Пролог

Александр вошел в тускло освещаемый чадящими свечами кабак и направился к харчевнику- "Где я могу найти Соливьера Хода, любезнейший ?".
Тот безразлично кивнул в сторону грязного стола за которым сидел бородатый мужик и не спеша поедал шарообразные сосиски, запивая их местным пивом.
"Соливьер Ход?"-Александр сел напротив бородатого.
Тот вяло оторвал взгляд от сосисок, сделал глоток пива и очень информативно подтвердил- "Ну".
"Слыхали ли вы о..."-попытался зати издалека
Александр, но взглянув на Соливьера понял что пора переходить к сути и по этому молча вынул небольшой, отблескивающий белым, кулон на грубой тесьме и показал Соливьеру. Тот равнодушно смотрел на вещицу, до тех пор, пока она, медленно вращаясь на тесьме, не повернулась к нему тыльной стороной, где, абсалютно не в стиле остальных узоров, был грубо выцарапан простенький символ. Тогда Соливьер, внесебя от злости, схватил Александра за грудки и гневно прорычал-"От куда?".
Александр уже убедился что Соливьер не склонен к демогогии и разговор с ним лучше всего вести по существу, а посиму быстро выпалил-"Я его сын...", и, зажмурившись, приготовился к худшему.
Соливьер медленно ослабил хватку, всмотрелся Александру в лицо, а затем и вовсе отпустил- "Похож..."- он проговорил это с нескрываемой грустью,а глаза его на мнгновение словно потускнели.
Внезапно настроение его стало невообразимо веселым,
"Еще два пива и сосисок ",-крикнул он харчевнику.
"Три"-прозвенел женский голос-"и... миску свежего молока!". Соливьер вздрогнул, резко повернулся в направлении голоса и обнаружил направляющуюся к ним молодую привлекательную девушку в походном одеянии и с луком и стрелами наперевес.
"Ритания?! Внучка!"-радостно и растерянно воскликнул Соливьер, вскочил и обнял девушку так, что Александр ненашутку перепугался за ее крепкие, но все же женские косточки.
Харчевник уже поставил на стол пиво, сосиски и , непонятно зачем понадобившееся, молоко.
Они уселись, Соливьер сделал смачный глоток пива-"Ну что ж, рассказывайте! Я хочу знать все, каждую подробность!"-
улыбался он во весь рот.
"Минутку",-Ритания расстегнула походный рюкзак и вынула от туда маленький, сопящий комок , светящейся желтоватым, шерсти.
Она положила его на стол перед миской, комок чихнул и оказался маленьким светяшимся щенком
"Привет!"-сказал он таким забавным, детским голосом, что Соливьер даже удивиться не смог, только рассмеялся своим громоподобным басом.
"Ну что ж, начнем?"- Александр говорил уже более серьезным голосом- "Времени осталось совсем мало",-затем, недожидаясь ответа, он отхлебнул пива и начал свой рассказ.

***

Только подумать-прошло всего пару месяцев, а впечатление такое, словно годы минули...

Вся эта история началась еще в моем мире.

Вы когда-нибудь чувствовали что живете не своей, чужой жизнью- работа не приносит ни денег ни удовольствия, любовь безответна, по жизни неудача за неудачей, словно вся ваша жизнь, весь ваш мир...вывернут наизнанку.

В ту пятницу, как, впрочем, и предыдущую и пятницу до этого и остальные пятницы последних лет, я сидел в душном прокуренном кабаке и, по обыкновению своему, надирался до беспамятства жутким дешевым пойлом.
Исход того вечера был для меня вполне предсказуем, если бы не человек, сидевший в самом темном углу кабака и теперь, вдруг, решивший подойти к моему столику и сесть напротив.
В подобных заведениях такое поведение не считалось чем-то необычным, сказать по правде, я привык к случайным собутыльникам и иногда был даже рад им.
Однако этот не понравился мне сразу- лицо его, почти полностью скрытое капюшоном и практически не различимое в полутьме, казалось сухим и неприятным, голос безжизненным и шипящим, а пальцы рук, обтянутые черной кожей перчаток, неестественно тонкими и гибкими.
Но это еще не все- слова, которые я услыхал от него понрвились мне еще меньше чем внешность.
Он медленно положил на грязный стол потертую игральную кость, грани которой были раскрашены белым и черным, и прошипел- "Черная смерть, белая жизнь... бросай".
Более смешной и нелепой прилюдии к драке я еще не слыхал.
"Здравствуй Мерфиус"- сострил я, а после вежливо посоветовал отправиться ему в ту же преисподнею, из которой он выполз на свет солнечный.
"В любом случае ты меня больше никогда не увидишь-я либо убью тебя, либо исчезну навсегда. Бросай..."-его голос звучал так, словно змея шипела внутри пустого глиняного сосуда.
Я понял что повторять маршрут, по которому мерзавцу предстояло покинуть это заведение, было абсалютно бессмысленно и , смахнув кость со стола, выхватил складной нож и направил его мерзавцу в горло.
"Судьба сделала свой выбор"-тот, в свою очередь, смотрел на пол в сторону укатившейся кости.
Я проследил его взгляд -кость лежала черной гранью квеху.
В следующий момент я обнаружил дуло пистолета, направленое аккурат промеж моих налитых кровью глаз, и испуганно отпрянул
, но было уже слишком поздно - лицо обдало раскаленным воздухом, а в голове мелькнула мысль о неменуемом конце....
Затем мелькнула еще одна мысль, уже длиннее, о бездарно прожитых годах, зря потерянном времени, вспомнилась школа, университет, низкооплачиваемая работа, мелькнуло воспоминание о безответной любви, которое я так старательно топил в алкоголе..., стоп!
Я, вдруг, понял что мысли наполняли мой мозг, которому уже давно пологалось украшать ближайшую стену, а конец все не наступал.
Пуля, выпущенная в напровлении моей переносицы, уверенно, но все же слишком медленно, выплывала из облака белого дыма и огня, все вокруг застыло- сигаретный дым, люди, мой убийца. Теперь, я видел его лицо освещенное вспышкой выстрела...
А вернее не лицо, а...череп, самый настоящий человеческий череп, отполированный до блеска и сплошь разгравированный узорами и символами, напоминающими татуировки заядлого металлиста.
Вначале я подумал что это просто маска, но сквозь глазницы виднелась внутренняя стенка черепной коробки и я понял что это не так.

В следующее мнгновение молниеносно мелькнувшее лезвие меча разрезало пулю надвое и исчезло за пределами моего зрения. Я не мог повернуть глаза и увидеть владельца клинка, но зато я видел как пуля, так же медленно как и раньше, начала разваливаьться на две части.
Затем время вернулось к привычной скорости- оглушающий хлопок, боль в левом плече и грязный потолок, плывущий перед глазами.
Окружающие звуки слились в единый гулл, картинка потухла и
бред наяву сменился бредом в безпамятстве, которому я отдавал гораздо больше предпочтения в данной ситуации.