На запах крови, путь Кануина

Он пришел в себя от ломящей боли во всех членах. Голова была каменной, бесчувственной. Он слышал тихий шелест листьев вокруг и ничего больше, видел лишь слабые отблески звезд, и не мог разобрать в запахах леса ни одного отдельного - даже терпкие "плащи" всех деревьев были неразличимы. Это было действие дурманящего зелья.

Он с трудом вспоминал последний день в его жизни. Как его вызвали на суд племени и как он, не смея солгать Матери, признался во всем. Кто знает, в чем провинился он? Может быть, был недостаточно заботлив с женой? Может, отдавал слишком мало добычи в общий котел? Если он и делал это, то не по злому умыслу. Но в глазах соплеменников зеленым злым огнем загорелся страх и ненависть. Даже в глазах Синии он не увидел ничего, кроме него. Только бы они не решили расправиться и с его сыном, но нет, Мать сочла его чистым от сетей злых духов. В глубине души он понимал, что она не желала зла ему, сыну Тариуна, но кто знает, что за злой дух вселился в него? Сам он никогда не считал его злым, но, может, он и ошибался?

Голова от подобных размышлений болела еще сильнее. Что толку думать сейчас, когда он уже выпил яд, отсекающий его от мира живых? С последней каплей его покинули жизненные силы, разум помутился и он вступил на порог страны Океана. Говорят, в этот момент должен был увидеть своего демона и узнать, как убить его. И избавившись от него, он мог бы снова вернуться в племя.

Кануин ничего не помнил, кроме опустившейся на него тьмы. Пошевелившись, он понял, что был привязан к дереву. Не очень сильно, чтобы не упасть.

Кануин хотел увидеть демона и открыл глаза, чтобы наконец узнать, кто всю его жизнь помогал в охоте. А в итоге оказался причиной изгнания. Возможно все так было задумано? Чтобы уверившись в беззлобии своего демона, охотник постепенно отрекся от Матери? Но ведь этого бы никогда не произошло! Разве может кто-то заменить Мать?
- Я жду тебя, мой демон - прошептал охотник

Если демон и должен был появиться, то в том странном сне полу-смерти. Но он, видимо, не счел нужным показаться своему хозяину? слуге? рабу? жертве? Думать об этом сейчас было бессмысленно. Кануин смотрел в темноту, чувствуя, как глаза очень медленно привыкают и начинают различать очертания окружающих предметов, хотя призрачная пелена как будто бы продолжала висеть перед глазами. Тело затекло от неудобной позы. Интересно, сколько времени он уже провел привязанным? Голода он не ощущал, скорее легкую тошноту, а вот жажда была весьма настойчивой.

Так и не узнав как уничтожить своего демона, охотник снова пошевелился, на этот раз пытаясь освободиться.
"Зачем, зачем они оставили меня жить? Почему не могли просто взять и убить? Раз мной завладел демон, то разве достоин я оставаться на этом свете?" - но в противовес этим мыслям, почти полностью заполнившим сознание, промелькнула и начала набирать силу противоположная: "А что, если Мать не отреклась от меня, что если есть способ избавиться от демона и вернуться?" Получив спасительную надежду, Кануин нашел в себе силы и уже сильнее рванулся из опутывающих его веревок.

Веревки поддались, было понятно, что его не примотали к стволу, а просто лишь накрутили в нескольких местах. Теперь он без труда мог выбраться. Но что после этого? Вернуться к своим - нет, не могло быть все настолько просто. Идти куда глаза глядят, пока не откажут ноги или более ловкий хищник не изберет тебя своей добычей? Или идти куда-то, где есть надежда? Голова очень болела и думать было трудно.

Главным для себя Кануин посчитал не умереть сейчас, раз Великая Мать его не приняла к себе, значит время его не пришло. И главной заботой охотника стали поиски воды. Где-то должен быть ручей. Держась за ствол дерева Кануин обошел его вокруг, чтобы представить себе где он находится.

Чуткий нос охотника без труда уловил нежный, сырой запах свежей воды - его просто ни с чем нельзя было спутать. Слышно ручья не было, значит, это может быть небольшое лесное озерцо, питаемое источником.

