Ведьма. Первые шаги, ЗТ для Кайрэ

Начало.

Девушка гладила его лошадь и тихо напевала под нос какую-то песенку. Это была та самая девушка, которая заступилась за него перед друзьями, пытавшимися насильно затащить его в кабак. "- Зачем вы заставляете его, забияки? Ведь он же честно признался, что он не желает и у него дела!" -пристыдила она его друзей. В ее образе было тогда столько решимости и запала, что даже эти повесы оторопели перед ее милым обликом и отвязались. А она, улучив момент исчезла. Но как его заступница попала сюда и зачем?
- Его зовут Захран.
Она вздрогнула и пугливо убрала свою тонкую ручку от морды животного. А он подошел ближе и поинтересовался:
- Вы ездите верхом?
Девушка подняла на него свои зеленые глаза, но только встретившись - отвела взгляд.
- Я не очень хороша в верховой езде, - призналась она.
- Отчего же? Вас никто не учил?
- Когда я прихожу в конюшни, там обычно нет людей...
- Но сейчас здесь я, - улыбнулся юноша и подошел еще ближе.
- Может быть вы демон? - сделала предположение девушка и отошла на шажок назад.
В ней было нечто столь хрупкое и нежное, что хотелось ее взять в руки и защитить, заключить в свои объятья и никогда из них не выпускать.
- Говорят, если посмотреть в глаза демону - то увидишь перевернутое отражение. А если вы посмотрите в мои, то убедитесь, что я человек, - хитро улыбнулся парень и притянул девушку за руку к себе.
Она вздрогнула от прикосновения, подняла на него испуганные глаза:
- Так говорят про ведьм, а не демонов, - тихо возразила она.
Казалось она старается не дышать, чтобы ей не причинили вред, она вся замерла и у нее был настолько умилительный испуганный вид, что он не смог сдержаться и прильнул к ее губам. Он чувствовал как ее сердечно стало биться чаще, но она лишь один раз дернулась и, поняв, что не может противопоставить его силе ничего, больше не сопротивлялась. Восхитительный поцелуй казалось длился так бесконечно долго и так отчаянно коротко. Девушка наконец-то смогла выдохнуть и взмолилась:
- Отпустите меня, прошу вас!
- Как же я могу вас теперь отпустить? Теперь я обязан на вас жениться! - с улыбкой тихо произнес он.
От этих слов она побледнела.
- Умоляю, отпустите! Если кто-то увидит нас здесь нас обоих убьют!
- А если я не позволю вас убить?
- Вы делаете мне больно, - девушка начинала паниковать, а он заметил, что все так же сжимает ее ладошку в своей.
- Простите я не хотел, но как только я вас отпущу - вы сбежите, - он чуть ослабил хватку, но ее руки не выпустил.
Она чуть не расплакалась.
- Хорошо, я отпущу вас, но с одним условием... - хитро прищурив глаз заявил парень.
- Каким? - еле слышно отозвалась она.
- Вы подарите мне еще один поцелуй!
Она подчинилась, слишком легко, буд-то бы ее воля уже давным давно была сломана кем-то и она привыкла выполнять приказы.
- Вы обещали, - напомнила она, когда поцелуй завершился.
Ее не хотелось отпускать, своей нежностью и беспомощностью, этим милым беспрекословным подчинением и неимоверной хрупкостью она вызывала странные собственнические желания, но слово есть слово. Как только ее ручка выскользнула из его ладони, она тут же поспешила на выход.
- Я увижу вас снова? - пылко кинул он ей вслед.
Девушка остановилась и снова испуганно на него взглянула. Она не ответила ничего и выбежала наружу. Оставить все вот так было бы невыносимым. Он вывел Захрана из стойла и направился следом.
Далеко девушка не успела уйти, она растерянно изучала указатели и, казалось, вовсе потерянной.
- Заблудились? - с той же усмешкой поинтересовался он.
Девушка неуверенно поглядела по сторонам и совсем потеряно ответила:
- Да... - виновато опустив голову.
- Где вам надо быть?
- На площади Алого Храма.
Он протянул ей руку, приглашая разместится на его скакуне. А она глянула как-то затравленно, будто бы ее приперли к стенке, не оставив иного выбора, взглянула на часовую башню, потом на указатели и неуверенно подала свою нежную ручку. Здесь было недалеко, можно было бы и пешком дойти и ее пьянящая близость снова длилась недолго. Девушка попросила остановить на подъезде к площади, снова упомянув о том, что если их увидят вместе, то непременно убьют. И он решил не пугать более и без того до смерти запуганную красавицу, а просто проследить, куда она пойдет.
Она вышла на площадь и направилась в один из безлюдных переулков к карете, ожидавшей ее там. Она спешила, то и дело оглядываясь, возможно, опасаясь не заметил ли кто ее отсутствия. Когда до кареты оставалось пара шагов, дверь распахнулась и наружу вышел молодой господин. Девушка застыла как вкопанная в ужасе.
- Подойди! - властно велел он и она снова подчинилась. Раздался звонкий хлопок и красавица схватилась за щеку, чуть ни потеряв равновесие, но даже не пикнула.
- Где тебя носит? Ты опять за свое! Его Светлость сделали тебе огромную честь, выбрав тебя в жены своему сыну, а ты смеешь сбегать!
- Прошу не надо! - взмолилась она и бросилась к молодому господину, вцепившись ему пальчиками в камзол. - Прошу, брат, не отдавайте меня! - голосом полным слез умоляла девушка.
Он просто оттолкнул ее и безразлично к ее страданиям велел:
