Увэ Тихий. Каитиф, Ветка для IamNecroz

Увэ Тихий

Ⅰ

Веки Увэ опустились и через мгновение поднялись снова. Его окружала тьма и, хотя моргать вампиру не слишком-то и требовалось, он сделал это скорее от удивления…
Так обнаруживают себя глубоко под землей люди, подверженные ложной смерти, и Бог знает, как много народу из числа покойников умирают второй раз, будучи заживо похороненными. Пошевелив руками и обнаружив себя стоящим, вроде бы, в вертикальном положении, Увэ мог порадоваться, что, по крайней мере, он не лежит в гробу. Но всё же… где он, черт возьми… И почему здесь так темно, а его рука сжимает привычную ей рукоять ножа, будто собирается прирасти к ней в сию же секунду? На мгновение в сознании его вспыхнула искра. То чувство, когда знаешь, что в этот самый момент чья-то пара глаз уставилась тебе в затылок. А затем последовал удар. Выверенный выпад человека, который, похоже, держал в руках оружие не впервые. Острие чего бы то там ни было едва не вылезло из-под грудной клетки вампира, пробивая тело насквозь, чтобы явить ему, с чем же, собственно, он имеет дело (-3 Летал). Уши терзал странный писклявый повторяющийся звук, источник которого находился совсем рядом с ним. И боль сейчас почти заставила его присоединиться к этому «песнопению».

Стараясь тут же удалиться от источника боли, да к тому же не подставить спину второй раз, незадачливый вампир рванулся вперёд, избавляя себя от столь бесцеремонно вторгшейся в него железки. Вместе с тем, превозмогая боль и страх, он тут же попытался развернуться и присесть, теша себя надеждой, что его враг всё же не видит сквозь тьму слишком хорошо. Подавшись вперед и лишившись, к счастью, ненужных предметов в своем теле, вампир едва устоял на ногах, споткнувшись обо что-то не слишком твердое, некстати попавшееся ему под ноги, но затем с силой налетел на другой предмет, который достигал в высоту его пояса и был, похоже, приставлен к стене. Препятствие не шелохнулось. Левая рука Увэ уперлась в твердую поверхность на уровне чуть ниже плеча. Правая же легла на гладкую плоскость препятствия, задев при этом какой-то предмет... Секунду спустя, издав глухой звук, что-то свалилось на пол совсем рядом с ним. Не мешкая, он тут же метнулся влево, полагая, что атакующий, как и большинство, правша. Левую руку он вытянул в направлении движения, предупреждая неожиданные столкновения, и пригнул голову из опаски ещё и ей что-то встретить. Увэ старался ступить так тихо, насколько он вообще был способен, и надеялся на этот раз ничего не опрокинуть. Продолжая первый шаг, он начал таки разворачиваться, чтобы совместить это со вторым шагом и уложиться в длительность произведённого им глухого звука падения. Пока он не видел своего врага, активное сопротивление было невозможно. Во рту разлился солёный вкус крови, потраченной на укрепление своего тела (+ 1 Выносливость).

Осуществить задуманное Увэ не удалось. Привлеченный звуком некто, смог оценить примерное местоположение вампира и рубанул наотмашь, забрав пониже, чтобы попасть наверняка. И он не прогадал. Едва его жертва дернулась, дабы отскочить в сторону, оружие ее настигло и нанесло еще одну опасную рану в районе чуть пониже лопаток, едва не перерубив хребет (-3 летал. Ур.здоровья Калека). Продвинувшись в намеченное место, Увэ оказался в углу. Препятствие, встреченное им ранее, пребывало и здесь тоже, а рука его, выставленная вперед, почти сразу уперлась во что-то массивное. Окончательная смерть, казалось, уже протягивала свои лапы к горемычному…
Паренёк изо всех сил сжал зубы, удерживая крик, а если бы он мог пролить хоть слезинку, то мука точно вышла бы одной огромной каплей. Почти рефлекторно несчастный сжёг ещё толику крови, чтобы восстановить здоровье, хотя скорее ради успокоения боли, чем в надежде выдержать следующий удар. Судорожно соображая, где же он всё-таки находится, оценивал свои тактильные ощущения, и, рассчитывая, что ушёл на достаточное расстояние от случайных размашистых атак, Увэ присел и стал двигаться вдоль встреченного им препятствия. Если враг его видит, то уж точно в темноте ему не убежать, иначе же, сохраняя скрытность и осторожность, а также мысленно умоляя всех богов и проклятых, что в такой ситуации, возможно, прибегнуть к Затемнению, можно было ожидать хоть какого-то успеха.

Движение в помещении прекратилось, и тишина готова была воцариться здесь, однако прерываемая мерным писком, но значительно реже... Противника рядом с ним как будто и вовсе не было... В воздухе ощущался запах крови. Поблагодарив судьбу за подаренную передышку, Увэ, тем не менее, не рискнул двигаться дальше и замер на месте. Голод, хоть и мягко, уже ворочался в глубине его естества, но вампир потратил ещё каплю, наращивая собственную Выносливость, а вместе с тем воззвал к Прорицанию и напряг все свои чувства, готовый услышать малейший шорох, преодолеть мрак и впитать сладкий аромат живительной жидкости.

"Человек, - немного порадовался Увэ своей догадке. - ...истекает кровью". С этой мыслью он лизнул нож, до сих пор находившийся в его руке. Кровь на ноже действительно была, но вкус ее был другим - не человеческим. Обостренное зрение вампира помогло ему бегло осмотреться и обнаружить, что находится он в небольших размеров помещении, стены которого были обставлены разнообразными комодами и полками почти по всему периметру. Немного дальше центра стоял тот, кто нанес ему столь значительные повреждения. Темный силуэт, заняв какую-то странную позу с ногами, расставленными шире обычного, не шевелился.

Увэ легко повёл пальцами по языку, избегая глотания неизвестной ему субстанции, и вытер их об одежду. Сейчас, когда он хоть немного ориентировался в ситуации, надо было обеспечить условия для манёвра и найти выход - в конце концов, прямая схватка всегда была слабой стороной вора-домушника. Осмотрев уже ближайшее пространство, вампир плавно поднялся и продолжил двигаться вдоль стены, намереваясь пройти мимо обладателя такой странной крови. Вместе с тем он опасливо шарил по полкам, предварительно посматривая на проверяемое и под ноги, дабы найти что-либо небольшое и лёгкое, что могло бы быть брошено в качестве отвлечения в этой непроглядной для врага тьме. Пальцы вора, не издавая шума, пробежались по одной из полок, на которой, похоже, хранилась посуда, однако в руки не угодило ничего конкретного. Ему удалось сделать несколько мелких шагов, едва продвинувшись вперед - около метра. Расстояние между ним и нападавшим теперь стало меньше.
Смирившись с тем, что ничего менее шумного бросить нет, Увэ не стал останавливаться и тихо двинулся рядом с его, пока неудавшимся убийцей. Вампир ступал в полуобороте, стараясь удерживать взглядом силуэт и в то же время кое-как осматривать пол помещения. Тело было слегка напряжено, готовое к атаке неприятеля, но пока были все причины полагать, что у того всё же нет развитой Проницательности, преодолевающей Затемнение крадущегося рядом кровососа.

Напавший на него не торопился с новой атакой. Тело его разогнулось и, тихо ступая, отдалилось от Увэ, направившись к углу, прилегающему к той стене, у которой двигался вор. Через мгновение он исчез из виду. "Положение выровнялось", - с досадой констатировал искомый и постарался пересечь комнату, опасаясь двигаться к предполагаемому положению двери. Ожидая возможной дислокации врага к его недавней позиции, Увэ решил искать выход с другой стороны. В голове проносились мысли о том, что делать, если эта игра в кошку и мышку затянется. Вампир пересек комнату, ожидая возобновления стычки в любой момент, однако ничего подобного не последовало. Темное пятно, напоминавшее дверь, обнаружилось как раз в той стороне, где только что был его противник. И еще одно - ближе к нему - располагалось на стене, напротив и немного слева от его прежней позиции, а теперь - позади.

