Сон, Максим Геннадьевич Семёнов, 25 лет

Двалин проснулся где-то под вечер. Миликки спала, завернувшись в одеяло, и не слышала, как муж сел на кровати. На душе было странно - казалось, он не сделал чего-то важного. Чего-то, что от него ждали...

Очень хотелось разбудить Миликки и поговорить с ней, но Макс не решился. Некоторое время он любовался спящей девушкой, затем очень осторожно сел на край кровати. На душе скреблись кошки. Сильно скреблись. Он попытался понять, что этим кошкам от него нужно, но не смог. Миликки. Она чего-то ждала? Признания в любви? Он признался. Может... нет, не то. Король обхватил руками голову и подтянул колени к подбородку. Наверное, он забыл её покормить. От этой мысли на лицо заползла улыбка, но тут же уползла, испугавшись кошек, которые принялись скрести еще сильней и настойчивей.
- А всё-таки, котёнка нужно покормить, - подумал король и принялся одеваться. Ему очень хотелось сделать всё так тихо, чтобы Миликки не проснулась до того момента, как он принесёт поднос с горячей едой. Найти бы еще служанку.

Миликки так и не проснулась. Макс двинулся прочь из спальни и... яркий свет ослепил его, как только он переступил порог своих покоев. Он находился посреди огромной равнины, далеко на востоке вздымались невысокие, поросшие лесом холмы, на севере угрюмо скалились горы, испещренные белыми пятнами снежников, на юге - дымилась угольно-черная равнина, а на западе тысяча ручьев сливалось в огромное, яркое, как кристалл, море.

Он замер всего на секунду - этого времени как раз хватило, чтобы сердце достигло пяток. Двалин резко развернулся, надеясь, что еще не слишком поздно, и что он еще успеет вернуться в ту же дверь. Он даже успел понять, что ему нравится это место, но Миликки осталась там! Одна! нет, это он остался здесь один и без неё.
Ногти впились в ладони, когда король сжал свои кулаки.

Позади только черная равнина и сверкающее море, впереди - холмы и горы. Никаких признаков спальни и спящей на кровати жены.

Макс тяжело задышал, сжал еще крепче кулаки и завыл. Совсем по волчьи завыл.
Выл не долго, минуты три наверное, хотя ему самому показалось, что прошло не меньше десяти минут. В горле сильно пересохло, очень захотелось пить, да и голод о себе напомнил.
Выжить. Для начала выжить, а там он уж как-нибудь найдёт способ вернуться к Миликки или перетащить её сюда. Только бы это место не потерять...

Где ручьи, там вода и рыба, - уже почти спокойно рассудил король и... Кстати, а кто он сейчас? Двалин поднёс свои руки к лицу и внимательно на них посмотрел, затем перевел взгляд на ноги и попытался нащупать бороду.

Сейчас он был самим собой - Максом, которым привык быть последние 25 лет. Не считая пары последних дней, конечно.

- Домой что ли вернули? - испуганно подумал Макс, когда не обнаружил почти привычной бороды. Кстати, он же собирался заплести её в косы. Миликки хотел попросить это сделать. Утром, после совместного завтрака...

Быстро оглядевшись по сторонам, он пришел к выводу, что на старушке земле не могли случится такие странные пейзажи. Это его успокоило, но не сильно и не на долго. Пару минут потоптавшись на месте, он все-таки продолжил свой путь к ручьям.

Путь на запад был неблизким, но Макс обнаружил вдруг, что шагает необыкновенно широко и всего за пару минут добрался до первого из ручьев. Тут его скорость заметно поубавилась, он заметил неподалеку кромку леса и уже больше не видел весь пейзаж в целом, а лишь лес и журчащий перед ним ручей, весело бегущий куда-то вдаль. Моря он тоже больше не видел.

Обнаружив, что двигается весьма быстро, Макс порадовался, но почему-то не очень удивился. Странно наверное, но он воспринял это как должное.
Наклонившись к ручью, он умылся, подождал, пока исчезнет поднятая им муть и попробовал воду на вкус. Еще бы рыба здесь водилась, вообще чудесно было бы.

Вода была чистая и прозрачная, как стекло, не имела ни вкуса, ни запаха - приятная, очень приятная вода, что и говорить. Рыбы в реке не было, отражения Макса - тоже.

Кузнец основательно напился, утолив и жажду, и голод. Правда, голод очень скоро вновь даст о себе знать, но полчаса у него наверное есть. Нужно сесть, успокоиться и хорошенько подумать. Макс сел и даже попытался подумать, но в голову сове шенно ничего не приходило. Точней, приходило, но совсем не то, что ему сейчас требовалось. Приходила Миликки. Приходила такой, какой была вчера - милой, ласковой, любимой... Или не вчера? Как давно он заснул?
Максу физически стало плохо от этих воспоминаний - свело зубы и живот, в груди стало очень холодно, а по спине забегали мурашки.
Он со стоном поднялся и побрел вдоль ручья в сторону леса.

