"А помнишь, как...", Флешбеки и истории из жизни.

Пересечение с другими персонажами, элементы истории и всё в таком духе.

Для: Буран, Вел'Т'Хан

Под ногами неторопливо стелилась уже занесенная снегом дорога. Пара колей, вытоптанных ногами путешественников, копытами лошадей и колесами повозок, недвусмысленно намекала на то, что этот тракт нельзя назвать глухим или малоизвестным. И неудивительно — мало того, что он лежал между двумя довольно крупными городами, так одна из развилок на нем еще и вела в храм Пелора, а уж туда-то спешили паломники всех сортов, будь то больные, страждущие или обиженные холодной рукой судьбы и ищущие тепла, даруемого Солнечным Покровителем.

Но сегодня по примятому снегу ступали двое довольно необычных путников — гитзерай по имени Вел'Т'Хан и шифтер Буран. Обычный человек при виде этой пары не поверил бы своим глазам, а потом рассказывал бы всем своим знакомым о встрече на дороге не меньше недели, но на своем пути они уже успели повидать такого, чего обычный человек не увидит и за десять жизней. С серого неба, кружась, падали крупные хлопья снега, ложась на одежду и броню, а редкие порывы ветра заставляли их танцевать, улетая в сторону, мимо развевающихся плащей.

Не то чтобы они двигались с какой-то определенной целью — просто все их существование стало движением. Словно кочевники, они бродили от города к городу, по дороге познавая мир и исправляя то, что не считали правильным. Такая жизнь, конечно, была не самой простой, но простые пути... простые пути были не для них.

Когда скрытое за облаками солнце уже начало клониться к закату, на очередной развилке до сих пор довольно пустынной дороги впереди них они увидели еще одного путника, едущего на неторопливо ступающей по вытоптанной колее лошади в том же направлении, в котором двигались и они. Это была довольно молодая женщина, можно было даже сказать девушка. Рога и свешивавшийся вниз из под пол плаща хвост выдавали кровь ее предков, а несколько ножен с разнообразными клинками и висящая на цепи книга с потертым символом в виде солнца — занятие. Выехав из-за занесенного снегом подлеска она не заметила шедших чуть позади странников, продолжая свой путь.

Один из путников, немолодой по виду гитзерай, облачённый в длиннополый запашной плащ с просторным капюшоном, как раз обращался к своему спутнику с каким-то ответом. Или это был монолог — случайный наблюдатель, окажись он на пустынной дороге, не смог бы понять этого, равно как и не могла понять девушка.
— ... вот и получается такой парадокс. Захотел бы я попасть, скажем, в Риданию, то, наверное, это была бы неправильная дорога. Да скорее всего неправильная, и нет там на том конце дороги никакой Ридании. А возможно, и вообще в этом Мире никакой Ридании нет. И тогда бы выходило, что я сбился с пути, и мне нужно что-то искать, как-то решать возникшую проблему. А если мне неважно, куда идти, то и дорога сама по себе становится правильной. Да, наверное, какие-то из дорог будут опаснее других, но любой путь опасен — в том сущность любого пути: что-то даёт, что-то забирает. У нас, благодаря твоей богине, дорога забрала только время, а у кого-то отняла жизнь. Которую тоже, в сущности, можно считать временем. Вот, например, можно у этой девушки спросить...
Поравнявшись с девушкой-тифлингом, гитзерай, совершенно не смущаясь её вооружения, обратился:
— Приветствую и удачи в дороге. Скажи мне, путница, правильной ли ты идёшь дорогой?

Лошадь шла неспешно, а потому гитзерай и шифтер вполне могли идти, даже не прибавляя шага, рядом с новой попутчицей. Хотя тифлинг и услышала их разговор явно раньше, чем к ней обратились, она еле-еле обратила на них внимание к этому моменту, будучи, похоже, погруженной в собственные мысли.

