El capitulo 1. Después del temporal.

Встаю и говорю парням - Хоакину и Фелипе:
- Ну что, пальцем что ли покажи, куда идти, а то мы тут разбухнем под дождем!

- Так мы вдоль берега тогда шли, чтобы в сельве не потеряться... - почесал в затылке Фелипе - Если я правильно соображаю, к Четумалю - это в ту же сторону, куда мы шли вчера и сегодня, а если в Гондурас - это назад возвращаться. Но я против Гондураса - к Четумалю ближе намного и там Авила с Пачеко... наверное. Я бы рискнул. А золото в какой стороне? - спросил здоровяк у де Каса.

А золото в какой стороне? - спросил здоровяк у де Каса.

- На его камзоле драном, не иначе, - начинаю смеяться над лекарем.

//Извините за лаги, выходные были, эм, насыщенные... Х_х

Грегорио немного отвлёкся от разговора, задумавшись с картой в руках. Шпилька, отпущенная Алонсо, вернула, наконец, его в реальность.
- Да, на моём кафтане есть золото, - спокойно кивнул судовой врач, даже не оторвав взгляда от карты, и сразу же отпустил ответную остроту - даже несколько для него грубоватую. - Про твою одежду такого, увы, сказать не могу.
Подойдя к Фелипе и падре, де Каса показал им карту.
- Вот мы, вот Четумаль, вот храм с золотом. До Четумаля и до храма отсюда идти примерно одинаково, так что если кое у кого кое-где свербит - можете идти сразу за золотом напрямик, я не против. Только идти будете без меня, потому как мне наличие золота при нецелости моей задницы как-то не особо светит. Так что я иду в Четумаль, кто со мной - тот явно не ударился слишком сильно головой при крушении.

//карта еще раз, чтобы вам не лазить на вторую страницу. :)

- Видел бы ты мое золото, лекарь, - мой голос стал стальным, - тебе столько и не снилось!
(для ДМа: имеются ввиду события, описанные в квенте)
Мысли:
"Хм... ничего, я свое еще отвоюю, не зря мне выпал тогда в порту второй шанс!"
- А ты думал, лекарь, что капитан нас довезет прямо к куче золота? Думал, что твоя задница не пострадает при этом? Что не придется убить ни одного голозадого?! Что они сами нам все отдадут? Капитан и ребята, что мы похоронили, и те, что пошли на корм рыбам - они все хотели этого золота! Чтобы накормить свои семьи! Дать образование детям! Одеть жену в лучшее платье к воскресной мессе! Повязать на шею бархатный платок и стариться в Испании, как уважаемый кабальеро, а не гнить в этом Богом забытом месте! Да, все они до единого знали, на что шли...знали, что могут погибнуть... клянусь плешью Святого Яго - ни один из них бы не стал с тобой ходить на один гальюн, лекарь, услышь они сейчас слова о целости твоей задницы, да только тебе видать наплевать на все - нет у тебя видать, ни флага, ни родины.
Выхожу под дождь и направляюсь к падре:
- Я отдам тебе восьмую часть, падре, когда вернемся, это больше, чем церковная десятина ... ты со мной?
Смотрю в глаза святому отцу, без всякой шелупони и напускной бравады - святому отцу открываются в моих чертах лицо прямого и жесткого человека, который все отбоялся на своем веку, который готов за своей целью идти хоть на край света, хоть к черту лысому на рога, и умение туда ходить - и если дал слово - он его сдержит. В любом случае. Ибо я знаю истинную цену данному слову. А еще падре увидел (святые отцы должны читать в душах страждущих, как в открытой книге) большой груз неисповеданных грехов и жажду облегчить душу.
Ожидая ответа от падре, оборачиваюсь к парням - Хоакину и Фелипе, смотрю на одноглазого идальго:
- Парни? Вы что, собрались жить вечно? На ваши гроши? Нам нужно золото, что бы у нас были лучшие красотки, вино и все что мы захотим!

