Последняя воля, Цикл первый

Услышанное встревожило Аполлинариса. он не мог понять, зачем братьям-ветрам понадобилось скрывать это место от ока Аполлона. Вместе с другими героями он ждал ответа на вопрос. заданный их предводительницей.

- Говорят, сам Зефир, вестник весны и приносящий дожди прогневался на нас, - печально покачала головой Лидия, - Никто не знает точно почему, но ни братья его, ни боги Олимпа не пришли нам на помощь, а потому ни лучика от сияющей колесницы не достается нам...

вокруг да около Мелиссий ходить не умел, если что-то его интересовало -- спрашивал напрямую.

-- А что-нибудь связанное с братьями в вашем селении есть? Жертвенник, посвященная им роща в горах едва ли найдется, но, может, стадо? -- и как-бы невзначай добавил -- Что-нибудь или кто-нибудь?

- Нет... Зефир всегда радовал нас теплыми дождями, а Ирида раскрашивала небеса цветами после него, но ничего, что могло бы принадлежать им, здесь не было.

- Вспомни, почтенная, не приходил ли в вашу деревню кто-нибудь необычный перед тем как все началось? - спартанец пытался понять, чем же жители деревни прогневали Зефира и как можно им помочь.

Женщина задумалась. В молчании она отошла к стене и села на лавку.

- Подумать ежели... - неуверенно начала она, - была у нас тут одна... Девушка приходила сюда какая-то, красивая очень. Не знаю я, куда она ушла, но больше ее тут не видела. А вместе с ней пропал и Деодалис из нашей деревни. Мы думали, она к нему пришла и вместе они сбежали... Но дожди начались на следующий день.

- Ты что-то недоговариваешь... Хотя пути богов нам неведомы, и на не стоит судить об их поступках. В любом случае, отдыхать здесь нам нет смысла. Выдвигаемся! - Аталанта махнула рукой и направилась к выходу. На пороге она остановилась:
- Если мы увидим юношу по имени Деодалис или людей, которые видели очень красивую девушку с юношей - мы расскажем, какое бедствие постигло вашу деревню. Большим мы помочь не в силах.

Мелиссий фыркнул.
-- Девушка увела юношу, а Зефир обиделся? Ой не верится. Был бы Аполлон, еще куда ни шло. Прости Аполлинарис, заговорился немного. Не верится, если это вся история. Кто еще здесь появлялся с тех пор?

- Торговцы ходили, путешественники ходили, но никого больше необычного здесь не было. Уж наверное, что история не вся, просто откуда же мне-то знать, кто мог и уж тем более хотел обидеть бога? Вы ж поймите, это вы, поди ж ты, гидре в пасть заглянете, а я из своего дома выйти еле могу - тут только такие и остались. Несса с двумя детьми грудными, близнецами, да мужем своим, старый и полуслепой Гесет, которого собственные дети да внуки покинули, вот этот, - она указала на все еще дремавшего мужчину, - с дырой в кошеле и без царя в голове, да еще несколько человек, которые не то что не могут пойти разыскивать благословения Зефира, а и за изгородь выйти не решатся.

-- По-этому я и спрашиваю только о том, что ты точно знаешь. Последние месяцы сюда заходят лишь чужеземцы вроде нас и... О ком еще ты хотела скахзать, но передумала? -- Мелиссий может и пытался сделать вид, что его не сильно интересует происходящее, но актер из него был никакой. Как собака, взявшая след, не может не лаять, Мелиссий уже почувствовал зов охотничего азарта.

- И, - она замялась, - Уважаемые всеми нами жители Мегалополиса.

Как ни хотелось Мелиссию влезть в это дело, умом он понимал, что все разумные соображения против этого. Старуха ничего путного сообщить не могла, да еще и позволила себе колкость в отношении Аталанты. Что ж, если хлебоеды насмехаются над героями, их следует оставлять решать свои проблеммы самостоятельно. Это Мелиссий понимал... и не хотел так делать! Постояв пару секунд в нерешительности, он пошел за Аталантой.

