Монстрик Белобрысый
Магистр Сообщений: 493 профиль
Репутация: 34
|
Миронова тонула. Она не сразу осознала, что теперь вампир, что не должна дышать, а горькая вода в её лёгких не способна убить. Вода была черной и маслянистой, тошнотворно воняла нефтью, слепила глаза. Она изо всех сил рвалась к спасительному воздуху, но что-то голодное и безжалостное тянуло вниз. Вдруг чьи-то сильные руки помогли ей выплыть и затащили на памятный по прошлым кошмарам драккар. Когда к Мироновой вернулась способность видеть, она увидела, что рядом с ней Олег. Больше в драккаре никого не было, но были следы крови и вообще корабль был очень грязным. Мимоходом Женя отметила, что течи нет и парус в относительном порядке. Олег казался старше, чем в жизни, более закаленным, обветренным. На нём была полевая военная форма зимнего образца без знаков различия, а на груди поверх неё бронежилет. - Вот мы и вместе. Не сразу, но получилось. - устало улыбнулся он, обнимая постепенно приходящую в себя Женьку и усаживая её на скамью для гребцов. - Хотел бы я знать, что еще за хрен пытался влезть к нам... Где-то вдалеке за клубами черного дыма виднелся знакомый порт, еще дальше - город, освещенный пожарами вместо электрических огней. С другой стороны у выхода из акватории разгоралось нефтяным пожаром море, а слабый ветер грозил со временем донести пожар до драккара. Кое-где из воды виднелись остовы затонувших гражданских и военных кораблей, плавал мусор вперемешку с телами. Был день, солнце стояло в зените, но его свет едва пробивался к земле из-за черных туч, так что было немногим светлее, чем ночью. Ожидая, пока Женька освоится, Олег присел напротив и отдыхал сам.
Евгения не сразу пришла в себя и сообразила, что происходит. Мокрая одежда, пропитавшаяся грязной водой неприятно липла телу, глаза застила всякая дрянь. Когда перестало туманить взор, и она увидела Олега, она бы, наверное, удивилась, если бы уже не видела что-то подобное. Во сне (а сон ли это!?) Олег и в прошлый раз был другим. Обнимая своего мужчину, Миронова отметила, что она в тельняшке и форменных матросских брюках, но босая. Это было не страшно. Страшнее было солнце, что БЫЛО, хоть и очень-очень тусклое, как двадцативаттная лампочка в грязном торшере. Вместе... эхом отозвалась девушка, прижимаясь к Олегу. Но долго разводить слюни и сопли у нее не было желания. Она была на корабле. Пейзаж вокруг шокировал, пугал и удручал одновременно, но сидеть просто так Женька не могла. Она странно изменилась для Олега. Не напуганная маленькая девочка, какой он иногда мог видеть ее, хотя бы в ее собственных глазах, но уверенную в себе и знающую, что делать. Грести вдвоем было просто невозможно, и Евгения принялась изучать снасти, поглядывая на пожар, который собирался пожрать и их утлое суденышко. Женька странно смотрела вдаль, чуть прикрыв глаза, будто пытаясь больше что-то ощутить, чем увидеть, и приняла решение. Я могу его вывести в море. Там, она мотнула головой в сторону берега, нам делать нечего. Только тебе придется мне помочь. Я не справлюсь и с парусом и с рулем одна. Так что слушай и делай то, что я говорю. - Это твой сон. - сказал Олег также оценивая обстановку вокруг, отчего создавалось впечатление, что он тоже только что тут оказался. - Я не знаю, ни почему мы здесь, ни чего хочет от тебя или нас Керемет. Хотя, по твоим глазам вижу, что кое в чем он угадал. Ты стала еще прекраснее, капитан Миронова. В словах Олега Женя почувствовала гордость за неё и теперь подвести просто не имела права. Знать бы еще цель... - Я ожидал, что Керемет встретит нас, - размышлял вслух парень, - а вместо этого появился кто-то другой и чуть не утащил тебя куда-то. Я не понял, кто это был и не видел его, но почувствовал. И думаю, это не друг. Мне лично спокойнее было бы в городе. Радиация, похоже, в этом сне не действует, а в остальном там можно ходить. Что делать в открытом море - вообще не представляю. Да, подозреваю, что эта плавучая байда не так плоха как выглядит. Тоже не могу объяснить - просто чувствую в нём что-то... особенное. Короче, решай, мой капитан. Чей сон, тот и главный. “Мой капитан” из уст Олега прозвучало с восхитительной смесью обожания и насмешки. Евгения размышляла. Выйти в море подсказывал здравый смысл, ведь город был мертв. Но тот же здравый смысл говорил, что она не сможет провести эту посудину сквозь пожар при практически встречном ветре. Урулить подобное корыто было не очень сложно, но возня с прямым парусом сильно осложняла процесс. Почему-то Женька была уверена, что сможет вести драккар, хотя до этого ей подобных подвигов совершать не приходилось. Похоже, Керемет, или кто еще, не хочет, что бы мы не выходили в море. Значит, пойдем в город. Ветер попутный, дойдем до первого моста, а там разберемся. решила Женька. И это не “плавучая байда”, а драккар. - Да знаю, что драккар. - заверил Олег. - Но на картинках они покруче выглядят. Или это нам такой попался... Миронова уже прикидывала, что сейчас будет делать Олег, когда его насмешливо-обожающий тон достиг ее сознания. Подняв с палубы обломок чего-то, что не поддавалось идентификации, Евгения Александровна кинула этим в своего мужчину, но тот легко увернулся. Серьезности в ее глазах не было. Только веселая решимость, граничащая с одержимостью, и вызов. Значит так, хватай вон тот шкот и слегка подтяни. Тьфу, веревку ту, короче. Да, ту что справа. Это шкот. Закрепи, что бы не болтался. С другого борта так же. начала раздавать ЦУ Миронова, принимаясь ворочать рулежку так, чтобы парус поймал ветер. - Эй, не перебей всю команду, меня то есть, - так же шутливо возмутился Олег. - Куда плывем-то? На приказы Жени он бодро рапортовал “Есть!” и “Так точно!”, но шутки не мешали ему выполнять команды. На драккарах ходят, а не плавают. заметила мимоходом Женька, когда парус несколько раз хлопнул, заполаскиваемый ветром, и расправился, выпятив “пузо”. Тяжелый корабль медленно поворачивал, что бы двинуться в сторону устья Невы и войти в город. При таком ветре, ни Мироновой, ни Олегу делать было особо нечего. Женька только удерживала нужный курс, что бы судно шло в нужном ей направлении. Пока особо ничего сложного не было. Правда, сейчас девушка предпочла бы бурю, которая рвет паруса, чем подобный еле дующий ветерок, хотя и отдавала себе отчет в том, что не смогла бы увести драккар в шторм. Просто не хватило бы опыта, тем более, что капитаном судна, которое не использовали уже много сотен лет, Евгения Александровна была впервые. Странно все это... обстановка и медленное почти дрейфование способствовали тому, что она предалась пространным размышлениям вслух, но как-то вяло и ненадолго. Это будущее... или прошлое... Или это, что нас ожидает, если мы чего-то не сделаем... Олег, а какими были твои сны? Драккар неторопливо взрезал форштевнем водную гладь, шурша по воде массивным деревянным корпусом. Парус изредка хлопал, когда ветер совсем стихал и появлялся снова. Время замедлилось, превращаясь в концентрированный сироп. Пока корабль неспешно двигался заданным курсом, Олег рассказывал: - В свой первый сон я оказался в каком-то лесу, один, ночью. Я тогда помладше был и перепугался конкретно. Но это было только начало. Меня каждую ночь так кидало, хотелось жрать, от сырости и холода загибался, а потом оказалось, что во сне есть куча тварей от людей и зверей до чего-то вообще нереального, вроде живой тьмы. И весь этот цирк-зоопарк усиленно пытался меня прикончить. А вокруг одни руины и никого кроме врагов. Я долго возвращался в этот кошмар, а потом он стал меняться. Наверное, я просто устал бояться. Я перестал убегать и стал драться. Драться, убивать и умирать. Тогда я чуть не попал в психушку. Раны во сне так болели, что я просыпался и орал. Меня стали пичкать лекарствами, но легче не стало. Тогда папа привел какого-то врача... сейчас я не уверен, что это был человек. Тот отменил все лекарства, поговорил со мной о снах, и стало гораздо