Грегорио смотрел на Алонсо, подняв одну бровь, со взглядом из серии "Эээ, он, как бы, в своём уме?..", пока тот выдавал тираду, после чего ответил на часть, адресованную ему:
- Нет. Сомневаюсь, что мой нормальный ответ твоя голова сможет осознать, так что считай, что я ответил "нет", - всё так же спокойно сказал офицер.
Когда же боцман с пафосом обратился к падре и с ещё большим пафосом взглянул на него, де Каса и вовсе рассмеялся.
- Слушай, Алонсо... - немного отдышавшись, спросил доктор. - Твоё мужское, э, достоинство... Хм, как бы так сказать помягче... В общем, настолько же неустойчиво, как и твоё отношение к людям и мнения? То ты за малейшее обвинение в меркантильности наставлял на отца Чезарре мешкетон и зыркал, как будто желаешь его, кхм, покарать... - Тут Грегорио очень многозначительно посмотрел на святого отца, взглядам заставляя того вспомнить ещё совсем недавние события. - То теперь вон обещаешь златые горы и всё такое... Слушай, ты точно головой при кораблекрушении не ударился? Может, мне тебя осмотреть? - с наигранной тревогой в голосе и взгляде спросил лекарь.
Не дожидаясь ответа боцмана, идальго обратился к остальным.
- Короче, всем, у кого ещё остались мозги - хоть чуть-чуть, по крайней мере, - предлагаю со мной идти до Четумаля, чтобы там снарядить нормальный отряд и отправиться за золотом, а не ходить искать смерть поглупее. Всем, у кого мозгов уже не осталось, как кое у кого, предлагаю поступать как угодно ещё.

Наблюдая опасное падение дисциплины, Чезарре решил отбросить роль чудаковатого монаха и явить свою другую ипостась. На Алонсо смотрели сжавшиеся в точку зрачки белесых глаз инквизитора.
- Во-первых, тем кто сюда плыл золото было нужно не для детей, а чтобы было что спустить в ближайшем притоне. Признайся самому себе: ты бы уже давно был уважаемым кабальеро, если бы умел держать деньги в руках. Во-вторых, десятину вы отдадите в любом случае и не мне, а церкви. И в третьих... - францисканец оглянулся на офицеров, - Думаю, скрывать уже нечего. Мы сюда плыли замирять восставших индейцев, а есть ли там золото - неизвестно. Зато возле храма ожидается серьезное сопротивление и в таком количестве нам там делать нечего. Так что мы пойдем в Четумаль, как приказывает господин офицер.
Последние слова были адресованы солдатам, дабы не потерять контроль над ними. Затем монах взял в руки карту и ткнул в нее пальцем, обращаясь к Грегорио:
- Расстояние до Четумаля и до храма конечно одинаковое, но с одним нюансом: храм стоит на реке. Пока сезон дождей не вошел в силу, можно подняться по течению до заброшенного города и хоть посмотреть, что там. Не даром же он так называется, возможно путь до него будет чистым. Хоть частично выполним миссию. Боцман, за сколько сможешь построить плот для реки?

- Ну а че, падре дело говорит - пожал плечами Фелипе, сосредоточенно водя толстым грязным пальцем по карте. - Сделаем крюк, посмотрим чего там за храм и чего в нем лежит. И болота, может, обойдем. Это ж болота тут, да? Такая дрянь эта лихорадка, я вам скажу... Это... погодь... - вдруг наморщил лоб гигант - как это нет золота?
Рядом как по волшебству вырос Хоакин, до этого копавшийся в деревенских припасах - скорее всего, по привычке, вряд ли тут можно было поживиться чем-то действительно ценным. На хмуром лице арбалетчика явно читалась смесь недоверия и раздражения.

