Хроники Аделлы, Hear me Miau

Вначале существовал лишь вечный, безграничный, темный Хаос. В нем заключался источник жизни мира. Все возникло из безграничного Хаоса - весь мир и бессмертные боги. Из Хаоса произошла и богиня Земля - Гея. Широко раскинулась она, могучая, дающая жизнь всему, что живет и растет на ней. Далеко же под Землей, так далеко, как далеко от нас необъятное, светлое небо, в неизмеримой глубине родился мрачный Тартар - ужасная бездна, полная вечной тьмы. Из Хаоса, источника жизни, родилась и могучая сила, все оживляющая Любовь - Эрос. Начал создаваться мир.
Шло время, и, в конце концов, мир стал таким, каким мы видим его сейчас. Но на самом деле наш мир не единственный. Существовала другая Эллада, а точнее одна из ее Теней – Аделла. И кое-чем эти реальности отличались.
Молодой бог – Миау – совсем недавно получил в правление Подземное Царство. А вместе с ним новые заботы и даже небольшой набор подчиненных.
Неделя прошла как один день или один год. Здесь, среди рутины, ход времени был неощутим. Ничего необычного для этих мест не происходило. И совершенно логично Миау осознал на себе, что значит «смертельная скука».

А не сам ли добивался этой скуки? Ад построен и даже кое-кем уже заполнен. Рутина перекинута на помощников, а всё крупное уже переделано. И вот, закономерный финал: всё работает, делать особо нечего. Насколько надёжно работает, ещё вопрос, но это будет видно со временем, пока рано делать выводы. Да и виднее оно всё со стороны.
Одним словом, оставив Ад на своих помощников, Миау собрался прогуляться в мир смертных. А чтобы не было скучно, призвал и свою ближайшую свиту: Быстрого и Многоликого.
- Кажется, я тут засиделся. И если не развеюсь в менее мрачном месте, стану таким же унылым, как моё царство. В общем, отправляюсь ненадолго на поверхность. Посмотреть, послушать, быть может, поразвлечься. И вы двое будете со мной. Ты, Быстрый, просто крутись рядом, но на глаза никому не попадайся. Сам же смотри внимательно. Ты, Многоликий прими облик... э... собаки. А я прикинусь деревенским пацанёнком, и на нашу компанию никто внимания не обратит. Вопросы? Возражения? Предложения?
Хрен ведь возразят, конечно. Но если есть здравые мысли, почему бы и не послушать?

Быстрый и Многоликий посмотрели друг на друга. Секундное молчание и подозрительно широкие улыбки. Синхронный кивок, теперь уже обращенный в сторону Миау.
- Мы готовы! – хором отрапортовали они.
В мгновении ока, Быстрый запахнулся в серый дорожный плащ, а Многоликий обратился средних размеров псом. Да таким милым, что даже у Миау кольнуло сердце или что-то там у него было вместо него.

Улыбки Миау насторожили. Эти мелкие божки всегда что-то отмочить горазды. Но, с другой стороны, мы разве не развеять скуку идём?

С довольной мордой осмотрев зелень полей и синеву небес, владыка тверди потянулся.
- Лепота! Может, в аду забацать парк? От Стикса отведём воду в каналы, посадим какие-нибудь неприхотливые растения? С освещением только надо подумать. А то у нас там слишком тускло.
Потрепав Многоликому шерсть на загривке, Миау направился в сторону ближайшего городка. Он не спешил, и с удовольствием наблюдал сельский пейзаж.

Фото перед выходом

Быстрого и след простыл в неизвестном направлении. Многоликий высунул язык и вилял хвостом, как и положено хорошей собаке.
- Я так понимаю, каналы рыть и деревья окучивать нам придется, а не Вашему Величеству? – пес чихнул. - Может не надо?
Полуденное солнце весело играло в листве оливковых деревьев, мимо которых проходили наши путники. Они шли по неширокой тропе, оставляя оливковую рощу по левую руку. Справа же долина спускалась вниз, и, в конце концов, доходила до озера с зеркальной поверхностью. В роще людей видно не было, а вот возле озера в душистой траве отдыхали девы. Отсюда подробностей было не разглядеть.
Сама же тропа вела к деревне, до которой оставалось метров сто. Возле деревенских ворот стояла телега, из которой торчали чьи-то ноги в сапогах. Очевидно, было время сиесты.

- Да уж ты-то точно не перетрудишься. Я же хозяин тверди, мне что канал прорыть, что гору наворотить... А деревья пусть Щедрый сажает, он у нас за плодородие и прочую ерунду отвечает. И, вообще, я живу куда скромнее земных царей. И, замечу, в аду нулевая налоговая ставка. И грешников мы кормим бесплатно. И сдохших бесплатно же оживляем. Так что же, за все мои щедроты я не имею права на парк возле дворца? Опять же, грешники и окучат всё, и подстригут, и вообще... В общем, я подумаю.
Всё было Миау, давно не гулявшему среди людей, интересно. И ноги, и девы, и деревня.
- Вот, где логика, Многоликий? Сапоги дороже сандалий. И в них жарко. Но люди ходят в сапогах. А потом сапоги снимут и вдохнут полной грудью весь этот аромат. Пойдём, искупаемся. Надеюсь, братец Посейдон будет не против если я сунусь в его стихию? А то у меня кроме Стикса, опять же, ничего и нет.
Миау повернул в сторону дев.

Многоликий что-то пробурчал про эксплуатацию и на секунду завис, размышляя о сапогах. Услышав предложение пойти к озеру, он довольно тявкнул и побежал к воде, задрав хвостик.
Девушек оказалось четверо. Их одежда была из легких тканей пастельных тонов. Расстелив широкий платок, две девушки сидели на нем. Одна, рыженькая, плела венок, а другая, уже в венке, плела другой косы. Девушка в венке, с черной копной волос, первая заметила появление пса на горизонте.
- Ой, смотрите! – Звонко крикнула она.
На берегу озера, опустив ноги в воду, сидела девушка с темно-пепельными волосами. Она обернулась на крик и, приложив прямую ладонь ко лбу, посмотрела в сторону Миау и Многоликого.
- Там еще какой-то парень!
- Где? – Отозвалась четвертая девушка, вынырнувшая из воды. На голове у нее не было венка, ее волосы были черными. Совсем мокрые, они облепили ее плечи и грудь. Но судя по тому, что она поспешила скрыться в озере по плечи, можно было подумать, что она нагая.