- Умолкни!
Каким же чудовищем должен был быть Его Светлость и сын Его Светлости, что она так их боится, что готова остаться с этим тираном?
- Мы сейчас же отправимся к Его Светлости и ты будешь покорной и милой, тебе все ясно! - продолжил братец.
- Да... - еле слышно промямлила несчастная.
- Я не расслышал!
- Да! - громче повторила она.
- Подойди! - снова велел он, а когда девушка подошла достал платок и вытирая ей слезы уже мягче продолжил: -Ну чего ты расплакалась, глупая? Успокойся и садись в карету. Приведи себя в порядок! Граф фон Дорен ждет.
"Так вот какую невесту мне выбрал отец", - пронеслось в голове у наблюдавшего. Он развернул лошадь и направил ее в сторону поместья, нежно улыбаясь в предвкушении предстоящей встречи.
...
-А пока мы будем заняты скучными разговорами, вы можете прогуляться в саду, - мягко предложил граф девушке. -Чувствуйте себя непринужденно, милая моя, на территории поместья вы в полной безопасности.
Девушка неуверенно взглянула на брата и, после того как тот утвердительно кивнул, изобразила книксен и удалилась. Если быть честной, граф не казался таким уж чудовищем, какими представлялись маги. По крайней мере он пока не сделал ничего дурного, а наоборот был учтив и обходителен. Но преждевременных выводов она не делала. Слишком хорошо она знала как все может измениться в одночасье. Пока же у неё была передышка, когда никого не было рядом и она могла быть собой. Она шла по саду осторожно, не желая столкнуться с кем бы то ни было, но вскоре она поняла, что одна здесь и вздохнула с облегчением.
Сад был чудесен. С одной стороны он выглядел искусным творением природы, а с другой был виден ненавязчивый уход человека.
Она даже стала улыбаться этой природной красоте. Интересно, будет ли ей дозволено гулять здесь после свадьбы?
Мысль о свадьбе омрачила не настроение. Помимо того, что жених был магом, за ним слыла слава распутника и кутилы. Ну и пусть, - вдруг подумала девушка, - главное чтобы он её не трогал. Ведь это вовсе не сложно... Она потянулась к прекрасному цветку магнолии на ветке дерева, когда за спиной раздалось:
-Вот мы и встретились снова!
Она резко развернулась и увидела молодого человека, вымогавшего у неё поцелуй в конюшне в городе. Он проследил за ней? Забрался в поместье? Зачем? Он знает, что она ведьма и пришёл убить её?
-Как... Как вы сюда попали?- в недоумении задала она абсолютно бесполезный вопрос.
Он подошёл ближе.
-Через ворота, - улыбнулся парень.
Девушка отступила на пару шагов назад и уперлась спиной в ствол дерева. Она испуганно словно загнанная лань озиралась в поисках возможности к побегу.
-Не подходите ко мне! - воскликнула девушка.
-Иначе что?- чуть шире улыбнулся молодой человек.
-Иначе я позову на помощь!
-Вас никто не услышит, вы слишком далеко отошли от дома,- спокойно ответил наглец подходя все ближе и ближе.
-Вы убьётесь меня? - вдруг спросила она.
-Зачем же?-удивился он.-Я ведь уже говорил, что после всего, что между нами было, я обязан на вас жениться.
Она попыталась сбежать. Но уперлась лишь в преграду из кустов, а когда развернулась, чуть ли не уткнулась носом в его грудь.
-Это невозможно,- её большие испуганные зеленые глаза снова встретились с его.
-Кто вам такое сказал?- спокойно поинтересовался незнакомец придерживая её за талию, чтобы прекратить дальнейшие попытки к бегству.
-Я обещана другому.
-И кому же?- он приподнял её милое личико за подбородок и , прежде чем она успела ответить, нежно и долго её поцеловал.
Девушка снова попыталась вырваться, но у неё как и в прошлый раз ничего не вышло.
-Старшему сыну графа фон Дорен!- выдала несчастная.
-Я же говорил, что женюсь на вас, а вы не верили...-все с той же хитрой улыбкой ответил незнакомец.
В её взгляде проскользнуло непонимание, а совсем рядом раздался хлопок в ладоши.
-Вот и славненько, они уже познакомились и судя по тому как безрассудно ведёт себя мой сын с дамой, он без ума от своей будущей жены...
Парень развернулся, а вот девушка, завидев графа и своего братца лишилась чувств.
-И все же я бы хотел настоять на соблюдении приличий до свадьбы, - сухо заметил брат девицы.
Молодой граф успел подхватить свою невесту.
-А я бы хотел настоять на том, чтобы леди до свадьбы осталась в нашем семейном поместье, - в своей нахальной манере предложил жених, явно желая защитить нежное создание от тирана-брата. - Со своей стороны, спешу вас заверить, что приличия будут соблюдены.
-Весьма здравое предложение, -согласился граф.- Учитывая то, в каком девушка состоянии. И как вы могли допустить подобное, - упрекнул он тирана.
-Что с ней? - озабоченно поинтересовался жених. - Она не здорова?
-Вовсе нет, сын мой. Она -маг, хоть и необученный, но её дар начинает вырываться наружу, поскольку её никто не учил его контролировать.
Женщины маги были редки. Большинство из них погибали в юном возрасте на кострах и заполучить в невесты такое сокровище было неимоверной удачей для любого мага.
-Естественно это должно оставаться секретом. Поэтому её начнут обучать. Вернее ты сам будешь обучать свою невесту, заодно и узнаете друг друга по-лучше,- вынес свой вердикт граф.

