4. И да падет тиран!, Война за Ту'нарат

Герои пронзают миры -> И да падет тиран!

Есть о чем рассказать будущим поколениям, есть в честь чего строить статуи и слагать баллады, подобного еще не случалось в истории самого великого города гитьянки, их столицы - Ту'нарата! Пришельцы из иных планов, из Прайма, Фейвальда, Элементального Хаоса - объединились для того, чтобы свергнуть императора Зетчр'р'ра Лживого, чтобы бросить вызов самой Тиамат! Появившись в самый темный для города час, когда он был раздираем на части, когда гитьянки окончательно попали под пяту Темной Леди, не поверив вернувшейся Гит, нашей Матери, возрожденной Влаакит Сто Пятьдесят Восьмой, они совершили небывалое!
Наверное, все же не будут ваять статуи тем формам, что приняли с помощью мастерской иллюзии герои-путешественники. Поскольку эти формы были устрашающи и ужасающи, формы могучих и не очень баатезу. Капитан корабля Сейд предстал в облике Заеда, Пожирающего Небо, толстого паэлириона, его несокрушимый защитник Митрака проявился ходячим доспехом, посланец Белоснежного Леса по имени Валарин замораживал все вокруг себя видом ледяного баатезу-гелугона, а его союзница-фея Аннизинтрикс показала всю свою злобную имповость. А Эрис и без всякой иллюзии обернулась суккубом, настолько красивой, насколько она была смертоносной!
В крепость Трех Страданий и в тюрьму Матери они прогрызли себе дорогу ртом - и в буквальном, и в переносном смысле, когда искусным словом пришлось отвлекать стражников, не запятнав свои руки лишней крови. Они обратили в бегство тень Диспатера, нанесли могучий удар как его свите, так и прислужнику Тиамат, и вынесли на руках покровительницу гитьянки, чтобы исполнилось предсказание, и чтобы ярость её гнева запылала ярче любой звезды!

* * *

Вышедших из портала героев встретил обнаженный двуручный меч Осиримона. Правая рука Влаакит Сто Пятьдесят Восьмой, он был готов рубить с плеча, если из круга выйдет кто-то чужой - судя по всему, Объединители боялись, как бы не узнали приспешники императора о том, где они прячутся.
Портальный круг был создан из группы камней с начерченными на них сигилами, и достаточно было сдвинуть один из них, чтобы круг потерял свою силу. Герои правильно поступили, что не стали сперва прыгать вместе с Гит куда-то в другое место, чтобы перевести дух - Осиримон вполне обоснованно ожидал, что или из круга они появятся сразу же, только прозвучит сигнал тревоги, или не появятся уже никогда. В последнем случае из них могли поймать и выпытать под пытками, где скрываются Объединители, и конечно, узнать последовательность сигилов портала, которая как раз в этот момент обязана была быть активной. Все это могло быть фатальным для операции, которая уже началась.

— Хвала Матери, это вы... — выдохнул Осиримон, отводя клинок и отступая на шаг. Рядом с ним стояло еще четверо гитьянки при оружии. Как только последний из героев вышел из портального круга, пинком сапога он сдвинул один из камней-сигилов, разрывая круг - вдруг кто решит последовать за похитителями? Портал над разорванным кругом тоже резко разорвался и мерцая, исчез.
— У вас получилось... Моя королева! — военачальник стал на колено перед Влаакит на руках Валарина, и его примеру последовали другие воины. Влаакит, твердо встав на ноги, тут же запротестовала:
— Перестаньте кланяться! Я еще не коронована, и мои спасители почестей заслуживают больше, чем я. У вас для меня меч найдется? Я чувствую себя совсем голой...
Воины императора, конечно, стянули с нее доспехи, украшения и изорвали в клочья обмотки, которым гитьянки прикрывают тело - Влаакит первым же делом избавилась от них, как от чего-то грязного, замаранного чужими прикосновениями.
Наверное, ни один из героев еще не видел обнаженную женщину гитьянки. Это было довольно уникальное зрелище: Влаакит была похожа на ходячее пособие по анатомии, настолько обтягивала желтовато-серого оттенка кожа её скелет и красиво очерченные мышцы, ни в чем не уступавшие мужским. Любителей худых и сильных женщин, должно быть, будут просто завораживать её движения... И первым делом просит меч. Вот без него она чувствует себя голой, а без одежды - кому какая разница?!

Один из воинов Осиримона тут же протянул Влаакит свой пояс с ножнами и клинком, та благодарно приняла подношение и застегнула его у себя на бедрах.
— Королева, спешу доложить, что наш план, хоть и был отложен вашим похищением, не отменен и прямо сейчас приводится в действие. В считанные часы здесь соберутся все военачальники Ту'нарата, которые откликнулись на клич, данный вами. Они будут готвы присягнуть вам на верность и стать вашими лейтенантами. Тогда восстание вспыхнет, и мы сможем обратить весь город на вашу сторону!
— Их надо будет еще убедить. Зараза Тиамат слишком глубоко проникла в общество гитьянки. Вы сами видели, что случилось, когда я появилась среди моего народа. Многие, очень многие целиком стали на сторону Темной Леди, они преданы ей и Зетчр'р'ру точно так же, как когда-то были преданы мне.
— Такие не появятся здесь. Выбравших неверный путь мы предадим огню и мечу! Рабы достойны только смерти!
— Я о том, что наши потенциальные союзники все равно имеют право сомневаться, принимать ли нашу сторону в восстании. У нас все равно слишком мало смельчаков, готовых открыто выступить против Зетчр'р'ра, особенно, пока на его стороне красные драконы. Впрочем, я предполагаю, что сейчас император совершит очень грубую ошибку, и ситуация несколько поменяется. И еще у меня еще несколько козырей в будущей игре, — Гит размышляла вслух, разминая затекшие конечности и осматривая из узкой бойницы открывающийся вид на Торговый квартал. Все здесь было точно так же, как и когда герои отправлялись отсюда в крепость-тюрьму. Только из этой самой крепости доносился едва слышный гул, заставляя настораживаться горожан. Некоторые спешно сворачивали свой товар, некоторые ускоряли шаг, некоторые испуганно оборачивались по сторонам, пытаясь определить источник. В остальном, все было спокойно и буднично.

— Вам виднее, моя госпожа. В любом случае, пока мои ритуалисты отправляют сообщения вашим будущим подданным, у вас есть время отдохнуть. Не беспокойтесь ни о чем, полиция императора до сих пор не вычислила это место, и уже не успеет это сделать. Здесь безопасно. — на слова Осиримона Влаакит кивнула и решила сменить тему:
— Осиримон, представишь моих спасителей? Я так понимаю, что вы уже успели познакомиться...
Конечно же, рыцарь Влаакит не смог отказать повелительнице, хоть и было видно, что немного ревновал её к героям, столь легко завладевшим внимание госпожи. Наверное, надо было самому лететь спасать Мать, пусть даже и это случилось с большими людскими потерями и большим риском, но... Нет, Осиримон был хорошим стратегом и понимал, когда следует выполнять дело самому, а когда лучше поручить его другим. Со всех сторон все, что произошло, произошло в лучшем виде.

После того, как герои и Влаакит Сто Пятьдесят Восьмая познакомились друг с другом, королева гит уже общалась только с путешественниками по мирам, усевшись в дальнем углу комнаты, где обычно стражники портального круга коротали время за беседой или игрой.
— Еще раз спасибо. Я помню про свое обещание - отчасти, это я и имела в виду, когда говорила, что военачальников нужно будет убедить. Даже те, кто не будет поддерживать Зетчр'р'ра, в большинстве случаев могут считать, что война с Праймом - хорошее и благородное дело. Просто такова моя раса была все эти тысячелетия - когда видишь слабого, нападай на него и присвой себе его ресурсы. Кроме того, почти никто не догадывается, что Зетчр'р'р под пятой у Тиамат и считают, что на то, чтобы развязать войну с вашим миром, была воля самих гитьянки. Темная Леди искусна во лжи и в том, чтобы скрывать ниточки, которыми управляет марионеткой. Но я уверена, вы так же искусны и в переговорах, как во владении магией и оружием.
Наверное, у вас есть вопросы, я готова выслушать вас и дать ответ. Думаю, это лучше будет сделать сейчас, а не в таверне.

— Ну, предположим, часть тех, кто полагал, что война с Праймом занятие достойное (Хотя что же достойного в том, чтоб напасть на слабого? Это выгодно, но слава и репутация зарабатывается отнюдь не отниманием сладостей у детей), уже упокоились – как тот генерал, что руководил осадой Оверлука, например. Или командир отряда, штурмовавшего Акмаад.
Сейд почему-то не спешил высказаться, хотя по идее именно сейчас должен был бы исполнить основную цель своего участия, попытавшись организовать примирение между ветвями расы гитов. Пришлось взять слово самой.
— Первым делом хотелось бы узнать о том, как вы планируете свергнуть императора. Здесь кто-то упомянул драконов? Как вы собираетесь «выключить» их из картины, чтоб они не пришли на подмогу?
Ибо, как ни крути, нескольких десятков крылатых огнедышащих ящеров хватит, чтоб разогнать любую попытку бунта. А пришельцев всего пятеро – во всех местах одновременно быть не получится при всем желании.

Насколько мог судить Хаким из услышанного, основные переговоры - с мятежными генералами - еще только предстояли. Саму же Гит убеждать в ущербности войны с Праймом не нужно, нет смысла и высказывать какие-то аргументы сейчас - лучше их продемонстрировать самим этим генералам уже при встрече. Зато другие вопросы, поднятве Эрис, действительно заслуживали внимания:

- Кровем драконов, есть и иные прислужники лживой богини. В крепости только что мы уничтожили ангела, и он уже не первый нами встреченный в этом пути. Известно ли о других слугах Тиамат, находящихся сейчас в Ту'нарате? Их можно только ликвидировать, не переубедить. И сам нынешний глава режима, думали ли вы о какой-то возможности устранения его без того, чтобы предавать мечу многих простых гитьянки, которые могли бы пойти за вами, исчезни их непосредственный лидер?

