Иней на цветах, тропа Дарини Киры

Аутари только улыбнулся.
- Не беспокойся. Он будет в порядке. Он... - сказанное слово она не поняла. - Пока его нет, я буду охранять тебя. Ешь.

Девушка неуверенно посмотрела на улыбающегося парня, потом на дверь и вздохнула. В конце концов она действительно ничего не знала о тех людях что ее окружали, о их порядках и нравах. А ведь для того чтобы быть достойной женой, как завещал отец, ей стоило хотя бы разобраться в этом. Кира взяла бутыль, кое как открыла ее и сделала несколько глотков.
- Из какого вы рода, Аутари? - спросила она наконец.

Прохладная родниковая вода приятно освежала и успокаивала. Тонкий нос Киры уловил примесь какой-то ароматной травы, но какой - определить уже не смог, слишком слабый был запах.

- Мы из рода Серых Песков, - чуть потупившись, ответил Аутари. - Эта земля находится далеко на рассвет отсюда.

- Судьба далеко вас закинула, - немного сочувственно заметила Кира, стараясь не задумываться насколько в действительности правдивы ее слова, - А сейчас вы направляетесь домой?
Она отпила еще немного, удивляюсь что и не подозревала насколько близко жажда подобралась к ней. Впрочем вода так ее хорошо заглушала чувство голода, удовлетворить который она пока опасалась.

Любознательная улыбка погасла на лице Аутари, сделав его таким же жестким и суровым, как у остальных мужчин.
- Поскольку ты теперь одна из нас, хотя и чужой крови, то можешь знать - мы приняли изгнание по доброй воле, и вряд ли кто из нас когда-либо ступит на родной берег.

- Изгнание? Великая богиня, за что?! - теперь Кира действительно испугалась. В голове никак не укладывалось почему отец отдал ее в жены изгнаннику с собственных земель, да еще так быстро, не успев ничего толком объяснить. Мысли переполнялись самыми невероятными догадками, которые она постаралась тут ее отогнать, сделав охранный знак и ненадолго зажмурившись, - Погоди, Аутари, будь добр, расскажи мне все с самого начала.

Юноша грустно посмотрел на Киру.
- А ты и вправду очень красивая, - вздохнул он себе под нос. - Если ты пообещаешь как следует поесть и не морить больше себя голодом, то так и быть расскажу. Кроме меня, наверное, и некому. Идгар-то точно и словом не обмолвится.

- Я не.. - хотела было возразить Кира, но потупила взгляд и прикусила губу. Парень смутил ее и вопрос еще чем больше, своей заботой или хорошим расположением, - Да, конечно я поем.
В доказательство своих слов она достала из мешка кусок мяса и немного откусила. Совсем немного, чтобы не обидеть Аутари, а заодно проверить свою готовность принимать пишу.

Солонина действовала успокаивающе (на желудок, разумеется). В мешке обнаружился еще запас сухарей, а также немного сушеных яблок.
- Я ведь тебя ничем не обидел? - чуть тревожно спросил он, пытаясь отыскать ее взгляд. - Ты не велишь Идгару прогнать меня?

- Нет конечно, что за вздор? - Кира удивленно вскинула голову, одарив юношу непонимающим взглядом своих бездонных глаз, - Да и как я могу, ты же родич.
Она извлекла из мешочка пару яблок, показала одно из них охраннику и добавила:
- Я ем. Ты рассказываешь, - потом положила кусок в рот и стала тщательно пережевывать, при этом внимательно следя за Аутари.

- Хорошо, - он устремил взгляд в потолочную балку и начал рассказывать. Голос его при этом изменился - стал более высоким и мягким, слова лились ровно, будто бы он говорил на родном языке, и тон - вместо резкого, по-юношески угловатого разговора, зазвучала плавная речь, достойная филида. Однако куда удивительнее было то, что он сказал ей.

