- Держи свои ложки! - неизвестно как и неизвестно откуда Шаэра достала те самые серебряные столовые приборы, которые так неудачно выронил Ноэль и так удачно подобрал (просто плохо спрятал) Ян. Оставив собеседников недоумевать, Ночка выпорхнула на палубу, улыбаясь своим мыслям. В женщине должна быть загадка, да...
От приятных мыслей ее отвлек Сэм, а точнее - выражение его лица.
- Сэм! Что случилось? Что-то с Эрис?Карманный балаган не заставил себя долго ждать - все трое появились прямо перед Сэмом как по заказу, размахивая какими-то столовыми приборами.
-
С Эрис? - глуповато спросил Сэм, снимая шляпу перед дамой, -
Эммм... Да ничего, всё с ней в порядке. Мы с ней поспорили слегка, но сейчас всё в порядке. Она кораблём правит, лучше, наверное, не отвлекать.Колдун заглянул через Ночку (что было не трудно) в люк, откуда на него с большим интересом смотрели большущие глаза Яна.
- Тебя как зовут, малец?Ян немало удивился, поскольку мысленно уже перебирал все места куда мог засунуть ложки, а оказалось что их стащила Шаэра. Впрочем комментировать это он никак не стал. Зажевав последний пирожок.
Зато вот появление самого высокого верзилы, все же заставило одну белобрысую бровь взлететь вверх. Кендер точно помнил, что халфлингша называла его имя в присутствии этих двух типов.
- Ты знаешь, - ответил он, и выжидательно уставился на Сэма, не забывая впрочем жевать пирожок, к сожалению последний.
- Я знаю? - с немалым удивлением ответил Сэм, и только тут вспомнил, что Шаэра действительно рассказывала что-то о нём. И даже называла имя. Короткое такое, как он сам. И тот, помнится, ещё говорил, что лет ему больше, чем кажется.
-
Ну раз знаю, тогда можно не спрашивать. Так ты на корабль-то как попал? Вернее, зачем? Ты хоть знаешь, в какую заварушку мы все летим?Когда Ноэлю в руки сунули ложки, ему оставалось только восхититься. Нет, показывать фокусы на ловкости рук и он мог. Но обстряпать дельце так, чтобы пришлось думать на ребёнка-который-не-ребёнок - это было чуть ли не высшее мастерство из области профессионального шаренья по карманам. А уж если учесть, с какой лёгкостью Шаэра вскрыла замок пилочкой для ногтей... определённые выводы приходили на ум сразу.
- Браво, леди, и спасибо за ложки. Всё же, чуть ли единственное напоминание о братике.Забытом в нескольких тысячах лье отсюда. Как не стыдно? Не стыдно, причём совсем. Впрочем, Ноэль изобразил на лице приличествующую случаю мину, полускорбную, полузадумчивую. Вот и пусть гадают о судьбе.
Рядом Сэм расспрашивал Яна об осознании того, куда он вляпался. Хотя, покажите Ноэлю ребёнка, верящего в смерть - скорее всего, это будет и так уж полутруп с покорёженным сознанием. А Ян всё же ребёнок, хоть и утверждает обратное.
Ноэль сунул одну из ложек в рот. Полегчало. Вроде бы.
Яну уже немного поднадоело что все вокруг видимо считают его совсем маленьким. Поэтому на заявление Сэма, кендер очень натурально надулся.
- Папа! Меня зовут Ян! Выдержав театральную паузу, он добавил уже нормальным голосом:
-
А вот как вас звать, я не очень представляю.Насчет остальных вопросов, как-то они были все слишком однообразны.
- Залез через дырку, - пожал он плечами,
- это же летучий корабль, когда ещё такое посмотришь! Нет, а куда вы летите?Пирожка осталось всего на пару укусов, но кендер желая продлить удовольствие откусывал оооочень маленькими кусочками. Но все рано или поздно кончается, вот и сейчас, он облизал пальцы, когда его руки оказались пусты и издал вздох полный грусти и тоски. Вынув из тубуса какую-то исписанную бумажку, он ещё раз вытер тонкие пальцы и закинул её в угол.
Сэм аж челюсть уронил от такой наглости. У мелкого было что-то не в порядке то ли с головой, то ли с чувством юмора.
- Меня зовут Сэм, - придя в себя и стараясь не злиться ответил шахтёр,
- А летим мы к дьяволу на рога, в какую-то крепость, где любопытным болтунам делать нечего, а то не поздоровится. Там не до шуток, там война.Ноэлю снова восхотелось ругаться и смеяться одновременно, ибо шутка была не так уж и плоха. Он совсем забыл про манеры, целиком поддавшись ностальгии. И как результат: ему приходится напоминать о том, что неплохо бы представиться.
- А я Ноэль. И это, кстати, бесполезно. Всё равно ведь дорога отсюда только за борт. Кстати о.Ноэль высунулся из люка и таки выкинул бутылку за борт.
- Ну так вот, - удержать Яна от влезания куда-нибудь мы не сможем, мы его даже не заметим. Так что смысл его воспитывать?
Ноэль даже ложку изо рта вынул.
При словах Сэма о войне, в глазах кендера зажглись вполне заметные искорки интереса.
-
У дьявола на рогах, да ещё и в крепости я ещё не был. Да и на летающем корабле впервые! Значит мне повезло втройне! Ещё и на войну. Вот где обычно самое интересное творится!Так что если Сэм надеялся кого-то испугать, получилось неудачно.
А вот слова Ноэля, уже и вовсе заставили светлые брови удивленно ползти вверх.