- Падре, как нет золота? - повторил вопрос Фелипе, - эт что значит - очередной крестовый поход? За так?
Посмотрел на Фелипе с Хоакином:
- Ребята, какой интересный... кальвадос выходит, золото нам значит, ни к чему - а голозадых усмиряй! Пьяницы, мы значит, горькие, а в атаку ходи? Ждете сопротивления у храма, а плот строй? Падре, более ничего не скрываете? И как Вы прекрасно за всех решили на тему золота!
С презрением смотрю на логично-последовательного в своей трусости лекаря и отвечаю:
- Я не расслышал - что ВЫ сказали?

- Я не сказал, что там нет золота, я сказал, что нет информации о золоте. Скорее всего оно там есть. Но точно известно, что кроме золота там наличествует неизвестное количество вооруженных, озлобленных и, что примечательно, хорошо организованных индейцев. За всех решил капитан, - царство ему небесное, жаль нет его с нами, - поскольку сомневался в вашей храбрости. И как я вижу, не зря сомневался.
Чезарре перевел дыхание.
- Идем мы к храму или к Четумалю, нам все равно придется как-то переправляться через реку. Там на берегу остался обломок корабля, на котором эти бедняги спаслись, - он кивнул на крест, - Если приладить пару бревен, думаю выйдет неплохой плот. К храму плыть опасно, но до покинутого города добраться стоит. Разведать обстановку для следующей экспедиции. В конце концов, вы солдаты или припортовые барышни?

- Падре, в одном я уверен точно - уж в чем не сомневался капитан, так это в том, что мудрость такого видного прелата, как Вы, падре, не даст нам погибнуть! И конечно же, Вы догадаетесь о постройке плота из остатков корабля и с успехом доберетесь до верховий реки ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ, а мне остается только пожелать Вам божьей помощи! - расшаркиваюсь перед падре.
- Что же касается храбрости, святой отец, то моя должна быть оплачена, и оплачена щедро, раз Вы с офицерами решили водить нас за нос до сих пор! Пусть Вам бесплатно помогают эти добрые и благоразумные идальго - втроем вы гораздо быстрее управитесь!

- За оплатой дело не станет: вы же в курсе, что с дезертирами обычно расплачиваются веревками? Так что вшестером, мой друг, вшестером. Я уже сказал, что плот в любом случае понадобится, что-бы пересечь реку вместе с припасами. А там уже посмотрим: если течение сильное - пойдем в Четумаль; если же течение и глубина позволяют использовать шесты - поднимемся вверх по реке. И куда бы мы не пошли, нам надо держаться вместе.

- С дезертирами - может, так и есть. Да только Вы, падре, не перегибайте палку - командуйте в Храме Божием, а в мирские дела не суйтесь. Да и зачем Вам плот, падре? Помолитесь как следует и перейдете реку как Святой Петр! Или, к примеру - дойдите до храма голозадых по воде, аки по суху, и совершите духовный подвиг... а то торгуетесь, как домохозяйка из Картахены на рыбном рынке, а торговаться к лицу более мне, святой отец. Интересно, на какие доводы своей пастве, кроме веревок, Вы еще способны? Это был кнут? Или пряник? Может, проповедь прочитаете, падре-знаток-припортовых-барышень?

- Богохульствуешь, Алонсо, и не лучшее время для этого выбрал. Веревка - это аргумент генерал-губернатора, а не мой. А проповедь я приберегу для мессы: никто не забыл, что завтра воскресенье? До храма добираться никто не заставляет, только пройти полпути к нему. И это всего лишь мое предложение. На котором я, впрочем, настаиваю.
Чезарре вопросительно взглянул на офицеров.
Мастер: офицер один - Грегорио. Васко не офицер, он просто из благородных.

