Замок с привидениями, (мафия)

- Мёртвой, - тихо сказал Макс и загадочно улыбнулся. - Невинной жертвой принесённой в угоду злым богам. - Улыбка стала еще загадочней.
- не пугайтесь, милая леди, кровь будет символизировать этот шарф.
Фотограф отошел от камня на три шага и прицелился в валун через глазок своей машинки. - Чуть правей... Вот так.
- Прошу, устраивайтесь поудобней. Пару фоток с открытыми глазами...

- У чудаков мысли сходятся, - прокомментировала слова фотографа Карин. Куда-то в эту же сторону приводила ее мысль о таинственном лесном обряде. Устроившись на камне, девушка попросила Макса не затягивать процесс фотографирования на долго.
- Он холодный, как и положено камню, - сказала она.

- Я знаю, - коротко ответил Максим и защелкал затвором. - За пару минут управимся...
Он щелкал и щелкал, делая паузы только для того, что бы резко подбежать к камню и поправить рукуЮ ногу голову, направление взгляда, складки на платье, красный шарф...

- Всё! Всё, моя прекрасная мисс Карин! У меня кончилась плёнка. - Макс рассмеялся, помог девушке спустится с камны и дотронулся рукой до её спины. Замер всего на секунду, а затем помрачнел.
- Кажется, я тебя всё-таки заморозил. Бежим в замок. Держись за руку. - Даже сквозь совсем не напускную мрачность и обеспокоенность чувствовалось, что он счастлив.

- Бежим, - согласилась Карин, берясь за руку Макса, - постараюсь не сломать ноги на каблуках, - пошутила она, а затем поспешила успокоить фотографа.
- Заморозил, но не сильно. Переоденусь, попью чаю и все будет в полном порядке, - мисс Оуэн счастливо рассмеялась, будучи не в состоянии сдерживать хорошее настроение.
- А забавно было бы все-таки упасть по дороге, - от чего-то подумалось ей, пока они возвращались в замок.

- Главное, не уронить, - подумал Макс, стараясь контролировать каждый шаг.
Он вообще любил влюбляться и влюблялся часто. Да, почти в каждую свою модель.

- Горячего! Да, обязательно выпить чего-нибудь горячего! - громко и весело заявил русский фотограф, оказавшись вместе с Карин внутри замка.
- У меня или у тебя? - уточнил он, напрочь игнорируя возможность посидеть в общественном месте.

- Учитывая, что у тебя бардак, предлагаю пойти ко мне, - про приличия и воспитание Карин уже давно не думала. Благо, в замке лордов Челми не было вышколенных бабушкой слуг, которые периодически пытались наставить наследницу дома Оуэн на путь истинный.
Они довольно скоро поняли, что их молодая хозяйка ведет себя так, как подобает истинной леди только в тех случаях, когда этого требуют какие-то личные причины или желания. Карин Линнеа скорее играла в воспитанную англичанку, чем являлась таковой на самом деле. Особенно когда на горизонте появлялся кто-нибудь интересный.
- Кстати, говоря про горячее, я имела в виду чай, однако для любителей чего-нибудь по крепче у меня есть коньяк, - сказала она.

- О да, про коньяк я постеснялся даже заикнуться, но с удовольствием его отпробую, раз уж ты сама предложила. А потом фотки. да, потом проявка фотографий. - Макс рассмеялся, практически таща девушку за собой. Да, он крепко держал её руку.
- Эх, жаль проливного дождя не было. Представляешь, как бы оно было, если бы шел дождь?

- Наверное, это было бы красиво и фантастично-загадочно, но тогда я бы точно заболела, - сказала Карин, открывая дверь своей комнаты.
- Входи, - пригласила она Макса. Внутри царили бы чистота и порядок, если бы не пара коробок с туфлями, небрежно брошенных возле огромного платяного шкафа, и не джинсы со свитером на кресле. Девушка быстро убрала обувь в шкаф, подхватила вещи, в которых была за завтраком и скрылась в смежном помещении, в котором угадывалась ванная комната.
Оттуда вернулась уже совсем другая, более простая Карин Линнеа. Предоставив Максу самому выбирать, где присесть, мисс Оуэн занялась чаем и коньяком. Из шкафа была извлечена сумка, явившая свету термос и флягу, в руках этой девушки смотревшиеся карикатурно.
- Стекло могло разбиться, - объяснила она.