Пока недалеко от предполагаемого выхода находился соперник, желания туда идти не было. А посему Увэ скользнул вдоль комодов и полок к "окну", надеясь исследовать хотя бы его. Тем не менее, окно оказалось дверью. Увэ смог подметить в ближнем к себе углу небольшое нечто, напоминавшее средних размеров лохматую шубу. И в то же время, ощупывая дверь, он смог услышать довольно слабый щелчок, раздавшийся откуда-то сверху и, как будто издали. В ту же секунду в противоположный ему угол помещения проникли первые лучи света, которые Увэ заметил краем глаза.
Эти проблески огласили, что время раздумий и танцев во мраке закончилось. Увэ уверенно толкнул дверь, но, не наваливаясь, чтобы остаться способным быстро её открыть, если вдруг она отпирается на себя. Оставалось уповать на то, что за дверью не огромный освещённый дом с кучей стражников. Будь проклят провал памяти, который скрывает понимание о том, что произошло и главное, где.
Дверь открывалась от себя. Было то удачей, либо Увэ уже проходил здесь, как бы то ни было, она открылась, и свет из нее не поступал. Его тело легонько подалось вперед вслед за ней. Однако дверь оказалась коварной, издав к досаде вора довольно громкий скрип, который без сомнения был услышан его противником.

Свет в противоположном углу стал ярче, открыв Увэ то, что раньше он не мог видеть: стена, расположенная напротив него, заканчивалась лестницей, сквозь перила которой теперь проходили лучи источника света, находившегося, по-видимому, выше по той самой лестнице. Ее ступени резко скрипнули, вторя глухому звуку шагов, одного или двух, давая понять, что сверху кто-то спешно спускается вниз.

Часики судьбы затикали чаще, заставляя вампира принимать очередное не взвешенное решение, и он, не мешкая, шагнул во тьму, выставив левую руку вперёд. Шаг он соблюдал такой, чтобы удрать как можно быстрее, но и не собирать своим галопом дополнительных участников сей трагедии. Да и столкновение на большей скорости прибавило бы ощущений ко всем тем, что уже подарил треклятый мечник, или кто он там есть. Выставленная рука почти сразу натолкнулась на препятствие, а звуки шагов в оставленной позади комнате стихли. Вместе с тем, играя тенями, ползущими по деревянному полу, в нее проник свет. Прорицание изображало его почти дневным, на самом же деле, он был лишь тусклым и трепещущим. На полу, прямо напротив двери, виднелась кровавая лужа, как будто размазанная с правой стороны.

Злость и отчаяние начали разрывать сознание со всех сторон, а потому Увэ пришлось приложить определённые усилия, чтобы сохранить трезвость мысли. Метания в кромешной тьме пока не привели ни к чему хорошему, а последний рывок подарил лишь стену в самом начале пути. Поэтому, оценив блеклое свечение в оставленной комнате, загнанный упырь решил снова сделать ставку на Затемнение, а также на то, что враги, коих видимо прибавилось, остановились от неспособности что-либо увидеть на месте событий. Сконцентрировавшись, загнанный кровосос начал выходить из комнаты с твёрдым намерением пересечь её вдоль ближайшей стены. Развернувшись и краем глаза заметив слева от себя на расстоянии в свой рост скошенную вниз стену, завершавшуюся внизу темной, проваливающейся тьмой, Увэ вернулся в комнату. Слева от него, держа в вытянутой левой руке лампу, а в правой - меч, стоял хорошо сложенный мужчина лет тридцати пяти, совершенно голый. Судя по направлению его глаз, он осматривал помещение, уделяя особое внимание открытой двери, из которой только что вышел вампир. В этот самый момент очевидно неживому каиниту показалось, будто его сердце как минимум сжалось, добавляя новые яркие краски к букету всех переживаний сегодняшней ночи. С таким чудесным ощущением он продолжил свой путь, осматривая его широко раскрытыми глазами и не смея взглянуть более на своего неприятеля. Наверное, если тот его увидит, то очередной, и он же последний, удар таки найдёт свою цель, а потому лучше сосредоточиться на том, что действительно зависит от крадущегося.

Благодаря Затемнению вампиру удалось проскользнуть мимо противника незамеченным, не задев при этом ничего на своем пути. Тот же, осмотрев комнату, осторожно прошел дальше и отправился туда, откуда только что вышел Увэ - в дверь.

"Надеюсь, там был спуск, и ты себе шею на нём сломаешь!", - мысленно ненавистничал бродяга. Однако вместе с мечником и его лампой большую часть комнаты покинул и свет, а потому сейчас главным было ни обо что не споткнуться. Уже достаточно хорошо изучив помещение, Увэ тихим, но и не слишком медленным шагом двинулся прямо к предполагаемому положению лестницы. Краем глаза он посматривал назад, чтобы снова отойти к стене в случае неожиданного возвращения "охотника", но основное внимание уделял впереди лежащему маршруту, не желая наткнуться на тех, кто принёс лампу.

Сокрытый тенями вампир воспользовался лестницей, умудрившись проковылять по ней гораздо лучше противника - настолько тихо, что никто бы и вовсе не смог заподозрить присутствие Увэ на ней. Старое дерево осталось абсолютно безмолвным. Вверху его ожидало еще одно темное пятно, подпиравшее деревянный свод. Еще через мгновение тьма окончательно поглотила всё вокруг.
Ещё раз перебрав в голове всё произошедшее, паренёк обзавёлся версией его текущего положения: "Ага... я в погребе и сейчас стою прямо у его затворок". Плохо в этой версии было то, что лампу, скорее всего, принёс слуга или кто-то из домочадцев, и очень вероятно, что прямо сейчас они стояли возле входа в погреб. Лёгким касанием Увэ провёл по створке, чтобы определить, является ли она сплошной или двустворчатой, после чего крайне аккуратно на неё надавил. Стоящие рядом не должны заметить её движения, зато вору откроется щель и возможность определить, есть ли рядом со входом источники света. Поверхность не поддалась. Судя по полученным ощущениям то, на что налегал Увэ, было деревянной сплошной дверью, снабженной дверной ручкой. Раздражённо скривившись, он ощупал ручку, намереваясь выяснить механизм открытия двери - поворотный, рычажный или может она вообще просто для того, чтобы можно было потянуть на себя изнутри погреба.
Ручка имела поворотный механизм. Увэ удалось нащупать характерную для подобных изделий форму. Внизу было тихо и темно. Если мечник и собирается вновь нанести вампиру удар, то сейчас это стало бы для него неожиданностью.

Конечно же, столкновение с ним на лестнице сулило неумелому бойцу, коим и являлся герой сей печальной сцены, только лишения, а лишиться в его случае можно было только нежизни. Поэтому, рассчитывая на скрипучую лестницу и свет лампы, Увэ решил как можно быстрее воспользоваться подспорьем в виде поворотной ручки, которую с минимальными опасениями можно было вращать и не бояться, что враги с той стороны это заметят. Другой вопрос, что сам механизм не гарантировал полного беззвучия, но выбора особого и не было, а потому упырёныш вернулся к первоначальной задаче - незаметно приоткрыть дверь ради щёлочки, что принесла бы ещё немного информации о незавидном положении Увэ.

Вампир аккуратно нажал на ручку, и та подалась, лишь тихонько щелкнув. За приоткрытой дверью оказалось немного светлее. В щель Увэ сумел разглядеть приоткрытое окно - оно было светлым на фоне затемненного пространства за дверью и бросало свет на частичку пола, укрытого в этом месте мехами. Вор ещё раз проклял всех чертей, занёсших его в такую передрягу, и приготовился действовать решительно. Пока его таланты сородича не давали маху, а полумрак за дверью позволял надеяться, что и не дадут. Собрав волю в кулак и приготовившись к очередному манёвру с Затемнением, каинит толкнул дверь достаточно сильно, чтобы минимизировать её возможный скрип при отворении, но и не открыть до упора, дабы не ударить о стену. В то же время он выпрямился и выровнялся у дверного косяка, минимизируя любые препятствия к обзору входа в погреб, если может быть кто-то захочет исследовать "странный дверной феномен".

