Мне рассказ рекомендовали. И не раз. Да я и сама поглядывала на название, заходила почитать комменты... Всё это обещало вкусняху. Барабан, Октябрьская, Илия (как пророк)...
Захожу, читаю... И вот знаете, всё бы ничего, но мне не зашло. Поначалу по одной простой причине – эпоха.
Разверни вы действие в восьмидесятые-девяностые, скажем – я бы первая пищала от восторга. Развал СССР, шпана, перестройка ценностей (и просто перестройка), а тут какая-то пальнутая с барабаном, как огрызок минувшей эпохи. Оно было бы очень органично.
А тут что за время?
Цитата
Втыкать в телефон я долго не мог — почти сразу начинала трещать башка
Первая же мысль об интернете или играх. А это уже начало двухтысячных, вроде как.
И на этом фоне барабан (как символ чего?). Страшилки про Оркестр показались (лично мне) непонятными. Возможно, оттого, что они просто не из фольклора моего детства. Мне ближе истории про Чёрную руку и Гроб на колёсиках. Потому Красный Барабан (вкупе с алыми ленточками на хвостиках Аси) у меня чётко ассоциируется с пионерами.
В общем, мне это было как динозавры мирно пасущиеся на фоне мчащегося по железной дороге поезда. Базар за коллектив в устах шпаны – нынешние детки и словей таких, небось, не знают. По другим понятиям живут: маркетинг, хайп, скиллы и троллинг. Речь Фадея выглядит странной, словно автор сам не решил, в какую сторону гнуть: нагибать пальнутую деваху по понятиям или же взывать к голосу разума и давить на привычные ценности, близкие каждому советскому гражданину.
И вот вроде мелочь, однако мне из-за этого несоответствия всё казалось искусственным, постановочным. Как, бывает, друзья вернутся из кино, в восторге рассказывают о только что просмотренном фильме, о спецэффектах, звуке...Ты такой о, наверное, круть! Скачиваешь, смотришь и думаешь – кто кого нае...л?
Но сначала давайте я расскажу о том, что мне понравилось в рассказе.
Во-первых, идея. Пальнутая деваха с барабаном – это классно! Мне сразу вспомнились все знакомые с книжных страниц отчаянные девчонки и мальчишки начиная с Пеппи и заканчивая крапивинскими героями. Октябрьская у вас получилась вкусная. И описание её глазами гг было самое то.
Барабан – тоже чумовая штука. Не скрипка, не гитара, не дудочка. Сам по себе барабан – это громко, это ярко, это не для слабаков.
Правда, то, как он попал к Асе, невольно вызвал у меня всё те же сомнения, как и многое другое в рассказе.
Закольцованность истории – Ася встряла с того, что "убила" прежнего хозяина и не смогла вернуть. Илья в итоге делает то же самое, но пытается вернуть подругу. Это хороший ход. Смерть друга – сильное средство. И сюжет (во всяком случае, его задумка) мне понравился чрезвычайно.
А теперь о грустном – то, как это было реализовано.
Подводки сюжетные. Очень грубые.
Первое.
Пацан лежит и днями смотрит в окно. В телефон втыкать не может – голова болит. При этом три телека в доме и ни одного пульта?
Цитата
Телевизоров у нас было аж три — в спальне матери, на кухне, даже в ванной. Вот только мне было непросто до них добраться.
Если мать в разъездах, кто мешал перебраться в её спальню?
И если уж допрыгивал до туалета, и до кухни, чтоб поесть – какие проблемы сидеть и смотреть телевизор? Компа, я понимаю, тоже не было?
К слову, что там с ногой у гг? Я так поняла, что переломы срослись, но одна нога всё же ходила не так, как надо. Но при этом ни слова о болях в ноге или позвоночнике. Просто общими словами набросана картинка, что герою тяжело ходить. И опять у меня возникают сомнения и почему-то мысли, что автор просто не до конца продумал, как привязать героя к кровати и окну.
При этом пацан предпочитает от скуки считать ворон (целыми днями!), вместо того, чтобы доползти до кухни, спальни (в туалет же его не соседка носит?) или просто найти себе иное занятие. Он не в больнице, в одиночной палате, где можно пересчитать все трещины на потолке от скуки. Он дома.
Костылей почему у него нет? Если ему приписан строгий постельный режим – об этом в рассказе ни слова.
И в итоге всё это выглядит так, словно оно специально нужно было только для того, чтоб сдружить гг с Асей.
Второе.
Цитата
— Да поешь ты, как нормальные люди, — не выдержал я наконец, — никто твой барабан не заберет.
— Ты что ли заберешь? Кишка тонка.
Снова неуклюжая попытка подвести к конфликту. Он не пытается отобрать барабан. И на фразу "никто не отберёт" ответ "ты что ли заберёшь?" выглядит неуместно и глуповато. Особенно от Аси – она ж пальнутая, но не глупая совсем. А если вы таким образом хотели показать, что барабан героине настолько дорог, что она даже безобидную фразочку она воспринимает в штыки, возникает ещё больше сомнений, почему она оставила барабан на окне. В общем, вы поняли, да?
Цитата
Октябрьской было восемнадцать — моя ровесница.
Вот тут меня просто вогнало в ступор. Восемнадцать! С самого начала истории, когда речь шла о том, что они учатся вместе (да и по остальному поведению) я думала герою лет так тринадцать. Ну максимум пятнадцать.
А Октябрьской уж точно.