Мой дядя, а твой муж - славный человек. Его зовут Идгаром, сыном Аэска. Но это не имя его отца. Аэск — это высокий утес на берегу моря, выдающийся вперед словно зазубренный клинок, вонзенный в тело земли. Он — один из нас, лучший мореход, велеречивый торговец, да и в искусстве битвы не многие дерзнут поспорить с ним, однако никто не знает, какого он рода. Две дюжины лет тому назад к нашим берегам пристала ладья без весел и парусов. Только чудом убереглась она от острых прибрежных скал — волны бережно вынесли ее на песок, будто нежно хранимое сокровище. В ней спала мертвым сном женщина с младенцем на руках.

Моя семья приняла ее в свой дом, но никто никогда не слышал от нее слова. Она была нелюдима, и хотя была работящей, никто так и не смог привыкнуть к ее угрюмому молчанию. Через несколько лет она умерла, так и не раскрыв никому тайны своего происхождения. Ребенка же назвали Идгаром и воспитали как родного. Всегда говорили, что его таинственная мать была сестрой моей бабки, а отец погиб во время морской бури. Рос он сильным юношей и ничем не отличался от своих сверстников, разве что был первым среди них. Вскоре таинственное его происхождение было практически забыто — каждый год приносил все новые заботы.

Пять лет тому назад страшное бедствие обрушилось на наши земли. Во время празднования Дня мужества, когда наши юноши считаются мужчинами, грянул гром, и все окуталось туманом, наползшим с моря.Ни один человек не видел другого, хотя у каждого в руках был пылающий факел. Когда волшебный туман рассеялся, исчезли все кушанья и питье, а вокруг вместо зеленых полей простиралась пустынная земля. Исчез почти весь скот и все запасы еды. Мы страшно голодали — питались только диким медом и рыбой, пока не раскрылась страшная тайна. Когда один из скальдов попытался поймать мышь, которая с голоду решила сгрызть бычьи жилы, натянутые струнами, то обратилась в чародейку. Она поведала нам, что бедствие, постигшее нас, преследует лишь одного человека из племени — Идгара, который был проклят до рождения, и не будет покоя ему ни на одной земле, пока он не отомстит за смерть своего отца.

Тогда и раскрылась тайна его рождения. Его отец — правитель острова Тори был предательски убит братом своей жены, которая вместе с новорожденным сыном бежала.

Узнав об этом, Идгар поклялся отомстить. Вместе с ним эту клятву принесли и те, кто был обязан ему жизнью или словом. Но принимая на себя этот обет, мы обрекали себя на изгнание — никто из нас не в праве возвращаться домой, неся бедствия на родную землю. Уже много лет мы плаваем по морям, но никто еще не слышал об острове Тори.


ногами не бить

За все время рассказа Кира съела всего несколько кусочков яблок и сухарей. Она была готова услышать многое, но не такую странную историю и поэтому старательно запоминала каждое слово Аутари. Корабль за которым по следам идет смертельное проклятье. Кира невольно вздрогнула и повернула голову в сторону удаляющегося родного берега.
- Зачем же вы прибыли к нам? - тихо спросила девушка через несколько минут молчания, после того как парень уже закончил свой рассказ.

Парень вздрогнул, будто очнулся от странного наваждения. Лицо его, бывшее мгновение назад ясным и одухотворенным, приняло недоуменно-вежливое выражение.
- За тобой, конечно. Дочь лугов и гор была предназначена судьбой - так сказал наш скальд, иневласый Свен.

- Судьбой.. - медленно протянула Кира. Она снова замолчала, уперев взгляд в пол, рядом с неразобранным приданым. Мерное поскрипывание корабля постепенно возвращало ей утраченное чувство реальности. Девушка наконец вздохнула и смущенно сказала, - Спасибо, Аутари. Прости что я на тебя так сразу. Не знаю что на меня нашло.

- Меня не за что благодарить, - он удивленно воззрился на нее, потом, будто бы опомнился. - Ты обещала поесть! Идгар не простит мне, если ты умрешь в пути! Мой брат сохранит тебя от опасностей, но я не могу тебя спасти, если ты решишь отказаться от моей помощи!

