Лёша в гостях у Максима, злоключения для Кота (ЗТ)

Ещё несколько стаканов стояли полными и притягивали к себе Лёху... Желающие поиграть нашлись: три смешливые девчонки лет по восемнадцать. Сначала спорили, кто из них будет за Лёху, потом спросили, не угостит ли он их вином.

Лешка согласился, конечно. Вина ему жалко не было, хоть и было оно самым вкусным в мире напитком по его мнению, но здесь, судя по всему, недостатка в этой роскоши не было, были бы деньги, чтобы расплатиться, а с этим, по лешкиному разумению, у него тоже проблем не было. Вообще-то откуда их берут, эти "деньги", он пока так толком и не понял (вроде, Игнат объяснял, и доктор тоже, что "работать" надо ... но как это делается они ему не показали, а денег при этом всегда хватало на все, что требовалось, так что, Лешка даже подумал, что, может быть вот то, что он делает целыми днями, и называется "работать"). Как и где они, деньги, хранятся и как их можно оттуда достать, он правда, тоже пока не знал - просто не было необходимости, Игнат ведь всегда был рядом - но сейчас и в этом проблемы он не видел, поскольку Игнат, убегая, отдал ему целую кучу наличных. Сколько там денег, Лешка точно не знал, но полагал, что на вино должно хватить.
- Конечно, пейте, девчонки! - пригласил он радушно, пододвигая бокал. - Кончится - еще закажем, не проблема!

Сыграли три партии, Лёха и его напарница проиграли, но самую малость. А закончив с вином, девки собрались уходить. Но, посовещавшись, позвали Лёху с собой прогуляться до озера.

- Вообще-то, я здесь ... друга жду, - сказал он, неуверенно ерзая на стуле. - Мы здесь с ним встретиться договорились, и он ... будет переживать, если меня не найдет.

По его нерешительной физиономии каждому было бы понятно с первого взгляда, как сильно ему хочется, чтобы его уговорили.

Уговаривать Лёху девки, похоже не собирались. Уже повставали с мест, но в этот момент отключился свет, и всё погрузилось во мрак. Посетители отнеслись к этому довольно пофигистично, краем уха Лёха слышал даже смех и фразы о том, что сейчас включат всё обратно. И, действительно, включили, но не всё, а лишь несколько тусклых лампочек, которых хватало ровно на то, чтобы кое-как различать друг друга и предметы мебели.
- Дамы и господа, у нас возникли проблемы с электроснабжением. - объявил красивый женский голос в динамиках. - Просим вас покинуть помещение кафе, сегодня продолжить работу мы, к сожалению, не сможем. Приносим вам искренние извинения.
- Теперь ты друга тут точно не дождёшься. Сейчас всех отсюда повыгоняют и двери закроют.
Без лишней спешки люди выходили, и помещение постепенно пустело.
- Ну что, пойдём? - ещё раз позвали девчонки Лёху, когда основная масса людей уже вышла и толпы у дверей уже не было.
Не дожидаясь ответа, они неспешно направились к выходу.

- Нет, -решил Алеша и уселся на ступеньки у входа. Приступ беспечности прошел, когда девчонки не стали уговаривать, а теперь к нему вернулось, по крайней мере, частично, чувство долга. - Он будет беспокоиться, когда вернется. Если я уйду отсюда, не предупредив, то мы не сможем с ним встретиться. Извините, девчонки, мне очень хочется с вами погулять, но ... я лучше тут посижу, - закончил он грустно.

Появился Игнат верхом на велосипеде с невероятного размера рюкзаком за спиной. А кроме рюкзака он умудрился как-то тащить на себе ещё один длинный чехол, чем-то набитый. Второй велосипед робот катил рядом, удерживая за руль.
- Макс! Хорош сидеть! - крикнул он, заметив ожидающего его Лёху. - У тебя двадцать минут на то, чтобы научиться на этой штуке ездить.
Спешившись, Игнат положил рюкзак и чехол на землю.

- Игнат! - Лешка вскочил и побежал навстречу роботу. - Ты куда рванул-то? Объяснил бы хоть что случилось ... я ж беспокоюсь!
Он подозрительно посмотрел на странное сооружение и высказал опасение:
- Оно ж того ... падать будет, колеса-то вон тонкие какие ...

