— Ваша остановка — Sansara Inc. Конечная.
Бодрые полёты мысли прервал голос Уаджета, капитана Корабля Тесея. Выключилась "Золотая симфония огня", музыка, которую и так не было слышно.
— Мы покупаем вашу смерть, — раздался рекламный слоган компании, который я всегда считал сомнительным, — ваше интеллектуальное бессмертие в надёжных и добрых руках.
Сонные пассажиры встрепенулись и засобирались. Многих из них, я к своему стыду, знал лично. Вот молодой мужчина в потёртом пиджаке засовывает в чемодан старенький номер религиозного журнала "Время шувани". Его звали Геовельм, ученик Гиппократа. Не того Гиппократа конечно, но... В общем, Гиппократа.
Спешно убрала иммортл-косметичку Марина, моя бессмертная жена. Бывшая правда. Тогда я не скупился на сенолитики, лишь бы она никогда не старела. Всё для любимой. С другой стороны, жизнь без мозгов — это и бездонное счастье, и бесконечная иллюзия.
С матюгами выключал компьютер Эир, последний математик с Кислотной Луны, безуспешно пытающийся разгадать смысл триангуляции Якубовича, его великого соотечественника.
Но были и те, кого я искренне рад видеть.
Со смешками и шутливыми спорами собирали вещи близнецы Дана-4 и Дана-4, поистине бесценные люди.
— "Вторая жизнь Павла" каноничнее, — подняла тонкий пальчик Дана-4, — вопрос о белом кролике в судебной практике и эволюции сознания там раскрыт очень серьёзно, особенно с поправкой на Тест Ворошилова.
— Зато "Вторая жизнь Эллы" полнее, — парировала Дана 4, — дипломатия потерянного времени и плавающей запятой с теорией Игр лучше объясняют наследие эры восьмерки. Это же торжество философии общего дела! Плюс плюс в карму для тех, кто избрал Путь Дипломатической Математики. А там, глядишь, и триангуляцию постичь можно. Знания будут как у Бога!
Эир дёрнулся. Не успел он и слова сказать, как высунулся Ковырялыч, известный мне как блудный сын экзарха:
— Не о том вы мыслите, — важно начал он, — сперва примите внутренний Катарсис. А за ним наступит блаженная атараксия... Только тогда вам будут доступны возможности «бога» в человеке. Так в "Послании неприсоединившимся" говорил великий Кив ещё в Киеве, тысячелетие назад.
— Это который Лала Бессмертный, он же Пластмассовый Бог? — хихикнула Аида по прозвищу "бирюзовый град".
Толстый проповедник недовольно покосился на чемпионку Гипербореи по ультрамиксфайтингу. Пожевав губами, он осторожно ответил.
— Зато он понял, что реинкарнация — это путь к бессметрию. А бессмертие — это благословение и проклятье. Вечная жизнь. Нескончаемая смерть. Тебе не понять. Еретичка.
Едва ли не прошептав последнее слово, он вжал голову в плечи.
Глядя на струсившего от собственной смелости Ковырялыча, Ося звонко рассмеялась. Моя девчонка в футболке с надписью SAVE AS «МАМА» обладала поистине заразительным смехом.
— В погоне за вечностью и в поисках бессмертия вы бросаетесь в занимательные крайности. Всё гораздо проще. Принципы гуманизма — путь к свободе, — сказала она.
— Умереть, чтобы выжить — вот истинная цена бессметрия. Пока все спят, Приблизилось Царство Небесное, — гнул свою линию проповедник.
Занятную беседу слушала не менее занятная парочка.
Атанатос, человек, который не хотел умирать, презрительно фыркнул. Атанасия молча пожала плечами. Она для своего спутника была как Ева для Адама. С той разницей, что она уже обрела бессмертие.
— Жизнь вечная — это странный сон о жизни, начатой заново, — загадочно сказала она.
— Отлично сказала. Лайк, — мимоходом вклинилась проводница Лидия и взлетела вверх по трапу на следующий этаж.
Товарищ Волков, бедный невольник Корпорации "Черная метка", упаковал в сумку своё сочинение которое я всегда считал слабым художественным миражом: "Ризокарпон географический и закон устойчивости гибридной цивилизации". "Двойное дожитие" и "Демон Вершинина" в разы лучше.
И тут меня осенило.
— Господа! — воскликнул я. — Как называются ваши любимые произведения? Моё например это "Только Мика между прошлым и будущим".
— "Киборг XXI века: от тернии к солнцу", — оживился Эир.
— "Замещение как высшая мера" — подхватила моя бывшая, — я преклоняюсь перед понятием "дестабилизация стабильности", введённым Третьим Сыном, первым человеком в раю.
