3. Хранители Дикой Охоты, Фейвальд, у владений Меняющего Небо

— Расправиться? — Квинлан с изрядным подозрением взглянул на "шляпу". Со словом "расправиться" у него в данном случае ассоциировалось "съесть", и теперь он прилагал изрядные усилия, чтобы вычеркнуть из головы пробравшийся туда образ. А образ, как и полагается любой подуманной в Фейвайльде мысли, наоборот старался сбежать и зажить полной жизнью, наполняя рот вкусом палёных грибов. Стоило подумать о чём-то другом, но в качестве первой альтернативы представлялась мысль о купальне, куда их с Бреном не пригласили. Само собой, теперь уже пришлось прилагать определённые усилия, чтобы снова подумать о грибах. К счастью, разум таки вывернулся, зацепившись за ранее высказанное Илией, но чуть было не пропущенное мимо ушей замечание.
Хейд изучающе посмотрел на Ашу, потом его взгляд вернулся к Илие, снова к Аше и, наконец, к Эрис. Никакого понимания так и не появилось, зато сама собой образовалась возможность поддержать разговор.
— И что это за дела с маскировкой? Я что-то пропустил?

Речи Бренеогара, уже в общем-то привычные и отчасти ожидаемые, производили весьма странное ощущение. Слова, в бытность свою на Прайме работавшие исключительно на сотрясание воздуха, здесь, в мире фей, существенно давили на саму окружающую реальность. Похрустывающую и проминающуюся под натиском изливаемого азером потока Банальности. Она украдкой оглянулась на снующих мимо местных - не вышло б что боком. Но похоже, работало это только совсем вблизи. Пока.
— Ладно, ла.. — начала было Эрис, стремясь побыстрее остановить Бреновскую тираду, грозящую перейти в подробный монолог о воздействии грибов на металлы пополам с основами передачи мыслей на расстояние, но тот внезапно перешел к шкурным (Ну хоть не буквально!) вопросам. А после и вовсе вмешалась жрица.
— Постойте-ка. Илия (можно я не буду проговаривать полностью?), а почему Вы...
Кажется, где-то вкралась ошибка. Подчеркнутая вежливость и пронзительный взгляд эладринки недвусмысленно намекали на то, что ошибка была с ее, Эрис, стороны.
— Нет, не так. Уважаемая Илианоэль, я очень сожалею, если своими словами причиняю Вам неудобство или неловкость. Приношу искренние извинения. Не будет ли слишком вызывающим спросить, что именно не так? Вы постоянно напоминаете о том, что не замужем. Значит ли это, что нам полагается... или не полагается... даже не знаю, что.

Аша всем своим видом изобразила недоумение и недовольство. В частности - по поводу шляпы, в частности - по поводу того, что в её слова вкладывали двойной смысл даже тогда, когда не то чтобы он был на самом деле. Хотя, в её положении это было достаточно нормальным, будь Аша на самом деле всего лишь курьером, она бы обиделась.
- Что такое вы сами имели в виду? Я всего лишь хотела сказать, что не придётся как-либо уничтожать или оставлять тут эту шляпу, а вы, уважаемая Эрис, выглядели бы не лучше моего, если бы не ваша магия, - последнее слово было сказано так, словно это было что-то плохое. - И я вовсе не собиралась носить её самостоятельно, правда! - это было уже Бренеогару. - Такая шляпа куда лучше подойдёт нашему несомненному лидеру, подчеркнув её достоинства своими недостатками. Да и в магии уважаемая Эрис разбирается получше, чем остальные из нас, я думаю. Ну, кроме Илии, конечно, я права? - Аша бросила взгляд на жрицу.
Отойдя от злополучного головного убора, девушка ещё раз отряхнула ткань пончо. Впрочем, это помогло от слова "никак", но она хотя бы попыталась. К счастью, на ухо Аши попалось предложение Илии. Наверное они всё-таки дойдут до этого Кубка. По здравом размышлении, Аша не могла не заметить, что вряд ли Эрис удержится от предлога разглядеть другие мутации, которые могут присутствовать на теле Аши. Мысль о тёплой ванне тут же убавила в привлекательности, но вряд ли её мнение что-либо тут изменит.

Жрица молчала, подтверждая самые худшие опасения. И заставляя жалеть, что грибная шляпа не обладает способностью делать носителя невидимым или хотя бы проваливаться сквозь землю. Даже возмущенное фыркание Аши и попытки впарить означенную шляпу "для подчеркивания достоинств" не очень смогли разрядить напряженную паузу.
— Мда... Извините. И знаете что? Давайте вы пока идите все купаться, я попозже присоединюсь. Дела, понимаете...
Бромив виноватый взгляд на Илию, Эрис торопливо удалилась за ближайшие деревья, с трудом удерживаясь, чтоб не перейти на бег. Лишь когда полянка окончательно скрылась из виду, можно было позволить себе замедлить шаг и, наконец, остановиться. Шершавый ствол, к которому она прислонилась, холодил кожу даже сквозь плащ и доспехи.
К чему было это постыдное, поспешное бегство? Сколько еще придется вытравлять из себя выработанный годами рефлекс удирать от любой опасности? Ведь еще всего пару минут назад, с мечом наголо, на громадного фомора... а тут... от эладринки, которая ничего такого не делала. Просто молчала! И почему-то это молчание было страшнее рева разъяренного громилы. Погрузившись в себя, Эрис снова принялась куда-то идти, проваливаясь в снег и не замечая, в какую сторону направляется.

Посмотрев вслед убегающей девочке, огнедварф хмыкнул в бороду, но ничего не сказал. Вместо этого он, отбросив кусочки дерева, помахал пререкаемой шляпой перед остальными - в первую очередь перед высказывающейся в пользу ее сохранения в неизменном виде Ашей.

