Исторически Леон явялется центром империи, когда-то простиравшейся от северного побережья (включая Галисию на западе и северный Арагон на востоке) до Эстремадуры, северной Кастилии и северной Валенсии на юге. Большая часть Леона представляет из себя горные местности, практически непригодные для земледелия и ограниченно пригодные для скотоводства. Территории были заселены воинственными бокосскими племенами, не строившими городов и имевшими лишь зачатки государственности. Около восьмисот лет назад в постоянных войнах между полукочевыми горцами наметилось явное преимущество бокосцев Леона — наиболее гористой области на севере современной Леонской империи (таким образом следует различать область Леон, внутренний Леон (девять областей) и Великий Леон — империю в ее максимальных исторических границах), бывшей труднопроходимой даже для горцев, таким образом предоставлявшей своим жителям возможность совершать набеги на соседей, затрудняя их ответные действия. Леонский вождь Пураха Великий первым смог объединить под своей властью пять современных областей (Леон, Паленсия, Валладолд, Сеговия и Авлла) и повести воинов объединенных родов в набег на богатое (тогда) прибрежное королевство Саламанка (включало в себя современные Саламанку и Замору). Тогда же этот конгломерат земель получил название Леон, по родовой вотчине Пурахи. Следующие сто лет конгломерат креп, подпитываясь добычей от регулярных успешных набегов, и включив в себя без завоевания многие другие бокосские земли: Бурготс, Сория, а также горные области современного Арагона.
Через сто лет леонцы перешли от набегов к завоеванию. Уже имевшие к тому времени развитую государственную структуру мелкие кампастритские королевства континентального центра не смогли противостоять бокосским ордам и меньше чем за сто лет оказались под властью бокоссцев. Причем на покореных землях Леонцы сосредотачивали в своих руках исключительно политическую и военную власть, оставляя практическу всю экнономическую и административную деятельность в руках прежних элит, что способствовало экономическому процветанию империи, однако сохраняло ситуацию, при которой провинции оставались экономически, культурно и административно более развитыми, чем метрополия.
Таким образом, большая часть знати кампастритскмих королевств центра континента на настоящий момент имеет бокосское происхождение. Более того, в кампастритских Эстремадуре и Кастилии в настоящий момент на престоле находятся бокосские династии.
Завоевание севера шло существенно менее успешно, однако и северные королевства со временем стали протекторатами Леонской Империи. Борьба знати во внутреннем Леоне приводела к нескольким гражданским войнам и сменам династий (первая леонская, валладолдская, вторая леонская, первая бурготская, третья и четвертая леонские, вторая бурготская, пятая леонская). Впрочем, боевые действия почти целиком ограничивались территорией Внутреннего Леона, слабо затрагивая провинции. Около пятисот лет назад был наконец достигнут окончательный раздел сфер влияния между знатью разных областей внутреннего Леона: императором отныне мог быть только представитель династий пяти западных областей, в то время как претендовать на места в высшей иерархии духовенства могли только наследники крови династий Бурготса и Сории — порядок, получивший название сеговского консенсуса.
Получив высшую церковную власть, аристократия Бурготса и Сории взялась за распространение религии единого бога как единственно допустимой на территории Великой Леонской Империи, что спустя два века привело к краху Великого Леона. Занятая внутренними разногласиями политическая элита Империи во-время не обратила должного внимания на зреющие противоречия между знатью метрополии, и знатью южных провинций, за последние века достаточно упрочивший свое положение, и более не нуждавшейся в армиях метрополии для удержания своей власти, но по-прежнему вынужденной платить налоги имперскому центру. Кроме того, бокосская элита постепенно налаживала торговые отношения с сопредельными народами нелюдей, что вызывало раздражение метрополии. Сопровождавшие насаждение новой религии насильственные действия стали катализатором для общего недовольства южных провинций, и привели к нескольким серьезным военным противостоянимя, шедшим с переменным успехом и как правило ведшим к постепенному выторговыванию все более широкой автономии у имперского центра.
Наконец, император Ульрих Третий, не видя возможности победить мятежников чисто военными средствами, подготовил дипломатическое решение конфликта. После непростых перегововоров было достигнуто соглашение о браке между наследником императорского престола, и наследницей (к тому времени де-факто правительницей при немощном отце) Кастилии и знаменем мятежников — принцессой Хеленой Огненная Голова (Хелена Рыжая). Венчание и свадебный пир проходили в замке Оропеса, на границе лояльных империи и контролируемых мятежниками земель. На вторые сутки свадебного пира, бурготская часть охраны императора с криками, что невеста оказалась не девственницей, атаковала охрану Хелены и попыталась захватить присутствовавших на бракосочетании лидеров мятежников. Но операция оказалась плохо подготовленной, воины южан знали о ней заранее и встретили леонцев во всеоружии. То, что планировалось как быстрое устранение лидеров мятежников вылилось в кровавую схватку с превосходящим противником, почти всем лидерам мятежников удалось ускользнуть, вдобавок наследник оказался у них в плену. В результате у Ульриха оказались связаны руки, а Хелена получила возможность выставить произошедшее в Оропесе вероломным предательством, и склонить на свою сторону колеблющихся.
Отступив к Толедо, Хелена провозгласила Касталию независимым королевством, и обратилась со знаменитой толедской речью ко всем "свободным людям юга", в которой обвинила императора и церковь в предательстве, а также перечислила девяносто девять других обвинений в их адрес, не забыв пообещать, что лично займется инспекцией анальной девственности церковников империи. В знак полной поддержки своего лидера, воины мятежников принесли клятву всех попавших в плен бурготских и сорийских дворян казнить исключительно сажанием на кол.
