом русском роке.
Также в рассказе использована другая известная постмодернистская механика — интертекстуальное построение текста.
Так зацепивший многих стиль является продуктом цитирования: в процессе написания рассказа я создал плейлист из 50 песен 2010-х годов, выписал из них самые яркие цитаты, а потом вставлял в текст по ходу написания разделов.
Строчки про ведро веснушек, фразы «не достаёшь до пола ногами», упоминание божьей коровки и т.д. являются переработанными цитатами песен 2010-х (кроме цитаты «одиночество когда ты рядом, и любовь, когда тебя нет», это из песни 90-х, андеграундного рокера Непомнящего). Текст в этом плане подобен лоскутному одеялу.
Также в тесте использован постмодернистский прием деконструкции — разрушения однозначности, когда текст теряет лишь одну интерпретацию, и читатель стоит перед выбором: либо принимать двойное прочтение, либо отказаться от прочтения вовсе.
Во-первых, мне хотелось создать текст, в котором Особая Зона будет походить на антиутопию и одновременно её отрицать. Во-вторых, хотелось создать персонажа с двойной моралью, чтобы образ любящего отца вступал в конфликт с агрессивным маргиналом, а также обвести вокруг пальца желающих найти в тексте секс-повестку. Наконец, хотелось местами составить текст так, чтобы у истории было двойное прочтение. Например, что герой в финале одновременно совратил свою дочь и нет; убил себя и нет.
Про лексикуПо началу я собирал для рассказа словарь лексики из мира квиров, лгбткью и проч современных комьюнити, но в процессе редактуры всё удалил и от словаря осталось только слово «дисфория». В итоге решил не усложнять и, как заметил комментатор Tefnut, просто использовал современные неологизмы.
Иными словами, лексика рассказа, это такой концентрат неологизмов 2010-х. Т.е. все те слова, значение, которых легко считывает моя 16-летняя сестра, но о которые спотыкаются все те, кто не потребляют активно современные мемы, не сидят в дискорде, не смотрят, как метко заметила Гостья, тик-ток, или просто те, кто постарше и пользуется лексикой, сформированной в нулевые и раньше.
И да, главный герой злоупотребляет этим неологизмами.
То, как Андрей использует подобные слова, в моей голове коррелирует с известным злоупотреблением неологизмами в русском роке 80-х, когда Таня из песни Крематория жила на «флэту», Борис Гребенщиков был «Бобом», а Николай Барашков — «Найком Борзовым». Даже сегодня, в 2020-х, у меня есть пару 50-летних знакомых Михаилов и Никит, которые представлялись «Майклами» и «Никами». Сегодня на это, как говорится, без кринжа не взглянешь, но когда-то англицизмы в речи и именах казались русским творческим людям чем-то в порядке вещей.
Вот примерно также и в рассказе. Каждое новое поколение россиян вновь и вновь переживает мясорубку англицизмов.
Казалось бы: зачем такое писать?Те, кто дочитал этот пост, могут подумать: зачем тебе, Фан, всё это было нужно? Зачем ты отправил на конкурс фентези текст, нафаршированный постмодернистскими приёмами и неочевидными музыкальными темами? Но тут возникает встречный вопрос: а куда ещё? Этот рассказ не приживётся на конкурсе постмодернистской литературы, как «типичная социальная фантастика». Не приживётся и на конкурсе НФ, потому что социальной повестки тут недостаточно, а на конкурс фентези текст и вовсе прошел лишь потому, что выделенный для проверки фрагмент был посвящен упоминанию «сказочного» мира, о котором грезит главный герой.
Короче говоря, для подобных текстов вообще не конкурсов. Но на прошлом Пролёте я увидел парочку достаточно свободных в жанровом отношении рассказов и решил вдавить кросс-жанровую педаль газа на полную. Хотелось посмотреть, как далеко я смогу проехать на этом автомобиле перед тем, как во что-нибудь врежусь.
Данный рассказ не является ни социальной фантастикой, ни фентези, ни постмодернизмом. Для социальной литературы тут не хватает полемики с современными проблемами общества, а для любого вида фантастики — не хватает фантастичности, которая в истории вторична. Если бы данному тексту нужно было присвоить какой-то жанр, я бы назвал его нишевой литературой в том смысле, что текст нафарширован мотивами и отсылками из разных поколений русского рока, которые понятны только тем, кому заранее про все эти мотивы известно.
Про отзывыКто-то из на форуме указывал, что рассказ похож на «Сказки текут по венам». Да, окончательно идея текста была сформирована именно после прочтения «Сказок» на прошлом Пролёте. Вообще в прошлом сезоне было много текстов про наркотики, что меня и подтолкнуло.
Местами были очень меткие попадания. Вроде разбора Джунто во флудилке, почему текст не является антиутопией или указания Маши Рендеринг на заимствование из Леона. И да, Olybuy, думаю, ты права и имеет смысл сделать как-нибудь так, чтобы песни слушались не после чтения, а в процессе. В новой редакции добавил песенок, тематически соответствующих каждому разделу.
Очень зацепил коммент Owl, про то, что эпатаж в данном рассказе может быть признаком авторского сомнения. Тут я, пожалуй, соглашусь, правда не в отношении эпатажа как такового (темы страпонов, геев, инцеста и проч не кажутся мне чем-то столь уж эпатажным в контексте рассказа), а в отношении истории в целом. Если бы я был более уверенным в себе, то меньше нагружал бы рассказ смыслами и больше уделял усилий раскрытию оных. До этого на подобное обращали внимание только самые близкие читатели, и это одно из тех замечаний, которые в целом заставили меня обратить внимание на ник Owl.