- Что-то не заметно, чтобы кто-нибудь хотел эту вонючку примерить в таком виде на себя. Так что я все же перемну шапчонку в новый вид, а там уж посмотрим. Дело недолгое. Ладно, надо трудиться, а не стоять столбом, - кузнец выразительно поглядел на остальных Рыцарей, - так что... Если у кого появятся дельные мысли по поводу этого наголовника, или того копья, что мы отобрали у циелопов, вы еще сможете их высказать - я сперва займусь другими деталями.

Повернувшись, Брен направился на поиски генерала. Ему сейчас надо было хорошенько помахать молотом - чтоб не так тревожить всех этих природолюбивых эладринов, следовало уединиться. Так что требовалась полянка побольше, пустая - и позволение Друммета. Из дипломатических соображений.

Найдя полководца, Бренеогар без особого труда получил его согласие на свои замыслы - и вот он уже посередине заснеженной поляны аккуратно мастерит макет кузницы. Это только миниатюра сейчас - но несколько ударов зачарованного молота и слова молитвы, обращенные к Кователю, быстро все изменят. И можно будет наконец спокойно поработать...

//Совершается ритуал Secure Shelter на свободном месте где-нибудь на отшибе; ритуал изменен на то, чтобы полученнй дом содержал кузню и все необходимое

Предложение Эрис выглядело по меньшей мере странным и больше походило на отговорку. Не идти же, действительно, теперь в купальню, когда дорогу до неё знала одна Илия? Да и не похоже, что сама эладрин спешила удалиться. Квинлан ещё раз с удивлением осмотрел всех Рыцарей Рассвета. Никто даже не попытался остановить уходящую девушку, их лидера, совсем недавно единогласно избранного душой и разумом команды. Ну а что же он сам? Тоже хорош: смотрит вслед и молчит. Конечно, скорее всего, Эрис хотела уединения, но сейчас Хейд просто не мог позволить себе оставлять её одну. Тем более, в Фейвайльде весьма опасно, а единственное, что ему светит в лагере — это наблюдение за увлекательным процессом развеивания шляпки волшебного гриба.

Найти девушку оказалось совсем несложно: она ушла довольно недалеко и совсем не стремилась спрятаться. Почти автоматически, Хейд окинул взглядом окружающий лесок, не таится ли где вражеский лазутчик. Лазутчиков не было, но всё равно такие прогулки едва ли могли успокоить Квинлана, пока ещё воспринимающего Фейвайльд как чуждое и опасное место. Собственно, он был рад, что нашёл Эрис в целости и сохранности.
— Разреши присоединиться? — спросил Хейд издалека, чтобы не испугать девушку, буде она задумалась и не заметила его приближения.
— Просто накупаться я успел ещё в пещере, а созерцать ковку грибов — это слишком безумно даже для Фейвайльда.

Хейд. То есть Квинлан, судя по отсутствию маски. Эрис ожидала, что это будет Илия с заверениями, что все хорошо и она вовсе не обиделась. Или, скажем, Аша. Сбежавшая под предлогом сопровождения, чтоб не приведи боги, не показать никому своего истинного облика. Или одна из них двоих, но с вовсе не дружественными намерениями. Однако это оказался именно он. Почему? С того момента, как они прошли через искрящийся туман портала, маска почти не покидала лица молодого человека - а значит, главенствовала его теневая половина. Даже когда Квинлан был собой, он большей частью молчал или отделывался односложными любезностями, замкнувшись в себе. Зачем же он сейчас решил пойти следом? Следует букве своего обещания?

— Мне казалось, вояки Друммета были весьма впечатлены твоим мастерством и непременно захотят познакомиться поближе. Так что созерцать грибы вовсе не обязательно, да и горячие источники фей это не зловонное болото Рхеста. Нет-нет, я не гоню прочь. Присоединяйся, конечно.
И все же, почему? Может быть, так в его понимании проявляется мнээ... рыцарственность? Положение обязывает, и все такое. Или он хочет о чем-то поговорить с глазу на глаз? О чем-то... ох. Только б не оказалось сейчас, что он успел напридумывать за время своего молчунства чего-нибудь этакого. Вроде предложения стать будущей госпожой Фетерби. Что же делать?

— Скажи, Квинлан. А эта маска и твоя вторая личность, появляющаяся, если ее надеть. Это, случайно, не связано с твоим путешествием по Шэдоуфеллу? Что ты ощущаешь, когда надеваешь ее?

— Не думаю, что кто-то там из эладринов захочет у меня учиться, — пожал плечами Хейд, — а просто так мериться силами я не люблю. Не для того держу меч.
Он подошёл поближе и высмотрел низко растущую ветку, о которую можно опереться. Эрис выглядела несколько удивлённой. Не ожидала, что он пойдёт за ней? Ну, хоть не подозревает в самых тяжких. В том, что им удастся найти общий язык, Квинлан был уверен. Хотя, вопрос девушки стал для него достаточно большой неожиданностью.
— Вторая личность? — даже переспросил он, — не знаю, я почти никогда об этом не задумывался. Вообще, это самая обычная маска, не магическая. Получается, что я слишком привык играть роль такого вот мрачного молчаливого мстителя. Но, — на секунду мужчина задумался, — знаешь, я действительно чувствую себя увереннее, когда надеваю маску. В городе, когда пытаешься противостоять власть имущим, она даже важнее брони. А здесь, да ещё и в команде... Честно говоря, никогда пока такого не было, сейчас впервые.
Квинлан улыбнулся и пожал плечами. Ну вот, вышло как-то по-бреновски: без чудес и магии. Просто какое-то раздвоение личности, как намекнула раньше Аша.
— А в шэдоуфелле я пробыл где-то с неделю, — решил он всё-таки добавить, — мрачное и неприятное место. Как будто выпивает твои силы и эмоции, после него совсем невозможно радоваться. И все там ходят такие... как Хейд. А что, думаешь, стоит попробовать снять маску?

