Горы, Двалин, король в изгнании

Дар Ригор оказался невысоким, плотным дварфом с темными каштановыми волосами и острым светлым взглядом голубых глаз. Когда мать, счастливая и помолодевшая, вернулась с неизвестным, Дар Ригор насупился было и собрался выпроваживать его за порог, но новости ошеломили и обескуражили его настолько, что он потерял дар речи. Все стоял и недоверчиво рассматривал отца, потерявшегося двести лет назад. Чужого, непривычного, вернувшегося после невообразимо долгого отсутствия. Вертевшийся на языке вопрос был, конечно, неприличен и не подобал принцу, поэтому так и остался не заданным, но совладать с лицом юноша не смог. Казалось, даже брови вопрошали: "Где был и чего надо от нас сейчас?!"

Двалин тоже потерял дар речи. Король стоял и молча разглядывал сына, пытаясь понять, как можно себя вести с дварфом, который твой сын и который на почти на двести лет тебя старше.
- Всего день отсутствовал, а ты уже так вырос, - грустно сказал он и посмотрел на Миликки, явно ища её поддержки. Плохо... Очень плохо и очень больно. Он так мечтал о сыне, которого можно и нужно качать на руках, рассказывать ему сказки на ночь, учить и воспитывать... А его сын уже взрослый и... Очень сложно было принимать этого малознакомого дварфа за своего сына, хотя Двалин и не сомневался, что в Дар Ригоре течёт его кровь.

Дар Ригор нахмурился, но тут вмешалась Миликки.

- Сын, собирайся, мы уходим. Сейчас, - в мягком и нежном голосе королевы в изгнании было столько непреклонной воли, что молодой дварф без раздумий вышел в соседнюю комнату.

- Надеюсь, у вас еще будет время поговорить, - мягко улыбнулась Миликки Двалину, подходя к нему и кладя руки ему на плечи. - Иногда с ним трудно, но только не сейчас. Он потрясен и обескуражен. Не ожидал, что познакомится с тобой...

- Я сам не ожидал, что мой сын будет старше меня почти на двести лет, - ответил Двалин и попытался выдавить из себя улыбку. И у него даже почти получилось. Сначала почти, а потом и совсем получилось - не мог он не улыбаться, глядя на свою Миликки.
- Спасибо, что дождалась... И прости меня болвана, что так поступил с вами... Я этого не хотел, но изменить прошлое уже не могу, хотя мне и очень хочется.
- Расскажешь, что эта ведьма делает в городе и что это вообще за город?

- Хочешь изменить прошлое? - загадочно переспросила Миликки. - Можно попытаться... если ты этого действительно хочешь. Я всё еще жрица Великой Матери, и помню обряды.

- Ведьма стала правительницей Эльрунского княжества и подмяла под себя большую часть стран, окружающих Царство Гор. Когда-то эти земли принадлежали нам, но теперь сюда с юга пришел степной народ, который хоть и не любит королеву-ведьму, но мирится с ее владычеством в обмен на ряд дарованных им свобод, которыми не могут похвастаться остальные. Она умная, последняя Ведьма Воды. Она всех вокруг заставила себя почувствовать особенными, и только народ холмов она притесняет так, чтобы мы никогда не пришли в себя. Она убила всех, кто мог повести за собой остальных, - Миликки грустно посмотрела на Двалина. - Этот город - Заренсйок, столица степного королевства.

- Илон - ведьма - постоянно шпионит за всеми, ведь она, как и я, чувствует, что ты жив и теперь вернулся. Нам надо уходить, любимый! Чем быстрее - тем лучше...

В этот момент дверь в соседнюю комнату открылась, и на пороге показался Дар Ригор. Миликки отстранилась от Двалина.

- Быстро ты, сынок. Идемте, - она нежно посмотрела на Макса и взяла его за руку.

Двалин сжимал кулаки всё сильней и сильней, слушая рассказ жены. Ему стало больно и совсем обидно... очень стыдно стало за то, что он натворил по своей глупости и по своей самонадеянности. На сердце стало пусто и темно...
- Да, я хочу изменить прошлое... Я не хочу всех этих смертей... И мне очень хочется быть настоящим отцом для своего сына. Я хочу увидеть его маленьким. И не просто увидеть, а воспитывать и растить... Если ты можешь... - Король не договорил последнюю фразу, так-как дверь отворилась и в комнату зашел Дар Ригор.

