Просьба, Джонатан Харкер

- Замётано, подруга, - сказал Джонатан, направляясь к 12-му часовому поясу, - да и не закусывай Лианой я с ней должен поговорить.
В принципе всё было предельно ясно и Харкер отправился к очередному смертельно опасному психу.

И, конечно же, он не мог не столкнуться с очередным зубаном. Тирли осталась за спиной, удобно устроившись на одной из многочисленных скамеек, а впереди, неуклюже переставляя ноги, брёл очередной зубанбомжеватого вида, в длинном растянутом свитере с высоким горлом, держащий в руке одну из небольших человеческих костей. Скорее всего, когда-то это была рука или нога ребёнка, однако, побывав сначала в урне, а затем и в пасти зубана, эта кость обрела поистине белый цвет. Джонатан не был уверен, заметил ли его уже этот бомж или ещё нет, однако, решать нужно было быстро, если памятовать о привычке данного народца громогласно возвещать всей округе о своих находках.

Нет, уж хватит. После воплей прошлого уродища Харкер чуть не стал хавчиком наживки для рыб. К тому же Джонатану до ужаса надоело кромсать и расчленять человекоподобных существ. Он решил потратить время и вернуться к Тирли. Да и надо было уже решать как с ними быть. Может ими и он сможет управлять
- Чёрт, там зубастый, - пожаловался Джонатан ведьме, - а я свой топор потерял. Он опять начнёт орать. Слушай может ты знаешь как ими командовать?

- Командовать? Проглотами? Ха!- смешок, сорвавшийся с губ ведьмы был больше презрительным и оскорблённым, чем весёлым и насмешливым. Она небрежно повела плечом.- Ну ты скажешь ещё: повелевать тупыми слабыми безвольными жалкими тварями.
Она вновь перевела взгляд на Джонатана и недобро прищурилась.
- Ты что, их боишься? А как ты собираешься детей искать? Я ведь не смогу пойти за тобой на кладбище.

- Я лично видел как этими проглотами командуют, для этого нужно две вещи женщина и маска. Как это работает я не знаю, - сказал Джонатан, - волков бояться в лес не ходить. Тирли, просто устал их по полчаса на куски разделывать. Так противно и они орут на всю округу. Мне бы не хотелось чтобы обомне каждая собака знала. Мне казалось ты тут спец. Ты же как-то их отваживаешь от себя?

Тирли просто подняла свою левую руку на уровень лица и молча сжала когти. Жест был вполне красноречивый.

- Ок, - сказал Харкер разочарованно.
Джонатан устало вздохнул и, махнув рукой, пошёл обратно на кладбище по дороге он остановился и достал свой нож. Харкер не боялся ведьмы, видя в ней союзника. Во всяком случае до тех пор пока он не достанет этого Питера. Как же всё это задолбало доктора и тупо хотелось просто сесть дома и спокойно почитать книгу в тишине и спокойствии. Видимо в очередной раз придётся принимать участие в этом бездумном и тупом кромсании зубана. Вспомнив предыдущие свои убийства этих тварей дурнота подступила к горлу Харкера... он ещё раз вздохнул и выдохнул воздух...

Зубан, на сей раз встретился несколько раньше. Бомж просто шёл вперёд, против часовой стрелки, неторопливо, спокойно. Пока туман скрывал детали его облика, монстр вполне мог показаться обычным бомжом или запойным алкоголиком, который очень болен по жизни или исключительно после вчерашнего, из-за чего едва передвигает ноги. Однако, Джонатан знал, насколько, на самом деле, эти твари стремительны. Рвануть вперёд и убить трудноубиваемое чудовище раньше, чем оно успеет завопить? Даже сказать это не легко, не то, что сделать.

Эти твари были не слишком наблюдательны, а значит можно было попробовать обойти его и не попадаться в поле зрения. Главное, что туман играл в этом случае на руку. Ссутулившись как очередной зубан, Джонатан осмотрелся ища путь в обход.