Дементис тем временем думал, есть ли в округе какие места, где можно было бы спрятаться, после чего решил задать вопрос об этом напрямую. Воин предполагал, что раз недоброжелатели не решили показываться в деревне по чем зря, значит могли найти какое-то укрытие. А вот если они были не совсем людьми, поиски могли и вовсе осложнится.

Наконец, все четверо героев встретились у дверей дома. Аталанта уже собиралась идти вперед, когда Дементис вышел на улицу, где, разумеется, все так же лил холодный дождь. Дорога в обход деревни была, но сверток на нее они давно пропустили, а значит, с таким же успехом можно было бы попытаться просто пройти вперед, надеясь, что ничего страшного не произойдет. К счастью, так и оказалось - на самых опасных участках кем-то, по-видимому, местными жителями, были заботливо положены совершенно промокшие, но еще не успевшие сгнить доски. После деревни дорога шла под гору вместе с бурными ручьями, текущими сверху. Вскоре четверка оказалась у подножья - дальше путь лежал между двух хребтов, через довольно густой хвойный лес. Здесь же был очередной перекресток - одна из дорог как раз была той, что вела мимо проклятой деревни, а другие уходили на юг и северо-запад. Им, однако, нужна была та, что вела на северо-восток, прямо в чащу - хотя деревья там и были вырублены так, чтобы могла пройти повозка, эта дорога всегда имела дурную славу из-за своей узости, а в густых кустах имели привычку прятаться грабители.

Непрерывно льющий дождь давал о себе знать. Скользкая каменистая земля, пронизывающий холод. Тут было не до раздумий, нужно было побыстрее выбираться из проклятого места. Делать привал и разводить костер не имело смысла, а если поднажать, то можно было надеяться застать еще солнечное тепло.
Лесная дорога Аталанте приглянулась - густой лес немного спасал от дождя, к тому же кипарисы так жарко горят, можно будет отогреться на славу.

Мелиссий пребывал в мрачном настроении. Отказ в помощи жителям прогневавшей Зефира деревни был разумен, но это не означало, что он нравился Мелиссию. Дождь его совершенно не донимал, усталось такими темпами подберется к Легконогому еще не скоро, а вот от невеселых мыслей было не убежать. Он даже со злорадством подумал о незадачливых грабителях, которые могли бы принять их группу за лакомую добычу. А что, на лбу у них не написано "герои", разве что Дементиса выдает слишком уж большой меч за спиной. Остальные --- ну путники, ну с луками, так опасаться надо не лука, а лучника. А уж мелочей, вроде махайры на бедре под плащом грабитель и вовсе имеет шанс не заметить вовремя.

Дементис же дождь игнорировал, а настроение его было скорее задумчивым, чем мрачным. Нудная дорога вызывала скуку но и к этому он успел привыкнуть... еще когда-то давно. Усталости он все еще не выказывал, но вот перспектива обыскивать окрестности, что называется, в ручную, не радовала совершенно. И дело даже не в рутине. Такими темпами недоброжелатели Аркадии могут перехватить инициативу раньше, а упущенная инициатива грозила куда большими проблемами, которые в свою очередь могли только отвлечь от геройских деяний и впутать, в упаси Боги, какую-нибудь политику.

Стоило им удалиться от проклятой деревни, как дождь за кончился и из-за уч снова показалась сияющая колесница, придавая сил Аполлинарису. Ему было жаль жителей деревни, но в данный момент он ничем не мог им помочь. Лидер отряда решила идти дальше, и это была правильно. но Аполлинарис решил в первом же встреченном храме принести жертву Аполлону и поведать ему об этих несчастных людях. Отец никогда не отличался бессмысленной жестокостью и, возможно захотел бы помочь им, или хотя бы раскрыл причину такого наказания.

