Общество принудительной трезвости, или Поздно пить боржоми

Продолжая петь Кэтрин подумала "Что это с ней.".

Алику, как опоздавшему, достались ложки, на которых он сейчас и выстукивал, что-то весьма напоминающее солдатский марш.

Впрочем, особенного восторга, по поводу своей игры он и не выражал…
Не смотря на вылитое ведро воды, Вилкина уже целый час мучил жестокий сушняк.

Оля смотря , как играет Алик подумала "Не музыкант".

Вилкин смотря, как поёт Кэтрин подумал "на себя посмотри".

Иван Израилевич, слушая эту какофонию, подумал "Епс тудей". И немедленно всех разогнал по палатам со словами:
- Видимо, большое искусство для нас пока слишком сложно. Что же, будем начинать с азов тогда.
Под бдительным оком санитаров трезвенники вернулись в палату. Потянулись томительные минуты ожидания очередного испытания духа...

-Интересно , а что сейчас будет ,-сказала Кэтрин .

/типа меня оттащили, так как я в себя еще не приходила/
Эсмеральду тоже оставили в обшей палате, видимо, по ошибке.

Акакий Вованыч хитро подмигнул собравишимся и выташил из-за пазухи harp. (санитары то не обыскивали...вот он и успел стянуть из инструменртов). Послышались переливающиеся звуки блюза.
-Жизнь полное дерьмо без выпивки,Джо,-пел физик старинную композицию. голос его приобрел мелодичность уроженца Бронкса.-Что же делать нам с врачем? Он же не нальет нам ни грамма.
остальные слова песни потанули в милодии ритм энд блюза.

-Блюз ты конечно хорошо поёш ,-сказала Кэтрин.

- Какая же он сволочь, оее, Нам не нальет ни грамма, - Макс самозабвенно подпевал Аккакию, соорудив что-то вроде барабана из табуретки - на ее сиденьи он выстукивал ритм.

-Вот держите ,- сказала Кэтрин бросив Акакию Вованычу и Максу кильку и соленый огурец и стаканчики после сказав,-только помолчите.

///Боб: Ну уж нет. Вот если ты правдоподобное объяснение придумаешь, откуда самогон у тебя взялся, тогда пожалуйста///

Алик сел на стул. Немного поёрзал на нём, он вскочил и хлопнул себя по голове.
- Эврика!

Из заднего кармана Вилкин достал небольшую металлическую фляжку, и торжественно показал её всем присутствующим.
- Ну, что! За знакомство?!

-Мы уже почти сутки знакомы,-сказала Кэтрин Алику,-так что это не подходит.

-Пойдет, если по маленькой...Ну, за коклюш с главврачом,-произнес Акакий, прекращая играть.Потом вдруг вспомнил и зарыдал...
Максимушка...я,дык...дык это...Максимочка...я же не специально...замучали они....забыл окаянную...КРООООООВАААААААТТТТТТТЬЬЬЬЬЬ ЗЗАААААААБББББББЫЫЫЫЫЛЛЛЛЛЛ!!!!!!
Последнее он просто провыл,упав на пол и сотрясаясь в конвульсиях.

-Мамочки,-сказала Кэтрин увидев это.

В дверях появился Иван Израилевич. Улыбка на его устах была, поистине, иезуитской.
- Ну, граждане алкоголики-тунеядцы-пьяницы, кто хочет поработать? - сбросил он казенным тоном.

- Я к маааме хочу, - внезапно подала голос Эсмеральда, - я домой хочууу, - плаксиво завела она.  - Вышивать буду, бабушке по кухне помогать...
- Иваан Израальевиич, даайте я письмо напишуу родителяям, чтоб забраали отсююдоваа....

-Эсмеральда,а что с тобой,- спросила Кэтрин смотря но Эсмеральду.

- Письмо? Никаких проблем.
По знаку Ивана Израилевича санитар внес столик, стульчик, лист бумаги и ручку.
- Эпистолярный жанр мы уважаем. Пиши.
А для всех остальных повторяю вопрос:
- Кто ХОЧЕТ поработать?

Эсмеральда радостно улыбнулась, схватила ручку и начала писать заковыристым почерком:

               "Дорогие матушка и батюшка, любезные мои родители,
Прошу вас - заберите меня домой, от этого кошмара. Я буду примерной девочкой, буду делать всю домашнюю работу, и бабушке в саду помогать буду, только не оставляйте меня здесь..."
Здесь Эсмеральда всплакнула и несколько слез упали на бумагу, подмочив чернила...
"Здесь творятся страшные кошмары - дикие люди, дикая музыка и дикие порядки. Я чуть было не простудилась,  и чуть было не повердилась в уме из-за тех, людей которые меня окружают. Здешние санитары - просто демоны...
Ах, матушка, батюшка, я домой так хочу, сил нет, заберите меня отсюда..."
Тут она немного подумала, и потом вывела подпись
                                                         "Ваша Эля."

Потом сложила листок вчетверо и оглянулась в поисках конверта.

-Если на мясокомбинате или ликероводочном, то я! Иначе они,-произнес Акакий и указал на остальных...можно сказать сдал...с потрохами.

- А платят сколько?
Спросил Алик...
Пусть только заставят нахаляву... И ваще - детский труд - вся эта прекрасная контора под статью пойдёт.

- Мясокомбинат на сегодня, как обычно, заявок не прислал, - ухмыльнулся Иван Израилевич. - А вот на ликероводочном есть несколько вакансий...
- Давай сюда письмо, детка. Адрес как обычно? "На деревню дедушке Константин Макарычу"? Отправим в лучшем виде, не переживай.

-Тогда я на разлив!!! Грузить тару я катигорически против...Я могу дигустировать,сливать,смешивать и разливать. У меня стаж большой!Еще с о студенческих времен.

- Нет, сейчас адрес скажу - На деревню Ольховка, что во Владимирской губернии, улица Полевая 1-ая, дом  № 43. Лебедевой М. Е., - Эсмеральда радостно улыбнулась. Что-то, а домашний адрес она знала твердо с 10-ти лет, и знала, что путать его нельзя.

Ухмыльнувшись и покивав Эсмеральде Иван Израилевич взял у нее письмо. Уж что-что, а писали трезвенники часто. Иногда даже умудрялись вспомнить собственный адрес. Но канцелярия общества особо не церемонилась - штамп с известным всей стране адресом остался еще с дореволюционных времен.
- Так, один доброволец у нас есть. Кто еще скажет в защиту челов... В смысле еще добровольцы есть? Шаг вперед.

-Я!-физик с дурацкой ухмылкой шагнул вперед.

-Не я ,-сказала Кэтрин шагнув назад .

Не увидев особого рвения в глазах трезвенников, Иван Израилевич добавил:
- Работа простая, в цехе по розливу портвейна у конвейера.

Я!Я!Я!-сделав еще три шага Акакий врезался в стенку.-Тару с собой брать можно? Кормить будут?