Но пути в обход не было. Все ответвления были часовыми стрелками, и по ним пройти было нельзя. Можно было попробовать незаметно шмыгнуть по краю, пользуясь тем, что часовая аллея достаточно широка, но только откровенный тормоз пропустит мимо себя такого наглеца. Можно было попробовать спрятаться за скамейкой и подождать: в таком тумане даже сам Джонатан мог бы пропустить какое-нибудь чудовище, если то спрячется за скамьёй. Что уж говорить о зубане? С другой стороны, никто не давал гарании, что сам зубан не решит присесть на скамью или попросту не застынет на одном месте, как они, порой, это делают.

Пожалуй вариант заныкаться был хорош. Во всяком случае это хоть какой-то шанс. Ну а если зубан будет сидеть и наслаждаться видами местных достопримечательностей, то он всегда успеет получить своё шило в жопу.

Джонатан быстренько перебежал до ближайшей скамейки и спрятался за ней. Так себе, на самом деле, укрытие, но, темнота и туман должны сделать своё дело. Зубан ведь не ожидает увидеть психиатра за спинкой скамби, верно? Правда, Харкер до сих пор не знал, какими органами чувств пользуются зубаны, учитывая, что у них нет ни глаз ни носа. Хотя, знания в биологии здесь оказываются несостоятельными, так как поведение живых организмов починяется законам подлости, а не эволюции.
Зубан двигался. Неторопливо, медленно, неуклюже переставляя ноги. Пока что он не замечал Джонатана, однако, он всего лишь приближался, причём, всё ближе и ближе. Кто знает, не почувствует ли что-то монстр, когда будет проходить прямо мимо скамейки? Эх, если бы он двигался побыстрей, тогда бы и нервы не так щипало ожидание.

Да по сути было и не шибко важно заметит зубан врача или нет. Лучшая драка - это не состоявшаяся драка. Поэтому Джонатан и постарался спрятаться как мог. К тому же эти твари не были слишком быстрыми и ловкими. В глубине души он знал, что скорее всего снова придётся долго и упорно разбирать на запчасти это несчастное тупое, но всё же живое человекоподобное существо. Харкер сел на корточки и посильнее сжал рукоятку ножа, готовый напасть на зубана, если доктору покажется, что тот его заметил.

Зубан двигался дальше, неловко перемещая ноги, и привычно извиваясь телом. Даже когда этим тварям не завязывали руки, они очень любили объватить себя за плечи и извиваться так, словно до сих пор были в смирительной рубашке. Поведение было крайне непредсказумым. Пару раз Джонатан был уже готов сорваться с места и всадить оружие в основание шеи омнтсра, но каждый раз оказывалось, что тревога ложная. Поведение твари попросту нервировало. Наконец, он начал уходить прочь. Сложно было в это поверить, но... дурацкие прятки сработали, а по времени оказалось почти столько же, сколько и воевать.

Джонатан немного расслабился и выдохнул. Убрав нож обратно в чехол на голене он немного просто отдохнул. Не долго не больше пяти минут. Не важно, что времени не было сохранено,.зато силы и нервы, да заодно и меньше риск получить увечье и попасть на стол к Тирли Дирли с яблоком во рту, словно поросенок. Харкер не сомневался, что жив он только потому, что ей нужен Питер, а сам Харкер мог ранить Тирли. Тоже минимизирует риски.... Доктор поднялся на ноги и пошёл в сторону кладбища, машинально вращая в кармане свой кастет. Это успокаивало....

Благо, часовая аллея была не слишком населена, и джонатан начал догадываться почему. Здесь все эти монстры живут не в мире и гармонии, а охотятся друг на друга. Тирли разрывает зубанов когтями, зубаны пытаются съесть её и, возможно, им это пару раз удавалось, лангоньер ест всех, кроме детей, а часовой убивает вообще любого, кого встретит на аллее, чтобы его труп был изъеден бывшими товарищами. Харкеру уже повезло несколько раз увидеть последствия этих столкновений, и ему лишь оставалось радоваться, что эти последствия не встали и не цапнули его прежде, чем он добрался до заветной цифры «двенадцать». Написанная латинским обозначением циферка лежала прямо на земле, выделенная цветной плиткой из серой каменной массы. Впереди было кладбище и церковь, населённая прихожанами святого отца без лица. Возможно, тоже старый знакомый. Вряд ли он будет рад увидеть Джонатана.