Последовавшая за тем война принесла тяжелейшие потери обеим сторонам. Мира с тех пор не было, были только перемирия. Едва заключив пять лет спустя временный мир с Кастилией и Эстремадурой, и выкупив своего сына, Ульрих объявил о начале карательного похода против Бурготса и Сории, возложив на них ответственность за оропесскую катастрофу, и угрожая пересмотреть условия сеговского консенсуса. Центральные провинции не могли на это пойти, и началось новая свара, на этот раз между леонцами, получившая название война консенсуса.
Эта война закончилась практически ничем. Изменения в консенсус были внесены незначительные, официальные резиденции некоторых орденов покинули две церковные области, но переместились они в Наварру, единственный из протекторатов севера, находившуюся под прямым управлением не императора а церковных иерархов. Переместившиеся ордена рассматривались как второстепенные, по иронии судьбы века спустя именно они сохранили наибольший авторитет, как менее других замешанные в политических интригах.
Однако, консенсус, по которому западное дворянство получало политическую власть, а центральное — церковную, не устраивало Арагон, не получавший ничего. Арагонцы могли рассчитывать в империи на существенно более скромные карьеры, чем дворяне центра или запада нагорья. Это обстоятельство подвигло арагонцев принять деятельное участие в войне консенсуса на стороне Ульриха, но оно же подхлестнуло недовольство скромными результатами. Арагон восстал. Измотанная бесконечными войнами империя не могла собрать сил, достаточных для подавления восстания, одновременно, воспользовавшись удобным моментом, южане разорвали перемирие. Империя была вынуждена признать независимость Арагона, на юге, несмотря на упорное сопротивление, империя потеряла Мадрид и Валенсию.
Следующие полвека регуляно вспыхивающих войн не принесли ни одной из воюющих сторон существенных успехов. Леонцы трижды отвоевывали и дважды теряли Мадрид, защита союза трех южных королевств на равнинах становилась все более прочной, их попытки вторгатся в горные области оставались безуспешными.
Ситуация изменилась, когда объединившаяся под внешней угрозой в единую империю Кастилия, Эстремадура и Валенсия достигли дипломатического соглашения с большинством кланов народа шумов. В ходе очередной войны с Леоном меньшая часть сил южан заняла оборону в замках по границе с нагорьем, большая же погрузилась на корабли властителей моря. Флот Леона был мал по сравнению с флотом шумов, целиком базировался в Саламанке, где и стал легкой добычей морских разбойников. Армию южан шумы доставили к леонским протекторатам северного побережья, леонцы же были вынуждены предпринять марш через все нагорье, и шансов успеть у них не было. Кастильцы волной прокатились по всем северным территориям, не только полностью уничтожая гарнизоны леонцев и администрацию наместников империи, но и вырезая бокосское население в Галисии, Астурии, Кантабрии. Только Наварра и Риоха отчасти стали исключением. С подходом войск Леона кастильцы погрузились на корабли шумов и безнаказанно отплыли обратно.
Оправится от полученного удара и восстановить контроль над северными протекторатами Леон так и не смог. Лишившись притока денег от северных провинций, империя бокоссцев потеряла и военную силу, и вскоре южане отторгли от нее Саламанку и Замору.
Спустя триста лет после объединения мятежных земель под властьью Хелены Рыжей в Кастильскую империю ее правитель Годрик Неистовый вознамерился присоединить к Кастильской Империи все земли, когда-то принадлежавшие Леонской. Собранная Годриком огромная армия вторглась на Леонское нагорье, и в ходе кровопролитной войны, понеся тяжелые потери постепенно за семь лет захватила всю территорию нынешнего Леона. Однако ни сил двинутся дальше, на север или на восток, ни возможности установить прочный контроль над Леоном у Годрика уже не было. Последующие двадцать лет в Леоне были годами одного сплошного восстания, кастильцы удерживали контроль над территорией ценой тяжелых потерь, растрачивая своих людей и свою казну. Наконец, в южных землях вспыхнуло восстание недовольных военной авантюрой Годрика. Вскоре восставшие одержали верх, император был убит, но бывшие лидеры мятежников передрались за престол. В результате Кастильская империя вновь оказалась разделенной по старым границам на королевстав Эстремадура, Валенсия и Кастилия. Последнее в течении еще некоторого времени сохраняло контроль над Мадридом и Саламанкой.
Энциклопедия Голденфалла, Земли, замки, народы и их правители,
Список форумов · Кладбище · Городское кладбище · По воле Господина! Поход на Голденфалл
). Большинство правителей их терпят, поскольку они пока являются монополистами на торговлю с дальними странами, привозят предметы роскоши и дары южных морей. Хотя настоящие шумы должны провести всю жизнь на палубе, некоторые из них оседают в портовых городах. В крупных городах также можно встретить небольшие общины шумов, которые занимаются ремеслом или торговлей. Потомки из таких оседлых шумов, если не продолжают семейное дело, в основном, служат во флоте, поскольку никто лучше их не знает привычки своих соотечественников. А если во время пиратского рейда на судне окажется их соплеменник, то можно отделаться только потерей товара, а не жизни. Ряд крупных анклавов наблюдается в Галисии, Астурии и Кантабрии, где находятся крупные центры торговли с северными соседями.