Лес

Кривур двинулшся за старцем.
- Вашей мудрости можно лишь позавидовать белой завистью. Ваше единение и гармония с миром - образец существования. - Он не льстил, а выражал свои истинные чувства, он смотрел на этого пожилого как на кумира. - Вы сказали, что все, что мы делаем Лесу отражается на нас самих, верно ли
это и в случае добра, оказываемого вами ему тоже отражается на вас?

- Да – обернувшись, произнес лесник, на губах его застыла кроткая, радостная улыбка, взгляд наполнился непередаваемой добротой и теплом. Кривуру показалось, что старик вспомнил о прекрасном моменте в своей жизни, случившемся совсем недавно. – Добро он отражает с троицей, а зло наполовину. Так пожелали первые из нас. – Лесник не любил долго говорить, казалось, он не хотел прерывать дивные трели птиц радующихся новому дню своим грубым людским словом.

- Это прекрасное место, если бы я мог остаться здесь навечно, но я чувствую, что высшие силы желают не этого. Но я останусь здесь до тех пор, пока у меня будет такая возможность. - Крив Ошип подошел к той кошке, которая сидела ранее над ним на ветке и почесал ее за ушком.

Как только кошка слезла с Кея, он быстро встал на ноги через "мостик", отряхнулся. Подобрал свою палку, сбил ногой остреё имитированного копья и побежал к старику. Было понятно, что тут зла никто причинять не будет, в связи с этим можно было расслабиться и вести себя более открыто. А уж тем более хотелось со всеми тут познакомиться.

- А как вас зовут? - спросил он у старика,посмотрел на кошек и прибавил - И ваших бергов... меня зовут Кеи.

Когда парень произносил своё имя, он оглянул всех присутствующих здесь "гостей", видимо таким образом хотел представиться и всем остальным.

Эльф медленно встал и оттряхнулся, после чего послежовал за стариком, он не стал ничего говорить, а лишь наблюдал за окружающими, при этом он все-же выглядел несколько напряженным.

ривур оглядел всех, и подумав, что с товарищами по "несчастью" (или наоборот?) можно поделиться такой мелочью, как именем.
- Мое имя Кривур, лучше просто Крив.

Леонард некоторое время стоял, обдумывая ситуацию. Сновидение проходить нежелало, Юлия то же пока никуда не исчезала, и потому наемник решил пока отправиться вслед за лестничим. Сделав знак Юлии следовать за ним, он не оборачиваясь, бодро зашагал по тропинке, в направлении, куда ушел лесник и прочие "герои"

Тифлинг только ухмыльнулась и поплелась следом за Леонардом. Держа дистанцию метра в четыре между собой и наемником, она достала аккуратно свернутую самокрутку и подкурила ее, как всегда закашлявшись после первой затяжки.

- Вернулась к своей старой привычке? - Бросил через спину Леонард - Или мой разум просро зафиксировал в сновидении момент нашей первой встречи?

- А я разве когда-то бросала эту привычку? - хмуро спросила Юлия. Она шагал, опустив голову и рыжие волосы развивались по ветру. Затянувшись и выпустив изо рта сизое колечко дыма, она чуть прищурилась глядя на спину наемника.

Кривур, почувствовав запах дыма, обернулся. Сигаретка не вызвала положительного отклика в душе. Он немного замедлил шаг, подошел к тифлингу и выдернул у нее изо рта самокрутку.
- Курить вредно не только для тебя, но и для леса. Будь вежливей к столь радушным хозяевам. - Чтобы несколько смягчить свою речь, ученик отшельника улыбнулся. Вышло криво и не очень красиво - сказывалось отсутствие практики.

Леонард обернулся и подмигнул ученице.

Закашлявшись, девушка гневно взглянула на человека. Вначале глаза Юлии сверкнули бешенством, температура тела мгновенно повысилась так, что тех кто с ней рядом стоял окатило волной тепла. Но в следующую секунду, переведя взгляд на лесника и одну из его кошек, тифлинг успокоилась, решив пока что не дразнить судьбу. "Выберемся из этих проклятых мест, вы мне за все заплатите" - с кривой усмешкой думала она. В ответ подмигнув Леонарду и коротко сказав: "Только ради хозяина этих мест", Кривуру, она сделала несколько быстрых шагов, нагнав Грэйва. Пойдя рядом с ним она тихо произнесла:
- Ну, и как ты поживаешь? - при этом ее нечеловеческие глаза засветились таким привычным для Леонарда темно-оранжевым светом.