Местность вокруг была знакома - его вывели за закатную черту "племени": тех мест, до куда обычно заходили женщины и дети. Дальше бродили только охотники в поисках добычи. Сам он здесь тоже бывал, но не заходил дальше дня пути - в том не было нужды.

Учуяв воду, охотник отправился к ней, особо не задумываясь и придерживаясь за стволы. Если бы его нашел сейчас дикий хищник, то Кануин практически не смог бы сопротивляться. Добравшись до воды, он сначала напился, ибо жажда его была сильна. А затем несколько раз окунул голову в воду чтобы освежить мысли.

Вода оказалась удивительно сладкой на вкус. Казалось, он никогда еще в жизни не пробовал ничего слаще... И дело было не в жажде - нет, жидкость была на вкус будто сок спелых ягод. Он пил и не мог напиться.

Когда же он окунул голову, то будто услышал чей-то приглушенный голос...

Как же приятно ощутить живительную влагу в иссушенном горле! Ничто, почти ничто не сравнится с этим. А уж если это столь вкусная влага, то просто невозможно оторваться. Услышав голос, охотник тут же вынырнул из воды и постарался увидеть кому же принадлежал голос. раньше, на памяти Кануина, никто не мог так тихо подобраться к нему.

Вокруг была ночной лес. Дурман постепенно отступал от него, и Кануин мог различить как в нескольких шагах пищат в свое норе молодые мышата, как с сухим треском падает хрупкий сучок, потревоженный стремительным прыжком белки. Легкий ночной ветер почти неслышно ступал, колыхая траву и где-то в нескольких минутах ходьбы расцветали на уединенной поляне ночные фиалки. Но никого вокруг не было. Он не чувствовал запаха человека, не ощущал тепла или шума его дыхания...

Но ведь это было просто не возможно. Он точно слышал чей-то голос. Или это виновата долгая жажда? О том, что это злые духи искушают его, Кануин старался не думать. Ну что они могутдобиться каким-то голосом?
- Ты кто? Я слышу и вижу тебя, выходи - решил прибегнуть к старому трюку охотников изгнанник. Он надеялся что неизвестный покажется.

Его голос глухо разлетелся по ночному лесу, спугнув чуткую белку, и даже беспокойные мышата притихли. Где-то далеко ухнул, будто бы в ответ, филин, Мертвая Душа. Но никто не показался на зов Кануина. Он был один посередине земель, что стали вдруг необъятно большими, простираясь на всю бесконечность его изгнания. Раньше он бы вернулся домой и спросил совета у Матери племени, а сейчас он был один на один со сем неведомым и таящимся вокруг, будто почуявшим, что он остался без защиты Мудрых Женщин.

Каниин внезапно понял, что очутился один на один с большим неизвестным ему миром, от которого его оберегали Мудрые женщины и вздрогнул. С тем, что порождено обычным миром он справиться, но вот со всем остальным не в его власти совладать. В нем поднялась паническая мысль, вернуться, во чтобы то ни стало, чтобы за этим не последовало. Но... Нет, не мог, он все еще помнил взгляд Синии. Столько в нем было страха и ненависти. Как после этого вернуться? Да и гордость не позволит, лучше умереть в борьбе, чем приползти обратно. Поэтому, вспомнив, что услышал голос под водой, снова опустил голову в воду, на сей раз не закрывая глаз. Он бул готов, не смотря на свою слабость, драться если придется.

Холодная ночная вода была непроглядно черной, но в ушах будто зазвенел смех.
- Не бойся меня, - расслышал он явственней. - Наконец-то ты признал меня, и дух мой освободился.

- Кого признал - не понял Кануин. А потом крайне настороженно спросил - И я ничего не делал, я точно помню! - так как в этот момент голова охотника находилась под водой, все это он только подумал. И только после этого сообразил, что его не услышат. и попытался сказать что он и не особо боится вслух.

Раздался журчащий звук, похожий на смех, если бы так могла смеяться вода.
- Я всегда был с тобой, я всегда был в тебе. я знаю все твои мысли и потаенные желания... а теперь и ты узнал меня...