- Тогда бы мы оба заболели... Но мне кажется, что это могло бы даже оказаться весёлым занятием, - ответил макс, усаживаясь на кровать. Точней, он сел и тут же лёг, удобно устраиваясь на подушке.
- А у тебя чистенько тут... или здесь? Как правильно, тут или здесь? Хотя, какая разница...
- А где коньяк? Я чувствую, что нам он просто таки необходим.

- Надеюсь, отсутствие рюмок тебя не сильно смутит, - улыбнулась девушка, протягивая Максу флягу.
- А я чаю попью. Не люблю я коньяк, если честно. Просто когда я уезжала, бабушкин дворецкий наотрез отказался выдать что-то кроме. Он заявил, что леди Оуэн всегда брала в поездки коньяк, и не мне менять этот порядок. Вот так, - Карин удобно устроилась в кресле, держа в руках крышку от термоса, наполненную теплым зеленым чаем.

- Совсем не смутит, - отозвался максим, принял из рук девушки флягу, сел и сделал пару глотков. Поморщился.
- Непривычно крепкий. Что за... В смысле, где далался?

- Remi Martin XO, кажется, - ответила Карин, - никогда не вникала в тонкости производства и маркировки спиртных напитков. Виски "Катти Сарк" - редкое исключение. Помнишь, я выдала тебе тираду о его свойствах? - улыбнулась девушка.
- Я коллекционирую все, что связано с одноименным клипером. При этом получаешь самые разнообразные сведения, - Карин сделала пару глотков чая и посмотрела на Макса.
- А когда мы займемся пленками?

- Помню, - отозвался Макс, сделал еще пару глотков и вскочил с кровати.
- Если ты уже согрелась, то можно заняться плёнками прямо сейчас. разумеется, для этого придётся перебазироваться в мою берлогу. - Фотограф подошел к девушке совсем близко, чуть наклонился и заглянул в её кружку.
- Допивай свой чай, и пошли. Мммм, запертая комната, красное освещение, загадочные тени по углам... Ты уверена, что не боишься? - спросил Малышев, растягивая губы в улыбке. В очень, как ему казалось, загадочной улыбке.

- Я ведь тебе уже говорила, что в случае чего упаду в обморок, - улыбнулась девушка, поднимаясь с кресла.
- Пойдем. Не такая уж у тебя и берлога, между нами говоря. Лорд Челми не поскупился на обстановку гостевых комнат, - немного задумчиво произнесла Карин.
- Жаль, что в бабушкином доме я смогла настоять только на новой технике. А ты объяснишь мне, что будешь делать?

Оскар закончил осмотр дома изнутри. Но тут он подумал, что в таком большом доме, должен быть соответствующий подвал. "Выловив" одну из служанок, Вайт спросил: Мисс, не могли бы вы мне помочь Я хотел бы узнать, есть ли в этом доме подвал и можно ли его осмотреть?

Пожилая женщина со строгим выражением лица пылесосила ковер в одной из многочисленных гостиных. Выпрямившись, она неторопливо заправила за ухо выбившуюся прядь и ответила:

- Да, сэр, в поместье лорда Челми есть подвал. Но туда не велено пускать никого из посторонних, кроме как по личному разрешению хозяина. У Вас есть такое разрешение?

У Оскара этой бумаги небыло, но профессия требовала осмотр всего дома. Надо было что-то придумать.
-Конечно есть, мэм. Правда случилась беда. Папка, в которой лежало это разрешение, осталась в такси. И я боюсь признать, но наверно оно потеряно.- попытался умело обмануть старушку, Оскар Вайт.

- В обморок? Зачем в обморок? Я не хочу тебя в обморок. Что я с тобой делать буду, если ты в обморок? - испуганно спросил Макс, глотнул из бутылки, закатил глаза и... и рассмеялся.
- Ладно, если что падай, а я уж придумаю, что с тобой делать. - Малышев снова рассмеялся и поднял свой Зенит.
- Уложу тебя покрасивше и буду фотать, пока не очухаешься. Идём, пока я не проголодался. Да, разумеется, я всё расскажу и покажу.

Они вышли из комнаты, и Карин заперла дверь на ключ.
- Привычка, - объяснила она, спокойно идя по коридору. Где находится комната фотографа, девушка помнила, поэтому и не спрашивала, куда идти.
- Фотография человека, упавшего в обморок... - задумчиво протянула она, - иногда ты меня пугаешь, Макс. Сама не знаю почем, - девушка улыбнулась, пытаясь сгладить неловкость своих слов.
- Вы, русские, вообще очень загадочные и непредсказуемые.

