Четыре "танкиста" и "граната", приключ. Zho, графАркхэмский

Четрые "танкиста" и "граната"

Na lakach kaczence,
a na niebie wiart,
a my na tej wojnie
ogladamy swiat.

Na laki wrocimy,
tylko zalatwimy
pare waznych spraw.

Moze nie ci sami,
wrocimy do mamy
i do szkolnych law.

ВЕДЬМАК ЕЖИ

СИЛА = 12 (11)
ТОЧНОСТЬ = 10
ЛОВКОСТЬ = 9 (8)
ЗДОРОВЬЕ = 21.5 (20)

ВНЕШНОСТЬ: Высокий, с белыми (что неудивительно) волосами, довольно крепко сбитый парнишка с веснушками и небритой рожей. Ну, не то что бы борода, а так, щетина.






ВЕДЬМАК РИНВИР

СИЛА = 9 -1 (8)
ТОЧНОСТЬ = 10
ЛОВКОСТЬ = 12 (11)
ЗДОРОВЬЕ = 20 (18,5)

- Пока да, - кивнул Ежи. - Потом придумаем куда их девать.

- Что делаем сейчас? Ищем дальше? Как вобще выглядет этот монстр? - Ринвир ,которому до смерти надоело искать то, неведомо что, перешел к более насущным вопросам.

- Это монстр, портящий огромные кучи травы по ночам, - проворчал Ежи. - Так что кто тут шастается и на человека не шибко похож прогоняем к чертям собачьим либо, - тут ведьмак выразительнокивнул на тело лежащее неподалеку. - Работаем, куски мяса, работаем, луна еще высоко... - добавил Ежи любимую присказку Радагаста. Интересно, как там поживает старый маразматик? И те, кто остались в пещере? И Хоринис, который уже отделился от их компании?

Ринвир вздохнул и принялся прочесывать местоность дальше, не забывая держать напраника в поле зрения и быть рядом, если тому понадобиться помощь. Внятного описания монстра он не получил и начинал думать, что Ежи использует его только как телохранителя, которому надлежит раскидывать в сторону всякую мелочь. Ведьмак почувствовал, как настроение его начало ухудшаться.

Местность никак не хотела являть на недобрые взгляды неистового ведьмака неуловимую "Бурмилу".
Под утро поднялся туман, и к стойкому желанию хоть что-нибудь поесть добавилось не менее стойкое желание отдохнуть. К тому же, на ощупь относительно мягкие кучи сена манили своим видом уставшие тела наших героев, а рты от ночного бдения в порывах зевоты открывались все чаще и чаще. Полукруглое ночное светило уже куда-то спряталось на манер бурмилы, а на светлеющем небосводе появились кучевые облака, напоминающие собой неведомых обитателей громадного пространства над головой, наблюдения за которым ведьмаки в бытность пещерного жития были напрочь лишены.
Со стороны деревни послышался странный крик какого-то животного, а быть может птицы. Неведомое существо громко ругнулось замысловатой фразой "Крукурембура!" и замолчало, видимо прислушиваясь к результату своей жизнедеятельности. Результата не последовало, поэтому, подождав некоторое время, существо повторило свой замысловатый крик, но явно охрипло и больше не кричало.
Из отверстий в крышах некоторых домов стал как и в первой недоброжелательной деревне появляться белый утренний дым, сливаясь с утренней туманной дымкой.

Ежи с интересом прислушался к крику, но решил не отвлекаться от своего занятия и продолжил бродить между стого, выискивая и вынюхивая бурмилу. Ведьмак твердо решил не покидать поста, пока на поле не придут хоть какие-нибудь люди.

Ринвир уже чувствовал эту затею бесполезной. не зная что искать, они могли лазить тут хоть до скончания веков, однако приходилось терпеть банально ради грошей. Он продолжай красться на небольшой отдалении от Ежи, держа товарища под постоянным наблдением и нарываясь на его наблюдение сам

Шестнадцать стогов сена, располагавшихся на поле, за время ведьмачьего патрулирования стали для них как родные. Казалось, они могут с закрытыми глазами отличить один стог от другого. От сена уже рябило в глазах, а голод заставлял посматривать на голову чудовища в руке Ежи и на тело, валявшееся между пятым и шестым стогом, уже не как на остатки чудовища, а как на полноценный пищевой продукт.
Солнце появилось из-за горизонта, осветив окрестности и разгоняя надоедливые облака и утренний туман. Бурмила все еще не желал выходить и портить сено, зато со стороны деревни послышались песни бодрых крестьян и вереница людей стала неспешно приближаться. Ведь дальняя часть поля все еще не содержала стогов и была пространством высокой, по самый пояс, желтой травы, которую предстояло еще обработать.