А то мы голых девок не видели? Хотя, если уж решил изображать пацана, можно сделать вид, что не видел.
Миау и сам был одет только в ремешок, не дающий волосам спадать на лицо, но ему-то в силу выбранного возраста особо стесняться смысла не было. Или уже было? В такие тонкости владыка тверди особо не вдавался. На худой конец, просто будет такой, без комплексов парнишка. Шагая к озеру, Миау, хоть и был богом, но вдруг понял, что ему таки интересно, как выглядит та, что в воде. Наверное, это и для богов верно: если от тебя что-то прячут, оно становится в разы интереснее.
- Доброго дня, прекрасные девы. - Миау кивнул смертным. - Как нынче вода?
Он присел к Многоликому, будто чтобы погладить и прошептал:
- Одежду стащишь у этой девушки. Но не так сразу. Смотри, не испорти и не испачкай. А как свистну если, принесёшь назад.

Пес положительно гавкнул и подбежал к той, что заметила его первым – брюнетке в светло-розовой тунике. Девушка сразу принялась трепать Многоликого за ухом, а потом и по всей шкурке. Тот в свою очередь довольно тявкал, купаясь в ласке.
Рыжая девушка в белой тунике водрузила на голову венок и, показав на Миау пальцем, что-то шепнула подруге. Все девушки посмотрели на мальчика, улыбнулись и смущенно опустили глаза.
Девушка со светлыми волосами была облачена в тунику цвета глицинии. Она надела на свою голову венок и первой решилась заговорить с Миау.
- Доброго дня и тебе, юноша. В такой солнечный день только в прохладной воде и есть спасение. – У девушки был очень приятный нежный голос и совершенно очаровательная улыбка. – Как тебя зовут, и где ты потерял свое одеяние?
Между делом, Многоликий вовсю резвился у берега, перебегая от одной девушки к другой. В какой-то момент Миау заметил, что он таскает в зубах то палочки, то цветочки, а вот и чью-то сандалию куда-то потащил… Впрочем, девы на это внимания не обратили.

Да, таки в одиннадцать лет тут, похоже, принято ходить одетым. По крайней мере, на людях. Раздобыть что-нибудь приличное - раз плюнуть, но пока что можно использовать ситуацию. Пока девки смущены видом мальчишки, пусть Многоликий работает. А как зовут, это хороший вопрос. Поиграем-ка с ними в слова.
- Василевс. - ответил Миау, почти не соврав, это имя означало "царь". - Одеяние у меня кто-то взял, пока мы с Красавцем в подобном же озере купались. Но это было давно. Я путешествую, иду, куда глаза глядят, и за всё это время понял, что вполне могу обходиться и без, а дорог мне только Красавец.
И чтобы не смущать девиц более, парень с разбегу прыгнул в воду. Смутить ещё успеем.

– А меня зовут Мента. – улыбнулась девушка в ответ.
– А я Мелина, – представилась рыженькая, – а она – Филомела. – Заодно Мелина представила подругу, сидящую рядом.
От трогательных откровений в свой адрес Многоликий чуть не споткнулся о платье, которое уже успел утащить в зубах в кусты олеандра неподалеку.
Девушка в озере не спешила представляться Миау, а когда он вторгся в воду, сразу отплыла к берегу подальше от юноши и поближе к подругам.

А шкодливый бог и не пытался приблизиться в девушке в воде, это было бы грубовато, плескался на приличном расстоянии. Конечно, приди он сюда юношей лет шестнадцати, хотя бы, то можно было бы и облапать, и... прочие плотские радости познать. В этом теле можно только полюбоваться, посмущать да поговорить. Что тоже после подземной скуки не мало. Ничего, она тут ещё до него купалась, скоро захочет на берег.
- Ваши имена ласкают слух, а ваши одежды хорошо дополняют данную природой красоту. Наверное, местные юноши по вам сходят с ума. Вы ведь здесь живёте? В этой деревне? - продолжил разведку Миау.

Девицы рассмеялись мелодичным смехом.
- Наша деревня называется Рхода, она не очень большая, - начала рассказывать Мелина, - а Целандайн у нас одна из первых красавиц!
Рыжая девушка рукой направила брызги в сторону черноволосой купальщицы, давая понять, что речь о ней. В ответ девушка нахмурилась, но тут же сменила гнев на милость, с улыбкой послав ответные брызги на берег.
Сидящие возле берега подскочили, визжа и стали тянуть Целандайн на берег. Дева сопротивлялась и в итоге сама затащила в озеро Мелину. Девушка ушла под воду, а венок соскочившей с ее головы поплыл в сторону Миау.
Вынырнув рыжая продолжила игру с брызгами и заливистым смехом. Тем временем, Многоликий нежился на коленях Филомелы, которая усевшись обратно на платок, начала заплетать волосы Менте.
- А сам ты откуда? – поинтересовалась сквозь визги блондинка.

Нырнув, Миау подгадал так, чтобы, когда будет выныривать, венок оказался у него на голове.
- Из Ада. - засмеялся мальчишка. - Но я не умер, конечно. Просто так называется та местность.
Он подошел так, чтобы быть в воде по пояс.
- Мне кажется, боги любят вашу деревню. И я их понимаю. - говорил, а сам во все глаза рассматривал Целандайн и оказавшуюся в мокром платье Мелину.

– Никогда не слышала о тех краях... – с улыбкой произнесла Мента.
Пока девушки резвились в воде, они нет-нет, да и выныривали из озера. Когда Миау приблизился к ним, они вероятно решили, что стесняться больше нечего и остались стоять по пояс сокрытые гладью.
– Это мое! – Игриво заметила Мелена и потянулась за венком к Миау.
Мокрая легкая ткань облепила молодое тело девушки, повторяя изгибы ее стройной фигуры, особенно подчеркивая небольшую упругую грудь.
Целандайн оказалась высокой и белокожей. Кажется, она была младшей из всех, ведь ее формы только начинали формироваться.
Многоликий попытался запрыгнуть на грудь Филомелы. В итоге повалив ее и прижав лапами к земле начал лизать ей лицо.

- Зато теперь услышала, и можешь честно всем рассказывать, что встречали парня из Ада.
От Мелены пацан отпрыгнул назад.
- Или догони, или поцелуй! Тогда отдам! - от уха до уха заулыбался Миау, готовый вплавь пуститься прочь.
Как же быстро они перестали смущаться. Но их телами в пору гордиться, а не стыдиться.

- Хорошо… - улыбнулась Мента. Теперь она полулежала на берегу, подставив лицо солнышку. Мягкий ветерок теребил зеленые листочки в ее венке.
На предложении юноши реакцией стал азартный блеск в глазах девушек из озера.
- Давай поцелую! – Ответила Мелена и двинулась в сторону Миау, вытягивая к нему руки для объятий.
- А если я лучше поцелую, отдашь венок мне? – Целандайн тоже подалась вперед, убрав тяжелые от воды волосы за спину.

