Странник
Мастер Слова Сообщений: 2015 профиль
Репутация: 526
|
Привет, автор, ты позвал, и я пришёл.
Стиль
Текст написан достаточно небрежно. Ну или неопытно. Сложно судить.
Я взял один короткий абзац, в котором достаточно ярко представлены мои основные претензии к стилю данного текста.
Я опять стал напротив серванта. Может, я действительно не в себе? Всё остальное, вроде как, моё. За ногу только не ручаюсь – там железа больше, чем самой ноги, а в целом, вроде бы, я в себе. Голова же моя? – я напряжённо повертел ею перед зеркалом, – голова моя. А я, вроде как, в голове. Значит, я в себе. Полегчало.
В тексте много тавтологий. Часть из них оправдана стилем повествования, но часть — просто тавтологии. Когда умышленные тавтологии, вроде слова «вроде» смешиваются с явно лишними повторами местоимения «я» и совсем уж плохими приёмом замены слова «голова» на «ею» («я повертел ею перед зеркалом»), то становится очевидно, что с тавтологией как приёмом работа была проведена недостаточно тщательная.
У слова «голова» есть много синонимов, и заменять существительное местоимением при наличии именных аналогов я считаю плохим решением даже при условии стилизации текста под несколько примитивное изложение. Те же притензии у меня и к тому, что в тексте шесть раз повторяется местоимение «я» — для передачи мыслей героя-простака хватило бы и трёх-четырёх. Это излишество.
Также у меня возник ряд претензий к тому, какая складывается визуальная картинка по прочтении данного абзаца.
Во-первых, на лексическом уровне есть ряд неточностей. Герой не стал, а встал перед сервантом; вертел не ей, а шевелюрой или любым другим синоним головы; вертел не напряжённо, а быстро, задумчиво, и т.п. поскольку «повертеть» имеет семантику быстро покрутить что-либо, как если бы герой почти тряс головой, а напряженно можно было бы просто всмотреться в отражение — т.е. тут либо «напряжённо» либо «повертеть» надо изменить, иначе недостчтоно чётко описывается, какое именно действие совершил персонаж. Герой либо напряжённо осматривал её, либо просто повертел ею. Одно из двух.
Во-вторых, есть проблемы работы с повествовательной камерой.
Часть этого абзаца описывает внешне наблюдаемые действия, а часть — мысли героя. Традиционно внешне описываемое действие служит для входа в мысли героя, и каждые такие «входы» отделяются стилистически. Поскольку текст тяготеет к простоте изложения, то традиционно таким стилистическим выделением «входов» служит отбивка абзаца. Т.е. технически этот абзац следовало бы разбить на два абзаца по принципу этих самых точек захода в голову героя:
Я опять стал напротив серванта. Может я действительно не в себе? Всё остальное, вроде как, моё. За ногу только не ручаюсь – там железа больше чем самой ноги, а в целом, вроде бы, я в себе. Голова же моя?
Я напряжённо повертел ею перед зеркалом, – голова моя. А я, вроде как, в голове. Значит, я в себе. Полегчало.
Я выделил жирным вот эти два захода в голову героя (эти переходы легко отличить от остальной части абзаца, так как в них описывается то, что люди обычно сами о себе не говорят, тогда как дальше, наоборот, герой начинает как бы рассуждать сам с собой). Кому-то такой слишком короткий абзац может прийтись не по вкусу, но если было принято решение давать две подводки к размышлениям героя, то лучше каждую из них выделять абзацем, потому что такие подводки являются аналогом визуального повествования в кинематографе.
Вот пример из кино: нам показывают дорогу, потом перекати-поле на этой дороге, а потом перекати-поле сдувает проезжающей машиной, и камера переходит на пассажиров машины. В этой сцене перекати-поле служит средством визуального перехода от общего плана к непосредственно персонажам. По аналогии указанные выше подводки — средства перехода из внешнего описания в голову героя. И давать две подводки к внутреннему монологу героя — это как вставлять два перекати-поля в одну сцену. Описать рассматривание персонажем собственной головы можно было бы и средствами внутренного монолога персонажа, без «выхода» из его головы. К тому же эти подводки ещё и одинаково начинаются с «я».
В итоге текст, конечно, написан достаточно легко, но по моим ощущениям, это текст человека, который пока ещё не уделяет 100% внимания всем техническим мелочам текстопроизводства. Я описал ряд проблем — лексика, запятые(пометил в цитате выше зачеркиванием), тавтологии, повествовательные камеры — но проблема комплексная, и я вижу её в отсутствии понимания производства текста как труда, в котором важна каждая деталь. Это текст неглупого человека, и, мне кажется, что большинства указанных нюансов можно было бы избежать просто при изменении точки зрения на то, сколь скрупулёзно создается текст. Потому что рассказ пытается косить под «простачка», но поверх простоты-как-стилизации проскользывает и слишком простое отношение к механизмам изложения как таковым. А для настоящей простоты требуется непростая скрупулёзность.
По поводу сюжета
История про зомби, попавшего в бюрократический ад, звучит как шикарная идея. Данная идея держется на гротексе и абсурде. Рассказ по сути является пародией на бюрократию современной России с верным акцентом на засилии военщины.
Но этой идеи, я считаю, не хватает опыта реального бюрократического ада. Проблемы бюроркатии тут чуть ли не проще реальных бюрократических проблем современной России. Да и в целом градус гротескности слижком низкий.
Только представь, автор: людей после битвы сшивают заново, но зачем-то отправляют не назад на фронт, а домой. Какая бюрократическая проволочка помешала отправляять зомби не назад на войну (что было бы логчинее), а именно домой? Почему расходуется столько ненужных усилий на восстановление трупов, если их можно было бы захоронить куда дешевле? Имеет ли право семья сослуживца предъявить тебе посмертно иск, если тебе по ошибке пришили часть чужого тела (ведь, получается, уже не совсем тебя хоронят, а тебя и чуть-чуть кого-то другого)?
С самого начала этой истории не инетересно, почему зомби отправляются домой, а не назад на войну. А раз самой истории не интересно погружаться в глубины собственного абсурда, то почему должно быть интересно читателю? Данный рассказ держится на гротеске, но гротеск тут поверхностный и не цепляет меня, 30-летнего дядку, имеющего опыт борьбы с реальной бюрократией. Словно история написана кем-то, кто знает об этой бюрократии больше по наслышке.
Поэтому, к сожалению, история показалась мне скучной. Хотя задумка с зомби, признаю, яркая.
П.С.
Персонаж погребён, будучи в сознании, как, согласно одной байке, погребли и Гоголя. К тому же история в целом отдаёт гоголевским абсурдизмом. Это все один большой оммаж?)
|