— С этим снегом и не понять толком, — пробормотала она, явно пропустив мимо ушей всю прошлую часть беседы, — Но куда-то да это дорога ведет, а торопиться мне некуда... Переживут, если немного опоздаю... — добавила она уже тише и повернулась к спутникам, словно бы только сейчас заметив, кто они, — А вы куда идете? Тоже в храм?

Небрежным жестом сбив снег с полей шляпы, не снимая её с головы, шифтер поёжился, и плотнее запахнул полы плаща. Странно началась беседа - никто не торопился представиться, зато в ход сразу пошли философские суждения и категории. Что же, не стоит нарушать традицию. От первой фразы часто зависит очень многое.
- Любая дорога - Храм, если она правильная.
Словно в подтверждение своих слов, Буран звонко чихнул.

Некоторое время девушка молчала, гладя вперед, туда, где снежинки, такие маленькие и хрупкие поодиночке, закрывали горизонт белой пеленой.

— Что? — наконец переспросила она, повернувшись к шифтеру — его высказывание явно было чересчур глубокомысленным... или бессмысленным, — Я имею ввиду храм Пелора, который впереди. Или вы в Нортвич? Уж не знаю, зачем только туда кому-то, кроме торговцев, идти...

Ответ шифтера заставил зеленокожего спутника улыбнуться. На лице гитзерая это выглядело странным, но не устрашающем, как могло бы показаться. Он повернулся сначала к своему товарищу и указал движением головы в сторону девушки:
— Вот видишь, она идёт в храм, и теперь не знает, верна ли её дорога. А наша дорога верна, независимо от того, есть ли там храм, и в каком он состоянии.

Обернувшись к тифлингу, гитзерай продолжил свои рассуждения:
— Есть шанс, что эта дорога приведёт нас в храм, или в Нортвич, или, как я уже говорил, в Риданию, если такое место вообще существует. Важно то, что сейчас дорога привела нас к тебе, чтобы мы могли стать попутчиками. Но пока мы не ступили на твою дорогу, скажи, что она забрала у тебя и чего ты хочешь получить взамен?

Очевидно, все загадочные рассуждения и вопросы гитзерая пролетали где-то высоко над головой тифлинга. То ли она была не в состоянии сейчас их понять, то ли вообще не смотрела так глубоко, как странствующий гость из другого плана реальности, то ли просто не хотела вдумываться в его слова.

— Дорога у меня не забрала ничего. Это вот она, — взлохматила белую гриву крепкой лошади девушка, — забрала у меня пять серебряков на корм и еще пять — на подкову.

Кажется, однако, разговор в подобном ключе ей не слишком нравился, поэтому она постаралась все же добиться ответа на свой вопрос:

— Вы сами-то знаете, куда идете?

— Вперёд идём, — указал рукой гитзерай куда-то в снежную пустоту, — если пойдём с тобой, то будем идти в Храм Пелора. Правда, тогда у нас появится риск сбиться с пути, но так даже интереснее.
Судя по всему, для странного путника это было исчерпывающим ответом. Идти, куда глаза глядят — довольно типичное поведение для странствующего монаха.
— Если мы пойдём с тобой, то дорожный этикет советует представиться. Меня зовут Вел'Т'Хан, и когда-то я тоже пребывал в храме, но сейчас меня влекут дороги Мира своей бесконечностью. Пробовала ли ты когда-нибудь пройти все дороги?

— Уфф, — вздохнув, махнула опустила рогатую голову и устало покачала ей, стряхивая снег с каштановых волос девушка на еще один загадочный ответ гитзерая, — Эофера Аймакхери, паладин Солнечного Покровителя, — все же представилась после некоторой паузы она, — И нет, я никогда не пробовала пройти все дороги. Заняться мне больше нечем... — закончила она уже тише и отвернувшись, хотя явно не старалась особенно скрыть своего раздражения происходящим. С другой стороны, лошадь Эофера не подгоняла, так что?..