Хотя вокруг было и прохладно, пробивающееся сквозь колючие лапы солнце вскоре высушило промокшую одежду. Воздух был чист и свеж, такой, каким он бывает только в горном лесу, практически нетронутом людьми. Где-то в ветвях беседовали промеж собой птицы, практически не оставляя ни мгновения тишины, вдали стучал дятел и его стук эхом разносился по чаще. На небе не было ни облака.

Так четверка шла по дороге-просеке около полутора часов, когда впереди показалась лежащая поперек пути ель. Объездной дороги видно не было, значит, видимо, упала она недавно. Вокруг не было слышно ни звука, лишь какая-то птаха громко чирикала на ветке.

Ну вот, как по заказу. "Нет лучшего средства от мрачного настроения, чем перерезать горло барашку", правда, говорившие это имели в виду теплые отблески огня, запах жарящегося мяса, хорошо бы еще под пение струн. Здесь собиралось что-то совсем другое, но Мелиссия это не сильно волновало, чтобы разогнать свое мрачное настроение он собирался немного порезать. Кого? А уж кто подвернется.

Панид вполголоса бросил товарищам:
-- Обгоню вас по лесу. -- И свернул с дороги с непринужденным видом, как будто собирался отлить за ближайшей елочкой.

Проткнув ряд молодых деревьев, всегда растущих по краю леса, Мелиссий скинул с плеча мешок с тем нехитрым грузом, который считал нужным брать в дорогу, и теперь остался совсем налегке. Только то, что может понадобиться в бою. Плащ он снимать не стал, но перекрутил его за спинойв плотную колбаску, чтобы не мешал таскать стрелы из колчана. Вот, собстаенно, и все, что требовалось Мелиссию, чтобы из путника превратиться в воина, хороший соловей за это время не успел бы допеть, а пьяница -- дописать, это уж кому какие сравнения больше по душе.

Мелиссий отметил про себя, что дождя здесь не было, но сухих веток под ногами почти нет, под зимними дождями все сгнило, а новых еще не нападало. Тем легче будет идти тихо, хотя сыну Пана не привыкать красться по лесу. Мелиссий пошел по дуге, в центре которой была лежащая ель. Если кто-то в лесу устроился так, чтобы держать ель в поле зрения, Мелиссий должен зайти им за спину. Если, конечно, они с этой стороны дороги. А почему им быть с этой? Да потому, что от дороги в эту сторону -- это вверх по пологому склону. А делая засаду всегда приятнее быть выше цели. Мелиссий шел тихо, если что и могло его выдать, то точно не шум.

- Разбойники? - ни к кому не обращаясь проговорил спартанец, скидывая мешок и доставая из-за спины щит. Внимательно глядя по сторонам, он был готов прикрыть своих слабозащищенных спутников.

По лесу Аталанта шла легко и непринужденно - пение птиц, шорох листвы, все эти звуки были для нее родными и привычными. Кому-то густой лес казался опасным, полным чудовищ и ловушек, но охотница, всю жизнь проведшая под его сенью, знала, что лес гостеприимней и дружелюбней большинства людей. Упавшая посреди дороги ель ее не насторожила, а вот тишина - это было подозрительней.

Если б не настороженное безмолвие, она прошла бы дальше, не заметив преграды под ногами, но тут... Впрочем, доставать копье или натягивать лук она не собиралась. Можно просто устроить небольшую проверку. Она присела, аккуратно пошарила руками по земле, стараясь отыскать небольшой камушек или плотную шишку. Потом развернулась в сторону беспечной певунье и метко кинула свой снаряд в гущу веток. Если ты умеешь подражать пению птиц, это вовсе не значит, что ты сможешь изобразить их испуг.