Прижав Лёху к себе, Игнат зашептал ему на ухо:
- Случилось страшное, парень. Видишь, уже темнеет, а фонари не горят? Потому что электростанции вышли из строя. Одна за одной. Людям не говорят, чтобы паники не было. Сколько-то ещё важные места на запсах энергии проработают, а потом - кердык. Восстанавливать их долго, а воды в кранах вот-вот не будет. Лифты не работают. Поезда не ходят. Скоро отключится связь. Ни попить, ни поесть. Подвоз жратвы со складов прекратится. Да и склады не пополнятся без работы фабрик, которые тоже остановились. Пока не началась паника и беспредел, надо валить. Понимаешь?
Взяв велосипед за руль Игнат сказал Лёхе, чтобы тот садился и крутил педали.
- Я не упал, и ты не упадёшь. Пока едешь, эта штука не падает. Я буду бежать пока рядом, держать, чтобы ты с непривычки не упал.

- Чего же их не починят? - спросил Леха, забираясь на велосипед. - Ну станции эти, элекрояические?

- Починить-то можно. Но это не быстро, во-первых. А во-вторых... если кто-то смог вывести из строя почти все станции почти сразу, сам понимаешь, он сделал это не просто так и не для того, чтобы их просто починили. - Пояснил Игнат. - Давай, жми на педали!

Леша нажал.
- А кто сделал? - спросил он заинтересованно. - И зачем?

На самом деле, это очень трудно - представить себе кому и зачем может понадобиться поломать такую полезную штуку, как электростанция.

- Думаю, за ответ на этот вопрос отвалили бы столько денег, что можно было бы новый город построить.
Велосипед покатился, и Игнат побежал рядом, помогая Лёхе держать равновесие.
- Жми вторую, потом снова первую, не переставая, крути! Я бы хотел ещё знать, как именно. Там и аппаратура надёжная, и охраны полно, и инженеры не дураки.

Лешка, обрадованный, что получается, нажал сильнее.
- Здорово! - поделился он. - Едет и не падает! А что такого раньше никогда не было, чтобы станции поломались? Может перегрузка? Погоди ... а почему ты убежал раньше, чем свет выключился? Тебя кто-то предупредуил?

Игнат отпустил руль, но всё ещё бежал рядом, чтобы подстраховать в случае чего.
- Ломались, но редко. Но чтобы сразу и почти все - такого не было. Да, я получил информацию, постоянно сканирую новости из разных концов опричнины. Пока в городе всё работало на аварийных запасах на случай небольших поломок, я успел добежать до магазина и закупиться, пока свет не стали выключать повсюду.

- Ты думаешь, это нарочно кто-то сделал? - продолжал не понимать Алеша. - Зачем? Со светом же лучше. А грибов светящихся не бывает у вас?
Отчаянно закрутив рулем из стороны в сторону, он с трудом удержался, чтобы не свалиться и буркнул сердито:
- Почему им было четыре колеса к этой штуке не приделать, как у всех? Экономят, что ли?

- Грибы? Светящиеся? Бывают, но они растут очень далеко, и они маленькие. Тем более, что толку с гриба, если от его света не смогут работать машины? Честно говоря, я не знаю причин, по которым станции могли сломаться сами. Как не знаю и способов сломать их нарочно. Просто второе мне кажется вероятнее. Потому что вышли из строя сначала самые важные станции. Вообще, есть те, кому электростанции во вред, можно сказать, но я не понимаю, как они смогли. Если это они, конечно.
Уже изготовившийся остановить лёшино падение Игнат отступил подальше, когда опасность потерять равновесие миновала.
- Чем быстрее едешь, тем проще не упасть. Нет, не экономят. Делают и трёхколёсные модели. Но с двумя колёсами удобнее и манёвреннее.

- Здорово! - ответил Лешка на замечание о быстрой езде, сильнее нажимая на педали. - Кажется, я почти научился! - добавил он осторожно. И закончил, широко улыбаясь: - Быстро я люблю!
Кажется, все эти ужасы с пропажей электричеста не слишком его беспокоили: ну подумаешь, темно, солнце взойдет утром - вот и посветлеет, стоит перживать об этом ... вот на велике погонять - это другое дело. Жалко, что ему раньше эту замечательную машинку не показали, столько времени даром пропало!
- А кому электростанции мешают? - спросил он все-таки, но больше из вежливости, потому что видел, что Игнат почему-то всерьез озабочен этой неприятностью, а если человек чем-то озабочен, то ему неприятно, когда другим наплевать. Наверное, у роботов так же это устроено, как и у людей, раз уж люди их сделали. Люди, когда что-нибудь делают, то всегда выходит похоже на них самих.