— Я полностью разделяю вашу точку зрения о том, что нет никакой чести нападать на слабых. Только ваши миры оказались вовсе не ребенком с конфеткой. Я слышала, ваши силы уничтожили даже Колодец Миров, на подобное не замахивался никто и никогда, — отметила Гит, и это она еще не знала о проведенной буквально вчера операции на Наковальню Гарейты и того, что гитьянки лишились своего главного комплекса верфей и первых по величине астральных врат, жизненно необходимых для вторжения. — Ладно, ваш вопрос о другом и этот вопрос хорош, — она снова обернулась в сторону окна, словно ища взглядом драконов, которые должны прямо сейчас не то лететь в сторону крепости, не то начать поиски её самой здесь, в торговом квартале Ту'нарата... Слишком мало времени прошло, чтобы силы императора успели среагировать в полную мощь. А они обязательно среагируют. Зетчр'р'р загнан в вилку, какой бы он не совершил сейчас ход, он будет на руку повстанцам. Надо только ждать...

— Прежде всего, свергнуть императора - а в данном контексте это означает ничто иное, как его убийство, будем называть вещи своими именами - я хочу предоставить вам. Во-первых, не будет лучшего повода показать, что Прайм и соседние с ним миры - не варвары и не ребенок с конфеткой, они способны не только разрушать наследие нашей расы многотысячелетней истории, — конечно, это она снова имела в виду Колодец Миров, — но и стать нашими союзниками, да такими, которым нет равных. Во-вторых, я не знаю никого, кто был бы такими же могущественными бойцами, как вы. Вам просто нет равных. Даже Осиримон со своим отрядом не мог бы долго продержаться даже против аспекта Диспатера, не в обиду ему будет это сказано. Вы же его обернули в бегство буквально двумя залпами магии и стали. Уверена, если в этом городе и есть кто-то, кто может свергнуть Зетчр'р'ра, то это вы. И в-третьих, вы бы все равно его убили, будь у вас такая возможность, верно? Не нужны вам никакие мои указания и просьбы, я полагаю?

Солдат, что пятью минутами назад передал Влаакит свои ножны с мечом, оказывается, в это время успел сбегать на нижние этажи, принеся принятые у гитьянки в качестве нижней одежды обмотки. Это потом уже на них можно надеть доспехи и украшения с амулетами. Влаакит принялась "одеваться", туго обматывая грудь, живот и спину, а потом переходя к рукам и ногам, одновременно переваривая следующий вопрос.
— Драконы... Они до сих пор служат императору? Это... гм, странно. Вы же имеете в виду не пактовых драконов, на которых разъезжает его кавалерия? Эти - не больше, чем домашние любимцы, ни силой, ни умом не достойны называться истинными драконами.
— В этом наш план потерпел неудачу, моя госпожа, — взял слово Осиримон, — Никто из драконов, как мне известно, не предал Зетчр'р'ра, пока на его стороне красный экзарх Тиамат, драконы продолжают повиноваться его приказам. Ходят слухи, что Тиамат и самого Зетчр'р'ра собирается превратить в своего экзарха в честь упрочения договора между гитами и Темной Леди.
— Она всегда была искусна во лжи. О, поглоти меня Дис, неужели все и правда так далеко зашло? Нет, в это верить я отказываюсь! Скорее всего, драконы просто привыкли повиноваться императору настолько, что тому даже не приходится воздействовать магией скипетра. Приобретенная беспомощность, вот как это называется. Ладно, в этом я просчиталась...

На невысказанный вопрос в глазах героев она поспешила объясниться: — Если по-порядку, то драконы со времен основания Ту'нарата сотрудничали с гитами как результат договора между мной и Эфеломоном, красным экзархом Тиамат. Предметом договора стала мое заточение с одной стороны и с другой стороны - скипетр Эфеломона, дающий неограниченную власть над красными драконами. Этот договор нарушен и больше не имеет силы. Так стала свободна я, и свободны теперь драконы. Ни один из них по своей воле не будет сотрудничать с Зетчр'р'ром. Но они об этом пока не догадываются. Я рискнула объявиться перед носом всей драконьей гвардии императора, чтобы донести до них это - тогда-то меня и схватили. Видимо, моих слов оказалось маловато, чтобы до драконьих мозгов что-то дошло. — она с силой хлопнула кулаком о ладонь, — Так. Если переговоры пройдут успешно, на нашей стороне окажется достаточно сил. Мы умеем не только сражаться верхом на драконах, но и сражаться против них. Против половины города, восставшей в один момент, даже армада красных просто так не справится!
А если вы согласны лично заняться свержением Зетчр'р'ра, в первую очередь заберите с его тела скипетр. Или разбейте его на мелкие кусочки прямо там, во Всецветном Бастионе! Если скипетр поменяет хозяина или будет уничтожен, уже ни один дракон точно не будет воевать против нас!

Гул из крепости Трех Страданий снаружи наконец, умолк. Осиримон и его отряд спокойно слушали шагающую взад и вперед будущую повелительницу, и взгляд на нее Осиримона был мечтательно-влюбленный... "Какая же она красивая", — шептали его уста, когда тело стояло по стойке "смирно".
В верхнюю комнату вдруг вбежал молодой гит, запыхавшийся от быстрого подъема по лестнице. Но говорить он начал не раньше, чем отвесил церемониальное воинское приветствие и стойку на коленях, которую бывшая пленница гневно попросила прекратить.
— Рыцарь Осиримон! Владычица Влаакит Сто Пятьдесят Восьмая! Последние новости! Император приказал казнить всю крепость Трех Страданий за предательство и пообещал поставить туда своих личных солдат, в преданности которых он не будет сомневаться.
— Он, наверное, проклинает свою идею с сигнализацией, ревущей на весь город. Весь город теперь узнал, что наша королева на свободе. Вам все больше известности, моя королева!
— Новые солдаты даже не гитьянки будут, говорят... И он объявил Влаакит в розыск!
— Вот ответ и на ваш вопрос, Сейд, — спокойно обратилась к тому повелительница повстанцев, — еще несколькими слугами Тиамат меньше, раз Зетчр'р'р отправляет их часть в крепость. Но я скажу, что когда император будет свергнут, в этом городе не найдется гита, который захочет оставить хоть одного прислужника Темной Леди в живых. Что касается потерь гражданских, которые выступят на стороне императора - что же, у них будет выбор как в начале восстания: на чью сторону встать; так и после того, как император исчезнет, мы не будем поднимать меч на любого, кто сложит меч свой. Скрытно убрать Зетчр'р'ра, боюсь, уже никак не получится - шестеренки уже завертелись, и если мы будем медлить, больше гитов падет от его собственной руки, чем от нашей во время полномасштабного восстания.

"Спасибо, что спасли меня, а теперь сходите свергните императора" — именно это, если отбросить лишнее, предлагала... все-таки сколько в этой тетке от той самой, настоящей Гит? Она без запинки ответила на языке, который вряд ли бы знала самозванка, и Осиримон с компанией буквально пожирали ее глазами, ловя каждое слово. Да и Герцог не стал бы навещать Ту'нарат, если б деталь о побеге не была правдой. Но все же древняя воительница представлялась раньше как-то по-другому. Сложно сказать даже, что именно смущает, но что-то все же свербит в уголочке, нашептывая не доверять особо. Ха. Как будто если б даже была стопроцентная уверенность, следовало б доверять! Настоящая или нет, Гит будет преследовать свои собственные интересы и без колебаний подставит их группу или откажется от своего слова, если это будет выгодно гитьянкам. Возможно, стоит ожидать даже удара в спину, когда они будут уставшие и избитые после стычки с Зетчр'р'ром. Что больше поднимет авторитет правительницы - то, что ее спасли и по сути усадили на трон чужаки, или что она расправилась с узурпатором самолично? Как и с Зертимоном в свое время.
— Не то, чтобы у нас был большой выбор... — спокойно ответила Эрис. — Но, полагаю, Зетчр'р'р уже настороже после нахального проникновения в крепость. Так что попасть во дворец будет очень непросто. Надеюсь, у вас найдутся способы сделать это? И что-нибудь, что может помешать императору бежать телепортом, если запахнет жареным. Пока у него скипетр, даже без своей армии он будет очень опасен.

— Выбор, конечно же, есть. Любая помощь в войне за свободный Ту'нарат будет оценена по достоинству всеми гитьянки. Как верно сказал Сейд Язид Хаким, в городе еще много приспешников Тиамат, и весьма мощных. Вы уже показали, что можете с ними справиться гораздо проще, чем многие из моих воинов. Третий вариант: я могу сама отправиться убивать Зетчр'р'ра. У меня уже есть повод для того, чтобы вызвать его на реванш. Если вы поможете зачистить при этом Всецветный Бастион от стражи императора, пока я разбираюсь с ним самим, это тоже будет весьма полезно. Но я думала, у вас поводов отомстить ему лично должно быть больше, чем у меня. В конце-концов, он напал на ваш мир, не мой. И если смертельный удар нанесете ему вы, это не будет выглядеть, словно я узурпировала власть. Не то, чтобы это было слишком важно, конечно.
Похоже, авторитет правительницы в здешнем милитаризованной культуре поднимался несколько другими путями. Не тот достоин править, кто просто сильнее всех, а тот, кто может поднять под свое знамя большую армию и могущественных героев, кто способен организовать военную операцию и кто не бросит при этом свой народ в погоне за славой, а всегда будет в самой гуще событий, рядом с простыми солдатами. Гит была из вторых, и она с готовностью могла поделиться славой и подвигами с другими. Даже с пришельцами из других рас. Возможно, что именно так она видела возможность отблагодарить их за свое спасение...
Правда, вряд ли её точку зрения разделяли сами герои, благородная она была или нет.