Дверь резко открылась, не издав никаких звуков, как и хотел вампир. А далее ничего не произошло. Он очутился в новой просторной комнате, в которой имелись, как оказалось, два окна и оттого было гораздо светлее, чем там, где он уже успел побывать. Воодушевлённый такой удачей Увэ даже чуть спеша, но по-прежнему аккуратно вошёл в комнату. Всё ещё прислоняясь к стенам, он быстро огляделся уже вне стен погреба - нужно было всего несколько мгновений, чтобы убедиться в отсутствии посторонних.

Людей или кого бы то ни было еще в помещении он не заметил. Комната была по-барски большой. Пол устлан мехами или чем-то подобным. Справа от него у центральной части стены располагалась широкая расстеленная, видимо, двуспальная кровать. Рядом с ней можно было увидеть тумбу. Вдоль стены напротив располагались два невысоких комода. У стены справа стоял высокий шкаф и большая напольная ваза. На стене слева и напротив Увэ, над одним из комодов, находились те самые окна. Не желая терять время, вампир тут же переместился к двери погреба и постарался закрыть её максимально быстро. Конечно же, это было легче, чем открывать её толчком, ведь сейчас Увэ контролировал её движение от и до. Определённую ловкость нужно будет проявить, только закрывая дверь в самом конце - с поворотом ручки. Вору очень хотелось не оставить следов того, что он покинул погреб, даже если это почти очевидно. Он развернулся и ловким движением прикрыл дверь. Никаких посторонних шумов не последовало, к его радости. Вокруг по-прежнему было тихо.

Возвращение фортуны во всех последних действиях придавало сил. Увэ развернулся и легко зашагал к окну над комодом. Сконцентрировавшись на всём видимом и мысленно вспоминая все свои предыдущие вылазки, оценивая, как он сюда мог попасть, а главное, как может уйти, он вместе с тем вызвал из памяти вкус крови на ноже - вампир пытался вспомнить ощущения от питания собаками, которые, может, и послужили причиной его сегодняшних проблем.

Напряжение омертвелых мозговых извилин дало результат. Вкус крови, который он принял было с подозрением, вполне мог сойти за этот самый уличный деликатес... Но не успел Увэ как следует поразмыслить над этим, восстанавливая в памяти оттенки того, что ему довелось попробовать, как дверь за его спиной щелкнула вновь. На этот раз без особой тревоги, но уже с некоторой злобой и раздражением, кровосос просто продолжил шаг, скорректировав направление к левому углу комнаты, наиболее удалённому от любых предметов в ней. Почему-то нынешняя ситуация начала казаться уже более контролируемой им, а не мечником.

Дверь открылась, и в комнату вошел тот самый человек. Меч в его руке был направлен немногим более к полу, нежели параллельно ему. Вместе с ним в помещение проник свет все той же лампы. Войдя, он запер за собой дверь локтем, не оборачиваясь, и остановился, сделав шаг вперед. В свою очередь Увэ, дойдя до угла, развернулся и стал ждать следующих действий обнажённого неприятеля. Пока тот пребывал, как могло показаться, в некотором смятении, парень прикинул время до рассвета - время на исправление всего этого недоразумения. Биологические часы вампира, прекрасно ориентирующегося во времени, засвидетельствовали тот факт, что до рассвета было еще далеко - около двух часов.
Противник его, постояв неподвижно несколько мгновений, негромко окликнул кого-то: “Марта…”.

"Жена, принёсшая лампу? может та самая собака?", - подумалось выжидающему хищнику. Сделав ставку на собаку и будучи уверенным в своей невидимости для глаз и носа хозяйской телохранительницы, каинит продолжил наблюдать в полной неподвижности.

- Томас? - в комнате зазвучал еще один голос, принадлежавший женщине.

"Не собака", - заметил в уме нерушимый вампир. При этом он вспомнил непонятную шубу в углу погреба и податливое препятствие в его первом манёвре. Кажется, то, на что он поставил, было одним из этих предметов и сейчас оно мертво - определённый плюс.

- Выходи скорей! - мужчина сделал несколько шагов в сторону кровати. Двери шкафа распахнулись, и женщина лет тридцать немедленно выскочила из него. Мужчине стоило трудов удержать ее от того, чтобы повиснуть у него на шее. На ней не было лица от страха.
- Что случилось? Скажи, я тебя умоляю! - слезы скатились по ее щекам. Губы пробивала дрожь.

Не моргая, словно змея на охоте, Увэ следил за парой. Сейчас у него было время запамятовать всё детали произошедшего и происходящего. Имена, убранство, обстановка. Скользя зрачками по чертам их лиц, хищник оценивал своих возможных жертв, пытался оценить время, за которое они успокоятся, их возраст и возможное наличие детей, возможное наличие прямо в этом доме.

- Быстро зажги все свечи и одевайся, - в противовес женщине его голос был полон решимости, а взгляд все еще был насторожен. Несмотря на испуг, женщина быстро двинулась к тумбе, затем извлекла из нее трут и огниво. Мужчина не двигался. Возраст обоих предполагал наличие детей, в остальном же рассмотреть что-либо было слишком сложно.

"Что ж, беспечность не была слишком уж ожидаемой", - с некоторой досадой подумал Увэ и двинулся к коридору, ведущему из комнаты вглубь дома. Параллельно подмечая свечи, которые должна была зажечь супруга осмотрительного мечника, он думал о том, насколько отзывчив был бы этот обнажённый муж к внезапной страсти жены, возжелавшей своего защитника и спасителя? При этом его несколько взволновал тот неожиданный факт, что того самого искомого выхода из комнаты до сих пор не обнаружилось, хотя его отсутствие было трудно представимым. Пожалуй, найти его - первостепенная задача ближайших мгновений, пока всё вокруг не озарилось светом горящих свечей. Глаза Увэ, должно быть, привыкли к свету, иначе как объяснить тот факт, что ничего похожего на дверь в помещении он не заметил. Женщина тем временем подожгла трут и зажгла две ближних к ней свечи.

Понимая, что любая затея имеет вполовину меньше шансов хотя бы на безболезненный провал, если нет путей к отступлению, бродяга продолжал удаляться вдоль стены от угла комнаты и приближаться к стене с дверью в погреб. Сейчас он был преисполнен недоумения, как можно было упустить из виду коридоры или что-либо иное, что очевидно должен был заметить сразу после бегства из злосчастного посудного арсенала - глаза Увэ шарили по всему, что могло бы напоминать "невидимый" выход.

- Что случилось? Что это был за шум? - обеспокоенная женщина не выдержала, не став держать рот на замке, хотя выражение лица обнаженного мечника не предполагало желания отвечать на вопросы. Она собралась пересечь комнату с трутом в руке.
- Кто-то вломился. Чёртовщина, Марта... Я своими руками дважды ранил его, но внизу нет тела, значит... - он не стал договаривать, стиснув зубы и играя скулами.

Движению Увэ никто не мешал. Он, казалось бы, хорошо осмотрел помещение, особенно учитывая, что стало заметно светлее благодаря канделябру, но никаких выходов отсюда, похоже, не было, разве что только если дверь загородили шкафом, но тот, вроде бы, стоял "на своем месте". "Без окон, без дверей, полна комната людей - что это? Ах да, тут же есть окна", - про себя грустно смеялся вампир очередной шутке судьбы, - "Если выживу, обязательно вернусь посмотреть, как этот мужик сюда проникает". Само собой оставался вариант с выходом через погреб, а само это помещение находилось высоко в башне. Но желание подробно исследовать этот вопрос сильно уступало острой необходимости надёжно затаиться. Поэтому Увэ решил встать у высокого шкафа, из которого минутой тому вышла "Марта" - с одной из его сторон свечи создавали благоприятные тени. Вампир беспрепятственно прошел совсем рядом с мечником и устроился в выбранном им месте у шкафа. Женщина зажгла оставшиеся свечи, и в комнате стало более менее светло.