легче. Во всяком случае, терпимо. К сожалению, драться как Чак Норрис я после всего этого не стал, но боли бояться и вообще бояться стал гораздо меньше. Хотя вроде и не смелее, даже осторожнее теперь. Умирать и получать звездюлей всё-таки очень неприятно. Поскольку делать было нечего, он подошел к Жене и продолжал рассказ, стоя у неё за спиной и обнимая. При этом Женя заметила сбитые костяшки, чего у Олега вне сна не было. - Здорово... Да, я точно научусь морскому делу. Так вот, потом я стал встречать во сне других людей, таких же растерянных и перепуганных, как я поначалу. Стал помогать им. Я редко встречал кого-то больше одного раза, но были и такие. Особенно запомнилась одна девочка. Она младше меня, но я не уверен, насколько. Она видела мёртвых людей, призраков. Хотел бы я увидеть её родственничков и кое-что им объяснить. Её отец и мать погибли и стали сумасшедшими монстрами. А тётя с её хахалем сплавили девочку в психушку ради трёхкомнатной квартиры в Питере. Я собирался попробовать ей помочь, но за ночь до нашей встречи Керемет сказал, что она сбежала из дурдома. К Ане, так её зовут, пришли на помощь призраки. Хотел бы я знать, что с ней сейчас. Особенно, с учетом того, что она видит призраков не только во сне, но и всегда. И вообще, кто-то живой должен быть с ребенком. Или хотя бы материальный. Но сейчас не о ней. Во снах я видел не одно конкретное место, время или событие. Я спрашивал у Керемет, но ответ получил не очень ясный. Что-то про нити судьбы, осколки мира в наших разумах и пророчествах. Я и не повторю как он. Думаю, он имел ввиду, что мы видим не будущее и даже не возможное будущее, а наши кошмары о возможном будущем, которые могут стать реальностью. Желая убедиться, что Женя вообще поняла эту сентенцию, Олег замолчал и вопросительно посмотрел на нее. Больше ему рассказывать о снах не хотелось, но на вопросы он еще отвечал. У меня теперь вопросов больше, чем ответов. сказала Евгения, несколько отстраненно. Девушка была полностью поглощена управлением драккаром. К ее удивлению, корабль хорошо слушался руля, шел ровно и ходко, особенно, если учесть практически полное отсутствие ветра и плачевный вид самого судна. Правя одной рукой, вторую Женька положила на руку Олега, переплетя свои пальцы с его. Медленно, но верно, судно приближалось к цели: устью Невы. Нужно было дойти хотя бы до первого моста, что бы миновать порт и сразу оказаться в городе. Миронова молчала, лавируя между мелей, что бы провести корабль в нужное ей место. Драккар слушался своего капитана, идя точно туда, куда правила девушка. Внезапно Евгения размкнула объятия Олега и, положив его руку на рулежку, сказала. Держи и веди вон туда, указала Женя рукой на причал, и убежала убирать парус. Быстро справившись с этим занятием, но сейчас особо не заморачиваясь, как сложить очень большую тряпку, она вернулась на корму и приняла управление обратно на себя. Драккар по инерции медленно приближался к причалу, и Миронова надеялась, что она рассчитала эту инерцию правильно, что судно остановилось где-то посередине него. Драккар протащило чуть дальше, но для них это было не страшно. Олег, спрыгни, я тебе конец кину, накинешь его вон на ту тумбу, попросила Женька. С драккара уходить не хотелось, но надо было понять, что же тут происходит, потому что выход в море был, мягко говоря, закрыт. Хотя, может быть позже, если они не провозятся тут слишком долго... Только вот как развернуть довольно длинный корпус тут, в узкой реке, Миронова себе слабо представляла. С другой стороны, это же сон. Потом разберется.
Олег сделал всё, как сказала ему капитан Миронова, и драккар занял место у причала. Женька сошла на берег, и по неведомым законам этого сна драккар стал истаивать как призрак. - Охренеть! - прокомментировал происходящее Олег, а Женя высказалась более ёмко. Корабль у причала исчез, но не пропал бесследно. У Жени возникло странное чувство, вроде того как бывает, когда смотришь в тёмную комнату. “Там что-то есть”. Драккар всё еще был где-то рядом с ней. Она подошла к берегу и потрогала воздух в месте, где он стоял. У причала было пусто, но чувство стало еще сильнее и Миронова даже сумела понять, что ощущает не физическое присутствие рядом, а духовное - внутри. Это было похоже одновременно на её “Радугу” и на Зверя: обладание дорогой сердцу вещью и осознание этого чего-то частью себя. В отличие от Зверя, это не пыталось на неё повлиять, диктовать свою волю, не доставляло неудобств. Его можно было вообще не замечать. И “оно” не ассоциировалось с конкретным драккаром, скорее, неким абстрактным особым для капитана кораблем. Личной “Черной Жемчужиной”.
Женька стояла, задумчиво глядя на воду. Она не знала, как описать ощущения, которые испытывала, но все равно пыталась подобрать слова. Он остался со мной. высказалась девушка, не найдя, что еще сказать. Как корабль в бутылке, который можно таскать с собой. Бр... Не знаю, как тебе объяснить. Евгения взяла Олега за руку. Ладно, пойдем. делать на причале было и впрямь больше нечего. Так или иначе, корабль остался с ней, и можно было не волноваться, что он пропадет совсем. Только вот как его вызвать на воду, Евгения не представляла, а может даже не задумалась над этим, потому что была уверена, что, понадобись ей ее судно, оно появится. Держась за руки, Женя и Олег шли по набережной мёртвого на первый взгляд города. Постепенно Миронова стала замечать, что они с Олегом не одни в этом странном месте. Олег тоже с подозрением посматривал в тёмные проходы боковых улочек, выбитые окна и двери домов. - Помогите! - донесся слабый голос из одного из домов. - Пожалуйста, помогите! Олег! Голос был женский и показался Мироновой чем-то знакомым. Она окончательно вспомнила его, когда Олег с удивлением пробормотал: - Мама? Черт! Только не она! - забыв про обычную осторожность, парень рванулся в дом, из которого его позвали. Он достал из ножен нож, а Миронова запоздало пожалела, что не обзавелась по дороге никаким оружием. Женька не успела ни о чем подумать, когда Олег уже побежал на помощь матери. Миронова последовала за ним, совершенно не представляя, что же там могло случиться, и, неужели, теперь еще и она видит сны и вляпалась в ее сон? Хотя, это мог быть просто образ... Когда-то Евгения читала одну книжку, в которой с помощью артефакта можно было ходить по снам, но умирая во сне, ты умирал и наяву. Тут, похоже, действовали иные законы... Можно ли научиться управлять собственным сном, или можно только реагировать на происходящее? Нужно было попробовать, но сейчас мысли девушки были далеки от подобных изысканий. В здании, куда забежали Евгения и Олег находился ЗАГС, Крики доносились прямо из зала бракосочетаний, большой грязной комнаты на втором этаже, частично заметенной снегом через выбитые окна. Посреди комнаты горел небольшой костер из обломков мебели, папок с бумагами и прочего мусора, освещающий комнату скудно, но достаточно чтобы рассмотреть, кто и что в ней находится. Мать Олега стояла у окна: растрепанная, грязная, в рваной и холодной одежде. Её теснил и собирался выбросить из окна мужчина в морской форме. Олег выхватил нож из ножен на поясе и бросился к нему с угрожающим криком, желая отвлечь на себя. Мужчина обернулся. Это был Василий, брат Жени. А в следующий момент пламя костра осветило лицо матери Олега за спиной у Васи - жуткий оскал голодного вампира. Вася, сзади! крикнула Женька, в первый момент вообще не задумавшись о том, что происходит. Брат гнил в могиле уже тринадцать лет, и видеть его живым и здоровым здесь было не то что странно, а невероятно. Потом пришло полное осознание происходящего, и Евгения поняла, что не успевает сделать ничего. Совсем ничего... Она вампир, но для кого было это предупреждение, сказать было сложно. Олег собирался убивать ее уже мертвого брата, и это было странно. Евгения понимала, что он будет защищать мать, но будет ли она защищать брата? Такого любимого когда-то, а