- Слишком тихо. - Только и пробормотал Дементис, потянувшись к мечу. - Не нравится мне это.
Здоровенный меч покинул ножны словно перышко, после чего воин осмотрелся прикидывая, где можно вскрыться в случае стрелковой атаки и стоит ли добираться до стрелков. Впрочем поняв, что один из спутников сам решил пойти в обход, Дементис решил сосредоточиться на ближнем бое. Со стороны предполагаемых недоброжелателей полагаться на стрелы было бы глубо.

Шишка, брошенная Аталантой, пролетела и со стуком ударилась во что-то, в ужасе чирикнувшее и быстро-быстро захлопало крыльями, улетая и оглашая негодующей песнью все окрестности. Пока никаких других проявлений опасности наблюдать не удавалось - если здесь кто-то и был, то он хорошо спрятался.

Мелиссий не торопясь вышел на дорогу около лежащей ели, не спуская глаз с деревьев на противоположной стороне. На середине дороги остановился, посмотрел в сторону своих товарищей, убедился, что они смотрят на него. Мотнул головой в сторону деревьев перед собой. И снова пошел вперед, уже не глядя по сторонам. Все внимание сосредоточено на деревьях впереди, ноги едва заметно подсогнуты --- Мелиссий был готов метнуться в сторону в любой момент.

Последняя беззаботная птаха улетела из этого места. Аталанта медленно и расслабленно сняла с плеча лук, надеясь, что ее движения не выдадут спешки или настороженности, и вообще оружие останется незамеченным. Если бы она была одна, то обошлась бы копьем, но верховую дичь лучше достать стрелой.
- Что за танцы устроил, беотиец? - пока она говорит, пальцы аккуратно скользят по теплому деревянному ложу, вытягивая за собой тетиву, а когда эти слова достигнут Меллисия, еще одно потгивание плеч и медный наконечник проскользнет между указательным и среднем пальцем левой руки.

Больше всего Мелиссию сейчас хотелось знать, что делают его спутники, но роскоши отвести взгляд от того, что впереди он не мог себе позволить. Все так же, на пружинящих ногах, сосредоточенный и готовый метнутся в сторону от стрелы он пошел вперед, раздвинул ветки елей и углубился в лес по другую сторону дороги. Снимать с плеча лук или тянуться к махайре на бедре не счел нужным, а вот рукоять бича пальцами левой руки нащупал. Останавливаться уже не было смысла, оставалось идти вперед. До встречи с чем бы то ни было.

Когда Мелиссий направил свои стопы к другой стороне дороги, кусты и ветки зашевелились так, что даже с того расстояния, на котором были остальные, это можно было заметить. В воздух неподалеку взмыла стайка распуганных птиц, обиженно крича остальным о произошедшем. За зеленой завесой определенно кто-то был и этот (или эти) кто-то явно понял, что его заметили и пытался что-то сделать - то ли сбежать, то ли напасть, то ли еще что. Сейчас Панид мог даже разглядеть силуэты за листьями...

"Вот бараны", -- подумал Мелиссий. Один удар сердца назад была отличная возможность атаковать его, а сейчас те за дверевьями ее упустили. Мелиссий метнулся вперед, согнувшись на бегу почти пополам, чтобы раздвигать ветки не всей грудью, а только головой. Что-то неприятно оцарапало макушку, да не до того было... Мелиссий появился перед силуэтами, рукоятка бича перекочевала в левую руку, но сам бич свернут в свободную бухту за поясом --- не сразу я рассмотришь, что это у героя в левой руке такое, а хлестнуть можно и из этого положения. Не бог весть какой силы удар получится, но чтоб лук сбить с прицела -- самое то, как раз расстояние бичом достать.

Оставалось выяснить, кем же были эти слишком уж нерешительные бандиты. Мелиссий их уже даже почти не боялся. Те, кто знает ремесло головореза столько глупостей подряд не сделали бы. По крайней мере, Мелиссий их больше не боялся настолько, чтобы нападать первым.

Увидев зашевелившиеся кусты около упавшей ели и метнувшегося туда беотийца, Аполлинарис двинулся вперед, держа щит перед собой и обнажив меч.