- Нет, святой отец, - осеняю себя крестным знамением, - Вы не Иисус Христос, я не змей-искуситель, и я не богохульствую.
Глянул в небо:
- Ладно, хрен с вами со всеми. Нет, не с вами, святой отец, - замахал я руками, - надо двигать. По крайней мере я вам нужнее, чем вы мне. К реке - значит к реке, надо будет построить плот - построю плот. Только, святой отец, давайте так - захотите грести вверх по течению - мешать не стану. Заодно и ознакомитесь с азами управления водным транспортом. Пошли уже.

Вновь погрузившись в свои мысли и обдумывая сказанное остальными, Грегорио наконец изрёк:
- Падре говорит дело - по крайней мере, насчёт того, что плот нужен будет в любом случае. С другой стороны, я не уверен, что мы будем искать в заброшенном городе, оттуда уже наверняка всё давно вынесли местные, а вот переть оттуда до Четумаля будет дальше. Кстати, Алонсо, я бы с превеликой радостью посмотрел на то, как ты один находишь храм, убиваешь небольшую армию, охраняющую его, взваливаешь на себя одного гору золота и добираешься куда-нибудь, где его можно потратить, обходясь при этом без врача, переводчика и нескольких людей, прикрывающих твою задницу, но, к моему огромному сожалению, я буду очень-очень далеко оттуда, так что не надо нам рассказывать о том, что мы тебе не нужны. - Врач натянуто-сочувствующе улыбнулся.

Кстати, Алонсо, я бы с превеликой радостью посмотрел на то, как ты один находишь храм, убиваешь небольшую армию, охраняющую его, взваливаешь на себя одного гору золота и добираешься куда-нибудь, где его можно потратить

- Ну... у меня есть мушкетон, и... - осмотрел себя, - большие карманы. Покажу как-нибудь, как это делается. Охота, как известно - пуще неволи. Так мы идем или да?

- Конечно идем. Распределяйте груз, я пока веревки поищу.
Чезарре отправился порадовать индейцев вестью о том, что говорливые пришельцы наконец-то уходят и заодно раздобыть чего нибудь, что может сойти за веревки.

Васко, давно уже всё решивший("Всё равно мертвому золото ни к чему. А если моряк хочет быстрой смерти, так пусть попросит..." - явственно читалось у него на лице), был, однако, удивлён вестью о истинной цели похода. Выслушав же речь Чезарре, вернее - спор монаха и боцмана, он окончательно утвердился в своём мнении относительно полезности некоторых умников.
Идея двигаться в направлении сколь-либо "своих" пришлась идальго по вкусу.
— Так, что у нас тут из пожитков? — пробормотал он себе под нос, осматривая "отряд", пока падре ушел к местным.
*собственно заявка на инспекцию груза отряда, подлежащего "распределению"*

Васко
Инспекция показала, что теперь у каждого испанца есть заплечный мешок (три были найдены на берегу и двумя, более грубыми и неудобными, но все равно вполне пригодными к использованию, удалось разжиться Хоакину в деревне), так что трудностей с переносом припасов теперь не предвиделось.
Каждый испанец нес с собой запас воды (Хоакин и Чезарре - бурдюк, остальные - пару выдолбленных тыкв. Правда, они занимали больше места и были тяжелее. Для простоты примем, что в тыквы, так же как и в бурдюк, можно набрать галлон воды) и припасы на 2 недели (хлебные лепешки желтого цвета, зажареные до состояния чипсов ломтики мяса и рыбы, какие-то съедобные корешки, зерна бобов и маиса). Двухнедельный запас пищи оказался довольно тяжелым - мешок с водой и провизией весил около 35 фунтов.
Чезарре
Веревки у индейцев, конечно же, были - сплетенные из каких-то растительных волокон, более грубые, чем старая добрая пенька, но впеолне прочные.
Напиши, сколько взял и каких