- Одень что попроще и мне штаны давай, скорее - он поторопил ее.
Платье бежевого цвета из довольно дорогой ткани быстро оказалось в ее руках, извлеченное из сундука, а сорочка свалилась на пол. Одевшись, Марта извлекла из комода длинные штаны, очевидно, для мужчины и обернулась, чтобы добраться до шкафа, прижав их к животу одной рукой. Судя по всему, активных действий Томасом задумано было ещё не мало, и все они предполагали ухудшение ненадолго обнадёжившей Увэ ситуации. Может это и толкнуло его к спасительному пониманию загадочной комнаты: "Вероятно, прежде чем начать моё выслеживание, они закрыли вход в комнату. Хм, но почему, будучи столь осторожным, Томас не пошёл за мной сразу с лампой? и если её не было, и за ней бегала жена, то как она вернулась через баррикаду? Поставила её лишь по возвращению?". Терзаясь размышлениями, оказавшийся снова в ловушке вор понимал, что следует искать следы движения в обстановке. Но сначала стоило замедлить и отвлечь неприятеля, уж больно Томас хорошо контролирует события.

"Твоему мужу угрожает опасность, Марта, а он рвётся в бой с неведомым. Что же с ним и с вами всеми будет, если возлюбленного настигнет беда? Только он может тебя утешить, только пока он рядом", - шептал каинит в собственных думах, взывая к отчаянию заплаканной женщины и доводя его до уровня Помешательства. Провал в таком деянии был недопустим (трачу пункт Воли). Женщина, добравшись до шкафа и едва вытащив из него вещи, переменилась в лице. Ее глаза приобрели резко обеспокоенный вид, лицо побледнело, явив испарину.
- Что происходит? - снова спросила она, едва не пустившись в плач и скрестив руки с вещами на груди. - Нас убьют? Я не хочу, чтобы нас убивали, слышишь! Это твой дом, сделай что-нибудь! - она остановилась как вкопанная, глядя мужчине в лицо, а сердце, похоже, сейчас было готово выпрыгнуть из ее груди, настолько она вздымалась. Мужчина отвлекся, выйдя из полного напряжения в котором пребывал, и взглянул на нее. "Пришло время семейной драмы, надеюсь, долгой", - с удовлетворением отметил вампир и переключился на поиски возможно перемещённой мебели. В первую очередь стоило проверить положение шкафа, у которого стоял сам Увэ, ведь он и ближе, и если бы его начали перемещать снова, скрывшемуся за ним пришлось бы спешно искать новое укрытие.

Увэ пробежался глазами по комнате, выискивая следы перемещения мебели, однако, несмотря на вроде бы внимательный и скрупулезный осмотр, ничего подобного он не заметил не только у шкафа, но и вокруг тоже. Пол комнаты при этом был застелен почти полностью довольно мягким покрытием, а значит, мог скрывать следы перемещения. Взволнованная женщина тем временем озадачила голого мужика: "Я никуда не пойду!", - ее душа, кажется, пребывала в смятении и попросту не знала, что ей делать, и чего бояться. Она разжала руки, и одежда, предназначенная ее мужу, уже было скользнула на пол, когда он отвесил ей размашистую пощечину и тут же стремительно схватил за руку, подтянув к себе.
- В своем ли ты уме, женщина?! - он вырвал из рук ее свернутые штаны и ловко продел в них ногу. - Делай, что сказано, - мечник гаркнул на нее и опустил меч, дабы одеть их до конца. Женщина тут же разразилась плачем, но, казалось, утратила волю к каким-либо самостоятельным поступкам, напоминая теперь податливую куклу. Увэ на краткий миг отвлёкся от обследования комнаты и попытался быстро оценить эмоции, которые сейчас испытывал вооружённый хозяин дома. Но быстро вернулся к основной проблеме: "Возможно это комната владельца посудной лавки или мастера, в которую действительно можно добраться только через этот... получается, НЕ-погреб, а лестница, ведущая вниз, ведёт в саму лавку? Чёрт подери! Это не объясняет долгого появления бабы с лампой!". Возможно, впервые он не имел внятного представления о своём собственном местоположении. Вор судорожно соображал, какой может быть планировка дома, и был ли погреб действительно погребом, а не вполне ухоженным залом-демонстрацией изделий, чрез который достаточно зажиточный человек мог быть ходить день за днём. Лицо парня мрачнело с каждой секундой.

Мужчина едва ли выглядел слишком взволнованным, скорее решительным и невозмутимым, но, возможно, это была лишь маска. Пока Увэ его разглядывал, тот успел натянуть штаны. Движения его были резкими из-за спешки.
- Пошли, - он строго взглянул на женщину, будто приказывал ей.
- Я боюсь... - заныв в ответ, она слабо дернулась в сторону от него.
- Не будь дурой, быстро бери лампу и пойдем, - мечник поднял с тумбы лампадку и буквально вложил ей в руку, потащив за собой следом к двери.

Неизвестность и стены проклятой комнаты сковывали бродягу не хуже литых цепей. Ему ничего не оставалось, кроме как наблюдать за действиями супругов и следовать по их пути, дабы не упустить столь невероятно "спрятанного" выхода. И всё же, он дожидался, пока они выйдут - спешить было некуда в прямом смысле этого слова. Дверь открылась. Пара, мужчина и следом за ним женщина, быстро миновали ее и спускались по лестнице. Женщина не переставала рыдать, едва глядя под ноги, но старалась, похоже, делать это тихо. Увэ порадовался незакрытой двери, а может даже немного удивился такой неосмотрительности Томаса. Пока же они спускались по скрипучим доскам, по которым ступать слишком близко от уходящих было бы неразумным, вампир скользнул к одному из окон, дабы мельком осмотреть местность, а может и обнаружить удобную для бегства крышу. Вампир приблизился к окну, которое, к его, быть может, сожалению, оказалось зарешотчено литыми, в форме вьющегося растения, металлическими вставками. За окном мало что было видно, за исключением видимого разделения горизонта на небо и землю. Однако Увэ смог наверняка убедиться, что находится он совершенно точно, не на первом этаже дома. Шум на лестнице затих. Поняв, что направление у него осталось лишь одно, вор быстро пересёк комнату вдоль стены и остановился у входа в погреб, намереваясь аккуратно посмотреть внутрь и убедиться, что путь свободен, а семейка посудников удалилась на достаточное для безопасного преследования расстояние. Выглянув, Увэ убедился в том, что пара уже покинула лестницу и вовсе пропала из виду. Свет в помещении этажом ниже, как раз в этот момент, почти полностью рассеялся.

Отставание было рискованным, а потому до того скрывающийся каинит поспешил за источником света, продолжая, тем не менее, прислушиваться к шагам супругов, чтобы оценить расстояние до них. Вспоминая скрип ступеней под весом ступающей по ним Марты и его невероятно малую слышимость уже в другом конце погреба, Увэ мог рассчитывать на безопасный спуск. Параллельно, уже ради праздного любопытства, он осматривал "погреб", оценивая ошибочность своего начального предположения о его подвально-складском назначении. Осмотр не дал вампиру ничего нового. То же помещение с полками и комодами вдоль стен, два темных пятна с разных сторон, одно из которых, как он выяснил, являлось дверью. Судя по затуханию света, мужчина с женщиной исчезли именно в той стороне. Поспешность же вампира привела к тому, что ступени под ним скрипнули, на что немедленно отозвался женский голос, вскрикнувший и громко спросивший пронзительным голосом, почти визгом:
- Ты слышал?!

На краткий миг нарушителю спокойствия несчастной женщины пришлось остановиться, однако и задерживаться на лестнице было невозможно. Хотя возвращение пары было маловероятным, каинит снова прибегнул к Затемнению и продолжил спускаться, стараясь ступать значительно мягче, медленнее и у самого края ступеней, фактически скользя у перил. Они закрыли за собой дверь, в которой исчезли, громко хлопнув ею. Помещение вновь поглотила тьма. Уверенной кошачьей поступью, чуть ускорившись, Увэ отправился на звук. Но, несмотря на то, что его чувства оставались сверхъестественно обострёнными, он немного замедлился перед знакомой дверью, скрывающей ранее обнаруженный, но так и неисследованный спуск. Достигнув её, вампир постоял несколько секунд, давая паре время удалиться от, как он помнил, немного скрипучей двери. После чего, взявшись за ручку, он начал очень медленно её открывать, не давая и мгновения свободного поворота на петлях. Как обычно, ему сначала нужна была всего одна щель, дабы определить наличие или отсутствие уже порядком надоевших ему людей.