- Да я сам себя боюсь, - неожиданно серьёзно заявил Макс и зябко поёжился. - Особенно в таком состоянии. - Он резко остановился и развернулся. Так резко, что Карин не успела затормозить и врезалась в него.
- Дело тут совсем не в русскости, - сказал Малышев, беря руки девушки в свои, - совсем не в русскости. Хотя... да нет, не в ней. Просто, с тех пор, как я увидел тебя через объектив своего фотоаппарата, я по уши в вас влюбился, мисс Оуэн. Влюбился по уши, всерьёз, но... но не надолго. Да, я еще никого и ни разу не любил больше двух месяцев. - Он замолчал, закрыл глаза и явно задумался.
- Мой вам совет, мисс Карин, забудьте всё, что я вам только-что сказал или попробуйте воспринять как не очень удачную шутку, - через пару секунд произнёс фотограф, открыл глаза и улыбнулся.
- Идём, фотографии нас уже заждались.

Девушка тоже улыбнулась, в голубых глазах промелькнула тень какого-то воспоминания.
- Я не говорила тебе, что очень люблю портреты? - немного невпопад спросила она.
- У меня был знакомый художник. Он создал картину, которая сейчас украшает мою гостиную. Сюжет вполне банальный - хозяйка поместья в кресле у камина, в руках у женщины бокал вина. Однако этому художнику удалось передать выражение глаз модели, с которой он рисовал. А это, поверь, задачка не из легких, учитывая мое постоянно меняющееся настроение. Этот знакомый говорил мне, что его портреты хороши вовсе не от того, что он - талантливый профессионал, а от того, что он по-настоящему любит ту, что рисует, но только пока рисует, - Карин Линнеа снова улыбнулась.
- Мне кажется, что вы чем-то похожи, - слукавила мисс Оуэн, останавливаясь у двери, ведущей в комнату фотографа.

- Может быть, - соласился Макс, открывая дверь своего временного убежища. - Может и похожи, - добавил он, впуская девушку внутрь и заходя следом за ней. Дверь, как и обещал, он запер.
Положив фотоаппарат на круглый столик у кровати, он потянулся к шее, желая снять шарф, и замер.
- Опс, где-то потерял... - Малышев задумался, пытаясь вспомнить, где его впоследний раз видел.
- Кажется, оставил в твоей комнете. А, да ладно. Устраивайся поудобней, скоро будет чудо. Кстати, выпить не желаешь? - как-то совсем неожиданно спросил фотограф, протягивая своей гостье её же флягу.

- Нет, благодарю. Возможно, чуть позже, - ответила Карин.
- Ты обещал рассказать, как и что будешь делать, - напомнила она, на мгновение нахмурилась, задумавшись, потом улыбнулась.
- Хотя если у тебя еще остался вчерашний виски то от пары капель я бы не отказалась.

- Да, я помню про это обещание. Обязательно всё расскажу, пообещал фотограф и снова отхлебнул из фляжки. - Весьма недурственный коньяк, немного жестковат, но интересен.

Макс скорчил виноватую рожицу и развёл руками. - Как мне ни жаль, но ни одной капли виски у меня не осталось - всё вчера допил. Если хочешь, могу попытаться раздобыть. Хочешь?

- Не стоит, - девушка то ли передумала, а то ли не хотела надолго оставаться без милого общества фотографа.
- Разве для проявки и печати не нужна отдельная лаборатория? - поинтересовалась она, - или все это можно возить с собой? Кстати, Макс, а почему ты стал фотографом? Привлекает возможность путешествовать по свету и постоянно узнавать что-то новое?

- Дед был фотографом, отец был фотографом, а меня привлекла возможность путешествовать по свету, - ответил Макс и снова рассмеялся.
- Да, мне и самому не очень хотелось бежать куда-то и искать виски, оставляя тебя здесь в одиночестве. Но, если бы ты попросила, то я бы сделал вид, что с радостью. Спасибо. - Он улыбнулся, вытащил из под кровати здоровенный чемодан и открыл его.
- Сейчас сама всё увидишь.
Первым из чемодана на стол переместился приличных размеров агрегат со штативом. Штуковина очень сильно напоминала микроскоп и отличалась от него на первый взгляд только тем, что у неё отсутствовали окуляры.
- Раньше такие в каждой третьей семье были, а сейчас это уже раритет. Никому не хочется заморачиваться этим - принтеры, блин. Убили напрочь искусство фотографии. А здесь никаких пикселей, как ляжет изображение на бумагу, так и застынет на ней.
Вслед за агрегатом появились две плоские ванночки и несколько непрозрачных глиняных бутылок.
- Выключи пожалуйста свет.