Кошка ушла за странным стариком. Лакшар же остался лежать на спине. Он не мог понять что происходит и что так его переполняет. Само по себе последнее не столько необычно, сколько черезчур сильно и ощущается с неожиданной стороны. Он посмотрел на свою руку, которой пытался дотронуться до кошки. Затем протер ею глаза. Нет, это не сон. Он действительно очутился где-то в странном месте.

Казалось, что какая-либо прямая опасность не угрожает ему сейчас, но оставаться одному на месте уже боязно. Лакшар быстро поднялся, потряс головой, отгоняя лишние мысли, и посмотрел в сторону удаляющихся спутников. На кого ни глянь, все они как минимум странные. Пожалуй, это был первый раз, когда он действительно обратил на собратьев по несчастью внимание. Уже делая первые шаги за ними он стал их по настоящему рассматривать.

Первой бросилась в глаза тифлинг. "Демонесса?" - подумал тот. Выглядела она почти по канонам, о которых остерегали священники в своих проповедях. Да и вела себя вызывающе. Впечатление нарушал разве что слегка щеголоватый воин, который казалось к ней так и клеился. Последнего видно перемещение затронуло довольно сильно - его поведение выдавало некоторое помрачение рассудка. Хотя похожим было и на то как ведет себя человек, когда его только что разбудили.

Эльф же был для Лакшара боле менее похож на человека. Длинные уши и манера двигаться сильно выдавали чужака, но незлобливость привлекала больше чем все остальное отталкивало или пугало. "Со странными существами столкнула меня судьба" - прошептал паренек, разглядывая сзади длинноухово.

Человек, любивший природу, казалось почти ничем не выделялся. Но Лакшар решил, что это наблюдение более чем обманчиво и присмотреться придется после. Разве что одно сравнение из древних сказок пришло тому в голову. Не друид ли это?

Лакшар поискал глазами прыткого паренька. Тот выглядел более или менее обычно. Хотя ясные глаза выдавали в нем нечто детское. Просто еще один путник или тоже нечто большее?

После пекарь обратил внимание на старца что вел компанию вперед через лес. В его глазах это был настоящий хозяин тех мест. На сколько же придется отдаваться на его волю?

Пережевав размышления в голове, рыжий ускорил слегка хромающий шаг, нагоняя спутников.

- Простите. Позвольте поприветствовать вас, - сказал он идущим за стариком существам, мягко и искренне улыбнувшись. - хотя это странная ситуация чтобы говорить просто так. Но все же. Мое имя Лакшар. Мне бы хотелось знать и ваши.

Крив натянул на лицо добрую, учтивую улыбку. Но она опять же вышла не самым лучшим образом. Чувствовалась беззлобность этого человека.
- Желаю тебе долгих лет, Лакшар. Меня при рождении нарекли Кривуром. - Голос был мягким, не быстрым, как будто Ошип сам наслаждался его звучанием.

- Здравствуй, а моё имя Кеи, если кто не расслышал, ты как, не ранен? - медленно сбавляя ход паренёк приближался к Лакшару. Тут у голодного мальчика заурчало в животе, появилось некое чувство голода,всё из-за запаха, который лился от высокого человека. От Лакшара пахло чем то вкусным и сытным, не сдержав разыгравшегося аппетита, слова сами вырвались с языка:

- А у вас есть поесть чего нибудь? От вас так приятно пахнет, можете угостить меня?

Конечно рассчитывать на то, что первый встречный даст что-нибудь съестное нельзя было, но всё же люди вроде были не злобными, да и есть хотелось безумно. Последнее, что ему попадало в рот было лишь орехи да ягоды, успешно найденые в лесу, но это было вчера утром.

Дядя крив тоже не казался злым, к нему вроде можно было относиться без опаски. Ну а на счёт его улыбки, так это не в первой, видал людей и с более кривой улыбкой, однако на удивление эти люди радовались при этом куда больше, чем, залитые хохотом до катания на животике, толстопузы.

Больше настораживала рогатая девушка, странно что у этой тёти растут рога, при виде её мальчик потрогал свой лоб. "Наверное больно когда у тебя растут рога"- подумал он - "может у неё такой характер и вредные привычки из-за этих рогов". Помнится как-то ему доводилось слышать, что если мама пойдёт в гости к дяде то у папы вырастут рога, может этот случай про то? А мужчина рядом с ней по видимому и был тем папой. Но одно понравилось мальчугану в этой девушке, она красиво вертела свои мечи, напоминало это жанглёров с мячиками.