Увэ на этот раз справился с дверью лучше, и она открылась бесшумно, отчасти из-за того, что поведение ее было уже знакомо вампиру. Как он мог увидеть сквозь полученную драгоценную щель, свет за дверью отсутствовал. Не желая нарушить свою незримость, почти так же осторожно продолжил её открывать, дабы выйти к спуску и в последующем запереть. Выбранный Увэ маневр удался без проблем. Увэ быстро скользнул через порог и закрыл дверь. Слева от него были видны ступени, уходящие вниз, а в их конце - тупик, однако открывавший проход направо, через который проникал очень тусклый свет. Не желая повторить ошибку при входе в погреб, вор сразу начал идти у самой стены и ступать на края ступеней, если те вдруг окажутся деревянным и такими же шумными. Хотя, как могло показаться ранее, это было маловероятным, ведь скрипа от спуска сразу двоих человек он не слышал. В любом случае, пока ему виден свет, ломиться сразу в поворот не имеет смысла. "Можно поосторожничать", - то ли оправдываясь, то ли ради успокоения подумалось Увэ.

Он медленно спустился вниз, не высовываясь за угол. До Увэ донесся глухой звук, напоминавший опять же дверь. Свет снова погас. Недовольно сморщившись, бродяга, наконец, положил нож во внутренний карман, доселе находившийся в руке, и поспешил по тёмному коридору. На всякий случай, левую руку он выставил вперёд и вниз, а праву держал сзади, то и дело, касаясь стены, у которой, повернувшись боком, шёл мелким, но частым шагом - сегодня он достаточно наспотыкался. В помещении отсутствовал какой-либо свет, и разглядеть что-либо Увэ не удалось. Однако рука его, выставленная вперед, пока ни на что не натолкнулась. Поняв, что не видит ровным счётом ничего, он вынужден был замедлиться, а движение продолжил с уже обоими руками перед собой - левой на уровне головы, а правой - чуть ниже пояса, и обе согнутые и достаточно свободные, чтобы при столкновении не создать и толики лишнего давления на препятствие. Возможные впереди сюрпризы предполагалось предупреждать исключительно слухом. Однако же никаких полок и прочих складских мест на пути не встретилось и, судя по всему, их таки здесь и не было. Слева Увэ обнаружил несколько темных пятен, наподобие тех, которые он успел заприметить выше. Справа - еще одно. Лестницы здесь, кажется, не было. Ноги ступали по чему-то мягкому. Сделав несколько шагов вперед, он все же нащупал выставленной рукой препятствие. Прикинув, что дверь справа (если это пятно действительно дверь) должна его привести в какое-либо помещение под спальней, и что вполне вероятно это будет прихожая или что-либо в этом роде, парень двинулся к ней, собираясь расположиться сбоку от косяка и предупреждая чей бы то ни было внезапный выход. Ничего внезапного не происходило и место это, кажется, совершенно опустело. Не было слышно абсолютно ничего. Искомая же Увэ дверь, оказалось окном, закрытым с помощью запора изнутри. Решив, что попытается сохранить версию с уходом из дому ещё во время первой схватки, бродяга всё так же тихо пошёл обследовать остальные возможные "выходы", намереваясь найти дверь. Пока что, Увэ решительно ничего не мог обнаружить, или, точнее, сообразить, что это такое, едва ориентируясь в помещении. Все-таки, его восприятие было притуплено. Но остаться здесь прикорнуть, конечно же, было нельзя, а потому он решил ещё разок пройтись по комнате, проведя для начала рукой по стенам, чтобы почувствовать материал - его интересовало дерево или железо. В голове эхом пролетел звук захлопывающейся двери, который он слышал из коридора. Это могло дать дополнительную подсказку, какой материал надо искать.

Увэ ощутил дуновение свежего ночного воздуха, которое продлилось и никак не желало оставлять его. Сквозняк путешествовал вдоль деревянной стены. Прокрутив в памяти услышанный звук, вампир мог точно сказать, что он не был гулким и железную калитку не напоминал однозначно. В стене, противоположной выходу на лестницу, по которой он спустился, обнаружился проем, завешенный материей, которая на ощупь напоминала ковер. Очевидно завеса служила жителям "дверью" в соседнее помещение. Как уже повелось в этот вечер, Увэ встал сбоку от выхода, спиной к стене и легонько отклонил завесу, совершая первый ограниченный осмотр.

Помещение, на первый взгляд, напоминало кухню, судя по содержащейся в ней утвари, и имело два окна. Как и ранее встреченное вампиром, оба были закрыты изнутри. В воздухе по прежнему царила тишина. От ковра исходил ощутимый для повышенного восприятия запах жирной пищи.

Увэ развернулся лицом ко входу, после чего завёл правую руку далеко за ковёр, чуть присел, и левой прихватил его за край у себя над головой. Таким образом, отталкивая его чуть назад, за себя, вор старался пробраться через проход, не создавая даже шороха трения ткани. Быть обнаруженным зрительно в таких условиях было почти невозможно - даже его глаза с трудом различали видимое содержимое помещения. Задуманное удалось вампиру без каких-либо осложнений, и ковер быстро вернулся в исходное положение уже позади вампира.

Он помедлил несколько мгновений, осматривая "открывшуюся" ему картину и рассчитывая увидеть что-либо в уже более удобном положении, а также пытаясь уловить кожей движение воздуха, которое ощутил ранее. Но ничего в комнате не изменилось. Те же два окна, стол с табуретами и кухонные предметы, устроенные на массивных кухонных шкафчиках. Сквозняк здесь тоже ощущался. Не обнаружив желаемого, блуждающий в темноте вампир сделал ставку на стену впереди или же справа, а потому пошагал дальше от ковра, поглядывая на пол. Не сказать, чтоб Увэ шёл совсем быстро, но уж точно не так медленно, как минуты назад - в который раз этот дом порядком надоел вору. И опять ничего нового, за исключением свежих объедков печеной курицы, аккуратно сложенных в миску у окна, Увэ не заметил и ничего из мебели не было им потревожено. А потому он уже привычным методом обхода продолжил искать дверь, ковёр и прочее, что так долго не позволяло ему убраться восвояси. Однако в комнате был только один выход, если не считать окон, он же и вход.

Несколько мгновений Увэ постоял на месте, слегка наклонив голову - на лице его появилось лёгкое раздражение. Поразмыслив, что слишком долгих блужданий он себе позволить не может даже с тем относительно солидным запасом времени, что осталось до рассвета, а потому зашагал к одному из окон, намереваясь аккуратно его открыть и обозреть, куда оно выходит - вампиру нужен был двор, и не важно, задний или парадный. Увэ без труда справился с запором, отодвинув его, что, впрочем, нельзя было считать великой победой, ведь эти же действия обычные люди проделывают каждый день. За окном его взгляду представился задний двор, сквозь небольшое пространство которого, переходящее в щель между соседними постройками, была видна соседняя улица. Дабы проверить самого себя, вор быстро осмотрел помещение в уличном свете, убеждаясь в отсутствии выхода и, не узрев ничего более, в том числе и какого-либо еще выхода, кроме того, что был завешен ковром, отошёл от зарешеченного железным растением окна.

Предположив, что никакого смысла в наличии двери в этой части дома нет, Увэ вернул окно и засов в исходное состояние, собираясь двинуться прочь из этой комнаты. Хотя непосредственно перед уходом он приставил руку к щели оконных створок, проверяя, не через них ли шёл сквозняк в кухню. И между тем, прислушиваясь к ощущениям кожи, он вспоминал положение, как ему казалось, окон в предыдущей комнате и думал о том, что выход мог бы быть и в коридоре, который он прошёл ещё ранее, скользя рукой "не по той стене".