Рут никто не видел целый день. Завтрак ей подали в номер, как она и просила заранее - лишний раз не светить свою персону. Ланч, чай и обед остались нетронутыми, и прислуга добросовестно убрала всю посуду. Неудивительно, что в пять утра по коридорам замка шел пыльный, грязный и очень голодный культуролог, который обнаружил в библиотеке неприметное хранилище, где хранилось множество любопытных семейных архивов. Увлеченность Рут сыграла с ней плохую шутку и оторваться от чтения она смогла только глубокой ночью.

Растолкав одну из служанок, стребовав с нее ветчины, сыра, тостов, горячего чая и печенья, Рут заперлась в своей комнате, чтобы подкрепиться и подумать. Эти исчезновения не были случайными. В хрониках оказалось много интересных сведений, большей частью зашифрованных хитрым способом: не хитроумный код, который кричал бы всем своим видом о своей таинственности, о нет. В дневники членов семьи заносились записи о погоде, ссорах, поездках. И лишь если приглядеться внимательным взглядом в эти семейные летописи, сопоставить записи (и отсутствие оных) одного и того же времени, то можно было понять множество вещей.

Самое смешное, Рут совершенно не собиралась этим заниматься. Но она была азартна, и если уж видела загадку, то хотела разгадать ее до конца. Поэтому она поставила будильник и на одном лишь волевом усилии вышла к завтраку.

Сделав кой-какие выводы, она решила объявить о них всем собравшимся утром, чтобы кинуть камень в мутную воду. Но подходя к лоджии, услышала о пропаже констебля. Каша уже начала завариваться... И если это и была овсянка, то весьма подгоревшей. Впрочем, принимать личное участие она пока не собиралась. Ну или хотя бы свести это к минимуму.

К ужину каждому из гостей вместе с салфеткой был подан конверт, содержавший внутри такое послание.

"Врата в бездну открылись. Один за одним все исчезнут в ней, столкнутые недоброжелателями. Не выходите из своих комнат. А лучше добейтесь того, чтобы закрыли всех подозрительных. Всех чужаков. Особенно мужчин. И запомните: самое лучшее алиби - ложное".

Карин выключила свет, с интересом ожидая продолжения действа, которое казалось ей почти магическим. Она никогда прежде не видела, как печатают фотографии и проявляют пленки.
- Я чувствую себя жуткой неумехой, когда смотрю на все твои приспособления, Макс.

- О да, я представляю, - откуда-то из темноты отозвался Макс, - я чувствую себя так же, когда наблюдаю, как девушка занимается утренним макияжем. - Он весло фыркнул, обо что-то споткнулся, выругался рассмеялся и чем-то щелкнул - загорелась красная лампа на том самом аппарате, который фотограф установил на столе.
- Это фотоувеличитель, - загадочным шепотом сказа Малышев, потирая ушибленное колено. - Сегодняшние плёнки я проявлять прямо сейчас не буду, тем более, что этот процесс весьма тривиален и малоинтересен, а вот работу этого агрегата продемонстрирую. По сути, это тот же диапроектор, только закреплённый вертикально на штативе. - Максим говорил и одновременно с этим раскладывал на столе пачки с фотобумагой.
- В него вставляется проявленная плёнка сквозь которую пропускается свет. - Он замолчал на несколько секунд, заряжая в аппарат плёнку.
- Это вчерашняя черно-белая. Не поверишь, но именно с черно-былой плёнкой работать гораздо интересней...
- Смотри! - всё там же таинственным голосом произнёс фотограф, укладывая на подставку блестящую белую бумагу, на которой тут же появилось размытое изображение. Он немного покрутил колёсико регулятора и изображение стало четким. Правда, оно было негативным и от того выглядело весьма забавным.
- это не негритянка и не белые шторы, - весело сказал Максим, - это ты в той комнате.

- Негатив? - догадалась девушка, - знакомый художник совсем немного рассказывал мне о фотографии. Правда у него это получалось совсем не так интересно, как у тебя, и уж тем более не так наглядно. А почему именно с черно-белой? Ничего, что я задаю так много вопросов? - Карин немного смутилась и, чтобы не выглядеть совсем уж глупо добавила, - зато я знаю, почему можно использовать красный свет.