- Ринвир, к ноге! - громко крикнул Ежи, так,, чтобы крестьяне тоже услышали, после чего несколько тише добавил. - Доверься мне и я тебе лишнюю кормежку выторгую.

Мужчины несли в руках веревки и длинные палки, а женщины - кривые острые орудия. Некоторые из тех, кто услышал слова ведьмака, улыбнулись, кто-то недоуменно потупил взгляд, а кто-то и не обратил внимания. Позади медленно плелось квадратноголовое животное, волоча за собой конструкцию на колесах.
Один из мужиков, казавшийся самым важным, бодро распоряжался, кто из крестьян чем будет заниматься:
- Бабоньки, давайте шустро на жатву, - он указал в сторону еще колосящейся и блестящей под утренним солнцем соломы и женщины бодро и шумно направились в дальнюю часть поля.
Мужик со шрамом на щеке приветственно махнул рукой ведьмакам, а другой, шустро подбежал к Ежи:
- Ничего себе у тебя мечи! Зачем два то? А зверюга то твоя где? И что там с бурмилой?
Со стороны деревни появилась еще одно животное с конструкцией на колесах.
- Мужики, - продолжил распоряжаться кмет, - Расстилайте полотно и стаскивайте сюда снопы, будем молотить!

Ежи молча показал любопытному мужику голову убиенной на поле твари и поинтересовался:
- Не бурмила? Кроме нее никого не видели. А тварюка - вот она., - ведьмак указал на Ринвира. - На человека похож, но глупый, как пробка, дерется за восьмерых, ест за десятерых. Хорошо, хоть, что дрессируется. Вы бы, это, отошли от него подальше, а то он нервничает, когда лдей незнакомых встречает.

- Ты что смеешься что ли? - удивился кмет, - Бурмилу никогда не видел чтоль?
- Ишь ты, змеиная голова! - подивился на голову любопытный мужик, - Да это поди оноконда! Ей богу оноконда! Покажи, куда тело девал?
- Что-то ты товарища то своего не шибко любишь, - заметил кто-то из мужиков, - На вид вроде нормальный.
- Да поди он глухонемой у тебя, раз такие гадости терпит, - заметил бородатый, стягивая с подоспевшей конструкции громадный рулон материи, - Эй, хватит дивиться, помогайте, мужики!
Кмет и двое пошли помогать стаскивать рулон, а любопытный подмигнул и прошептал:
- За кожу такой змеюки в городе дадут кучку медяков, а то и целковый. А бурмилу я и сам видел издалека. Хочешь вечером приходи я те картины покажу с бурмилой! я сам рисую!
- Всеволод, хватит там прохлаждаться, давай со всеми таскай снопы сюда!
Мужики расстелили материю по полю и стали разбирать стоги сена, что как оказалось состояло из хорошо связанных тюков. Мужики ловко развязывали веревки и аккуратно раскладывали траву колосок к колоску на материи.
- Ну ладно, давай, как тебя там, до вечера!
С этими словами любопытный присоединился к остальным трудящимся.

Ринвир ухмыльнулся, глядя на Ежи, и, как бы невзначай, почесал пальцем у виска. Он пока не вмешивался в разговор, подумав, что эта змеевидная тварь вполне могла бы быть потомством бурмилы, однако с окончательными выводами пока не спешил. Еще Ведьмак вспомнил зверюгу, с которой миновал схватку в первую встречу.
- Что делать будем? - Поинтересовался он у Ежи. - А картинки надо бы и посмотреть

Ежи с сомнением посмотрел на тело змеи.
- Сейчас мы эту штуку свежевать будем. А потом идем к кмету и требуем с него деньги и еду. Мы договаривались на охрану поля от бурмилы, а не убийство монстры. Может, выторгуем что-нибудь. Тебе еду в любом случае достану приличную. Иначе пригрожу, что разбушуешься и смерть всем придет. Ладно, у тебя ножа нет с собой, случаем? Или пидется мечами пытаться ее поторошить.