сейчас ненавистного. Своей смертью он сломал ее жизнь. И хотя Василий был ни в чем не виноват, кроме того, что умер, не дожив до приезда скорой, Женька ненавидела его за это. За то, что родители до сих пор думают о нем больше, чем о ней, за то, что сколько она не билась, она не стала для них на одну планку с братом... За то, что ей пришлось проживать его жизнь... Замерев посреди помещения, Миронова смотрела на происходящее отстраненно и безынтересно. Словно это было кино, которое она видела уже много раз, и ее оно совершенно не интересовало. Два человека, которые не могли находиться в том состоянии, в котором они находились сейчас практически не вызывали эмоций. Все происходило, как в замедленном просмотре фильма, в действия которого совершенно не хотелось вмешиваться. Тамара Ивановна спрятала клыки и не стала нападать. Олег бросился на Васю, взмахнул ножом, ударом ботинка в живот оттолкнул его от матери и, пока тот не восстановил равновесие, уверенным ударом всадил нож в грудь. Вася захрипел и упал на спину. Тем временем, мать Олега направилась к Жене. Тот выдернул нож из груди убитого Васи: - Мамочка, ты как? Мать не ответила ему. Тамара Ивановна не быстрым, но уверенным шагом приближалась к Мироновой. Находясь за спиной матери, Олег не мог этого видеть, как искажено её лицо яростью и ненавистью, как на тонких изящных пальцах растут когти, похожие на небольшие кривые кинжалы. - Сынок, это чудовище может нанести тебе вред. Вампирша хочет подчинить тебя, забрать моего мальчика. Она не любит тебя. Всё, что ты чувствуешь - обман, приворот. Она должна умереть, чтобы ты освободился и нам больше ничего не угрожало. Поверь, ведь я твоя мама, я никогда не обманывала тебя. Помоги мне освободить тебя. Убей её, мой мальчик. Несмотря на угрозу прямо перед лицом, Женя не могла не бросить взгляд на Олега. Тот утерял свою обычную решительность, выглядел растерянным и как-то даже неестественно заторможенным. В шоке Евгения пятилась от матери Олега, не зная, что делать. Взгляд нервно перескакивал то на Тамару Ивановну, но на Олега, то на лежащего Василия. Женька даже не представляла, чего ждет, не знала, как реагировать, что делать. Олег, очнись! рявкнула Миронова, продолжая отступать от его матери и пытаясь вывести парня из ступора. Все вопросы “почему?” будут потом, сейчас надо было что-то делать с этим монстром с зашкаливающим материнским инстинктом. Всё так же в прострации, Олег направился к женщинам, стоящим друг напротив друга. Тамара Ивановна медлила с нападением, ожидая сына, но стоило ему подойти, решительно приказала: - Олег, убей её! - и занесла для удара когтистую руку. На секунду Жене показалось, что Олег бросится на неё с ножом, но тут его взгляд прояснился, он дико заорал и стал наносить матери удар за ударом. Когда она упала, он выронил нож и сел на пол рядом с её телом. Миронова в первый раз увидела, как Олег плачет. Евгения опустилась на колени рядом с Олегом и обняла его, прижимая к себе. Она очень боялась, что он оттолкнет ее, возненавидит за то, что она с ним сделала. Миронова представила весь ужас того, как это, ненавидеть того, кого ты не можешь не любить. Прости меня, зашептала вампирша, если сможешь - прости. Происходящее ужасало. Теперь Женька воочию увидела, что значат узы, а Олег почувствовал. Сможет ли он продолжать ее любить дальше, зная, что ее кровь с ним сделала. Какую породила привязанность. Евгения не знала, как успокоить Олега, как ему помочь сейчас. Его слезы пугали и рвали ее душу на части. Сейчас она чувствовала себя совершенно беспомощной. Захотелось проснуться. Что бы всего этого не было... даже не происходило. Евгения попыталась оттащить Олега от тела его матери. Про своего брата Женька забыла. Сейчас он был совершенно не важен, хоть живой, хоть мертвый, хоть какой. Сейчас имел значение только Олег, который ради нее убил собственную мать. И не важно, что это произошло во сне, в котором она была страшным чудовищем, собирающимся убить его девушку. Теперь он должен был полностью прочувствовать весь кошмар уз. Поначалу Олег не реагировал ни на что. Он не сопротивлялся желанию Жени отвести его подальше от тела. - Тварь! Что же ты делаешь со мной? - начал он говорить через несколько минут и сердце Жени сжалось, но дальше она вовсе перестала его понимать. Он стал кричать, оглядываясь по сторонам: - Я доберусь до тебя, что бы ты ни было! Я не позволю тебе издеваться над нами! Выходи, трусливая сволочь! - дальше Олег стал ругаться так, как Женя от него еще не слышала. Несмотря на годы общения с моряками, она даже узнала пару новых выражений. Потом он отвернулся от Жени и стал вытирать слёзы. - Извини. Расклеился, как последний сопляк. Ему было настолько стыдно, что стыд даже немного заглушал боль от произошедшего. Меньше чем за минуту Евгения пережила всепоглощающий ужас и безмерную радость. Девушка силилась понять, что же происходит, но не могла. Олег ругался, на чем свет стоит, и ей казалось, что он просто сошел с ума от того, что случилось. Убить свою мать не просто, даже во сне. Для него непросто. Олежка, неуверенно позвала Миронова, когда парень перестал ругаться и вроде бы успокоился, что происходит? Женька решила просто не замечать его извинений. Так было гораздо проще, вроде как ничего и не было. И, вспомнив про тело брата, что еще лежало где-то здесь, оглянулась, что бы посмотреть, действительно ли это он и не делось ли куда тело. Тела всё еще лежали на своих местах. Вася выглядел как обычный свежий труп, а вот Тамара Ивановна слегка изменилась: исчезли когти и с лица исчез звериный оскал. Олег наконец сумел что-то объяснить: - Я не верю, что мама была настоящей. Она бы никогда не сказала такого. Она не чудовище. - парень с одной стороны злился, а с другой - оправдывался в первую очередь перед собой за то, что сделал. - Потом, когда я чуть не бросился на тебя, я был сам не свой. Что-то туманило мозги, хотело, чтобы я напал на тебя. Извини, Женечка, милая! Я чуть не сделал этого. А я то, дурак, возомнил, что хоть во сне всё не так! Что тут я сильный, опытный, всё знаю! Поделом мне, чтобы не зазнавался. Если в убийстве матери он еще мог оправдаться тем, что это была не она, а морок, злой обман, то Женя была настоящей и сама мысль о том, что он едва не убил её “всего лишь” из-за помутнения разума, вводила его в ужас и приносила ощущение неоплатной вины и собственной никчёмности. Женька взяла руку Олега, и прижала его ладонь к своей щеке. Все хорошо. Будет, как минимум, уверенно сказала она, выпуская его руку. Пойдем отсюда. Все равно тут ничего нет... Но все же подошла к телу брата, что бы посмотреть на него. Что она хотела увидеть, Миронова не знала, но было интересно, как минимум. А вдруг он жив? Тогда... А что тогда? Возиться с раненым трупом брата? Хотя, тут он был совсем живой, а хоронили его в закрытом гробу. Что это ее брат, Евгения говорить Олегу не хотела, а то он на себя еще какой-нибудь вины навешает, ведь может. - Да ни хрена не хорошо! - всё еще не мог успокоиться Олег. - Тот, кто только что поимел меня в мозг никуда не делся. И это не Керемет, хотя я бы и его уебал за такие шутки. Женька подошла к Олегу вплотную и, взяв его лицо в свои ладони, как когда-то сделал он, посмотрела ему в глаза. Тебя очень сложно поиметь в мозг, потому что он защищен моей кровью. спокойно и довольно жестко начала девушка, А теперь успокойся и объясни толком. Понял? Успокойся. Олег глубоко вдохнул, выдохнул и слегка успокоился: - Понял, понял... Что объяснить? Я не знаю, насколько я там защищен, но в тот момент это не очень-то помогало. Я растерялся и этот голос... Сам не знаю, как мне удалось освободиться от него. Это звучало, как голос мамы, но она-то уж точно тут не причем. Я сам не очень понимаю, что к чему. Чтобы всё это сделать нужно залезть в наши мозги и узнать многие вещи, или следить за нами, или вызвать какие-то спрятанные в нас самих страхи и сомнения. Любой из