За год до.Уровень осознания: неосознанный сон, восприятие абсолютно «реально».
Белый снег.
Повсюду лежали сугробы холодного, блестящего, пушистого снега, скрипевшего при каждом соприкосновении с ним небольших подошв ее аккуратных зимних сапожек. Зима никогда не была теплой и ласковой – особенно здесь, особенно сейчас.
Где – «здесь»? Здесь. Место не имеет значения, есть только здесь. Там, где она.
Когда – «сейчас»? В этот миг. Время не имеет значения так же, как и место.
И еще холоднее эта зима была без огней - каких-либо огней.
Она здесь, среди снегов, в этой вечерней пустоте, и она должна добраться до убежища, и выжить.
Выжить, пока последние, напоминающие о солнце пятна, не скроются за горизонтом.
Потому что стоит им скрыться – и ее нагонят они. Твари, жуткие чудовищные твари цвета сней ночи, с деформированными телами, холодные и скользкие, передвигающиеся быстрее уличных голодных собак, и подобно им, так же любящие сбиваться в стаи.
Потому что так проще загнать, и поймать.
Зачем?
Не имеет значения, «зачем». Имеет значение лишь то, что это не должно произойти.
Ни в коем случае. Они – смерть, они – боль. И спасти от тварей могут лишь те, кто прячется в стоящих среди снега домах. Невысоких пятиэтажных домах с отсутствующими стеклами. Даже отсюда она видит фигуры защитников, что с винтовками выглядывают из темных провалов. Выглядывают, чтобы убить тех, кто приходит с темнотой.
И тех, кто не успел добраться в безопасное место – ведь они могут стать еще опаснее, как только солнце зайдет.
Но пока половина солнца еще нежится в своей бескрайней, белоснежной колыбели. И пусть ее ноги устали, руки сводит от холода, ветер раскрывает полы шубки, и идет она уже с трудом – у нее еще есть шанс.