- Мне, между прочим, через три дня будет двадцать семь, - как бы между делом заметил он. -
Воспитывать меня наверное и правда немного поздновато. Болтать было, конечно, интересно, стоя-то у лестницы к люку, но чего-то не хватало. Метнувшись молодым кабанчиком на камбуз, Ян уже через полминуты, а то и быстрее, вернулся с корзинкой в одной руке и новым пирожком в другой. Правда на этот раз, пирожок, видимо, был с яблоком. Махнув корзинкой, он убедился, что оба верзилы её заметили и тоже угостятся.
Сэм слегка поуспокоился. Несчастный парень не был ехидным злодеем, а, видимо, и впрямь где-то потерял свой рассудок: нёс какую-то околесицу, бегал туда-сюда и выглядел уж очень странно. Такого и впрямь воспитывать бессмысленно.
- Ну ты тогда хотя бы постарайся спрятаться куда-нибудь, когда мы прилетим. Колдун повернулся к Ноэлю:
- А то ведь пришибут несчастного тамошние жабоголовые, не посмотрят, что он с головой не в ладах. И за что тебя-то занесло сюда, душа окаянная? Ночка говорила, кажется, что мы все тут не просто так. В причинах своего появления на этом злосчастном корабле Сэм уже почти не сомневался. Но что этот-то умалишотка сделал в жизни такого ужасного?
Ноэлю оставалось только фыркать.
- Убьют такого, ага! Почему мне кажется, что в вопросах очень близких дистанций он нас обоих за пояс заткнёт? Малый рост, высокая скорость, верная походка... не похож Ян на жертву жабоголовых. Потом фехтовальщик обратился к полурослику - будем звать его пока так.
-
Извини за третье лицо. Нам чертовски сложно серьёзно к тебе относиться.Хотя ты и почти ровесник братику. Бывает.
Корзинку в лапках Ноэль проигнорировал. У него сейчас в голове кружилось среднеарифметическое между птичкой и тролльей ногой, что вряд ли будет съедобно. Хотя, тому же Яну можно и показать.
Выражение лица Яна, когда он слушал речь Сэма, было до крайности сочувствующим. Этот долговязый явно не отличался внимательностью. Однако, слова Ноэля, который оказался куда более наблюдательным, немало порадовали, хоть кто-то не лишен тут глаз.
- Вооот - протянул Ян в ответ Сэму,
- послушай, что умные люди говорят. Уж я-то знаю куда ногу в драке поставить. Зато его последняя фраза заставляла задуматься.
- Да ничего. А почему сложно? Поинтересовался он.
- Разве самая яркая змейка в клубке, не окажется, самой опасной?Ян шлепнулся на задницу прямо в проходе и поставив корзинку между ног, достал из тубуса бумаги и карту, взятые им в каюте. Теперь когда появилось время и свет, можно было их, наконец, как следует рассмотреть.
Бумаги которые смотрит Ян
Карта была нарисована была очень схематично, и основной пользой, которой она могла послужить героям, было изображение сразу трех кораблей - если каждый из них является таким же цуруги, как тот, на котором летели герои сейчас, рассчитанным на пятьдесят гитьянки, из этого следовало, что численность их ударных отрядов в три сотни была сильно завышена. В небесах никто не заботился ни о масштабе, ни о точности схемы - от этих трех кораблей шли ломаные линии, завершающиеся тремя крестами с подписью “Акма’ад” - очевидно, проложенный до крепости курс с указанием того, с какого фланга какой корабль атакует. И остальные вытащенные Яном бумаги подтверждали как численность в сто сорок воинов, трех драконьих всадников (каждый корабль нес по одному всаднику и одному дракону) и гиша-убийцы по имени Брэнн’от, так и их цель: среди бумажек были три искусно нарисованных изображения гитзераев. Один из них был морщинистым старцем, в лице которого художник смог изобразить не только возраст, но и отпечаток мудрости и знаний, и даже искру во взгляде, направленном точно в сторону смотрящего. Вот только нахмуренность его вовсе не красила - если бы представить всю картину целиком, ее бы запечатлели в позе отрицания, вот только чего именно? Второй рисунок изображал не только лицо, а и всю стать более молодого жреца, над протянутой рукой которого парили девять разноцветных камней - очевидно, каждый из них являлся символом и реликвией, выражение лица гита было словно высечено из камня - заносчивый взгляд, ни тени улыбки, и богатые одежды сразу девяти оттенков отражали его сан. Третий снова показывал лишь лицо, не такое древнее, как у первого, но отражающее возраст, и несмотря на это, оно было самым красивым из всех. Если бы представить всю картину, то скорее всего, она бы изображала этого гита с протянутой рукой - но от дружелюбной позы осталась лишь легкая полуулыбка.
Еще две бумаги. Одна из них была приказом адмирала Тунаратского воздушного флота, направленного к командам трех кораблей, и внизу стояла подпись капитана Завоевателя. Она указывала Завоевателю, Жертвенности и Тирании атаковать Акма’ад - ничего нового. Зато вторая указывала дополнительные подробности.
“Капитан Дав’от.
Планируемая атака произойдет быстро и без неопределенностей. Наш информатор уже внутри крепости Акма’ад, и он согласился помочь Брэнн’оту в убийстве их лидеров. После получения сигнала от флагманского корабля о нейтрализации защиты гитзераев, приземляйте Завоеватель на безопасном расстоянии и высаживайте войска вместе с командой Тирании.
Волей Великого Императора Зетч’р’ра, Владыки Астрального Моря,
Капитан Иквель,
Жертвенность”.