Его рука действительно встретила поток воздуха, что удалось хорошо почувствовать, обладая повышенным восприятием. Окно снова было заперто, а вампир смог вернуться обратно к ковру, который он недавно прошел. С меньшей осторожностью, но всё же не без оной, он встал сбоку от входа и уверенным движением руки притянул ковёр к себе, фактически раскрывая своё присутствие вероятному противнику, но и не подставляясь его удару. Вероятный противник за ковром, похоже, отсутствовал. В помещении царила гробовая тишина. А потому Увэ вышел из кухни и поспешил к ближайшему окну, надеясь больше на память, а не глаза. Сначала необходимо открыть любое из них, а потом, с нормальной видимостью, определять следующие шаги.

Открыв запор окна, которое было ближайшим к Увэ и действительно оказалось окном, вампир обнаружил, что прутьями оно не загорожено, а точнее - теперь не загорожено, потому как, судя по представшей перед ним картине, вся металлическая конструкция была извлечена из положенного ей места и на глаза ему не попалась. Немного удивившись, он всё же решил сначала выглянуть из окна и оценить открывающиеся перед ним перспективы.

Выглянув, Увэ увидел улицу, проходящую рядом с домом. Справа, на расстоянии с десяток ярдов, стояла не запряженная телега. Напротив располагался чей-то, судя по вывешенному белью, жилой дом. Вдоль улицы строений было довольно много. Свет нигде не горел. Люди вокруг отсутствовали.

Желая получить хоть что-то от почти убившей его вылазки, паренёк ещё раз прикинул остающееся у него время, заодно обшаривая самого себя и проверяя наличие обычного для таких случаев снаряжения - нож, отмычки, сума. Нож попрежнему был с ним. Что касается отмычек и сумки - ничего такого при себе у вора не было. До рассвета было не многим более часа.

Вот теперь домушник выругался вслух, хоть и шепотом. Не сказать, чтобы его причиндалы были небывалым скарбом, наживаемым годами, но их восстановление имеет свою цену, а особых накоплений, приобретаемых с помощью того же нехитрого набора, у бродяги не было. Он не спеша оглядел и ощупал окно, выясняя способ удаления решётки и оценивая свою причастность. Это было почти очевидно, однако же нужно было убедиться в необходимости вернуться за своим "инструментарием". Прутья явно были вытащены снаружи, однако сделать это стоило бы большого труда и заняло бы массу времени, по оценкам Увэ.

"Хм, кто-то попытался влезть, когда я уже орудовал внутри?", - мысль показалась интересной. С одной стороны она объясняла неожиданный провал в привычном деле, но в то же время не давала ответа на вопрос, почему он всё же был обнаружен? Ведь если хозяин дома отреагировал на взлом, то Увэ уж тем более должен был иметь фору. В любом случае он надеялся на то, что отмычки и сума были возле предполагаемого трупа собаки, которая может и была тем фактором несчастья, который сыграл свою роковую роль. Понадеявшись на то, что сегодня больше сюрпризов не предвидится, паренёк лёгким бегом, выставив руку вперёд, двинулся назад по коридору, намереваясь вернуть своё имущество.

Увэ добрался до лестницы и поднялся на тот этаж, с которого началось сие увлекательное представление. Выйдя за порог двери, следующей сразу за лестницей, вампир ничего нового, вроде бы, не заметил. Тем не менее, рассчитывая на своё обострённое зрение, а также на хоть какой-то эффект от свечей, оставленных зажжёнными в спальне, дверь в которую также была открыта, вор быстро пошёл к тому, что, как он надеялся, было трупом собаки. Возможно она ухватила мешок, за что и поплатилась жизнью, но пока Увэ расправлялся с мохнатой напастью, к нему подоспел Томас.

Увэ не ошибся. В углу комнаты действительно находился труп животного, и, похоже, это была здоровая лохматая псина. Вампир было хотел обыскать вокруг неё или даже под, однако недремлющее нутро не замедлило оповестить о своём существовании мягким позывом жажды, а раны заныли, напоминая об уязвимости даже неживого тела. Поддаваясь естественному желанию, Увэ нащупал шею свежего трупа и вонзил в неё клыки, ожидая получить немного живительной жидкости.

В пиршестве Увэ ожидало некоторое разочарование. Крови, оставшейся в собаке, едва хватило на то, чтобы насытить его хоть сколько-нибудь. (+1БП). Но и это можно было считать "удачной" охотой. По крайней мере собака была мертва, а он... не совсем. На мгновение каинит укрепил хватку и придавил тушу несчастного животного сильнее к полу, словно пытаясь насытиться ещё хотя бы каплей. Но сразу после отклонился от опустевшего "сосуда", буквально пару секунд прислушался к тишине, подтверждая её чистоту, и, облизав прячущиеся клыки, перевернул собаку, отдаляя её таким образом от стены. Увэ по прежнему хотел найти свою суму и отмычки.

В поле зрения вампира утерянные (утерянные ли?) вещи не попали. Придав трупу более менее исходное положение и зализав укус, бродяга решил уделить немного внимания тому месту, возле которого его настиг первый удар Томаса, и куда он отпрянул потом. Более искать было негде, а ход времени был неумолим. Вампир, казалось, растерялся. Его вещей на этом месте тоже не было, как, впрочем, и каких-либо еще следов боя или чего-то еще. Гульнувшие жвалы выдавали расстройство вора. Таким образом, дорога домой оставалась единственным актуальным планом в остатке ночи. Привычно навостив слух, Увэ двинулся к лестнице. Закрыть дверь, спуститься, дойти до окна и тихо покинуть чёртов дом - простой и понятный маршрут.

В этом ему, к счастью, ничего не препятствовало. Вампир спустился вниз и, добравшись до окна, ловко выбрался наружу. Улица была, как и положено, темной и пустынной. Какой это район города пока сказать было сложно. Движимый желанием не упустить любые возможности, бродяга закрыл окно, насколько это было возможно вне дома, и оглядел пространство возле окна. Сейчас его переполнял скепсис и презрение к самому себе - только идиот оставит суму с отмычками здесь, или будет искать их, надеясь на этот идиотизм. Но ещё больше Увэ ненавидел шансы, особенно, если они упущены.

Закрыть окно снаружи вампиру не удалось. Специфический механизм, хоть и был топорно-прост, с этой стороны дома попросту был недоступен. Рядом с окном снаружи обнаружилась приставленной к стене дома решетка, очевидно, вытащенная из окна ранее. Предсказуемо не обнаружив утерянные вещи, Увэ избавился от лёгкого чувства досады и мысленно приготовился к тому, что стало его новой задачей - к пути домой. При этом он почти по человечески глубоко вздохнул, вытянул нож и пошёл к единственному видимому выходу со двора, будучи готовым обнаруживать новых врагов, возможных жертв, и укрываться в тенях между зданиями.

Ни врагов, ни жертв не обнаружилось. Место, казалось, вымерло. Судя по всему, улица, на которую он вышел, принадлежала к району мытарей или, вероятно... Полыни. С этого места сказать точно было сложно, но вид на городскую стену, открывавшийся щелями меж домов позволял примерно предположить, что Увэ находится в западной части Штайнфельда. Обретя понимание, в каком направлении следует двигаться, он скользнул у стен домов, стараясь не выходить на основную улицу и продолжая попутно высматривать нежелательных сведетелей или потенциальную добычу. Увэ старался быть незаметным для любых глаз, как смертных, укрывшись за пеленой Затемнения, так и бессмертных, проворно ныряя из тени в тень.

Вампир продвигался вдоль домов с завидной аккуратностью, но кроме облезлой кошки, перебежавшей ему дорогу , никто ему не встретился. Очень скоро вампир, следуя намеченным маршрутом, выбрался к границе квартала, который оказался, теперь уж точно, районом мытарей. В этом месте проживали, насколько он знал, в основном графские иждивенцы - служаки разных чинов или просто разношерстные богатеи.