Ушастый же дядя по видимому был очень очень старым, от этого таким мудрым,важным и молчаливым. Но почему-то лицо его было очень даже молодым. Но мальчика не обманешь, от чего тогда у него были уши длинные, а всё потому что каждое день рождение дёргают за уши. Эта мысль казалась Кею очень даже подходящей, от такой проницательности у парня натянулась улыбка на лице.

Юлия переводила взгляд то на мальчика, то на рыжего. Взгляд, как они на нее косились ей непонравился. Смотрели они на нее не так, как другие люди. Наемница привыкла ловить презрительные взгляды, да скомканное слово "тифлинг", произнесенное искривленными губами. А эти же смотрели так, словно детей "с плохой кровью" никогда в жизни не видели. Откуда же они все?
Проигнорировав вопрос рыжего, она встретилась взглядом с невысоким пареньком, который представился Кеем, и широко улыбнулась ему, обнажив свои острые зубки.
- Извините, хвост дома оставила, - хрипло произнесла, обращаясь к людям, смотревшим на нее как на диковинку.

- Спасибо, неплохо - без каких либо интонаций произнес Грейв. - Хотя сама знаешь что слово "жить" при нашей профессии звучит несколько непривычно

Парень открыл широко глаза от удивления, хвостатых он видел только зебр, тигров, львов, но что бы человека, да ещё со снимающимся хвостом...

- У тебя ещё и хвост был? А рожки тоже снимаются? - после этих слов Кеи сменил тон, ему показалось, что девушке не нравиться говорить об этом, - Ой, простите, не хотел вас обидеть. Кстати, вы так красиво вертели свои мечи, научите меня так же?

Мальчик не сбивая шага рассматривал красные ногти на руке у незнакомки.

Поправив перевязь с мечами за спиной, тифлинг боком посмотрела на парнишку. Тема насчет ее внешности начинала ее раздражать. Невольно вспомнив ту боль, с которой у нее резались рожки далеко в детстве, когда она даже не понимала, кто она и почему ее избегают, она зажмурилась.
- Снимаются, да... - почти прошипела тифлинг, - а по части оружия - я далеко не мастер, - посмотрев по сторонам ответила она. Юлия была совершенно не тем существом, которая может кого-то обучить. Возможно, если бы она была не тем кем являлась - тогда был бы уже другой вопрос.
- А я скучала... Поначалу. Но мы зашли слишком уж далеко, - она грустно посмотрела на Леонарда и тут же встрепенувшись крикнула шагавшему впереди леснику: "Эй, хозяин! На свободу после радушного приема отпустишь?!".

Странник, услышав вопрос парниши, на ходу начал рыться в своем вещмешке. Еды ему хватит - вокруг лес, а мальчик такой беззлобный, не испорченный, что Крив не мог сопротивляться этому шарму. Достав небольшой полотняный мешочек, он протянул его юноше.
- Держи, Кеи, это ягоды и несколько фруктов из моего мира. А это... - опять поиски в глубинах мешка, - это копченый перепел. Бедная птица, лиса сломала ей крыло, но упустила все равно. - Он протянул тушку, завернутую в большие листья.

- Меня звать К'хэр'х'эйм. - Слегка запоздало и отрывисто отвелтил эльф, мысли его были заняты другим, он пытался понять как-же произошла телепортация (если это была она), и потому мало учавствовал в диалогах.