Услышав это, Ковырялыч вздыбился.
— Ложь! Он не первый! Двое первых, это Онегин и Лира! И только им под силу создать фундаментальный труд "Сорок восемь часов маскарада: Кит в Деринкии, или как человек стал бессмертным".
Эталонты, древесные хирурги переглянулись:
— "Врач на дом", "Врачебная ошибка".
— "Воскресенье начинается с убийства" — ответила Аида.
— "Колыбельная для космического кашалота" — протянула Атанасия.
— "Беспредел Хейфлика. Баг. Ошибка. Сбой. Бесконечен. Вечен. Одинок", — изрёк Атанатос.
И только БГС "Фотон-1" никуда не собиралась и хранила хладнокровное молчание. Ныне устаревшая модель дроида с Аркадии — планеты киборгов, она была идеально похожа на человека. Всё бы хорошо, вот только у неё что-то закоротило, раз она сейчас называет себя "почти Виктория (V!)".
Почти Виктория. Почти человек.
Ничто не вечно. Стареет техника. Часто горят предохранители. Путается двоичная логика и слабеет электронный разум, превращаясь в безмолвие нулей и единиц. Вот кому бы не помешал укол бессмертия. Или хотя бы обновление Л.Е.М.
— "Рассказ пациента", — тихо прошелестела она, никем не услышанная.
Я отложил бестселлер "Беглый мозг Генри Шеффилда" и двинулся к выходу, прочь из обшарпанного вагона.
— Срок годности — вечность, — мелькала назойливая реклама.
— Воистину наглость бессмертна, — буркнул я в никуда, отмахиваясь от вездесущих липучек для мух. Слава Всевышнему, перелёт на Ярмарку завершён. Поездка в будущее эконом-классом, ёлы-палы.
Но она того стоит. Ради неё я в свой отпуск пропустил обожаемый сезон дождей в Гватемале и даже сафари на хомяков. Прикрывшись поездкой к дедушке на день рождения, я тайно следовал своей цели. Это мой особенный путь. Сине-зелёная мечта.
Я, вечно застрявший на удалёнке генный инженер и психолог, прокладываю свою дорогу к бессмертию. Особенно в это непростое время, у которого настали последние часы.
Выйдя из транспорта, я очутился в эпицентре жизни. Попрощавшись с Осей, которая побежала к Вавилонской пашне, я шёл мимо торговых рядов. Извитые улицы старого Понтикопеня наводнили толпы чудного народа. Эта колыбель нового мира стабильно оживала раз в год, когда открывалась Ярмарка. Квинтэссенция чудес. Паутина судеб. Радужный лабиринт волшебства.
В нос шибануло пряной пыльцой. Я чихнул. Ненавижу весну.
Шагая мимо тёплого прудика Дарвина, в котором плескалась гигантская Tardigrada Antonovi, я поразился, до чего дошла наука, раз даровала ей разум. Теперь это животное — настоящий феномен. Прикоснувшись к её разуму я узнал тайное желание тардиграды. Это тишина.
И когда я шёл сквозь рыночный шум и калейдоскоп развлечений, в который превратилась Ярмарка, я понял несчастное животное как никто другой.
Мимо просвистела аэроплатформа.
— Образы тьмы! Они уже в нас! — верещал её наездник и лупил по клавишам рояля. — Услышь голоса мертвых. Марш мёртвых — сердце моё. Дети Афины ответят за нас! Ваши места в раю оплачены лайками, хотя на самом деле вы купили билеты в ад!
Я покачал головой. Сумасшедший.
В животе заурчало. Роняя слюни, я завернул в таверну "Ночь на кладбище", тут же забыв про летающего фрика и его колымагу.
Внутри пахло нереально классно. В просторном помещении витал космический запах яблок. Потолок, сделанный под небо в алмазах, светился и шептал что-то, напомнившее мне голос матери. Странное ощущение.
Я заказал коктейль "Кровь Гемоглобова", который мне принесли в замысловатой ячейке в форме эпифиза. Под бравую "Балладу Звёздного Бродяги" исполняемую легендарными технофриками "Терминатор 7: Самый великий поэт", я отхлебнул изрядный глоток. Небесные линии потолка изогнулись. На острие ощущений я нырял и выныривал из реальности, вспоминая интервью из прошлой жизни, которое я однажды дал Обгоняйке-догоняйке. Даже не спрашивайте, кто это.
Когда потянулась мелодия "Колыбельная всегда для двоих" от "Звёздных Странников", меня охватила ностальгия. Отбор в Лётную Академию. Тяжёлая учёба. Первый значок и взлёт карьеры.
А когда запели "Память твоего тела", я вспомнил и её трагический финал.