— Ну и еще я могу вас поставить во главу гит'сарат и хр'а'книр. Наши заклинатели, лекари и мастера пространственного перемещения. Ваша власть над магической силой беспрецедентна. Вы сможете лично воздвигнуть купол запрета телепортации над башней Зетчр'р'ра. Лично удостовериться, чтобы он не смог бежать. — она несколько колебалась, предлагать ли героям этот, четвертый вариант, или нет. Предложить своим спасителям исполнять работу тех, ниже которых в иерархии гитьянки стояли лишь фермеры? Какой-то другой гит счел бы это за оскорбление.
— Насчет того, как попасть во дворец - это зависит от того, как сейчас будет действовать Зетчр'р'р. Я предполагаю два возможных варианта его линии поведения, поэтому, с ответом на этот вопрос пока повременим.

- Можно было бы потратить время, которое оставлено до ответа на столь животрепещущий вопрос, на обрисовку тех самых "двух вариантов действия" императора. Тогда, когда станет известно, какой же он выбрал, у нас уже модет быть план противодействия, не так ли? - реплика джана была бы фривольна, не произносим он ее ровным, задумчивым тоном. Так и хозяев не обидишь кажущимся пренебрежением в обращении, и, действительно, составишь полезный план.

Чем дольше Валарин слушал это обсуждение дальнейших планов, тем больше убеждался в том, что Гит слишком долго провела в плену. Когда у тебя столько много времени на размышления, невольно начинаешь обдумывать все детали даже тогда, когда времени особо нет. Мы можем сделать так-то и так-то, а император так и вот так. Если то, то сё, если по другому, то поступим по этакому. План, стратегии, попытки предсказать непредсказуемое и объять необъятное. На памяти эладрина, сколь бы длинной она не была, не было ни одного случая, чтобы план, каким бы проработанным он ни был, учитывал все возможности, и как всегда, именно это неучтенное и случалось, так что в конце концов он перестал слишком сильно углублять в подобные умственные упражнения, предпочитая лишь задать общее направление и импровизируя.
- Вы сами сказали, что чем дольше мы медлим, тем больше гитов пострадают от рук Зетчр'р'ра, так что не будем лишний раз растекаться мыслью по древу. Слуги Тиамат это несомненно важно, но после свержения узурпатора, без поддержки и в изоляции, они либо разбегутся, либо станут объектом, на котором гитиянки выпустят пар. И да, это свержение мы пожалуй возьмем на себя. Нисколько не сомневаюсь в ваших воинских способностях, но риск есть риск, да и пока что это еще наша война, - бралани коротко перевел дыхание, внимательно вглядываясь в реакцию Гит (или Влаакит? любят эти женщины разнообразие в именах!), - Что же касается купола изоляции - он нам несомненно пригодится, только я надеюсь, внутри него телепортация возможна? Не хотелось бы лишить самого себя серьёзного преимущества, - не то что бы Валарин уже разучился ходить своими ногами по земле, но за долгие годы пронзание пространства стало столь привычным, что обойтись без него в битве стало бы неприятно, - А вход во дворец нам нужен самый ближний. Самый ближний к тому места, где находится император, я имею в виду. Надеюсь, у вас есть какой-то способ немного пошпионить за ним?

Влаакит улыбнулась, кивая головой в ответ на предложение Валарина им самим взяться за свержение императора. "Наша война" - вот как сказано. По сути, это действительно больше их собственная дуэль, задача будущей императрицы - город, а задача пришельцев - лично разобраться с тем, кто отправил все те войска на Прайм. Пусть даже он действовал по указке Тиамат, она представляла, какие разрушения на Прайме и соседних планах оставила военная кампания Зетчр'р'ра.
— Совершенно согласна. На прислужниках Тиамат наш народ будет о-очень рад выпустить пар. Нелюбовь к божествам у нас, так сказать, в крови. В куполе телепортация будет возможна, невозможна она будет только внутрь и наружу. Вход во дворец... Стражниками, которые охраняют вход во Всецветный Бастион, командует один из преданных мне гитов. Он обеспечивает разведку и поможет освободить вход во дворец. Если...

Тут Влаакит повернулась к окну, за которым внезапно пролетел наездник на красном драконе. Громкий голос прозвучал, похоже, по всему Ту'нарату с небес. Общегородское оповещение, которое наверняка нечасто использовалось по назначению - сообщать о врагах в поле зрения и мобилизовывать ополчение для отражения атаки.
— Говорит император Зетчр'р'р! Моим приказом с этой минуты Ту'нарат объявляется закрытой территорией. Ни один, будь он гитьянки или из другой расы, не может войти или покинуть город любым способом, включая телепортацию и астральные корабли, до последующих распоряжений. Нарушители будут казнены на месте. Также, моим приказом так называемые Объединители объявляются предателями расы гит, участие в их деле или пособничество им карается немедленной смертью. Тем, кто выдаст полиции императора самозваную Влаакит или любую информацию о её местонахождении, будет дарована амнистия. Да славится Ту'нарат и да исчезнут все наши враги с лица Астрала!
Влаакит вздохнула и закусила губу.
— Давайте вниз. Времени меньше, чем я ожидала. Осиримон, собирай лейтенантов немедленно.
— Так точно, моя леди.

— Император выбрал вариант действия, который я назвала бы "паника". Нам даже не придется теперь создавать купол против телепортации вокруг Бастиона, — продолжала говорить Влаакит, спускаясь по лестнице на нижние этажи таверны. Вряд ли она пойдет в общий зал, скорее всего, отправиться облачаться в доспехи перед встречей с союзниками. — Из Ту'нарата теперь не выйти даже ему. Я уже говорила, что его скипетр теперь - не больше, чем стеклянная игрушка? Он лишен абсолютно всех сил. А насчет попадания во дворец, теперь это вопрос решен - все войска императора сейчас будут разыскивать меня, подходы к Бастиону будут открыты. Сам император закроется в своей башне с группой самых преданных охранников. Я запрошу последнюю разведку от нашего стражника бастиона, прежде чем он отведет часть дворцовой стражи в город. И дам вам отряд, который разберется с теми, кто останется. На вас будет только император и его личная охрана.

— Ну, если слухи не врут, Зетчр'р'р взошел на трон после того, как группа искателей приключений "разобралась" с предыдущей Влаакит. История имеет свойство повторяться.
В словах Эрис притаилась не только ирония, но и легкий намек на то, что история может повториться больше одного раза. Сейчас Гит-Влаакит, как и полагается, играет в миролюбие и готовность к сотрудничеству, но стоит ей очутиться у руля, как курс может резко измениться. И чтобы этого не произошло, стоит дать понять уже сейчас, что лучше иметь силы Альянса на своей стороне.
— Кстати, а вы уже думали, что будет после того, как Тиамат потеряет свою любимую марионетку? Зная, какой у нее мелочный и мстительный нрав, можно предположить, что она решит сменить фокус приложения усилий с практически проигранной кампании на Прайме и попробовать отомстить - заодно вернув упорхнувшую птичку обратно в клетку, а гончую - на сворку. Поэтому мне хотелось бы, чтобы вы подумали заранее о том, не будет ли лучше встретить гнев богини во всеоружии и не в одиночку. И когда все закончится... этот медальон, он служит средством связи с советом Альянса. Когда все закончится, надеюсь у вас найдутся правильные слова. А пока предлагаю по чашечке чаю (ну или что вы тут пьете) и начинать.

- У меня есть важное замечание! - вдруг встряла в разговор Аннизинтрикс, до этого будто бы проявлявшая мало интереса к происходящему. - Купол, скорее всего, пригодится. Есть шанс, что в случае установки барьера силами императора, у них может найтись достаточно квалифицированный ритуалист. Потайной ход, лазейка, специальные координаты прыжка, устройства или коды, которые позволят ему сбежать. Возможно, система экстренного отключения структуры. Я бы сделала так.
Да, на самом деле, машинно протараторившая свое предостережение фея слушала, что тут происходит. Конечно, подобный вариант виделся маловероятным, Тем не менее, именно с таких мыслей начинаются события, о которых потом жалеешь.

Конечно, фея помнила о том, что, опять же, скорее всего, скинутый с трона правитель сам по себе не будет столь важен, чтобы была необходимость его непременно поймать. С другой стороны, у него могут остаться планы и сторонники на подобный случай. Это было бы неприятно.

Влаакит кивнула на замечание Эрис о том, история имеет свойство повторяться. И как ни странно, подумала о том же, что и она - что хорошо иметь силы Альянса на своей стороне.
Поворотный момент в истории гитьянки - на этот раз по-настоящему, не так, как двадцать пять лет назад, когда Зетчр'р'р воспользовался наёмниками, чтобы убрать предыдущую королеву. Тогда это был просто выбор меньшего из двух зол, и это меньшее зло сотрясло Ту'нарат так, что и вспоминать лучше не стоит.
Сейчас же все меняется - и меняется к лучшему. Новый курс, правильный, свободный. Торговля вместо пиратства, сплоченность вместо разобщенности, война с иллитидами вместо поджигания деревень... Предыдущая королева была настолько параноидальна и самодурственна, что город оказался практически без её правления - кроме законов и казней. Вместо этого Ту'нарат, этот большой конгломерат воинственных гит, был поделен на части рыцарями - как самой Влаакит, так и независимых группировок, отчитывающихся королеве лишь для галочки. Город оказался разделен на небольшие кусочки, и так оно было и по сей час, ведь Зетчр'р'р вместо объединения просто усилил нажим, воспользовавшись силой извне.
И вот теперь эти небольшие правители районов, что станут лейтенантами новой Влаакит, придут в ближайший час обсудить детали. Придут не все, конечно, но с теми, кто придет, удастся договориться - в этом будущая правительница не сомневалась.