Но восемнадцать! Простите, автор, но на восемнадцатилетних ваши персонажи чёт как-то не тянут. И школа со странными разборками (в самом начале рассказа), и в целом поведение и общение героев... Оба они, что парень, что Ася мне показались слишком легкомысленными. Восемнадцать – это выпускной класс. Время, когда подростки волнуются о будущем, мечтают, задумываются о том, чем заниматься дальше. Что у парня с учебой? Из-за болезни но отчислили что ли? На домашнее обучение перевели? В рассказе об этом ни слова. Был человек – и нет его. Автор словно специально огибает острые углы (маму в командировки, про семью Аси ни слова, соседка с Ильёй не разговаривает). Взрослого мира в рассказе нет. Он стёрт. За исключением одного момента – с бабкой. Который, если честно мне тоже кажется спорным. Но тут уже другое. Предположу, что автор хотел поднять проблему "лишних людей", ввести социалочку в сюжет, чтобы выйти за рамки узкого круга забот героя. Сюда же мне невольно лепится и история Копотя, который вышел в окно, и герой такой "на что я трачу свою жизнь?". Но вот этот момент про тринадцать лет, золотые глаза и тусовки на лестнице для меня не сыграл (хотя в них верится куда больше, чем во внезапное "восемнадцать лет"). Поясню: оно прошло мимо героя. Вы показываете кусочек прошлого и обрываете его. Не даёте никакой связи с настоящим. Ну, сидели они на лестнице, курили, бухали, клей нюхали (нужное подчеркнуть) – и что? Вы могли бы связать это с настоящим моментом размышлениями героя. Что он понял из данной ситуации? Какой урок извлёк? И извлёк ли?
А вместо этого – вы даёте только подростковую рефлексию. И зацепка, которая могла бы стать сильной и интересно сыграть на образ героя, не играет никак.
Небрежность или невычитанность?
Гавно— В общем, смотри, слушай.Она протянула мне сжатую в кулак ладоньВ конце концов Октябрьская отстала от меня и не пыталась меня грузить.— Придумала одну классную штуку. На улицу хочешь. Прямо сейчас?Цитата
Мы жили на первом этаже, но решетки на окна так и не поставили. Иначе я бы я точно съехал с катушек. А так хоть мог ненадолго распахивать окно, впуская в дом февральский дубак, дыша морозным воздухом, пока зубы не начинали стучать.
А как решетки мешают открыть окно? Они ставятся снаружи, а рама открывается внутрь.
Цитата
Тогда она стала таскать их мне, типа, вечером будет делать нечего, прочтешь. Я пытался, но дальше первой-второй страницы так ни разу и не продвинулся.
И опять возвращаемся к старой теме. Зима. Единственное развлечение – смотреть в окно. В вечернюю темноту. Тупо пялиться на один и тот же пейзаж. Автор, вы серьезно считаете, что ваш гг не предпочёл бы даже за книжки взяться в этой ситуации?
То ли вы слишком юны и наивны, то ли просто не представляете себе жизнь без интернета. День за днём просто пялиться в окно. И ничего (!) не делать, чтобы хоть как-то что-то изменить. Три телевизора и ни одной книги!
Я вам могу привести в пример кучу самых разных людей в подобных обстоятельствах и рассказать, какие развлекалки они себе придумывали, но есть один нюанс (и это важно) все эти люди – старше двадцати лет. Герой же вашего рассказа – инфантилен до невозможности, беспомощен донельзя, и мне всё время хочется спросить: автор, за что ж вы так с ним, а? И снова возникают мысли об авторской небрежности.
Цитата
Еще я понимал, что Октябрьскую надо остановить
Почему? Зачем её останавливать? Ваш герой говорит одну фразу – и к ней нет никакой подводки. Зачем гг нужно остановить Асю? Это важно, автор. Потому что на этом вопросе, как на волоске, висит кульминация рассказа. Чем руководствуется гг? Что ему кажется важным в вопросе "не дать Октябрьской осуществить свой план?"? Об этом вы умалчиваете, как и о многом другом.
Цитата
Чтобы окно не закрылось, Октябрьская заранее подперла створку... барабаном. Это был верх легкомыслия. Или верх доверия.
Или авторский произвол, чтоб Илья смог убить Асю.
Подпереть барабаном створку окна на первом этаже. И это после всех сомнений, что барабан станет в этот момент ничейным? Оставить волшебный инструмент, который Асе настолько важен, вот так почти на виду? На подоконнике пустой квартиры первого этажа? После всех рассуждений о том, почему она не решалась сделать это раньше?
И да, конечно, запланировать подлянку, а потом "нечаянно" смахнуть крылом барабан, чтобы ворона врезалась в закрытое окно. Это выглядит так же нелепо, как и самая первая сцена. "Да мы в общем-то и сами не знаем, чего хотим, но по сюжету вроде как надо". Неубедительно. Из-за этого возникает ощущение, что автор сам придумал, сам испугался. Или не додумал, как лучше всё сделать – нарочно или случайно. А поскольку таких вот небрежностей по тексту встречается ещё и ещё, то это как бы говорит не в пользу рассказа.
В итоге, я читаю рассказ с интересной идеей, хорошей сюжетной придумкой и фандопом, но написан он настолько небрежно, что не оказывает на меня того впечатления, которое мог бы. А ведь мог! У вас так много классных зацепок, чтобы подхватить читателя за жабры и вести, куда хочешь: дружба и смерть, отчаяние Ильи и безумие Аси, взросление и жизнь подростков и противостояние остальному миру. Очень много в рассказе всего, что вы просто черкаете где-то на заднем плане в два штриха и бежите дальше. Тут хочется либо выбрать что-то одно и расписать как следует, либо брать всё и выходить за рамки рассказа, переводя историю в повесть.