"Неужели Мудрые были правы, и во мне действительно сидит демон? Но почему, почему он только сейчас заговорил со мной? И ведь он никогда не толкал меня на путь зла! - охотник был одновременно удивлен и испуган. Все же разговоры с чем-то неизвестным - это не реальный враг в которого можно вогнать нож.
- Но кто ты? И почему ты выбрал меня? Ты и вправду демон?

Холодная вода будто-то бы держала его голову в своих руках.
- Я - это ты. Вернее, часть тебя. Заключенная в темницу твоего тела с рождения. Ныне ты свободен от уз племени, и свободен мой дух. Но я жажду большего. Согласен ли ты помочь мне?

Голос будто бы гремел и журчал в ушах охотника, но с другой стороны, казалось, что он шепчет где-то внутри его самого. Он был внутри и извне, и это пугало куда сильнее.

- Чего тебе надо? Почему я? Я лишился из-за тебя племени, семьи, сына... - Кануин не знал, что ему делать. Почему-то ему казалось, что согласие будет означать гибель всего. Но в тоже время что-то еще толкало его согласиться, доказать всем, что он сильный, сильнее этого голоса и никогда не был подвержен его влиянию. - В чем именно тебе помочь?

Голос что-то заговорил, но на незнакомом Кануину языке. Или может быть, ему просто казалось, что с ним разговаривали, а на самом деле это лишь эхом отдавалось в темной глубине пруда биение его собственного сердца.
- Я хочу свободы. Вернуться в свой мир.

Определенно, этот ответ не просто пришелся Кануину по душе. Он был несказанно удивлен. Ведь, как понял охотник, в этом случае одержимость исчезнет и, чем Великая Мать не шутит, его примет обратно племя.
- Если при этом не пострадаю ни я, ни кто из моего племени, я согласен. Главное, чтобы ты меня покинул.

- Иди в сторону закатного солнца, пока не достигнешь Великой Воды, - ответил ему голос, и охотник почувствовал, как виски сжимают ледяные пальцы, а легкие сжимаются от недостатка воздуха.

Кануин оказывается просто забыл, что находится под водой и первой эмоцией был испуг и непонимание, почему он задыхается? Но уквально через мгновение он вспомнил и просто вынырнул из воды и вдохнул столь желанный воздух.
- Великая Вода? Далековато придется идти. Но если это способ избавиться от демона, я согласен - охотник принял решение и не мешкая приступил к его выполнению. Вот только вернулся к дереву и еще раз осмотрел, может быть там осталось что-нибудь полезное? Ну и как минимум надо хотя бы крепкую острую палку найти, отбиваться от диких зверей. Теперь, когда Кануину дали цель, он решил во что бы то ни стало выжить.

На дереве висела веревка, та самая, которой его связали. При нем остался его охотничий нож - небольшой, едва длиннее ладони, с острым кремниевым лезвием. Одежда - та самая, в которой он предстал перед судом. Сейчас лето, но когда задуют осенние ветра, она его не спасет от холода. Покружив несколько минут, он нашел подходящую осиновую ветку - один конец был достаточно толстым и твердым, чтобы использовать его как дорожный посох, а второй можно было заострить.

Кануин отвязал от дерева веревку и смотал ее в моток. Его он повесил на плечо. Взял в руки палку, точнее заготовку копья, и отправился через лес в сторону закатного солнца. Утолив жажду, охотник надеялся найти себе и еду. Собирая по дороге съедобные ягоды и коренья, Кануин пытался найти следы мелкой живности.

Живности было предостаточно, а он был умелым охотником. Правда, он ни разу не пользовался своим зовом, но ему и надо было добывать пропитание только самому себе. Он шел несколько дней и начал замечать, что земли вокруг него меняются - стволы становились тоньше и суше, трава под ногами была более пожухлой, а кое-где виднелись целые проплешины покрытые сухим мхом. Место высоких и статных деревьев заняли мелкие, колючие кустарники, вместо здорового запаха листвы появился какой-то горький, тошнотворный запах, исходивший будто бы от самой земли. Да, и воду он находил все с большим и большим трудом - вычерпывая из маленьких грязных лужиц, или даже утоляя жажду соком трав.