В разговор своего спутника с девушкой-паладином Искатель благоразумно не лез. Вместо этого он внимательно наблюдал, как привык это делать при любой встрече в Пути.

— Мои слова расстроили тебя? — взгляд гитзерая упёрся куда-то в район уха отвернувшейся Эоферы, — Или тебя гнетёт что-то другое? Возможно, мы могли бы тебе помочь, если тебе нужна помощь.

Сумасшедший или глупец, Вел'Т'Хан вёл себя необычно для случайного встречного на дороге. Его вопрос о помощи звучал совершенно искренне, да и на вопросе, не расстроил ли он собеседницу, в голосе прозвучала обеспокоенность.

— Нет, — кратко и решительно ответила Эофера, не дав даже толком договорить гитзераю. Но вот на какой вопрос она ответила — это было загадкой. Возможно, на оба сразу?

Над дорогой снова повисло молчание, лишь снег мягко хрустел под ногами путников и копытами лошади, тихо позвякивало оружие и доспехи, да где-то вдалеке каркала, надрываясь, словно бы охрипнув, невидимая среди веток ворона. Было видно, что девушка собирается что-то сказать, но то ли не может решиться, то ли не может подобрать слов, то ли намеренно сдерживает себя...

— Просто... — наконец, вновь начала она, — Я очень не люблю, когда не знаю, чего мне ожидать от других.

Этот весьма прозрачный намек явно не имел стремления оскорбить Вел'Т'Хана или указать, что ему нельзя доверять — даже если это и было правдой — но, скорее, просто пояснить причину раздражения.

Вел'Т'Хан нахмурился и задумался, разглядывая падающие снежинки. Наконец, ему в голову пришла идея, и он тут же её высказал:

— Мои мысли, слова и поступки находятся в гармонии друг с другом. Если ты хочешь, ты можешь задавать мне вопросы. Я попробую ответить на них просто и понятно: это поможет тебе убить в себе недоверие.

— Почему вы здесь? Куда идете и откуда? — вновь попыталась напрямую спросить тифлинг, — Даже самые ветреные жрецы Авандры знают, куда они движутся прямо сейчас, хотя бы и примерно, иначе бы они не представляли хотя бы сколько провизии им брать с собой, не идут ли они на верную смерть и не слоняются ли без дела, теряя отведенное всем нам время впустую на бесцельные шатания. Не может быть, чтобы у вашего путешествия не было никакой цели — что-то ведь вы ищете?

Негромкий голос шифтера, меланхолично напевный, будто мыслями говорящий блуждал где-то очень далеко, зазвучал неожиданно.
- Вы не вполне понимаете философию Авандры, мисс Эофера... Существует только два основных понятия: Свобода и Дорога. Мы свободно идём туда, куда ведёт нас путь. Всё остальное - по воле Авандры.
Юноша улыбнулся и развёл руками. Что тут ещё скажешь?

— Ну так и куда же ведет вас путь? И откуда привел? — не смутилась девушка, — Свобода-свободой, но брести не просто куда глаза глядят, а вслепую, без цели, — это уже не свобода, а безумие.

— Я постараюсь объяснить, — снова вклинился гитзерай, — Наш путь привёл нас к тебе, закончившись, таким образом, несколькими минутами раньше. Тот старый путь начался в деревне Азалии, где разводят такие забавные красные цветы. Но, отправляясь в него, мы не знали, чем он закончится, полностью отдавшись на волю случая. Сейчас начался наш новый путь. Я отмеряю его от встречи с тобой, и, поскольку нам с тобой по пути, ведёт он нас туда же, куда идёшь ты: в храм Пелора.

Вел'Т'Хан вежливо улыбнулся собеседнице, назвавшей его безумным. Она была не первая, считавшая их таковыми. Часто люди относились предвзято ко всей их расе, но Вел'Т'Хан был привычен и не переживал по этому поводу, предпочитая объяснять те моменты их учения, которые вызывали всеобщее сомнение. Сомнения они от этого вызывали не меньше, зато в процессе завязывались интересные знакомства. Вот как сейчас.