— Если б маска была просто маской, куском тряпки, а власть имущие - действительно таковыми, то с учетом специфики города... как ты думаешь, сколько времени заняло бы у обиженного злодея натравливание на свежий след кого-нибудь вроде адской гончей? И сколько времени ушло бы у них, чтоб проследить тебя до дома? Понимаешь? Но я не о том хотела спросить.

Совсем не о том. Как раз-таки что-то, а способов сбить со следа адских гончих Эрис знала предостаточно. Один из призрачных псов даже был ее единственным другом и верным спутником в течении долгих лет. Другое дело - перевоплощение. Изменение не внешнего облика, но внутреннего содержания. Возвращение к жизни сильно встряхнуло это содержание, перемешав в одну кучу страхи и ценности, желания и опасения. Настолько сильно, что предложение Амирии продолжить прерванное клинком убийцы дело было спасительной соломинкой в море смятения, и Эрис ухватилась за него не раздумывая. Идти куда-то, спорить до хрипоты на советах, сражаться с чудовищами - лишь бы придать происходящему хоть какое-то подобие порядка. А жизни - видимость смысла. Только вот сейчас было полное ощущение, что не то на лицо налипла непонятная невидимая маска... не то это кто-то страшный и большой надел как маску ее саму. И остатки прежней Эрис еще барахтаются, изредка всплывая и совершая очередную глупость в отношении друзей... но большей частью приходится наблюдать происходящее со стороны. Может быть, Квинлан знает, как обуздать это? Или Хейд?
— Вот это "попробовать снять". Ты сам решаешь, когда стоит надеть ее, а когда нет? И когда снять? Или как-то иначе? И кто из вас двоих главный? Ты... или Хейд? Кто личность, а кто маска?

— Ну нееет... — потянул Квинлан, — сейчас ты уже драматизируешь. Я же не сумасшедший какой.
Предположение Эрис казалось каким-то диковатым. В голову приходили образы обращающихся по ночам чудовищами ликантропов, одержимых демонами безумцев и других всячески непривлекательных существ. Сам Квинлан себя таким не ощущал, несмотря на то, что образ Хейда в городских легендах Сэйра был ничуть не более дружелюбным.
— Понимаешь, я же помню каждый свой шаг, каждое решение. Я знаю, почему выбрал этот образ, помню, как его продумывал, Шэдоуфелл, опять же, помню. Даже иногда слишком хорошо, но я не о том. Вот, смотри.
Он отошёл от дерева и расставил руки в стороны. Беззвучная чёрная волна ткани вырвалась из подпространства, окутывая его с ног до головы и снова превращая в безликую фигуру. Сразу же изменилось восприятие: звуки чуть чётче, окружающая действительность чуть медленнее, тени отступают перед взглядом сияющих зелёных глаз-линз. Усилием воли Хейд расслабил мышцы, не давая телу прийти в привычный "боевой режим".
— Видишь? — голос звучал глухо из-за закрывающей лицо маски, но интонации не изменились, — даже в этом образе я могу оставаться Квинланом. Просто в бою об этом уже не думаешь. Действуешь не так, как поступил бы сам, а как Хейд. Возможно, ты права, и это сродни какой-то одержимости. Но я вполне могу контролировать себя.
По внутренней команде броня так же легко свернулась обратно, возвращая миру прежнего Квинлана в его аристократическом и совсем не зловещем облике. Он улыбнулся девушке, но не мог не заметить озабоченности на её лице.
— А что? Тебя что-то беспокоит?

"Ну да, конечно. Контролируешь себя. И при этом действуешь так, как ты бы не поступил. Очень похоже на полный контроль."
— То есть Хейд становится главным не когда надеваешь маску, а когда начинается бой? Ты ведь сам сказал, что перестаешь думать как Квинлан. Но тебя это устраивает, потому что ты сам придумал Хейда и доверяешь ему, как себе самому. Потому что он и есть кусочек тебя, только более узко специализированный. Делающий за Квинлана работу, которую не нравится делать самому Квинлану. Ммм... В детстве, когда мне было особенно страшно, я тоже придумала себе защитника. Героя, который всегда придет на помощь. Только у меня получился Пес, а у тебя - таинственный мститель.
Протянув руку, Эрис осторожно, стараясь не повредить, потрогала обледеневшую гроздь ягод, свисающую с ветки ближайшей рябины. Ярко-алые пленницы в хрустальной темнице. Прекрасные - и никому не нужные в этом зимнем лесу.
— Ты спрашивал, что меня беспокоит? Вот это и беспокоит. Раньше все было просто и понятно. Была человеческая половинка меня, которой хотелось жить и радоваться - и демоническая, с жаждой войны и власти. Но она почти все время спала, пробуждаясь только от боли и крови, и можно было сказать "я вполне могу контролировать себя". А потом... мне сказали, что чародеи Нефелуса отделили эту спящую половинку и оставили дальше дремать под покровом... как выразился Бейжам "стазис-барьера спеллджаммера". Это же хорошо, правда? Только вот та половинка, что теперь вместо нее, не хочет спать. Она вообще не спит никогда, и я теперь тоже не могу уснуть. И теперь уже не понятно, кто главнее. Иногда мне кажется, что от той Эрис, которая встретилась в Оверлуке с первым из тех, кого назовут Рыцарями Рассвета, осталась только лишь видимость. Маска. Тряпочка.
Обернувшись, Эрис попыталась поймать его взгляд и понять, о чем он думает. Не мелькает ли мыслишка... да, наверняка ведь. "Я же не сумасшедший какой". Именно так, наверное, сейчас она и выглядит в его глазах. Безумицей. Наверное, он уже начинает раскаиваться в том, что не встал сам во главе отряда - куда-то заведет предводитель с поехавшим чердаком.
— Ладно, не обращай внимания. Чепуха все это. Наверное, воздух просто здесь странный, пьянит. Ты чего следом-то пошел, хотел о чем-то поговорить наверное?