Кануин остановился и задумался. Его волновало две вещи. Во первых, что случилось с лесом, что привело к столь плачевным последствиям? Кто мог сотворить такое, у кого поднялась рука? И не менее остро его волновало наличие воды. Ее просто необходимо было во что-то запасти. Но вот во что? Для этого мгла бы подойти шкурка мелкого зверька, поэтому охотник устроил небольшую охоту.

Пойманный им заяц был уже очень старым и больным, есть такого было опасно, но вот шкура была еще вполне годна. Судя по всему, он уже давно голодал и был чем-то измучен. Странно, что на него первым наткнулся Каннуин, а не другие хищники.

Проснувшись на следующий вечер, он почувствовал, что спустившийся туман отличается чем-то. Шло время, должна была уже взойти луна, но он не рассеивался.

- Защити меня Великая мать - по привычке пробормотал охотник, осеняя себя отгоняющим зло знаком. Он не сразу вспомнил, что от него отвернулось племя. Но все же, Великая мать возможно пощадит его и не отвернется. Но вот что делать с тем, кто сидит в нем? Возможно он сможет подсказать? Но воды здесь не наблюдалось, поэтому Кануин решил попробовать просто позвать его. Закрыл глаза, сосредоточился и позвал.
- Ты тут, демон?

Снова молчание. Видимо, демон не просто так указал идти ему к Великой Воде. Если Кануин был сыном земли, то тот - сыном Океана. И как охотник мог разговаривать стоя на земле, так и демон вряд ли мог говорить без воды. Хотя уж он-то наверняка знал, что случилось в этих местах.

Защитный знак не возымел никакого воздействия. Разве что привычное движение прибавило уверенности. Кто представлял опасность здесь? Почти треть лунного месяца прошла с момента его изгнания, а он по-прежнему блуждал во тьме...

//маленькая подсказка - либо ты даешь какую-то очень абстрактную заявку, либо пытаешься колдовать. Поскольку игра словеска, от описания много всего зависит.

Канин вздохнул. Как же оказывается трудно существовать без племени. Он уже устал. Не физически а как то по другому. Без связи с людьми в лесу он становился и сам больше диким зверем которому нужно достичь определенного места. И его мало что могло остановить. Поэтому собрав свои нехитрые вещи он вновь направился в путь, не смотря на туман. Уж определить направление, даже в тумане, он мог легко.

//собственно никакой магии я и не планировал. чисто так)

Собственно, туман не был сколь-нибудь серьезной помехой. Да, он мутной пеленой висел перед глазами охотника, но ночью каждый круитни полагается более на свое чутье и слух, нежели на зрение. Однако, продвигаясь вперед, Кануин ощущал, что туман будто бы... "оживает". Его едкий плотный запах забивал даже запах пряных трав, а тугие щупальца затыкали уши. Будто бдительный сторож он охранял земли, лежащие перед охотником.

Охотник попытался разогнать туман хотя бы перед собой, руками. Он даже не представлял, что это такое происходит. Ведь он никогда и не интересовался подобными вещами. Для этого в племени всегда были Мудрые. Кунуин хотел было даже крикнуть и позвать кого-нибудь, но вовремя одумался. Не хватало еще и выдать себя. Воспоминания о Мудрых натолкнули его на мысль и он попробовал воплотить ее в жизнь. Остановившись, охотник плотно закрыл глаза и постарался передать свои мысли незримому защитнику здешних мест. "Я пришел с миром, я лишь путник и хочу только пройти сквозь эти земли к Великой воде."

Руки погружались в туман и терялись из виду. Когда он попытался сосредоточиться на ином мире, то почувствовал боль, острую внутреннюю боль - тот, кто жил внутри него, мучился и метался, будто в клетке, и если самому охотнику в этой душной пелене было несладко, то для его демона он был отравленным. В первый раз он почувствовал не его тихий, практически неразличимый шепот, которым он подзывал жертву, не этот странный журчащий голос, а просто его присутствие, его боль, его стенания и муки.

