Я прочитала рассказ.
И это оказалась сатира.
А ведь как хорошо все начиналось! Нагой красавец Воля в образе демона-попаданца, любимые с детства Мальвина, Буратино, Арлекин и их верный друг Артемон. И вдруг… революция.
Что ж, сатира – это сложно и специфично.
Некоторые занудливые литературоведы даже выделяют ее в отдельный род наряду с эпосом, лирикой и драмой. Это особый ракурс в изображении действительности, в котором фантазия (в гротеске, например) и преувеличение играют важнейшую роль в обличении личных и социальных пороков. В сатире автор «проповедует любовь враждебным словом отрицанья».
В «Другой истории» нам представлено «враждебное слово отрицанья» революции. На мой взгляд, автор недвусмысленно выразил свою точку зрения на это социальное явление.
Он противник революции, которая, прикрываясь лозунгами народного счастья и превращая народ в пушечное мясо, на деле представляет собой месть (ее иногда красиво называют возмездием), грабеж и передел политической власти или смену обличия власти (превращение Хоттабыча в Карабаса и Буратино). Подобная позиция в литературе (правда, без кукол
) хорошо известна. Но автор не просто повторил ее, а продолжил собственными мыслями, интересными, но спорными и, мне показалось, отчасти противоречивыми.
Приведу две цитаты: «Людей не изменить. Бунт и зависть есть в душе у каждого» и «Если знаешь грядущее, то, возможно, и сможешь его переделать». Напрашивается вопрос: можно ли переделать грядущее, если людей не изменить?
Как представлено «враждебное слово» в рассказе? По-моему, очень даже хорошо. Сцена фарса (появление демона Воли) удалась на славу.
Из героев бесподобным мне показался скрипящий деревянными зубами Буратино – энергичный организатор с поломанным носом и заусенцами на лице, с запахом прелых опилок и гвоздистыми кулаками. Обманщик, которому не жаль своего «зверинца». План захвата города гениален. Штурм дворца - отличный гротеск, развернутый во множестве картинок-кадров. «Спор о принсИпах» Хоттабыча и Воли образовался естественным образом и расставил все точки над И.
«Деревяный друг» и «грызня за насест» понравились, неточное словоупотребление в начале рассказа (в контексте: «даже прохожий», «забубнили», «властным голосом») и тавтология («девушки подхватили края ковра, лежащего на полу, и оттащили в сторону. Под ковром лежало оружие, но не то, какое ожидал увидеть Воля. Здесь лежали самострелы» и пр.) – не очень. Не поняла, зачем нужна сцена на кладбище у могилы папы Карло и почему Карабаса-Хоттабыча не мог убить Буратино. Объяснение про то, что у каждого свое предназначение как-то не убедило.
А в целом, остро, содержательно, ярко и выразительно.