Лесничий осторожно ступал по тропинке, молча любуясь лесом. Он не любил говорить, особенно так, между делом, вечный диалог с лесом, созерцание его красоты и ощущение полноты жизни было для него во стократ дороже и ценней тысячи пустых слов и ненужных суетных фраз. Иногда старик останавливался на несколько мгновений и, закрыв глаза, касался раскрытой ладонью могучего ствола исполинского дерева или пушистого, зеленовато-багрового моха поросшего на земле. Почти каждый раз после такой остановки лесничий отвечал на один обращенный к нему вопросов, непременно оборачиваясь ко вопрошающему и задумчиво всматриваясь в его глаза.
- Меня зовут Элатаранатей ксамаль Дальваран – мягко произнес старик, явно переходя на иной язык, отдаленно напоминающий некоторые из эльфийских наречий. К'хэр'х'эйм понял, что лесничий назвал не имя, данное ему при рождение, а звание, примерный перевод которого мог означать: «Царствующий над красотой Природы» или «Служащий красоте Леса». – Так же меня называли Лесничим, Лешем, Старцем и Бурхасом. – Смысл последнего слова смогла понять лишь тифлинг, некоторые ее сородичи величали так слишком добрых и откровенных людей стараясь подчеркнуть убогость и несовершенство человеческого рода. – Жители же леса обычно называют меня… – Старик издал негромкий рычащий звук, а затем просвистел, подражая прекрасным песням птиц.
Во время второй остановки лесничий ответил на вопрос Юлии.
- Вы гости, а не пленники. Разве может добрый жилец дома своего не отпустить гостей? Когда пожелаете и сможете уйти – уйдете, и никто не воспрепятствует вам. Однако знайте что я не хозяин этих мест, а лишь их обитатель, если мне и подчиняются то по доброй воле, а не по праву и силе. – Улыбнувшись и подмигнув тифлингу, лесничий неожиданно сообщил. – Лес не против того чтобы вы курили.
Так странники и шли по дивному лесу, время от времени переговариваясь. Всего лишь за какой-то час с их прибытия солнце удивительно высоко поднялось над горизонтом, и теперь светило, в полную силу озаряя лес своим теплым ярким светом. Природа не переставала удивлять путников. Примерно через полчаса среди дикого леса у самой тропинки странники заметили камень: величавый, узорчатый, чудно переливающийся в свете восходящего солнца. Он поражал своей гармонией с лесом и в тоже время удивлял своеобразием. Так непривычно было встретить рядом с массивными деревьями, зеленеющими травами, пробивающимися сквозь жухлую траву, этот прекрасный, но мертвый кусок каменной породы, искусно украшенный мастерской рукой. Камень напоминал по форме огромный, с человеческий рост, полый куб с ровными, прямоугольными отверстиями по бокам. Как бы в дань лесу он едва заметно оброс мхом, врос в землю и смиренно застыл под покрывалом из старых, высохших иголок и шишак.
Лесничий, молча подошел к камню и, закрыв глаза, коснулся раскрытой ладонью его узора. Поразительно, но камень ответил ему! Мертвая порода вздрогнула, узор неуловимо изменился, внутри камня загорелся зеленый огонек. Старец опустился на колени и обратил взор свой к утреннему небу. Звери, сопровождавшие его, задрав морды, затянули божественно красивую, мелодичную песню казалось красивей которой не может быть ничего.
- Все славит Тебя – произнес лесничий. Его тихий, старческий голос не нарушал дивной мелодии, а как будто бы даже и дополнял ее непостижимым образом.
После этих слов странники погрузились в странное, задумчивое состояние. Хотелось, молча любоваться лесом, слушать дивную песнь и думать о своем.

Леонард собрался было задать лесничему вопрос, но после слов его прикусил язык.Он прислушивался к мелодии, к лесу, и начинал понимать что ему уже далеко не сон снится. На мгновение ему стало не по себе ,но он отбросил ненужные мысли и пытался попытался прийти в себя

Тифлинг закрутила головой, смотря на окружающих. Все это ей жутко не нравилось. Тем более охватившее ее состояние. Она никогда не любила природу, не могла даже представить, что способна почувствовать такое. Впялив взгляд в камень, она резко села на траву, обхватив лоб руками. Творилось что-то невероятное.

- Это иллюзия, - шептала она, - иллюзия! - проклятая эльфийка жива, думала она. Она все-таки ушла от меня, погрузила меня в иллюзию и теперь издевается! Кого же я тогда убила?

Юлия зашептала себе под нос проклятия, по-прежнему обхватив голову руками, стараясь не слушать песнь и отвлечься от состояния захватившей ее любви к лесу и от мыслей, бешено скачащих в голове. Тем более мысли и воспоминания нисколечко не нравились ей.

Природа: "...Необычайно красивый цветок медленно вянет в руке. Девушка (демон?) бросает его, рука трясется. Демон (девушка?) срывает еще один - цветок медленно превращается в "пепел". Природа отвергает ее... страх".

Огонь: "...Дома вспыхивают один за другим. Да! Тени, мелькающие в окне. Где-то раздаются голоса, кто-то плачет. Быстрое смешение улиц, взгляд на пожар с крыши какого-то дома... восторг".

Холод: "...Снежинки падают огромными хлопьями. Маленькая девочка (бесенок?) кутается в пальтишко, но не может согреться. Она чувствует боль. Сильную боль. Воздух вокруг плавится от исходящего от бесенка (девочки?) жара... боль... непонимание".