— Тиамат... Да, я думала о том, какой будет её ответный ход, если мы сбросим её ярмо, которое она так удачно умудрилась повесить на нынешнего императора. Нрав у нее мстительный, это да. Но она ведет большую игру. Ту'нарат для нее - лишь инструмент, ваши миры - лишь площадка для боя... Она так просто не сдается от своих целей, она упряма. Если мы нанесем ей удар здесь, она все равно будет продолжать исполнять свой замысел, но более рискованно, прямо и открыто. Хотя, может, и решит все же объявиться лично, чтобы отомстить нам...
Влаакит рассмеялась, и это был приятный, настоящий смех, который, возможно, даже она сама не слышала из своих уст уже очень давно. Похоже, она представила возможную картину, когда сама Тиамат, пятиголовая драконица невероятной мощи, объявляется в столице гит, чтобы преподать урок непокорным - а выйдет наоборот! Не будет большего повода сплотиться, не будет лучшей драки во все века, и ведь о чем-то подобном сама Гит мечтала всю вечность. А если еще и будет помощь с Прайма, который показал себя вовсе не "низшим планом", как считают местные, на нем нашлись такие герои, которые не побоялись бросить вызов Диспатеру...
— Спасибо вам еще раз. Да, я надеюсь, нам удастся договориться не просто о перемирии или временном союзе, но о дружбе. Впрочем, не стоит загадывать наперед, у нас еще много работы. Насчет купола: хорошо, я выделю нескольких ритуалистов для лишней уверенности, что Зетчр'р'р не сбежит. Спасибо за замечание.
Я пока вас оставлю, мне нужно одеться, — под "одеться" она, конечно же, имела в виду латы, — Все в "Утренней звезде" - ваше за наш счет.

* * *

Утренняя Звезда не слишком сильно отличалась от большинства таверн, которые приходилось посещать героям. Вроде бы, никаких магических штучек, никаких парящих кружек и самоналивающих устройств. Большой общий зал был построен вокруг восьмиугольной барной стойки, за которой сейчас стоял тифлинг, исключительно быстро обслуживающий подходящих к нему посетителей и официантов. Впрочем, как-то странно посетители входили в зал прямо через стены... А тифлинг доставал кружки прямо из ниоткуда.
Как и полагалось убежищу тех, кого не особо почитает власть, Утренняя Звезда имела внушительное количество демиплановых "карманов", секретный ключ к одному из которых выдавался каждому, кто снимал здесь комнату. Ключ с каждым посетителем менялся и был личным - так что, даже когда здесь происходил обыск, полиция не находила ничего особенного, кроме собственно наличия этих карманов, а по требованию стражи работники гостиницы любезно открывали пустые и жаловались на непростые времена в городе.
Для строения в черте города гитьянки здесь были очень высокие потолки, красивые сводчатые арки, а для строения, устроенного тифлингами, здесь можно было различить архитектуру и память о Бэль Турате - должно быть, предки Рапсодии покинули Прайм еще в то время, когда еще их древнее государство охватывало немалую часть Прайма вместе с Нератом и Аркозией. Древние карты, странное оружие, предметы вроде светильника в виде когтистой лапы, держащей огненный шар...
Здесь было довольно уютно и можно было спокойно провести некоторое время за чашечкой чая.

Когда вся их группа спустилась в таверну, Сейд пролевитировал на своем ковре к приглянувшемуся столику, не заботясь о том, чтобы заказать что-то из съестного. По правде говоря, он сомневался, что тут подадут что-то, сравнимое с доступными ему "из кармана" яствами. Но и доставать и раскладывать стол... Капитан бросил взгляд на Абдулькарима, весьма задумчиво выглядевшего сейчас. Что-то его верный помощник, похоже, не в себе. Так среагировал тонкий механизм на удары ангела? Но внешне признаков неполадкой не было. Возможно, у сотворенного просто "болит душа"... Джан знал, что эта эфемерная субстанция присуща и его слуге, как бы механистично тот иной раз и не выказывал свои мысли. И тот действительно не заставил ждать себя слишком долго. Бросив взгляд на остальных, убеждаясь, по всей видимости, что ему удастся перекинуться хотя бы парой слов наедине впервые за довольно долгое время, он подошел к своему капитану.

— Мастер-контроллер, я хотел обсудить вопрос низкого приоритета. Есть ли у нас время на это? — спросил сотворенный. Понятное дело, что миссия была важнее всего, но сейчас выдался момент небольшой передышки, и, возможно, вероятность улучшить внутрикомандное взаимопонимание как раз сейчас могла прийтись куда кстати. Про желание обсуждать уточнять и не стоило — джан всегда мог просто отказаться, они оба это прекрасно понимали, а потому тратить слова понапрасну было незачем.

— У нас есть все время на свете, — извечная улыбка на голубом лице стала, кажется, чуточку шире. Возможно, джиннорожденный находил забавной саму ситуацию? И то сказать, обычно они с Митракой общались мысленно, не прибегая к пустому сотрясанию воздуха. Но на четкий мозг сотворенного могла так повлиять, например, антипатия к этому способу общения, высказанная Меган, что он сейчас предпочел задать вопрос вслух, — Или, по крайней мере, минута или две, пока те или другие гитьянки не вовлекут в сражение всех здесь присутствующих. И отсутствующих тоже.

Механический телохранитель кивнул.

— Мне кажется, у меня отсутствуют какая-то ключевая информация относительно общения между союзниками, — начал он. Если бы в его голосе или на его гладкой маске-лице можно было прочитать какие-то эмоции, наверное, тон был бы понятнее, но, судя по слегка разведенным в этот момент огромным металлическим рукам, ключевой из них было непонимающее смущение, — После начала этого задания со мной инициировали общение двое: Меган и Эрис. В обоих случаях после ответа на заданные вопросы их лица принимали выражение, свойственное недовольству, раздражению, разочарованию и презрению. Я не знаю, что становится причиной этой реакции, но мне не хотелось бы, чтобы она повлияла на эффективность нашего отряда в выполнении основного задания или имела другие негативные последствия.

— Каковы же были вопросы, заданные двумя столь разными особами? И в чем состояли так разочаровавшие их ответы? — Хаким не сомневался в способности своего спутника дословно воспроизвести состоявшиеся диалоги, если понадобится. Это даже нельзя было назвать памятью в привычном смысле, скорее, однозначной реакцией на повторяющийся раздражитель. Но, похоже, эта самая однозначность уже раздражала самого Митраку. Впрочем, в упомянутых им женщинах было несомненно одно общее качество, могущее привести к подобному результату - экспрессивность и вспыльчивость. Ну да послушаем, что же за вопросы такие были.

Зелёный свет трех глазниц сотворенного на мгновение быстро, почти неуловимо замигал, но тут же вновь вернул свое привычное ровное сияние.

— Меган: "*неразборчиво*, никого не трогаю, починяю *неразборчиво*", — тут же начал пересказывать беседу двухдневной давности он, не повторяя голоса в точности, но стараясь сохранять интонацию и прочие характеристики, доступные ему, — Единица: "Прошу прощения?" Меган: "Ничего. Просто мысли вслух." Окончание разговора.

Сотворенный замолчал, давая время переварить сказанное джану и вспоминая следующий диалог, который, вскоре, тоже был дословно воспроизведен.

Голова в чалме склонилась на сторону, когда Сейд изучающе взглянул на своего железного телохранителя. Весьма интересные и показательные диалоги тот воспроизвел. Хотя увидеть в них пложие черты было не так-то просто. Возможно, это вообще было совпадение? Когда вокруг в воздуже висит напряжение близкой войны - "вот, уже при дверях" - многие люди становятся раздражительны и нетерпимы к другим. И это такая малость - выражение лица! Кто другой, не со столь аналитическим, поневоле, складом ума, мог бы и вообще не обратить внимания.

— Я бы порекомендовал не брать в голову — не обращать внимания — если рассматривать отдельно первый случай. Всем случается что-то ляпнуть, и потом жалеть об этом. А Мег, как ни крути, была человеком прямым, обычно не задумывающимся о последствиях произнесенных ею слов. В то же время, взятые в совокупности, эти случаи уже рисуют немного другую картину. Но, скажи - почувствовал ли ты снижение эффективности своих реакций от подобного непонятного отклика? — пока джан раздумывал над случившемся, у него возникали и свои, встречные вопросы. Не одному Абдулькариму задаваться проблемами и строить догадки.

— Я опасаюсь, что негативное отношение союзников ко мне может привести к снижению у них мотивации, неоправданно негативному восприятию моих действий и предложений и прочим возможным последствиям. Кроме того, мне кажется, что данное отношение может не ограничиться только мной, распространяясь и дальше...

— Если подобное и произойдет, это будет всего лишь поводом для того, чтобы повернуть течение вещей вспять. Только в динамичном развитии возможны живые отношения между разумными существами. Хотя, для того чтобы просто делать работу хорошо, не всегда эти отношения нужны. И чаще они определяются не словами, а делами — потому, скорее, твои поступки будут свидетельствовать в твою пользу, чем слова во вред, — джан легонько повел плечами, разгоняя накопившуюся за это утро усталость, и устремил непроницаемый взгляд в спину Эрис, все еще находящейся у стойки бара. Не иначе как не может найти местный эквивалент чая — или же их оказалось слишком много разных, — Однако несомненно, что предвзятый наблюдатель мог бы обвинить тебя во втором случае в отсутствии человечности. Которую таковой наблюдатель отождествлял бы со своеволием, каковое в свою очередь именовал бы свободой воли, присущей настоящей личности. Сплошная неразбериха с этими смыслами - слов, действий, жизни.

Сотворенный замолчал, некоторое время, кажется, обдумывая полученный ответ.

— Если это так, — наконец вновь заговорил он, — если подобная оценка вызывает столь резкую негативную реакцию, быть может, имеет смысл попытаться предотварить её в будущем? Если да, то есть ли какие-то способы достижения этой цели?

— Демонстрировать своеволие, убеждая согласно приведенной только что логике в свое человечности? Несомненно, это не столь позитивно скажется на развитии каких-либо отношений, как могло бы просвещение философскими системами некоторых авторов, подробно раскрывающих все стороны понятия свободы воли - зачастую противоречиво. Но абсолютному большинству полноценных личностей само понятие философии и увлечение ей не близко - результирующее действие все того же своеволия - и потому в краткосрочной перспективе рассчитывать при этом подходе на положительный эффект не приходится.

— Но как?

Тут Хаким улыбнулся совсем широко, даже непохоже на себя.