Хейду впору было обидеться: сравнили с псом. Впрочем, Эрис наверняка не вкладывала в свои рассуждения ничего враждебного. Квинлан прикинул, как бы можно было по этому поводу отшутиться, но тут девочка объяснила причину своего волнения. Почти от самого прибытия Рыцарей Рассвета в Сэйр, когда они ещё таковыми не были, аристократ аккуратно наблюдал за ними, но при этом почти не представлял, что же случилось в Нефелусе. Объяснение Эрис открывало весьма мрачную тайну: получается, что от неё отделили какую-то часть, заточив в некоей тюрьме. Квинлан не был уверен, что понял правильно, но хорошо ощущал, насколько неуютно приходится девушке.
— Да нет, ничего особенного. Просто подумал, что нехорошо девушке одной гулять по незнакомому лесу. Ну, возможно, поговорить, но у меня складывается ощущение, что тебя что-то гнетёт. Причём, похоже, что это мы.
Квинлан улыбнулся, но получилось несколько грустно.
— А по поводу Нефелуса... Но ты же помнишь себя до него? Можешь сейчас подумать и прикинуть, как поступала бы в той или иной ситуации. Не знаю, может, тебе будет лучше без той, другой половинки? Всё-таки, она была какой-то демонической, а в Сэйр ты пришла с отрядом героев-спасителей. Не очень демонично, как мне кажется. Так может, к этому всё и шло? Не знаю, тебе хочется вернуться к прежней себе?

Нарочно или ненамеренно, но Квинлан снова съехал с темы, избегая прямого ответа на вопрос. С этим вообще последнее время наблюдались одни проблемы - кого о чем ни спроси, получишь либо односложный уклончивый ответ, либо драматическую сцену с крокодильими слезами и заламыванием рук, либо монолог совсем не про то. Либо и вовсе игнорирование. Невольно вспомнишь жителей пустыни с их поверьями, будто изображение человека крадет у него частичку души, или что завладев волосами, ногтями и вещами жертвы, можно наводить на нее порчу и заставлять делать всякое. Так и сейчас - каждый ревностно охраняет свои тайны и мотивы, не давая подобрать к себе ключик. Уж не думают ли они, что завладев этим знанием, она тут же бросится использовать его против?! Это же абсурдно.
— Ну, вообще-то, герои-спасители там были те еще...
Ну правда, не начинать же болтать налево и направо, что один из них был полудемон. Второй - безумец. Третий - мрачный смертепоклонник. А четвертая - домохозяйка на тропе войны. Тем более, что безумец (может, в нем наконец заговорил голос разума?) тут же сбежал в неизвестность. Смертепоклонник - предпочел остаться со своими. А о мертвых и вовсе или хорошо, или никак.
— А насчет вернуться - не знаю. Я привыкла ненавидеть себя за слабость и думала, что готова пожертвовать чем угодно ради того, чтоб стать сильной. Вот она, эта сила, на блюдечке лежит - бери не хочу. Только боюсь, если взять ее, то это буду уже совсем не я. Почему так? Почему всегда, за что ни возьмись, все выходит наперекосяк? Вон - даже с Илией поругались непонятно почему... Да! Может быть, ты попал в точку. Может, все дело во мне, и надо взять и выбросить то, что еще осталось прежнего. Сжечь мосты. Так будет лучше для всех. Правда ведь? Ответь, только прямо. Да или нет?!

Квинлан чуть не зажмурился от напряжения. Казалось, не было в словах Эрис того напора страсти, который обычно повергает собеседника в ступор, но при этом в них был такой накал фатализма, готовности бросить всё, чтобы начать заново. Убить своё прошлое или своё настоящее, действительно сжечь мосты, даже если сейчас ты стоишь на этих самых мостах, а до берега не доплыть. Стоило задуматься, как на такой вопрос можно ответить простым "да" или "нет", как просто перехватывало дыхание. А любой другой ответ будет равносилен удару. Там, в пещерах прайма Хейд этого ещё не понимал, но сейчас к нему пришло ясное как день осознание. Да или нет? Забыть всё, что было раньше, равно хорошее и плохое, или признать свою демоническую сущность со всем разрушительным, что она кроет? Хотелось верить, что для девочки это всё принимает не столь яркие оттенки, но вероятно, именно к этому выбору всё в конечном счёте и придёт. И как он, едва знакомый с девушкой, мог подсказать ей решение?
Ну что ж, раз уж окунулся в этот омут, то придётся идти до конца. Всё-таки, есть в Эрис что-то такое, что если уж заставляет идти, то действительно до последнего. Собравшись с силами, Квинлан всё-таки решился:
— Нет! — выдохнул он, — Так нельзя. Нельзя сжигать мосты, отказываясь от всего.
Он было потянулся, чтобы взять девушку за руку, но удержался и лишь закончил:
— Ты же... была чем-то вроде демона, да? Это всё слишком философски, конечно, но если бы это и была твоя сущность, ты бы просто перестала быть. Но ты же есть? Немного сумбурно вышло, но ты не сердись: я плохо в таких вопросах разбираюсь. И по поводу Илии не переживай — она действительно какая-то странная, как по мне.

Результат получился ошеломительный. Эрис открыла было рот, набирая побольше воздуха, чтоб разразиться гневной тирадой. И передумала. Естественно, Квинлан ответил совершенно невпопад. Не только потому, что он должен, просто обязан был сказать "да" - ведь на кону стояло так много всего. В частности, судьба Сэйра. Кто-то же должен был взять на себя эту ответственность, ношу одного короткого слова. Нет, не только потому. Он вообще будто слушал вполуха, воспринимая лишь половину смысла - ну при чем здесь, скажите, это "что-то вроде демона?". Я же совсем не о том спрашиваю, перестала быть или нет! Такое впечатление, будто... будь на месте Эрис сейчас скажем Лина, можно было бы без единой капельки сомнения заявить - он вместо того, чтоб слушать, пялится в декольте. Пышногрудая ведьма, хоть знакомство с ней и оказалось практически заочным, определенно должна была производить именно такое впечатление на молодых людей. И, безо всякого сомнения, частенько пользовалась этой нефейской магией. Но сейчас-то... да было бы на что смотреть!

