Facta, non verba!
Владыка Тьмы
Сообщений: 4282
профиль
Репутация: 746
|
Собственно, претензии скорее к форме подачи, а не к героям и сюжету. К примеру, вот это удачный эпизод: — Гляди, куда прёшь!.. – и хотел было плюнуть пришельцу под ноги, но глянул вниз – и поперхнулся.
— Тень!.. – хрипло выдохнул он. – Т-тени-то нет!.. Мёртвый! Мёртвы-ыый!..
Тень. Айнор похолодел, словно и впрямь остывший.
Тень. Думал ли он о своей тени, когда, не помня себя, бежал от берега мёртвой реки через мёртвый лес? Когда на голых ветвях, хлещущих его по лицу, появились хвоя и листья? Когда впереди, настоящий, тёплый, невозможный, невозможный, замерцал огонь человеческого жилья?
Нет. Ни тогда, ни после. Серая смурь близкой осени съедала тени даже у тех, у кого они были, и, в конце концов, солнце видит, Айнору было не до того…
А ведь знал же. Все знали с детства. Долгим зимним вечером нет ничего слаще страшных сказок о злых волках и покойниках, не пожелавших лежать смирно, после которых ночью вздрагиваешь от каждого вздоха ветра за стеной…
Вейнамейна сказала, что мёртвый не опаснее, чем живой, но их сказки считали иначе. Их сказки учили бояться и ненавидеть.
Дальше всё случилось так быстро. Он успел подумать, что его будут бить. Остервенело, до крови, если смогут – до смерти, давая выход сгустившемуся вокруг горю и страху. Айнор мгновенно оказался в центре толпы; кто-то свирепым толчком сбил его на землю, в воздух, заслоняя небо, поднялись кулаки и камни, и он скорчился, ожидая ударов ногами, но тут кто-то надрывно крикнул:
— Стойте! Нельзя! Сдурели?! Как будто не знаете, что мёртвого не убить – так! В лес надо, в лес… и на дереве повесить… Мой дед ещё сказывал…
В гневном гуле явственно зазвучало согласие: многим их деды сказывали то же самое.
— Так это из-за него!.. – вдруг осенило кого-то из женщин. – Из-за него мой Ахти-… Ещё бы детки не мёрли, когда такое рядом бродит!..
— Он! Он! Всё он!.. – с готовностью подхватил хор женских голосов. – Если не убьём гадину, он нас всех изведёт!..
Солнце, нет, да нет же, он не виноват, может, другие мертвецы и хотят дурного, но он никому не желал и не мог причинить зла, не было у него такой власти, он просто-…
Его подняли за ворот, безжалостно туго стянули чьим-то поясом сразу онемевшие запястья – и потащили. Мелькнула лихорадочная мысль – сбежать, ведь сбежал же он из Мари, а тут… – но плотная, исходящая ненавистью людская стена окружала со всех сторон, не давая даже мечтать о спасении, и следующей мыслью было горькое: что ж, во второй раз, наверное, должно быть не так страшно…
Он сам ни на волос в это не верил.
Лес сомкнул над людьми свой хвойный полог, и сразу стало темно. Трещал под ногами лиловый вереск, тревожно заговорили птицы… Поселяне пылали гневом, как печи, в Айнора вцепился сразу десяток рук, чтобы уж точно не вырвался. Дерево годилось не любое, нужно было старое, лучше всего – засохшее на корню; живым понадобилось время, чтобы найти такое, но мало ли в лесу дряхлых стволов? В ход пошёл второй пояс – кто-то уже успел завязать на одном конце петлю и накинуть её Айнору на шею…
Но тут земля выгнулась горбом и сбросила тех, кто на ней стоял.
Люди с криком повалились друг на друга, Айнор тоже упал, неуклюже, как бревно, неловко придавив связанные руки. Мир опрокинулся, у самого лица оказались кусты черники и выпирающие из слежавшейся хвои корни – ожившие корни. Бугрясь, они с натугой вытаскивали себя из земли, хватали людей за ноги, не давая упавшим подняться, норовили захлестнуть горло. Возгласы недоумения сменились криками ужаса. Где-то рядом вдруг оглушительно треснуло, будто ударил гром, и гигантская ель, только что крепко державшаяся на ногах, переломившись у самых корней, накренилась – сильнее, сильнее – и рухнула. Отчаянно галдя, взметнулась и закружила в небе птичья стая…
— Гневается! Гневается Корпи! – взвыли подле. – Но… за что?! Мы же просто… Ведь мёртвый…
Кто-то из поселян, растеряв весь свой пыл, сумел отползти подальше, подняться и пуститься наутёк, спасая свои шкуры. Но не все. Мужчина, там, в деревне, заметивший Айнора первым, не сбежал. С перекошенным от ярости лицом он схватил конец пояса, всё ещё петлёй обвивающего шею жертвы, явно не собираясь отступать на полпути – и тогда на него лавиной хлынули обезумевшие птицы. Лесным пичугам, никаким не совам и не соколам, не хватало крепких когтей и клювов, но их злости достало бы, чтобы выклевать глаза; особенно отчаянно нападала и била крыльями большая серая кукушка. Мужчина с криком закрыл лицо руками и, окровавленный, побеждённый, бросился бежать прочь, прочь из леса, ополчившегося на людей.