Имена

Элизабет Торсон
Марк Торсон - брат

графиня Лана фон Дорен - жена
граф Эдмонд фон Дорен младший - старший сын
Маргарет фон Дорен - младшая дочь
Мелиса фон Дорен - старшая дочь
Анжей фон Дорен - средний сын
Грегор фон Дорен - младший сын

графиня Даорская, которая взяла в компаньонки Лиз.

Барон Эдриан Нодар - обладатель "больного сердца", любитель странного юмора.

барон Альфред Дюпон - художник, маг-предсказатель

граф Рене Бероз

Кэт - служанка
Адриан Дарг - лекарь

Граф Георг фон Шосс

И вся троица отправилась к конюшням. Правда, сначала всё-таки зашёл Эдмонд и выгнал всех конюхов,а потом уже широким жестом предложил Лиз делать всё, что заблагорассудится. А за одно запоминать, что она чувствует и ощущает.
Конюшня была большой, лошади здоровые, ухоженные, много породистых красавцев. Был и уже знакомый Захран. Здесь пахло сеном, кожей и конским потом. Но было довольно уютно.

Конюшни всегда навевали воспоминания, а еще Лиз чувствовала себя здесь защищенной. Странно, казалось бы, ничего особенного, конюшни как конюшни, но когда-то, в те времена, когда все еще было хорошо, она часто проводила здесь время с отцом.
Девушка оглянулась и прошлась между лошадей. Дома конюшни запустили и она частенько пробиралась туда, чтобы поухаживать за каким-нибудь особо недосмотренным горемыкой. Потом ей влетало, но это было единственным местом, где она позволяла себе вспомнить былые счастливые времена. Здесь же, в графских конюшнях, все лошади были вылизаны и выхолены и делать было особо нечего.
Леди Торсон внезапно остановилась. Она заметила нечто особенное, что никак не думала встретить здесь. Девушка подошла к одной из лошадок, так напоминавших ей любимца отца. Это порода казалась ей тоже наиболее красивой, в основном из-за их роскошных грив - цыганская упряжная. Что она делала в конюшнях графа было не ясно, но разве это имело сейчас значение? Марк, зная любовь своей сестры к этим созданиям уже давно извел всех скакунов этой породы в ее родном имении, а здесь вот он, настоящий, живой и ухоженный.
- Здравствуй милый, - нежно заговорила девушка с животным и осторожно коснулась его морды.
Она погладила его по носу, осмотрелась, взяла щетку и принялась вычесывать и без того блестящую шерстку.
Элизабет на время забыла, зачем пришла сюда и просто тихо разговаривала с конем. Когда-то давно отец учил ее как обращаться с этими животными, рассказывал как правильно ухаживать за копытами, как часто нужно вычесывать, как важно, чтобы не путалась грива... Она и сейчас помнила его уроки и они вызывали в ней теплоту и то трепетное чувство любви, в котором она жила в детстве. Это происходило почти каждый раз, накатывало изнутри и снова хотелось петь старинный романс, который всегда пела мама и который так любили слушать она и отец. Лиззи снова ласково гладила морду прекрасного животного и тихо запела:

