Следующее утро выдалась куда более прохладным. Ночью, похоже, прошел дождь брусчатые мостовые блестели под затянутым серым небом, в дорожных лужах отражались дома и облака, за окнами чавкали шаги по грязи, а с листьев и крыш капали крупные прозрачные капли, срываемые свежим ветром. Тем не менее, жизнь в Мистхэйвене, конечно, и не думала утихать вдали звонили колокола храмов, цокали копыта и скрипели колеса, до хрипа (а сейчас подхватить хрипотцу было проще обычного) зазывали покупателей торговцы на рынках, звонко стучали и тихо шипели полные кружки в тавернах, раздавался и смех, и плач... Для тех, кто провел свою жизнь вдалеке от таких крупных поселений, эта какофония могла стучать по рассудку, словно миллионы медных молоточков и тысячи цимбал, медленно сводя с ума и упрямо, мысль за мыслью, превращая в одного из муравьев в этом гигантском человеческом муравейнике. А после весь этот шум сливался в однообразный гул, не воспринимаемый даже если попытаться собрать на нем всё свое внимание.
Однако, всё таки не все, кто сегодня был в кольце белых стен, были частью этой машины. Нескольким таким шестеренкам еще предстояло найти свое место. И пяти из них сегодня суждено было встретиться...
Главное здание городской стражи Мистхэйвена сложно было назвать архитектурным шедевром. Явно старая постройка из огромных блоков грязно-серого камня, выеденного, наверное, не одной сотней лет ветров и дождей, с узкими окнами-бойницами, словно бы сощурившимся, чтобы разглядеть подходящих, и тяжёлыми дверьми из потемневшего дерева, укрепленного простой, без всяких изысков, сталью, стояла чуть южнее центра, словно оставшийся после лесного пожара обгорелый пень посреди цветущего по новой подлеска. Вяло трепыхалось на ветру, будто умирающая рыба, полотнище с гербом города, перекрещенными ключами над воротами в белой стене, но обрамленном в щит символ стражи. У входа стояла пара служителей закона, скучающе рассматривавшая проходящий по улице люд. На их кольчуги изредка капало сверху, каждый раз заставляя "пострадавшего" поежиться. На стену слева была прибита здоровенная доска с несколькими бумагами и пергаментами, частично защищенными от влаги деревянной крышей, закрывавшей всю эту конструкцию сверху. В основном на листках были нарисованы (не без некоторого таланта, но далеко не профессионально) лица, под которыми красовались большие буквы "РАЗЫСКИВАЕТСЯ", но один из них к таковым не относился: вместо чьего-то хмурого взгляда на нем был изображен символ, состоящий из трех собак, а точнее, гончих, ухвативших друг друга за хвосты и создавших, таким образом, кольцо или круг.
ИЩУТСЯ
Храбрые люди и нелюди, с опытом боев,
готовые охранять закон, порядок и честной люд
от угроз магических и чудовищ всевозможных
в числе нового отряда особого назначения
городской стражи.
Помесячная оплата с добавками, жилье, питание
и прочие нужды покрываются из городской казны.
Обращаться к Карлу Леббенкопфу, эск.
в администрацию городской стражи.
Устройство не обещается.Именно это сухое предложение, в том или ином виде, и привело сегодня к этим серым стенам эту самую пятерку. Двигало ли ими желание помочь людям, обеспечить безопасность, сохранить лицо города, или просто подзаработать, убивая всякую нечисть, были ли они жителями Мистхэйвена или нет, какое было их прошлое и что они ждали от будущего все это было сейчас неважно.
Стража у входа направляла тех, кто заявлял о своем желании устроиться на эту работу, в комнату на втором этаже, но по их выражению лиц, нисколько не оживляющемуся во время этого объяснения, было видно, что за несколько дней, которые висели по городу эти листовки, на желающих они уже насмотрелись, а то, что подсказывали, куда идти, свидетельствовало о том, что даже несмотря на это отряд так и не набрался...
Та самая комната, до которой можно было добраться по узкой винтовой лестнице с истертыми чуть не до гладкости ступенями, на самом деле была лишь этаким шлюзом, в котором все желающие могли подождать, пока подойдет их черед, а вот уже за следующей дверью раздавались голоса, обсуждающие личные качества, денежные вопросы и боевой опыт. Как и стоило ожидать от башни, потолки здесь были довольно низкими, сама комната небольшой, с голыми стенами и без единого окна. На полу стояло несколько явно принесенных откуда-то недавно разнокалиберных стульев и табуретов, у входа ящик, на котором лежал меч в ножнах и кинжал, видимо, принадлежавший кандидату внутри. Рядом сидел еще один стражник, с таким же отсутствующим выражением лица, как и те, что стояли снаружи (но с роскошными русыми усами).
Голоса за дверью стали громче, теперь можно было легко разобрать отдельные слова. Похоже, соискателя не устраивала предлагаемая работа. В конце концов, раздался еще один голос, громкий и низкий, непохожий на два других:
Ну и проваливай тогда обратно в свой Редмин, если там всё так хорошо! За такие деньги можно половину моих людей на всю жизнь обеспечить!
На несколько секунд повисла тишина. Затем, хлопнув дверью, из комнаты чуть ли не вылетел красный от ярости темноволосый эльф, уже было собравшийся покинуть и этот "шлюз", когда стражник у двери окликнул его и кивнул на его оружие. Покраснев чуть не до фиолетовости, тот столь же резко вернулся обратно, сгрёб клинки в охапку и ушёл. Еще спустя несколько мгновений дверь приоткрылась и в проеме показалось покрытое несколькими шрамами лицо, явно обладатель третьего голоса. Окинув взглядом комнату, он произнес, все еще громко, словно стоял на оживленной улице:
Давайте все внутрь, ускорим всё это, и вновь исчез за дверью.
Охранник подождал, пока оружие оказалось на ящике, после чего пропустил всю пятерку внутрь. Эта комната была не больше прошлой, но зато в стене напротив двери было целых два окна, впускавших немного света и свежего воздуха. Между ними стоял стол, на котором лежало несколько бумаг и хозяйственных книг, а за ним сидел молодой, около тридцати лет, гладковыбритый и коротко стриженый человек в довольно богатой одежде. При виде вошедших он встал и приветственно протянул руку, улыбаясь, но так как не мог выбрать, кому именно, жест получился несколько неловким.
Карл Леббенкопф, представился он, на всякий случай не дожидаясь ответного жеста, А это, кивнул он в сторону одетого в кольчугу обладателя громкого голоса, который в свою очередь лишь нахмурился, Роберт Тэрр, глава городской стражи. Вы же пришли устраиваться в Гончих, да? Расскажите, что вы можете предложить отряду.
Король Жезлов, Карл Леббенкопф