— Хм, — замолчала тифлинг, слегка наморщив подбородок и лоб, задумавшись над словами гитзерая. Некоторое время они прошли в такой тишине, — Ну, в таком случае, дело ваше. Только вот зря вы идете со мной. Нечего там делать, в этом...

Ее совет оборвался на полуслове. Красные глаза замерли, смотря вперед, выделявшиеся на бледном лице яркие губы так и остановились, не закрывшись полностью.

Впереди, за белой пеленой снега, показался темный столб дыма.

Кто много предполагает, много ошибается. Вел'Т'Хан не стал высказывать эту мысль вслух. Он давно уже привык, что представители Мира не могут смириться с этим. Наоборот, того, кто постоянно что-то предполагал, возносили как пророка за его удачные предсказания, в то время, как неудачные забывались и терялись во времени. Гитзераю не было особо интересно, что за дым виднеется вдали, но его посетило знакомое чувство приближения к очередной отметке своего бесконечного пути.

— Слишком высоко для костра, — не предположение, но констатация факта. Жители мира часто называют таких существ наблюдательными, Вел'Т'Хана устраивало подобное впечатление о себе. Монах прибавил шагу, интерес к происходящему впереди нарастал.

Шифтер заметил столб дыма значительно раньше своих спутников, но нарушать ход их беседы не стал? Судя по плотности дыма и диаметру столба, горит давно, жарко и на огромной площади. Магов, способных вызвать огромный водопад среди них нет, а и были бы - время упущено. Так чего зря суетиться?
- Это не костёр. - Уточнил Буран в ответ на реплику товарища. - Это пожар. Скорее, даже, пожарище - пока доберёмся, кроме углей ничего не останется.
Растерянность девушки так же не осталась непримеченной. И её волнение заметил и распознал внимательный взгляд Искателя.
- В той стороне лежал твой Храм? - Вежливо спросил последователь учения Авандры.

— Неужели?! — словно не веря этому обмену репликами с не вполне подходящим к ситуации сарказмом наконец смогла произнести тифлинг, до того непонимающе смотревшая на своих новых спутников. Одним движением вытащив внушительного размера клинок, сталь которого тут же покрылась тонкой ледяной корочкой, она пришпорила лошадь, направляя ее галопом в сторону, где бушевал пожар, не сказав больше ни слова и вскоре скрывшись за занесенными снегом деревьями, там, где дорога вновь разветвлялась.

Угнаться за лошадью было проблематично. Да и не старался Вел'Т'Хан во что бы то ни стало успеть к пожарищу. Его спутник был и того спокойнее, но гитзерая глодало любопытство, отчего он ещё прибавил шаг, перейдя на полубег. Настолько не чета галопирующей лошади, что даже помыслить страшно. Но всё же, к тому моменту, как впереди показалась картина горящего храма, шум битвы ещё не утих.

Когда Буран и Вел'Т'Хан добрались до места, сомнений в том, что было уже слишком поздно, не оставалось.

Горело всё.

Пламя танцевало на крышах жилых помещений, напоминавших казармы своей аскетичностью, карабкалось по стенам храма, пожирая балку за балкой и опрокидывая даже массивные каменные колонны, облизывало деревянные склады, перекидывалось на безлистные деревья, сдерживаемое лишь густым снежным покровом... Его жар можно было ощутить даже здесь, а дым заслонял и без того тусклое зимнее солнце, оставляя лишь мерцающий рыже-красный свет огня... и золотое сияние, исходящее от Эоферы, окруженной отбрасывающими пляшущие тени силуэтами...