Вот и выкручивайся тут, как хочешь... Что богини, что смертные, все в этом плане похожи, но каждая уникальна.
- Заманчивое предложение, прекрасная Целандайн, но это же не мой венок, и я могу отдать его только хозяйке. - вздохнул Миау и сделал шаг к Мелене. - Я бы отдал за твой поцелуй что угодно, кроме Красавца. Мою повязку для волос, у меня больше ничего нет? Но красивым девушка она ни к чему, да и без неё я останусь совсем голым.

- То есть я все-таки могу получить какой-то приз? Например, повязку? – Не унималась Целандайн.
Тем временем Мелена уж положила нежные как шелк ладони на щеки юноши и притянула его лицо к своему. Она прижалась горячими губами к его губам, прижалась мокрой грудью к его груди. Ее язык ловко скользнул в рот Миау, так быстро, что тот не успел опомниться. А то что она вытворяла язычком внутри вообще заставило забыть молодого бога, что он в теле ребенка.
Вернули к реальности его прикосновения Целандайн, подошедшей к нему со спины и обвившей руками его за плечи.

- Да, любую вещь. Или выполнимое небольшое желание. - только и успел сказать бог, прежде чем был полностью захвачен девками.
Кажется, его обделили при делёжке владений, если тут в первой же деревне можно вот такое найти. И хорошо, что он был в воде по пояс, а то человеческое тело реагировало вполне по-человечески на такое к себе внимание. Кажется, сейчас он был готов отдать половину ада просто так, вот только смертные не догадывались, что взять с него можно куда больше, чем ремешок с головы. Расслабиться и получать удовольствие - вот, что сейчас самое правильное. Многоликий, небось, тоже свою порцию внимания получает. Но у Миау всё куда как круче.

Завершив поцелуй, Мелена сняла венок с головы Миау и надела обратно на себя.
- Теперь я. – Сказала Целандайн и, развернув к себе юношу, прижалась к нему всем телом. Миау почувствовал, что целуя его, она улыбается, заметив подводную реакцию. Губы Целандайн были нежны как лепестки роз и обладали ягодным вкусом. Ее поцелуй был нежным вначале, но потом словно на волне страсти он приобрел пылкость. Девушка обхватила его сильнее. Миау чуть не забыл, как его зовут.
К слову, вспомнив о Многоликом и кивнув взгляд в сторону берега, наш герой не обнаружил там ни своего подчиненного, ни Филомелы. Мента же улыбаясь молча наблюдала за происходящем в озере.

Тут уже не до Многоликого. Сам как-нибудь выкрутится. Да и что ему сделается?
С некоторым запозданием мальчишка понял, что обхватил ладонями Целандайн пониже спины. Как-то по-взрослому это, наверное, но попробуй тут грамотно сыграй роль ребёнка, если тебя так осаждают. Интересно, что они с парнями повзрослее делают? Надо будет Щедрому сказать, чтобы тройной урожай сюда дал. Место хорошее, надо развивать... Или Афродита тут уже со своей стороны поработала?
- Можешь требовать плату... Ты поразила бы даже богов, прекрасная Целандайн. - если бы она только знала, что это не комплимент, а констатация факта. - Чего пожелаешь?
Улыбка довольная, смущенная, а уши красные. И это бог загробного царства...

Может Целандайн и умела целоваться в свои 14, но почувствовав недвусмысленное положение рук Миау все же отстранилась.
- Какую же плату с тебя можно потребовать? – Прищурившись, поинтересовалась девушка. Она легонько оттолкнулась от полого дна и отплыла на спине.
Внезапно загробный царь почувствовал, что кто-то лизнул его шею. Но судя по тому, что вслед за этим его обняли со спины уже знакомые руки, он узнал в этом прикосновении Мелену. Она прижалась к нему сзади, и руками сначала провела по его груди, затем стала опускать их по торсу вниз. А от того что она начала ими делать под водой в причинном месте, Миау невольно вздрогнул.
- То есть я поразить богов не смогу? – прошептала она с хрипотцой и придыханием.

- Любая вещь или любое разумное желание. - повторил Миау, легко отпустив Целандайн, от которой большего и не желал.
В конце концов, было бы нечестно идти дальше того, на что смертные девы решатся сами.
- Пока я здесь, у тебя есть время поразмыслить.
И снова они смогли быть неожиданными. Вернув себе способность соображать, Миау, всё же, немного сжульничал, но лишь из желания не ударить в грязь лицом: то, что к его великому облечению скрывала вода, по размеру стало соответствовать юноше года на три постарше, чем он сейчас.
- Можешь. Считай, что уже... Но если Целандайн выберет себе мою единственную вещь, то тебе останется в награду только желание.

- А я заберу именно ремешок! – С улыбкой отозвалась Целандайн.
Вместе с тем Мелена вновь зашептала:
- Я хочу самый прекрасный дар из тех, что ты можешь дать. Настолько великолепный насколько тебе понравится, что я сделаю дальше… Согласен?
Целандайн в несколько приемов преодолела расстояние до парочки и легко сорвала ремешок с головы Миау. После она вышла из воды и, завернувшись в платок, села возле Менты, которая блаженно растянулась на траве и смотрела на облака.

- Говорят, эту вещь недолго носил один из богов. - снова не совсем соврал Миау. - Бери, он придаст неутомимости твоим ногам, пока ты шагаешь по земной тверди. А бежать будешь почти как лань.
Конечно, лучше бы было придать вещи какое-нибудь более полезное свойство для девушки, но Миау, всё же, был богом совсем иной направленности, чем та же Афродита. И потому вложил в вещицу именно такую силу.
- Мне понравится мой дар? Тогда, конечно, согласен! - снова разыграл наивного мальчишку Миау.
Да и как тут не согласишься, когда всё самое ценное в руках у этой красавицы?

Прошло всего пару секунд и Мелена уже погрузилась под воду. Рыжие локоны качались на поверхности воды, словно кровавые разводы. Ощущения будоражили воображение. Толи дело было в долгом воздержание, толи детское тело было очень чувствительным, толи Мелена обладала весьма экзотическими талантами. Но Миау, даже находясь головой на поверхности, не мог удержаться, чтобы не начать хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Сердце бешено колотилось.
Вдруг он увидел на противоположном берегу Многоликого-пса, смотрящего на все происходящее, склонив голову на бок. И пусть сейчас он был милой собачкой, но такую язвительность в его, буравящих насквозь глазках, было невозможно не заметить.

Подумаешь, босс развлекается с девчонками. Или Многоликий что-то натворил? Потом, не сейчас... Хотя... нефиг так нагло пыриться.
Земля под лапами Многоликого разошлась, и тот оказался на дне двухметровой ямы. Выберется без проблем. Но это такой... щелчок по носу.