Представ перед обширной улицей, которую обязательно нужно было пересечь, Увэ осмотрелся, чтобы найти наиболее тёмный участок в пределах видимости. Ему хотелось спокойно пересечь улицу и желательно так, чтобы на второй стороне его ждала стена, а не проулок с неведомым содержимым.

Улица была достаточно темной, чтобы спрятаться в тенях почти где угодно. Вампир мог заметить лишь один обозримый источник света, который, вероятно, являлся признаком патрульных, однако движущихся довольно далеко от него. Увэ прокрался к желаемой спасительной стене на другой стороне улицы, и ничто в этом мире не посмело ему помешать. Что ж, все условия для продолжения пути были обеспечены. Всё так же, тихо и осторожно, поглощая звуки ночи и сливаясь с чернотой её теней, каинит намеревался преодолеть оставшееся расстояние так же успешно, как и ранее пройденное.

В конце концов местность приобрела таки родные черты полуразрушенных складов и гор не убранного стройматериала. Уже довольно долго здесь не было строительных лесов и прочих приспособлений, а потому повортов и лазеек на пути в убежище стало куда как меньше. Вскоре показался и сам погреб, до сих пор заваленный разным хламом во избежание быстрого обнаружения входа неосведомлённым оком. Обойдя насыпь по правую сторону, Увэ остановился у небольшого прохода между ею и городской стеной, и хотя видимость в этой позиции была ограниченной, она всё же давала возможность увидеть "вход" в убежище. Он был открыт, а значит Мюлик не спал. Обычно в таких случаях Увэ кратко окликивал его, чтобы предупредить: "Мюлик", - достаточно громко произнёс вор, ожидая ответа.

- Я, - негромко ответил ему знакомый голос, а из проема показалась голова говорившего и тут же спряталась обратно.

Впервые за всю ночь вампир позволил себе расслабиться. Уплотнившееся тело становилось легче, а удерживаемый подсознанием плащ Затемнения соскользнул с плеч его проклятого носителя. Не скрываясь, привычным лёгким шагом Увэ двинулся ко входу. Занывшие раны напомнили вампиру о его паршивом состоянии, а потому чувства оставались обострёнными - кровосос не собирался дневать не солоно хлебавши. Обычно убедить Мюлика игнорировать его сожителя-паразита было не сложно.

- Ну чё? Управился? - осведомился Мюлик, стоило ему увидеть физиономию Увэ, забравшегося внутрь.

- Ты даже не представляешь, на сколько неудачной была эта вылазка, - изображать разочарование и недовольство бродяге было совсем не сложно, особенно после прыжка на дно погреба.

- Я так знатно отхватил пару раз, что в ближайших моих планах хорошенько отоспаться. И да, это значит, что жрать нам придётся старые запасы, - Увэ встал возле товарища. Он до сих пор не был уверен, а точнее вообще не знал, на кой он сунулся в треклятую посудную с таким "сторожем" внутри.

- У меня это... опять с головой не того... ну то бишь давай спать, а вечером потолкуем обо всём, - сказал израненный домушник и, отступив чуть назад, сделал пригласительный жест Мюлику, намекая на бочку, которая служила дверью в погреб. Хотя с Мюликом у них было всё нормально в плане границ интереса, Увэ хотел занять его чем-то и, не сверкая порезанной рубахой, уйти к своей бочке и прилечь.

- Хреново... - только и буркнул мужчина, а потом сплюнул и, нахмурившись, принялся задвигать бочку на положенное место. Погреб полностью поглотила тьма. Тем временем неудавшийся добытчик ушёл к своей "спальной" бочке, предварительно вытерев нож о лоскут какой-то тряпки и положив его на привычное место. Он залез внутрь, намеренно пошумев и давая таким образом понять, что уже отошёл ко сну. Несмотря на непроглядный мрак, вампир чувствовал приближение рассвета и разливающуюся в теле тяжесть. Однако Мюлик быстро погружался в молодецкий сон, а его бочка была лишена нескольких досок по бокам, что с одной стороны было удобно человеку, не желавшему спать окружённым со всех сторон деревом, а с другой - его соседу, который мог спокойно полакомиться спящим здоровяком.

Расчёт был как всегда верным. Услышав сопение не ведающего о своей редкой участи товарища, Увэ в Затемнении покинул свою бочку, подошёл к Мюлику, и, ориентируясь на звук его дыхания, осторожно приближал клыки туда, где должна была быть его шея. Наконец, когда звук был у самого уха, что значило правильное положение и почти касательную близость, каинит подался чуть вперёд и совершил укус. Ощущение поглощаемой крови сливалось с давлением грядущего дня, создавая эффект чудесной усталости. Увэ было не впервой пить спящих, а точнее, их он и предпочитал, радуясь не замаранному чувству безопасности, но сейчас он мог себе позволить пить вволю, так как Мюлик был его мускулами и сторожем убежища. Совершив всего несколько глотков (получено 2 БП), вампир зализал рану сосуда и двинулся к своему "лежбищу", а за оставшиеся минуты бодрствования восстановил явные повреждения и поддался забытью (-2 БП. Лечение).

II

Сознание Увэ зашевелилось образами недавно пережитых событий и ощущением ноющей боли от невидимых сейчас ран... или может быть они дали о себе знать, а уж потом воспоминание о неудачной вылазке пронеслось по дремлющим нервным волокнам, прерывая дневной сон вампира. Как бы то ни было, парень не спешил открывать глаза, приводя мысли в порядок, фиксируя время пробуждения и тезисно выделяя основные задачи первых минут: зашить рубаху, кратко и без лишних подробностей о "сражении" пересказать прошлую ночь Мюлику, и наконец, выпытать у него события за день и прошлый вечер, напрочь вылетевший из головы горе-малкавиана.

Веки бродяги поднялись, привычно явив тёмные деревянные стенки его "ночлежки", а спустя мгновение, опираясь рукой, поднялся и сам Увэ, усевшись в итоге со скрещёнными ногами, и оперевшись на них локтями. Готовый прищуриться от вида возможно зажжённого Мюликом пламени, он открыл себе неизменный вид погребных стен.

Погребные стены, сопровождаемые откуда-то возникшим запахом мочи, приветствовали вампира у порога этой ночи как обычно угрюмо и молча. Вход в логово был открыт, а Мюлик обнаружился в углу. Человек сидел на подложке из мешковины и ел сало, закусывая здоровенным огурцом. Завидев пробуждение вампира, он торопливо дожевал, проглотив еду, и кивнул в знак приветствия.
Напротив него на земле, метрах в двух, стояла небольшая масленая лампа, освещавшая, хоть и слабо, окружающее пространство, тушу и лицо Мюлика. До полуночи оставалось около двух часов.

- Приятного, - чуть кивнув и с лёгкой улыбкой сказал Увэ.
- В доме того посудника, - продолжил он, начав снимать рубаху, - был сам хозяин, некий Томас, и его, как я полагаю, жена - Марта. Закончив раздеваться, парень помахал Мюлику рукой из дыры в одежде.
- Меч... и он меня почти достал, - произнёс он, слегка поведя головой и скривив гримасу. Тут Увэ выдержал небольшую паузу, давая товарищу время для слов, если он вдруг имел ему сказать.

- Посудника? - хмыкнув переспросил Мюлик. - Головой повредился? - исподлобья мужчина бросил на вампира какой-то весьма странный взгляд, а затем продолжил трапезу, отхватив здоровый кусок огурца.
- Ф-фовас О..-о...хен ашаник овла, - с набитым ртом его речь была почти неразборчива. Мюлик решил усугубить ситуацию, подняв горбушку хлеба и откусив от нее кусок. Затем он тряхнул головой из стороны в сторону и уставился на Увэ.

- Ты как первый раз от меня такое слышишь, - сказал вор, несколько раздражённо приподняв бровь, после чего приподнялся и переместился в угол погреба, где они держали разного рода "бытовуху". - Знаешь же, что после хвори у меня бывает, ну и да, мечом не попал, так чем-то точно задел - до сих пор спина болит. Увэ нашёл иглу с нитью и, прежде чем приступить к зашиванию разрезов, добавил с тем же выражением незначительного раздражения: "Прожуй, и скажи опять - ни слова не понял".