Значит, он думает о чем-то еще, своем. Ну и правильно. Какого ответа ты хотела, сваливая на едва знакомого человека ответственность за выбор между тем, цепляться ли и дальше за ту непонятную субстанцию, что именуется личностью - какой бы убогой она ни была. Или попробовать стать именно тем, кем нужно. Не сомневаться, не переживать по всяким пустякам... не задавать глупых вопросов, требуя немедленного однозначного ответа.
— Извини. Не стоило... ну, в общем неважно что. Не стоило, и все тут! Забудь. Все в порядке. Правда.

Еще и этот странный жест. Вопросительно глядя на Квинлана, Эрис подняла руку, чтоб ему было проще дотянуться. Если, он, конечно, действительно пытался сделать именно это, а, скажем, не вытащить из висящих на боку ножен меч. Мало ли.
— Пойдем обратно? Или походим еще немного?

На этот раз Квинлан всё-таки взял протянутую руку и улыбнулся:
— Хорошо, что всё в порядке. Это, в общем, главное.
Наверное, он сейчас наворотил дров, но всё равно это было лучше, чем отмалчиваться по углам. Хейд был больше чем уверен, что остальные Рыцари сейчас заняты именно этим. Отпустив руку девушки, он посмотрел в сторону лагеря и пожал плечами:
— Ну, там не очень интересно, как по мне. Так что, можно ещё немного погулять. Вон там какое-то цветастое дерево, пойдём, посмотрим?
Квинлан сделал пару шагов, и наконец, решил завязать собственный разговор:
— А вообще, ты спрашивала, может я хочу поговорить о чём. На самом деле — хочу. Хочу поговорить обо всей той истории, в которую мы ввязались. Когда мы сюда только шли, мне казалось само собой очевидным, что Инзира оставит росток себе. Ну, потому что это не просто росток, а Тйума, и, вроде как, её дочь. Но сейчас... Скажи, ты тоже готова вот так просто отдать её фоморскому королю за этот союз?

Так вот они какие, оказывается, храбрые любители спасать незнакомых девиц! Интересно, он этим осознанно занимается, по собственному выбору, или это заложено на каком-то более глубоком уровне? Навроде вылизывания у котов. По каким признакам определяется, что объект достоин спасения? И что предполагается делать со девицей после, собственно, акта героического спасения? Ой, сколько вопросов-то сразу!
— А у тебя есть какие-то другие предложения? — пряча улыбку за завесой волос, спросила Эрис. Перевод предмета разговора с трудного решения, которое так не хотелось принимать, был подобен свежему ветерку в душный, давящий день. Даже если при этом Квинлан открыто высказывал интерес к другой особе.
Эй, что за мыслишки вообще, а? Прекрати.
— На самом деле нет. Я не собираюсь ее отдавать Кэхлейну. Наверняка он дал артефакт дракону не за просто так, а в обмен на обещание помощи в удержании трона. Тйума выступает в роли символа, доказательства превосходства сил Альянса над его нынешними союзниками. Если он не полный глупец, то понимает - разгромив гитьянок на Прайме, Альянс не остановится на полпути. "Сосед", предоставивший врагу беспрепятственный проход через свои земли, это плохой сосед. Он должен понести наказание. Ситуация же здесь и так аховая. Получив по морде от Инзиры, Сангвир наверняка попробует переключиться на врага послабее - а помощи от нынешних союзников ждать бесполезно. В общем, Росток Зимы не сильно-то большой фактор в переговорах, особенно принимая во внимание, что ее силы истощены и фокусирующих зеркал Нефелуса у Кэхлейна нет. Да и сильно ли поможет способность устроить внеплановую зиму в борьбе с другими созданиями Зимы? Что Кэхлейн, что Сангвир - фоморы. Так что перебьется. Этот союз нужен ему самому ничуть не меньше, чем Инзире.
Так все-таки, зачем ему непременно нужно было подержаться за руку? И тут же отпустить. Что за странный обычай? Может, нужно было что-то еще сделать? Или сделать как-то по другому? Как бы так вызнать, чтоб не обидеть неуместным вопросом-то. Вот снова! Снова непонятно, как быть...

А дерево оказалось и вправду цветастым. Буквально. Облепившие его ствол и ветви орхидеи чувствовали себя прекрасно и пышно цвели, несмотря на окружающий снег и холод. Дикое и одновременно восхитительное зрелище в зимнем лесу. Крошечный кусочек лета.
— Но и так просто отдавать Тйуму Инзире я тоже не хочу. Уж не знаю, кем она ей приходится, но... в общем, есть одна идея. С Тйумой мы уже перекинулись парой слов на эту тему и она согласна. Дело за малым. Помнишь того каменного голема, в пещере? Он-то на эту идею и натолкнул. У нас есть, во-первых, кристалл, могущий послужить "сердцем" и одновременно мозгом - собственно Росток. Во-вторых, знатный умелец создавать разные вещи. Брен. В-третьих, ритуал создания голема. Вернее, его пока нет, но я попросила Чешуемолота поговорить с Бейжамом. Фракциниум многим обязан Альянсу, он не откажет в такой малости. К тому времени, как мы вернемся от Кэхлейна, Фарлекс уже должен будет доставить свиток к порталу в Рхесте. Магия Ростка может препятствовать теплу и восстанавливать лед, значит если изваять Тйуме тело из него, она сможет не бояться растаять. А, ну и последнее.
Придерживая рукой один из цветков, Эрис наклонила голову, вдыхая его яркий, даже капельку приторный аромат. Да, этот подойдет. Совсем немного усилий, и он уже красуется в волосах юноши. Посмотрим, что скажут на это остальные спутники.
— А тебе идет... В общем, есть одна загвоздка только. Тйума хочет тело, чтоб совсем как у настоящей, взрослой и утонченной эладринской леди. Ты понимаешь, о ком я. И если ты действительно хочешь ей помочь - убеди эту леди и нашего мастера, что она должна попозировать, пока он будет ваять ее изо льда... во всех подробностях.