Когда естественным образом всё закончилось, и Миау перевёл дух, он спросил у Мелены:
- Ты хотела "самый прекрасный дар из тех, что я могу дать"? Но понятия прекрасного могут разительно отличаться у нас с тобой. Положишься ли ты на мой выбор и пообещаешь не обижаться в любом случае?
А что Миау прекрасного мог дать? Золото и бриллианты? Это как-то пошло. Забрать её в свой дворец? Но будет ли он мил её сердцу?
- Может, подскажешь, есть ли у тебя мечта? Вдруг, я смогу тебя к ней приблизить?

Пес взвыл, проваливаясь в яму. И он действительно быстро из нее выбрался. Отряхнувшись и недовольно ворча, он побежал куда-то в неизвестном направлении.
- Мне было бы очень интересно узнать, что за дар ты приготовишь для меня. – Ответила Мелена, сидя на берегу и отжимая свои волосы.
- Я дочь торговца корзинами, мои мечты низменны… Богатство, величие…
Она откинулась назад, опираясь на локти и запрокинув голову. Ее грудь все также облепленная прозрачной от воды тканью медленно поднималась и опускалась в такт дыханию.
Целандайн сновала вдоль берега, завернутая в платок, который был коротковат, чтобы считаться полноценным платьем. Она словно пыталась что-то найти глазами. Филомелы по-прежнему не было видно. Мента, поджав под себя ноги, наблюдала за тем, как ведет поиски подруга.

- Да уж, это задача. Не имея ничего, подарить что-то. - Миау озадаченно почесал затылок. - Величие зависит только от тебя, его не достигнешь никакими дарами. А если бы ты очень хотела богатства, то не теряла бы времени в этом милом месте. Что же мне делать? Давай, посмотрим, что решат боги!
Заплыв чуть подальше от берега, чтобы можно было нырнуть, Миау направился ко дну. Выбрал там камень размером с кулак и сделал его золотым. Но поскольку золотые подарки были в его понимании полной безвкусицей, добавил туда ещё и волшебное свойство. "Настолько великолепный насколько тебе понравится, что я сделаю дальше…" Что же, надо быть осторожным в своих желаниях. И этим свойством бог сделал такие же по силе ощущения, что были и у него, пока он находился во власти Мелены, для любой женщины, которая держит этот слиток в руках.
Выбежав на берег, Миау, довольный, будто реально нашел на дне сокровище, протянул его Мелене.
- Смотри, что выбрали для тебя боги! Его даже не пришлось искать, так он блестел даже сквозь толщу воды! Бери... но теперь нам придётся сходить в храм Миау и принести жертву. У меня жертвовать уже нечем...

После слов Миау о том, что Мелена зря теряет время в этом месте, Мента прыснула. По тому, что она не полезла в воду совращать мальчика, можно было решить, что она несколько отличается от подруг.
Мелена же, заметив реакцию светловолосой красавицы, уже собралась обидеться. А увидев золотистый предмет со дна озера, обиделась окончательно. Блестяшка, которую кто-то выбросил? Зачем она ей?
Тем не менее, она взяла камень в руки и, судя по ее мгновенно расширившимся зрачкам зеленых как омут глаз, Миау понял, что свойства у его подарка действительно есть.
- О, великий Зевс! – Воскликнула рыжая девушка.
Мелена прижала к сердцу камень, словно боясь выронить его. Ее руки дрожали, а на лице смешивалось непонимание и экстаз.
- Дай посмотреть! – Попросила Мента.
- Нет! Мое! – Подозрительно громко засопротивлялась одаренная дева. Она быстро сунул камень в корзинку рядом с собой. – И вообще, пора собираться уходить.
Мента с недоверием посмотрела на безумства подруги, и сохраняя недоверчивое выражение лица повернула голову к Миау:
- Зачем нам идти в храм Миау? Какую жертву нам надо принести? Эту деревню охраняет Зевс, для такого бога как Миау у нас алтарей нет…
- Никуда мы не пойдем пока я не найду свои вещи! – Закричала раздраженная наматыванием кругов Целандайн.

Бог смерти едва сдержался от того, чтобы засмеяться, глядя на Мелену.
- Это понятно, Зевс - царь богов. - не стал оспаривать власть брата мальчик. - Но вы же не ходите по всякому вопросу к царю? Вот и я просил помочь с подарком у Миау, а не у Зевса. Поэтому и жертву хотел принести ему. И где можно найти алтарь Миау? А жертву... не знаю, горсть зерна, например. Это же бог земель и плодородия тоже.
Теперь он переключил внимание на Целандайн. Конечно, обнаженной её Миау не только видел, но и даже потрогал, однако это было, всё равно, забавно.
- Но так тебе даже больше идёт, прекрасная Целандайн. - бог улёгся животом на траву, подставляя солнцу спину. - Хотя... если ты торопишься, я бы мог тебе помочь. В обмен на твою помощь. Кстати, а где Филомела?

Мента покачала головой в ответ на слова Миау.
- В твоих краях культ Миау? Он так просто послал тебе подарок за горсть зерна? – Подозрительность чувствовалась в интонации девушки.
Мелена успела собраться и тоже начала осматривать берег, параллельно стараясь просушить на себе тунику.
- Чем же я могу тебе помочь? – Поинтересовалась Целандайн.
- Филомела ушла куда-то с Красавцем, может домой… - ответила Мента, а затем ехидно добавила, - прямо какой-то всемогущий мальчик нам попался…

- Ну, да. У нас поклоняются и ему тоже. А что в этом такого? Он же брат самого Зевса. - тут уже Миау чуть не обиделся, - Нет, не за горсть зерна, это же бог, а не воробей. Жертва - это как слова благодарности. Вот за человеческую благодарность. Вы же помогаете другим людям, иной раз, просто за "спасибо"? Вот и боги так. Тем более, что от людей им, на самом деле, ничего и не нужно. Всё, что могут дать люди, боги могут получить и сами. И я не всемогущий. Просто меня любят боги, поэтому я хожу, не обременяя себя лишним грузом.
Бог, откровенно разглядывая девушку, выдержал паузу.
- Поцеловать меня ещё раз, накормить и раздобыть мне какую-нибудь тряпицу, чтобы не смущать людей наготой. Если я смогу помочь тебе, ты помогаешь мне? Идёт?

- Ты, видно, не очень разбираешься в богах. Боги ничего не дают просто так, никогда не помогают просто так. Всегда есть сделка. – Не унималась Мента. В чем-то она была права, ведь только что Миау отдавал венок за поцелуй, ремешок за поцелуй, камень за ласку и снова предлагал вернуть платье в обмен на услугу…
- И потом, чем таки особенным сумел заслужить милость богов такой юный мальчик? – Улыбнувшись и сверкнув глазами, Мента встала, и Миау мог отметить для себя, что светловолосая дева самая грациозная и изящная из всех. Да и на лицо она была совершенно очаровательна.
- Хм, - ответила Целандайн, - то есть сам ты просто за «спасибо» мне помочь не хочешь?
- Я нашла! – раздался голос Мелены с другого берега озера. Целандайн сбросила платок и тут же побежала к подруге.