Покончив со сборами и еще раз перекусив в дорогу, испанцы направились на север. По словам жителей деревни, до Чоктона и реки Йаш-Мутуль, в устье которой он располагался, лучше всего было добираться по проложенной через джунгли дороге. Точнее, когда-то это действительно была дорога, широкая и удобная, которую древние майя проложили здесь для известных только им целей. Теперь же она выглядела как постепенно зарастающая просека. Видно было, что дорогой еще худо-бедно пользуются, иначе джунгли давно бесследно поглотили бы ее.
Дождь не прекращался - все такой же занудно-монотонный, он все больше насыщал джунгли влагой, постепенно превращая дорогу в одну узкую и длинную грязную лужу. Земля под ногами скользила, а Фелипе, отягощенный к тому же доспехами, даже несколько раз упал.
Между тем, день подходил к концу, а никаких изменений в окружающем пейзаже не происходило. На джунгли уже опустились поздние сумерки, когда основательно изнуренный отряд поравнялся со сравнительно неплохим местом для привала - земля здесь вздувалась небольшим каменистым холмом, поросшим деревьями с густыми широкими листьями, которые давали хоть какую-то защиту от дождя. Нет, абсолютно сухо здесь не было, но, по крайней мере, не придется спать в луже. Единственной проблемой было то, что поляну, а точнее, деревья над ней уже оккупировала стая обезьян. Два десятка этих созданий, не очень хорошо различимых в полумраке, внимательно смотрели на людей сверху вниз, не проявляя никаких признаков страха. Правда, агрессивными они тоже не выглядели.

Все устали. Алонсо, Грегорио и Фелипе очень сильно устали - они несут больший вес.

- Уф... - останавливаюсь, оперевшись на дерево, - здесь можно передохнуть, и голозадых не видать... вроде.
Выбираюсь на пригорок и осматриваю окрестности, сбросив лишний тюк с с плеч, подбираю себе место для ночлега.

Обезьяны завозились и вяло заухали.
Пригорок совсем невысокий - едва-едва чтобы вода не скапливалась в огромных лужах грязи, а стекала вниз. Осмотреть окрестности с него не выходит - вокруг все та же стена деревьев. Чтобы посмотреть через нее, нужно что-то повыше небольшого холма.

Игнорируя обезьян, после того, как более-менее передохнул, лезу на дерево, дабы оглядеть окрестности и посмотреть на заход солнца.

Вконец уставший (и оттого в кои-то веки заткнувшийся) Грегорио, выйдя на холмик и увидев долгожданное удачное место для отдыха, молча проследовал к дереву, по пути достав из ножен шпагу и со взглядом, очень понятно говорящим "Не советую" любому примату, продемонстрировал её особо наглой обезьяне, после чего рухнул, прислонившись спиной к дереву.

— Diablo, джунгли сведут с ума кого угодно... — выдохнул Васко, взбираясь на холм и осматриваясь по сторонам в поисках... ну, хоть сколь-либо сухого хвороста. Даже не на развод огня, хотя костёр бы не помешал, а на лежанки. Попутно Васко попытался отметить в уме лианы и прочие длинные природные верёвки - мало ли зачем пригодятся...

Мастер: Прочитай немного выше, там падре разжился у индейцев веревками. Какими и сколько он не ответил по причине исчезновения, поэтому можешь принять за него это решение, пока не прошло слишком много времени и я не запретил.

Это сообщение отредактировал Testa pelata - 26.11.2009, 01:46

Несколько попыток разжечь огонь из дров посуше потерпели неудачу. Вскоре дождь вдруг обрел второе дыхание и с небывалым рвением обрушился на джунгли легко пробивающими даже самую густую листву тугими струями ливня. После этого даже настойчивый Хоакин оставил всякую надежду погреться у костра. Коротко помолившись и наскоро перекусив, все попадали на кое-как сооруженные из веток и листьев лежанки и провалились в сон.
Похвальное желание боцмана залезть на дерево никак не могло перебороть усталость, а вскоре и совсем угасло - в ту же минуту, когда его голова опустилась на грудь, а веки сомкнулись.