Квинлан с вниманием и интересом слушал рассуждения Эрис о фоморско-эладринской политике и роли Тйумы в происходящем. План девочки, возможно, не был так уж безупречен, но оставлял весьма хорошие шансы на выполнение. Ещё интереснее стало, когда речь пошла уже об Инзире. Что ж, надо отдать должное — Эрис продумала всё заранее. Отвлёкшись лишь на то, чтобы вернуть девушке галантный поклон в обмен на подаренное украшение, он уже начал формулировать в голове какой-нибудь ответ, как вдруг та вставила свои решительные намерения в отношении артефакта. Хватило буквально секунды, чтобы все мысли спутались в опасный клубок, который сжался — и взорвал смехом весь внутренний мир. Где-то на краю сознания маячила совесть со своими опасениями, что Эрис сейчас может принять смех на свой счёт, но одолеть смешинку удалось не сразу. Кто его знает, может, цветок такой смешливый попался.
— Извини, Эрис, — наконец снова посерьёзнел Квинлан, — я не специально, просто представил, как Брен должен отреагировать на эти самые "все подробности". Но, думаю, с ним мы сможем договориться. А вот Илию, наверное, тебе всё же придётся взять на себя. Как раз у вас купание намечено — отличный повод. Или отложим это всё до окончания переговоров?

— Боюсь, мне она точно откажет, - удрученно вздохнула Эрис, потихоньку направляясь обратно в сторону лагеря по собственным следам. — Ты же видел, она даже не стала отвечать на вопросы. Какое уж там позирование. Разве что сама Тйума упросит, ну или попробовать как-то через Друммета все решить. В конце концов, может и удастся найти другую подходящую модель. Самое главное это Брена уболтать. Лучше заранее, чтоб у него было время подумать, пока будут длиться переговоры. Задача-то не из простых, это почитай что может потребоваться много времени... возможно и весь остаток жизни уйдет, если захочется сделать вечный шедевр. Песнь льда и пламени, ага.

По крайней мере Квинлана удалось если не смутить, то насмешить. Приятное разнообразие в наполненной по большей частью отнюдь не веселыми моментами жизни после возвращения с того света. Это хорошо, что он может так задорно смеяться, даже после путешествия в Шэдоуфелл.
— Кстати насчет купаний. Странно, что тебя с Бреном не позвали. Мне казалось, что эладрины не имеют никаких варварских предрассудков и запретов на лицезрение обнаженного тела. Может быть, это как-то связано с ее постоянными упоминаниями про незамужество? Или этот горячий источник чем-то священен для них? Или... ну не знаю, может дух источника не любит людей? Обидно получается... Ладно, в чужом доме свои порядки не наводят. Сказано нельзя, значит нельзя. Попробуй тогда уболтать Брена, пока мы вернемся. Кстати! Если ты не против...

Остановившись, Эрис задумчиво смерила юношу взглядом, покусывая губу. Предложение, которое она собиралась сделать ему, было несколько интимного свойства. И должно было держаться в строжайшем секрете, конечно же. Согласится ли Квинлан на такое?
— Можно я проведу с тобой ритуал телепатической связи? Очень уж хочется послушать, как ты будешь уговаривать Брена.

— Тут уж главное, чтобы Брен не слишком увлёкся ваянием эладринских красавиц, — улыбнулся Квинлан, — а по поводу Илии не беспокойся. Мне кажется, это вообще свойственно для рода фей — так вот загадочно молчать. Могу и с ней поговорить, если тебе сейчас это некомфортно. Но вообще, если, как ты говоришь, у них нет никакой стеснительности в отношении обнажённой натуры, то возможно, она не просто так пригласила именно вас. Хотя, наверное, ты всё таки права, и дело в том, что люди и огненные дварфы тут немного грубоваты.
Они приближались к лагерю, и под конец Эрис задала крайне интересный вопрос. Первый порыв был сказать: "да, конечно", но всё-таки Хейд на секунду задумался. Интересно, что такого она там сможет прочитать в его мыслях... Впрочем, а что такого от неё скрывать? Он мысленно согласился, что нечего, и кивнул:
— Что ж, давай попробуем. Думаю, это будет интересно.

... Закрывая за собой дверь свежепоставленной мастерской, огнедварф с наслаждением вдохнул воздух маленького помещения. Ему всегда казалось, что когда и где бы он не возводил это свое рабочее пристанище, оно всегда пахло тем дымом, что шел от угля или бревен наверх, во время ковки. Наверное, просто это привычка - кузня должна пахнуть кузней. И огонь в ней должен быть как в кузне - несмотря на то, что для размягчения и плавки железа ему, Бренеогару, это вовсе не требуется. Что ж, начнем, пожалуй.

Неторопливо отстегнув сперва нагрудник, потом кирасу целиком, старик отложил их на лавку. Наручи, щитки - туда же. стальные сапоги - отдельно, ведь они особая вещь на сегодня, цель одной из предполагаемых чар... Оставшись только в кожанных рубахе и штанах, Бренеогар потянулся, разминая мускулы, до этого втиснутые в металл. Хотя броня и не доставляла ему больших неудобств - сам делал, по своей мерке - все-таки для того, чтобы вволю помахать молотом, лучше иметь свободу движений. Так, порядок, теперь - горнило. Рядом с ним сейчас - большие куски угля, закинуть их в очаг, раздробить пылающим молотом, поворошить, разжигая жаром элементального пламени... Огоньки весело пляшут, икры летят, дымок, знакомый с детства - все это не необходимо, кузнец знает. Но - очень приятно.