вариантов меня стремает. Кстати, а что это за тип? Олег подошел к Васе и стал рассматривать его: - Вроде я его где-то видел, но не помню, где. - тело матери (или кого-то очень похожего) парень старался даже не замечать. Это же сон. И если тут что-то существует, очень можно быть, что оно существует и у нас в голове. У меня. поправилась Женька. Но да, варианты стремные. Труп кого лежал перед ними, Евгении говорить не хотелось, но девушка решила, что лучше сказать и убедить, что она не злится на Олега, чем вообще не говорить, а он вспомнит. И ведь будет себя терзать. Ситуация была настолько идиотской, что Женька не придумала ничего лучше, чем сказать. Знакомься, Василий Миронов, мой давно почивший брат. нервишки пошаливали, хотя они тут были совсем недолго, но уже было ясно, что ничего хорошего ждать не приходится. Только я тебя сразу предупреждаю, все нормально. Еще не хватало что бы ты стал заниматься самобичеванием. И вообще, пойдем отсюда. Что же такое здесь происходит? Никто не пытается вторгнуться ей в голову, а вот Олег огреб по полной. Но зачем ее убивать? Какой в этом смысл? У Женьки не было ответов на эти вопросы, да и сами вопросы были не очень хорошо осмысленны. Она просто реагировала на происходящее, стараясь не задумываться. Иначе можно было рехнуться. Как жаль, что она так мало знает об этих снах, вообще плохо понимает весь этот мир мистики и нереального. И почему те, кто застал времена Керемет, делают из этого тайну? Ведь не лучше ли было собраться и понять, что они хотят, чем прикрываться тайной? Или пока ты сам не разберешься во всем, тебе не будет доступно что-то? - Думаю, это не больше твой брат, чем то моя мать. - коротко кивнул Олег на труп женщины, отрекаясь и от него и от ответственности за убийство. - Их здесь не было и быть не могло. Да, давай уйдём поскорее. Хотя, можем при случае расписаться как настоящие вампиры - среди трупов фальшивых людей и руин! Блин, я только сейчас понял, где мы. Олег подмигнул Жене и рассмеялся - ему хотелось хоть как-то сбросить напряжение. Обязательно. Евгения расслабилась. Олег не собирался себя винить ни в чем, и это радовало. Можно было спокойно свалить из этого странного места. Только сейчас это выглядит, как насмешка судьбы, а ты еще не вампир. И не станешь им, хотя бы пока не закончишь институт. Кстати, почему ты тут выглядишь старше? Спросила Женя, что бы хоть что-то спросить. Унылое место, мертвый, сочащийся разложением город, мертвые люди, которых тут не может быть... Мертвое неподвижное небо... Мне интересно, что же могло случиться, что все стало таким. Ведь если все люди умрут, вампиры тоже умрут. Ну, или как-то так, ведь есть то им будет нечего. рассуждала Миронова, выходя из очень символичного помещения. В общем, что бы это за катаклизм не был, мне бы хотелось найти начало этого дерьма, что бы все понять. А ты что думаешь? Может быть здесь реально можно найти ответы? - Я не уверен, что здесь можно найти ответы о будущем, но может быть можно о себе. - ответил Олег. - Я, например, уже многое узнал. Я действительно беспокоился, чтобы у вас с мамой не возникло конфликта. Твой брат и она, скорее всего, были нужны чтобы мы встали на защиту разных людей. Извини, если тебя тревожат вопросы о нём, но не мог ли он быть вампиром? Я его именно вампиром видел, если что. Парень снова начинал рассуждать как обычно и перебирать в памяти случившееся не как трагедию, а как головоломку. Тем временем сменяли друг друга почти пустые кварталы.
Это “почти” было интригующим само по себе: иногда в переулках, арках дворов, окнах мелькали люди, но они были так напуганы, что не рисковали выходить к идущим открыто по центральной улице Жене и Олегу.
Я видела брата человеком, а твою мать вампиром. И она явно вытащила когти и клыки, чтобы меня порвать на британский флаг. Может быть, нам обоим залезли в голову? подумала Евгения. У нее не было особых мыслей на этот счет. Погоди, ты хочешь сказать, что некая сущность хочет нас поссорить? - Я видел маму человеком. - отметил Олег. - Не знаю, влезли ли тебе в голову, но мы можем видеть противоположные вещи. Надо иметь это ввиду. Если что-то очень странное увидишь, скажи. Ага, обязательно. кивнула Женька, саркастически добавив, Могу начать прямо сейчас. Олег понял юмор и усмехнулся. - В городе почти всегда так. Не хочу называть этот город Питером. - он остановился. - Понять бы, куда мы идём. Туда. махнула рукой в направлении их движения Женька. А тебе не все равно? - Меня Керемет в последнее время вёл вполне целенаправленно. Или просто я стал лучше понимать, что он пытается мне сказать. Я не думал, что когда мы встретимся здесь, нам подсунут такую пакость. - продолжал размышлять Олег. - Но это тоже было уроком. Парень медленно проговаривал вещи для осознания их, для Жени, для того чтобы принять эти факты для себя и научиться спокойно к ним относиться: - И не только в том плане, что я переоценивал свои силы. Я понял, что такое узы крови и что их отделяет от любви к тебе. Я очень люблю маму, но с ужасом понимаю, что будь там действительно она, я бы не только сделал то же самое, но мог бы сделать это без раздумий. Не в смысле в аффекте, а не подумав, что лишаюсь её. Все мысли заполняла ты. Это помогло мне справиться с голосом, но... Жень, останови меня, если я когда-то так буду поступать, если сможешь. В этом нет твоей вины, это мне думать надо. Женя не могла понять, жалеет ли Олег о чем-то, но понимала, что он верит - она не позволит ему совершить такое, чего он себе не простит. Женька остановилась, заглядывая Олегу в глаза. Если я смогу, я не дам тебе совершить того, о чем ты бы жалел. девушка взяла его за руки, поднесла к своим губам и поцеловала пальцы Олега. Евгения поняла, что не знает способа, как избавить своего мужчину от этого кошмара, в который он может попасть. Теперь она была центром его вселенной, но Женя отдала бы очень многое, что бы этого не было. Сейчас, видя, как Олег мучается, прекрасно понимая все, что его ждет... Она подумала о том, что это очень жестоко. Если бы он просто ее любил, но так... Женька подумала от том, что стань он вампиром, им нравится пить кровь друг друга, но она бы не смогла выдержать такого. Невозможно не любить. Это был приговор, от которого не было спасения. И сейчас это было самым важным, и плевать, что они находились в мертвом городе из ее кошмара. Не в силах заглянуть в глаза Олегу и не выпуская его ладоней из своих, Евгения не представляла, что ей делать дальше. Ей было безумно жаль... Но чего? Прости меня... Если бы я знала... Олег, любимый... Женька понимала, что ее эмоциональное состояние отражается на ее гуле очень сильно, что ей надо держать себя в руках, что бы не давать ему повода волноваться за нее, что бы он не видел, как ей может быть плохо и больно, потому что от этого будет плохо и больно ему, но сейчас ничего не могла с собой поделать. Как обычно, Олег сумел сделать над собой усилие и побороть негативные эмоции. Он придал своему лицу строгое выражение, насколько можно строго смотреть на того, кого любишь и на кого не сердишься. Углядев рядом устойчивый обломок бордюра, он подхватил Женьку, поставил на него, чтобы их глаза оказались напротив и шутливо отчитал: - Отставить панику, капитан Миронова! Сейчас была моя очередь расклеиваться. Я не жалуюсь, если что, и не жалею. Всё будет хорошо, если мы не будем доводить себя и ситуацию до крайности. Я вполне отвечаю за свои действия и не думаю перекладывать на тебя вину или ответственность за свои ошибки. Тебе не за что извиняться. - Олег убедился, что Миронова успокоилась и взяла себя в руки и переключился на актуальную тему. - Давай куда-то двигаться, пока не началась веселуха. Хрень, которая запарила мне мозги, зубы обломит поломать то, что для нас приготовил Керемет. Меня, например, подмывает поймать кого-то из тех, кто шарахается от нас по закоулкам и выяснить, люди это или нет. Ведь если в этом сне есть не только мы...