Он сильно разволновался, коверкал звуки, так что у Киры возникло смутное подозрение, что он имеет в виду несколько иное, чем говорит, потому что просто не может подобрать нужных слов. На лице юноши проступил румянец, и стало отчетливо заметно, насколько же он молод.

- Хорошо хорошо, я все съем, честно, - поспешила согласиться Кира. Слова парня, его тон, что то задело ее за душу, - Я же тоже не собираюсь умирать.
Последние слова она добавила уже намного тише и более смущенно. Кира снова взялась жевать яблоки и сухари. Мясо ее никогда особо не прильщало, а сейчас и вовсе не хотелось соленого.
- А ты хочешь есть? - спросила она, наконец снова подняв глаза на юношу.

- Нет, спасибо, я сыт, - он радостно мотнул головой. - Если я тебя нужен, могу остаться с тобой, если хочешь побыть одна - отошли меня прочь. Здесь нет женщин, чтобы услужить тебе, поэтому только я, как твой родич, могу спокойно оставаться с тобой наедине.

//я созрела для игры ))

- Нет, совсем.. - снова задумчиво произнесла Кира, - Наверно мне не стоит выходить отсюда, да?
Она грустно вздохнула. Это было ужасно непривычно - прости сидеть вот так целыми днями и ничего не делать? Глупо и бесполезно.
- Хотя.. У вас есть лекарь или жрец? Я мола бы быть ему полезна, - встрепенулась девушка. Ведь это было то к чему ее готовили столько лет и весен, разве можно все просто так выбросить и забыть? Если только муж не будет против.

- Ты можешь ходить всюду, где вольна, - удивленно ответил Аутари, - только смотри, не навлеки на себя гнев дочерей моря - их яд не убивает, но лишь мучит человека, осмелившегося бросить вызов их дому. Врачует и говорит с высшими Иневласый Свен, если хочешь, я могу проводить тебя к нему. Он не жалует женщин, но целительницы вашего народа славятся по всей земле и даже за морем.

- Спасибо, я постараюсь, - снова смутившись ответила Кира, - Только дай мне немного отдохнуть, а то и правда, словно яда в голову налили. Но я скоро привыкну, правда, и тогда пойдем. Ладно?
Девушка снова припала губами к фляге с водой, теперь уже с наслаждением вдыхая ее тонкий аромат. Теперь она снова чувствовала в себе силы, чтобы начать новую жизнь.
- Очень вкусная вода. Почти как у нас в роднике, - сказала она, после глубокого вздоха, а после встала, - Я готова. Пойдем.

Аутари только кивнул. Они вышли на палубу - Кира и вправду чувствовала себя уверенней, молодость и здоровье брали свое над неведомыми заклинаниями Фионуалы. Но ощущение враждебности окружающих волн не покидало ее. Даже небо, казалось, отражала узором облаков угрожающую игру волн.

Свен - тот самый хмурый седовласый старец, которого она видела рядом с мужем, сидел в темноте под палубой. Небольшая каморка - едва ли он мог выпрямить спину, так как сама Кира доставала головой до балки, а высокий Аутари, склонившись в почтительном поклоне, так и не разгибался. Жрец снял плащ из волчьих шкур, защищающий от пронзительного ветра, оставшись в одной просторной белой рубахе, расшитой тайными знаками. Сейчас он сидел на полу и терпеливо поил из глиняной миски Бардальфа. Большой серый пес выглядел очень уставшим, будто с того момента, как он покинул Киру, прошел целый день охоты.
- Что вам понадобилось здесь? - голосом, больше похожим на карканье ворона, спросил Свен, бросив колючий взгляд на незваных гостей.