Шляпа, которую Брен принес с собой и положил поодаль, у закрытого ставнями окна, остальные мешки со всякой нужной всячиной - это подождет пока. Сперва лишь щепотка растертых алмазов, оседающая мелкой пылью на сапогах, да кираса, раскаляемая в горне - часть силы должна перейти, покинуть одну форму и войти в другую, освобождая сущность для новых зачарований. Ну вот, можно взять и молоточек в руки, пора нанести червление на некогда ослепительно-блестящий доспех. Дз-звяк! Дз-звяк!

//Механически - создаю Boots of Mighty Charge, потом броню переделываю в Bloodiron.

Эрис не особенно ожидала, что Квинлан вот так запросто согласится. Давно привыкнув получать в ответ на подобные хулиганские предложения ответы, которые, если выкинуть из них ругательства и возмущения, варьировались от "нет, нельзя" до "ни за что!", она спрашивала исключительно для того, чтоб понаблюдать бурю эмоций на физиономии вопрошаемого. Тут же начинающего вспоминать все свои дурные привычки, грязное белье и рассованные по чуланам скелеты. Но на удивление, Квинлан почти не колебался и даже разрешил подслушать разговор. Конечно, подслушать-то можно было бы и без разрешения, но когда можно незаметно для окружающих покомментировать и пошептаться... это как маленький, безобидный, заговор. Восхитительно!

— Только Брену не говори, ладно? Я хочу понаблюдать за ним в естественной "среде обитания", а то почему-то мнится, что он этот напыщенный и несколько мммм... придурковатый (прости, Брен!) вид принимает исключительно для того, чтоб произвести впечатление непоколебимого мудреца. Или даже мудрого непоколебца.

Как же все-таки здорово иметь сообщника в безобразиях! Человека, перед которым не нужно денно и нощно поддерживать маску благородной леди и стратега. Уиии! Надо будет обязательно его как-нибудь отблагодарить, придумать что-нибудь этакое... но сперва решить вопрос с Илией-нет-супруга. Ох, горюшко-горе, попробуй найди с какой стороны подъехать теперь. Нет, не раскисать! Только вперед... навстречу мылу душистому и полотенцу пушистому!

Найти импровизированную кузницу Брена большого труда не составляло: столб дыма отмечал её для любого наблюдателя, даже лишённого фоморского глаза на пол-лица. Да и методичное постукивание молота по наковальне разносилось далеко за пределы лагеря. Интересно, каково это — ковать грибы? Вот сейчас и узнаем. Квинлан подошёл к палатке и с недоверием оглядел притолоку. Было бы логично постучаться, но всё равно же не услышит. Стукнув пару раз для вежливости, он всё-таки вошёл, продумывая, как лучше начать разговор. Время в Фейвайльде играло с гостями в странные игры, то ускоряясь, то замедляясь до черепашьего хода. Казалось, они с Эрис отошли на полчаса, не больше, а будто прошла неделя.
Войдя в кузницу, Квинлан постоял пару минут, привыкая к обстановке и рассматривая Брена за работой. Признаться, работал он прекрасно, даже глаз радовался... в отличие от ушей. Наконец, дварф приостановил работу, заметив вошедшего, и это дало возможность начать разговор.
— У тебя прекрасно получается, — улыбнулся Хейд кузнецу, — уверен, выйдет что-то необычное, с таким-то материалом. Слушай, когда вы там с Эрис в пещере спорили по поводу големов, ты говорил, что можешь снова перековать его... в любую форму. Я правильно понял? Просто, вполне вероятно, что нам может понадобиться голем, или нечто похожее на голема, причём довольно сложной формы. Возьмёшься?

Когда и с железными сапогами, и с броней было покончено - первые ярко блестели в отстветах пламени горна, вторая, наоборот, тускло алела новым рисунком - настала очередь столь не понравившейся многим "шляпы". Здесь кузнецу показалось самым уместным сделать сперва металлическую шапку-вставку внутрь оригинального предмета, с уже упоминавшимися для Эрис и остальных отростками-антеннами, потом насадить старый шлем на новый - тут антенны как раз послужат неплохой сцепкой - и затем буквально вколотить зачарование в его новое хранилище, при этом раскаля металл для того, чтобы странный органический материал постепенно испарялся. Брен как раз и занимался тим делом, когда в кузнице появился первый ценитель его искусства.

На время оторвавшись от работы, чтобы звук ударов не мешал разговору, огнедварф повернулся к вошедшему: - Големы, говоришь? Вообще-то, Квинлан, если бы ты слушал повнимательнее, то понял бы, что я как раз говорил о том, что голема такой силы, с каким мы встретились, такой пропитанности магией, я еще не в состоянии создать. Именно поэтому я не был в состоянии гарантировать, что он не выйдет из-под контроля, когда мы его вновь оставим одного. В принципе же, создание гшолема само по себе, безотносительно к конкретным его характеристикам - задача вполне выполнимая. Вот только неясно мне, что такое ты имеешь в виду под "похожее на голема". Тут, знаешь ли, каждый магический предмет должен быть сущностно определен. Если это голем - он делается как голем. Если не голем - его и делать надо по-другому.

Риан стоял на берегу озерца глядя в клубящееся марево поднимающегося от воды пара. Привычный к лишениям походной жизни, великан раздумывал, стоит ли залезать в теплую воду, которая разнежит и расслабит, заставит, хоть и на время, хоть и в не предвещающей беды обстановке, но потерять бдительность, или же вылить себе на голову пару ведер холодной воды и на этом закончить водные процедуры? Но тепло просило отдыха, и Зубодер решил поддаться искушению. Иногда можно. Тем более, что тут для него не осталось врагов, а те, что остались, или были слишком сильны для него (пока что), или уже не были достойны его внимания.
Грязно-белая медвежья шкура полетела на снег. На нее лег огромный топор с длинным древком, пара перевязей со всяким полезным хламом, рубашка... Риан уже развязывал ремни на сапогах, когда понял, что не один. Он оглянулся вокруг, желая понять, кто еще здесь. Стоя на одном колене, он уже сжал в руке рукоять своего топора, с хищным прищуром вглядываясь в окружающее пространство.