И Айнор обнаружил вдруг, что больше вокруг него никого нет. И что его руки свободны – словно верёвка, тоже ожив, сама развязала свой узел и уползла. он был бы ещё удачнее, будь он слегка короче. А вот это вялый эпизод: — В твоём? В твоём?! – вскинулась она и разразилась то ли хохотом, то ли рыданиями. Так в летний день не то смеётся, не то плачет невидимая среди листвы кукушка…
— Уже давно в моём! – не отступился лесной бог. – Зачем ты вмешалась в дела людей? Пусть бы вершили свой суд! Какое тебе дело?!
Женщина всхлипнула.
— Суд?! Суд!.. Меня уже однажды… судили! Меня – ладно, не исправишь, но других не дам! Не-дам! Не-дам!..
— И́нари!..
Она вздрогнула; Айнор тоже дёрнулся на знакомый голос, а когда повернулся обратно, на ветке не было ни женщины, ни птицы.
— Что здесь творится?! – Вейнамейна без страха стояла перед хозяином чащоб, грозно уперев руки в бока.
— Что здесь творится? – фыркнул тот. – Пусть Маррас запомнит, что это я нашёл его пропажу!
Вейна перевела взгляд на Айнора. Вскинула брови, узнав.
— Это не он!
Корпи оскалился. Айнор никогда раньше не видел, как скалятся лоси – зрелище было жуткое.
— Не он?! Да от него мертвечиной несёт на весь лес!
Вейна не отводила взгляда, и Айнор вдруг понял: всё. Теперь точно уже ни бежать, ничего…
В эту секунду им овладело то, что заставляет раненого зверя из последних сил кидаться на охотника. Ужас, ненависть, отчаянное желание не умирать ещё хотя бы секунду. И нестерпимым, злым огнём жгущее чувство того, что это всё нечестно. Нечестно, нечестно, нечестно.
— Я туда не вернусь! – заорал он, не помня себя. – Я не вернусь туда, вы слышите?! Делайте со мной что хотите, но туда – нет! Там… больше ни дня… ни минуты… Я не могу, не могу!..
Его трясло, но он не чувствовал. Он не думал о том, что сам признаётся, выдаёт себя с головой. Попробуй лесной бог сделать шаг вперёд – Айнор, не колеблясь ни секунды, бросился бы на него, желая выцарапать глаза, драться, зубами цепляться за свою… а, пусть даже и не жизнь, эти последние дни точно были чем угодно, но только не жизнью, но туда, в Марь, в лодку, к скрипучим вёслам, к мутной реке он не вернётся, они не смогут его заставить и никто, никто не сможет…
Лицо Вейнамейны медленно налилось кровью.
— Так это ты!.. – выдохнула она. – Так это из-за тебя все эти малютки… Ты!.. Ты думаешь, я не слышу, что́ говорят?! «Вейнамейна крадёт наших детей, чтобы сделать своими!..» Если бы я только знала, что это ты, я бы-…
— А что ты можешь? – едко хмыкнул лось. – Отойди! Я сам его прикончу. Больше не встанет.
Волна силы и отчаянной отваги, накрывшая Айнора, схлынула так же быстро, как и накатила, оставив только усталость. Он вдруг показался себе бревном, до пустоты съеденным древоточцами. Почему-то не осталось сил даже бояться.
А Вейна вдруг, словно разом успокоившись, ровно сказала:
— Не трогай. Он живым нужен.
И, видя, что хозяин лесов не спешит отступить, сжала рукоять своего молота и прикрикнула:
— Ну! Или ты хочешь проверить, не разучилась ли я вбивать наглецов в землю?!
Корпи вновь показал зубы, но попятился.
— Любимая дочь бога солнца не самая умная его дочь! – прошипел он, уходя.
Вейнамейна даже не посмотрела ему вслед. Она смерила Айнора долгим тяжёлым взглядом и вдруг, вздохнув, уселась на землю.
Им предстояла не расправа, а разговор. Ладно, пусть. Такие неяркие разговоры - лучше сушить, ужимать в два раза, а то и более - оставляя самое основное. Т.е. рассказ определённо нужно "сушить", оптимальный для рассказа размер около 30к. Понятно, что когда пишешь - часто размахиваешься и кажется, что всё - нужно,  но адекватность должна быть. Любой удачный рассказ легко запороть, если его растянуть в полтора раза больше, чем нужно. В мифологическом плане - всё хорошо, разработка типичной традиционалисткой идеи о Вечном возвращении - и рамках фэнтези, на заднем плане сюжета, что смотрится вполне хорошо. Ладно, в целом мне рассказ показался удачным, хотя по ходу я увязал в ненужной и лишней информации - разговорах и объяснениях. Автору - новых и удачных текстов |
Ты остаёшься, я ухожу, Обсуждение. 2017 Осень
Список форумов · Архив «Пролета Фантазии» · «Осенний Пролет Фантазии 2017»