- Да, чем быстрей мы отсюда уйдём, тем лучше, - согласился Макс, тепло и нежно сжимая руку жены. Пустота ушла из сердца. Точней, она заполнилась Миликки и перестала быть пустотой.

- Изменим... попробуем изменить, - шепнула Миликки и, накинув Максу на плечи плащ с капюшоном, повела его обратно в особняк.

По пути они несколько раз натыкались на патрули и даже один раз видели головку Илон, но Миликки шла вперед так спокойно и уверенно, а Дар Ригор так убедительно молчал рядом, что все несчастья обходили их стороной. В уже знакомом Максу заброшенном доме, где он впервые обнял Миликки после возвращения, жена повела его в подвал, а потом по темному, петляющему под землей лазу к ослепительной белизне портала.

Введя сына и мужа в свет, Миликки обняла обоих и прошептала длинную фразу, которой Макс не понял. Ничего не произошло. Миликки прислушалась к чему-то внутри себя и кивнула:

- Прибыли.

- Да, было бы чудесно, если бы получилось, - шепнул в ответ дварф и пошел за женой.

Потом они шли по городу, и Двалин очень старался не смотреть по сторонам. Нет, он не боялся, что его кто-то узнает, он просто не хотел видеть то, что натворил своим опрометчивым поступком. Он шел и прокручивал в голове сцену того спуска в подвал... Прокручивал её не в том виде, в каком она была, а в том... он прокручивал варианты того, как он поступил бы, если бы у него сейчас была возможность повторить тот спуск. Вариантов было много, но все их объединяло одно - он не пошел бы туда без Миликки.

- Как прибыли? Куда прибыли? Эммм, я ничего не чувствую.

- Пошли, - улыбнулась Миликки и вышла из портала. Дар Ригор тоже хмыкнул и пошел за ней.

Когда свет вокруг померк и стало возможным различать окружающее, Макс увидел высокие своды, испещренные арками и фресками с изображением Матери воды и всего сущего.

- Святилище, - улыбнулась Миликки. - Приступим к обряду или ты хочешь найти наш народ?

Макс задумался всего на несколько секунд, а затем отрицательно помотал головой. Сообразив, что ему задали два вопроса, и его жест может быть истолкован неправильно, он еще секунду помедлил, а затем пояснил:
- Я хочу увидеть свой народ, но мне не хочется видеть то, что от него осталось... то, что я с ним сотворил. Если можно, то я хотел бы приступить к обряду прямо сейчас. Да, прямо сейчас. - Он кивнул, как бы в подтверждение своих слов и посмотрел на Дар Ригора. Смутился, но взгляда не отвёл.
- Я хочу исправить свою ошибку, я хочу... я хочу стать настоящим отцом своему сыну... Помоги мне, Миликки. Пожалуйста, помоги.

- Хорошо, - Миликки ласково провела рукой по щеке Двалина. - Идем.

Эльфийка вышла на середину и огляделась. Затем проверила, все ли двери заперты и на несколько минут ушла в одно из прилегающих к святилищу помещений. Вышла она оттуда уже совсем иной - в длинных шелковых одеждах, синих с серебром, и знаком Матери, начертанном на лбу. В руках она несла чашу и кувшин, сделанные из серебра и украшенные ритуальными изображениями. Дар Ригор низко поклонился матери и отошел в сторону.

- Дорогие, - мягко начала Миликки. - Никогда прежде жрицы Матери не бывали замужем. И мне никогда прежде не доводилось проводить этот обряд. Если что-то пойдет не так, выход там, - она указала на одну из дверей. Свет портала к этому времени полностью померк, и ничто не напоминало о том, как они здесь появились. - А теперь...

Она поставила чашу в центр зала и налила в нее воды, после чего принялась танцевать вокруг. Это был завораживающе красивый и в то же время очень печальный танец, рассказывающий об утрате и обретении, надежде и отчаянии, жизни и смерти. Закончив его, жрица опустилась на колени и вгляделась в темную воду, да так и застыла...