- Быть может, пару раз ещё чебурахнешься, но это не страшно. Даже для людей.
Теперь Игнат уже не бежал за Лёхой, а просто смотрел, как тот нарезает круги.
- Не сами по себе электростанции, а вся опричнина. Люди земщины всегда не любили людей опричнины. Люди опричнины платят им тем же.

Убедившись, что человек чувствует себя уже относительно уверенно, Игнат тоже влез на велосипед и покатил вдоль улицы.
- Давай! Не отставай!
Скорость он, конечно, держал щадящую, учитывая, что за спиной у него всего лишь новичок.

Леха уже освоился и отставать не собирался, а наоборот попросил ехать побыстрее, чтобы повеселее было.
- А почему не любят? - спросил он. Он как-то не мог себе представить такое - как это можно "не любить" людей, причем сразу всех, разом, даже тех, которых ты вообще никогда не видел. За что же их не любить, если ты их не знаешь? Это было так странно для него, что он даже объяснить толком не смог своего затруднения, а ограничился только коротким вопросом.

- Когда устанешь, скажи, сделаем привал.
Робот увеличил скорость и попробовал объяснить в меру сил.
- Как бы тебе сказать... это очень давняя история. Посмотри на себя, на окружающих людей. Видишь, какие они красивые? Они потомки тех народов, что жили на севере. И эти народы построили цивилизацию. Южные народы тоже строили цивилизацию, но она рухнула. И эти народы одичали. Ну, не совсем, но во многом. Северные народы стали пускать южан к себе жить, им нужны были работники для тяжелого труда, в котором не нужны знания и разум. Дикие южане доставляли много проблем, но северяне вынуждены были их терпеть. Не то, чтобы вынуждены, но сами делать тяжелую работу не хотели. В конце концов, северяне изобрели машины, которые стали делать такую работу вместо людей. Южане стали не нужны и их изгнали. Была война, но недолгая. У северян была армия и хорошее оружие. Северяне на самых лучших землях создали опричнину. С красивыми городами, с чистой природой, где всем всего хватает и царит полный порядок. Южане же, кто уцелел, остались на менее благополучных территориях, которые зовутся земщиной. У них нет государства, нет промышленности, они ещё более дикие, чем когда либо. И ненавидят северян за их богатую жизнь, за их красоту, за победу в войне.

Город закончился, и велосипедисты выехали на пустое шоссе, идущее сквозь странный лес, деревья в котором сидели не абы как, а ровными рядами.

Лешка так и не понял, почему это надо ненавидеть за красоту. Это же хорошо, когда красиво, это любить надо, а не ненавидеть. И еще ...
- А зачем от них отгораживаются? Пустили бы сюда и жили бы себе все вместе, и никому бояться не надо ... А куда мы теперь едем?

- Видишь ли... всех много, а всего мало, и всего на всех не хватит. Мы не хотим с ними делиться. А они хотят жить не хуже нас. И мало того, ещё и свои порядки пытались навязать. Это же нетерпимо, когда гость хозяину порядки навязывает.
Понемногу восторг отступал, и Лёха стал уставать.
- Подальше от города. Возможно, через несколько дней там начнут убивать за еду. Ну и в принципе... Стоит только власти ослабнуть, как начнётся война всех со всем за передел всего. Вопрос в том, успеют до полного хаоса починить станции или нет.

- Ты так говоришь, - проворчал Лешка, пыхтя, приподнимаясь в седле, чтобы всем весом давить на педали, - как будто у вас уже такое раньше было. Война всех со всеми и все такое. Откуда ты знаешь, что так будет? Если эти ваши опричники такие тупые все, то как же им удалось свою опричнину создать? Почему они раньше друг друга не перебили, еще до того, как элетростанции эти построили?