Ножа у Ринвира не оказалось. Ведьмаки часто бывали на кухне и примерно представляли себе, как разделывать большие туши. но проблема была в том, что ножа не было, а мечем можно было запросто повредить шкуру добычи. Во всяком случае попробовать разделать тушу мечем никто не запрещал. Крестьянам попросту было не до этого, ведь они уже успели перетаскать почти всю солому одного стога за время ведьмачьих страданий и размышлений.
Пока те усиленно думали, с какой стороны взяться за тушу и как именно начать эту неблагодарную деятельность - свежевание, крестьяне взялись за палки и стали ими молотить по соломе, пытаясь тем самым, видимо, покарать ее за недостаточный в этом году урожай. Краем уха ведьмакам приходилось слышать разговоры крестьян на болезненную тему неурожайности.

- Главное, не раговаривай, - тихо прошептал Ежи своему товарищу, подходя к телу змеи и начиная ее свежевать. При этом здоровяк старался не дышать, а внутренности аккуратно складывал неподалеку, чтобы не загадить траву.

Ринвир вздохнув, приступил к разделке тушки, стараясь орудовать мечом как можно более осторожно. Разделывал тварь он деловито, без лишних эмоций, с одним и тем же непроницаемым выражением лица

Неуклюжий здоровяк Ежи вскрыл брюхо длинной "оноконды" начиная с места где ранее красовалась голова, порядочно распотрошив ее внутренности и забрызгав ими траву вокруг делянки. Меч был велик и годился разве что для убиения живой зверюги. Ведьмак старался, но некоторые куски сдирались неравномерно, разрывались почему то на тонкие полосы, а шкура почти до середины в поперечине была украшена чешуйчатой бахромой. Не смотря на предельную внимательность, внутренности повреждались при первом удобном случае.
Ринвир был более аккуратным и с хвоста туловище чудовища выглядело немного презентабельнее. Во всяком случае, на брюхе остался аккуратненький разрез, с звостовые внутренности, несмотря на небольшой размер выглядели аккуратнее чем у незадачливого товарища.

Крестяне продолжали молотить солому, покарав за неурожай уже четыре стога, а полуденное осеннее солнце продолжало разогревать спины напряженно орудовавших ведьмаков.
Но вот дело было закончено и кучки потрохов, костей и мяса были отделены от шкуры страшного ползучего создания этой странной равнины и красовались на траве, порядочно забрызганной деяниями неуклюжего Ежи.

Выработано:
кучка потрохов
разробленный позвоночник
мясо с вкраплением мелких костей (3 куска)
шкура

- Ну что, собираем все это и дальше двигаемся? - Сказал Ринвир, представив как они со всей этой требухой идут в деревню. Крестьян ему стало жалко. - Надо будет схоронить все это, а делить будем потом, после убиения Бурмилы.
Последнюю фразу Ведьмак добавил таким тоном, словно судьба несчастного монстра была давно предрешена. Да, если задуматься, судьба всех монстров была предрешена, пока существовали ведьмаки.

- Мясо с собой, шкуру тоже.Остальное здесь оставим. Идем к дому кмета. - и Ежи направился прямиком к дому деревенского радагастозаменителя.

Ведьмаком Ежи с собой прихвачено:
мясо с вкраплением мелких костей (3 куска)
шкура

Дом кмета, куда поздним вечером Ежи уже заглядывал, все также стоял на своем месте. Ведьмак вел товарища, ориентируясь по некогда людной, а сейчас пустынной площади с колодцем посередине. Лишь странные белые птицы с длинными шеями и ороговевшим носом, барахтались в пыли, изредка махая крыльями и гогоча. Ведьмаки проследовали к крыльцу и Ежи постучался в знакомую деревянную дверь:
- Заходите, открыто! - послышался женский голос.
Миновав темные сени товарищи вошли в весьма светлое помещение, представ перед дородной, широченной, хотя и не очень высокой женщиной невероятных окружностей и форм в просторном темно зеленом платье-балахоне. Она стояла возле печи, как раз в этот момент извлекая из ее недр железной кочергой весьма большой чан, из под крышки которого сочился ароматный пар.
У ведьмаков невольно потекли слюни. То ли от ужаса происходящего, то ли от мучавшего бедных скитальцев голода.
Чан был поставлен на стол:
- Ведьмаки? - неуверенным тоном поинтересовалась женщина.