— Простым способом добавить своему образу толику пресловутой человечности было бы проявлять это самое своеволие, совершая выбор, когда от тебя это не требуется. Так это будет не деструктивное "хочу несмотря ни на что", но и не пассивное — пассивное для такого предвзятого наблюдателя, подчеркиваю — следование воле чужой, отождествляемое с бездушностью. К примеру, в твоем разговоре с Эрис она предложила тебе озвучить предпочтительное. Для тебя они равноправны — и именно поэтому ты можешь проявить своеволие не деструктивно, выказав предпочтение одному из них. И кто знает — возможно, через некоторое время ты увидишь, что в этом произвольным образом выбранном предпочтении появились детали, это предпочтение оправдывающие, недаром говорится "привычка - вторая натура". Ну а если ты попадешь в щекотливую ситуацию, могущую затронуть не только твои интересы — как ты сейчас опасаешься — ты всегда можешь просто спросить совета. По крайней мере, когда мы оба бодрствуем и находимся в пределах мысленного контакта.

— Да, к сожалению, — добавил джан, — временами бывает, что казавшийся равноправным выбор впоследствии оказывается дисбалансированным, если полноты информации на момент его совершения не существовало. Но это не непоправимая беда. Главное, не совершать заведомо нерациональных действий — хотя некоторые люди к этому и склонны, доказывать так свою причастность к их числу может выйти себе дороже.

Сотворенный вновь замолчал, отведя взгляд от джана и погрузившись в размышления. Пока больше вопросов у него не было, дело было скорее в том, что полученные ответы его не вполне удовлетворили. Разумеется, он понимал гипотетическую необходимость случайного выбора, его решения не могли всегда руководствоваться исключительно логикой, иначе любая дилемма, в которой параметры принятия решения не были ему известны или были равнозначны привела бы к полной остановке работы из-за невозможности выбора. Но ведь в приведенном примере ситуация была совсем иной: между двумя равнозначными выбрать нужно было как раз таки не ему, а... Эрис. Отсутствие предпочтений с его стороны было как раз этими параметрами. Что же было не так? Ведь он наблюдал раньше ситуации, когда рожденные оставляли выбор вроде этого за кем-то другим как раз по этой причине... Очевидно, что единичный вопрос не мог служить достаточным объемом экспериментальных данных для вынесения такого решения. Ошибка в логике собеседника? Неизвестные ему дополнительные данные, формирующие недостающую информацию?

Так или иначе, по крайней мере теперь он знал, в чем же именно заключается корень проблемы и имел хотя бы гипотетический путь ее разрешения. Возможно, теперь стоило попробовать общение снова, пока на это оставалось время?

Ну что, последняя передышка перед отчаянным рывком вперед? В неизвестность. В надежде, что на этот раз все получится. Запасшись питьем и забравшись подальше от всех, в освещаемый лишь багровыми отсветами светильников уголок, Эрис рассеянно глазела по сторонам. Интерьер «Утренней Звезды» оказался удивительно напоминающим адретский – все то же копирование и преклонение перед обычаями повелителей с Баатора. Только сушеных отрубленных голов на стенах и извивающихся в наркотическом угаре обнаженных танцоров не хватает. Видимо здесь и то и другое было не так просто достать…. Ну или хозяева таверны решили сделать ее более привлекательной для посетителей из других миров.

На душе было неспокойно. Уже скоро год с тех пор, как началась эта война. Каждый раз им удавалось одержать верх над одним из слуг жадной богини. И каждый раз победа обходилась недешево. Кто-нибудь обязательно погибал. Чья очередь сейчас? Блистательного бралани, бросающегося в самую гущу драки, наплевав на осторожность? Его молчаливой спутницы? Любящего пофилософствовать джана и его голема? Или снова моя? На этот раз почти наверняка последняя. Сколько еще продлится война, скольким еще придется уйти навсегда? Отец бы, наверное, не понял. Как это так, стремиться к покою, к уюту и тихой радости, когда можно пировать на горе трупов врагов, завладев всем, что тем принадлежало. Когда можно упоенно врубаться в кажущуюся неприступной стену щитов и гнать стадо бегущих? И мать бы тоже фыркнула – какой еще уют? Либо ты лезешь вверх по головам, поднимаясь в придворной иерархии и изводя соперников, либо сама становишься частью частью лестницы – третьего не дано. Выбирай – поле брани или будуар повелителя. Походный табурет военачальника или трон королевы. Как же так вышло, что даже ускользнув от этого выбора, все равно приходится бесконечно убивать, интригуя в промежутках? Есть ли она вообще, другая жизнь? Или это судьба – вечно сражаться?
* * *
Хэй, кто это тут раскис и разнюнился? Выше нос! Прибьем императора и все – весь мир на ладони! Иди, куда хочешь, будь, кем угодно. Хватит самостоятельно приковывать себя цепями обязательств, долга, совести и прочей ерунды! Ты свободна. А прошлое… гори оно все огнем.

От раздумий Эрис оторвал звук приближающихся тяжелых шагов — осторожно, чтобы не задеть никого из посетителей, что для металлического стража было задачей непростой в этом, судя по всему, пользующимся некоторой популярностью заведении, сотворенный, только что говоривший с джаном, направлялся к ней.

— Прошу прощения за беспокойство, — его голос звучал все так же спокойно и вежливо, как и раньше, однако девушка могла заметить короткую паузу, предшествующую этому обращению, — Я хотел задать несколько вопросов, если это не проблема.

— Да? – прекратив машинально помешивать чай, Эрис отложила ложечку в сторону и воззрилась в шар с зелеными огоньками, заменявший голему голову. Обычно зелеными – в бою цвет вроде бы менялся, но имеет ли это какое-то значение, ей было неизвестно. Да и не очень интересно, по большому счету. Попытка разгадать, чем именно механический слуга так заинтересовал Герцога, принесла только разочарование и теперь особого желания общаться с ним не возникало. Что ему нужно?
— Ты сам или твой господин? Впрочем, неважно. Я слушаю.

— Я сам, — ответил всё же он, хотя ответа и не требовалось, — Я оценил реакцию на наш прошлый разговор как негативную и я хотел узнать, почему она была такой, если, конечно, я не ошибся с этим анализом. Я узнал мнение мастер-контроллера по этому поводу, но, как мне кажется, не задать этот вопрос лично было бы одновременно невежливо и неразумно.

Эрис слегка поморщилась. Честное слово, лучше б Митрака подошел спросить о каких-то вещах, связанных с грядущими событиями – уточнить планы или еще что, чем начинать пустопорожний разговор, от которого с первых же слов потянуло философией, занудством и прочими столь любимыми джаном штуками.
— Просто стало интересно. Но оказалось, что я ошиблась, и поэтому я немного разозлилась на себя – никакого негатива. Да даже если он и был бы, не все ли равно? Мы собрались здесь с единственной целью, совершенно незачем забивать себе голову глупостями. Особенно если для этого требуется что-то «анализировать».

— Да, но мне не хотелось бы, чтобы возможные проблемы в нашем общении повлияли, в том числе, и на успех этого задания. К сожалению, я вижу, что снова делаю или говорю что-то не так, но я все еще не могу понять, что же именно. Судя по тому, что прямое проявление собственной воли не помогло, дело не в этом...

Тут уже оставалось только глаза закатить.

— Да не будет никаких проблем, чего ты привязался? Я сделаю то, что должна, еще раз. Надеюсь, в последний. Если так уж непременно требуется объяснение, то пожалуйста. Убегая порталом, Герцог сказал про тебя — «интересная игрушка». Он редко интересуется конструктами, поэтому мне стало любопытно, что же именно такого интересного. Но оказалось, что это обычная мальчишеская страсть к железякам, которую я не очень понимаю. Вот и все. Как видишь, это никак не мешает «успеху задания». Ты же не виноват, что не обладаешь настоящими чувствами. Таким уж тебя сделали.

Сотворенный замолчал.

— ..."Настоящими"? — наконец переспросил он.

— Человеческими, если угодно. Просто твой создатель явно гнался не только за эффективностью – это видно по всем нефункциональным украшениям, которыми он тебя увешал и разрисовал. Но и сделать настоящим тоже не захотел. Или не знал как. Понимаешь… желания, эмоции и чувства это то, что делает существо… личностью. Дает уникальность. Если тебе все равно даже на то, как тебя зовут, а для того, чтоб понять тон разговора, нужно его «анализировать» и спрашивать у «мастер-контроллера», то это ненастоящие чувства. Ну, это не значит, что ты плохой. Просто другой. И вообще – забудь, я не хочу никого учить. Да и учитель из меня никакой.

— Но я обладаю перечисленными характеристиками, — ответил после еще одной паузы механический телохранитель, — Если бы я не имел желаний, то не говорил бы сейчас, а без чувств желания невозможны. Или у меня они ненастоящие? Не... человеческие? Но тогда... в чем разница?

Обилие периодов молчания в вопросах выдавали то, что сотворенный окончательно запутался во всем том, что ему рассказали Эрис и Сейд.

«Зануда ты просто, вот и вся разница». Нет, сказать такое было бы нечестно – Митрака ведь и вправду не виноват, что не понимает. Откуда б этому пониманию взяться-то?
— Ну хорошо. Вот, к примеру, сейчас ты пожелал подойти ко мне и заговорить. Потому что проанализировал и решил, что какой-то там негатив может помешать успеху задания. Это все? Или есть еще какие-то соображения? Например… вот что ты чувствуешь, когда смотришь на меня?

— Нет, как я уже сказал — это лишь одна из причин. Я привел именно её, чтобы показать, что даже для достижения "единственной цели" это могло быть важно, но она не единственная. Я так же испытываю негативные ощущения из-за непонимания ситуации и того факта, что я вызываю эти ощущения у своих союзников, людей, защита которых должна быть моим вторым приоритетом.

Видя, что этого ответа было недостаточно, сотворенный добавил:

— Соответственно, в данный момент я ощущаю раздражение из-за непонимания, разочарование из-за неспособности этого понимания добиться, вину за создание негативных эмоций, пусть даже и неумышленно, чувство долга... Не уверен, что это всё, но мои чувства не вполне измеримы моим сознанием, насколько я понимаю, это было сделано намеренно для соответствия чувствам Рожденных.

Откинувшись на спинку стула, Эрис крутила чашку туда-сюда на полоборота, наблюдая как в колышущейся поверхности чая отражается то алое пламя лампы, то зеленые огни голема. Это было даже немного забавно, но большей частью грустно – пытаться объяснить слепому, как выглядит радуга.