Олег прошелся взад-вперед, просчитывая происходящее: - Мы тут уже долго. Нас прессовали считанные минуты. Чем этот “голос” занят всё остальное время? Мы распсиховались, а мы ведь круче других, как ты считаешь? Что же было бы, окажись на нашем месте другие? Да, ты спрашивала, почему я взрослее выгляжу. Я так решил. Сначала случайно заметил, что меняюсь. Потом кое-что сам изменил. Мы тут все немного другие. Керемет предупреждал, что за границами этого сна мы в большей степени вынуждены будем оставаться собой, но мне хотелось примерить на себя того, кем я могу стать. Ты тоже попробуй, только не в этот раз. Посреди сна у меня такие финты не получались ни разу. Значит, сном можно было управлять в той или иной мере. Только как... Может быть, если попробовать, то получится что-то менять по ходу событий? Не? поинтересовалась Миронова. Она уже полностью взяла себя в руки и теперь смотрела на Олега, усиленно пытаясь представить, что у нее есть обувка. Хотя бы кеды, и то хорошо было бы. А еще лучше берцы. А то в мокрой тельняшке и босая. Хорошо, хоть заболеть не сможет. Женька поймала за руку ходящего туда-сюда Олега, привлекла к себе и поцеловала. Все, теперь она была способна думать здраво, хотя тут здраво думать и рассуждать было, по меньшей мере, глупо. Голос... Я ничего не слышала. Может, это направлено против меня априори, и я услышать не могу? Не, если хочешь перескочила на другую тему Миронова, мы сейчас пойдем и поймаем кого-нибудь, что бы подробно расспросить о всякой хрени, которая тут творится. Только вот, даже если мы что-то узнаем, не факт, что это не выдумка больного сознания, застрявшего в этом кошмаре. Кстати, Ермак тоже видит сны. И он говорил, что он видит дорогу. А ты можешь найти сон Ермака? Или может только в моем быть? У Женьки уже вырисовался план, как можно общаться с Ермаком, не вызывая никаких подозрений и не палясь. Создать для себя обувь у Мироновой не вышло. Олег подождал, пока Женька пробует “особую уличную магию”, улыбнулся с её усилий: - Я тоже почти уверен, что это возможно. Может беда в том, что это не совсем твой сон и Керемет специально перекрыл часть возможностей, чтобы мы не привыкали к тому, чего потом лишимся. Попробовала? Пошли ловить кого-то. Только без фанатизма - нам потом общаться, а не кровь пить. А Ермака надо в реале расспросить. Я и к тебе бы сам не попал. Это не я соединил наш сон. Хмм, может и наши судьбы кто-то соединил, но не знаю, кого благодарить. Насчет же реальности тех, кого мы встретим не беспокойся. Керемет говорил, что кое-кто из тех, кто существует только в Грёзе так же реален, как и мы. Вот уродцы “голоса” меня в этом плане напрягают. Ага, попробовала. Не получается. Но мне кажется, что можно. По крайней мере, с кораблем точно должно что-то подобное получаться. Я его чувствую. ответила Евгения. Ладно, пойдем ловить... А почему мне его потом съесть будет нельзя? Надо же проверить, вдруг мне тут кровь понадобится. На свой взгляд, Миронова рассуждала логично. Ведь она вампир и пьет кровь. Мысль все еще казалась дикой, но уже не до такой степени. К новому состоянию быстро привыкаешь. Тем более, что это состояние давало силу. А раз кровью я могу лечиться, могу становиться теплой, то и еще что-то ведь могу. Надо будет как-нибудь узнать, кстати говоря. В чем-то Женька вела себя, как ребенок, который познает мир. По сути, так оно и было, ведь она была новорожденным вампиром, который не знает о себе и половины того, что нужно. А что его в реале расспрашивать? Он говорит, что сам мало что знает... и девушка рассказала Олегу свой разговор с Ермаком при их знакомстве. Еще неплохо было бы встретиться с этим Младом. И с ним тоже поговорить. Вот, кстати, с ним то как раз и надо обстоятельно поговорить. Он сны эти видит, и знает о них гораздо больше, чем мы с тобой и Ермаком вместе взятые, я так думаю. Так, рассказывая Олегу о том, что знала сама, Женька шла по улице и оглядывалась по сторонам в поисках жертвы, которую еще и не есть надо было, а расспрашивать. Олег был не против, чтобы Женя покушала во сне - ему было даже интересно, что из этого выйдет. Он только предупредил, что хоть самому погибать во сне ему случалось и большого вреда от этого не было, ощущения настолько адские, что мучить людей из любопытства он категорически против. - Действуй как в жизни. Всё равно фиг поймешь, где по настоящему кончается реальность. - посоветовал Олег. Даже сомневаясь в реальности происходящего, он не мог позволить себе вести себя неправильно. И не хотел, чтобы его “добрая” Женька так делала. Выискивая жертв, Женя первым делом углядела супермаркет, из которого были слышны звуки скандала и драки. Там было по меньшей мере четверо и кого-то из них били. С улицы происходящее не было видно - мешали ряды товаров и остатки витрины. Можем зайти туда, махнула рукой Евгения в направлении криков. Только мне кажется, что надо выбирать одиночек. А то еще, чего доброго, и им голоса наговорят какой-нибудь херни. В общем, даже найдя жертв, Миронова не спешила познакомиться с ними поближе. - Голоса любому могут наговорить. Пошли. За этими хоть гоняться не придётся - их ведь больше. - Олег усмехнулся. Несмотря на эксцесс с голосом, он был уверен в своих силах. Зайдя в супермаркет, вы увидели, как у продуктовых полок толпа из десятка оборванцев обступили, повалили и пинают ногами троих: мужчину и женщину лет сорока и их десятилетнего сына. Родители закрывали ребенка своими телами, но отбиться или сбежать были не способны. Били не насмерть, скорее ради издевательства. Судя по сопутствующим крикам, причиной конфликта была попытка ребенка украсть чужую еду. Оборванцы не казались особо опасными или вообще бандитами: простые обыватели, ошалевшие от происходящего вокруг них. - Вот сукины дети! - выдавил сквозь зубы Олег. - Знаю таких: то ли сломались, то ли скотами и были. Не помнят сны и не осознают, что это сон. Олег собирался вмешаться в происходящее. Секунд, потраченных им на слова и чтобы осмотреться, хватило Жене, чтобы начать действовать первой. Олег еще умудрялся о чем-то размышлять, а у Евгении уже рвало крышу от происходящего. Последних слов Олега она, кажется, даже не слышала. Совсем охуели?! выпалила, даже почти рявкнула она, очень жалея, что не может вот так запугать толпу идиотов, как Злой недавно напугал ее. Наверное, здорово бы было. А ну съеблись в туман все! Несмотря на то, что Женька была безоружная, да и выглядела не особо устрашающе, она была уверена в себе и своих силах порвать этот сброд ко всем чертям. Для нее были вещи, которые нельзя было делать никому и никогда. А то, что творилось сейчас у нее на глазах, она считала дикостью и бессмысленной жестокостью. И была готова прекратить это любой ценой. Ближайшие оборванцы шарахнулись в стороны от грозного крика Жени, но когда мгновение спустя до них дошло, что это всего лишь безоружная девушка, осмелели. Первой осмелела толстая, несмотря на нищету этого проклятого мира, тётка лет сорока: - Да ты чё, лахудра? Ты чья вообще? Мужики, ну вы чё стоите? Испугались двоих залётных? Вяжи их, может есть чё! Осмелевшие “мужики” (хоть по виду они на такое определение не тянули) толпой двинулись к Мироновой, а кто-то с предвкушением заметил, что стоило бы её потом трахнуть. В этот момент сбоку из-за стеллажа вышел Олег, встал