- Ведьмаки, - подтвердил Ежи голодными глазами уставившись на чан. - А где кмет? Мы свою работу выполнили.

- Так кмет он на поле со всеми, неужто разминулись? - спросила невероятно большая женщина, - Страда в самом разгаре. Вот вот дожди пойдут. Надо успеть убрать пшеницу.
Женщина на момент задумалась.
- Работу выполнили? - она запылала щеками и засуетилась, - Да что же это я, дырявая голова! Люди от кастрюли глаза не могут отвести. Всю ночь поди бурмилу выслеживали, сразили! Уустали. Поди голодные, а я тут стою, языком болтаю!!! Садитесь есть!!! Кашка наваристая, только что из печи!

Ведьмаки не в силах отказаться, сели на лавку и принялись поглощать заболтиво разложенную по глубоким тарелкам ароматую рассыпчатую крупяную кашу. Ложки стучали на перебой. Ведьмаки обжигали рты, но все равно ели, пока дно тарелок не было вылизано до зеркального блеска.
Казалось, вкуснее этой горячей сытной пищи на свете ничего не существует.
Под конец трапезы безразмерная хозяйка достала откуда-то большой кувшин. Слюньки вновь потекли у ведьмаков из самых отчаянных мест, но вопреки ожиданиям чего-то горячительного в кружки ведьмакам полился обычный, хоть и очень ароматный немного студенистый и в меру сладкий яблочный кисель.
На этом утренняя трапеза была завершена, а усталость от ночного бдения сняло как рукой.

Ежи восстанавливает +5 здоровья
Ринвир восстанавливает 1 здоровья.

Ринвир несколько размолел от эдакого изобилия. Его простоватое лицо сделалось умиротворенным и ведьмак посмотрел на напарника, как бы спрашивая, что делать дальше. Впрочем, недобрые предчувствия его не покидали.

- Хозяйка, может, мы здесь кмета подождем? - спросил Ежи. Ведьмак разомлел и вновь тащиться на поле у него желания не было.

- Так он вечером только придет, - несусветно большая хозяйка собрала у гостей грязные тарелки и отправила их в кадку с мыльной водой, что стояла на полу возле стены.
Казалось, такая большая женщина должна быть неуклюжа и то и дело натыкаться на углы мебели, греметь и грохотать при движении. Однако ничего такого не происходило и лишь изредка поскрипывали некоторые половицы под тяжестью огромного тела.

Ринвир сладко потянулся с довльной физиономией и сказал:
- Так мы мешать не будем. Ежели не хотите, чтоб мы в доме были, скажите, где поблизости подходящее место для отдыха есть.

- И поспать где можно... - полусонно спросил Ежи.

- Что же я такая бестолковая! Вы же всю ночь бурмилу выслеживали!!! - женщина проплыла мимо них и удалилась в соседнее помещение. Ведьмаки какое-то время еще зевали и потягивались, но вот наконец, женщина появилась в дверях:
- Проходите, располагайтесь. До вечера отдохнете, а там и муженек мой с поля вернется. Тогда с ним и поговорите.
Женщина освободила дорогу замученным, но уже сытым страдальцам, и, когда те проследовали мимо нее, закрыла за ними дверь.

Помещение было совсем небольшое с двумя кроватями, конечно не такими широкими, как была в пещере у наставника, но и таких ведьмаки в своей жизни никогда не видывали. Вздремнуть на кровати наставника им ни разу не довелось, в отличии от кусков мяса противоположного пола, что иногда захаживали к старику, когда тот пребывал, что говорится, "в ударе".
Между кроватями стояла небольшая деревянная тумбочка. Она располагалась прямо возле окна, откуда в помещение проникал яркий свет начинающегося осеннего дня. На тумбочке в баночке стояла толстая свеча, наполовину оплавленная и обросшая застывшими ручейками белоснежного воска. А на деревянном полу возле кроватей красовались две пары мягкой домашней обуви.

Ежи, не доверяя кровати, лег на пол. У ведьмака было опасение, что если хозяева кроватей придут и увидят на своих постелях белоголовых незнакомцев, то не обрадуются и начнут ведьмаков бить. Может быть даже ногами. Устроившись поудобнее, юноша постарался заснуть.