— А почему ты решил, что должен защищать? Тебе так Сейд приказал? А почему ты должен слушать его приказы?

Эта пауза, была, пожалуй, наиболее долгой.

— Не знаю. Я просто знаю, что должен, так же, как знаю, что не хочу прекращать свое существование. Возможно, это одно из условий, заложенных в меня Создателем... Хотя мне кажется, что условием было только назначение конкретного мастер-контроллера, а само чувство долга... Оно не было заложено таким образом.

— А откуда оно тогда взялось? Может, там еще что-то есть, кроме долга? Ммм? Если покопаться.

Эрис вдруг сощурила левый глаз и вкрадчиво улыбнулась уголком рта.

— Кстати, вот, отличный пример. Твой создатель – он взял и сделал так, что ты должен подчиняться существу, которое называется мастер-контроллером… но, по существу, своему хозяину. Почему он так сделал? Может быть, он тебя не любил? А любишь ты его, после того, что он с тобой сделал? И Сейд – его ты любишь? Или подчиняешься, потому что по другому просто не можешь? Потому что иначе перестанешь существовать? Хотел бы ты не иметь хозяина?

— Как я уже упоминал, я не обладаю полным осознанием собственных ощущений, — напомнил искусственный телохранитель, — Я могу лишь предполагать. Тем более я не знаю мотивов или эмоций Создателя, особенно учитывая то, что в моей памяти больше нет никаких сведений о нем — как я понимаю, это было одной из мер укрепления чувства долга перед новым мастер-контроллером. Я отдаю себе отчет в том, что не прекращу существовать, если перестану подчиняться ему, но я не вижу причин делать это — его команды не вызывают у меня негативных эмоций, а неподчинение, насколько я могу представить, вызовет. Это будет предательством. Я знаю, что не все ощущают предательство как нечто неприятное, но для меня это, как мне кажется, так.

— Предательство – это когда ты что-то обещал, и не выполняешь обещание. Ты обещал служить? Зачем? Впрочем, опять же, неважно. Я вижу, что несколько ошибалась, подумав, что у тебя нет эмоций совсем. Создатель был чуточку хитрее и изобретательнее, стоит отдать ему должное. Он просто создал тебя таким, что тебе нравится служить.

Ну вот и ладно, одно недоразумение рассеяли. Все довольны.

— Некоторые люди тоже довольствуются этим. Так что, наверное, можно быть счастливым и в рабстве, особенно если не знать никакой другой жизни. Нет, не спрашивай, какая другая жизнь могла бы быть у конструкта – я понятия не имею. Хотя, конечно, на это было бы любопытно взглянуть. Да… Если как-нибудь занесет во владения Инзиры (это фея, королева Валарина, если что), то обязательно спрошу у Тйумы, как оно – в ледяном теле. Понимаешь, она чуточку похожа на тебя. Только ее не создали железной, а заперли в волшебном кристалле, когда она была еще маленькой. А сейчас один хороший, но нудный старик сделал ей новое тело, из зачарованного льда.

— Спасибо, я приму это к сведению. Но я вынужден не согласиться — чтобы предать кого-то, не обязательно сначала обещать. Предать можно и доверие... как рожденные дети доверяют своим родителям без всяких обещаний. И это доверие тоже нельзя предавать.

— Знаешь что? – остывший было чай в стеклянной чашке, которую Эрис крутила в руках, внезапно закипел. — Избавь меня от своих моралей… и своего присутствия. Мне надоело с тобой разговаривать. Иди нуди на пару с «мастер-контроллером». И исключи из списков тех, кого нужно защищать. Как-нибудь обойдусь.

Сотворенный слегка наклонил голову.

— Принято, — коротко ответил он. Зеленый свет в пустых глазницах погас со щелчком, и, бросив последний взгляд на Эрис, он развернулся и молча ушел прочь.

Сдержаться и не запустить в спину уходящего Митраки заклинанием, которое бы проделало в чертовой жестянке приличных размеров дыру как раз там, где полагалось бы находиться сердцу, будь оно у голема, стоило немалых усилий. Чай в чашке успел выкипеть весь, оставив лишь бурые разводы на дне. Не имело значения, что он сказал все это почти наверняка не нарочно – разве что джан подучил. Всего лишь очередная пустая «мудрость», годная лишь для развешивания на уши простачкам. Однажды кем-то сказанная по конкретному случаю, а ныне повторяемая без вдумывания в смысл и учета… обстоятельств.
— Если твой слуга подходил с разговором по твоему наущению – пожалуйста, не делай так больше. – немного остыв, Эрис передала по мыслесвязи Сейду. Буквально чувствуя, как он хитро щурится за своими очочками, которые не снял даже в полутемной таверне. Позер.
— А в остальном поздравляю, ты превосходно промыл ему мозги. Папочка.

Ответ, разумеется телепатический, пришел незамедлительно. По всей видимости, астральный капитан действительно все это время следил за беседой. Возможно, даже все слышал - ни девушка, ни тем более сотворенный не понижали голоса в разговоре. А ведь синекожий мог слушать и не ушами.

- О несравненная Эрис, ты несправедлива к нам обоим, - мысленный голос Сейда был спокоен, как всегда. Не возмущенно-гневный, как будто его оскорбили. И не колко-ехидный, какой у него мог бы быть, если он и вправду удачно поддел спутницу - чужими руками, или точнее чужими словами. - К наивному Абдулькариму, которого ты считаешь неспособным на собственные желания, поступки, суждения. И которому отказываешь в проявлении чувств, хотя он всего лишь пытается разобраться в себе и других глубже, чем это делает абсолютное большинство из живущих. И ко мне, считая меня недостаточно смелым, чтобы сказать тебе что-то неприятное самому, без защитной преграды-посредника.

- И зачем бы я стал тебя уязвлять, по-твоему? - вот теперь в послании разума появилась нотка смешливости, - Ты меня чем-то обидела?

— Не знаю. Тебе виднее. И слышнее, если уж на то пошло. Одно забавно — ты слушать слушал, но вмешаться и помочь бедному несчастному (хотя может он и счастлив, ибо создан таким) не захотел почему-то. Уж не знаю почему, смелость ли тому причина или еще что. Возможно, это та же самая причина, которая позволяет тебе наслаждаться жизнью за счет механического раба. Я так понимаю, что никакая философия этому не противоречит, правильно?
Разносчица, выглядевшая несколько бледноватой и сторожкой, украдкой заменила чашку на полную и поспешила раствориться в сумраке. Однако да. Настало время пить чай.
— И, поправлю. Я никого не обвиняю и не отказываю в проявлениях чувств. Все проще. Смертные рождаются, полные желаний и чувств, им не нужно анализировать и пытаться разобраться, нравится ли им собственное имя или нет. Это неотъемлемая часть души - и, полагаю, не нужно напоминать, за что души смертных ценятся в иных мирах. Все недоразумение произошло из-за мимолетного предположения, что Митрака это не только механизмы и что у него там еще внутри набито. Но ты ведь не стал бы так обращаться с существом, у которого есть душа, правда?

- Помочь? - оттенок удивления, - В чем? Предостеречь от разговора с тобой, ибо только большее смущение он вызовет? Но я не вижу в том беды. Коль оба собеседника честны с собой и друг с другом, то в общении их может родиться истина - даже если собственная правда их столь различна.

После непродолжительной паузы Хаким продолжил негласное общение, теперь его мысль стала будто жестче и острее: - Я не стану докучать тебе рассуждениями о том, как в этом мире сущности могут следовать своему предназначению или противиться ему. И как они это предназначение могут пытаться узнать - и истолковать. Скажу другое - хоть и о том же. Моя, как ты изволишь выражаться, философия не препятствует тому, чтобы я в соответствии со своими желаниями преподнес тебе Абдулькарима в дар. Погоди отвечать! - телепатические слова хотя и не были окриком, несли в себе силу встречного ветра, силу, с которой часто спорят, но редко этот спор волнует бури шквал, - Ты всегда успеешь излить очередной поток пламенного гнева на неповинные предметы - или на виновного в нем собеседника, коли на то пошло.

Ковер с джаном всплыл и направился к тому углу, где сидела девушка, но остановился, поравнявшись с движущимся в обратном направлении Митракой. Короткий жест - и вот уже оба смотрят в сторону Эрис, не приближаясь более, но и не отступая.

- Я слышал и твои слова, сказанные последними. И именно поэтому, если Абдулькариму суждено когда-то и как-то стать свободным - вероятно, именно ты и можешь его освободить. Если же нет, если это не его судьба... Я знаю многое из твоей истории, Эрис из древнего рода. И одна из повторяющихся деталей в этом рассказе - смерть, следующая по пятам. Будет жаль, если нить повествования оборвется, так и не будучи размотанной до конца. А потому - тебе нужна защита, как бы ьы сама не хорохорилась и не утверждала обратное, - сидящая и стоящая фигуры вновь начали движение, на этот раз оно завершилось уже у самого столика, за которым сидела несбывшаясяч бааторская принцесса.

- Увы, я не могу заставить тебя согласиться. Могу лишь просить принять то, что предложено от чистого сердца. А коль ты не согласна с сутью предлагаемого - вполне это возможно - кому, как не тебе, исправить несправедливость? Уверен, ты найдешь способ это сделать, - последние слова сопровождала извечная тонкая улыбка, изгибающая синие губы. Но в остальном в фигуре Сейда не чувствовалось веселья. Чувствовалась... усталость? Или просто скука и пресыщенность? Или же за этими непроницаемыми стеклами скрывается буря чувств - возможно ли такое?

— Все? Теперь уже можно отвечать? – Эрис со скучающим видом отпила из чашки, не торопясь продолжать. Неконтролируемый выплеск закончился и все вернулось на круги своя, к придворной забаве по перебрасыванию словами и подначками. И, увы, к не самым приятным воспоминаниям.