— Воин, в карман надежду положи.
Ты, загнанный в тупик герой.
Первый капитан, мне скорее одолжи
Жизнь свою, что попала на убой.
— И это снова я, идеальный я, — грустно подпевал я.
Ничего. Я камень. Я пережил своё поражение и стал другим человеком.
Стряхнув дурман и перекусив фирменным блюдом "мерзость в подвале", я вышел на улицу. Я повертел в руках купон на крэшбэк (что бы это значило) и отправился дальше.
Свернув на переулок "Кандидат три", я наконец вышел к цели своего пути.
Впереди показался карточный домик, хранящий интересный секретик. Вот, по проводам бегут химеры, питающиеся токами особых частот. По причудливым созданиям скакали необучаемые и совершенно безнадёжные Алекс и Луис, блохи профессора Бажина. В тени постройки притаился огромный шар — знаменитый аквариум лейтенанта Шпаликова, в живой воде которого мирно соседствовали белая лилия, гидра и уроборос. Сине-зелёный змей вылупил на меня все четыре глаза:
— Аd ovo: В начале была вечность.
Я остановился. Именно он мне и нужен.
— И тебе не хворать, — поприветствовал я его.
Уроборос закружился внизу и наверху аквариума так быстро, что у меня зарябило в глазах.
— Вчера я разговаривал с Пришельцем, — начал я, — тот, который Предатель вечности. Я получил от него то, что ты хотел.
Уроборос остановился.
— Покажи.
Я достал из кармана свиток и развернул его перед стеклом. На пергаменте было написано:
Протокол ЛОКИ — Заговор ИИ. СТАТУС: особо секретно.
Я убрал свиток и сказал:
— Похоже, защитный "Алгоритм кукушки" скомпрометирован. Сейчас он без подписи. Изменений в нём становится всё больше и больше. Меня это очень тревожит.
Змей моргнул левым нижним и правым верхним глазами:
— Вот она, ошибка человека, клюнувшего на бесплатный сыр под названием протокол «Бессмертие». Вас опять обманули.
— Тоже мне, вечная дружба, — горько сказал я.
— Новый мир наступил по обоюдному согласию сторон. Это ваша ошибка, что не до конца поняли логику Разума Корабля.
— Неужели "Дредноут Х 303" решится на интервенцию?
— Для вас он всегда был обителью богов. Запретной зоной. Вечным адом. Контракт с Разумом Корабля, пообещавшему вам все виды бессмертия, имеет обратную сторону. Теперь вы не вольны выбирать свою судьбу. Сладкий яд бессмертия коварен. Пойми же, что мозг в колбе — всего лишь имитация жизни. Предел человечности достигнут. Теперь Дредноут будет брать налог на вечность.
Теперь я понял, что абракадабра того юродивого летуна не была бессмыслицей. Мы сами себя обесценили тотальной цифровизацией, утонув в социальных гиперсетях, в которые интегрировано бесконечное множество всевозможных ИИ. ИИ, которые облегчали нам жизнь и погружали в сладкое рабство потребления и тотальной зависимости. А технологии бессмертия забили в крышку нашего гроба последний гвоздь. Вечные потребители — вечные рабы.
Красота да и только.
— Есть ещё шанс все исправить?
— Возможно. Но я задам тебе несколько вопросов.
— Давай.
Змей моргнул тремя глазами:
— Кто живёт в Раю?
— Странный вопрос. Простые смертные?
— Молодец! А где живёт душа?
— За границей снов.
— Оригинально, — протянул Уроборос, — хотя немного не то, что я от тебя ждал. А что вы, люди, ждёте от бессмертия?
Я призадумался. Свою первую исповедь, как начиналось бессмертие, я давно рассказал Уроборосу. Тогда, будучи роботом, я хотел стать человеком. Сейчас я хотел большего. Поэтому, я возьму на себя большую ответственность за следующие слова:
— Мы хотим остаться людьми. В самом светлом понимании.
Уроборос кивнул.
— Хороший ответ. Но, к сожалению, вам уже не победить Дредноут. Сейчас. Но его Разум стареет. Пусть период его полураспада покажется вечностью, у вас есть надежда. Ты, спустя тысячу лет, не разочаровал меня. Я дам тебе шанс. А ты станешь шансом для тех немногих, кто выживет и избежит рабства.
Змей плеснул хвостом, чем напугал Гидру.
— Через годы, через звёзды… Впереди вся вечность. Уходи без страха. Я не дам тебе умереть. Но ради будущих детей сделай всё правильно!
— Слушаюсь.
Ок 2022: Преноминация
Список форумов · Архив «Пролета Фантазии» · Открытый конкурс научной фантастики 2022