Ветви сплетались над головой, образуя сплошной полог. Полутьма, морок, сон... Макс вдыхал запах прелых листьев и сырой земли. Настроение постепенно отчего-то улучшалось, ему нравилось здесь - до тех, пор он не увидел в отдалении среди зарослей орешника чью-то удивительно тонкую фигурку. Та самая ведьма, что пыталась его околдовать в камере! Сначала она просто наблюдала за королем, а затем вышла в просвет между деревьев и сказала:

- Я уничтожу твое королевство и верну тебя туда, где ты должен быть!

- Зачем? - удивлённо спросил он, разглядывая девушку. В его голове никак не укладывалась мысль о том, что кто-то может желать уничтожить целое королевство.
- Меня не интересует, как ты собираешься это сделать, но я хочу понять, зачем тебе это. Ты не человек? В человеке не поместится столько злобы. - Макс вдруг понял, что в этом мире людей то почти и нет, зато множество других рас, и от того его вопрос прозвучал странно. Ну и пусть, так даже интересней.

- Это ты не человек, - усмехнулась девушка, - и присвоил себе права, которые тебе не принадлежат.

С этим она растаяла в полумраке леса, а Двалин проснулся. Над ним простирались своды пещеры, рядом тихо посапывала Миликки - все было, как прежде.

- А ты человек? - успел спросить Макс прежде, чем ведьма исчезла. Он еще успел протянуть к ней руку, но тут же проснулся.

Страх вернулся. А вместе со страхом пришли в гости вопросы - очень много вопросов. И единственный "человек", который мог на них ответить, сидел в тюрьме.

- Сидел?! - мысль резанула резко и неприятно, сердце сжалось и упало куда-то в живот. Двалин... да, теперь уже Двалин осторожно сполз с кровати и принялся натягивать штаны. Он бы и так выскочил, но не смог себе этого позволить. Нужно было срочно найти кого-нибудь, кто мог бы отвести его в тюрму, а заодно и шпиона поискать. Пока дварф одевался, он думал, стоит ли будить Миликки, но так и не смог этого решить.

Нула, третья хранительница королевских покоев, все так же сидела в одной из внешних гостиных и вязала свитер. А, может быть, кофту. Увидев Двалина, она привычно отложила рукоделие и поднялась:

- Чего-нибудь желаете, Ваше Величество?

- Да, желаю, - кивнул Двалин и подошел к Нуле поближе, чтобы можно было говорить, не опасаясь разбудить Миликки. Нет, она не подумает, что он ей не доверяет, а подумает, то он объяснить, что просто не хотел зря тревожить. Нужно было поцеловать...

- Мне нужен кто-то, кто проводил бы меня в нижние пещеры к камерам, где содержатся пленные. И еще, когда королева проснётся, предайте ей, что я туда ушел и жду её там.

- А как же завтрак? - возмутилась гномка.

- Вернусь и позавтракаю, - пообещал король и улыбнулся - забота гномки его порадовала.
- Обещаю всё съесть и попросить добавки.

- Ну уж нет, так не пойдет, - решительно заявила молодая гнома и сразу стало ясно, почему она занимает столь высокий пост в столь молодом возрасте. - Сначала Вы выпьете молока и съедите кусок пирога, и только после этого я позову, кого следует. Ешьте.

Она споро принесла упомянутую пищу и принялась ревниво смотреть, как король ее поглощает.

Поняв, что спорить в данной ситуации совершенно бесполезно, Двалин принялся почти неторопливо поглощать предложенный ему завтрак. надо сказать, что делал он это не без удовольствия. Конечно, его тревожили неприятные мысли и плохие предчувствия, но они были где-то далеко, а вкусный завтрак был здесь и сейчас.

- Большое вам спасибо, - сыто выдохнул дварф и, улыбаясь во весь рот посмотрел на гному.
- Теперь вы меня проводите?

Нула внимательно оглядела его сытое величество.

- Хорошо, идемте, - было видно, что она не до конца доверяет довольной улыбке Двалина, но настаивать больше не стала, а проводила короля к охране и велела им доставить Макса в тюрьму.

В тюрьме ничего не изменилось: все тот же тюремщик, тот же бочонок пива, те же цепи и те же решетки...

- Веди в камеру, где содержится вчерашняя пленница. Но перед этим найди пару охранников, - приказал Двалин, пытаясь самостоятельно вспомнить, куда идти.
- Она очень сильная колдунья, - пояснил король, заметив, как ему показалось, недоумение на лице своего проводника.

Тюремщик икнул, подозвал двоих стражников, стоявших неподалеку на посту, и повел короля к камере, ворча, что это было не вчера, а сегодня днем, а в такую поздноту только один короли по тюрьмам и расхаживают. И вообще смена у него кончается...

Подойдя к нужной камере, он прочистил горло и поинтересовался:

- Открывать, Ваше Величество?

