Я прочитала рассказ.
Мастер с Маргаритой в названии слишком уж отсылают. Неужели нельзя было без них? Например, так: «Несостоявшаяся игра в гляделки, или история одной картины». Шучу, конечно. Это не вариант, а просто моя попытка вычленить, о чём рассказ.
А если серьёзно. Начало понравилось: герои хорошо представлены, очень живые, объёмные, даже «роли второго плана».
Завязка неспешная, но язык настолько гармоничен, что чтение шло в удовольствие. До определённого момента. Первые звоночки – участившиеся упоминания набожности персонажей. Сначала это выглядело как штрихи к портрету героини в контексте описываемого времени всеобщей религиозности. Потом стали заметно напрягать. Возникли подозрения: а не собирается ли автор подложить читателю вместо сильного финала псевдофилософскую муть? «Да нет, автор не может, он не такой», – говорила я себе и продолжала читать. Тем более, что сюжет развивался интересно: появилась странная женщина, следом проскользнуло упоминание о заказанной художнику картине для собора. Даже подумалось: а не перепутает ли в конце художник картины? Учитывая, что он – любитель пирушек, вполне мог по пьяни отправить портрет дамочки в собор. Вот был бы конфуз. И как же наша маленькая Марго разрулит всё это? Интрига. Но это так, мысли по ходу чтения.
А потом был ангел. Ангел, который развёл героиню на озвучивание выбора, используя элементарный приём двоякой формулировки. Понятно, что ангелы – существа «не от мира сего», могут и не знать, что под спасением люди подразумевают нечто другое. Но с другой стороны, у нас здесь ангел вполне себе работающий «в поле», с людьми общается. С героиней, по крайней мере. Должен знать такие вещи. Слишком уж натянутый поворот для данной ситуации. Неужели ничего получше не удалось придумать?
Цитата
– Чего? – переспросила Марго. – Хочу помочь Мастеру, – промямлила она
В этом же диалоге, через пару реплик речь идёт о том, что спасти можно только одного. На одной чаше весов – художник, рискующий не дописать образ для собора, призрачные подозрения Марго о некой грядущей «пустоте» для него. На другой – умирающий братик. Не просто больной, а тяжело больной, если речь идёт уже не о просьбе выздоровления, а о спасении. Но автор искусственно поворачивает разговор героини и ангела в нужное ему русло. Имхо здесь фальшиво звучат все эти «выборы спасения для одного». Что-то с этим диалогом надо делать.
Потеряв братика (кстати, трагизм автор хорошо передал), героиня начинает сомневаться в вере. Неслучайно даётся её воспоминание о падении с высоты отца.
Цитата
– Пережитого тобою горя он не сможет забыть и напишет Святую Божью Матерь.
Ангелу нужно, чтобы Марго не прыгнула с лесов, а мастер написал с неё образ. И тут, чтобы вернуть её в лоно церкви и не допустить самоубийства, ей – внимание! - подсовывается «утешительный подарочек», любовь. Любовь – как «взятка» от высших сил. Цинично звучит? Да, но при взгляде со стороны выглядит именно так.
А вот и концовка. Ангел и демон спорят о вере отдельно взятого человека. Имхо потуга на высокую мораль опошляет изначально высокий уровень рассказа.
Кстати, как там поединок по «гляделкам» Марго с демоницей? Вроде собирались их свести:) Не выстрелило ружьишко. Жаль, могла быть сильная сцена. Как вариант замены финальной ангело-демоновской говорильне.
Цитата
– Только в одном ты заблуждаешься, – ответил он, – слово Божье гласит: тому, кто в испытаниях останется верным Господу, будет послана тысяча ангелов в помощь. А она верна!
Странный момент. В чём заключается её верность? Она же вроде, наоборот, усомнилась в вере. И вернулась к ней, когда 1) любовь с хозяином на горизонте замаячила; 2) ангел её уверил, что её дар будет жить в написанном художником образе Святой Девы. И то и другое несколько принижает силу её веры. А если бы не художник? А если бы не это объяснение Предназначения в лоб? Так бы и не прошла испытание веры? Которое, к слову, непонятно зачем, кому и для каких целей тут нужно.
К чести автора, в конце сюжетные ниточки подвязываются. Первые, смутные проявления дара героини оказываются «симптомами» более глобального дара, который будет жить после её смерти, в образе не стене Собора.
При внимательном прочтении и с применением доли фантазии сюжет добывается буквально по зёрнышку: коварная демоница в своих коварных целях задумала пробраться на картину для Собора, но ангел ценою собственной жизни провернул маленькую хитрость, и на картине теперь будет изображена девушка, обладающая удивительным даром сострадания, который раскроется силой искусства. Чтобы разобраться, пришлось возвращаться при чтении. Многие сюжетообразующие моменты даны вскользь, легко не заметить и как следствие не оценить авторский замысел в плане сюжета.
И совсем мелочь. В начале он у вас назван вольнодумцем, тогда как же:
Цитата
Накануне он получил предложение от городского совета. Писать образ Мадонны для нового храма Сердца Божьей Матери. И согласился.
Вряд ли вольнодумцу дали бы такое поручение во времена, когда церковь и государство были не отделены.
Плюсик ставлю. Написано прекрасно, несмотря на некоторые сюжетные и идейные странности.