— Я вовсе не утверждаю, что не нуждаюсь в защите совсем. Просто защитник, который не искренне хочет защитить именно меня, а банально создан с необходимостью защищать хоть кого-нибудь, чтоб оправдывать смысл своего существования, действительно не нужен. Нить повествования? Кто его будет читать, это повествование, если оно будет скучным? Пусть лучше обрывается тогда. Может быть, хоть по другую сторону бытия получится найти настоящего героя.

Так, хватит заниматься самоедством. В конце-то концов, адская бестия ты или кто?
— А для того чтоб даровать свободу кому-то… разве нужно для этого передаривать или говорить всякие выспренные штуки? Может, достаточно сказать что-нибудь вроде «ты свободен»? Или там, не знаю, носок подарить, есть вроде и такая традиция где-то. Уж такому многознатцу как ты, уверена, это не составит труда.

- Коль важнее устремленность к тебе мысли, а не прочность плоти, встающей между тобой и опасностью - вот, я сам возьму в руки щит и меч, - ладони говорящего слегка нараспев джана раскрылись, повернутые кверху, как будто он и впрямь готовился принять в них упомянутые орудия. Затем вновь опустились, - Но нет. Тебе ведь нужен герой - но это не моя судьба, быть одним из великих. Увы.

Оставался еще один момент, который требовал прояснения, поэтому и мысленная связь не прервалась: - Я не считаю, что свобода в том понимании, что ты предлагаешь, сейчас для верного Абдулькарима желательнее его теперешнего положения. Все же я готов был дать тебе возможность доказать обратное. Но - не случилось.

Углы ковра приподнялись, как будтотСейд готовился к развороту. Только небольшая пауза - на тот случай, если девушка считает нужным еще ответить. Тогда ей не придется бросать слова в спину собеседника. А нет - так нет.

Пока остальные упражнялись в философии и взаимных подначках, Валарин решил сделать то, что откладывал уже достаточно давно. Его Владычица определенно ждала новостей, и пусть она могла смотреть его глазами, остальные впечатления были ей недоступны. Ментальная связь, побочный эффект одолженной силы, была постоянной, но воспользоваться ей было не так-то просто, особенно находясь на другом плане, и колдун сел в стороне, старательно концентрируясь. Потребовалось достаточно много времени, чтобы оформить мысли и ощущения в слова и образы, и не меньше того - чтобы передать их Инзире. Ответа эладрин не дождался, но и не удивился этому. У хозяйки Белоснежного Леса определенно было немало дел, а ему изначально была доверена значительная автономность. Конечно, если бы Инзира решила, что его действия пойдут во вред её домену, он бы тут же узнал об этом, но раз пока тишина - всё в порядке.
Покончив с делом, бралани решил немного подкрепиться и принялся уплетать какое-то необычно блюдо, параллельно прислушиваясь к разговору. Судя по всему, немаленькая его часть велась без слов, и и уловить все нюансы было сложно, но общую суть он уяснил. Бедный Абдулькарим, он хотел сделать всё как лучше, но обратился за помощью не к тому. Вряд ли Эрис можно было бы назвать столь опытной в жизни, что она могла бы помочь разобраться сотворенному в себе. Конечно, для своего возраста она повидала много чего, что не выпадает множеству простых людей, но всё это были приключения. Хорошие, плохие, весёлые, грустные, но приключения, а обыденной жизни ей не досталось, что весьма даже печально. Хотя, с высоты своего возраста эладрин тоже вряд ли мог бы сказать, что разобрался в себе и в жизни, слишком уж многогранно это явление. Пожалуй, даже боги не смогут объять весь смысл этого явления, поэтому-то каждый из них и олицетворяет какой-то его аспект.
-Ты считаешь свою жизнь скучной? Многие поспорили бы на этот счет, - Валарин усмехнулся, но улыбка вышла несколько грустной, - И не стоит раньше времени задумываться о конце, ведь в жизни всегда есть место шансу, и произойти может даже самое невозможное. А уж врагов, желающих отправить нас на тот свет, и не счесть, так что не стоит делать им такую услугу. Что же до свободы... Представь марионетку. Обрезав нити, ты дашь ей свободу, но нужна ли она той, чей смысл существования в том, чтобы быть привязанным? Конечно, Абдулькарим гораздо сложнее, чем простая игрушка кукловода, но и ему нужно научисьтся быть самостоятельным прежде чем становиться свободным. Не знаю правда как мы сможем ему в этом помочь и нужно ли ему это вообще.

Теперь сомнений в том, что речь шла о нем, не было уже точно. Но вот почему — вопрос был куда сложнее. Никто не потрудился пересказать для тех, кто не участвовал в явно предшествовавшей телепатической беседе, о чем, собственно, она была. Обрывки информации, к сожалению, ясной картины не рисовали. Каким чудом эладрин умудрился вклиниться в разговор сейчас тоже оставалось для сотворенного загадкой, разве только он тоже был частью мысленной дискуссии. Кажется, речь шла о том, чтобы "дать ему свободу", что, судя по последним вопросам Эрис, означало свободу от джана. Но почему? И почему тот решил подыграть ей в этом начинании? Конечно, сейчас она не взяла на себя эту ответственность, но что если бы она все же решилась? Хуже того, что если бы она стала мастер-контроллером, но не решила бы освободить его? Кто защищал бы джана, пусть не сейчас, но после завершения этого задания?

— Прошу прощения? — сократил все своё непонимание до одного вопроса механический страж.

Чашка со стуком опустилась на полированное дерево, все еще наполовину полная. Равновесие, с таким трудом обретенное, вновь пошатнулось, готовое в любой момент окончательно рухнуть. И зачем только вообще нужно было отвечать Митраке? Ясно же было сразу, что дай только повод, и снова получишь охапку морализаторства и не очень-то завуалированных обвинений в неспособности что-либо сделать.
— Доказать? – тон, которым Эрис переспросила Сейда, и без дальнейших слов говорил, что мол, а почему я должна тебе что-то доказывать? Кто ты мне? Учитель? Наставник? Судья? Нет? Тогда, простите, какого? И деланное самоуничижение с «не моя судьба» только подлило масла в огонь.
— Охотно верю. Герою не получится сидеть на попе ровно, предоставляя делать все за него другим. Сражаться, защищать… доказывать.

Бралани, неожиданно материализовавшийся будто из ниоткуда (Он что, все это время здесь был? Или телепортировался только что?), едва не заставил ее подскочить. Дымные темные ленты успели потянуться в его сторону, но стоило распознать отсутствие угрозы, растворились в полумраке.
— Ох! Не стоит делать мою жизнь менее скучной таким способом! И вообще… это так мило, что вы все собрались здесь, чтоб продемонстрировать глупенькой и ничего не понимающей в жизни девчонке свое мастерство убеждать. Но, может быть, стоило пустить его на более важные вещи? Или можно еще посражаться за право первым… продемонстрировать?

Ее голос, плавно терявший едкие оттенки на протяжении последних фраз, превратился в игривый. Подперев руками подбородок, Эрис состроила глазки присутствующим.
— Ничего особенного, Митрака. Твой хозяин просто хотел подарить мне свою игрушку.

- Как замечательно, Эрис, что мы с тобой можем прийти к согласию хотя бы в некоторых вопросах! - голос джана был весел. Даже, может быть, чересчур весел для обычно невозмутимого и спокойного путешественника по всяческим мирам, - И все, что для этого требуется - лишь небольшая уступка в оценках самости. Это... это так скрашивает вопиющее непонимание по множеству других пунктов. К примеру, - тон голоса стал серьезнее. Но - не суше. Скорее, это был переход вида "посмеялись, и хватит", - я считаю тебя весьма умной - вопреки твоим собственным словам, только что произнесенным, - говоря все это, Хаким продолжал улыбаться. Ибо сейчас, в этом потоке взаимных словесных выпадов и уколов, он был в своей стихии. Хотя сам факт непонимания Эрис некоторых вещей и был прискорбным - ну что ж, такое бывает.

- Сражаться же... Для этого нужны герои, как ты понимаешь, - астральный капитан взглянул на Валарина, включившегося в беседу столь неожиданно - и не совсем понятно, с какой целью, - Но ты же говоришь, что до сих пор не нашла не одного?

А вот сотворенному Сейд предпочел ответить мысленно. Иначе эта беседа на четыре стороны превратилась бы в настоящий гвалт, где все только и стремятся что утвердить себя: - Эрис немного... рассержена. Но, как ты можешь заметить, на меня. Просто постарайся вынести урок из этого - ты эе хочешь понять чувства и эмоции? А их тут понамешано немало.

Деревянная улыбочка джана, которую он снимал, похоже, только по праздникам, уже успела выбесить Эрис. Выбесить… и стать привычной. Как и подколки, на которые было бесполезно реагировать – невозможно играть в шпильки с существом, которое на них вообще никак не ведется. Кажется, человечности в Сейде было еще меньше, чем в големе. Умение говорить это да, несомненно отточенное годами, если не столетиями – но вот темы для разговора уже иссякли. Вместе с желанием.
— Хорошо. Тогда для разнообразия я сделаю умный поступок и скажу, что больше не хочу продолжать.

В запасе оставался только один приемлемый выход из положения, и ей пришлось им воспользоваться. Кто-то сказал бы, что это очередная уловка. Кто-то, что проигрыш и бегство. Насколько они были бы правы? Как знать. Отчасти, да. Отчасти…
— А героя – да, не нашла. Был один, который хотел им стать. Но не успел… И, радуйся, у тебя получилось найти мое уязвимое место. И ударить как следует. Наповал. Поздравляю с победой.
Это было уже не игриво. Какая уж тут игра. Оставалось только уйти в уборную и тихо выплакаться. Что и случилось.

Хаким замолчал, и если бы девушка обернулась, уходя, она бы уже не увидела улыбки. Впрочем, а что бы она увидела? Неподвижную, как статуя, фигуру на слегка покачивающемся обширном куске материи?

- О горе мне! Не разглядеть хрупкий росток, казавшийся столь гибким и упругим - и надломить его! - голос синекожего был еще тише, чем обычно, так что только сидящие за столом и могли услышать его. И кажется, сейчас он потерял всякое выражение - даже выражение отстраненности или абсолютного спокойствия, обычно ему присущие.