Она задаёт слишком правильные вопросы. Но тем интереснее.
- Если бы это было так, то как объяснить что, люди возносят молитвы, в которых не только благодарность, но и желание что-то получить? И, замечу, получить даром. Полагаю, что-то существенное боги дают по сделке, но лишь для того, чтобы смертные полагались скорее на себя, чем на милость божью. А несущественные вещи, которые боги делают просто так, люди просто не замечают, а если и замечают, то забывают. Если бы сюда явился, например, Зевс и щелчком пальцев изгнал бы влагу из платья Мелены, то через десять лет вы помнили бы явление Зевса, а про высушенное платье забыли бы.
Заслышав Мелену, Миау понял, что несколько обломался с этим платьем. Многоликий схалтурил, засранец. Ну, да и ладно. И так удовольствия получено больше, чем ожидалось.
- А чем я смог заслужить вашу милость, прекрасные девы? Ведь ничего хорошего вам я не сделал. Может, я просто нравлюсь богам? Ни за что, безо всяких заслуг. Или, быть может, среди моих предков какой-нибудь бог? Они же, иной раз, не против осчастливить какую-нибудь смертную потомством. Или родить от смертного. Какая разница? Просто принимаю это как факт. А помочь за спасибо - это запросто. Если нужно. Но если мне интереснее поставить условие, которое может показаться интересным и другим, то почему нет? Напади на вас, например, волк, я бы его прогнал просто так. Но если моя помощь особо не нужна, а условие не обременительно, что в этом плохого?

Мента лишь покачала головой. Высушить платье? Так себе чудо.
– И кто же сказал тебе, что твой предок был богом? – Рассмеялась своим мелодичным смехом девушка. – А появись тут волки, защищать пришлось бы тебя. – Мента наклонилась к Миау и потрепала его по голове.
Целандайн и Мелена уже бежали к подруге. Они были полностью готовы уходить.
- Нам пора, Василевс. Не отморозь себе чего-нибудь! – Попрощалась Мента, одарив юношу теплой улыбкой. Голос ее был полон нежности.

- Никто. Я просто предположил. Ведь обратное тоже нельзя точно утверждать.
Мальчишка блаженно прищурился, когда её рука легла на его волосы.
- Постараюсь, прекрасная Мента, что-нибудь мне ещё очень может пригодиться. - Миау сел на корточки, обхватив колени руками, а сам смотрел на неё. - Будь счастлива, дева.

Интересно, он ей понравился? Нет, не как юноша, а... просто. Она-то ему точно понравилась. Нет, не так. Заинтересовала. И прощаться навсегда Миау не собирался. Но этот разговор был закончен. А следующий начнётся в своё время.
Дождавшись, пока девы отойдут подальше, Миау вставил в рот пальцы и свистнул так, что вся округа, наверное услышала. А значит, и Многоликий, если он не решил куда-то далеко свинтить.
- Быстрый? - окликнул Миау. - Яви нам нам чудеса своей скорости. Поищи, где мои ближайшие храмы или хотя бы святилища. И узнай за одно, кому тут ещё, кроме Зевса поклоняются.

Над долиной царил безмятежный покой. Только пение редких птиц, да шелест трав нарушал тишину.
Сев на корточки, Миау обнаружил несколько листьев и цветков из венка Менты – это были не полевые цветы, а душистое растение мята. Возможно, поэтому мысли о деве какое-то время не отпускали молодого бога, вместе с оставшимся от красавицы ароматом.
Наконец, Миау решился подняться. Пожалуй, неудивительно, что ни Красавец, ни тем более Многоликий не появились. Какое-то время все кругом оставалось тихим.
Рядом пролетела пара пчел, со стороны деревни слышались громкие мужские голоса.
- Кгхм. – Раздался чей-то хриплый голос прямо над ухом.
- Ближайшее святилище, господин, очень далеко отсюда. Похоже, ваше влияние в этих землях ограничивается лишь обрядами погребения. Здесь царит культа Зевса и Гера, а также Четырех Ветров - Борея, Нота, Зефира и Эвра.

Устраивать конкуренцию с братцем и его женушкой (особенно с ней) не хотелось. Да и зачем? Пользы от этих жрецов никакой. Разве что, лишнее доказательство собственной крутизны. Но тут, опять же, с братом лучше не тягаться. Тем более, что он тебе отвалил солидный такой кусок вселенной. Пусть поклоняются, кому хотят. Всё равно, потом к Миау попадут. А он их спросит с хитрым таким прищуром: "Ну, что? Ни разу мне не помолились? Ни одной жертвы мне не принесли? В ад, господа, все в ад. Хотя, ладно... на первый раз прощаю. К теням всех!" Ад, в конце концов, не резиновый. Хотя, расширить и углубить можно. Но потом. Кстати, а если расширить, углубить, засадить лесами и полями, тела раздать теням... И будет как у Зевса, только своё, собственное. Пусть и под землёй. Гениально. Только опять эти разноются. Не хотим копать, не хотим окучивать. Тьфу! Никакой романтики в них.
- А Многоликий где? Дезертировал? Найди, скажи, что я им недоволен. А в аду полно свободных мест в истязательной.
Набросив на себя чары незаметности, Миау пошел на голоса. Всё-то любопытно у этих смертных после долгого сидения под землёй.

Повторять дважды Быстрому не было нужды.
Подходя ближе к деревне, Миау увидел двух крепких мужчин средних лет. В руках один держал тяжелые мотки веревки, а второй - топор и колья.
- Ериас, вот за каким тебя туда несет? Это же явный обман! - Устало ругал товарища мужчина с топором.
- Я сам знаю, что мне делать, не маленький! Вот увидишь, я совершу подвиг и поражу богов! А тем более какую-то девку. Да и не нужна она мне будет, ко мне другие в очередь выстраиваться будут!
Мужчина с топором лишь покачал головой.

И всем-то надо богов удивить. Девки справились, кстати. Но парень странный, конечно. Если здесь голожопого мальца не обошли вниманием барышни, то уж мужика-то просто должны были на части порвать. Интересно, что за подвиг? И что за обман? Мужик этот просто деревенский дурак или у него в голове есть пара свежих мыслей?
Миау продолжил сидеть в своей засаде, подслушивая смертных. Вообще, не дело это для брата Зевса, но... сегодня бог смерти никуда не спешил. Он развлекался. А эта деревня казалась щедрой на развлечения. А ещё он ждал, не послышится ли шелест крыльев Быстрого или цокот когтей Многоликого.