Выронив изо рта несколько крупных крошек, Мюлик прожевал немного и продолжил:
- На...чальник стражи... говорю. Гарнизон Орла. Ты достал... - он прикашлянул, слегка подавившись. -... Ты достал те каракули?

Лицо вора помрачнело от понимания, что неуспех был на самом деле провалом, а он даже не имеет полной картины в голове. Приостановив шитьё и опустив руки, Увэ начал негромко говорить…

- Так-с, ладно, давай я те в 2-х словах изложу, что есть и помню, а потом будем думать... Вылазка получилась препаршивой, так как я не достал ровным счётом ничего, а сума и отмычки скорее всего остались на месте, если я их конечно тут не оставил, - сейчас бродяга был полон чёрной иронии по отношению к самому себе. - Ну а ещё, то ли после хорошей затрещины, то ли ещё от чего, я из прошлой ночи помню только то, как в полной темноте голый мужик пытается меня убить. То бишь, вся прошлая ночь была потрачена на то, чтобы удрать от навалившихся неприятностей. Могу порадовать только одним - меня так никто и не увидел, - выпалив сию тираду, Увэ на краткий миг замолчал, глубоко вдохнул и, пригласительно поведя рукой в сторону Мюлика, закончил на выдохе, - Итак, что я должен был сделать и во что, надеюсь, не сильно вляпался?

Собеседник, скорчил гримасу, не обещавшую Увэ ничего хорошего:
- Слямзить какую-то кучу пергамента. Я не шибко ученый, не знаю зачем оно... Заказчик не назвался, но по-моему он был из Гильдии... Расплачивался вперед…

- Вот ведь твою мать... - бродяга судорожно соображал, как он вообще на такое повёлся. Обычно он не брался ни за что для кого-то и работал исключительно по мелочи. Или же история с таинственным заказчиком была для для Мюлика, а задача была поставлена каинитами...
- Много дал? И когда он должен вернуться за бумажкой? - спросил вампир, возвращаясь к шитью, сменив медленный ленивый тон на на чёткие и достаточно быстрые движения.

- Кошель золотом... - Мюлик сплюнул на землю рядом с собой и затер то место ногой. - Забрать хотел этой ночью в кабаке, - он зашевелился и переломал вновь возникший в его руке огурец пополам, отчего раздался характерный хруст.

- Угум... но раз ты меня спрашиваешь, как всё прошло, значит в городе никакого шороху по этому поводу не было?
- А я по чем знаю?.. Вчера, между прочим, Кайзера сцапали... - он погрузил полученную половину огурца в рот, закусив ломтем сала. Челюсти Мюлика заработали подобно адской машине.

Увэ на время затих. Заканчивая латать одежду, он оценивал имеющееся время и возможности. С одной стороны повторно вломиться к Томасу, да ещё и без отмычек, вероятно будет ещё сложнее, да и с ранами надо бы что-то сделать. С другой же, какое-то представление о месте работы уже есть, а подлататься можно попробовать в квартале ремесленников, которые не ложатся спать сразу после заката.
- Напомни, в какой части ремесленного района есть кузнецы, практикующие резьбу по металлу? - после становления парень утратил значительную часть знаний о городе и даже после 2-х лет повторного обживания Штайнфельда на всякий случай уточнял что-либо у Мюлика.

- Вот чтоб ты не говорил, а голова у тебя никуда не годится... - на сей раз Мюлик сначала прожевал, а потом ответил. - Кузнецы все в "Литейном"... лет так двадцать уже. Западная сторона.

- Угу, спасибо... а в каком кабаке бумагу я отдать должен? и кстати, я или кто? - Увэ уже одевался.

- Я, - коротко ответил Мюлик. Этой ночью его нельзя было назвать разговорчивым, хотя, возможно, виной этому был набитый рот. - Ымаги-то у дыбя? Иыи как ве ты фобрал...я ее ыыдад?

- Ну, достать сегодня навряд получится, честно тебе скажу, - и действительно, Увэ выглядел немного виноватым или как минимум расстроенным, - но идти с описанием такого провала без толку - схожу хотя бы посмотреть, что там сейчас. - вор взял нож и ту грубую толстую иглу, которой зашивал своё одеяние, положил их во внутренний карман и встал с ожиданием возможных реплик его верного соратника.

- Плохо. У нас могут быть неприятности... - Мюлик приподнялся. С его штанов тут же посыпалась хлебная крошка. Видимо, он решил размять ноги и совсем не смотрел на Увэ, отпуская того на все четыре стороны.

- Как вернусь, подумаем, что делать, - эти слова парень говорил уже на ходу, а подойдя к выходу из погреба, добавил, - возможно тебе стоит за мной запереться, дабы неприятности внезапно не пожаловали. Увэ задержался ещё на миг, желая убедиться, что был услышан приятелем.

- Добро, - буркнул Мюлик. - Только я в кабак собирался... - он взглянул на Увэ, желая убедиться, что тот не станет возражать, даже вооружившись самыми разумными аргументами.

Бродяга неуверенно пожал плечами и, начав вылезать из погреба, кратко откомментировал: "Меня не будет пару-тройку часов". Ответ уже был ему не важен. Выбравшись из убежища, он подошёл к щели между стеной и завалом и приготовился к пересечению города: чувства обострились от задействованных дисциплин и привыкали к ночной атмосфере, а разум готовился примечать укрытия без проблеска света и пути, мрака которых избегали бы прочие существа. Дополнительно сконцентрировавшись на Затемнении своего и без того неприметного силуэта, Увэ двинулся из района складов. В течение всего пары часов он хотел восстановить силы у кузнецов, там же приобрести хоть какое-то подобие отмычек в дополнение к игле и ножу и обследовать текущее состояние "заказа"... или просто восстановить силы перед встречей с заказчиком.

Изрядно укрыв обувь пылью, вампир беспрепятственно скользил от одного укрытия к другому, продвигаясь в нужном ему направлении. Ничего необычного не происходило. Этим путем он проходил уже очень много раз. За это время, можно было выучить его столь хорошо, чтобы пройти как минимум половину с закрытыми глазами. В конце концов дорога из развалин в город была только одна. Единственное, что не давало ему покоя - стойкий неприятный запах, который, похоже, преследовал его.

Звериная часть проклятой души вампира тихо порыкивала от ощущения опасности, носимой возможным нечистоплотным преследователем, тогда как сознание то и дело вспыхивало образами и словами наставника, повествующего о началах каинитских умений. Как бы то ни было, в условиях попеременной потери памяти Увэ научился верить своим инстинктам, особенно когда возможности изменить сложившиеся обстоятельства были незримыми. В какой-то момент достав нож, он продолжил свой путь, но не смотря на странность идеи о невидимом и вонючем спутнике, вор всё же стал чаще оглядываться по сторонам перед каждой перебежкой... ну и принюхался к своему облачению... мало ли?

Если конечно нюх не решил сыграть с ним злую шутку, источником зловония, казалось, являлись его собственные штаны, либо обувь. Смрад исходил откуда-то снизу. Нечистоплотный преследователь, тем временем, никак не проявлял себя.

В момент падения подозрений на свои штанцы тот самый внутренний зверь превратился в шутовское воплощение зла и вместе с воспоминанием сира укоризненно, с картинным отвращением и ожиданием объяснений смотрели на их возможно вонючего подопечного. Увэ, в свою очередь, остановился в очередном углу и даже замер на какое-то время, взвешивая перспективы “исследовать” свою промежность на предмет “виновности” или продолжить путь, буквально излучая эманации неухоженности. Дополнительную драматичность ситуации придавали обострённые чувства вампира. В конце концов, решив, что большим идиотизмом будет бегать по городу в одежде с ароматом мочи и таки проверять её после, бродяга принимается обнюхивать свои… конечно же туфли!

И туфли наградили его нос возможностью прочувствовать этот тонкий букет с примесью запаха пыли сполна. Очевидно, источником навязчивого зловония и впрямь послужила его собственная обувь.

(Законсервирован)