— Отринувшие свет... — тяжелое лезвие разрубило горячий воздух, оставляя за собой светящийся след и со стуком врезаясь в кости, разбивая их сложное построение, заставляя упасть в тающий снег, — ..не заслуживают... — ослепительная вспышка будто бы обуглила еще одного нападавшего — он мгновенно почернел и, остановившись на бегу, рассыпался, — ...солнечного тепла... — стрела воткнулась в державшую щит руку, заставляя девушку скрипнуть заостренными зубами. Небольшой золотой символ в виде солнца, до сих пор не замеченный ни шифтером, ни гитзераем, видимо, извлеченный специально для боя, засиял, и из него в стрелявшего ударил почти осязаемый луч, опрокинувший его наземь, — ...ибо они... — еще двое, с видимым усилием пытаясь добраться до паладина сквозь сияние солнечной короны, окружавшее ее рогатую голову, занесли свои кривые клинки. Один был тут же остановлен точным ударом, пробившим насквозь его грудную клетку и разбившим позвоночник, но второй успел опустить свое оружие на щит, заставив девушку пошатнуться, — ...лишь сгорят... — Меч описал в воздухе дугу и ударил его по диагонали, разрубая пополам, — в его палящих лучах!

Отчаянное сражение явно не собиралось заканчиваться — все новые и новые порождения темного искусства некромантии окружали паладина, закрывая золотые лучи своими черными на их фоне фигурами...

Удары сыпались на Эоферу со всех сторон: какие-то из них скребли по броне, какие-то бесполезно соскакивали по щиту или лезвию меча, но часть из ударов всё же достигали цели. Вот очередная стрела вонзилась в сочленение брони, принося ещё одну порцию боли, а вот к девушке устремился огромный топор, способный пробить доспех. Скоро против такого давления ей будет не устоять. Но к счастью, хоть и с некоторым опозданием, но странная парочка вышла на храмовую площадь. Тут же рядом с тифлингом возникла полупрозрачная фигура, один в один напоминавшая гитзерайского монаха. Сразу же девушка ощутила прилив странных сил, исходящих из призрака.

Напавшие на храм нежить и демоны тоже не пропустили появление новых противников, и часть из них рванулась на подошедших путников. Тут же из рукавов Вел'Т'Хана вырвался поток чёрной материи, в мгновение ока сформировавшийся в огромный чёрный меч и вспорхнувший в руки гитзерая, словно ничего не весил. Почти не меняясь в лице, монах разрубил нескольких противников, а потом отпустил меч, который начал порхать самостоятельно, нападая на всех, кто подходил достаточно близко. Чёрная материя же принимала всё больше причудливых форм, образуя мечи, кинжалы и стрелы, а иногда вообще создавая образ самого гитзерая, который нападал на врагов без сомнения и жалости. Ни слова не раздавалось из уст Вел'Т'Хана, лишь магия чёрной материи, подчинявшейся его разуму.

Участие Бурана в битве не выглядело столь эффектным - кинжал в руках шифтера внушительным не казался, уступая в этом плане оружию в руках девушки и гитзерая. Да и стратегия атаки, в исполнении Искателя была совершенно иной - он то срезал метким броском кинжала стоящего в десяти метрах противника, то бесстрашно вступал в ближний бой. Словно дирижёр батального оркестра, Буран перемещался по полю боя, каждый раз оказываясь в нужном месте и в нужное время. Шифтер замедлял противников, мешал им наносить прицельные удары, заставлял из слепо атаковать собственных демонических "коллег", хаотично и безуспешно метаться туда-сюда в поисках спасения. Наседающих на него врагов Буран уверенно и технично расшвыривал прочь, не моргнув и глазом. Не было изъяна в способе его атак - на расстоянии ли, в ближнем бою, или по многим сразу - сражался Искатель одинаково умело и спокойно.