Также я был тронут рассуждениями Весёлой про то, что герой специально жарил драники так, чтобы дочь увидела, что он плачет. Меня впечатлило то, насколько ты перенеслась в ситуацию, и да, по-настоящему герой расстраивается не от того, что его обидела жена, а потому что ближайшему зрителю на это плевать. А главное, ты очень верно уловила то, что герой смакует собственную драму. Ведь в конце концов, Андрей, самоубийца, который говорит, что «иногда больно, это тоже приятно». Для него что боль, что радость являются способами словить кайф. Ведь почему герой такой радостный от встречи с дочерью? Она вишенка на торте его самоубийства, к которому герой долго шёл. Как финальный фейерверк.
И да, Somesin, очень понравился твой плейлист. Слушал его неделю (и до сих пор слушаю). Местами треки выглядят прям как ответочки. Особенно «Музей комонавтики». Теперь думаю о том, насколько же общий для многих мотив утраты космоса от приведенной тобой песни до «картонных ракет» Аффинажа и группы Космонавтов нет. А еще я на повторе слушал «Последнее письмо к Ленор». И вроде сопливо, но вот тут есть та самая инфантильность с надрывом, по которой я так прусь.
Так ил иначе, спасибо всем за разнообразные отзывы. За хорошие и плохие, короткие и длинные, — всех их впитал, принял, перечитал! К сожалению, все ответы не уместятся в это и без того длинное сообщение, поэтому простите, на чьи вопросы не нашлось ответов в этом и без того длинном посте.
Ну, и главное — спасибо всем тем, кто увидел в музыкальном патронусе русского рока Андрее настоящего человека со всеми достоинствами и недостатками, присущими человеческим человекам.
Отдельное спасибо Мурашке и Евлампии за рекламу текста в читалке, а Даксу за ловлю блох в тексте. По итогу всех отзывов я составил нехилый список правок. Также это был полезный прогон неформатного произведения на разного типа аудитории, и надеюсь, что администрация форума снисходительно отнесётся к тому, что я отправил на конкурс фентези «боксёра». Ведь Паралимпиад для этого спортсмена ещё не придумали.
Добавлено через 34 с. Элен Мэлиан спасибо за вопросы.
Цитата(Элен Мэлиан)
1. Рассказ написали за несколько дней? На него ушло меньше недели, да?
Что вы, если бы меня попросили написать 40к за неделю, там было бы 40к ошибок. На рассказ ушло около четырех месяцев. Я обычно несколько месяцев обдумываю предстоящую работу: составляю словарь, формирую задачи, план, делаю выписки. Потом месяц-полтора набираю, и еще две-три недели обсуждаю с ридерами правки. На все рассказы последних лет уходит примерно это количество времени, и Стволы не стали исключением.
Цитата(Элен Мэлиан)
2. Был ли реальный человек с которого создавался образ ГГ? Мне думается, что в большей степени с себя)))
Конечно, все мы понемногу пишем автопортреты, но поскольку в рассказе речь шла о музыке, то я брал за основу собирательный образ героя старого русского рока.
Культовый музыкант Борис Гребенщиков как-то сказал в одном из интервью, что особенность русского рока 80-х в том, что этот рок является не столько протестным (как думают некоторые) сколько эскапистским. Песни того периода рассказывают про людей, которые во многом хотят, чтобы их оставили в покое. Про таких условных Холденов Колфилдов, которые с одной стороны инфантильны, а с другой — стремятся познать мир в спасении детей от пропасти во ржи. Не случайно же у главного героя Андрея такая любовь к дочери. Для него это тот самый ребенок над пропастью во ржи.
Очень хорошо образ такого собирательного героя русского рока для меня передает одноименная песня группы Исток «Холден Колфилд». В этой песне есть и типичный для русского рока образ весны, и образ не взрослеющего ребенка, и тема эскапизма. В общем, полный набор. А вообще выше Somesin выложил целый плейлист с местами достаточно схожими инфантильными персонажами.
Цитата(Элен Мэлиан)
3. Какую читательскую реакцию вы ожидали?
У меня есть файл с идеями, а также выписками чужих наработок, которые хотелось бы в будущем украсть и как-то применить. И когда в этом файле появляется 2-3 заметки, которые подходят друг другу, то данные заметки ложатся в основу задач для рассказа. Т.е. в каждом тексте заложено больше одной задачи, из-за чего рассказы походят на такой котел, в который закинули всего понемногу. Но не факт, что оно съедобно и всем понравится.
Проще говоря, это исследовательские работы. Жанр фентези в первую очередь является жанром развлекательного художественного текста, поэтому я, конечно, не ждал от читателей положительной реакции. Но в прошлый раз на ОК данный форум удивил меня тем, что тут есть несколько комментаторов, которые копают очень глубоко и раскладывают варево текста на ингредиенты. А для подобных художественных исследований подобное обратное разложение — очень ценные сведения. Это такой способ проверить, сошелся ли пазл. Не так много людей готовы погрузится в чужой котел с непонятным варевом и попробовать содержимое.
Хотя моей очевидной ошибкой стала лень как-то себя маскировать на площадке, из-за чего в первые же дни начали писать в личку, не я ли автор ССС, и вся анонимность накрылась.
Самые счастливые стволы, Обсуждение. Осень 2021
Список форумов · Архив «Пролета Фантазии» · «Осенний Пролёт Фантазии 2021»
Мне казалось, это более-менее общее мнение о персонаже.))) 
Он в маске. 