Гори, гори, моя звезда,
Гори, звезда, приветная.
Ты у меня одна заветная;
Другой не будет никогда.

Сойдёт ли ночь на землю ясная,
Звёзд много блещет в небесах.
Но ты одна, моя прекрасная,
Горишь в отрадных мне лучах.

Звезда надежды благодатная
Звезда любви волшебных дней.
Ты будешь вечно незакатная
В душе тоскующей моей.

Твоих лучей небесной силою
Вся жизнь моя озарена.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда!

А когда-то и у них была вылизаная конюшня с ухоженными лошадьми. Когда-то родители были живы, а брат был добрым, ласковым и даже защищал её от соседских мальчишек. Почему всё в одночасье изменилось, Лиззи так и не поняла. Но сейчас хотелось думать не об этом. Хотелось вспомнить тот покой и уют, который когда-то был, то счастье и безмятежность.
Тепло воспоминаний отозвалось лёгким покалыванием в пальцах. А роскошная грива скакуна принялась сама собой складываться в косы.
Песня закончилась, конь был заново вычищен, а в конюшне по прежнему не было никого, кроме неё и лошадей.

Девушка еще стояла с теплой улыбкой, обнимала и гладила прекрасное животное по шее, как когда-то, когда такие стояли у них в конюшнях. Теплые частички счастья и любви все еще трепались где-то внутри и уходить совсем не хотелось. Хорошо, что никто не зашел и никто не слышал, как она пела Это было для нее слишком личным, словно сокровище, хранимым все эти темные годы. Причудливый узор из кос как обычно украшал коня. Эти узоры всегда были разными. Прекрасное переплетение маленьких и больших кос. Такое действительно сложно расплести, особенно если грива длинная.
Все хорошее когда-то кончается, вот и Лиз вспомнила, зачем она здесь и что ее наверняка давно заждались. Она погладила коня по морде и нежно чмокнула в нос.
-Я обязательно вернусь, - пообещала девушка и направилась к выходу.

Графские дети стояли неподалёку от входа и о чём-то оживлённо беседовали. Скучающими они не выглядели. Единственный, кто действительно заждался Лиз,был один из конюхов, который прошмыгнул внутрь, как только девушка вышла.

Лиззи подошла и остановилась неподалеку, не прерывая их беседы и ожидая, пока на нее обратят внимание.

Впрочем, стоило ей подойти, брат с сестрой тут же обернулись к ней почти с одинаковым любопытством на лицах.
- Ну как? - очень понятно спросил жених.

- У него грива длинная... Я все сама сделаю, после занятия, - тут же поспешила она заверить графских детей.

- А? - не очень поняла девушка.
- Это не важно, - отмахнулся граф. - Вы поняли, что вы чувствуете, когда ваш дар просыпается?

- Да, - честно ответила Элизабет. - Только можно я не буду об этом говорить, - она смущенно отвела глаза. - Это слишком личное.

Слишком личное, чтобы делиться с тем, кого знаешь всего день. Слишком родное и теплое, слишком ее.

Граф кажется не очень понимал, как это не рассказывать, но видимо решил пойти ей навстречу.
- Хм. Ну... можно попробовать. Тогда попытайтесь сейчас вызвать вот это вот ваше очень личное чувство.

Лиз отвернулась и закрыла лицо руками. Она представила себе отца и мать. Как они вместе ездили на ярмарку и гуляли по парку. Как папа учил ее ездить верхом, а мама каждый вечер перед сном рассказывала волшебные сказки, после которых снились чудесные сны. Как тепло и уютно было тогда в их поместье и как благоухал весенний сад.

Где-то внутри снова появился тёплый огонёчек.
- Хорошо, - услышала она совсем рядом голос графа. Говорил он ласково и ободряюще, но стоял кажется снова неприлично близко.