между толпой и их жертвами, которые отползли в угол. Ножа в его руке не было видно. - Ну чё, Жень, начинаем их бить? - по деловому предложил он, так же обыденно, как спросил бы: “Что на завтрак?” Легко ему “начинаем их бить”... Он то, может, и навернет по голове так, что мало не покажется, а она что делать будет? Можно было, конечно, показать клыки и объяснить уродам, в каком именно месте они ошиблись. С другой стороны, эти люди не выглядели представляющими угрозу. Для нее точно. Это был сон в котором нельзя умереть, как бы ни было больно... И Миронову понесло. Похоже на то... отозвалась Женька, улыбаясь радостно и плотоядно. А трахалка-то не отвалится? Поинтересовалась вампирша у того, кто собирался воспользоваться ее телом без ее согласия. С одной стороны, от одной мысли, что ее будут насиловать, у Евгении все внутри переворачивалось и восставало против, что было совершенно нормально. С другой же, много ли кайфа насиловать мертвое тело, которое еще и убить может? Самой смелой оказалась та самая толстая тётка. Она направилась к Жене и попыталась ухватить за предплечье. С обоих сторон от тётки приближались ободренные её примером “мужики”, всего - двое. Остальные пока тупили и только ближайшие к Олегу боязливо маневрировали, стараясь зайти к нему хотя бы сбоку. Это боевое перестроение сопровождалось всё более громким и угрожающим матерком, которым оборванцы раззадоривали друг друга. Женька, совершенно не думая, ухватила толстуху за вытянутую к ней руку и вывернула ей за спину. Промедлив секунду, не зная, что теперь ей делать с этим счастьем, Евгения Александровна почувствовала, что тетка заваливается, потеряв равновесие. Не долго думая, Миронова продолжила движение, и уронила вражину мордой в пол, добавив в инерцию движения еще и свою вампирскую силу. Подумав, что все получилось как-то очень легко, Миронова очень злым и решительным взглядом обвела остальных. А теперь, если все успокоились, и никто больше не хочет получить пизды, давайте поговорим. спокойно предложила Евгения. Она не была уверена, что предложение воспримут, как надо, но надеялась, что народ был несколько деморализован, и для начала хотя бы подумают, прежде чем нарываться дальше. И продолжила, обращаясь к Олегу, И вот эту тварь мне сожрать нельзя? - Этих - пожалуйста. Заслужили. - выкрикнул Олег не раздумывая. Двое, которые первыми двинулись вслед за тёткой, не восприняли её поражение всерьёз. А мегера, вдобавок, матерно вопила и осыпала оскорблениями не только Миронову, но и их тоже. Женьку снова попытались схватить за руки и скрутить, в этот раз сразу двое. Олег тоже не терял времени. Женька не видела, что он сделал, но, судя по воплям, это было больно. К счастью, большая часть присутствующих всё еще бездействовала, а кто-то (вероятно, самый умный) попросту сбежал. Женька схватила тянущуюся к ней руку за запястье и потянула на себя, намереваясь впиться клыками в неаккуратно подставленную плоть. Второй оборванец тем временем зашел сзади, обхватил её одной рукой сзади за талию, а второй попытался поймать вампиршу за руку. - Ах ты кусаться, дрянь?! - завопил схваченный, предполагая женский, а не вампирский приём, и съездил Женьке кулаком в ухо. Было неприятно, но вампира такой удар способен только разозлить. Руку он потянул на себя, а второй в это же время потянул Женьку в противоположную сторону. Евгения была в бешенстве от происходящего. Ей захотелось выпустить своего Зверя, что бы тот порезвился на славу и всласть. Рвал, метал крушил и бесчинствовал, пока в поле зрения не останется ни одного обидчика. Но получилось все иначе. Миронова почувствовала удар своего сердца. Всего одни, но это было настолько неожиданно, что она на мгновение растерялась, а потом поняла, что что-то изменилось. Держать вырывающегося мужика стало легче, и она снова потянула его руку на себя, с твердым намерением сожрать урода. Попутно отпихиваясь от второго нападающего. Миронова рывком подтянула к себе руку и вцепилась в неё клыками. Мужик не потерял сознание, а заорал благим матом и стал вырывать руку, лупя вампиршу другой рукой по голове изо всех сил. Его напарник, желая помочь, не отпускал талию Женьки, а свободной рукой схватил её за волосы и пытался отодрать от руки товарища. Со стороны Олега были слышны крики и еще несколько человек обратилось в бегство. Кровь. Теплая, вкусная, дающая силу... Да. Кровь... Евгения рванула зубами предплечье нападавшего, что бы кровь полилась быстрее, что бы можно было пить... пить... пить... Ухнуло мертвое сердце, делая вампиршу еще сильнее, а происходящее туманило разум вызывая ярость и жажду. Теперь для Жени это уже был не люди, а просто твари. Бешеные звери, которых стоило убить, и не важно, что это сон. Даже лучше... Тут можно было и научиться чему-то... Можно было узнать что значит убийство... В очередной раз Миронова решила вырваться из мерзких рук, что держали ее, не обращая внимания на боль от выдергиваемых клоками волос. Плоть рвалась под клыками вампира, как стейк с кровью. Мужик уже не орал, а голосил: - Помогите, кто-нибудь! Уберите её от меня! Отчаявшись справиться с вампиршей ударами, он упёрся свободной рукой в её лицо, при этом большой палец попал в глазницу и грозил выдавить глаз. Второй же, наоборот, отпустил волосы и талию и принялся бить по затылку. Тётка наконец тоже присоединилась к драке и стала беспорядочно лупить Женьку руками и ногами. Воодушевленный её примером, в бой вступил еще один противник. Он подхватил с пола пустую пивную бутылку и разбил о голову Женьки. Благодаря их совместным усилиям, впервые за бой Мироновой стало по настоящему больно и разъяренный Зверь терпимо, но настойчиво попросился наружу.
\\ +2 к силе на сцену, 1 пункт урона, 1 пк выпит (11/12)
Миронова не стала сопротивляться наступающему безумию и её захлестнула волна ослепляющей всепоглощающей ярости. Она едва осознавала, как прокачивает через мёртвое сердце всё больше крови, становясь сильнее, чем когда-либо до этого. Как будто со стороны она услышала собственное звериное рычание. В какой-то момент четверо смертных, державших и бивших её разлетелись в разные стороны как кегли, а она бросилась за ними и стала избивать насмерть, попутно выгрызая клыками куски плоти, вырывая горло, швыряя в стены мёртвые тела. Люди в ужасе бросились врассыпную. Где-то рядом мелькал Олег с окровавленным ножом. Зверь тратил кровь чтобы убивать и проголодался. Последний из тех, кто не успел убежать был выпит досуха.
Врагов рядом больше не было, но Зверь не желал останавливаться. Впереди были Олег и люди, которых он защищал. Он не сделал ни шагу назад перед лицом разъяренного вампира. - Женя! Стой! Не смей! - приказал он и вампирша поняла, что даже сейчас не сможет убить того, кто для неё важнее собственной жизни. Даже ради него ей пришлось сделать над собой огромное усилие, но она справилась. Зверь отступил и силы, полученные огромными вливаниями крови, стали постепенно покидать тело. Женя стояла всего в метре от Олега. Еще секунда и она бросилась бы на него. Страх от этой мысли и невероятное облегчение от того, что этого не случилось заполнили её сердце. Олег был готов защищаться от неё, но ножа в его руках не было. Где-то за спиной Женьки лежало семь изуродованных тел. За спиной Олега всё еще находились спасенные им люди.