Еще недавно казалось, что темные волны противника никогда не закончатся, но вот уже пал под совместным напором троих только что случайно встретившихся путников последний скелет. Наступила тишина. Лишь трещал, хлопал и гудел огонь, поглотивший остатки храма, да тяжело дышала, опираясь на меч, чтобы не упасть, Эофера. Кровь из нескольких ранений стекала по красной одежда и стальным доспехам, проливаясь на серый от пепла снег. Словно бы только сейчас заметив это, она торопливо прошептала что-то, отчего кровотечение медленно остановилось, но, сказать честно, намного лучше она от этого выглядеть не стала. Осмотревшись по сторонам, скользя взглядом поверх поверженных противников и не находя больше никого, она, пошатываясь и волоча холодный клинок за собой, упрямо пошла вперед, к пламени, не обращая внимания на все еще торчавшие из тела стрелы, обжигающий жар и танцующие в воздухе горящие искорки...

Поравнявшийся с Эоферой Вел'Т'Хан положил руку на плечо девушке. Хотя тифлинг и не ощущала прикосновения через металл брони, она ощутила эффект, сравнимый с её собственными целительными способностями. По телу растеклось тепло, возвращая силы и готовность идти вперёд. Вот только идти уже было некуда, разве что в огонь. Правда, в желании лезть в горящие руины, гитзерай Эоферу не поддержал: не обладал он устойчивостью к огню, данную тифлингам по праву рождения. Как и не стал он комментировать происходящее, ибо любая из его мыслей скорее обратила бы эту неожиданную попутчицу против него. В результате, Вел'Т'Хан лишь молча следовал за девушкой, готовый помочь в том случае, если эта помощь пригодится.

Словно не заметив прикосновения гитзерая, девушка не остановилась и, как во сне, продолжала двигаться вперед, обходя горящие обломки, но не останавливаясь. В конце концов она исчезла за стеной дыма.

Что именно она делала там было неизвестно. Сначала показалось даже, что паладин не вернется, сгорев насмерть даже несмотря на свою природу или задохнувшись в едком дыму, но через некоторое время дверь на другом конце полуразрушенного здания с грохотом упала на землю, выбитая ударом ноги, и Эофера, буквально сворачиваемая кашлем пополам, все же вышла наружу. В свободной руке были зажаты ножны с еще одним кинжалом, серебро гарды которого уже успело покрыться сажей.

— Похоже, что мы всё-таки успели? — с любопытством в голосе спросил Вел'Т'Хан, с любопытством пожирая взглядом кинжал в руках Эоферы. Внешний вид тифлинга его как будто не волновал, но это могло быть и простым отражением ощущений самой девушки. Впрочем, и вид самого гитзерая был не из лучших: чёрная материя слизывала кровь с одежды, и даже местами накладывала штопку, но всё равно он выглядел изрядно побитым.

— Красота этого момента создаёт ощущение того, что ты шла как раз за этим кинжалом, — с каким-то мечтательным тоном пробормотал гитзерай едва слышно.

Первым ответом Вел'Т'Хану послужил еще один приступ кашля, но паладин все же нашла в себе силы отойти от горящего здания на достаточное расстояние и, шумно вдохнув и выдохнув несколько раз, все же ответила хриплым голосом, одновременно прицепляя ножны к поясу:

— Больше... спасать там... нечего...

Морозный клинок тоже отправился на свое место и, в последний раз взглянув на пылающие развалины, девушка добавила:

— Пойдем отсюда...

— Куда теперь? — гитзерай задумчиво поглядел сначала на Эоферу, потом в небо. Всё-таки, тифлинг, как существо мирское, могла бы испытывать некоторые затруднения с его способом выбора маршрута, а их текущий путь был закончен.

— Не знаю, — ответила она, уходя все более и более ровным шагом, больше не оборачиваясь, — Теперь мне некуда возвращаться и некуда идти.

На всякий случай снова глянув на раздобытый кинжал, словно боясь, что он мог исчезнуть, и, успокоившись, запахнула плащ поплотнее. Подозвав лошадь коротким, но громким свистком, паладин забралась в седло.

— Главное — подальше отсюда, — подвела она итог.