Надо сказать, что Джонатану приходили эти мысли в голову, но он не останавливался на них, т.к. было много других событий, требующих немедленной реакции. Теперь после того как Тирли Дирли поделилась с ним информацией он представлял как всё устроено. Именно поэтому он всё же решился пойти на кладбище. Подозрение о том, что там Кристофер как раз и заставляло Харкера искать другие пути, но фактор лангольера и понимание того как двигается железка склонили чашу весов к кладбищу и некоему подобию известности. Потому Джонатан спокойно шагнул на аллею, зная, какие сюрпризы его ждут и каких видов опасности он избегает.

Начиналась аллея так же, как и две предыдущие: с густых деревьев, переплетения кривых голых веток, привыкания к темноте. Ничего нового, и это успокаивало, ведь со всем этим Джонатан уже имел дело, знал, чего стоит опасаться. Куда хуже и страшней та опасность, которой не знаешь, как часовой, лица которого Харкер до сих пор не видел и даже не представляет, как тот выглядит. Совсем как в старых ужастиках «не показывайте монстра раньше часа просмотра». Только вот здесь часами управлял сам Джонатан. Впереди он увидел бредущую, словно усталая старуха, женщину в длинном платье, потёртой блузе и с длинными спутанными волосами. Она брела спиной к патологоанатому, представляя собой крайне удобную и безопасную мишень для отработки смертельных ударов ножом.

Нет, валить всех подряд без разбора - это прерогатива плохих парней типа Джейсона или Крюгера. Даже несмотря на то, что все эти жители крайне агрессивны всё же не стоило их просто так убивать ради процесса. Да и зачем? Рассуждая так Джонатан выбрал оружием кастет, а не нож. И просто пошёл вперёд тихо и осторожно, стараясь определить кто это. Было подозрение, что это может быть подружка зубана, что так умело орудует языком. Тогда по манере поведения Джонатан мог бы её узнать и выбор оружия пал бы на ножик, чтобы укоротить её язычок.

Манера поведения была очень похожа, однако юбка скрадывало движения ног. Если бы Джонатан нагло и цинично поднял бы юбку и увидел бы там типичную неровную постановку ног, сомнений бы не осталось, однако сейчас, тем более со спины, сказать точно было невозможно.

Безусловно это было стопроцентной гарантией, однако такого желания у Харкера не возникло даже по отношению к Тирли Дирли, не то что здесь. Вообщем задирать юбки женщинам Джонатану не хотелось он достал нож и тихо подкрался к женщине:
- Здравствуйте, - сказал он, оказавшись достаточно близко.

Женщина остановилась. Буквально на пару секунд, а затем начала разворачиваться. Уже в этот момент стало понятно, что перед ним очередной зубан. Широкая раскрытая пасть, из которой раздавался низкий, едва слышимый тихий клёкот, напоминающий звук проезжающего вдалеке мотороллера, множество острых зубов, похожих друг на друга, созданных исключительно для того, чтобы рвать плоть, и совершенно никаких глаз, носа или подбородка.

- Привет, - оскалился Харкер, который уже успел приготовить нож.
Он знал, что эта милашка будет плеваться своим языком, а потому расположился так, чтобы под плевок попал левый бок и рука без ножа. К сожалению приходилось принять бой, а потому первый удар должен попасть в область шеи зубанки.

Однако, плевка не последовало. Женщина некоторое время просто «смотрела» безглазой мордой прямо на Джонатана, который так и не воспользовался этим моментом, просто потому, что готовился именно что к плевку. А затем, чудовище закинуло голову назад, для того, чтобы громко и пронзительно, до боли в ушах у психиатра, завизжать.