- Ты в порядке? - первым делом спросил Олег, имея ввиду и её раны, и способность контролировать себя. В его голосе было беспокойство и облегчение, но страха Женя не услышала. Кажется, да. Евгения и сама не была уверена, в порядке ли она. Тело точно было в норме, а вот все остальное... Вампирша понимала, что то, что сейчас произошло - это был Зверь. То, что спит глубоко внутри нее, то, с чем она существует и мирится. Зверь... А потом ее затопило осознание того, что сейчас было. Но изуродованные и растерзанные люди ее не интересовали. Олег. Она чуть было не растерзала его в клочья, как остальных, и только огромное усилие воли наряду с невыносимостью потери остановило ее от шага за край. Вампирша рухнула на колени перед своим гулем, уткнувшись головой ему в колени. Олег опустился на колени рядом с любимой и приподнял ладонью её лицо, чтобы смотреть ей в глаза. Затем положил руки ей на плечи: - Ты молодец, ты сильная, смогла остановиться. И впредь сможешь. Я верю в тебя и ты тоже должна верить, тогда всё получится. Что правильно было сделать с теми негодяями, которых мы убили, я сам не знаю. Мне плевать на их жизни, раз они опустились до такого. Я хочу, чтобы ты не была жестокой, не поддавалась тёмным инстинктам, и верю, что так и будет. Будет, будет... Миронова начала приходить в себя. Слова Олега и здравый смысл подсказывали, что ничего фатального не случилось. Самое главное, что Олег не злился на нее и не боялся ее. А все остальное не важно. Женька захотела обнять парня, но только вытянув руку, поняла, что та вся в густеющей крови. Теперь вампирша решила оглядеть себя полностью и была в ужасе от увиденного. Вся одежда, руки, да, и наверное, вся она с ног до головы были покрыты кровью. Наверное, только чужой. И хорошо, если только кровью, ведь она драла тела, словно дикий зверь. А ведь использовала только руки и зубы. Евгении стало страшно от самой себя. Но они сюда пришли не для того, чтобы разводить сопли и слезы. Давай ты поговоришь с этими, а? Я, наверное, не в лучшем виде, да и... Они явно не особо захотят общаться с монстром, который в попытках их спасти чуть их не угробил. А так они будут считать, что у тебя на меня есть управа и все нормально... Олег достал из кармана платок и выдал Женьке: - Вытирайся, грязнуля. Поищи, тут где-то может найтись минералка или чистый снег. - он поцеловал свою вампиршу в окровавленный лоб, показывая, что не испытывает к ней отвращения или брезгливости, и отправился расспрашивать спасенных людей. Олег сразу заверил всех, что не только не причинит им вреда, но, при желании, они могут отправляться на все четыре стороны хоть сейчас, только ответив на пару вопросов. А могут и не отправляться - вместе безопаснее. - Я Олег, это моя девушка Женя. Вы не обращайте внимания, что она в кровище. Она, вообще, хорошая, пока её никто стукнуть не пытается. А так, она потомок викингов-берсерков. - стал знакомиться Олег. - Мы военные... моряки. Последнее он добавил, оценив узнаваемый даже после побоища наряд Женьки. Глава семейства назвался Игорем, он был ментом в отставке, его жену звали Лидой, а сына - Артёмом. По словам Игоря, они уже давно жили на руинах города, разыскивая пищу в магазинах и заброшенных домах. Ушли бы, но жаль было покидать зимой жильё со всё еще работающей котельной. Люди не осознавали, что они спят, наоборот, когда Олег специально завел речь о странных снах, выяснилось, что Игорю часто снится, как они продолжают старую жизнь. Катастрофа плохо запомнилась Игорю, как и всем, кто сумел пережить первые недели ужаса. В большей или меньшей степени все обитатели этого странного мёртвого города потеряли память. Выживших было мало, но вполне достаточно, чтобы продуктов и прочего на всех не хватало. Некоторые сбивались в общины, но такие общины почему-то чаще одиночек подвергались нападениям неведомых тварей, ставших настоящим бичом нового мира. Пока мужчины беседовали, жена Игоря отвела ребенка в другой торговый зал, чтобы тот не смотрел на трупы и на Женьку, выглядевшую пострашнее иных трупов. Пока мужчины разговаривали, Евгения пыталась хоть немного отмыть кровь, но та то ли замерзала, то ли засыхала очень быстро, и получалось, что она только размазывала кровавую грязь по лицу и рукам. Плюнув на это гиблое дело, Миронова пошла искать что-нибудь переодеться, потому что дальше ходить в одежде, которая в скором времени встанет колом было неприятно. Да и выглядела она в ней, как маньяк. Вернулась она в очень забавном виде, но хотя бы не так сильно заляпанная кровью. На девушке был изрядно великоватый ей рабочий комбинезон, и, не придумав ничего лучше, она осталась в лифчике. Наверное, этот вид был еще более шокирующий, чем окровавленная тельняшка и брюки, но явно не таким страшным. Подойдя к Олегу, она устроилась с ним рядом, закинув ноги ему на колени и попросила. Обрежь, а то закатывать не хочу. Кстати, тише добавила Миронова, А если их попробовать разбудить в реальном мире? Или как-то так? Олег спросил, как высоко обрезать штаны, сделал как Женька попросила и ответил, пожав плечами: - Раз до сих пор не поняли, наверное проснутся как от обычного сна там, а тут... ума не приложу. Может вообще исчезнут. У меня такой ситуации не было. Спасибо... поблагодарила девушка Олега, А откуда они исчезнут? Тут же кошмар полный творится. Это мы знаем, что происходит, а они... А те, кого я убила? Получается, Керемет транслирует сны чуть ли не всем, вот только не все понимают, что происходит. Но, тогда странно, по какому принципу люди и вампиры начинают понимать. Хотя, мне же ничего не снилось, пока меня не обратили... Евгения рассуждала вслух, но довольно тихо. Олеж, мы можем тут сидеть, а можем попробовать повлиять на сон так или иначе. И надо найти того, кто помнит, что случилось. Может быть это ключ к чему-то. Хотя... Вряд ли. Это все бред сивой кобылы, и у меня ощущение, что вечером я не высплюсь совсем. А дел по горло. Женька провела ладонью по щеке Олега, забралась в волосы и, наклонив его голову, прижалась лбом к его лбу. Ей было глубоко плевать на присутствующих. Олег никак не мог прокомментировать догадки Жени насчет сна, поскольку сам ничего не знал. - Да, давай поищем других. Эти должны помочь - они, я так понял, давно в этом сне. Женечка... Всё хорошо, моя маленькая. Всё будет хорошо. - Олег погладил Женьку по всё еще грязным волосам и босой ножке, которая лежала у него на коленях. - Пошли. И здорово бы по дороге отмыть тебя. Всё-таки хорошо, что холод тебе ни по чем. Отмыть меня можно только в канале, ответствовала Евгения, наслаждаясь прикосновениями Олега. Или в хорошей ванной. Олег взял Женьку на руки, слез с кассы, на которой сидел, поставил её на пол и позвал новых знакомых: - Ведите нас к какой-то общине понормальней. Хоть на людей посмотрим, кто тут еще есть. Женины руки все еще были измазаны буро-коричневой грязью, а волосы представляли из себя грязный колтун, но такого ужаса как сразу после безумия, её облик не вызывал. Отец семейства повёл всех по узким улочкам и проходным дворам куда-то в сторону Кировского завода и прилегающих старых рабочих микрорайонов. Он сам и жена откровенно побаивались Миронову, а вот их сын смотрел на неё как на супергероя, пришедшего на помощь прямиком со страниц комикса. По дороге разговоры почти затихли, только иногда Игорь показывал, в какой стороне опасная территория. В этом мире человек человеку был волком.