- Останься здесь. Можешь занять бралани беседой - кажется, у него тоже есть мысли о том, что есть судьба не рожденного, но сотворенного, - при всей пространности ментального посыла он уместился в одно мгновение, являя собой явное преимущество перед обычной речью. Впрочем, на самом деле спешить было некуда. И ковер джана, проделавший тот же путь, каким только что прошла Эрис, не напоминал стремительно мчащегося скакуна. Или коршуна, стремительно настигающего добычу. Нет, несостоявшаяся принцесса уже давно скрылась за дверью отдельной кабинки, когда он приблизился к этой преграде. Отдельной - в этой таверне знали толк в той толике комфорта, что связана с этими местами отправления различных потребностей. И этот факт облегчал его задачу - никто не помешается, внезапно возникнув между ними оттого что "приспичило срочно".

Сейд грациозно поднялся на ноги на приземлившемся транспортном средстве, изящно сошел на обычный пол - и простерся ниц пред той хрупкой, но непреодолимой преградой, что скрывала сейчас от лишних глаз изливающееся, но такое неизбывное горе. То, что было именно так - о, у него была масса возможностей понять, что происходит. Обрывки мыслей, тихие звуки, даже просто знание натуры людской - все позволяло судить верно. Но верно судить еще не значит верно действовать, не так ли?

Но вот затворничество подошло к концу. Те, кого готовят к роли правителей, не льют слезы подолгу. И когда дверь распахнулась, за ней, можно было быть уверенным, стоит особа, готовая во всеоружии встретить новый натиск, ответить на него - и ответить убийственно и точно. Но это было неважно. Были произнесены одни слова, и теперь следовало прозвучать другим. А что дальше - никто пока не знает.

- Эрис, я раздавлен стыдом, ибо позволил себе играть с тобой как ястреб с ... Неважно. Имея преимущество в знании, и не только, я не задумываясь им воспользовался. И рванул то, чего не должен был и касаться. Такое не повторится. Я не могу сделать свои слова никогда не звучавшими, хоть и желал бы. Только умолять тебя... Пожалуйста, прости меня.

Голос джана, так и не поднявшего головы, был по обыкновению тих, и в то же время звучен. Конечно, не совсем понятно было, почему он не воспользовался своей отточенной телепатией, но похоже, контроль над воздушной стихией джиннорожденный тоже сохранял всегда, и использовал его походя, не задумываясь. Контроль над стихией, да - но что сказать о контроле над собой? Ведь в течение одной этой фразы интонация менялась неоднократно, а к концу все становилось все приглушенней - и вновь ярко звучат последние слова. И воздух вокруг тоже напряжен, напоен магией, готов разразиться смерчем - может, и здесь контроль только кажущийся? Но что будет, если он исчезнет?

немного музыки для настроения

Полумрак. Хлопает дверь за спиной, как топор палача отрезая поток голосов от шумного зала. Горечь поражения — в животе и на губах. У нее вкус плохо заваренного, слишком крепкого чая. Как обычно. В который уже раз? Сколько еще это должно повториться, прежде чем судьба исчерпает всю отмеренную чашу? Капает слеза на розовый мрамор, алая в свете лампы. Из зеркала смотрит грустная незнакомка с растрепанными волосами и запавшими глазами. Кем же я стала? Почему так вышло? Почему... почему ты умер? Как...

еще немного музыки

Как ты посмел. Мы должны были быть вместе до конца — ты поклялся, что никогда не бросишь. Не покинешь. Не оставишь одну. Да, я все знаю. Ты сделал это, чтоб спасти людей. Сделать доброе дело, напоследок, прежде чем демон пожрет тело и душу изнутри. И как, стоило оно того? Кто вспомнит тебя, когда я умру? Кто скажет доброе слово, кто назовет героем? Не будет стихов и песен, барельефов и цветов — благодарность коротка и эфемерна. Живым достанется слава и сила, мертвым... лишь пустота. Пустота там, где должно было быть твое место. В мире и в сердце. Нечем возразить едкому слову, некому защитить. И пусть. Пусть упадет последняя слезинка, пусть пустота растет, пока не пожрет все вокруг и, оставшись без пищи, жадно вопьется в собственный хвост. Все кончено. Я любила тебя. Прощай.
Перелистнута страница. Новый, чистый, лист. Новая история — не малахольная сказочка о том, что не случилось и чего не должно было быть. Я уже знаю, о чем писать. И, кажется, эта история будет в багровых тонах.

и еще немного

Дверь открылась. Зря джан говорил, не поднимая головы - может быть, тогда он бы и не стал каяться.
— Простить? Да ни за что.
Вот, теперь внимание привлечено и можно посмотреть в поднятое лицо. Подумаешь, очки. Они ведь, если подумать, не больше чем жалкая защита от желающих увидеть что-то иное, нежели умный и невозмутимый образ. Образ существа, не умеющего лгать глазами.
— Ты сделал мне больно. Отец тоже любил это делать, утверждая, что боль делает сильнее. Кажется, теперь я немного его понимаю. Так что нет, прощения не будет. Но если тебя это утешит, я благодарна за то, что ты сделал. Нужно было сломать кое-что старое, чтобы начать строить новое. И, кстати, да. Я знаю, как сделать Митраку свободным. Только сперва придется его сломать.
Эрис широко улыбнулась джану. От всей души.

Уголки губ, печально опущенные после первой фразы Эрис, вновь распрямились. Как и сам Сейд - неторопливо, плавно. Джан вставал, так и не отводя взгляда, опираясь на - воздух? Похоже, принудительная гравитация Ту'нарата составляла для него некоторые неудобства, не позволяя воспарить силой мысли прямо с пола. Но = не смертельное.

Дипломат не торопился отвечать. Но за него, кажется, стал отвечать ветер, внезапно разгулявшийся на этом пятачке. Разгулявшийся очень избирательно правда - и все рядом с девушкой. Поправляя локон. Разглаживая случайную складку платья. Высушивая до конца наспех нанесенные на лицо штрихи. За всем ведь не уследишь, как ни старайся - особенно если мысли о другом. Другом... герое? Впрочем, даже сам факт взгляда извне, не искаженного зеркальной поверхностью, дает преимущество.

- И теперь принцесса вправду готова к выходу в свет, - улыбка джана не являлась отражением той, которой наградила его Эрис, но не была она и прежней, отрешенно-холодной. А какой была? Трудно было сразу сказать - чувства по-преднему не являли себя на этом лице так, как на прочих. Но, кажется, в ней были и радость, и смех... - Впрочем, почему только лишь принцесса? Но идем же!

Взята предложенная рука, и пара возвращается к столику уже вместе (ковер в это время, неизвестно когда скатанный - для удобства, видимо - летит следом, несомый невидимыми слугами). Кавалер со своей дамой. И даже если на самом деле это не так - в данный момент роли не играет. Потому что, кажется, сейчас события завертятся снова, быстрее и быстрее. Вот в дверях и какое-то новое лицо появилось - может, это посланник от Гит?

Новые лица здесь появлялись постоянно. У Сейда и Эрис (и частично у Митраки) не было времени рассматривать, что происходит вокруг, в таверне, а вот Валарин и Анни могли заметить, что за то время, пока они отдыхали за едой и напитками, в таверне посетителей не то, что удвоилось, чуть было не утроилось. Служанки сбились с ног, к бармену присоединился второй, но большинство были заняты не разносом еды и питья, а тем, чтобы прятать приходящих по многочисленным "карманам" Утренней Звезды. Впрочем, нет никаких сомнений, что места в таверне скоро не останется, да и все чаще поднимался говор среди прибывших людей - здесь может совсем скоро оказаться даже опаснее, чем снаружи, ведь легче будет полиции императора накрыть весь притон повстанцев, чем отлавливать их по-одиночке по городу... "Он обезумел", "Зетчр'р'ра самого пора казнить", "Клянусь Матерью, Ту'нарат запылает еще до завтра", — таковы были самые спокойные из выражений и выкриков гитьянки и других рас, которые наполняли таверну так, что некуда было воткнуться и стреле.

Но лицо, на которое обратил внимание Сейд, выделялось из всех. Это была сама Гит. Ей даже не нужна была свита, которая уже сопровождала будущую королеву - вокруг Влаакит и так расступался народ, сколько бы его не было в таверне, а её восьми воинам без вопросов уступили два столика прямо у входа в общий зал. И королева была достаточно встревожена, судя по тому, каким нетерпеливым шагом приближалась к местам, занятым героями. В боевом облачении, латных доспехах и с серебряным мечом, ей только шлема не хватало до полной брони рыцаря. Впрочем, правительницей она не выглядела, только солдатом. Королевских доспехов у Осиримона, похоже, не нашлось, нашлись рыцарские. Зато не будет никаких сомнений, что она и сама готова пускать свой меч в ход, и что латы у нее вовсе не церемониальные, а для дела.

— Все в порядке? — Влаакит начала беседу с вопроса, поскольку нетрудно было различить, что что-то случилось между героями, пока она отсутствовала, и это что-то - не результат получасовой медитации, которой бы занялся гит, предоставившись у него возможность собраться перед боем. Другие расы, впрочем, отдыхают по-иному, главное, чтобы не теряли эффективности и координации. Влаакит теперь была солдатом, и волновало её сейчас только это.
— Есть новости. Император поступил еще более кроваво, чем мы ожидали. Весь гарнизон крепости, где меня держали, казнен - ну, из тех, кто не проявил должной смекалки и не смылся. Дальше, он отправил несколько крыльев красных наездников разыскивать меня и вас - бессмысленное занятие, учитывая, что показания казненных описывали вас, как самых разнообразных баатезу. Сейчас они "наводят порядок" в Торговом Квартале, полиция - в остальных частях города. Из того, что видно здесь, несколько рынков уже подожгли по ложному доносу, всадники и приверженцы императора начали творить хаос, районы закрывают свои врата, начались стычки на улицах и публичные казни невиновных. Чем больше смертей гражданских, тем меньше поддержка императора... Пора зажигать восстание. Вряд ли есть время на еще один совет с любителями почесать языками. Вы готовы? И надеюсь, не передумали?