Ну хлебом не корми дай поорать. Эта манера тупых созданий просто начинала выбешивать Джонатана. Неужели нельзя сдохнуть молча? Разозлившись и, считая, что уже находится достаточно близко к визжащей твари Харкер ринулся в перёд и принялся кромсать зубанку своим ножом, не испытывая больше тупых и бесполезных угрызений совести. Все удары доктор наносил в область шеи и головы.

Удивительно, но такая глупая, грубая техника работала. Да, сами по себе удары не были смертельны для чудовища, однако, их было много. Тварь размахивала руками, царапалась, пыталась укусить, даже плевалась языком, однако Джонатан был сильней, а его масса тела была куда больше, чем масса тела зубана. Удар. Ещё один. Снова. Всё вокруг, казалось, уже было в крови, лицо саднило в том месте, где прошлись когти женщины, на шее болтался отрезанный язык, а Харкер бил, бил, и снова бил, до тех пор, пока зубан не перестала сопротивляться.

Закончив борьбу, Джонатан посмотрел на изуродованное тело зубана и вздохнул. Он пожалел о топоре брошенном в Парке. Харкер не знал скольких ещё существ придётся изуродовать таким образом. Вытерев нож об одежду, доктор осмотрел труп на предмет чистой и годной для перевязки раненного Тирли Дирли плеча.

Для этих целей больше всего годилась блуза. Она была белой, местами, так что, вполне было возможно выбрать и отрезать именно тот кусок, который можно было бы считать достаточно чистым для перевязки плеча. Не хватало ещё подхватить какую-нибудь заразу и загнуться от неё, избежав зубов ещё десятка хищных тварей.

Харкер ещё раз осмотрел плечо. Рана не казалась серьёзной, но темне менее её было неплохо чуть заштопать. Ниток и иголок не было увы. Джонатан Харкер быстро оторвал рукав рубашки и чистой стороной прижал к ране, используя свой кусок ткани заместо марли, потом быстро и деловито раскромсал блузу и сделал себе всё-таки повязку. Было несколько неудобно, но доктор справился и продолжил свой путь...

Некоторое время пейзаж оставался неизменным. Встретились даже знакомые тыквенные головы на ветвях, а затем... деревья разошлись в стороны, а открытое пространство, буквально, навалилось на плечи мужчины, давя свободой перемещения, которая, впрочем, была, откровенно липовой, так как единственным доступным путём, помимо «чуть-чуть влево» и «чуть-чуть вправо», полезности в которых совершенно не наблюдалось, был только путь через ворота, охраняемые двумя высокими, стройными женщинами, наготу которых прикрывало только нечто среднее между тогой, набедренной повязкой и юбкой. Вот только ещё вопрос, можно ли было считать эту красоту привлекательной, а обнажённость – возбуждающей. Дело в том, что тела женщин были такими же болезненно желтушными, как и тела убитых Харкером «братьев», разве что, они не были изуродованны язывами и искривлены неизвестной силой. Однако, оттого шрамов на их телах меньше не становилось. Какой-то сумасбродный неразумный пирсинг, подчиняющийся не логике, а чьей-то больной эстетике: не маленькие кусочки металла, а крупные тяжёлые блямбы и даже цепи. У одной из женщин цепь крепилась прямиком к коже на горле. Глаза её были выколоты, и пустые глазницы «смотрели» строго перед собой, в то время, как у женщины справа были отрезаны веки, из-за чего она попросту не могла закрыть глаза, демонстрируя Харкеру поистине безумный дикий взгляд. На её животе, средь других шрамов, были даже последствия чьей-то игры в «крестики-нолики» вырезанные нодом. Однако, словно этих деталей было мало, у обеих женщины были большие белые крылья с засохшими пятнами крови на них. А в руках они держали большие тяжёлые топоры на длинных рукоятках. Пока они не замечали Джонатана, который всё ещё стоял на пороге новой неизведанной территории в паре десятков метров от обеих стражниц. Впрочем, никто не заставлял его идти в открытую, так как территория перед кладбищем была, буквально, завалена взгромождёнными друг на друга надгробьями и крестами.