Семья Игоря и несколько других семей сосредоточили свой жалкий быт вокруг котельной, генератор в которой мог работать на дизтопливе. Больше топливо девать было некуда. Игорь всё еще удивлялся этому факту, но абсолютно, казалось бы, надёжная техника стала нередко отказывать без объяснимых причин. Дойдя до отапливаемого подъезда, они встретились со сторожами, охраняющими сон общины. Те с подозрением отнеслись к двоим новеньким и вообще отказались пускать их в дом, пока не придёт главный и не решит.
К Жене и Олегу вышел капитан Ткачев. - Женька? - несказанно удивился старый моряк. В первый момент Миронова даже заподозрила морок, но дядя Толя выглядел очень настоящим, нормальным и не говорил ничего, что не сказал бы при жизни. - А ну впустите мою дочку, крысы сухопутные! Заходи скорее, холодина на дворе. Ты как вообще, ранена? Босая что-ли? - Женьке на секунду показалось, что Ткачев даже не поверил в её присутствие и говорит и действует по инерции. Ткачев же тем временем пытался увести Женьку куда-то в дом. За компанию с ней пустили и Олега. В этом безумном мире можно было ожидать всего, чего угодно. И мертвого брата, и мать своего любимого, и странную толпу, но вот встретить тут друга, который не пытался тебя убить, было неожиданно и приятно. Дядя Толя! от радости увидеть здесь знакомое лицо, Миронова изменила своему правилу и кинулась к Ткачеву на шею, Нет, не ранена я, а что босая, ну, я недолго так хожу... Женька не представляла, как объяснить Анатолию и свой вид и вообще свое тут нахождение. Но она решила сначала огорошить его, что бы было время подумать. Дядь Толь, знакомься, указала Евгения на своего гуля, Это Олег, мой жених. Почему именно жених, вампирша не представляла, но сейчас ей показалось, что чем больше подобного бреда, тем дольше пройдет времени, прежде чем Ткачев начнет расспрашивать ее об их тут приключениях. - Ага, мы как раз из ЗАГСа. - усмехнулся Олег, идя следом. - Жаль, он тут не работает. - И ты, мудак, в ботинках, а она босая? - рыкнул Олегу в ответ Анатолий. - Ну с тобой я еще поговорю. Ну да, а потом ножки натереть, потому что эти башмаки болтаться на мне будут? встряла Евгения. Ткачев привёл гостей в своё убежище, по обстановке которого угадывалась его каюта и кое-что из квартиры. Он сразу стал суетиться, спасая “дочку” от возможного переохлаждения. Для тёплой ванны в проклятом городе было слишком туго с водой, но для ног и чая воды хватало. Кроме того, он выдал Женьке зимний бушлат, который некогда выменял у военного моряка-собутыльника. Забота об Олеге закончилась указанием тоже выпить сто грамм и чаю. Нашлась и горячая еда для обоих. Когда гости были согреты и сидели за столом, Ткачев наконец захотел услышать, откуда они взялись и что с ними произошло. Евгения сделала над собой усилие, и выпила несколько глотков чая. Есть ей вообще не хотелось, и она отодвинула тарелку. Пасиба, только я тут такого насмотрелась, что сейчас кусок в горло не лезет. а про себя девушка подумала, что она недавно попировала на славу. Что и как рассказывать Ткачеву, Миронова не представляла. Хотелось сказать правду: я вампир, Олег на самом деле школьник, а все происходящее - чей-то ночной кошмар. Но как это воспримет старый морской волк, было понятно сразу. Скорее всего решит, что она повредилась умом от пережитого шока и ее надо опекать, как малое дите. А можно было поступить проще - свалить все на Олега, пусть сам рассказывает, что хочет. И вообще, он мужчина, пусть и решает ее проблемы. По крайней мере эту. Миронова злорадно подумала, что это мстя за разговор с мамой. Давай тебе Олег расскажет, хорошо? она посмотрела сначала на Анатолия, потом на своего “жениха”. А я бы предпочла завалиться куда-нибудь и немного прийти в себя. Женька понимала, что для нее подобное перекладывание не свойственно, но понадеялась, что Ткачев спишет это на тяжелую моральную травму от чего бы то ни было. Только Олег собрался начать рассказ, как из-за двери послышался шум хлопающих дверей, сердитые голоса и прочие звуки ссоры, а со временем и драки. Анатолий пошел проверить что происходит.и приструнить расшумевшихся соседей. Олег, ожидая всяких пакостей, увязался следом. Миронова тоже пошла посмотреть. На лестничной площадке творилось форменное безобразие. В драке участвовало человек десять, целые семьи: мужчины, женщины, даже дети. В ход шли подручные предметы, включая утюги и кухонные ножи. На грязном полу лежали первые раненые, а может и убитые. Ткачев неожиданно расхохотался и сказал совсем чужим голосом, голосом воина Яра: - Вот это мне по душе! Смотреть, как людишки добивают друг друга внутри их собственных кошмаров. - Анатолий повернулся к Олегу и Жене. - Следующая очередь за вами. Он стал тереть глаза и голос стал прежним. - Это всё не настоящее... проснуться... - а потом вновь продолжил как Керемет. - Хотите чтобы он запомнил, как вы убиваете его или заставить вас убить друг друга? Евгения стояла и глупо смотрела на происходящее, даже не пытаясь что-либо понять. Это все был кошмар без какой-то системы, вымысел чьего-то больного сознания. Что бы тут ни творилось, оно бредово по своей сути изначально. Но когда Керемет заявил про убийства, Женька не выдержала. И на кой хер меня надо сюда затаскивать, а? Всех убью - один останусь, да? Миронова начинала повышать голос, и говорила чем дальше, тем громче и эмоциональнее. Ну и нахуя тебе все это надо? Нравится смотреть на смерть? А че только во сне? А то, может, придешь и будешь пудрить мозги наяву? А, чем не забава то? Хочешь, что бы мы поубивали друг друга? Да запросто, бля, давай! Хули ждать то? - Да развлекаюсь я, что не ясно? Смертные! Тараканы! И ты, жалкая неполноценная нежить! Все вы тут бегаете по кругу и так смешны! - издевался Керемет. Сам ты жалкая неполноценная нежить! взорвалась Миронова. Не устраивает - так я сюда не просилась! - А у тебя нет выбора! - расхохотался Керемет. - Это я решаю, когда погрузить любого из вас в кошмар. Я даже могу дёргать вас за ниточки, как марионеток. Нихуя себе развлекалочка у тебя. Ну и псих же ты... Олег сначала молча слушал и смотрел на всё, даже не пытаясь вмешиваться в драку людей. Наконец он выдал своё вердикт: - Хрень какая-то. Кто бы это ни был, из этого сна надо валить. Керемет снова психопатически расхохотался: - Для этого вам приётся умереть, так или иначе. Убейте друг друга, или убейте себя, или я вас убью - исход один. Так или иначе, вы повеселите меня. Проверим, насколько вы слабы и ничтожны. Миронова почувствовала, как в её разум заползает липкая муть, наполненная бессмысленной жестокостью и жаждой саморазрушения. - Держись! - выдохнул Олег, стоя там же, где стоял. Женька держалась и чувствовала, что продержится еще минуту или несколько, но не вечно, далеко не вечно... - Неплохо. - порадовался за жертв Керемет. - Такие игрушки не скоро сломаются. А вот морячок от старости и пьянства совсем ослаб. Безумное существо подняло руку захваченного тела, посмотрело на неё со злобным предвкушением и второй рукой сломало мизинец. - Ммм, такой хрупкий, такая сладкая боль... Вдруг сон начал в прямом смысле разваливаться на куски. Как будто кто-то рвал реальность на части, превращая её в осколки и абсолютно черные провалы между ними. Олег попытался оказаться на одном осколке с Женей, но уперся в невидимую преграду. Дальше Миронова мало что запомнила. Упал Ткачев с воплями и отборным морским матом. На его месте появилась какая-то женщина. Её почти не удалось разглядеть, кроме старинного длинного платья и черных волос, уложенных в сложную прическу с вплетенными украшениями. Рядом на лестнице снова возник Керемет с обнаженным мечем, бросился на женщину и всё исчезло в яркой вспышке. Затем наступила тьма и покой. Мысли угасли и до самого заката разум вампирши отдыхал.
|