От телепатического ритуала в голове шуршало сухой листвой. Камень за камнем, узкая дорожка вела все дальше, петляя между сгибающимися под тяжестью снега деревьями. Вот и искомый прудик, издалека заметный по висящему в воздухе влажному, теплому туману, оседающему сосульками на всем вокруг и превращающему окрестности пруда в сказочный хрустальный чертог. Чертовски, между прочим, скользкий. А у пруда...

Кто-то уже был. Не Илия и не Аша, куда-то исчезнувшая, стоило Брену обмолвиться о свойствах грибошапки. Здоровенный полуголый бородач, похоже из ватаги охотников. Ай да эладринское гостеприимство! Они что, всех подряд приглашают окунуться? Хотя Брена и Хейда не позвали... Или просто не ожидали, что лохматый варвар вот так запросто решит простирнуть портянки в ихней зачарованной купели? Ох нет, заметил!

— Эм... привет? — брякнула Эрис, расширив глаза при виде великанской секиры, каковую обладатель оной успел выхватить из-под груды барахла. — А леди Илия... это такая священница в синем... не приходила?
Вряд ли в лагере было много священниц, подходящих под это лаконичное описание - но никакой уверенности в том, что громила поймет о ком речь, не было. Да он, может, и на всеобщем-то не говорит! Если вообще говорит. Может пора уже удирать, да поскорее? А вдруг... вдруг это не дружок Пирадана? А вокруг ни души. Ох, только б это не оказалось молчаливым, но красноречивым ответом Илии на неудобный вопрос!

Здоровяк поднялся с колен медленно, не выпуская из руки оружие, но и не собираясь нападать. Хищный прищур глаз впился в Эрис, внимательно ту разглядывая. Наконец, придя к какому то выводу, он покачал лысой башкой и заговорил.
— Нет, не видел. — хрипло ответил незнакомец, — Тебя Пирадан привел? — спросил он в свою очередь, все еще не выпустив из рук жуткого вида топор. — Но ты не воин...
Фирболг задумался, видимо, желая спросить или сказать что-то еще, но то ли не мог связать внятную фразу, то ли просто плохо говорил на всеобщем. Хотя, судя по выражению лица, мыслительные процессы в голове происходили. Девочка не казалась ему опасной, но расслабиться, пока не получит ответы на свои вопросы, вояка не мог.

Чудище разговаривало. И, что более важно, не спешило набрасываться и размахивать громадной секирой - такой, наверное, можно и лошадь пополам разрубить! Стало чуточку легче. Чуточку, потому как кто знает, о чем он там соображает с такой напряженной физиономией, будто задачу по прикладной тауматургии решает в уме.
— Я Эрис. — храбро представилась отважная предводительница, старательно делая вид, что в одиночку болтать в темном лесу с вооруженными до зубов дикарями для нее дело пустячное и случается раз по двадцать на дню. — Мы, я и мои друзья (правильно-правильно, надо сразу дать понять, что если что негодяю не поздоровится), вроде как в гостях у Инзиры, хозяйки леса.
Да, и это тоже, а может и даже более важно, чем упоминание про друзей. Уж фею-то даже самый первобытный из местных обитателей наверняка должен знать. Кстати, похоже что с Илией он никак не связан. И что там было про Пирадана, а?
— А ты, получется, тоже из его, Пирадана, эмм... не знаю, как у вас там называется это. Отряд? Ватага? Стая?

— Риан, правда кличут Зубодером. — представился здоровяк, откладывая топор на груду вещей. — С Пираданом мы знакомцы хорошие. А твои друзья кто?
Означенный Зубодер перестал походить на готового наброситься зверя, успокоившись. Поскреб бороду и уселся, скрестив ноги, полагая, что маленькой девочке удобнее так на него смотреть. Да и подобная поза располагала если не к беседе, то к мирному сосуществованию.
— Если ты купаться пришла,— сказал Риан, устроившись на снегу и теперь просто разглядывая Эрис, — То купайся, я отвернусь. А ты мне расскажешь про своих друзей, каких врагов они победили и зачем вы здесь. Идет?
Похоже то, что девушка может стесняться, не хотеть ничего рассказывать или вообще пришла сюда не за этим, Риана не особо волновало. Зубодер был уверен, что Эрис готова рассказать ему то, о чем он спрашивает.
Говоря о врагах, ладонь, больше похожая на лопату, погладила что-то под ожерельем из разномастных клыков. Эрис заметила какой-то символ, но разобрать сразу не смогла.

— Друзья? Они...
Интересно, как можно охарактеризовать Брена и Квинлана, чтоб это было сразу понятно, даже такому диковатому типу? И чтоб это была характеристика с одной стороны правдивая, а с другой - не втравила их в какие-нибудь неприятности? Вдруг он тоже такой, как Пирадан? Просто хлебом не корми, а дай поприставать ко всем подряд на предмет померяться чем-нибудь.
— Они как раз воины. — уж это-то наверняка доступно. — Можешь у Пирадана спросить, вот. Мы с ним вместе побили троллей и шамана, которые нападали на генерала. А больше я тебе ничего не расскажу. "Знакомец" это ведь не значит друг. У меня было много таких "знакомцев", которые только и думали, как бы половчее со свету сжить.
И вообще стоило ли откровенничать настолько? Про этого "зубодера" по прежнему ничего не известно ведь, кроме того, что он сам только что сказал. И поблизости по-прежнему никого. Какое уж тут купание! Ха, а ведь можно и обратное предложить.
— Сам купайся, раз первый пришел. Заодно первый и расскажешь про своих друзей и каких врагов победил. Я... отвернусь.