- Не знаю, друг. Дело тут явно не чисто. – Продолжал отговаривать один другого. – Сразиться с кентавром это не комара убить.
Тот, кого назвали Ериас, убирал веревки в большой мешок с ремнем. Он протянул руку другому мужчине, и тот отдал ему колья. Теперь Ериас укладывал их.
- Не хотелось бы конечно испытать на себе гнев Нефелы. Но погляди – какой погожий день! К тому же, я уверен в себе!
- Ты – безрассуден. Не вернешься нынче к матери, как пить дать. Подумал бы о брате – ты у него за отца!
- Дорос… Я правда ценю твою заботу, но я уже ступил на этот путь. – Мужчина последним сунул в сумку топор и закинул ношу за спину. – Помолись за меня вечером, если не будет от меня вестей к ужину.
Они обнялись на прощенье и Ериас пошел вниз по дороге.
Признаков близости ни Быстрого, ни Многоликого не было. Только шум камней под сандалиями путника с мешком, да укоризненные вздохи Дороса.

То есть, чтобы совершить подвиг и удивить богов надо не за море ехать, а вот так до ужина отойти из деревни? И тут где-то живёт кентавр, которому надо набить морду? А чего всей деревней не набьют, если он такие проблемы создаёт? Всё чудесатее и чудесатее. Хотя, послушаешь теней... некоторые находят такие нелепые поводы и способы свернуть себе шею, что понимаешь, что одни родились зря, а других хочется снова отправить жить, чтобы на бис самоубились.

Обернувшись коршуном, Миау стал набирать высоту, чтобы с небес посмотреть, в какую сторону отправится Ериас, есть ли тут и взаправду какой-нибудь кентавр и куда делись оба помощника. Может, дезертировали. А может... кому-то попались? Хотя, кому эти два долбоклюя нужны?

В безоблачном небе палило солнце. Не такое жгучее как час назад, но все-таки жаркое. Поднявшись на высоту птичьего полета, Миау увидел, что деревня простирается до самой вершины холма, на котором возведен пантеон.
Сама же деревня была вполне логично отстроена – было понятно, где торговая площадь, где квартал ремесленников, а где просто жилые дома. Словом, не такая уж она была маленькая, как могло показаться.
Однако помощников видно не было.
А вот маршрут Ериаса предугадать было можно. Дорога, которой он шел проходила через кустистый лес, который в свою очередь имел выход к заводи.

С долбоклюями потом. Дальше Мира Теней не убегут. А что там, у заводи?
Коршун пошел на снижение в том направлении, чтобы как можно сильнее обогнать Ериаса. Мужик-то решение уже принял, а вот Миау ещё должен будет сообразить, как получить максимум удовольствия от наблюдения ситуации.

Заводь была скрыта среди высоких деревьев. От большого количества водных растений на поверхности, сами воды казались темно-изумрудными. В этой части леса было мало света, в такой тени было довольно прохладно. Дальше в сторону леса находился каменистый холм, с которого небольшим водопадом текла вода. Шелестящий поток с брызгами разбивался о каменные валуны, и, кажется, менял направление в сторону неширокой узкой речушки, которая в итоге служила источником воды для озера. В скалистой стене водопада были словно выбиты полки или ступени.
Никаких кентавров и других живых существ, за исключением редко пролетающих насекомых, замечено не было. Как и приспешников Миау.

Посмотрим, что тут за кентавр такой страшный.
Миау снова принял облик мальчишки Василевса и полез в воду, чтобы подобраться к водопаду и встать под его струями. Пока Ериас неспешно идёт на своих двоих, можно будет познакомиться с хозяином. Если он здесь, конечно.

Вода была обжигающе ледяной. Капельки, отскакивающие от камней, больно стучали по коже. Где-то из чащи слышались голоса птиц – соек и кукушек. А в зарослях травы звучал стрекот кузнечиков. Никакого лошадиного ржания либо топота копыт.
Миау прикинул, что до появления Ериаса не меньше получаса. А если путник решит отдохнуть, уставший под золотым солнцем, времени у молодого бога может стать еще больше.
Где-то стороны кустов послышалось шуршание, словно там был небольшой зверек. Однако источник звука замечен пока не был.

Ополоснувшись под водопадом, Миау вышел на берег обсыхать. Не прямо к тем кустам, где шуршало, а соседним. Может, там ничего и нет. А может, кентавр. Или один из долбоклюев. Или тупо зверушка. Да какая разница? Если ты бог, то тебя такие мелочи вообще не волнуют.
Для достоверности игры бог попрыгал, согреваясь, стал растираться ладонями. Кстати, кентавры ведь не ржут, как кони. Или нет?

В тени густых крон не было того зноя, как в долине. Влага испарялась очень медленно и совсем скоро Миау начал замерзать.
Кусты «затихли». В соседних вообще никого не было, кроме одинокой улитки. Где-то сзади раздался плеск – с берега в воду по илистому берегу соскользнула черепаха. Вероятнее всего именно она стала причиной шуршания.
Солнце начали затягивать облака, и заводь начал окутывать полумрак.

Да, ненадёжное человеческое тело. Иногда так даже интереснее, но слишком усердствовать тоже не хочется.
Подыскав камер покрупнее, Миау влил в него немного волшебства. Теперь он стал тёплым на ближайшие полчаса, и бог сел на него, согреваясь и высыхая.
Так где же герой и кентавр? Хотелось увидеть конкретную такую деревенскую разборку, может, даже как-то немного поучаствовать, а не просто искупаться в холодной воде, а потом замёрзнуть на берегу.

Прикинув, что прождать тут он может сколь угодно долго, если, например, кентавр где-то гуляет или с героем что-то по пути приключилось, Миау решил, что более получаса сидеть тут смысла нет, и надо будет слетать, посмотреть, куда все делись.

Из соседних кустов раздалось громкое кваканье лягушки, а потом последовал женский вскрик. Лягушка выскочила из высокой травы, а вслед за ней выскочила девушка.
Она была миниатюрной комплекции. Волосы ее были темными, но казалось, отдавали зеленой. Ее одежда выглядела либо как намотанная на тело тина, либо как темно-зеленые рыбацкие сети, опять же намотанные не в один слой.
- Ты кто? – Обернулась девушка к Миау. – Что тебе здесь нужно? – Ее голос звучал звонко и с некоторой долей беспокойства.

Ага! Охраняемая территория, выходит?
- Я? Василевс. - как ни в чём ни бывало ответил Миау. - И, пожалуй, ничего мне тут не нужно больше. Я искупался, и сейчас пойду дальше. А ты кто? На простого человека ты не слишком-то походишь.