Сердце сжалось, при виде несчастного пса, но Кира смогла взять себя в руки, чтобы не показать своей слабости перед тем старшим. Она мягко опустилась на колени и даже склонила голову, чтобы не смотреть на старца свысока и так выразить свое почтение и смирность.
- Простите нас, отче, если помешали вам. И мою дерзость - я пришла попросить у вас какую-нибудь работу. Аутари лишь показал мне к вам дорогу, когда я решила что смогу быть для вас чем то полезной, - сразу честно выложила она все, что имела и теперь все что ей оставалось это ждать решения Свена,

Старик еще долго смотрел на нее после того, как она закончила говорить, так что создалось впечатление, что он вообще неживой - так неподвижно застыл он, и только острые глаза пытливо рассматривали девушку.
- Посмотри на это, женщина гоиделов, - он развел руки и указал на левую переднюю ногу пса. Полбока Бардальфа было лишено шерсти, однако темная кожа выглядела здоровой, без следов ожогов. Однако, приглядевшись повнимательнее, Кира заметила, что сама лапа распухла и кровоточит.

Все это время Кира так ее сидела неподвижно, правда отведя взгляд немного в сторону. Не очень это приятно, когда тебя так разглядывают, но она все же удержалась от того чтобы поджать губы. Она даже сохранила ясность во взгляде, когда Раем привлек же внимание к ране пса.
- Нарывает, - тихо заметила девушка, но оторвала взгляд от лапы зверя и, стараясь сохранять спокойствие, добавила, - если вскрыть и прочистить рану она затянется быстрей.

- Кровь отравлена. Она с каждым шагом солнца выпивает у него силы, сколько бы ее не вытекало, она становится лишь темнее и гуще, - старик хмуро посмотрел на пса. - Если он умрет, то с ним умрет наша надежда. А он умрет до заката, если его не спасти.

Бардальф вздохнул, гулко, глухо, большой потемневший язык вывалился из пасти и бессильно повис.

Сердце сжалось еще больше от таких слов, Кира и не заметила, как на ее лицо легла печатью скорбь.
- Я.. я еще не отошла посвящение бригем. Оно должно было состояться этой весной, - начала она тихо и уже далеко не так уверенно, как вначале. Сейчас слова девушки больше звучали как оправдания, - Я не знаю всего, лишь силу трав и заговоров. Но, отче, дозвольте мне попытаться помочь? Как знать, быть может Богиня не отвернется от меня и сейчас?

- Если ты ему не поможешь, никто уже не поможет, - мрачно ответил старик. - Если бы на его месте был любой из воинов, я бы не позволил тебе и пальцем к нему прикоснуться, женщина. Но Он...

Свен осекся и, будто жалея о сказанном, резко накинулся на Аутари:
- А тебе не место здесь, мальчишка! Сиди под дверью - ты еще слишком юн, чтобы быть в обители скальда.

Кира непроизвольно скосилась на юношу. но ничего не сказала. Может тому и вправду не стоило смотреть на то что здесь будет происходить, да и слышать подобные слова.
- Скажите, отец, какие вы давали ему травы и какие есть еще? - робко спросила она у скальда, вздохнула, - Вы наверно и так уже все испробовали их, верно?
Она понимала что говорила ерунду, но остановить поток мыслей, который сейчас несся сквозь ее разум и сердце было сложно. Теперь Кира чувствовала свою ответственность не только за себя, но за существование всего корабля, хоть до конца и не понимала почему. Идей не было, но просто молить богиню о чуде смысла тоже было мало.
- Есть один способ, который мне давно рассказывала наша старейшая бригем, - неожиданно, в том числе и для себя, снова заговорила девушка, - Правда так делали крайне редко, в тех случаях когда хотели спасти кого-то безнадежно больного, но очень ценного. Чтобы обмануть его судьбу ему давали новое имя.

Аутари уже бесшумно исчез, оставив девушку один на один с угрюмым стариком, сразу стало как будто холоднее. От скальда, как и от Идгара, веяло ледяным дыханием зимы. Он смотрел на нее испытующе, неприязненно.
- Делай, что умеешь, женщина гоиделов.

Девушка вздохнула и для начала оглядела комнату. Раз ей разрешали делать все что она умела, то стоило начать с того, о чем она еще не забыла от волнения - с трав. Она стала высматривать знакомые растения, а так же миску для растирания и что-то для того, чтобы вскрыть и после обработать рану. Колдовство колдовством, но матушка Флидас всегда говорила, что чудеса на пустом месте не появляются, а потому к ним нужно как следует подготовиться.