- Конечно, всё уже было и не один раз. Не в опричнине, конечно, а до неё. Это ты в деревне жил, там всё просто. Еда закончилась - пошел в лес да набрал новой. Людей мало, все всех знают, и даже если кто-то с кем-то в плохих отношениях, они друг для друга свои. Потеря одного человека в деревне - это трагедия для всех остальных, потому что для выживания нужно единство как можно большего числа людей. А теперь представь город. Десять миллионов человек. И нет источников еды. Точнее, они есть, но за много километров. Связь с ними прервалась. Да они, возможно, уже и не работают. А ещё нас так много в городах, что все друг другу чужие. Да мы и не зависим так сильно от соседа, как деревенские. Смерть соседа для нас не трагедия. Даже если тысяча человек умерло, это ничего не изменит в жизни одного. Плюс, мы разного достатка. Один ютится в маленькой комнатке, у другого, как у тебя, много комнат. А есть те, по сравнению с которыми ты просто нищий и живёшь ужасно. Это рождает недовольство и зависть. У нас есть полиция, те парни, которые смотрят, чтобы никто не навредил другому. И только полиция удерживает, зачастую, от всеобщего силового передела. Теперь представь, что еда закончилась. Ради барахла никто не станет рисковать жизнью и воевать с полицией. А ради еды будут. Или ты убьёшь полицейского, и добудешь еду. Или ты умрёшь с голоду. И твои дети, и твои родители. Будет ли полиция насмерть стоять за склады с провизией? Не факт. Возможно, они же склады эти и разграбят. Полиция и их родственники тоже хотят есть. А пока полиция занята охраной или дележом складов, люди начнут выяснять отношения друг с другом. Возможно, кто-то бедный решит под шумок обогатиться из твоего жилья. И кокнет тебя без лишних сомнений. Но это только начало. Когда еды в городе не станет совсем, из города побегут. Куда? Например, к озёрам. Озеро - это вода и рыба. Не много, но лучше, чем ничего. Людей много, места у озёр мало. Будет драка. Рыбы-то всем не хватит. Возможно, колонны самых отчаянных вторгнутся в земщину. Там есть поля и запасы прошлых урожаев. Земская еда не лучшее, но куда приемлемее голодной смерти. И мы с тобой должны быть впереди волны беженцев. Чтобы не драться за воду и еду. Понимаешь? Возможно, я паникую зря, и станции запустят до начала хаоса, но лучше перестраховаться.
Доехав до съезда с шоссе на уходящую в лес дорожку, Игнат повернул.
- Сейчас доедем до озера. Отдохнём, переночуем. А утром в путь.

В чехле, который робот тащил на себе, оказалась палатка. Её на берегу и установили.

Алеша порядком устал вертеть педали. Когда палатка была готова, он забрался внутрь и с облегчением растянулся там, закинув руки за голову.
- А что, - спросил он, разглядывая клетчатую текстуру материи, образующей свод палатки над ним. - Эта фигня с электростанциями, она по все опричнине произошла, не только в столице? А что остальные делают ты знаешь? В смысле, семья наша, они тоже бегут ... это ... впереди волны?
Тут его, вдруг, посетила одна мысль, от которой он внутренне похолодел и спросил почти шепотом, вдруг охрипнув:
- Игнат, а у тебя самого-то заряда на сколько хватит?

- По всей. Иначе это было бы ерундой. Энергию легко направить из одного района опричнины в другой. А наши сейчас дома. Роботы закупили ворох еды и боеприпасов. Вода в бассейнах. Отец успел твой покинуть столицу. В последнюю минуту, но успел. Они думают пересидеть дома беспорядки, если те начнутся. С большими запасами можно. Тем более, роботы защитят.
Игнат раскатал в палатке пенку.
- Укладывайся сюда, чтобы холод от земли не шел к тебе. Моего заряда на несколько дней хватит. Смотря, как тратить буду. Но ты не бойся. Прежде чем отключиться, я скажу тебе, что делать. Опять же, есть у меня пара мыслей...

Лешка перекатился на пенку.
- А зачем тянуть до последнего? - удивился он. - Почему сейчас прямо не можешь сказать чего мне делать? И мысли свои рассказать тоже? На пару дней - это считая сегодняшний или начиная с завтрашнего? - уточнил он озабоченно.

- Потому что чем дальше, тем точнее у меня информация. Но если вдруг что внезапно... просто похорони меня. Потом откопаешь. Если мне не повредить центральный вычислительный узел, то я не умру. Мой разум будет жив, для его поддержания в сонном состоянии энергии почти не требуется. Хоть тысячу лет пролежу. Или могу показать, как вынуть сменный аккумулятор. Возьмёшь с собой, зарядишь, вставишь обратно. Как получится.
Игнат застегнул вход в палатку и лёг, прижавшись к Лёхе.

- Понятно, - вздохнул Лешка сонно. - То есть, понятно, что надо тебя закопать, но не понятно, где я потом заряжу твой аккумулятор, если тут будет хаос и война. Тысяча лет вряд ли у меня есть. Но вообще-то, я надеялся, ты мне расскажешь, чего мне с собой дальше делать, а не с тобой, ну там, куда идти, чего искать, и вообще ... Я - эгоист, да?