Охотник постарался отгородиться от боли. Отогнать ее, как отгоняют хищного зверя от добычи. Или вора от своей собственности. Кануин хотел поскорее выбраться отсюда и продолжил путь, двигаясь на одних инстинктах сквозь густую пелену тумана. Ведь туман должен закончиться? Не может же он быть бесконечным?

Идти пришлось долго, голова кружилась и болела, но уверенность в том, что идти вперед нужно, двигало его вперед. Внутренний демон, казалось, задохнулся и скорчился где-то в глубине, оставив в напоминание ноющую боль где-то в груди. Однако, через некоторое время туман и вправду начал едва заметно редеть. Кануин не сразу заметил это - потому что местность вокруг по-прежнему была не видна. Зато свои руки и ноги он стал различать уже более-менее сносно. И дышать стало легче. Вскоре он понял, что идет по серой пустыне - и, несмотря на то, что туман становится все более и более зыбким, вокруг по-прежнему ничего нет.

Теперь, когда туман рассеялся, Кануин снова попытался достучаться до демона.
- Что это было? Что за туман? я таких не припомню. - осматривая окрестности вопрошал охотник, он был не то чтобы напуган, нет, просто слишком много на него навалилось, что не могло не выбить из колеи даже столь хорошего охотника. И еще ему было крайне интересно для выживания, где же он сейчас находится.

Демон молчал. То ли не пережил этого путешествия, то ли просто не был склонен к разговору. Или не имел возможности общаться - вокруг не было ни капли живительной воды, губы охотника пересохли и растекались, вдыхая ядовитый воздух. Земля под ногами не была привычной землей - серый мелкий песок, пылью взвивавшийся вверх при каждом шаге.

Охотник не хотел продолжать путь по безжизненной пустыне. Ведь пища и вода, особенно последнее, были ему необходимы. Но и возвращаться в туман и искать новый путь Кануин не решился бы. Тут явно не обошлось без каких-то нечеловеческих сил. И поэтому, охотник определил направление, в котором ему надо двигаться и быстро пошел в ту сторону, надеясь пересечь это место как можно быстрее.

Такого места он никогда раньше не видел. И не слышал, чтобы кто-то из его племени или соседних встречали что-либо подобное. Он шел осторожно, чувствуя легкое тепло, идущее от земли. Сгоревшей земли - внезапно осенило его. Будто кто-то развел огромный костер и выжег все живое, что росло здесь... Не очень понятно был только, кто осмелился так осквернить Мать-Землю. Погруженный в такие раздумия, он не сразу почувствовал новый необычный запах. Запах человека... И доносился он из-за очередного серого холма, чуть раздуваемый слабым ветром.

Покрепче ухватив самодельное оружие, охотник стал неслышно подкрадываться к холму, из-за которого чувствовался запах. Так как он не знал где находится, то и совершенно не представлял как его тут могут встретить. А потому меры предосторожности лучше принять, чем потом валяться и кормить ворон. Хотя и ворон тут наверное нет... Кануин решил попытаться забраться на холм.

К запаху человека примешался запах крови, гари, паленого мяса и... запах боли. Только сейчас Кануин понял, что прежде чем почувствовать вполне осязаемые запахи, он сперва учуял то, что чувствовал демон - человека и его боль. Описать эти ощущения было трудно - примерно как описать запах жареного мяса, зная лишь цветочные ароматы, но тем не менее, спутать было невозможно.

Поднявшись на холм, он увидел покрытую черной копотью и пеплом человеческую фигуру, которая медленно брела у подножия.

Охотник некоторое время просто следил за человеком, пытаясь понять, опасен он или нет. Ведь он мог только притворяться. Хотя этот запах боли... Слишком непонятно. Вдруг это демоны его хотят запутать и отвернуть с избранного пути? И спустя непродолжительное время, если так и не обнаружилось никаких опасностей, Охотник поднялся и почти бегом направился к человеку.

Он был совсем небольшим, на локоть меньше охотника. Очень худой, в оборванной (или вернее будет сказать обожженной) одежде, лохмотьями свисавшей с плеч, он сделал несколько шагов и остановился, беспомощно озираясь по сторонам, но еще не заметив Кануина. Мерное бренчание шло от этой маленькой фигурки, и этот звук тоже обладал каким-то особым, острым и пряным запахом.