Стремительно протрезвевшая компания имела все основания пожалеть о том, что с их глаз спала спасительная пелена. Свет, созданный Эсларионом, разогнал темноту вокруг них и, пусть даже он был не в силах достичь дальних углов, открывшейся части картины хватало, чтобы надолго ее запомнить.
Под высокими сводами пещеры, некогда наспех приспособленной под кладовку, нынче была столовая и, в то же время, склеп. Несчастный, который оказался под ногами у Дариэля, был далеко не единственным в своем роде. Два относительно свежих тела, частично объеденных крысами, лежали буквально в нескольких шагах от столь неосмотрительно вторгшихся в царство крыс искателей приключений. А углы пещеры украшали кости их предшественников, нашедших здесь свою ужасную судьбу. Удивительным в этой картине было то, что свежие трупы лежали на достаточно чистых, не считая конечно же крови и крысиных следов, скатертях.
Многие кости были сложены в причудливые конструкции и фигурки, некоторые из которых напоминали, как это ни странно, "детский городок". Качели, карусели, домики, горки, сделанные безыскусно, но с немалой находчивостью и фантазией. Совсем маленькие, сделанные не для людей, для крыс.
На каменном полу, в нишах стен, на игровой площадке валялось десяток отвратительных статуэток. В них можно было без труда опознать нехитрые приспособления для раскалывания грецких орехов, по новогоднему ярко раскрашенные. Некоторые были сломаны, некоторые нет и все их объединял притворно слащавый вид, в котором под задорной маской читались ненависть, зависть и немая мольба о помощи. Но кроме этого ни одна фигурка не повторяла другую.
Как будто желая окончательно свести с ума всякого, кому не повезло попасть под эти своды, тени играли в свою загадочную игру. Они тянулись из углов причудливо извиваясь, плясали на границах рукотворного света. Некоторые вещи отбрасывали совсем не ту тень, что должны. Кучки костей отбрасывали тени человеческих силуэтов. Тени игрушек походили то на коленопреклонные фигуры, то фантастических монстров. То, что тени порой падают не в ту сторону, при этом не казалось таким уж удивительным.
В пещере было несметное множество лазов, из которых за приключенцами наблюдали сотни блестящих глаз. В некоторые из проемов мог бы пробраться даже человек, но единственный широкий проход вел как раз в ту сторону, откуда доносилась музыка.