Двалин обернулся в сторону выхода, вернул свой взгляд на жену и кивнул ей. Хотя, если быть совсем точным, то кивнул он собственным мыслям. Да, для себя он решил, что не выйдет из этого помещения без жены и без сына. Рука сама, незаметно для своего хозяина, легла на рукоять молота.

Король смотрел, смотрел во все глаза на завораживающий танец эльфийки. Смотрел и думал только о ней, о том думал, за какие заслуги именно ему досталась эта прекрасная девушка, пытался понять... не понимал, не понял, не смог найти ни одной причины, разве-что... Глупая мысль, но она заставила его улыбнуться - за то, что он любил кошек и никогда их не обижал, даже в детстве...

Улыбка сползла с лица дварфа, когда Миликки замерла перед чашей. Прау минут... да, пару минут он подождёт, а потом очень осторожно подойдёт к жене и попробует заглянуть ей в глаза. Или попробовать спросить Дар Ригора? Вслух? нет...
Вопросительный взгляд адресованный сыну и кивок подбородком в сторону жены.

Дар отрицательно помотал головой. Подошел поближе и выдохнул:

- Нельзя. Надо ждать...

Двалин понимающе кивнул. В общем то, он так и предполагал, но уж слишком было нетерпеливо. нет, даже не столько нетерпение дёргало, сколько опасение за Миликки - её неподвижность его пугала.
Ждать... ему ничего не оставалось, кроме как ждать.
Он ждал.

Макс не знал, сколько это длилось. Время слилось в единый миг, долгий, как сама вечность. Но вот, наконец, жрица начала подниматься с колен и... рассыпалась на тысячи осколков, как детский паззл. Макс повернулся к сыну, - но и с ним произошло то же самое, а чуть попозже - и со святилищем. В наступившей темноте и тишине сердце отсчитывало удары. Один, два, три... сорок, сорок один... пятьдесят четыре... сто шестнадцать... двести. Все встало и замолкло на несколько мгновений, а затем начало собираться обратно.

Королевская опочивальня, мирно спящая Миликки - разметавшиеся по подушке волосы, легкое дыхание, выглянувшее из-под одеяла округлое, идеальное в своей красоте плечико. Отчего-то Макс уже знает, что жена беременна, а во всем теле разливается сладкой истомой нега прошедшей ночи. История про Леночку и сына, которому двести лет отроду, кажется не более, чем тревожным сном. Жизнь напоена счастьем и безмятежностью.

Сердце очень болезненно сжалось в маленький комочек и почти на две секунды перестало биться...
Двалин непонимающе потёр себя широкой ладонью по левой части груди и нахмурился. Совсем не на долго нахмурился, да... Не мог он хмуриться, глядя на чудо, которое было так близко к нему. Глядя и чувствуя тепло, которое исходило от его Миликки. От его Миликки. Такая милая Миликки...
Король очень осторожно наклонился и, придерживая бороду рукой, поцеловал жену в плечо. Усмехнулся, подумав, что без бороды всё-таки удобней. Для себя он решил, что обязательно попросит Миликки заплести ему... Де жавю...

Миликки нежно потянулась и открыла глаза.

- Проснулся? - ласково поинтересовалась она и подвинулась поближе к мужу.

На этом мы закончим нашу историю - но не потому, что нам больше нечего сказать. У короля Двалина было еще много дел, забот и хлопот, он растил сына, наказывал врагов государства, искал шпионов и предателей, назначил скууни - и в конце концов, стал хорошим правителем. Его царствование было долгим и запомнилось подданным справедливыми законами, освобождением из-под власти Ледяного Зеркала и победой над Рыцарями Черной Воды и подчинявшимися им - или подчинившими их? - колдуньями подобно той, что напала на короля в его сне. Многое было хорошо в эпоху Двалина, а многое стало еще лучше при его сыне, но Макс так и не вернулся домой. Никогда. А со временем воспоминания о доме и вовсе стерлись из его памяти - согласитесь, трудно помнить то, что случилось полторы тысячи лет назад? Даже если у вас отменная гномская память. За сим прощаюсь, искренно ваша - Сказочница.