Пролог: Chanel No. 5

Рауль, видимо бывавший здесь и не раз, привычно шёл куда-то вглубь дома. Остановившись у одной из дверей, он мягко постучал.
— Войдите, — голос был звучным и грудным.
Он аккуратно открыл дверь и пропустил Эльзу вперёд. Комната оказалась не очень большой, но не менее роскошной, чем всё остальное. Диван, обитый дорогим гобеленом, низкий овальный стол с подносом и бокалами и пара кресел друг напротив друга, занимали центр комнаты, тонувшей в мягком полумраке. В одном из кресел сидела женщина. Её невозможно было назвать девушкой, хотя она явно была не моложе самой Эльзы, но мягкая плавность линий, строгость осанки и... в первый момент показалось, что её глаза ровного чёрного цвета. Страх с силой толкнул в грудь и едва не вышиб весь воздух из лёгких. Несколько мгновений на краю бездны, но... нет, показалось. Холодные глаза хозяйки оказались яркого изумрудно-зелёного цвета.
Она поднялась, но не сделала шага навстречу.
— Добрый вечер. Рада вас видеть, — её речь, в отличие от мурлыканья Рауля, напоминала церковную латынь, чёткая размеренная и строгая.
— Присаживайтесь, — она указала жестом на диван и кресло.
— Не желаете вина?

Страх, который так неожиданно обрушился на Эльзу, выбил из головы все мысли. От неожиданности девушка даже тихо ойкнула, растеряв всё приветливое выражение на лице. Эльза правда постаралась тут же взять себя в руки, натянула на лицо улыбку.
- Добрый вечер. Рада с вами познакомиться, - Эльза присела на указанное место, радуясь, что не приходиться и дальше стоять на ватных ногах. - Да, было бы неплохо.
И что это с ней? Эльза никогда раньше не боялась своих начальников. А тут... Девушка попыталась унять дрожь и повнимательнее приглядеться к хозяйке фирмы. Она не была уродиной, на неё не было одето ничего ужасающего. Но вот взгляд... От него хотелось спрятаться под этим самым креслом на котором она сидела. Но нужно было что-то с этим делать. Не показывать же хозяйке фирмы, что боишься её, как нашкодивший щенок.

Женщина была красивой, медно-рыжие локоны, тонкие брови, резко очерченные аппетитные губы и бледная светлая кожа, какая бывает только у натурально-рыжих, но без веснушек. Чуть покатые округлые плечи, длинная шея, изящные тонкие руки. На неё просилось платье с тесным корсетом и пышной юбкой, но стройное тело обнимало простое трикотажное платье чуть выше колена с рукавом три четверти, позволяющее вдоволь любоваться ею.
— Томас? — она изогнула тонкую бровь, но не повернула головы, беззастенчиво разглядывая гостью.
Рауль вольготно расположился на диване, заполняя собой всё предоставленное пространство. Дворецкий, каким-то мистическим образом оказавшийся в комнате, молча разлил вино по бокалам.
— Моё имя Анн-Мари-Кристиан, но лучше Мари, — её слова предназначались одной лишь Эльзе.
Как ни странно было это наблюдать, но яркий, привыкший быть в центре внимания, Рауль сейчас казался всего лишь бледной тенью на фоне хозяйки.
— А вас, насколько мне известно, Эльза. Верно? — она подняла бокал.

— Верно. Элиза Брестер, — кивнула она, делая глоток вина, стараясь, чтобы это не казалось слишком поспешным. Хотя на самом деле хотелось напиться. Или провалиться сквозь землю.

— Очень приятно, — она улыбнулась. Пожалуй, такая улыбка могла бы заставить усомниться в своей ориентации даже ярую гомофобку, но пережитый страх как-то отдалял эту красоту, позволяя мыслить рационально.
Вино было восхитительным и каким-то очень нежным. Глоток получился чуть больше, чем стоило бы, но горечи от этого не наблюдалось вообще, лишь мягкая терпкость.
Она так же пригубила бокал.
— Вам нравится наш город?

— Да, здесь чудесно. Давно хотела посетить Париж, но дела не пускали, — Эльза вежливо улыбнулась.
— А вы родились здесь?

— Да. А это так заметно? — она улыбнулась.
— А вашей сестре нравится здесь? Не хотелось бы причинять беспокойство.

— Кажется, да. Она очень переживала, что придётся уехать, но, кажется, успела подружиться здесь с кем-то.

— Это замечательно. Чем моложе человек, тем проще ему войти в новый коллектив. Я рада за неё.
Разговор тёк неторопливо и мирно, иногда перерываясь безобидными шутками. Рауль продолжал изображать мебель, а хозяйка оказалась очень деликатной с приятным чувством юмора. Вино было восхитительно и коварно, как любое дорогое старое вино.
Не прошло и часа, как Мари стала самой лучше женщиной в мире, с которой можно было говорить обо всём на свете. Неловкий страх исчез без следа и казался скорее досадным недоразумением. Куда-то незаметно делся Рауль, но это было совершенно не важно. Чего мужчине делать при откровенной женской беседе.
Вечер казался очень приятным.

С тех пор, как Эльза повзрослела, она не доверяла всего никому. Не то чтобы она всем врала, но на максимальную откровенность в ответах могла рассчитывать разве что Анна. А тут... Легко и ненавязчиво Эльза выбалтывала незнакомой женщине почти всё. Иногда Эльза всё же вспоминала, где и с кем находиться и немного сдерживала свои рассказы, расспрашивая Мари.

— Чтож, я узнала достаточно, — она откинулась в кресле.
— Ты мне подходишь, — Мари менялась на глазах.
Дружелюбная маска упала и вместо милой женщины напротив сидела высокомерная и жестокая аристократка, какими рисуют их романы. В зелёных глазах поблёскивал лёд. Она встала и медленно подошла к Эльзе.
Руки и ноги не слушались, хотелось кричать, но голос тоже бессовестно ретировался. Невозможно было оторвать взгляд от её глаз.
— Встань, — невидимая сила будто вздёрнула Эльзу.
Только сейчас стало заметно, что Мари ниже ростом и в разы хрупче.
Почти ледяная рука мягко скользнула по шее, откидывая волосы, а в следующее мгновение мир потонул в ощущениях, сравнимых, пожалуй, только с самым сильным оргазмом, помноженным на эйфорию опиума. В висках стучала кровь, и это оставалось единственным звуком, замедляющийся звук собственного сердца.
Страх и беспомощность смешались в убийственном коктейле умирания. Сознание уходило от реальности, вырывая куски прошлого.

Когда Мари стала меняться, Эльза удивилась, но постаралась не подать виду. Мало ли что взбредёт голову богатой даме. Но потом...
Эльзе хотелось закричать и убежать. Хотелось стукнуть эту странную женщину, а потом убежать. Из этой комнаты, из этого дома, который вдруг стал таким недружелюбным. Но ни двинуться, ни закричать не получалось. И от этого становилось ещё страшнее.
Эльза не понимала, что происходит. Страх смешался с наслаждением. Чувство безысходности и беспомощности тянули в какую-то бездну. И сама Эльза не знала, что со всем этим делать, окончательно потеряв нить реальности.

Конец Пролога.
Добро пожаловать в Главу Первую: Ночь на руках