Девушка захлопала зеленоватыми ресницами.
- Мое имя Меланта, я здесь живу. – Кажется, какое-то время она размышляла, стоит ли обижаться на сравнение с «не простым человеком».
- Ты тоже не похож на простого человека! – Звонко откликнулась Меланта. – Я видела, как ты согрел тот камень!
Она подскочила к нему и в узкой полоске света, коснувшейся ее головы, Миау разглядел, что ее мокрые спутанные волосы такие же изумрудно-зеленые, как и воды заводи. Кожа при этом очень бледная, а губы отдают синевой. Глаза сверкали словно два зеленых аквамарина.

- Мой отец - бог! Поэтому я могу не только согревать камни. - гордо ответил пацан. - А как ты поняла, что я согрел камень? Этого же не видно!
Вот теперь пусть подумают, обижать Василвса или нет.
- Выходит, это твой личный водопад? А я влез без спроса в твои владения?

Меланта прищурилась.
- Мой отец тоже бог. Строго говоря, все мы дети божьи. – Девушка вздернула острый подбородок.
- А какая тебе разница, кому принадлежит этот водопад? И чьи это владения? Ты сюда не просто так пришел, уверена! – На последних словах она топнула по воде ножкой, и холодные брызги противно очутились на голых ногах Миау.
Между листвой пролетела птица, задев крыльями листву, и на Миау обрушились еще несколько капель.

- Хорошо, не просто так. А чего брызгаешься? - Миау встал в полный рост со своего камня. - Не хочешь говорить - ну и не надо. Всё равно узнаю, раз уж мне это интересно стало.
Кое-что проясняется. Тут не то боги, не то полубоги обитают. Потому-то всей деревней сюда и не суются. А герой решился. Вопрос теперь в том, чего они не поделили. Но это ещё выясним.

- А ты скажи сначала, зачем пришел, раз не просто так? Как ты вообще узнал об этом месте? И какой бог – твой отец? Ты полубог? Герой?
Меланта уселась по-турецки, и положила голову на ладони, уперев локти в колени.
- Пришел ко мне в гости, так будь любезен - не лукавить. Я любое лукавство за милю чую!
На голову девушке прыгнула лягушка и важно квакнула.

- Это уже допрос какой-то, Меланта. - обиженным голосом ответил мальчишка. - Так с гостями не поступают. Пойду-ка я лучше.
И развернулся, демонстрируя решимость уйти.
Было интересно, что пересилит у девушки, гордость или природное любопытство.

- Никуда ты не пойдешь. – Шикнула девушка.
И действительно, под ногами у Миау возникла трясина, плотно обхватившая его щиколотки.
Меланта пританцовывая, подошла к пленнику.
- Никуда ты не пойдешь, ведь ты еще не получил ответы на свои вопросы. Кроме того, могу дать совет – простые смертные так не ходят, мальчишками, да нагишом. Совершенно точно знаю, что это не твой истинный облик. А еще, не собирался ты никуда уходить. Говорю же, не дурачь меня.
С этими словами она щелкнула тонкими пальцами Миау по носу.

Мышь, допрашивающая кошку, это презабавно.
- Простые смертные не ходят мальчишками? Это хорошо придумано. То есть, всякий мальчишка это полубог?
Получив щелчок, пацан лишь чуть отвернул морду.
- Слишком много ты знаешь, дева. И откуда же?

- Простые смертные мальчишки по доброй воле никогда не забегут в эту чащу! А уж тем более голыми! Ребятишки играют в деревне, максимум по ту сторона холма, близ ущелья. К тому же, они не заявляют, будто они дети богов, ведь за такое можно схлопотать молнию! – На этих словах Меланта посмотрела вверх, как бы намекая, кто может эту молнию послать.
- А много я знаю, потому что сама – дочь бога, забыл? – Девушка захихикала, сгоняя лягушку с головы.

- А я сын бога. Но вот всезнайством не отличаюсь. Вот же прицепилась, голый... мне так удобнее.
Миау прикоснулся к Меланте ладонью, и велел той тверди, что составляет её одежду, распасться в прах.
- Молний, конечно, кидать не умею, но постоять за себя могу. Даже против дочери бога. Даже голым.
Кстати, интересно, у кого из богов такое одарённое потомство? Посейдон, что ли, наклепал?
- Но совет принял, спасибо. Найду себе какую-нибудь тряпицу.

- Значит я просто умная. - Пожала плечами девушка. - В отличие от тебя, не бегаю где не надо нагишом! – Снова захихикала Меланта.
Когда Миау коснулся одежды девушки, ожидаемого эффекта не последовало. Вместо этого ладонь испачкалась чем-то липким и зеленым. Это определенно была тина.
- Каким же образом ты собираешься за себя постоять? – Поинтересовалась зеленоглазая.
- Если тронешь меня – Зевс тебя покарает! – На всякий случай грозно пригрозила дева, выставив вперед тонкий пальчик, указывая Миау на грудь.

- Фу! Мерзость! - Миау отряхнул ладонь, потом присел и сполоснул её в воде. - Зевс? А не слишком ли круто? Сам Зевс чтобы в эту глушь обратил свой взор?
Не получив эффекта с "одеждой", мальчишка попробовал более гарантированный способ: приказал тверди под девицей разойтись. Но не так, как с Многоликим, а всего лишь чтобы по пояс провалилась. А сам снова встал в полный рост.
- Ну? Где молнии?

- Зевс обращает свой взор на все, ведь он верховный владыка.
Заклинание тверди сработало. Частично.
Меланта лишь рассмеялась, да так громко, что где-то неподалеку взлетела стайка птиц, шумно захлопав крыльями.
Дно заводи немного осело, но вот Меланта осталась на своем месте. Девушка словно стояла на поверхности воды, совсем не проваливаясь.
- Какая бравада. Неужели я тебе не по зубам? – Они хитро улыбнулась, сверкнув глазами, и стала быстро бегать вокруг Миау, поднимая вихрь брызг.
Меланта заливисто смеялась, но вдруг остановилась и прислушалась.
- Там кто-то есть. – Прошептала она, глядя в чащу.

- По зубам. Только зубы я ещё даже не показал. И не брызгайся, мне и так не жарко.
Миау съёжился, и это было не совсем уже игрой.
- Кто-то? - бог смерти тоже вслушался. - Ты не против, если я не буду стоять на вида, а заберусь в кусты? А то снова начнут задалбывать вопросами, что я тут делаю и почему голый.
Не дожидаясь разрешения, пацан рванул в те кусты, что погуще.