Свет: "...Солнечные лучи заходящего солнца касаются крыши одного из самых высоких домов Города. Человек, единственный, которому она (оно?) доверяет, обнимает ее (это?) и что-то шепчет на ушко. Оно (она?) слушает и улыбается. Улыбается просто так - от тепла, от уединения, от ласковых солнечных лучей... любовь... удовольствие".

Тьма: "... Быстрый бег, прыжки. Опять прыжки, опять бег - вот и он. Он что-то кричит, заслоняет лицо. Он даже не пытается защититься, что впрочем позволяет все сделать быстро и просто. Рука сама знает что делать - два резких движения и каскад крови. Женщина (монстр?) всегда убивала так, что крови было много - кровь это жизнь, это красиво. Монстр (женщина?) смотрит на тело, не в силах отойти... эйфория".

Юлия что-то застонала, сильнее сжав голову руками, чувствуя, как волны жара исходят от нее, и как морщится трава, пытаясь убежать от губительной крови танарри, сопротивляясь разрушительной силе исходящего жара непонятной природы.

Лакшар вошел на поляну вслед за остальными. Куб приковал к себе его взгляд. Ощущения, которые исходили от того и всего окружения разом были слишком чудными и приятными. Волны природной гармонии были одновременно чужими и в то же время странно знакомыми. Хотя паренек и знал, что никогда не мог видеть или чувствовать чего-либо подобного ранее. Но что-то было не так. В плетении ощущалась явная дисгармония. Казалось, что проявилась она вовсе не сразу, а навалилась словно вал. "Чувствуют ли другие то же что и я?" - подумал он и перевел взгляд с одного лица своих спутников на другое. В этот момент он и понял источник дисгармонии. Одного взгляда на тифлинга было достаточно чтобы ее отчаяние и боль переполнили все возможные границы ощущаемого. Она явно была не в том месте и не в то время. "Больно!" - про себя прошептал Лакшар. Это заставило его быстро шагнуть к рогатой. Еще пару секунд он колебался - "Она же демон! Или нет?!". Но решение пришло раньше доводов разума. Скривившись одновременно от переполнявших сомнений и продолжавшихся ощущений, он протянул руку и положил ее на плечо тифлингу, одновременно пытаясь инстинктивно вытолкнуть куда-нибудь вовне все наводнившие их обоих болезненные миазмы. Не обращая внимания на жару, Лакшар попытался выдавить из себя добродушную улыбку и хрипло сказал:

- Все будет в порядке.

Кеи испуганно смотрел на мучения девушки выронив из рук недоеденное яблоко, данное Кривом ( от мяса пришлось вежливо отказаться, то ли птицу было жалко, то ли просто не хотелось мяса).Мальчика больше заботила не песнь Лесника, а истязания девчёнки. У него на мгновение появилось некое душевное сродство с незнакомкой, мальчик невольно примерил на себя похожие чувства. "Ай!Опять жжётся!"- очнулся парень от боли в спине.

К'хэр'х'эйм глянул на тифлингшу, она сильно выбивалась из общей панорамы леса, впрочем делать ничего не стал, ограничившись лишь наблюдением, при этом он наслаждался милодией, и мог чувствовать себя относительно спокойно, и его совершенно не заботило что его спутники могут подумать о бездействии эльфа.

Странник постарался полностью слиться с лесом и был так увлечен этим, что долго не мог заметить суматоху и ужасное состояние девушки. Но когда заметил, у него появилась лишь одна мысль, пусть раньше он и был настроен не слишком дружелюбно до этого к ней. Эта мысль была простой: "Бедная девушка... Должно быть совершено ужасное преступление, чтобы расплата такого рода была необходима. Возможно, она этого и заслуживает, но это не в таком месте." Крив подошел к бедняге, посмотрел внимательно на нее, медленно протянул свои руки к ее раскаленному лбу, сосредоточился, прошептал пару слов и отошел.
- Если Сила Жизни здесь дейстсует, то ей станет легче и, возможно, она поспит. Будем надеяться, что она поправится как можно скорее.

Леонард подошел и положил руку Юлии на плечо.
- Это не иллюзия. - Просто сказал он. - К нашему с тобой счастью это реальный мир.
А что ,есть сомнения, что этот лес питает нечто иное, нежели жизнь? - Поинтересовался ЛЕонард у странника