Рассказ осилен.
Цитата
Старательно выписывала придуманные писателем определения:
Слышал её голос и свой скрежет, стерильный, как лживое обещание.
стеллария вместо солнца
Цитата
инфернальная опухоль,
много желтого, красного, золотого в описаниях апокалипсиса, тон описания камерный, мистически трагический.
Здесь, у подъёмника, свет бил сквозь глазницы панорамных окон и дыры, высвечивая ржавый скелет балок — всегда лишь с одной стороны, под одним углом. Вестибюль жался к скалам, что вздымались иззубренным, узким хребтом. Массивная платформа когда-то поднимала по несколько сотен человек за раз. Десятки стальных тросов, остов, намертво вросший в породу, карниз верхнего вестибюля далеко в небесах — в этом месте по-прежнему ощущалось надменное величие, словно в пику всеобщему разложению.
— «И даже солнце отвернулось от них, — проговорил робот, когда мальчик заглянул внутрь его изувеченной груди, — даже солнце повернуло лучи свои вспять. Но не вмешались боги, и тьма населила землю, скорбью великой вошла и в дома, и в сердца, гордыня же человеческая обратилась удушливым пеплом. В гневе своём поклялись боги, что не настанет тому конца, ибо то и был конец».
Разбирала примерный сюжет:
После апокалипсиса мальчик находит полуразрушенного робота, страдающего по Маликат.
о, Маликат, нет, ведь стеллария наконец-таки гаснет, уходит в небытие, да-а-а, погасни же поскорей, умри, проклятая сфера, умри, ум-м-м...
пока в моём гармаларе ещё горит огонь... А после, надеюсь, ты поможешь его погасить.
Снега всегда хватало там, в круге сумерек, куда не дотягивалось тепло стелларии, или в круге ночи, где и вовсе не было ничего другого, но не здесь, не у подножья горы.
Автор, а что же было у подножия горы?
Вначале поняла, что робот проповедник начитался священных книг и видит апокалипсис в преувеличенно восторженных тонах, вспоминая Малакат, о которой читатель ни сном ни духом и ценность этих воспоминаний читателю, что собаке пятая нога.
Усиление читательской чувствительности - мальчик без руки, ( Он снял куртку и обнажил протезы, вросшие в тело почти у локтей)
Потрошение робота, описанное в краскахразмытыми мазками, достойными картин импрессиониста К. Моне.
Но у автора Мотыльков не чувствуется в тексте, плотном, насыщенном эпитетами- железяками, воздуха и света.
Задыхалась от заунывной тональности повествования, от пыли, пепла и разрухи. Да апокалипсис- не весело, да, назидание людям, что так может случиться. Этого добра смаковать можно тоннами и думать о смерти и о голоде в Африке. Прям, как раз то, что нам сейчас только и не хватает для нервного срыва и сумасшествия.
Какого хрена эти токсичные атомные краски и интонации?
Мне, что пыльники, что пепельники , как то осталось фиолетово.
Кстати, автор классный оттенок, подходит в ваш столбец цветовой шкалы)
Итог:
Имитация постмодернизма, но сумбурная смысловая кодировка отдаёт плутовством вдохновенного словоблудия.
Претендующие на глубокие смыслы, выписанные в столбцы определения:
1 столбец- технические навороты, подходящие для НФ. ( художественности ноль)
2 столбец- эпитеты с цветовыми бликами( в основном красный, золотой, плавиться все здесь и камень и рассвет. Плюс рефлексия упоротого поэтического спгс и внутренний авторский снобизм, мол, понимайте как хотите, разбирайте шарады моих столбцов, а я то знаю, что хотел выразить этим …
Вот и не хитрая формула великого мастерства данного опуса.
Апокалипсические картинки графических экранных зрелищ на зелёном фоне, где актеры изображают чувства, а компьютерная графика создает сеттинг.
Но, такие приемы, тот же Нетфликс, в своих безумных, например Пацанах, накачивает настоящими глобальными смыслами в обрамлении легкого как перышко юмора. И взрослые и подростоки просекают этот бред в картинках, ржут и наслаждаются яркой философинкой в лечебных дозах.
Как проницательный читатель не нашла ничего от человеческого креативного воображения в этом рассказе.
Редко соглашаюсь с Крошкой, но тут она как ребёнок выкрикнула, что король то голый.
Ещё пример: «Чапаев и Пустота», там гениальные, прозрачные отсылки к понятной нам действительности.
А с какой стати мы будем сочувствовать безымянному мальчику и бредящему выспоренным слогом роботу? Хотя, я поняла, что в финале оказалось, что все едино и все это месиво, гремящее жаром в сплаве, единое мыслящее существо.
Автор тягостно и долго интригует, рисуется перед начписами, потому, что маститый писатель давно бы послал в апокалипсис за подобный слог и диалог.
— Не бойся, — вдруг заговорил робот, — я не проповедую.
— Что?
— Всего лишь отвечаю на твой вопрос.
Мальчик скривился:
— Я вообще-то молчал.
— Нет, ты спросил, — сказал робот. — О Маликат. Помнишь? Твой первый вопрос.
— Ты уже ответил.
— Всего лишь поиграл словами, не более.
Мальчик пожал плечами:
— Ты это любишь.
— Всё готово?
— Да.
Он помолчал.
— Наверное.
( это что за диалог? Шпионская шифровка?)
Автор, будто прикалывается, используя разорванный поток сознания персов, явно не рассчитывая на ученический умишко, а тогда на кого?
У нас страна читателей- эстетов? Наушники в уши и чешем по жизни.
Вижу, что выше рецензенты ничего не поняли и честно признались в этом.
Надеюсь, Мурашка снизойдёт и объяснит два плюса за гениальный текст.
Я, например, поняла больше интуицией, чем читательским интересом и желания сталкиваться с подобным сумбуром не возникнет больше. Прочитала из- за этих двух плюсов.
Если встречу этот рассказ в сборнике, перелистну и пойду далее.
Это мое частное мнение.
Без оценки, так как такое чтение можно позволить себе только в астрале отстраненности и Божественного вознесения над земными понятиями и категориями. Аминь.