Над заводью нависла напряженная тишина. Меланта сгруппировалась в высокой траве, стараясь не издавать ни звука. Пауза длилась около минуты. Вдруг послышались булькающие и хлюпающие звуки. Что-то приближалось. Звуки были размеренными, шорохи опасно приглушенными. Наконец, из высокой травы показалась голова, венчавшая длинную шею.
Ничего похожего Миау раньше не видел. Вытянутое лицо не было похоже ни на человеческое, ни на звериное. Раскосые глаза светились золотым недобрым огнем. Носа в привычном понимании не наблюдалось. Широкий рот был сомкнут пухлыми губами. Сама кожа напоминала то ли жабью, то ли вообще кору погибшего дерева. Словно свалявшаяся борода с подбородка Неизвестного свисала тина и водоросли.
- Пррр… - Издал звук губами незнакомец. Казалось, он тоже затаился, прислушиваясь и вглядываясь в окружение.

Для наглядности

Ждёшь, понимаешь ли, кентавров, героев, а тут такая пакость... Впрочем, особого отвращения Миау не испытывал. В мир теней, а потом и в ад чего только не попадало, поэтому поразить бога такой внешностью было сложно.
Миау выжидал. Было интересно даже, что случится дальше. Почует его этот монстр или Меланту? А если почует, что что будет делать? Или он местный, и у них тут уже давно всё решено?
На тот случай, если монстр решит напасть, владыка тверди заготовил противодействие: под нападавшим и рядом с ним должны будут вырасти острые базальтовые шипы пятиметровой длины. И если не убьют таким образом, то хотя бы поднимут на приличную высоту. Сам же Миау нападать не собирался. Он тут в гостях, и ему пока что ничего плохого никто не сделал.

Странное чудище неспешно пробиралось сквозь трясину. Оно водило вокруг себя руками и щурилось, словно пытаясь что-то найти.
Миау был уверен, что хорошо спрятался в густых кустах, однако незнакомое создание устремило свой взгляд прямо на молодого бога.
- Пррр… - вновь издало звук Нечто.
Не отводя глаз, оно поползло в сторону Миау. Сухая длиннопалая рука тянулась к повелителю подземного царства. Чудище издало протяжный, полный тоски, вой.
Внезапно для себя Миау ощутил, что его восприятие стало несколько туманным. Запах сырости и гнили, полумрак заводи, тянущиеся к нему сухие пальцы… Как завороженный зритель он не мог покинуть эту сцену, мыслей в голове совершенно не было.

Однако, эта пакость была весьма сильной. Повлиять на разум одного из сильнейших богов - это ещё суметь надо.
Приказ тверди прорасти базальтовыми шипами крутился в голове, но никак не мог до конца оформиться, и получалось так, что бог просто смотрит на приближающегося противника.

На лбу Миау выступили капельки пота. Вся кожа молодого бога покрылась испариной. Надо водой стал подниматься пар, образуя липкий туман. Сердце Миау забилось быстрее.
Становилось душно и жарко, земля начала казаться вязкой, а камни – скользкими. Растения потускнели, и в глазах подземного царя как будто помутилось.
Внезапно, совершенно отчетливо, молодой бог почувствовал жгучую боль в груди. Автоматически он опустил голову и увидел, что у него на шее висит кулон, которого раньше точно не было.
Какой-то минерал, закрепленный на металлической цепочке, раскалился и мерцал. Камень словно начинали тянуть, но потом вновь бросали. Он то и дело приподнимался, а затем снова падал на грудь Миау, при этом прикосновения камня к телу были обжигающе болезненными.
Следующая мысль не заставила себя ждать – кулон стремился на зов руки водяного чудища. Глаза неизвестной твари горели недобрым янтарным светом, оно продолжало выть, срываясь на хрип. Напряженная вытянутая вперед рука монстра тряслась в воздуха.
Миау осознал, что цепь больно впивается ему в шею на затылке, словно стремится пройти насквозь.
Базальтовые шипы не появлялись, вместо них почва начала лишь пузыриться и покрываться мелкими кочками.

Сказать, что Миау был удивлён - это ничего не сказать. Существо, способное без проблем выдержать несколько попадание зевсовской молнии, едва соображало под воздействием этой магии. И, что самое невероятное, даже магия одного из сильнейших богов перестала нормально действовать. Как будто это не обычное болотное чудовище, а кто-то из родственничков прикалывается. Хотя, ещё не всякому богу под силу так заплющить бога смерти.
Надо сказать, что впервые с начала путешествия по владениям брата Миау разозлили. Конечно, сам полез, куда не звали, но... Это уже было слишком. Если сначала бог не желал никого убивать или даже просто сильно обижать, то теперь всё было иначе. Эта болотная пакость, определённо, нарвалась на неприятности. И в Аду ей придётся ответить на массу вопросов следствия. В основном по поводу родословной.
Хотелось снять этот кулон и кинуть им в чудовище, но кто его знает, что будет с руками после этого? Да, не так-то просто повредить тело бога, но пока что кулону это удавалось. Тем более, что и тело-то не самое подходящее для боя. Магия тверди работала странно. Возможно оттого, что противнику удалось невозможное: затуманить рассудок бога. Но если твердь требует сосредоточенности для создания шипов, как и для всякого создания, то со смертью всё куда как проще, ведь это разрушение. Причём, разрушение не души и не тела, а всего лишь тонкой связки между ними.
Сломав тростинку, Миау попробовал ей воспользоваться как жезлом для исторжения душ, коснувшись руки монстра. В конце концов, на то он и бог смерти, чтобы забирать лишние души.

Удивительно, но реакция, порожденная этим действием, была весьма неожиданной. Стоило Миау коснуться чудища, как раздался хлопок, затем была вспышка, ослепившая молодого бога.
Когда Миау открыл глаза, никакого чудища не было. Не было и кулона, хотя шея неприятно ныла. Меланты также след простыл. Вокруг него была заводь, а вода почему-то пахла серой.
В какой-то момент Миау осознал, что его сердце бешено колотится, словно оно готово выпрыгнуть из груди. А сам бог взмок от напряжения.
Вокруг была тишина, лишь в отдалении слышались голоса птиц и стрекотание насекомых.

Чудные дела творятся в твоём царстве, братец.
Конечно, если по уму, то надо вернуться в ад, провести там дознание. Кто поступил, откуда и так далее. Опять же, найти помощничков-долбоклюев.
- Эй! Меланта? - крикнул на всякий случай бог.
Ладно, дальше Мира Теней не уйдёшь. По уму действовать не хотелось. Надоело. И даже птицей оборачиваться Миау не станет. На зло всему пойдёт гулять и дальше в этом теле. Конечно, если совсем неприятностями запахнет, то другое дело. Хотя, тут тоже всё серьёзно, но... пока можно ещё немного подурачиться.

Не особо надеясь на ответ девицы, Миау направился обратно к деревне. С тем расчётом, чтобы встретить того странного мужика, из-за которого он тут и оказался.