Девушка была слишком поглощена своими воспоминаниями, чтобы обратить на это внимание. Она видела себя маленькой, бегущей на встречу отцу, который выходил из кареты, возвратившись из поездки. То как она повисла у него на шее, слышала смех еще ласкового и доброго Марка и видела счастливые глаза мамы. Кажется она даже чувствовала прикосновение ее нежных рук...

- А теперь попробуйте отделить это ощущение от всего остального. От мыслей, эмоций, воспоминаний или переживаний, - всё так же лакского попросил граф.

Лиз обратилась к тому светлому огоньку, что почувствовала внутри. Такой тёплый, нежный и милый комок. Воспоминания отошли на второй план и словно исчезли, за ними канули и ощущения, остался только этот тёплый и мягкий ком.

- А теперь попробуйте сделать его больше, - почти шептал голос.

Девушка попыталась раздуть огонёк, расширить его. Правда, она не очень понимала, как это сделать, но тем не менее попыталась.
Что-то там снаружи, за чертою закрытых глаз казалось не правильным, но Лиз не могла уловить, что именно, иначе бы она потеряла свой мягкий клубок, а этого сейчас совсем было нельзя.

Огонёк сначала сопротивлялся, рос совсем по чуть-чуть, но потом резко увеличился в размерах, став натуральным пожаром.
- Хех. А теперь попробуйте обратно его уменьшить.

Лиз попробовала, правда как увеличить было более понятным, чем как уменьшить пламя. Она просто попыталась его скатать обратно в шар.

Скатывался шарик тоже неохотно, но скатывался. Когда же он уменьшился а почти вполовину, она снова услышала голос.
- Хорошо. А теперь представьте это в виде... цветка. Пусть будет цветок, который вот тут из земли растёт.

Представить цветок Лиззи могла запросто. Перед мысленным взором прчему-то была ромашка. Обычная полевая ромашка, от которой сладко пахнёт нектаром и мёдом. Она словно лепила её из шарика, масленно же посадила на землю перед собой.

- А теперь откройте глаза.
Когда девушка открыла глаза, перед ней и вправду была ромашка. Листочек к листочку, как она себе представляла. Правда, ромашка почему-то светилась тёплым солнечным светом, хотя он и сходил постепенно на нет, делая цветок самым обычным.
- Жалко, что у входа, - это был уже женский голос. - Затопчут же.

Лиз недоуменно уставилась на цветок, а потом обернулась на женский голос. У неё был снова этот умильный растерянный и беззащитный вид. Она ещё не успела осознать, что ромашка это её собственное творение.

Маргарет стояла чуть в стороне. А вот прямо у себя за спиной она обнаружила своего жениха. Тот еле успел сделать шаг назад, чтобы Элизабет на него не налетела. Выглядел он весьма довольным.

Девушка даже не знала, на что первым среагировать. На то "неправильное" что она теперь осознала - неприлично близкое местоположение графа, или же то, как здесь оказалась ромашка. У неё выдавилось неуверенное и сумбурное:
- Как? Вы... Цветок...
Она не могла отойти назад сама, потому как растоптала бы такую красоту и просто осталась стоять на месте, надеясь, что в присутствии своей сестры Эдмонд все же будет держать себя в руках.

Эдмонд не стал смущать её ещё больше, отойдя к сестре.
- У вас всё замечательно получилось, - сообщил он. - Вы просто молодец! И теперь вы видите, что ваша сила способна не только разрушать? - он кивнул на цветок.

Девушка снова обернулась и уставилась на ромашку.
- Это сделала я? -все так же ошарашено спросила она.
Лиз медленно опустилась рядом с цветком и дотронулась пальцами до его листочков.

Цветок уже перестал светиться и выглядел самым обычным. Как будто он давно тут рос. Вот только место и вправду было проходным, земля вытоптана.
- Конечно, это вы сделали! А давайте ещё! - захлопала в ладоши Маргарет.
- Нет. Леди нужно немного отдохнуть.
Лиз и сама почувствовала некоторую усталость. Как будто она несколько часов бегала.

Усталость словно навалилась на неё неподъёмным грузом. Помимо того, что она устала от непривычного ранее занятия магией, сказывались и потрясения сегодняшнего дня, а ещё тот факт, что она уже давно не общалась так много с людьми.
- Могу я его пересадить? - робко поинтересовалась девушка.
Оставлять ромашку здесь было жалко, да и это было её первым творением как никак.
Несмотря на своё состояние, она не желала обрекать цветок на вытаптывание.