Что же ж, приступим…
Цитата
Потому что это глупо – замёрзнуть в здоровье и трезвости посреди обитаемого города <...> не повернул вовремя назад, когда понял, что не отличаешь одну незнакомую заснеженную улицу от другой.
А, ясно. Герой – дегенерат! В общем-то, на этом можно было бы и заканчивать, ведь сопереживать такому Игорю вот совершенно не хочется.
Но, на счастье автора и свое, надо сказать, счастье, я читать-таки продолжил. И остался по большей степени доволен. Передо мной оказался тот тип рассказов, где сюжет не на первом плане, да он и не нужен вовсе – все внимание забирают персонажи, представленные архетипами: хитрый шулер, суровый вышибала, бармен-болтун и вон там в дальнем углу кто-то сидит, молчаливый, в странном костюме – возможно, Арагорн. Ты просто наблюдаешь за ними глазами героя, и больше тебе ничего не нужно. Не скажу, что каждому такое по душе. Мне, как правило, тоже бывает неинтересно, но в данном случае автор меня развлек.
Образы деконструированы в угоду юмора – тут больше ничего и не добавишь. Водоканальный – лучший из всех. Во-первых, потому что ему уделено больше времени, Заяц о нем рассказывает куда охотнее, чем о той же Патрикии, которая просто шулер, или Медведе, с которым раньше было сложно. Да и само прозвище “водоканальный” – комичное переиначивание “водяного”, в то время как имена и прозвища других персонажей либо остались не тронуты, либо просто обычные, несмешные. А у водоканального даже образ жизни – сплошная комедия.
Но и в то же время дико хотелось кричать: отдолбитесь вы уже, блин, от девяностых!! Несмешно это уже! Это уже штамп – истории о том, как кто-то поднялся в те года. Уже выросло целое поколение, которое о том десятилетии знает лишь из страшилок родителей, которые далеко не всегда правдивы. Ух сьюка! Бомбить…
Подытоживая: на мой взгляд, презентация необычной локации прошла успешно. Это, возможно, не рассказ в полной мере, а такая байка-небылица – вполне сносно. Отдельно скажу, что мне понравилось, что Теремок здесь – тоже как бы живой персонаж, а не просто место действия. Он никак напрямую не участвует в повествовании и не влияет на происходящее, но автор умудрился через реплики Зайца убедить меня в том, что бар живой.
Автору спасибо и успехов в творчестве!
P.S. “Сегж, три шота за четвёгтый столик” – занятная картавость, однако.