Король встал в позу мыслителя и закатил глаза, делая вид, что размышляет над вопросом тюремщика. Выдержал он так секунд пять, а затем грозно посмотрел на всё того же тюремщика и тяжело вздохнул.
- А ты думаешь, что я просто досюда прогуляться решил? Ну, взбудоражил всех, прошёлся до камеры в сопровождении двоих охранников и пошел дальше дрыхнуть?

- Открывай...

- Нет, я думал, Вы примете меры безопасности и объясните этим двум господам, как следует себя вести с колдуньей, - проворчал тюремщик и загремел ключами, открывая камеру. - Прошу...

Пленница сидела в дальнем углу, обхватив колени руками, и, казалось, спала.

Напряжение и все тревоги на несколько секунд ушли, но через эти несколько секунд вернулись. Двалин боялся эту странную девушку. Да, именно боялся - он помнил, что с ним случилось в прошлый раз и не хотел повторения.

- Да, конечно, прости, нервничаю. - Он повернулся к охранникам и несколько секунд их разглядывал.
- Ты, - Король кивнул одному из них, - идёшь со мной, стоишь у меня за спиной и в случае, если я начну вести себя как-то странно, вырубаешь ведьму. не убиваешь, а именно вырубаешь. Если это не помогает, то вырубаешь и меня.
- А ты, - Двалин кивнул второму охраннику, - остаешься за дверью и вырубаешь всех, если мы оба начнём вести себя странно. - Король перевёл взгляд на тюремщика, нахмурился и задумался. Он пытался придумать роль для него, но никак не получалось.

- Ты действуешь по обстоятельствам, - наконец сказал дварф-король и шагнул внутрь.
Подойдя к спящей пленнице, он присел перед ней и замер. Ему не хотелось трогать её и он ждал. Ждал, что она сама обратит внимание на гостя.

- А что значит - "вести себя странно"? - поинтересовался один из охранников, но Макс уже ступил внутрь камеры, успев услышать, как тюремщик ворчит, что короля надо бы вырубить прямо сейчас - это, если "действовать по обстоятельствам"...

Пленница сидела довольно долго без движения, и Макс уже начал сомневаться, что она вообще обратит на него внимание, но тут она подняла голову и произнесла:

- Пришел-таки...

Как и в предыдущий раз, на короля пошли волны ее привлекательности, окутали его, одурманили, лишили сил и желания сопротивляться. Макс с интересом следил, как Двалин берет лицо девушки в ладони, целует и обнимает ее, слышал, как охранники позади обсуждают, является ли такое поведение странным или нет.

- Я же не знаю его! - яростно спорил один. - Может, он от жены гуляет!
- А по-моему, он влюблен в нее... так что странно.
- В кого? В королеву? Да она... - стражник прикусил язык.
- Да, она... - нерешительное молчание.

Двалин между тем успел освободить девушку от одежды, превратив ее в лохмотья, и принялся раздеваться сам... Сзади послышались шаги и - стихли. Краем глаза Макс успел заметить, что охранник остановился как вкопанный, король между тем ничтоже сумняшеся овладел пленницей прямо на полу тюремной камеры - под едкие комментарии тюремщика. Последнее, что успел почувствовать Макс, - это ни с чем не сравнимое наслаждение, перед которым близость с Миликки таяла словно прошлогодний снег на ярком июльском солнце, и - удар. Куда-то в район мозжечка. Дальше - темнота.

Очнулся Макс на своей постели в родном селе. В комнату светило солнце, было около 11 часов утра. Все было так, как в его последний день в родном мире, если не считать воспоминаний. Сон, в котором он оказался королем подгорного королевства и женился на жрице Матери всего сущего, был слишком реален.

Нет, он даже не хотел думать о том, что всё случившиеся с ним было сном. Это не сон! Это не могло быть сном! Тварь! Вот тварь, всё-таки уделала. Да и сам тоже хорош. Да, хорош - поленился объяснить всё охранником, теперь получай.

Макс вскочил с кровати и бросился в ванную. Очень хотелось смыть с себя кожу. И он попытался это сделать - натёр мочалкой плечи почти до крови. Истязания не помогли, после ванной он чувствовал себя так же хреново, как и в момент просыпания.
Миликки... солнце, прости...

Одевшись в свою привычную одежду, он вышел на улицу. Холодно. Солнечно, красиво и очень холодно. Всего пара дней, а он уже успел забыть, как красиво выглядит снег. Вот бы Миликки сюда. Да, её сюда и в жопу весь подгорный народ со всеми тюремщиками и охранниками.
Резной столбик, поддерживавший крышу над крыльцом не выдержал мощного и злого удара кулаком - развалился на две половины в самом тонком месте. Козырёк покосился, но не упал.
Макс сел на крыльцо и закрыл лицо ладонями. Костяшки на правой руке были содраны и сочились кровью. Нужно было подумать.